В гостях у Брандолини д’Адда: кк живет клан в поместье Висторта под Венецией
Мы побывали в поместье Висторта около Венеции. Смотрели интерьеры. Пили мерло, которым вскормлены тусовщицы Бьянка и Коко Брандолини д’Адда. Сплетничали с бабушкой. Так мы попали в эпицентр скандала: четыре поколения обсуждали, что им делать с немодным, но красивым графским титулом.
Джеймс Реджинато
В раннем Средневековье, когда Венеция была еще отдельными поселениями на островах, которые вместе защищались от гуннов и всех на свете, мужчины клана Брандолини д’Адда служили кондотьерами – командовали отрядами наемников. Скорпиона, украшавшего их шлемы и боевые знамена, они забрали с флага разбитой ими османской конницы. Венецианская республика щедро отблагодарила эту семью – золотом, землями, графским титулом. Сейчас у них много недвижимости на трех континентах, но домом все они считают Висторту, поместье в двести два гектара в шестидесяти километрах к северу от Венеции. Здесь есть виноградники и вполне себе действующая ферма, но сельское хозяйство ведется в самом высоком, элегантном стиле. Опуститься не позволяют вилла и заведенный в ней ритм жизни. В доме девять спален для взрослых и детская с пятнадцатью кроватками для регулярно рождающихся в огромной семье bambini.
Правит тут матриарх, графиня Кристиана, урожденная Аньелли, с тех пор как в 1947 году приехала на виллу в качестве невесты графа Брандолино «Брандо» Брандолини д’Адда. (Граф скончался в 2005-м в возрасте восьмидесяти пяти лет.) До 1970 года Висторта была основным местом жительства супругов и их сыновей Тиберто (для своих он Руй), Леонелло, Нуно и Брандино (родившихся, соответственно, в 1948-м, 1950-м, 1954-м и 1957-м). Сейчас графиня чаще живет в Венеции, Париже и Женеве.
А в Висторту приезжает летом, чтобы собрать в одном месте четырех сыновей, восемь внуков, трех правнуков и не поддающуюся исчислению родню по линии Аньелли.
Четыре поколения Брандолини д’Адда в оранжерее: Кристиана с внучкой Коко, правнучкой Ниной, внучкой Филиппой, внуком Маркантонио и сыном Брандино.
Кристиана тоненькая, ростом всего метр шестьдесят, ей девяносто лет, но слушаются ее в семье беспрекословно. Вот она в цветном шелковом кафтане, который когда-то сшил ей друг Оскар де ла Рента, спускается по парадной двойной лестнице. На запястье браслет JAR – это произведение искусства ни с чем не спутаешь. Стеклянные двери в сад открыты, оттуда к графине бегут внуки, очень красивые молодые люди. Мокрые после бассейна, из одежды только полотенца. Филиппа, дочь Нуно, студентка университета Brown, утром прилетела из своего Нью-Йорка. Маркантонио прибыл из семейного палаццо на Гранд-канале в Венеции. Оба быстро подоткнули полотенца и изобразили осанку, чтобы должным образом выразить почтение и поцеловать любимую бабушку.
Ближе к вечеру появляется дочь Руя Корнелия (она же Коко) с шестилетней Ниной, трехлетней Леей и няней. Девушки приехали из Милана, где Коко занимается кутюром в Dolce & Gabbana. И наконец на дорожке показался автомобиль долго добиравшегося из Венеции Брандино. «Никогда не знаю, кто приедет, кто уедет», – неубедительно ворчит графиня.
Графиня Кристиана с внучкой Коко в саду у бассейна.
Правнучки Кристианы Лея и Нина.
Кристиана родилась в Турине, пятая из семи детей Эдоардо Аньелли. Это его отец Джованни Аньелли в 1899 году основал Fiat. В девятнадцать лет на вечеринке в Кортина-д’Ампеццо Кристиана познакомилась с Брандо, который был старше на десять лет. Она тогда брала уроки рисунка и жила в Риме у своей сестры Сюзанны. В общем, два великих итальянских клана породнились в 1947 году. Свадьбу сыграли в Риме – очень тихо. «Это было плохое время для Италии. Коммунисты, – пытается объяснить мне Кристиана. – Мы старались вести себя поскромнее». После венчания в Сан-Бартоломео, церкви X века на римском острове Тиберина, ее брат Джанни устроил у себя в Трастевере маленький прием для родственников.
Перед венчанием Брандо спросил Кристиану: «Ты где хочешь жить – в Венеции или в деревне?» Она выбрала деревню. Висторта показалась такой идиллической – лучшее место, чтобы рожать и растить детей. Брандолини купили эти земли в XVIII веке. В 1870 году Гвидо, двоюродный дед Брандо, построил здесь виллу и посадил двенадцать гектаров виноградников – исключительно для собственного потребления. Когда молодожены сюда переехали, им нашлось чем заняться. На вилле тридцать лет никто не жил, мебели почти не было. «Все, что вы здесь видите, – сказала Кристиана, – мы сами придумали и построили». Помимо нее и мужа домом занималась команда мечты – декоратор интерьеров Ренцо Монджардино и английский садовник Рассел Пейдж.
Филиппа в спальне деда – Брандо Брандолини.
Это Висторта сделала Монджардино звездой. Графиня познакомилась с ним на вечеринке в Милане, и тогда, по ее словам, «его никто не знал». «Приезжайте мне помочь!» – после этих слов молодой человек стал великим. Вслед за Брандолини его услугами воспользовались брат графини Джанни Аньелли и их друг, корабельный магнат Ставрос Ниархос. Вскоре у Монджардино список клиентов категории blue-chip был лучше, чем у любого другого декоратора XX века.
Висторту восстанавливали поэтапно почти десять лет. «Я старался, чтобы у меня тут была атмосфера как в романе Тургенева» – так в 1972 году Брандо сказал Vogue. «Мы принялись покупать вещи, рисовать вещи, – вспоминает Кристиана. – А Ренцо не нравился новодел. Все должно было быть старым. В итоге собралась очень милая мебель, но ничего по-настоящему ценного у нас нет».
Тем временем Рассел Пейдж полностью менял окружавший дом пейзаж – совершенно плоский, разве что с сиреневыми Доломитами на горизонте. Получился романтический парк, в котором Рассел посадил обещавшие вырасти могучими деревья и устроил три пруда. Он уже тогда считался в своем деле лучшим, но для него Висторта тоже стала поворотным моментом – от строгого классицизма к естественному стилю ландшафтного проектирования.
За исключением восьмиугольного бассейна, который Брандо построил в 1960-е, в усадьбе с тех пор ничего не изменилось. Семья жила тут весь год, мальчики Брандолини ходили в местную школу. Только на летние каникулы семья перебиралась в Венецию, в палаццо Джустиниан-Брандолини д’Адда XVI века.
Коко с дочерьми в парке поместья.
Оранжерея в Висторте.
Во всех домах, где живут Брандолини, интерьер – это сочетание масштабов, экзотики и легкой недоделанности. Что производит впечатление даже на тех, кто видел, казалось бы, все. «Невозможно! – сказал мне давний друг семьи, дизайнер украшений Кеннет Джей Лейн. – Оригинально, ни на что не похоже – причем задолго до того, как светские люди стали стремиться к оригинальности. У богатых вкусы тогда были весьма и весьма традиционными».
Кристиана и Брандо быстро заработали себе репутацию самой рафинированной пары эпохи. При этом они не позволяли себе быть высокомерными снобами, «душными» – именно это слово в 1965 году написал в своем дневнике великий денди, фотограф Сесил Битон. Войдя в палаццо Брандолини после сильно утомившей его дороги из Греции, он впал в ступор. «Ради того чтобы ощутить эту атмосферу комфорта, роскоши и доброжелательности, стоило проехать столько стран», – радовался он. Особенно восхитило Битона «гостеприимство и мастерское умение избегать мрачных сторон реальности, всячески поддерживая то, что делает жизнь интересной и в принципе приемлемой».
Сэр Битон, конечно, известный льстец, но друзья Брандо и Кристианы тоже вспоминают, что эта пара, где бы ни появилась, всех очаровывала. «Все, что они делали, было исполнено естественной элегантности, – говорит графиня Марина Чиконья, кинопродюсер и просто гранд-дама. – Никогда не стремились произвести эффект. Никакой помпы, ничего напоказ. Мало кто так себя вел. По всем правилам, благопристойно, но легко, без тяжести, без чопорности. Они взяли у Монджардино лучшее, что в нем было. Когда у того появилась возможность делать что хочется – для других клиентов, понимавших про интерьеры и образ жизни меньше, чем Брандолини, – он терял берега».
«Они были raffinés, – вторит ей ветеран нью-йоркского света Дида Блэр. – На каком языке ни скажи, все одно – рафинированные».
Кристиана и Брандо (крайний справа) с сыновьями Брандино, Леонелло, Руем и Нуно (стоит).
Чувство стиля Кристианы распространяется, разумеется, и на ее манеру одеваться. В международном списке best dressed 1973 года ее назвали «блестящим примером элегантности без показной роскоши». «Она сама придумала себе стиль, – говорит Коко, которая училась в St. Martins. – Конечно, Кристиана заказывала кутюр в Dior и Yves Saint Laurent, но шила также и у sarti (итальянские портные. – Прим. «Татлера»). Приносила им ткань, объясняла идею. Она всегда была эксцентрична, интересовалась разными культурами, смешивала все со всем. На блошиный рынок шла с теми же намерениями и энтузиазмом, что и в модный Дом».
В отличие от большинства людей их круга, Брандолини составили себе репутацию не только благодаря хорошему вкусу. «Стиль – это ДНК нашей семьи… Тут нечего даже говорить, – рассуждает о своей тете, покойном дяде и кузенах фотограф Присцилла Раттацци. – Да, дворцы и дома великолепны. Но многие упускают из виду, что Кристиана и Брандо были в первую очередь потрясающими родителями. Они вырастили четверых замечательных сыновей. Всегда были близки с мальчиками, смотреть на них всех вместе было очень трогательно. В моей огромной семье они самые вменяемые. А вообще с вменяемостью в семье проблемы. Есть у нас по этой части какой-то дефект».
Руй, старший из сыновей Кристианы и Брандо, – президент компании Exor, которая управляет активами семьи Аньелли. Его супруга Джорджина родилась в Рио, ее мать – бразильянка, отец – французский аристократ, много лет работавший ближайшим помощником Валентино. Есть дома в Париже, Женеве и на бразильском курорте Транкозо. У них две дочери – Коко и Бьянка, королевы джетсета, подруги принца Ганноверского, Маргериты Миссони, Даши Жуковой, к которой в 2015-м они приезжали на открытие «Гаража». У Бьянки Брандолини д’Адда, не могу не напомнить, был роман с кузеном по материнской линии, наследником Fiat (а значит, также Ferrari и Maserati) Лапо Элканном, но в 2010 году она эти отношения с облегчением завершила.
«Комната Коломбины».
Второй сын Леонелло – книжный редактор, в семье его держат за интеллектуала. С женой Марией они живут то в Париже, то в Лозанне. Их дочь Ксения в 2016 году родила сына Маттео.
Нуно – банкир. В 1979 году он переехал в Нью-Йорк и живет там с женой Мюриэл, очень успешным дизайнером интерьеров, наполовину вьетнамкой, наполовину француженкой. Кроме Филиппы, которую я видел утром в полотенце, у них есть сын Брандо двадцати четырех лет – семья гордится, что два года назад юноша стажировался у Обамы в Белом доме. Кроме нью-йоркской квартиры у Нуно есть дома на Лонг-Айленде и в Париже.
Брандино, младший из сыновей, изучал сельское хозяйство в A&M University в Техасе, где его дразнили «граф-ковбой». Затем уехал в Бордо заниматься виноделием в Château Greysac, принадлежавшее дяде Джанни Аньелли. Его жена француженка Мари – из хорошей семьи Ротшильдов. В конце 1980-х они устроили себе квартиру в Palazzo Brandolini в Венеции, и оттуда Брандино управляет Вистортой, чьи виноградники превратил в весьма успешный бизнес. Мари же, тщательно ознакомившись с талантами стеклодувов острова Мурано, запустила собственный бренд Laguna B – венецианский стиль плюс ее фантазия. Кроме Маркантонио у них еще двое сыновей. Гвидо – юный лондонский банкир, а Джоаккино еще учится в школе в Уэльсе. С 2013 года Брандино и мальчики в трауре – Мари умерла от рака. Маркантонио взял мамин бренд на себя: запустил сайт, организовал программу обмена со стеклодувами из Pilchuck Glass School в Вашингтоне, один из основателей которой – дорогой американский художник Дейл Чихули.
Брандино на винограднике в Висторте.
Маркантонио на крыше палаццо Брандолини в Венеции на Гранд-канале.
Кристиана, которую члены семьи и друзья называют «гениальной матерью», свое собственное детство описала мне как «не очень веселое». Ее отец Эдоардо погиб в авиакатастрофе в 1935 году. Через десять лет на машине разбилась ее мама Вирджиния. В восемнадцать лет Кристиана осталась одна. И до того, и после ее воспитывали няни. «Ужасные няни», – не преминула она уточнить.
После смерти матери главой семьи – и Fiat тоже – стал брат Джанни. Мог ли он в двадцать четыре года заменить Кристиане родителей? «Конечно, нет, – качает она головой. – Он был не из тех, кто заботится о близких. У него не было на это времени. Джанни был звездой. По нему все с ума сходили – мужчины, женщины, собаки… Очень обаятельный, хулиган и провокатор – так Кристиана рассказала мне о брате, который в 2003 году скончался в возрасте восьмидесяти одного года. – Мог быть ужасно dispettoso (вредным. – Прим. «Татлера»). Скажет, бывало: «Приезжай ко мне в Санкт-Мориц!» А когда туда приедешь, опоздав всего на десять минут, его уже след простыл».
Насчет личной жизни брата у младшей сестры много соображений: «Он был очень, очень хорош собой. Пользовался у девушек огромным успехом. Они на него просто бросались. Получал любую, какую захочет. Настоящий донжуан. Но на самом деле девушки ему не нравились, ему с ними было неприятно. Брат считал их дурами». И после паузы: «Он любил, чтобы его любили. Но не думаю, что он знал, как это – любить самому».
Палаццо Брандолини в Венеции.
Семья Брандолини – клубок разнонаправленных сил, но Кристиана всегда умела гнуть свою линию. «Бабушка самая умная, – объясняет Коко. – Самая бдительная. Очень быстро соображает, что у кого на уме. Она была очень эксцентричной и любопытной, сильно отличалась от женщин своей эпохи. Ее сестры любопытными не были. А вот Джанни был, они вообще очень похожи».
«От нее никогда не услышишь: «Ох, раньше было гораздо лучше», – добавляет внучка Филиппа. – Она не живет прошлым. Она живет сегодняшним днем». И действительно, бабушка подключена к обширной социальной сети – аналоговой, но весьма информативной. «Если я три дня не выхожу на связь, потому что тусуюсь в каком-нибудь грязном месте, она в курсе, – клянется мне красавец (что в полотенце, что в одежде) Маркантонио. – Когда я наконец объявляюсь и начинаю лепетать, что застрял в офисе, она отвечает: «Нет. Я знаю, ты был на Ибице». И так каждый раз!»
Телефонный справочник Висторты.
Семейство наконец собралось и село за стол. Кристиана – в президиуме, рулит оживленной беседой о том, как плавали в Портофино, Порто-Эрколе, на Сардинию, Ибицу, Миконос. Пьют Vistorta Merlot, на этикетках которого написано Conte Brandolini. Conte значит «граф» – семья столетиями бережет этот титул. «Мои сыновья, будь их воля, немедленно отбросят это conte», – вдруг сказал мне Брандино. «Да, сейчас никому до титула нет дела, – подхватывает Маркантонио. – Это больше не важно. Для меня мое происхождение – ноль, ничего не значит. Я очень люблю бабушку, отца, братьев, кузенов – вот что для меня имеет значение, а не имя».
«Ваши аристократические штучки дико устарели, – кивает его кузина Филиппа, магистр исторических наук, намеревающаяся продолжать изыскания в области гастрономии и вина. – Для меня самое замечательное в нашей семье – не имя, а то, какие удивительные, по-разному талантливые люди мои родственники».
Слушая, как пренебрежительно младшие отзываются о графском титуле, за который так бились предки, Брандино прикусил язык. Его поколение оказалось как раз посередине. «Мой отец – вот он был conte. А сейчас Harry’s Bar – единственное, кажется, место, где ко мне так обращаются. Хотя нет – еще парень на парковке». Но помнит, что conte на этикетке помогает ему продавать бутылки: «Оно создает имидж для потребителей. Маркетинговый инструмент. Но, возможно, новому поколению даже на это плевать».
Кристиана слушает их с царственной невозмутимостью. Делает вид, что не понимает ни слова. И говорит как бы невпопад: «Я просто старалась сделать каждый день моего мужа и моей семьи счастливым. Ну и выглядеть по возможности неплохо».
Графиня Кристиана Брандолини д’Адда в своем поместье Висторта в регионе Венето.
Фото: Jonathan Becker
ТегиГероиTatler июнь 2018ИнтерьерTatler Premium
Бьянка Брандолини: «Я забываю, что со мной было полгода назад»
Бьянки Брандолини д’Адда нет в «Википедии», но это не мешает ей существовать, причем очень заметно. Зачем ей академичного вида послужной список, сильно смахивающий на резюме, если есть Instagram @1bianca_brandolini? Для истории можно легкой тенью пройти по краешку судьбы своего бывшего близкого друга и дальнего родственника Лапо Элканна, нанести краткий визит вежливости другим своим близким, которые любят поговорить с миром о себе. Родословная юной графини прослеживается чуть ли не до французского короля Филиппа IV Красивого — и Бьянка, кажется, уверена, что лучшее во всем ее развесистом наследстве сконцентрировано в слове «красивый». В модных и примодненных социальных сетях каждая ее фотография сопровождается стонами восторженных комментаторов: She is stunning! Her legs are so long! («Она потрясающая! У нее такие длинные ноги!»). Там, где слова уступают изображениям, она — королева.
Ее родители — старое дворянство, утвердившееся в новом мире. Графиня занималась модой и работала с Валентино (не говорите теперь, что в фэшн-индустрии нет своей потомственной аристократии), граф входит в семью Аньелли — красавцев, плейбоев, владельцев Fiat.
Бьянка — очень современное дворянство. Дворянство «луков». В самый разгар съемок для «Татлера», пока ассистенты фотографа тащат новые аккумуляторы и объективы, меняют декорации, уговаривают лошадь съесть морковку и вести себя по-человечески, Бьянка отходит на край поля и вдумчиво снимает себя на телефон. Кадр тут же уходит в космос — и оттуда на лужайку маленькими сердечками немедленно сыпятся серебристые лайки.
В этот момент я чувствую себя современником Филиппа IV Красивого. Прямо зло берет.
Уже потом, перейдя на ты, мы обсуждаем с Бьянкой мое прошлое и ее будущее.
— Может быть, этого всего скоро вообще не будет.
— Чего не будет?
— Вот этого (жест в сторону фотографа с ротой ассистентов). Скоро все модные сессии будут сниматься айфоном, потому что ты уже сейчас можешь сделать в нем все что хочешь: поменять задник, цвет, применить эффекты. И это доступно каждому.
В том, что это доступно каждому, Бьянка права. В сети полно ее фото, сделанных во время парижских показов, и смотрят на нее внимательнее, чем на подиумных девушек. Она об этом знает. Зачем ей подиум, если ее любит камера?
— Айфон есть не только у вас. За вами гоняются, хотят сфотографировать. Не страшно однажды увидеть себя немытой, нечесаной, с авоськой в руке?
— Нет, не страшно. Потому что никто меня такой на улице не встретит. Это уж точно. Сейчас с социальными сетями, Instagram, Twitter, всеми этими следящими за тобой штуками ты должна быть готова позировать в любой момент. А Недели моды — вообще период, когда ты каждый день играешь в игру. Надо принимать ее условия, надо соглашаться.
Она мне терпеливо объясняет, что Instagram в ее случае не развлечение, а часть контракта. Это прописанное черным по белому обязательство блистать, светиться и постить карточку за карточкой, чтобы копились лайки и уходили дислайки. Если этого не делать, можно разочаровать работодателя — и тот позовет более суетную персону с битком набитым Twitter.
Бьянка полна сочувствия к фотографам. И к модным обозревателям, которые спешат, пишут. Смех один — она же одна с успехом заменяет всю индустрию! Я не комментирую, я только задаю вопросы.
— Совсем другая жизнь, не как у ваших родителей?
— Совсем другая! И с этой жизнью, к сожалению или к счастью, ты обязан мириться. Потому что это так. И даже если тебе не нравится, это все равно так.
Она согласна, что все владельцы аккаунтов Instagram — немножко его рабы. Зато жизнь там идет в реальном времени.
Мы снимаем в старой усадьбе, в замке, хозяин которого изо всех сил пытается привести его в порядок и ради этого сдает дом и сад съемочным группам. Бьянка тут не живет, но в ее представлении картинка — это и есть единственно верная реальность. Действительно, какая разница, кому что принадлежит? Зачем содержать собственный замок, если можно сделать так, что тебя позовут позировать в легких платьях на холодном ветру и терпеть нашествие мушек, которым куст сирени понравился так же, как нашему фотографу, испанцу Альваро Кортесу?
— Бывали съемки и посложнее, — говорит Бьянка, отмахиваясь от насекомых в промежутках между щелчками объектива, — вроде ночной работы под снегом в декольте. В моде все наоборот: лето снимают зимой, а зиму — летом. Я забываю, что было со мной полгода назад, но всегда можно позвонить агенту — он за меня все помнит.
Ну мошек под сиренью и лошадь с морковкой Бьянка, надеюсь, не забудет. Она чувствует себя актрисой, когда снимается. В конце концов именно этому она училась — или пыталась учиться — в киношколе. В театре она тоже играла и там поняла, какая именно энергия объединяет ее со зрителями: «Ты чувствуешь температуру зала, и если там прохладно, тебе тоже не по себе. В кино камера пристально за тобой следит, лезет тебе под кожу, все твои реакции должны быть абсолютно правдивы и точны, даже деликатны. А на сцене все грубее. Там не камера идет к тебе, а ты идешь к публике».
— Когда я смотрю на твои фото в интернете, мне кажется, что и на улице ты как на сцене.
— Мне так проще, там я живая. Если говорят: «Оденься как кукла и постой неподвижно», я просто не знаю, что мне делать. Понимаешь, мне нужно двигаться, мне нужно пространство, зрители. Я же с юга.
В бразильских журналах о Бьянке говорят, что она из Европы, в итальянских — что из Бразилии. Интересно, кем она себя чувствует? Удобно, наверное, когда в каждой стране тебя считают прекрасной иностранкой.
— Я по натуре скорее итальянка, но, честно говоря, мои две национальности очень похожи. И с точки зрения характера, и внешне. Итальянки — брюнетки с матовой кожей, загорелые. Бразильянки такие же.
— Есть разница между морем и океаном.
— Да, но девушки-то не отличаются. Нам нужен ветер, солнце и соленая вода. Это одна и та же гамма — мы вам не норвежки какие-нибудь.
Бьянка с детства говорит на четырех языках: португальском, английском, французском и, конечно, итальянском. Но когда я спрашиваю, на каком языке она видит сны, отвечает: «На итальянском и французском». Во Франции жили ее родители.
– У нас все сложно. Мама — из Бразилии, папа — из Италии, но он работал в Париже, да и мама тут выросла. У меня здесь много родственников. Бабушка проводит половину года в Венеции, половину — в Париже.
Бабушка Бьянки из Турина, но вышла замуж за венецианца.
— Отец тоже из Венеции, так что я, считай, венецианка. У нас там дом — настоящий, вся семья собирается.
Каникулы девочка проводила то в бабушкином палаццо, то в бразильском доме родителей в деревне Квадрадо де Транкозо. Особняк стоит над огромным пляжем со спокойным океаном — «без волн, никогда там ни одной не видела». Идиллическое место, но охранник в будке все равно дежурит. Не потому, что опасно, а потому, что, как объясняет мать Бьянки, туристы, бродя по пляжу, путают ее скромную дачку с пятизвездочной гостиницей и пытаются заказать мохито на террасе.
Когда спрашиваю, где же она живет, Бьянка говорит, что в Париже. В квартире на Сен-Жермен, с детства любимом месте, рядом с Cafe de Flore. Но потом уточняет: «Скорее в самолете». Позавчера она прилетела из Бразилии, сегодня — день в полях, а послезавтра ей уже в Нью-Йорк.
Париж для нее — дом. «Моя квартира, моя кровать, мои родственники. И все мои девичьи адреса: подружки, маникюр, парикмахер». Если ужин, то ни в каком не в ресторане, а у друзей. Никаких ночных клубов. «Это забавно: в странах, где я не живу, гуляю с удовольствием. Но здесь — нет, в Париже я свое отплясала». Ну да, наверное, — здесь она ходила в школу, прогуливала институт.
— Что ты окончила?
— Я всегда смеюсь, когда слышу этот вопрос. Почему не спрашивают: «Что ты бросила?» Я бросила The American University of Paris. Не продержалась и года. Никогда не любила учиться. Родители мне говорили: «Вот увидишь, вспомнишь школу добром». Я вспоминаю ее только в кошмарном сне. Мне так жаль моего маленького двоюродного брата: он встает в шесть утра, чтобы идти на эту муку!
Бьянка честно сдала выпускные.
— Родители хотели, чтобы я поступила в университет, я послушалась. Ты оканчиваешь школу в июне, в сентябре уже надо где-то начинать учиться, а запись в университеты заканчивается в середине июля. У тебя всего две недели, чтобы решить, что ты хочешь в жизни делать. Как так можно?! Есть счастливцы, которые все про себя давно знают, а у меня не было ни малейшей идеи. Чего хочу? Чем должна заниматься? Да откуда я могла знать! Но зато потом, когда я решила, что уйду из университета, возникло ощущение, что сбросила с плеч тяжеленный рюкзак — горб, который я протаскала на себе десять лет!
Она любила кино и сдала экзамены в парижскую киношколу Studio Pygmalion. Два года там проучилась, пока не стало понятно, что времени на занятия нет и не предвидится. Она не простилась с кино, но сейчас больше снимается в рекламе. Контракты все серьезнее. Марка Cartier выбрала ее лицом ювелирной коллекции Nouvelle Vague — потому что кроме узнаваемого лица у Брандолини есть еще и руки. Редко увидишь такие красивые тонкие запястья и длиннющие пальцы. Я давно замечал, что это образ нашего тела и нашего характера, — Cartier хорошо умеют гадать по руке. Француженка и иностранка будет носить их кольца, в которых переработаны мотивы хрустальных сводов Большого дворца, сахарных макарони Пьера Эрме, рубинов и изумрудов со светофоров и стоп-сигналов парижских улиц.
Бьянка работает с Giambattista Valli и Sergio Rossi, снималась в рекламе Dolce & Gabbana, которых восхищенно называет «самые итальянские итальянцы». Ей нравилось играть с Моникой Беллуччи: «У нее образ настоящей женщины, не манекенщицы, а мамы — красивой, любящей, сильной».
— Раз уж мы заговорили об итальянских мамах. .. Ты представляешь себя в пятьдесят лет?
— Думаешь меня напугать? Пятьдесят — это пустяки. Возраста больше нет. Посмотрите на моих бабушку и маму! Бабушка, конечно, постарше, но попробуй это рассмотри. Разные поколения, а разницы нет, все делают одно и то же. Они путешествуют, открывают новое, им плевать на возраст. Так что в пятьдесят лет я, наверное, тоже буду мамой — которая чувствует, что чего-то добилась в жизни. И у которой все впереди.
Бьянка права. Когда мы начинаем работать, то быстро становимся равными со своими родителями, из подчиненных превращаемся в друзей.
— Ко мне никогда не относились как к ребенку. У нас была настоящая итальянская семья: дедушки и бабушки, дяди, тети, родители, братья, кузены и кузины. Они при мне все говорили что хотели, я никогда не слышала: «Это не для детских ушей! Девочка, выйди!»
У нее есть старшая сестра, которая работает в кутюрном департаменте Dolce&Gabbana.
— Значит, вы обе занимаетесь модой?
— Мы росли в этой среде, и все произошло само собой. Мама водила нас на дефиле, это здорово для девочки — видеть кукол Барби в натуральную величину. Тем более что каждый дизайнер старается изобрести что-нибудь удивительное.
— Ты не думала о своей марке?
— Честно? Думала. Но у меня много друзей-дизайнеров, и я вижу, какая за этим стоит работа. Нам-то легко. Мы приходим, садимся на стулья, высиживаем пятнадцать минут и идем на следующий показ. А потом какая-нибудь юная паршивка пишет в Instagram: «Было зачетно» или «Мне не очень-то понравилось».
Фото: Alvaro Beamud Cortes
Бьянка Брандолини Д’Адда Мода, новости, фото и видео
H&M рассказывает о 300-летнем юбилее моды
Тина Исаак-Гойзе
Лучшие модные инстаграмы недели: Джанет Джексон, Леа Сейду и Более!
Марьон Карлос
Франка Соццани устраивает вечеринку в пустыне для
Vogue Fashion Dubai ExperienceТициана Кардини
9 ноября 272000008
Лучшие фэшн-инстаграмы недели: Ники Минаж и другие на Неделе моды
Автор Марджон Карлос
Фотография Томми Тона Список покупок и многое другое
org/Person»> Алессандра Кодинья
Джессика Альба, Наоми Кэмпбелл, Оливия Палермо и другие Отпразднуйте MAC и Джамбаттиста Валли
Автор Франческа Рагацци
Марк Джейкобс, Альбер Элбаз, Раф Саймонс и больше присоединяются, чтобы отпраздновать
Vogue Paris Foundationот Camila Hennessy
Marc Jacobs, Rosie Huntowton. -Уайтли, Наоми Кэмпбелл и другие Празднование amfAR во время показа высокой моды
icon
ГалереяУжин amfAR с Наоми Кэмпбелл, Марком Джейкобсом и другими
Кейт Мосс, Марк Джейкобс, Наоми Кэмпбелл и другие в клубе Miu Miu
Автор Francesca Ragazzi
9 лучших бьюти-инстаграмщиков недели: Серена Уильямс, Даутцен Кро и многое другое
Автор Calin Van Paris
10 лучших модных инстаграмов недели: Тейлор Свифт, Эмма Робертс и другие
Автор Chioma Nnadi
Фото Cass5 Bird
6
10 лучших модных моментов недели в Instagram: Сиара, Рита Ора и другие
org/Person»> By Chioma Nnadi От показа Chanel до залитых солнцем мест отдыхаАлессандра Кодинья
Трио Très Chic: презентация коктейлей и украшений от Elie Top; Mytheresa.com и JJ Martin’s Fete; и красочное открытие Missoni в Париже
More Stories
Bianca Brandolini D’adda Stock-Fotos und Bilder
- CREATIVE
- EDITORIAL
- VIDEOS
- Alle
- Sport
- Entertainment
- News
- Archiv
- Beste Übereinstimmung
- Neuestes
- Ältestes
- Am beliebtesten
Alle Zeiträume24 Stunden48 Stunden72 Stunden7 Tage30 Tage12 MonateAngepasster Zeitraum
Editorial-Kollektionen auswählen >
Bilder zum Einbetten
Durchstöbern Sie 4.

Показаны редакционные результаты для bianca brandolini d’adda. Либер в Креативе сучен?
Бьянка Брандолини Д’Адда на красной дорожке «Кости и все такое» на 79-м Венецианском международном кинофестивале 2 сентября 2022 года в Венеции, Италия. Бьянка Брандолини Д’Адда на церемонии открытия 79-го Венецианского международного кинофестиваля.Венецианский международный кинофестиваль, 31 августа 2022 года в Венеции, Италия. «Белый шум» и красная дорожка церемонии открытия 79-го Венецианского международного кинофестиваля, 31 августа 2022 г.… Бьянка Брандолини д’Адда на показе коллекции Christian Dior Haute Couture Весна-Лето 2017 в рамках Недели моды в Париже, 23 января. 2017 в Париже… Бьянка Брандолини д’Адда на показе Chloe в рамках Недели женской моды в Париже Весна/Лето 2017, 29 сентября., 2016 г., Париж, … Бьянка Брандолини д’Адда на гала-концерте #BoF500 во время Недели моды в Париже Весна/Лето 2023, 1 октября 2022 г.





