Марина Абрамович и Улай: история любви
2 марта 2020 года на 76-м году жизни от рака скончался известный немецкий художник-концептуалист Улай. Его имя навсегда останется связанным с великим мастером перформанса Мариной Абрамович — его партнершей, соратницей, возлюбленной и подругой. В 1970-х они были не просто легендарной парой, создававшей вместе историю и искусство, — они были единым целым. Главный редактор книжного сервиса MyBook Екатерина Писарева попыталась воспроизвести историю их совместной жизни — личной и профессиональной.
Правила жизни
Теги:
искусство
художники
любовь
художник
арт-группа
Настоящее имя Улая — Франк Уве Лайсипен. Он родился в Золингене в середине войны.
Его отца, которому на тот момент было уже за пятьдесят, отправили воевать на стороне нацистов под Сталинград, мать же, схватив ребенка, бежала в Польшу. Их жизнь была тяжелой, бедной и полной ограничений. Отец вернулся с войны, но так от нее и не оправился — умер, когда Улаю было 14.
Самостоятельная жизнь будущего художника поначалу была самой обыкновенной — он выучился на инженера, женился на немке, у них родился сын. Все поменялось, когда Улай получил повестку в военкомат — он хорошо помнил слова отца о том, что армия уничтожает личность. Бросив все, не задумываясь, он отправился странствовать по Европе, пока не осел в Амстердаме, где начал жизнь с чистого листа. Стал заниматься концептуальной фотографией, исследуя свои границы восприятия и создавая оригинальные визуальные образы. Улай работал с Polaroid — ставил эксперименты (в том числе и над собственной внешностью): например, его известная фоторабота S’he была своего рода гендерным исследованием, перформативным высказыванием, отречением от пола и попыткой выхода за пределы возможного.%20%D0%9F%D0%B5%D1%80%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D1%81.%20%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B0%20%D0%90%D0%B1%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87.%20%D0%9E%D1%82%D0%BD%D0%BE%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F%20%D0%B2%D0%BE%20%D0%B2%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%B8.%201977.jpg)
Как раз в Амстердаме в 1976 году они и познакомились с Мариной Абрамович. На тот момент она уже была известной и прилетела по приглашению галереи Де Аппл, чтобы воспроизвести свой перформанс «Томас Липс» для голландского телевидения (в его рамках художница вырезала у себя на животе звезду и обнаженная ложилась в глыбу льда, вырезанную в форме креста. —
Он был необычным — это сразу бросилось ей в глаза. Длинноволосый, часть лица мужская, часть — женская: он был словно картина, разрезанная напополам. Абрамович очаровалась им сразу — и, как мы позже узнаем, надолго.
У них было много общего — привычки, желание исследовать границы собственных возможностей, бесстрашие и авантюризм. Даже день рождения был один на двоих — 30 ноября, и они его одинаково ненавидели.
Вот как вспоминает Абрамович то время: «Мы заканчивали предложения друг друга, точно зная, что имел в виду другой, даже во снах. Мы разговаривали друг с другом во сне, в полусне, просыпались и продолжали разговор. Если я ранила палец слева, он ранил палец справа. Этот мужчина был всем, чего я хотела, и я знала, что он чувствовал то же самое».
Схожесть их безумств была очевидной — до их встречи она вырезала у себя на животе коммунистическую звезду, а Улай делал собственные перформансы, срезая ножом отпечатки с пальцев и запечатлевая это на пленку. В одной из работ он сделал татуировку со своим же афоризмом ultima ratio — «последний аргумент», а потом вырезал этот фрагмент своей кожи и поместил его в формальдегид. «Некоторые пары планируют, какие купить кастрюли и сковородки, когда начинают жить вместе. Мы с Улаем планировали, какое будем вместе делать искусство», — писала в воспоминаниях Абрамович. В лице Улая она нашла идеального партнера, готового поддержать любую, даже самую опасную ее идею.
Первый совместный перформанс художников случился на Венецианской биеннале и назывался «Отношения в пространстве». Абсолютно обнаженные, они бежали навстречу друг другу в пустом помещении, чтобы столкнуться. Это было представление, наполненное болью и отчаянием, — с него началась череда совместных работ, каждая из которых что-то символизировала.
В 30-й день рождения Марины (и 33-й Улая) они даже сделали для друзей «Разговор о схожести»: Улай сшил нитками рот, а Абрамович должна была отвечать на вопросы, как если бы они были единым целым. «Ему больно?» — спрашивали друзья, а Марина отказывалась отвечать до правильной постановки вопроса. Наконец, они догадались, спросив: «Тебе больно?» И только тогда она заговорила.
«Мы становились какой-то слившейся личностью. Мы иногда называли друг друга клеем. Вместе мы были суперклеем», — вспоминала Абрамович. В своей автобиографии «Пройти сквозь стены» она даже называет их единым именем — Улайи Марина, подчеркивая, что вместе они были «Другое» — новое существо, иная сущность.
Вместе они придумали завораживающий перформанс «Смерть себя», лучше всего иллюстрирующий человеческие взаимоотношения. В нем они соединили рты специальным устройством и вдыхали выдохи друг друга, пока не закончился кислород. Через семнадцать минут оба упали без сознания, потому что их легкие были переполнены углекислым газом. Перформанс символизировал способность поглощать жизнь другого, меняя и уничтожая ее, — сейчас это назвали бы «токсичными отношениями».
На три года они стали путешествующей труппой из двух человек — отказались от привязки к месту жительства, написали манифест «Живое искусство», купили подержанный фургончик и колесили по стране, показывая свои перформансы. «Галерея Де Аппл прибила обувную коробку у себя рядом с окном, чтобы собирать нашу корреспонденцию, — писала Абрамович в своей книге. — Раз в неделю мы звонили им с платного телефона, они открывали наши письма, зачитывали, куда нас пригласили выступать дальше, и мы отправлялись туда.
В 1980 году пара создала перформанс «Энергия покоя», в котором Абрамович держала лук, а Улай — натянутую тетеву стрелы, нацеленную ей прямо в сердце. Прикрепленные микрофоны усиливали стук сердец, концентрация была колоссальной — любая оплошность могла стоить жизни. Работа длилась четыре минуты двадцать секунд и символизировала безграничное доверие между партнерами.
youtube
Смотреть
После перформанса Улай и Марина снова много путешествовали. Вместе объездили всю Европу и даже побывали в Австралии, где придумали проект «Край» и пол удивительных года прожили с аборигенами. По воспоминаниям Абрамович, Улаю тогда дали имя Тьюнгаррайи, что означало «на пути к инициации». Именно в дикой пустыне они придумали свой главный перформанс — «Союз ночного перехода», или «Влюбленные», как они называли его между собой. Суть была в том, чтобы пройти 2500 км навстречу друг другу по Великой Китайской стене.
Сложное согласование документов с китайским посольством затянулось почти на восемь лет: китайская сторона не хотела, чтобы иностранцы стали первыми, кто прошел по Стене, и всячески этому противились, семнадцать раз присылая им отказ. Но случилось чудо — и на восемнадцатый раз согласие было получено. Отношения Марины и Улая к тому моменту медленно истлевали. Претензии, ссоры, противоречия, накопившиеся за 12 совместных лет, разрушали их союз. Однако от перформанса они не отказались. Казалось, они исчерпали ресурсы друг друга, потому на Великой Китайской стене, встретившись посередине, они разошлись. Каждого из художников сопровождали переводчики и телохранители. Переводчица, сопровождавшая Улая, забеременела от него. Позже он на ней женился.
«Мое сердце было разбито.
Но мои слезы символизировали не только конец наших отношений. Меня разрывало на части от того, что мы проделали такую монументальную работу — и сделали это по отдельности, не как части одного целого. Это было долгое испытание, которое наконец закончилось», — рассказывала потом Абрамович.
С Улаем они встретились снова только в 2010 году — спустя 22 года после расставания. Художник пришел на перформанс Марины «В присутствии художника» в Музее современного искусства в Нью-Йорке: его суть была в том, что художница ежедневно на протяжении нескольких месяцев (а если точнее, 736 часов) молча смотрела в глаза своим зрителям, каждый из которых мог сесть напротив нее. Условие было единственным: они не могли разговаривать и касаться ее.
Одним из посетителей стал Улай.
youtube
Смотреть
«Это был момент шока. Двенадцать лет нашей жизни пронеслись в моей голове, как одно мгновение», — вспоминала Абрамович.
Оба не смогли сдержать слез.
Потом Марина — кажется, впервые в жизни пренебрегая правилами перформанса — протянула через стол Улаю свою руку.
Историю любви двух художников не получилось закончить красиво — через пару лет Улай подал на бывшую возлюбленную в суд c требованием выплатить авторские отчисления за использование совместных работ. Абрамович обязали это сделать.
Они окончательно помирились вновь только в 2017-м, спустя 30 лет после расставания, на сцене Музея современного искусства «Луизиана».
«Все грязное и уродливое между нами осталось позади. На самом деле это красивая история», — заявил Улай.
«Прекрасная работа, которую мы когда-то проделали вместе, — вот что теперь имеет значение», — в свою очередь, прокомментировала Марина.
После расставания с Абрамович Улай продолжал свои фотоисследования, делал проекты, посвященные воде, снял фильм о том, как победил рак. Незадолго до смерти он учредил фонд Project Space, целью которого стала популяризация и сохранение наследия Улая, а также организация работы нескольких резиденций для художников.
А в ноябре 2020-го в Амстердаме, в Стеделейк-музее, открывается большая ретроспектива его работ, которую можно будет увидеть до конца апреля 2021 года.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Итоги десятилетия: как изменился мир искусства — и при чем тут Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), унитаз из чистого золота и фальшивая выставка на биеннале
Гений сюрреализма, провокатор и суперзвезда: жизнь и творчество Сальвадора Дали — в фотографиях и картинах
Русский след в мировой культуре: Бродский, Стравинский и другие великие имена
Марина Абрамович об Улае: «Я хотела все время заниматься с ним любовью — это была физическая потребность»
Искусство
В понедельник после длительной борьбы с раком умер 76-летний художник Улай (Франк Уве Лайсипен) — в соавторстве с ним Марина Абрамович создала важнейшие перформансы, например, «Энергия покоя / Остаточная энергия» и «Влюбленные».
«Собака.ru» публикует отрывок из книги Абрамович «Пройти сквозь стены. Автобиография», вышедшей в издательстве «АСТ», где художница рассказывает о влюбленности в Улая, его проблемах с наркотиками и алкоголем, их первом перформансе на Венецианской биеннале, разводе с мужем и жизни в Амстердаме.
Некоторые пары планируют, какие купить кастрюли и сковородки, когда начинают жить вместе. Мы с Улаем планировали, какое будем вместе делать искусство. В том, что мы делали по отдельности, было много общего: одиночество, боль, расширение границ. На полароид Улай тогда часто снимал, как прокалывал до крови свое тело в разных местах. В одной из работ, он сделал татуировку на руке со своим афоризмом «ultima ratio» (это означало последний аргумент или последнее обращение при применении силы). Потом он вырезал квадратный кусок кожи с этой татуировкой, такой толстый, что были видны мышцы и жилы. Он обрамил этот кусок кожи и законсервировал 84 его в формальдегиде. В другой ситуации он держал у сделанного им самим пореза на животе полотенце, забрызганное кровью.
В одной серии фотографий он был запечатлен срезающим у себя отпечатки пальцев ножом, которым обычно вскрывают коробки, и покрывающим белый кафель ванной своими кровавыми отпечатками. Потом он прикалывал к голой груди брошь в виде самолета. Только потом я поняла, что это символизировало его тоску по Пауле. На полароидном снимке он склонял голову, как у распятого Христа, а из-под броши текла красная струйка, как кровь из раны христовой.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от Exit-express (@exitexpress)
В то лето меня позвали выступить на Венецианской биеннале, и, приехав в Амстердам, я сказала Улаю, что хочу выступать с ним. Но для начала нужно было решить, что именно мы будем показывать. Мы купили рулон бумаги и повесили трехметровый кусок на свободную стену в квартире.
В этот огромный блокнот мы стали набрасывать идеи того, какого рода перформанс хотели бы сделать: фразы, наброски, каракули. Посредине процесса вдохновение наше было взбудоражено, когда кто-то подарил Улаю ни что иное как колыбель Ньютона, ту самую игрушку, которую я собирала на фабрике в Лондоне. Он был в восторге от колебания блестящих металлических шариков, тихого щелчка, который они производили при соприкосновении, идеальной передачи энергии. «А что если мы это и сделаем?», — сказал он. Я сразу поняла, о чем он говорил: о перформансе, в котором мы будем сталкиваться друг с другом и отскакивать друг от друга. Но, конечно, поскольку мы были не из металла, наше столкновение не могло быть таким же чистым и звонким. И в этом была красота.
Мы были обнажены и находились на расстоянии двадцати метров друг от друга.
Это был ангар на острове Джудекка, отделенном от Венеции лагуной. Около двух сотен человек смотрели этот перформанс. Сначала мы начали бегать на встречу друг другу не спеша. Первый раз мы лишь слегка задели друг друга, и после каждого столкновения мы начинали бежать быстрее и быстрее, пока, в конце концов, Улай не стал просто врезаться в меня. Пару раз он даже сбил меня. Рядом с местом столкновения мы разместили микрофоны, которые усиливали звук сталкивающихся тел. Отчасти мы были обнажены именно для того, чтобы можно было слышать шлепающий звук сталкивающихся тел. Это была своего рода музыка, в этом был ритм. Но для этого были и другие причины. Одна из них — мы хотели создать, насколько это было возможным, минималистичную работу, а ничто не сравнится по минималистичности с обнаженным телом в пустом пространстве. Текст, сопровождавший перформанс, гласил: «Два тела снова и снова проходят мимо друг друга, касаясь при этом. После набора скорости они начинают сталкиваться». Другая причина была в том, что мы были влюблены, наши отношения были интенсивными, и аудитория не могла этого не почувствовать.
Мой муж, теперь такой далекий для меня, не видел меня уже много месяцев к тому моменту. Он и не подозревал о существовании Улая.
Но, конечно, многое публика про нас не знала, и каждый зритель выстраивал свою проекцию, пока мы продолжали перформанс. Кем мы были? Почему мы сталкивались? Присутствовала ли враждебность в нашем столкновении? Любовь или жалость?Когда все закончилось, мы чувствовали себя триумфаторами. (Наши тела, правда, также сильно пострадали от этих столкновений.) Мы решили взять недельный отпуск и провести его в моем доме в Грожняне, который как раз находился через Триестский залив от Венеции. Однажды утром, когда мы были еще в постели, я услышала звук ключей в замочной скважине внизу. «О, Боже! — сказала я. — Это Неша». Мой муж, теперь такой далекий для меня, не видел меня уже много месяцев к тому моменту. Все, что ему было известно, это лишь то, что я путешествовала по Амстердаму и Венеции, и это было связано с моим искусством.
Он и не подозревал о существовании Улая. Я натянула на себя что-то и спустилась вниз встретить его. Потом мы пошли в кафе, и после восьми месяцев жизни с моей новой любовью я наконец рассказала мужу всю правду. Мы развелись. В коммунистической стране это было очень просто: это был лишь вопрос похода к нотариусу и подписания двух бумажек. Нам нечего было делить, никакой общей собственности у нас не было. Ни ложки, ни вилки — ничего. Неша понимал, что мне нужно было идти своей дорогой, а чтобы это делать, мне необходимо было уехать из Югославии. Я просто не могла там больше находиться. И он это понимал.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от Olea Steinkjer (@flamboyantjesus)
Был наш общий с Улаем день рождения — 30 ноября 1976 года.
Мне исполнялось тридцать, ему — тридцать три, и мы решили сделать перформанс на наш день рождения для двадцати наших амстердамских друзей. Мы назвали его «Разговор о схожести». К тому моменту мы уже прожили вместе год и во многом чувствовали себя похожими людьми с одними и теми же мыслями. Пришло время протестировать эту гипотезу. Перформанс мы устроили в студии нашего друга, фотографа Яаапа де Граафа. Мы расставили стулья как в классе, Улай сел на стул лицом к аудитории. Еще был магнитофон для воспроизведения звука и видеокамера для записи перформанса. Когда наши друзья расселись, Улай открыл широко рот, а я включила магнитофон с записью звука работающего стоматологического аспиратора. Так он просидел двадцать минут, потом я выключила магнитофон, а Улай закрыл рот. Затем он достал толстую иглу, такую как используют для сшивания кожи, с белой толстой ниткой, и сшил свои губы. Это произошло небыстро.
Затем он достал толстую иглу, такую как используют для сшивания кожи, с белой толстой ниткой, и сшил свои губы.
Сначала ему нужно было проткнуть кожу нижней губы, потом — кожу над верхней губой и потом еще завязать узел. После этого мы с Улаем поменялись местами, он сел среди публики, а я на стул, на котором он только что сидел. «Теперь, — сообщила я друзьям, — вы будете задавать мне вопросы, а я буду отвечать, как если бы я была Улаем». «Ему больно?» — спросил мужчина. «Простите?» — сказала я. «Ему больно?» — он повторил вопрос. «Вы можете повторить вопрос?» «Ему больно?» Я заставила его повторять вопрос снова и снова, потому что по многим причинам он был задан неверно. Во-первых, я сказала друзьям, что буду отвечать, как если бы я была Улаем, следовательно, правильным было бы задать вопрос «тебе больно?». Но что еще более важно, дело было не в боли. Работа была не про боль, я сказала тому мужчине; она была про решение — решение Улая зашить свой рот и мое решение думать и говорить за него. После «Ритма 10» и «Томаса Липса» я поняла, что боль — это священная дверь в другое состояние сознания.
Когда ты доходишь до этой двери, открывается другая сторона. Улай это тоже понял, еще до нашей встречи. Заговорила женщина. «Почему ты говоришь, в то время как Улай молчит?» — спросила она. Неважно, кто из нас молчит, а кто говорит, сказала я ей. Важна лишь концепция.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от Flavita (@aflavita)
«Эта работа про любовь? — спросил кто-то еще. Или она про доверие?» Эта работа лишь про то, как один человек доверяет другому человеку говорить за него — она про любовь и доверие. На этом Улай выключил видеокамеру. После перформанса мы устроили небольшой фуршет с напитками и едой; губы Улая по-прежнему были сшиты и он потягивал вино через трубочку. Настолько он был верен нашему перформансу.
Мы вместе прожили год: мы были так близки. Все, чего я хотела, лишь все время заниматься с ним любовью — это была постоянная физическая потребность. Иногда мне казалось, она выжигает меня. В то же время было и то, что вставало между нами. Например, сам Амстердам. Улаю нравился его бесшабашный образ жизни, расслабленное отношение к наркотикам и сексу. До нашей встречи он баловался наркотиками, был завсегдатаем трансвеститских заведений, плодородных для его полароидных съемок. И хотя наркотики он больше не принимал, он по-прежнему пил, и у него была масса друзей, с которыми он любил это делать. Проснувшись, он мог пойти в свой любимый бар Монако и провести там весь день. Я очень, очень сильно ревновала его к той другой жизни. Иногда, просто от одиночества и фрустрации я шла с ним и пила эспрессо, пока он напивался. Это было так скучно.
Меня беспокоил алкоголизм Улая, потому что я любила его, а когда он просиживал целыми днями в барах, он ничего толкового не делал со своей жизнью.
Наркотики и алкоголь никогда не представляли для меня интереса. Это было не про мораль, они просто не действовали на меня. То, что я видела и о чем размышляла в обычном состоянии, было уже достаточно странным, чтобы еще дополнительно затуманивать сознание. Меня беспокоил алкоголизм Улая, потому что я любила его, а когда он просиживал целыми днями в барах, он ничего толкового не делал со своей жизнью. Да и я понимала, что просто теряю время. Мы уже сделали работы вместе и еще столько могли сделать. Я стала ему 89 об этом говорить — не пилить, не критиковать, а в самой любящей манере напоминать о существовании миров, которые мы могли бы завоевать вместе. И однажды, пробарабанив пальцами по столу, он сказал: «Ты права».
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от Casa Celadón (@casaceladon)
С этого момента он перестал пить.
В конце концов, это был мужчина, способный делать невероятные вещи со своим телом. И теперь он делал их вместе со мной. Мы решили полностью изменить нашу жизнь. Мы не хотели быть привязанными к квартире, в смысле платы за нее. Да и Амстердам не делал нам особых одолжений. Поэтому на деньги Полароида и голландского правительства мы купили подержанный фургон — старый полицейский Ситроен с ребристыми боками и высокой крышей — и отправились в путь. Мы стали путешествующей труппой из двух человек. Мы взяли с собой немного вещей. Матрас, плиту, шкаф для хранения документов, печатную машинку и ящик для нашей одежды. Улай покрасил фургон белой матовой краской — это придало фургону приятный, утилитарный вид, хотя и зловещий. И мы написали манифест нашей новой жизни на колесах.
Следите за нашими новостями в Telegram
Автор:
Александра Генералова,
Умер Улай, партнер Марины Абрамович
НовостиНекролог
Бывший партнер и соавтор Марины Абрамович ушел из жизни в Любляне после продолжительной борьбы с лимфомой
Дориан Батыцка
02.
03.2020
Улай (30.11.1943 — 02.03.2020).
Фото: Alamy Stock Photo / ТАСС
Бывший партнер Марины Абрамович художник Франк Уве Лайсипен, известный под творческим псевдонимом Улай, умер сегодня утром в столице Словении Любляне в возрасте 76 лет после продолжительной борьбы с лимфомой.
Пожалуй, наиболее широко Улай известен как соавтор Абрамович, с которой он познакомился 1976 году в Амстердаме. На протяжении 12 лет они оставалась самой знаменитой и самой новаторской парой в мире искусства.
«С большим сожалением я узнала сегодня о смерти моего друга и бывшего партнера Улая. Он был исключительным художником и человеком, которого будет очень не хватать. В этот день приятно осознавать, что его искусство и наследие будут жить вечно», — написала сегодня Марина Абрамович на своей странице в Facebook.
По случаю своего расставания в 1988 году художники сочинили перформанс: они прошли навстречу друг другу почти 6 тыс. км по Великой Китайской стене, встретились и расстались как пара навсегда.
В 2015 году Улай подал на Абрамович в суд, заявив, что она нарушила условия заключенного ими в 1999 году контракта, касающегося созданных совместно произведений. Нидерландский суд постановил, что Абрамович должна выплатить Улаю авторские отчисления в размере более €250 тыс., а также покрыть судебные издержки, составившие более €23 тыс.
Улай на перформансе Марины Абрамович «В присутствии художника». МоМА, Нью-Йорк, 2010 г.
Фото: MoMA / Marina Abramovic
До и после отношений с Абрамович Улай активно занимался фотографией, работая в основном с Polaroid.
Когда здоровье Улая пошатнулось, он начал уделять очень много внимания процессу питья воды, который, по его словам, помогал ему глубже понять свое тело и перформативное искусство. «Я начал думать о том, как свести тело к какой-то другой базовой сущности, и понял, что это вода, потому что тело приблизительно на 70% состоит из воды», — говорил он.
Улай родился в германском Золингене, жил и работал в Амстердаме, а позднее переехал в Любляну, где в ноябре минувшего года в честь своего 76-летия открыл фонд Project Space.
В ноябре 2019 года в Стеделейк-музее в Амстердаме открылась большая ретроспектива Улая, которую можно увидеть до конца апреля 2020 года.
Ричард Салтун, владелец представляющей Улая лондонской галереи Richard Saltoun, написал: «Мы глубоко опечалены сообщением о смерти Улая. Это был свободнейший дух, первопроходец и провокатор, создававший радикальное и исторически уникальное искусство и работавший на пересечении фотографии и концептуалистски ориентированных подходов к перформативному искусству и боди-арту. Его уход — большая утрата для мира, которую будет трудно восполнить. Мы выражаем соболезнования его родственникам, друзьям и коллегам».
Подписаться на новости
Марина Абрамович Улай
Третьяковка покажет проекты, посвященные Дягилеву, Рериху и Грабарю
Директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова вместе с коллегами рассказала о новых приобретениях и раскрыла подробности будущих выставок
21.
09.2022
Российский исследователь расшифровал письменность острова Пасхи
Последователь Юрия Кнорозова предложил свою версию чтения языка кохау ронго-ронго, используя экспонаты из петербургской Кунсткамеры
29.09.2022
Посланник русского искусства в Лондоне: умерла Анна Стоунлейк
Куратору и галеристу, благодаря которой британская публика впервые серьезно познакомилась с русским современным искусством, было всего 48 лет
21.09.2022
Музеи обожглись на NFT — в Италии приостановили производство криптокопий шедевров
Продолжат ли крупные мировые музеи работу с превращением их шедевров в NFT, насколько это выгодно или рискованно и в чем отличие комбинаций NFT с DAW? Однозначных ответов нет, хотя Италия уже попросила музеи притормозить с этой модной деятельностью
27.09.2022
Виктор Мизиано: «Проблема молодых кураторов — отсутствие авторских позиций»
Куратор и теоретик современного искусства, основатель и главный редактор «Художественного журнала» Виктор Мизиано рассуждает об актуальном состоянии кураторства и художественной инфраструктуры в России, а также о собственном кураторском кредо
03.
10.2022
Возвращение импресарио: Дягилев в Третьяковке
Третьяковская галерея к юбилею Сергея Дягилева подготовила зрелищную выставку, а в будущем планирует открыть именной зал великого антрепренера и куратора
04.10.2022
Дефиле длиною в полтора века: женская мода в Историческом музее
Выставка «Кринолин. Жакет. Свитшот. Стиль большого города» рассказывает о том, как устроена женская городская мода начиная с 1861 года и вплоть до наших дней. Помимо безымянных исторических костюмов, тут можно увидеть шедевры знаменитых модельеров
22.09.2022
Горько-сладкая история эпической прогулки Марины Абрамович по Великой Китайской стене | Праздники Китая
С того момента, как в 1976 году сербские и немецкие перформансисты Марина Абрамович и Улай (Франк Уве Лайсипен, умерший в прошлом месяце в возрасте 76 лет) встретились, они были неразлучны. Улай находил Абрамович ведьмовским и потусторонним; она нашла его диким и возбуждающим.
Даже их первая встреча была благоприятной: они встретились в Амстердаме в день их общего дня рождения 30 ноября.
Пара начала выступать вместе, назвав себя «двуглавым телом». В течение многих лет они вели кочевой образ жизни, путешествуя по Европе в фургоне из гофрированного железа и выступая в деревнях и городах. Их творческое сотрудничество соответствовало их личностям: они сосредоточились на выступлениях, которые ставили их в опасные и физически сложные ситуации, чтобы посмотреть, как отреагируют они и их публика. В одном, под названием «Отношения во времени», они оставались связанными за волосы в течение 17 часов. Они исследовали конфликт, доводя свои идеи до крайности: набрасывались друг на друга, обнаженные, и били друг друга по лицу, пока не выдержали.
В одном из их произведений, Rest Energy, исполненном в Дублине в 1980 году, они балансировали друг с другом на противоположных сторонах натянутого лука и стрелы, причем стрела была направлена в сердце Абрамовича; один промах Улая, и он мог убить ее.
Некомфортный просмотр, это была терапия отношений, обыгранная как искусство — и, возможно, наоборот.
В 1983 году Абрамович и Улай объявили о своем окончательном сотрудничестве: The Lovers. Они предложили стать первыми людьми, прошедшими Великую Китайскую стену. Отправившись в одиночестве с противоположных концов, они планировали встретиться посередине, где и поженятся. Воодушевленные эмоциональным и физическим размахом «Влюбленных», пара представила, как они идут в одиночестве по огромным просторам китайского пейзажа, разбивают лагерь под звездами и завершают путешествие полной отдачей. Они рассматривали «Влюбленных» как одиссею и спектакль, в котором они одни будут и игроками, и зрителями.
Стремясь подготовиться и всегда практичный, Улай заложил годовой запас сушеного тофу и водорослей, а также палатки и походные печи. Однако меньше всего пара была готова к китайской бюрократии. Власти Пекина изо всех сил пытались понять мотивы поездки пары.
Никто не разбивал лагерь и не ходил по Великой китайской стене как «арт-проекту». И кто в здравом уме захочет жениться на нем? Бумажные следы были бесконечны. Разрешения и визы выдавались, а затем отказывались. Паре сказали, что будет слишком опасно совершать прогулку в одиночку, и им потребуется сопровождающая команда. Пока между Китаем и артистами обменивались телефонными звонками, письмами и документами, шли годы.
Фотография: Real444/Getty Images
В 1986 году они отправились в Китай, чтобы посетить части Великой китайской стены, познакомиться с ней и встретиться с некоторыми жителями деревни, у которых им предстояло остановиться. Наконец, было дано разрешение на проведение прогулки в следующем году. Затем по необъяснимым причинам власти снова отложили его. Расстроенный Улай признался: «Я живу со стеной в мыслях уже пять лет. Я уже чувствую, что прошел его раз 10. Он уже изношен, он отполирован».
Наконец, они также согласились участвовать в фильме об их «исследовании» Великой стены для Центрального телевидения Китая и получили разрешение.
Абрамович и Улай начали свою прогулку 30 марта 1988 года с обоих концов Великой китайской стены, известной китайцам как Спящий дракон. Абрамович отправился на запад от головы дракона в Бохайском море, продолжении Желтого моря между Китаем и Корейским полуостровом. Одетая в мешковатую красную одежду, она получила прозвище Па Ма Та Дже — большая толстая сестра матери.
Большая часть ее пути оказалась трудной. Абрамович шел по горным районам восточного Китая. На такой сложной и труднодоступной местности ей приходилось следить за каждым шагом. На четвертый день, поскользнувшись на скалах, скользких, как полированный лед, Абрамович и ее проводник оказались на кончиках пальцев над пропастью. Она нашла дома и конюшни, встроенные в секции извилистой стены, и другие части, которые были разобраны местными жителями, которые, по призыву Мао «убить дракона», убрали глину и камни для строительства. Однажды Абрамович утверждал, что прошел километр человеческих костей. Ее размещение в деревнях и общежитиях каждую ночь часто было в двух часах пути от стены.
В каждой деревне, в которой она останавливалась, Абрамович просила встретиться со старейшим жителем, чтобы они поделились местной легендой. Неизбежно это были истории о драконах, часто связанные с самой стеной. Строившийся более 1000 лет для защиты от захватчиков с севера и запада, змеевидный хребет Великой стены был тщательно нанесен на карту геомантами из-за его «энергии дракона». Абрамович время от времени находил медные горшки, расставленные вдоль стен, как энергетические точки: точки акупунктуры для контроля сил, пульсирующих вверх и вниз по спине существа.
В пяти тысячах километров к западу от Абрамовича Улай начал свой путь с хвоста дракона в пустыне Гоби. Усатый и худощавый, с длинными волосами, в ярко-синих брюках с кулиской и накидке в тон, Улай казался западному человеку богемным путешественником. Большую часть своего путешествия он проведет в походах по пустыням Китая. Рикши и ослы были привычными видами, как и верблюды, тянущие за собой плуги.
Улай пересек великую Хуанхэ на плоту, покрытом овечьими шкурами, и, как и Абрамович, увидел семьи, живущие в пещерах внутри самой стены. Несколько ночей ему удавалось спать под звездами, пока его ошеломленная команда наблюдала за ним из своих джипов. Однако большую часть времени Улаю также приходилось ночевать в близлежащих деревнях. В то время как простота похода волновала душу Улая, его раздробленность из-за бюрократии и ограничений означала, что это было не то романтическое путешествие, о котором мечтала пара.
Для китайцев, которые встречались с художниками, они представляли большое любопытство. Первоначально считавшие себя единственными игроками и зрителями на их прогулке, они обнаружили, что все, что они делали, было свидетелем, как если бы это был спектакль. В городах и деревнях молчаливые толпы следовали за ними, куда бы они ни шли.
В одном поселке жители деревни собрались, чтобы посмотреть, как спит Абрамович. Когда она проснулась, там была другая группа, молча наблюдавшая за ней.
Скорее случайно, чем по плану, Улай и Абрамович встретились в центре каменного моста в Шенму в провинции Шэньси, среди ряда храмов, построенных во времена династии Мин. Они проходили в среднем по 20 км в день, шли пешком 90 дней и преодолели около 2000 км каждый. Когда они нежно обнялись, Улай поделился с Абрамовичем своим желанием продолжить прогулку «навсегда». Абрамович недвусмысленно хотела вернуться домой. Улай сделал замечание по поводу ее туфель, которое, похоже, ее раздражало; к его раздражению она заплакала.
Хотя музыканты, китайская пресса и даже фейерверк были устроены для пары, свадебной церемонии не будет. После пресс-конференции в Пекине они порознь вернулись в Амстердам и не разговаривали и не виделись 22 года. Что пошло не так?
Улай и Марина подходят друг к другу в конце пути. Фото: publicdelivery.
orgЗа пять лет, что Улай и Абрамович ждали разрешения на прогулку, их жизнь изменилась безвозвратно. Их работы получили мировую известность. Абрамович надоело быть архетипической бедной художницей, поэтому она приветствовала успех, но Улая не интересовала знаменитость. Анархист, которому нравилось уединение, он восстал против того, что он считал растущей коммерциализацией их работы. Короче говоря, они отдалились друг от друга. У обоих были дела; связь и доверие были нарушены.
Улай и Абрамович, однако, не были той парой, которую легко победить. Они решили продолжить прогулку не для того, чтобы пожениться, а чтобы развестись. Влюбленные превратились из свадьбы в развод. «Почему вы просто не позвонили и не расстались, как нормальные люди?» один друг якобы пошутил. Потому что это просто не их стиль.
Марина и Улай наконец встречаются на стене. Фотография: publicdelivery.org Для китайцев дракон является благоприятным символом, представляющим силу, удачу и стихийные силы природы.
Прогулка по хребту дракона была задумана Улаем и Абрамовичем как великий мотив преодоления разделяющих нас барьеров — она должна была стать тотемом любви и воссоединения. Вместо этого стена стала представлять разделение в бесчисленных формах, не только физические, но и политические барьеры, которые они тогда воспринимали между востоком и западом, а также эмоциональные барьеры, которые выросли между парой. С тех пор, как они планировали пройти сквозь стену, их разногласия стали более очевидными, и их стало труднее примирить. Абрамович приветствовал растущий успех их работы; Улай вышел из него.
В отличие от Китая, дракон в западной мифологии воспринимается как символ злобы, разрушительное существо, которое нужно выследить и уничтожить. Абрамович утверждала, что идея «Влюбленных» пришла ей во сне, в видении, в котором пара разбудит спящего дракона во время своей эпической прогулки. Похоже, они разбудили не того дракона.
В течение следующих двух десятилетий работы Абрамович продолжали привлекать все большую и большую аудиторию; ее известность росла.
Ее работа вдохновляла Леди Гагу и Jay-Z, она снималась в рекламе для Adidas и стала известна как «бабушка исполнительского искусства».
В 2010 году в Нью-Йоркском музее современного искусства на ретроспективе ее работы под названием «Художник присутствует» Абрамович сидела по восемь часов в день – всего 750 часов – в тишине за столом. Представителей общественности пригласили прийти, сесть и удержать ее взгляд. Их держали на расстоянии двух метров друг от друга на противоположных концах стола. Контакт был запрещен. Шоу было духовным и катарсическим для одних, претенциозным и снисходительным для других. Многие часами стояли в очереди из-за возможности посидеть напротив Абрамович несколько минут, а в некоторых случаях — и к раздражению тех, кто стоял в очереди — целый день.
Один момент, однако, должен был привлечь внимание всего мира и собрать около 20 миллионов просмотров на YouTube.
На премьере шоу Улай неожиданно появился, отойдя от публики, чтобы сесть и встретиться лицом к лицу со своей бывшей возлюбленной. Он нервно вытягивает ноги, поправляет куртку, и, когда Абрамович открывает глаза, чтобы увидеть его, пара улыбается. Впервые за 22 года они увидели друг друга. Слезы наполняют глаза.
Наконец Абрамович в струящемся кроваво-красном платье перегибается через двухметровый дивизион и, нарушая собственное правило неконтакта, берет Улая за руки. Зрители начинают аплодировать. Невозможно смотреть на этот момент без слез. После тяжелого путешествия и долгой разлуки они наконец воссоединяются. Пробуждается новый дракон. Интим возрождается.
Хотя их разделение было выбором, наше — пока — остается необходимостью. Со временем физическая близость вернется ко всем нам. А вместе с ним, возможно, и возможность для всех нас пробудить нового дракона.
Улай, пионер искусства перформанса и легендарный бывший партнер Марины Абрамович, скончался в возрасте 76 лет
Художник Франк Уве Лайзипен, более известный как Улай, скончался в возрасте 76 лет в своем приемном доме в Любляне, Словения.
Улай был пионером перформанса, фотографии и боди-арта, который прославился благодаря долгому сотрудничеству со своим бывшим партнером по искусству и девушкой Мариной Абрамович.
Улай скончался в понедельник в Университетском реабилитационном институте в Любляне, оставив после себя фонд в Амстердаме и недавно запущенное проектное пространство в Словении. Причина смерти не была подтверждена, хотя артист выздоравливал от лимфатического рака.
«Чтобы понять Улая, нужно много времени, может быть, целая жизнь», — сказала однажды Абрамович о художнике, с которым у нее были одни из самых известных творческих отношений. После встречи в 1976 году они начали серию сложных, а иногда и физически экстремальных выступлений под названием «Отношения работают». Темы часто были связаны с границами между собой и другими, и по-разному включали Улай и Абрамович, которые кричали друг другу в лицо, заплетали волосы вместе, сидели неподвижно и смотрели друг на друга так долго, как могли.
В одной заключительной, особенно символической работе пара прошла по обе стороны Великой Китайской стены в 1988 году и встретилась посередине, чтобы попрощаться и разойтись навсегда.
«С большой грустью я узнал о смерти моего друга и бывшего партнера Улая сегодня», — говорит Абрамович Artnet News. «Он был исключительным художником и человеком, которого будут очень не хватать все, кто его знал. В такой день приятно осознавать, что его искусство и наследие будут жить еще долго».
Улай родился в военном бункере в немецком городе Золинген в 1943 году. Его отец умер, когда Улаю было всего 14 лет. Несколько лет спустя, в 1969 году, Улай собрался и уехал из Германии, позже объяснив, что его беспокоило « немецкость» и отталкивался от немецкого буржуазного образа жизни. Он пустил корни в Амстердаме, где у него был дом до самой смерти. Позже, когда он встретил свою партнершу, он начал делить свое время между Амстердамом и столицей Словении Любляной.
«Его семья, друзья, арт-сообщество и тысячи из нас будут очень скучать по нему, кого он так глубоко тронул и вдохновил», — пишет Фонд ULAY в социальных сетях.
«Он повлиял на поколения художников и многих других — его память и наследие будут жить вечно благодаря его работе и работе Фонда ULAY».
Будучи молодым художником, Улай был пионером в области мгновенной фотографии и автопортрета. С 1970 года он работал консультантом в Polaroid, что дало ему неограниченный доступ к камерам, пленке и другим материалам. В течение следующих пяти лет он исследовал вопросы идентичности с помощью интимных и близких изображений себя, а также трансвеститов и транссексуалов.
Улай и Абрамович устроили памятную встречу в 2011 году во время выступления Абрамовича в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Абрамович выполняла сидячую работу Художник присутствует , ожидая посетителя за посетителем, чтобы сесть напротив нее и посмотреть ей в глаза. В какой-то момент она подняла глаза и увидела, что Улай смотрит на нее. Этот момент, запечатленный на видео, на YouTube посмотрели 17,3 миллиона раз.
Это сентиментальное чувство вскоре развеялось, когда в 2015 году Улай подал в суд на свою бывшую партнершу, утверждая, что она нарушила контракт, касающийся их совместной работы.
В заключение голландский суд обязал Абрамовича выплатить Улаю гонорары на общую сумму 250 000 евро (280 500 долларов США). Спустя годы в интервью, приуроченном к открытию выставки Абрамовича в музее Луизианы, бывшая пара сказала, что урегулировала свои разногласия и что их отношения снова стали мирными.
«Улай был бесподобен. Самый влиятельный и щедрый художник, которого я когда-либо знал, самый нежный, самоотверженный, этичный, элегантный, остроумный, самый невероятный человек», — написала галерист Улая в Нью-Йорке Митра Кораше в Instagram. «Его семья, друзья, арт-сообщество и тысячи художников, которых он вдохновил, будут очень скучать по нему, но память о нем и его наследие будут жить».
Режиссер Кристиан Лунд вспоминает Улая как «прекрасную душу» и друга, который, даже когда он был ослаблен раком, производил сильное впечатление на камеру. В 2017 году он взял у художника интервью для Музея современного искусства Луизианы недалеко от Копенгагена. Лунд редактирует кадры интервью, которые он дал Улаю и Абрамовичу, для предстоящего фильма на канале Луизиана.
Последняя совместная работа артистов перформанса приобрела новую актуальность и остроту. «Мы с нетерпением ждем возможности поделиться поистине уникальными записями, на которых оба артиста отдали все свои силы в противостоянии друг с другом и камерам», — говорит Лунд.
Следите за новостями Artnet на Facebook:
Хотите быть впереди мира искусства? Подпишитесь на нашу рассылку, чтобы получать последние новости, поучительные интервью и острые критические выводы, которые способствуют развитию беседы.
Художник и давний партнер Марины Абрамович
Дизайн
ИКЕА создала коллекцию для животных
Владельцы кошек и собак для своих питомцев способны практически на все.
Животные занимают особое место не только в сердцах владельцев, но и в их домах. Именно поэтому ИКЕА создала специальную коллекцию для собак и кошек…
Искусство
Гуггенхайм предлагает бесплатно более 200 книг по искусству
Это настоящая находка для любителей искусства. Музей Соломона Р. Гуггенхайма разместил на своем веб-сайте более 200 книг и художественных альбомов. Абсолютно бесплатно….
Интерьеры
ИКЕА меняет логотип
ИКЕА — один из самых известных мебельных брендов в мире.
Культура – это не только мебель шведского бренда, такая как книжный шкаф Billy или кресло POÄNG, но и ее идентификация…
образ жизни
Возвращение муми-троллей
История о муми-троллях, созданная Туве и Ларсом Янссонами, в Финляндии считается национальным достоянием. Маленькая Ми узнаваема практически по всей Европе. Теперь муми-тролли возвращаются, на этот раз в виде мультсериала…
образ жизни
Александра Воронецка, модный редактор парижского Vogue!
«Vogue» — одно из самых престижных изданий в мире.
Такие люди, как Анна Винтур, Грейс Коддингтон, Карин Ройтфельд и Эммануэль Альт в мире моды не нуждаются в представлении. Теперь к этой группе присоединилась Александра Воронецкая…
Искусство
Огромная выставка Фриды Кало доступна онлайн бесплатно!
Фрида Кало — одна из самых характерных фигур в мире искусства 20 века. Широкому зрителю известен благодаря культовому фильму «Фрида» с Сальмой Хайек в главной роли…
образ жизни
Adidas отклонил движущуюся рекламу
Молодой студент снял рекламу adidas, которая стала интернет-хитом.
Перед публикацией он пытался связаться с брендом, но после отправки своего видео ответа не получил. Adidas пропустил лучшую рекламу в своей истории….
Дизайн
Новый каталог ИКЕА 2018
У многих из нас дома есть каталог шведского бренда, и самые большие поклонники марки ждали его месяцами. Посмотрите, что ИКЕА предложит нам в новом сезоне…
образ жизни
Стиральная машина, которая будет гладить и складывать белье
Стирка одежды – это целый процесс.
Сначала постирайте белье, затем загрузите его в стиральную машину и выберите соответствующие меры. Затем повесьте белье, оставьте сушиться, соберите, прогладьте и уберите в подходящее для шкафа место. А если бы было проще…
Архитектура
Arka of Konieczny лучший дом мира по версии журнала Wallpaper*!
Студия Роберта Конечного начинает год с хорошего. Недавно здание Центра Диалога Пшеломы было удостоено звания «Всемирное здание года 2016», теперь была оценена еще одна реализация архитектора…
Дизайн
Цвета Pantone на весну-лето 2019
Pantone — один из самых популярных брендов, занимающихся цветовой гаммой.
Выбор цвета Pantone всегда вызывает большой интерес не только в мире дизайна и моды. Смотрите, какая цветовая палитра будет модной по версии американского института на весну-лето 2019…
Дизайн
Если бы знаменитый логотип был разработан художниками
Логотип очень важен, в конце концов для многих брендов это визитная карточка на десятки, а то и сотни лет! Что был бы McDonald’s без знаменитой буквы «М», то Starbucks без своей сирены…
образ жизни
Смена ролей
Рекламы первой половины ХХ века, хотя и обладают большим шармом и ретро-шармом, иногда могут шокировать.
Нельзя отрицать, что с тех пор положение женщин значительно изменилось, что заставило бы некоторых из них в наши дни считаться с несомненным достоинством…
Дизайн
Эротическая стена для скалолазания
Если вы думаете, что эстетика лазания по стенам ничего не значит, вы обязательно должны увидеть эту эротичную стену для лазания…
образ жизни
Кривые среди Zara
Последняя кампания испанского бренда призывает «любить свои изгибы».
На плакатах, иллюстрирующих этот лозунг, изображены…
образ жизни
Новая серия Netflix для любителей дизайна
«Карточный домик», «Черное зеркало», «Нарко» — одна из самых популярных постановок платформера. Серия «Абстракция: Искусство дизайна» повторяет их успех…
Дизайн
Мы знаем цвет Pantone 2018 года!
Выбор цвета года институтом Pantone всегда вызывает много споров.
Одни цвета воспринимаются с большим энтузиазмом, как прошлогодний Greenery, другие вызывают споры, как знаменитый Марсала. Что порадует нас в 2018 году…
Дизайн
IKEA шутит о новом Mac Pro от Apple
ИКЕА известна своими необычными кампаниями по продвижению товаров шведского бренда. Их авторы не боятся полемики (как в случае с рекламой со скрытым тестом на беременность), язвительности по отношению к другим брендам (знаменитая индуктивная зарядка, которую ИКЕА противопоставила Apple) или…
Дизайн
ИКЕА советует, как распознать оригинал
Недавно мы писали о сумке из новой коллекции Balenciaga, которая напоминает известную сумку FRAKTA от IKEA.
Шведская сеть отреагировала забавно…
Искусство
Работа Бэнкси самоликвидировалась
Бэнкси в очередной раз высмеял мир роскошных аукционов и респектабельных коллекционеров. Во время торгов в нью-йоркском отделении Sotheby, сразу после аукциона за более чем миллион долларов, картина самоуничтожилась…
Интерьеры
35 квадратных метров
Спроектировать маленькую квартиру так, чтобы она выглядела светлой и воздушной, — большая проблема.
