Марлен Дитрих: стальная орхидея
Одна из самых ярких звезд мирового кинематографа, женщина-вамп и стальная орхидея. От любви к ней сходили с ума актеры и режиссеры, писатели и политики, миллионеры. Ремарк и Жан Габен потратили немало лет своей жизни на попытки приручить хищницу. Эрнест Хемингуэй не жалел для нее нежных и страстных слов. Магическая Марлен Дитрих.
Расскажи друзьям:
1. Стальной характер
С детства главным увлечением Марлен Дитрих была музыка, которой она старательно занималась, и кино – Марлен обожала актрису Хенни Портен. И то и другое стало делом ее жизни, но, чтобы добиться успеха, пришлось проявить характер.
Во время работы в кабаре Рудольфа Нельсона Дитрих окончательно поняла, что ее призвание – быть звездой. Поставив себе цель, она пошла к ней уверенными шагами. Неслучайно впоследствии Ремарк назвал Марлен «стальной орхидеей».
Например, когда Дитрих не взяли в актерскую школу при Немецком драматическом театре, она не отчаялась, напросилась на встречу с популярной тогда актрисой кабаре Розой Валетти и поразила ее своим голосом. Благодаря ей Марлен все-таки приняли, уже вскоре она начала выходить на театральную сцену и сыграла свои первые роли в кино.
Спустя еще несколько лет Дитрих была уже мировой знаменитостью, пройдя путь от музыкального озвучивания немых фильмов в кинотеатре и второстепенных ролей в кабаре до вершины славы.
2. Женщина-вамп
Марлен Дитрих стала одной из первых актрис, создавших образ женщины-вамп на экране. В фильме «Голубой ангел» она сыграла обворожительную певицу кабаре Лолу, силе которой не способен противостоять даже добропорядочный и строгий профессор. Певица с легкостью манипулирует своим обожателем, кардинально меняя (и едва ли не уничтожая) его как личность.
Из образа Лолы во многом выросла вся актерская карьера Марлен Дитрих, и роль коварной соблазнительницы, пожирающей мужские сердца, стала главной в ее репертуаре.
Роль сексапильной хищницы Марлен Дитрих играла (или была вынуждена играть) не только на экране, но и в жизни. В начале карьеры, когда она работала в оркестре, который аккомпанировал немым фильмам, ее оттуда уволили – якобы красота Марлен слишком сильно действовала на музыкантов, отвлекая их от работы. Еще раньше, когда Марлен было всего 16, уволили одного из ее школьных учителей, так как он уделял девочке слишком много подозрительного внимания.
Так что свою власть над мужчинами актриса осознала еще в юности. В отношениях с ними она всегда была сильной стороной, умела ловко управлять их чувствами и редко отказывала себе в удовольствиях на стороне, не желая ограничивать свою свободу никакими условностями.
3. Штенберг
Образ, который Марлен Дитрих воплотила на экране, во многом был создан режиссером Джозефом фон Штернбергом. После успеха «Голубого ангела» они вместе переехали в Голливуд и сделали еще несколько знаковых фильмов, вошедших в классику мирового кино. Всего в активе этого творческого союза 7 картин. Правда, последние совместные фильмы уже не имели большого успеха, а Штенберг был вскоре уволен.
Финальной совместной работой Дитрих и Штенберга стал фильм с прозрачным названием «Дьявол – это женщина», где актриса в очередной раз выступила в своем амплуа роковой и коварной красавицы.
Кто вы из голливудских актрис прошлого? – пройдите тест и узнайте >>
Дуэт Дитрих и Штенберга стал одним из самых первых и удачных содружеств актера и режиссера и породил феномен Марлен Дитрих. И хотя утвердившееся амплуа со временем стало тяготить актрису, повторить свой успех вне его (и без Штенберга) она уже не смогла. Последующие работы Марлен в кино были заметно слабее.
4. Геббельс
Марлен Дитрих связала свою жизнь с Америкой еще в 1930-м году, после успеха «Голубого ангела». Но когда в Германии к власти пришли нацисты, они всеми силами попытались вернуть Дитрих, ставшую уже одной из самых известных актрис в мире, на родину. Йозеф Геббельс предлагал по 200 000 рейхсмарок за каждый фильм, в котором она снимется в Германии. Более того, он обещал полную свободу в выборе сценария и режиссера. В общем, идеальные условия для работы и полный контроль над процессом кинопроизводства. Но актриса дважды отказала рейхсминистру народного просвещения и пропаганды Германии.
В 1939 году она получила американское гражданство, тем самым дав окончательный ответ нацизму. Во время войны Дитрих регулярно выступала перед союзными войсками, и всего дала более 500 фронтовых концертов.
5. Худоба
В первых фильмах (в том же «Голубом ангеле») можно увидеть, что Марлен Дитрих в молодости была девушкой пухленькой. Однако после переезда в Голливуд она, по настоянию режиссера, похудела и впоследствии всегда строго следила за фигурой, а худоба стала частью ее имиджа.
Существует даже легенда, что для достижения эффекта впалых щек Дитрих вырывала себе зубы мудрости. Это, конечно, неправда, однако явно показывает, что именно Марлен Дитрих стояла у истоков моды на худышек.
6. Ноги на миллион
Не менее легендарными стали знаменитые ноги Марлен Дитрих – и без того длинные, но подчеркиваемые высоким каблуком. Свой путь актриса начинала в кабаре, так что отлично знала, как с помощью ног достигать нужного эффекта. Сама Марлен говорила: «Мои ноги не так уж красивы, просто я знаю, что с ними делать».
Ноги Марлен были застрахованы на миллион – то ли долларов, то ли марок – впрочем, достоверность этого факта вызывает сомнение. Но вот легендарный статус этой части тела знаменитой актрисы неоспорим.
7. Тонкие брови
Еще одним модным трендом, который привнесла Марлен Дитрих, стали тонкие брови. Актриса полностью выщипывала свои натуральные брови и рисовала новые примерно на полсантиметра выше.
Дитрих вообще мастерски работала с макияжем и уверенно подчеркивала достоинства своего лица, черты которого и так были близки к идеальным.
8. Мужской костюм и «голое платье»
Критик Кеннет Тайнен однажды написал, что у Дитрих «есть сексуальность, но нет пола». Это прослеживалось и в ее манере одеваться – почти всегда эпатажной. После появления актрисы на экране в брюках и мужском фраке, и то и другое стало новейшим трендом в мире моды.
Дитрих носила мужские костюмы не только в кино и на сцене, но и в повседневной жизни. Существует даже легенда, что бургомистр Парижа однажды попросил Дитрих покинуть город, так как был оскорблен ее появлением в общественных местах в мужском костюме.
Но Марлен эпатировала публику и более традиционными средствами: меха, откровенные наряды, знаменитое «голое платье» в конце концов. Все это могло выглядеть экстравагантно и вызывающе, но не вульгарно.
Читайте также: Снимите это немедленно! Культовые платья, снявшиеся в кино >>
И даже обнажать свои обтянутые чулками ноги Дитрих умела так, что ее невозможно обвинить в дешевой сексуальности. В ней всегда было что-то строгое и недоступное, и при всей демонстративности стиля и жестов она вызывала восхищение. Одеваться так, как одевалась Марлен, могла себе позволить только звезда. Она ей всегда была.
9. Любовники и любовницы
Марлен Дитрих родилась в небогатой семье лейтенанта полиции. Когда ей было всего пять, родители перестали жить вместе, а спустя год отец умер, поэтому актриса его почти не помнила. Однако остро чувствовала отсутствие. В детстве она воображала себя мужчиной по имени Поль и в общении со своей матерью даже играла роль отца. Вероятно, отсюда растут ноги и у последующего пристрастия актрисы к брюкам и мужским костюмам. И похоже, что выстроенная Дитрих модель отношений мужчины и женщины тоже родом из детства.
Практически всю жизнь актриса жила в свободном браке, и ее мужчины были вынуждены на это соглашаться. Вместе с официальным супругом (продюсером Рудольфом Зибером) Марлен прожила пять лет, потом они просто разъехались (но так никогда и не развелись) и каждый зажил свободной жизнью.
Дитрих спала едва ли не с каждым актером, которого встречала на съемочной площадке, а также не брезговала миллионерами и политиками. Джон Гилберт, Джеймс Стюарт, Джон Уэйн, Морис Шевалье, Джозеф Кеннеди (отец знаменитого президента) – это лишь несколько известных имен.
Среди сексуальных партнеров актрисы были и женщины. Например, дочь богатого канадского нефтяника Джо Кастерс или поэтесса и сценаристка Мерседес д’Акоста. «С женщинами секс гораздо лучше, но не будешь же жить вместе с женщиной
Режиссер Фриц Ланг, который тоже был близко, но не долго, знаком с Марлен, ее подход к отношениям описывал так: «Когда она любила мужчину, то отдавала ему всю себя, но при этом продолжала поглядывать по сторонам. В этом заключалась главная трагедия ее жизни. Наверное, ей надо было постоянно доказывать самой себе, что на смену одному возлюбленному всегда может прийти другой».
Наиболее продолжительными и серьезными отношениями для Дитрих стали ее романы с Габеном и Ремарком, от которых последние и пострадали. Большинство же контактов Марлен носили кратковременный характер и редко длились больше нескольких месяцев. Однако своего первого и официального мужа Дитрих поддерживала (в том числе материально) вплоть до его смерти, и в каком-то смысле всегда оставалась ему верна.
Самой же целомудренной любовью Марлен Дитрих стал Эрнест Хемингуэй. Они переписывались больше десяти лет, и это был самый настоящий эпистолярный роман, полный страсти и нежности. Актриса называла писателя «Папа», а он ее «дочкой» или «немочкой».
10. Паустовский
Любимым писателем Марлен Дитрих был Константин Паустовский. Свое знакомство с его книгами она описывала так: «Однажды я прочитала рассказ «Телеграмма» Паустовского. (Это была книга, где рядом с русским текстом шел английский перевод). Он произвел на меня такое впечатление, что ни рассказ, ни имя писателя, о котором никогда не слышала, я уже не могла забыть».
В 1964 году Дитрих встретилась с Паустовским на сцене ЦДЛ, где она давала концерт. Во время выступления ее спросили о любимом писателе, и она, мечта Ремарка, много лет переписывавшаяся с Хемингуэем, назвала имя Паустовского.
Он оказался в зале, поднялся на сцену и поцеловал руку Мадлен. После этого она неожиданно опустилась на колени и стала плакать и целовать руку Паустовского, прижимая ее к своему лицу. Актриса была счастлива, что успела поцеловать руку, которая написала ее любимые произведения.
Биографии, особенности стиля и жизненные позиции других великих женщин — в нашей постоянной рубрике Персона >>
Расскажи друзьям:
7. Ноги на миллион. Марлен Дитрих
7. Ноги на миллион
Её появление на съёмочных площадках берлинских киностудий сопровождалось крошечными скандальчиками. Мария эпатировала кинематографическую публику, распуская слухи о собственной бисексуальности (что было правдой), часто одеваясь в мужские костюмы, экспериментируя с косметикой и держась нарочито небрежно. Она шла по студии словно королева и никогда не стеснялась распахнуть юбку так, чтобы все могли видеть её очаровательные ножки. Длина ног и тонкие лодыжки являлись предметом её гордости.
Примерно в то же время — в 1920–1922 годах — по Берлину пошёл слух, что Мария застраховала свои ноги на миллион марок. Если учесть, что вскоре в стране разразилась гиперинфляция, сумма выглядит не такой уж значительной. Да только это была лишь сплетня. У фрейлейн Лош в те годы не имелось денег не только на страховой взнос, но и на жильё. Она жила в одной комнате с подругами, меняя и адреса, и своих сожительниц с той же лёгкостью, что и работу. Разумеется, не от хорошей жизни или особенностей характера…
Когда в 1930 году, уже в Голливуде, Марлен Дитрих добилась первого успеха, она и в самом деле застраховала свои ноги в компании «Ллойд» на миллион — но не обесцененных марок, а полновесных долларов. Легенда, собственноручно и весьма аккуратно выстроенная Марлен Дитрих, требовала практического подтверждения.
Те самые ноги. Кадр из фильма «Белокурая Венера». 1932 год.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Читать книгу целиком
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
Личная жизнь Марлен Дитрих | Журнал Домашний очаг
Даже Марлен Дитрих, которая всегда была «сама по себе», однажды встретила мужчину, которого захотела назвать своим мужем. Однажды она сказала «да» Рудольфу Зиберу, в которого, как она говорила,
«влюбилась по уши со второй нашей встречи и оставалась влюбленной в течение многих лет».
Трагедия любви
Было так: режиссер Джо Мэй снимал в Берлине фильм «Трагедия любви»; Рудольфу, который был его ассистентом, пришла в голову свежая по тем временам идея пригласить на эпизодические роли новичков, лица которых зрители еще не видели.
Марлен, тогда совсем юная, и ее приятельница решиди воспользоваться этим шансом. Зибер сказал, что приятельница Марлен слишком похожа на леди, а для фильма нужны «дамы полусвета». На его взгляд, Марлен выглядела как раз так, как надо. Дитрих страшно радовалась этому:
Я очень гордилась тем, что не выглядела слишком юной и невинной, какой была в действительности.
Зибер сказал, что Марлен нужен монокль. В те годы это было серьезным вызовом общественному вкусу — трудно было представить себе что-то более порочное. Но Марлен попросила свою маму, и та дала ей монокль отца, который хранился в семье. Марлен вообще изо всех сил старалась выглядеть взрослее, наряжалась в мамины платья и репетировала перед зеркалом «взрослую походку».
Потом, став взрослой и опытной женщиной, и разбив десяток-другой мужских сердец, Дитрих с грустной улыбкой будет вспоминать день съемок: какой нелепой, должно быть, казалась она своему будущему мужу в мамином платье, с завитыми в мелкий барашек волосами, с моноклем, в котором совершенно ничего не видела. Она была уверена, что Зибер пригласил ее на еще одну маленькую роль исключительно от жалости.
А она сходила по нему с ума. Зибер был самым красивым и умным из всех, кого она видела. Но он совершенно не интересовался ей, как и другими молоденькими актрисами. Все говорили: у Рудольфа красивый и очень серьезный роман с дочерью режиссера. Но Марлен Дитрих часто приглашали для съемок в массовке, и Рудольф стал на нее смотреть — на бегу, как будто случайно…
Читайте также: Поражение: кого не смогла увлечь Марлен Дитрих.
Мама, я хочу замуж!
Мама Марлен, Йозефина, приходила в ужас от слов «мир кино». Она боялась, что дочь встанет на путь греха, погубит себя, станет жертвой какого-нибудь проходимца. Поэтому, когда Зибер стал приглашать Марлен на свидания, ее мама категорически все ей запрещала. Поужинать? Поужинаешь дома. На прогулку на автомобиле? Погуляешь во дворе своими ногами.
Однажды Марлен сказала:
— Мама, я встретила человека, за которого хочу выйти замуж.
Йозефина спокойно ответила:
— Что ж, посмотрим, что мы можем с этим сделать.
Зибер быстро понял, что Дитрих никакая не кокетка, и уж точно не дама полусвета. Он ухаживал за ней церемонно и старомодно: приходил, предварительно спросив позволения у ее матери, никогда не делал ничего, что могло бы бросить тень на репутацию девушки. Марлен сразу начала ему доверять. В сущности, после мамы это был первый человек, на которого она могла полностью положиться.
Год они были помолвлены, и весь этот год никогда не были наедине: рядом с Марлен всегда была гувернантка. На свадьбе Марлен рыдала от счастья — наконец-то она останется вдвоем с любимым!
Его трагедия
Первые месяцы совместной жизни не были безоблачными. Марлен казалось: раз она любит мужа, то и все члены ее семьи должны его любить. А он чувствовал себя чужим среди новых родственников. Но Марлен ждала ребенка, и Рудольф изо всех сил заботился о ней, а потом, когда малышка родилась, он стал самым лучшим и заботливым отцом.
Вскоре после родов Марлен вернулась на съемочную площадку. Вокруг нее сразу же образовался хоровод интересных мужчин, и каждый готов был на все ради ее знаменитой холодной улыбки. А Рудольф ни на минуту не мог перестать думать о жене, не мог отпустить ее, не мог не окружать заботой. Когда их дочь вырастет, она напишет:
«Такие женщины, как Марлен, всегда находят особо уязвимых мужчин. Мой отец был прекрасным сопровождающим, он всегда любил мою мать, и в этом его трагедия, он никак не мог её оставить».
Рудольф был слишком домашним, слишком предсказуемым, слишком обычным. Развод был неизбежен. Вместе они продержались всего пять лет. Потом Марлен поселилась в Голливуде, стала богатой и знаменитой. У Дитрих было много романов, в том числе с главным мужчиной ее жизни — писателем Ремарком; Зибер стал встречаться с балериной Тамарой Матуль. Но они так никогда и не развелись, оставались близкими людьми. Было время, когда Марлен хорошо помогала мужу деньгами — ее дела в Голиивуде шли в гору, а он, мягко говоря, не процветал. Иногда Марлен рассказывала Рудольфу о своих романах и просила у него совета — он так и остался для нее человеком, на которого она всегда могла положиться…
Их действительно разлучила только смерть, как они и обещали друг другу в немецкой кирхе. Рудольф умер от рака, Марлен пережила его на 16 лет. Свои последние годы она провела в затворничестве и встречалась только с самыми близкими.
Фото: East News, Getty Images
Читайте также: «Прости меня за все»: история Вивьен Ли и Лоуренса Оливье. Софи Лорен и Карло Понти: полвека счастья.
Марлен Дитрих. Победительница. Пленительные женщины [Одри Хепберн, Элизабет Тейлор, Мэрлин Монро, Мадонна и другие]
Марлен Дитрих. Победительница
Марлен Дитрих – исключительный пример того, что называется self-made woman.
Она создала себя от начала и до конца: имя, лицо, фигуру, биографию, славу… Однажды Марлен призналась, что когда она впервые увидела свое новое лицо, то была очарована его изысканной красотой. С тех пор Марлен воевала с самим Временем за право сохранить эту красоту – и выиграла эту битву, сумев на десятилетия продлить свою молодость и скрыть конец своей жизни от посторонних глаз. Она проиграла только однажды, когда ее единственная дочь поведала всему миру о главной неудаче великой Марлен – о неудаче ее материнства. Но в жизни у Марлен было столько побед, что это единственное поражение ей давно простили…
И сама Марлен, и ее дочь утверждали – в противоречии с общепринятым мнением, – что настоящая фамилия актрисы была Дитрих. Ее отец Луи Эрих Отто Дитрих происходил из знатной прусской семьи потомственных военных; он был очень хорош собой и уже в молодости приобрел славу изрядного ловеласа. Кроме женщин, Дитрих любил выпить в хорошей компании, охоту, шахматы и хорошую литературу. В обычной жизни он был очень молчалив. В двадцать восемь лет он неожиданно женился на двадцатилетней дочери богатого ювелира Вильгельмине Элизабет Жозефине Фелдинг. Жозефина была женщиной сильной и властной, но она настолько преклонялась перед своим аристократом-мужем, что готова была терпеть его постоянное молчание и бесконечные измены. В 1898 году молодые переехали в фешенебельный пригород Берлина Шенеберг, где вскоре родился их первый ребенок – дочь Элизабет, или просто Лизель. Дитрих был разочарован: он мечтал о сыне. Но и вторая попытка завести наследника не увенчалась успехом: 27 декабря 1901 года у них родилась еще одна девочка, названная Мария Магдалена – в семье ее звали Лена. А еще через три года Жозефина взяла детей и сбежала от Дитриха, устав и от его измен, и от его постоянного молчания… Он погиб, когда Лене было девять лет. Второй муж Жозефины, капитан фон Лош, тоже погиб на Первой мировой…
Но, несмотря на постоянные финансовые трудности, Жозефина смогла дать обеим дочерям прекрасное образование. Она привила им чувство ответственности, умение владеть собой, бороться до конца и не распускаться, добившись желаемого. Лизель и Лена прекрасно разбирались в литературе, говорили на английском и французском, интересовались философией, усиленно занимались гимнастикой и музыкой. Успехи Лены в игре на скрипке были столь выдающимися, что ей прочили блестящее будущее. Тринадцатилетняя Лена даже придумала себе звучный псевдоним, соединив оба своих имени и взяв фамилию отца, которая звучала громко и значительно: Dietrich по-немецки значит «отмычка». Так на свет появилась Марлен Дитрих, которой суждено было открывать любые сердца. Много лет спустя Жан Кокто напишет, что это имя поначалу звучит как ласка, а заканчивается как удар хлыста.
Однако с мечтами о музыкальной карьере пришлось расстаться: слишком усердными занятиями Марлен повредила себе сухожилие левой руки. Но умение пригодилось: в тяжелые военные годы Марлен зарабатывала, играя на скрипке по кинотеатрам. Потом она стала брать уроки вокала, что позволило ей устроиться в одно из берлинских кабаре, а в 1922 году и в труппу известного в Берлине театра Макса Рейнхарда «Дойчес театр». Актриса из Марлен вышла неважная, она несколько лет перебивалась эпизодами, подрабатывая сразу в нескольких театрах. Но, несмотря на то, что Марлен работала как ломовая лошадь, успех к ней не спешил. Она снималась в фильмах, но из полутора десятка эпизодов внимания публики не привлек ни один. Зато на пробах к фильму «Трагедия любви» ее собственное внимание привлек помощник режиссера Рудольф Зибер – яркий нордический красавец с русскими корнями; правда, у него в это время был роман с дочерью режиссера фильма Евой Май. Марлен пустила в ход все свое умение, чтобы получить желанного красавца, и 17 мая 1923 года – всего через полгода после знакомства – они поженились. В тот же день Ева пыталась покончить с собой; через год ее новая попытка завершилась успехом.
Но Марлен не было никакого дела до несчастий других. Она обожала «своего Руди», слушалась его во всем и родила ему 13 декабря 1924 года дочь, которую назвали Мария Элизабет. Но потом ей опять пришлось идти на заработки – снова эпизоды в кино, маленькие рольки в театрах, рекламные съемки в нижнем белье… Но она не затерялась в пестрой богемной толпе послевоенного Берлина: экстравагантные наряды Марлен – странные шляпки, монокль, яркое боа, ядовито-зеленые перчатки – выделяли ее из любой толпы. В выборе гардероба ей помогал Руди, отличавшийся экстравагантным вкусом и любивший, когда на его жену глазели. Партнерша Марлен в одном из шоу, звезда гомосексуального Берлина Клер Вальдофф обучила ее не только умению владеть голосом, который от природы у Марлен был слабый, но и приемам обольщения – вне зависимости от пола и возраста обольщаемого, – и особой манере держаться на публике. Наконец, ее час пробил: в 1929 году на одном из выступлений ее заметил известный режиссер Йозеф фон Штернберг. Он как раз искал актрису на главную роль в своем первом звуковом фильме «Голубой ангел» – и Марлен Дитрих оказалась как раз тем, что он искал: взрывной смесью распущенности и самодостаточности. Как писал сам Штернберг: «Я увидел на сцене женщину, чье лицо обещало все. Это была Марлен Дитрих. Честь ее открытия приписывается мне, но это неправда. Я не археолог, откопавший кости и части таза… Я учитель – я взял прекрасную женщину, обучил ее, умело вывел на люди, усилил ее очарование, скрыл ее несовершенства…» Марлен сразу честно призналась ему, что не умеет играть; но Штернберга это не интересовало: если Марлен будет его слушаться, он сделает из нее звезду, имя которой будут учить наизусть поклонники по обе стороны океана.
По легенде, Марлен отдалась Штернбергу в первую же ночь. А вернувшись домой, призналась Руди: «Ты знаешь, я действительно люблю тебя! Я не забыла о тебе даже в самые счастливые мгновения!» При этом с мужем Марлен не жила с рождения дочери; ей была интереснее ее работа, а Руди утешился с домработницей, русской эмигранткой Тамарой Матуль, или Тамми. Так что отношения жены с Штернбергом Руди мог только приветствовать: он действительно мог прославить Марлен.
И Штернберг сдержал слово: он создал Марлен Дитрих из ничего, научив ее двигаться, улыбаться, петь перед камерой, а главное – он научил камеру любить Марлен. После премьеры «Голубого ангела» 1 апреля 1930 года Марлен Дитрих стала звездой национального масштаба. История о несчастной любви учителя к кафешантанной певичке Лоле, которую играла Дитрих, пользовалась неимоверной популярностью, песенки из фильма распевали по всей Европе, а ноги Марлен, которые она щедро демонстрировала на экране, были сочтены национальным достоянием. Вскоре стало известно, что ноги Марлен Дитрих были застрахованы Ллойдом на миллион марок. Изысканный шарм с налетом гомоэротики (самый известный кадр в фильме – Марлен в мужском смокинге и цилиндре вытягивает свои потрясающие ноги, обтянутые сетчатыми чулками) в один день сделал Марлен женщиной, которую желали все мужчины.
Ей было 28 лет; узнав об успехе фильма, она сказала: «Как поздно!» Но все только начиналось.
На новоявленную звезду тут же обратил внимание Голливуд. С одобрения мужа Марлен подписала контракт и переехала в США.
Здесь за Марлен взялись специалисты студии «Парамаунт», в короткий срок превратившие ее из пышнотелого «немецкого ангелочка» в «роковую женщину», образец рафинированной элегантности. Марлен пришлось похудеть на пятнадцать килограммов, ей изменили форму бровей – теперь они изящными полукругами парили над ставшими огромными глазами, – подкорректировали оттенок волос, заставили удалить коренные зубы, благодаря чему выделились скулы и лицо стало загадочно-трагичным. Марлен все время сосала лимон, отчего ее щеки втягивались еще больше. Чтобы подчеркнуть новые линии лица, выработали освещение – сверху и немного сбоку. Не обладая от природы совершенной красотой, перед камерой Марлен, обученная Штернбергом, казалась совершенством. «Своей легендарной славой актриса прежде всего обязана магическому сочетанию света и киноленты из целлулоида», – замечает биограф Марлен Хельмут Каразек.
Штернберг настолько упорно работал над созданием нового образа Марлен, что от него со скандалом сбежала жена. Он лепил Марлен, будто куклу из воска, обучил ее всему, что знал о кино, и она полностью доверилась ему. Съемочная группа поражалась работоспособности, энергии и невероятной дисциплинированности Марлен, а она быстро завоевала расположение своим веселым нравом и ярким чувством юмора.
Первый американский фильм Марлен и Штернберга назывался «Марокко», ее партнером был известнейший Гэри Купер. Штернберг снова эксплуатирует однажды найденный образ Марлен: она играет певичку, сексуальную и свободную, которая разрывается между двумя мужчинами, а сделав выбор, в мужском костюме отправляется вслед за любимым на войну в африканских песках. Штернберг признавался критике: «Я видел, как она носит мужской костюм, высокую шляпу и подобные вещи, еще в Берлине, и именно такой я показал ее. Предметы мужского туалета она носила с большим шармом, и я не только хотел слегка коснуться ее сексуальных ориентиров, но также продемонстрировать, что ее чувственная притягательность обусловлена не только строением ее ног». Премьера фильма прошла с небывалым успехом; Голливуд буквально взорвался любовью к Марлен Дитрих. Ее ноги сравнивали по выразительности с руками Элеоноры Дузе (в Голливуде Дитрих так и звали – the Legs, Ноги), а пресса писала, что Штернберг «всколыхнул океан, и из вод вышла женщина, которой суждено было очаровать мир». Марлен даже выдвинули на «Оскара» – правда, премию ей не дали. Марлен купила дом в Беверли-Хиллз и перевезла из Германии мужа и дочь. Штернберг было предложил ей выйти за него замуж, но Марлен только ответила: «Ты, кажется, забыл, что я уже замужем». С Руди она никогда не разведется; он на всю жизнь останется ее лучшим другом. Брак для Марлен превратился в очень удобную ширму, за которой она скрывалась от надоедливых поклонников, блюстителей нравов и одиночества. Она до конца его дней будет оплачивать все счета Руди, содержать дочь и Тамми, а также всех своих оставшихся в Германии родственников и много кого еще. Ей казалось, что, раз она зарабатывает так много, – она обязана делиться.
Штернберг сделал Марлен самой высокооплачиваемой актрисой Голливуда. В следующие пять лет он выпускает еще несколько фильмов с обожаемой Марлен: «Обесчещенная», «Шанхайский экспресс», «Белокурая Венера», «Красная императрица», «Дьявол – это женщина». Везде Марлен играла одно и то же: искушенная, сексуальная, загадочная и независимая женщина, которая постоянно демонстрирует ноги и часто одевается в мужские костюмы. Образ был цельным, как была цельной сама Марлен; но фантазия режиссера явно истощалась. Неудивительно, что фильмы, поначалу необыкновенно успешные, стали приносить все меньше и меньше – Марлен Дитрих вместе с Кэтрин Хепберн и Джоан Кроуфорд даже возглавила список «звезд – губительниц кассовых сборов». Боссы «Парамаунт» были вынуждены расторгнуть контракт со Штернбергом.
Немецкая пресса, продолжающая заинтересованно следить за успехами первой германской звезды мирового масштаба, радостно сообщила: «Наши аплодисменты Марлен Дитрих, которая наконец-то уволила еврейского режиссера Йозефа фон Штернберга, всегда заставлявшего ее играть проституток и иных порочных женщин, но ни разу не предложившего ей роли, которая была бы достойна этой великой гражданки и представительницы Третьего рейха… Марлен следовало бы вернуться на родину и принять на себя роль руководительницы германской киноиндустрии, перестав быть инструментом в руках злоупотребляющих ее славой голливудских евреев». Эмиссары Гитлера неоднократно предлагали Марлен вернуться на родину, суля в буквальном смысле золотые горы. Однажды Дитрих, которой это порядком надоело, явилась в посольство Германии. Посол был в восторге и в очередной раз пообещал ей торжественный въезд в Берлин. «Неужели на лошади?» – поинтересовалась Марлен и заявила, что она готова подумать о возвращении – но только если вместе с нею вернется и будет работать Штернберг. Посол онемел; Марлен развернулась и ушла. В 1937 году она приняла американское гражданство – как ни тяжело ей было. В Германии остались ее мать и сестра, в Германии ее сочли предательницей…
Зато американская пресса с восхищением следила за «новой американской патриоткой» – за ее семьей, поклонниками, нарядами. «Звезда», прославившаяся умением носить на экране мужскую одежду, продолжала это делать и в обычной жизни. Она давно поняла, что Настоящая Женщина в мужском костюме выглядит неимоверно привлекательно. Пресса сходила с ума от туалетов Марлен; особенно неистовствовали американские журналисты, когда Марлен, собиравшейся весной 1933 года в турне по Европе, французские власти под угрозой ареста официально запретили появляться на улицах в мужской одежде. Тем не менее она спокойно разгуливала по Парижу в любимых широких брюках, и ни один полицейский не посмел ее остановить. В Лондоне ее выселяли последовательно из нескольких отелей, а в Монте-Карло Марлен, одетую в брюки, не пустили в казино…
На съемках Марлен приходилось теперь обходиться без Штернберга – и она безжалостно гоняла всю съемочную группу, заставляя снимать все так, как того хотелось ей. На площадку приносили огромное зеркало, чтобы Марлен всегда могла видеть себя; она контролировала свет, следила за монтажом, руководила режиссерами и сама накладывала грим. Хичкок, у которого Марлен Дитрих в 1950 году снялась в картине «Боязнь сцены», заметил, что «она профессиональная актриса, профессиональный оператор и профессиональный модельер». Фасоны своих сценических нарядов Марлен придумывала сама: на многочасовых примерках она, неподвижно стоя часами в одной и той же позе, командовала, какую ткань выбрать, куда пришить блестку, где заложить складку… Эдит Хед, знаменитая художница по костюмам, говорила: «Платья не творятся для Дитрих, они творятся вместе с ней». Для своих портных Дитрих «была и кошмаром, и праздником».
В 1935 году Марлен снимается в фильме «Желание» – и его оглушительный успех вернул ей былую славу; о Марлен заговорили как о культурном феномене, ее имя стало нарицательным, ее образ – необыкновенно женственный и в то же время маскулинный – привлекал внимание не только мужчин. «У нее есть сексуальность, но нет определенного пола. У нее мужские манеры, ее героини любили власть, носили брюки и не знали, что такое мигрень и истерика. К тому же они были совершенно не домашними… Безжалостно отброшены лесть, сантименты и все, что бьет на жалость. Остаются шелк и сталь, сияющие и долговечные», – писал о ней знаменитый английский критик Кеннет Тайнен. Марлен, которую называли «самый стильный мужчина Голливуда», была одинаково привлекательна и в элегантном платье от Баленсиаги или Скиапарелли, и в строгом костюме от известной фирмы мужского платья Knize. Известно, что перчатки для Дитрих делали по слепку ее руки, а обувь всегда шили на заказ по ее собственным эскизам – всегда закрытые, ибо, по ее непоколебимому убеждению, босоножки носят только вульгарные плебеи.
Через два года в карьере Марлен снова наметился спад, и студия «Парамаунт», выплатив ей компенсацию в 200 тысяч долларов, разорвала с нею контракт.
Однако пресса не упускала Марлен из виду, и она не уставала давать все новые поводы для сплетен. Оставшись без строгого надзора Штернберга, Марлен начала крутить романы. В середине тридцатых среди ее любовников называли актеров Брайана Акерна и Мориса Шевалье, который ради Марлен развелся с женой, известную лесбиянку Мерседес д’Акоста, Дугласа Фербенкса-младшего и Джона Гилберта, который только что расстался с Гретой Гарбо, – 9 января 1936 года он умер в своей спальне на руках у Марлен, которая, опасаясь скандала, велела служанке уничтожить все следы ее пребывания там. Еще в 1934 году на корабле, плывущем в Европу, Марлен познакомилась с Эрнестом Хемингуэем: он был сражен с первого взгляда, и с первой же совместной ночи начался их многолетний роман-дружба: редкие встречи, оживленная переписка, долгие задушевные телефонные разговоры. Марлен вспоминала: «Наша любовь продолжалась много, много лет (почти тридцать) без надежд и желаний. По-видимому, нас связывала полная безнадежность, которую испытывали мы оба». А он написал ей: «Я забываю о тебе иногда, как забываю, как бьется мое сердце».
Как это ни странно, Хемингуэй был для Марлен скорее другом и объектом заботы, чем возлюбленным, – как потом бывало нередко. Она читала его рукописи (он говорил друзьям: «Я ценю ее мнение выше, чем мнения профессоров, поскольку думаю, что Марлен знает о любви больше, чем кто бы то ни было»), давала советы, направляла, вдохновляла и ободряла. «Марлен настолько замечательная и талантливая женщина, что все, что она ни делает, оказывается безусловно правильным», – писал он. Не только Хемингуэй ценил ее ум не меньше, чем ее красоту; только журналисты предпочитали изображать Марлен Дитрих как неразборчивую сексуальную охотницу, «рукотворное чудо кино» или женщину в мужских брюках. Известнейший американский драматург Ноэль Кауард, преклонявшийся перед талантом Марлен, как-то сказал: «Она могла бы стать величайшей… Но, увы! – интеллект не украшает женщин…»
Параллельно отношениям с Хемингуэем Марлен начинает другой роман: в 1935 году в Венеции она знакомится с писателем Эрихом-Мария Ремарком, прославившимся своим романом «На западном фронте без перемен». Следующая их встреча произошла через два года, и, говорят, Ремарк тогда сразу же признался Дитрих не только в любви, но и в том, что он импотент; Дитрих обрадовалась – наконец она сможет предаваться только любви, без секса: «Это было изумительно. Он не тянул меня в постель. Я была рада тому, что мы могли просто сидеть и разговаривать… И, засыпая, все же любить друг друга». Марлен приехала в Париж, чтобы быть рядом с Ремарком, но отношения не сложились: он страдал, что ему приходится делить Марлен с другими – с мужем, с дочерью, с работой, с любовниками, – и все дальше уходил от нее в свои запои и свои романы. В вышедшем в 1946 году романе «Триумфальная арка» легко узнается история их с Марлен любви…
В 1939 году Марлен вернулась в США, где начала съемки в фильме «Дестри снова в седле» – довольно стандартном вестерне, где Дитрих была отведена роль девушки из салуна. Однако фильм неожиданно получился на редкость удачным; Марлен в новом образе умной, зрелой женщины с опытом и чувством юмора была чрезвычайно убедительна. О ней снова заговорили как о великой актрисе, а параллельно обсуждали ее романы с партнерами по фильмам – Джеймсом Стюартом, Джорджем Рафтом, с которым они снимались в «Рабочей силе»… Марлен приписывали связь с Чарли Чаплином, сенатором Джозефом Кеннеди (считается, что Марлен переспала с тремя Кеннеди – Джозефом и его сыновьями Джо-младшим и Джоном – президентом США), Фрэнком Синатрой… Марлен только замечала: «Если бы я так усердно, как обо мне говорят, раздвигала ноги, – когда бы я делала карьеру?»
Наконец, в 1941 году начался самый громкий ее роман – с французским актером Жаном Габеном.
Габен бежал из занятой немцами Франции в Голливуд, где надеялся начать новую жизнь. Узнав о его приезде, Марлен телеграфирует мужу: «Сюда приезжает великолепный Габен. Выясни это. Я должна его заполучить». И заполучила – как практически любого мужчину, которого хотела.
Марлен с детства любила все французское; Габен ненавидел все американское. Она стала для него любовницей, переводчиком, агентом и даже кухаркой – Габен не переносил американскую кухню, а Марлен отлично готовила. Их роман был самым страстным и мучительным в жизни Марлен. Габен ревновал ее, устраивал ей сцены, не пускал на съемки, даже бил. Он настаивал на женитьбе, детях – и Марлен, впервые в жизни, была готова развестись с верным Руди. Она вспоминала: «Жан был самым чувственным, самым нежным из всех, кого я встречала, и самым жестоким. Но он всегда был прав».
В 1943 году Габен внезапно бросает США и вступает во французскую армию. Этим же летом дочь Марлен Мария вышла замуж. Почувствовав себя одинокой, Марлен бросается в работу. Она снимается в нескольких фильмах, собирает деньги на военные нужды, успевая ездить в Европу, чтобы там выступать перед солдатами с песнями из своих фильмов и чтением стихов Гёте. Марлен Дитрих, неотразимо привлекательная в солдатском комбинезоне и с сигаретой, навсегда ввела в моду стиль милитари.
Всего за время войны Марлен Дитрих дала более пятисот концертов – в Северной Африке, Сицилии, Бельгии, Англии, Франции, Чехословакии… В Италии она перенесла воспаление легких, в Арденнах отморозила ногу – дело шло к ампутации, но Марлен воспротивилась: «Если мне суждено умереть, я должна уйти из жизни совершенной!» Ее заслуги были отмечены французским орденом Почетного легиона и американской медалью Свободы.
В Берлин Марлен въехала вместе с американскими танками. Ей надо было похоронить мать и найти сестру, о которой говорили, что она была в концлагере Берген-Бельзене. Они с мужем действительно там были – но не как заключенные; они держали кафе для солдат охраны… Узнав об этом, Марлен навсегда «забыла» о сестре и ее семье. В поздних интервью Марлен всегда говорила, что она – единственный ребенок. А на вопрос, что заставляло ее, чистокровную немку, бороться против Германии, отвечала – чувство приличия. «Я чувствовала себя ответственной за войну, которую развязал Гитлер. Я хотела, чтобы она поскорее закончилась».
В конце 1945 года Марлен приезжает к Габену в Париж. Марлен быстро оказалась своей среди парижской богемы: ее близкими друзьями становятся Эдит Пиаф, Жан Кокто, молодой генерал Джеймс Гэвин… Габен и Марлен вместе снимаются в фильме «Мартен Руманьяк» – к сожалению, картина получилась неудачной. Неудачей закончился и роман: Габен давно уже начал охладевать к Марлен, ревнуя к ее славе, и когда Марлен пришло приглашение из Голливуда, Габен заявил ей, что если она уедет – это будет навсегда… Она не поверила. А вскоре узнала – он женился на Доминик Фурье, похожей на Марлен, только на десять лет моложе. До конца своих дней он не произносил ее имени, а она до самой его смерти считала себя его женой. Когда он умер в 1976 году, она заявила: «Похоронив Жана, я овдовела во второй раз». За год до Габена скончался верный Руди Зибер…
Марлен, которой было уже под пятьдесят, продолжала сниматься, демонстрируя с экрана свою победу над возрастом. Только самые близкие знали, чего ей это стоило. Ее грудь подтягивалась вверх с помощью клейкой ленты, та же лента помогала, натягивая кожу к вискам, убрать морщины, тело обматывалось метрами эластичных бинтов; под тончайшими платьями от Диора и Шанель Марлен носила целлулоидную «грацию», делающую ее фигуру совершенной. Марлен никогда не позволяла себе показаться на людях не в идеальной форме – даже за газетой она выходила при полном макияже и на каблуках, даже разносчика из магазина встречала в элегантном парижском туалете. Объем ее талии до самой смерти не превышал 52 сантиметра. Но снимали ее все меньше и меньше – сказывались изменения, произошедшие в общественном сознании после войны. Теперь в моде были другие типажи, другая сексуальность, другие лица – более естественные, более молодые, менее искушенные… После долгого простоя она снялась у Хичкока, а затем в картине «Ранчо, пользующееся дурной славой» – еще один вестерн; критика расхвалила картину, но сама Марлен осталась недовольна, осознав, что ее время в кино уже закончилось.
Она перешла на радио – ее божественный голос был по-прежнему молодым. Когда-то Хемингуэй сказал, что, обладай Дитрих только своим голосом, она все равно разбивала бы сердца. В получасовой программе «Кафе Истамбул» она пела, вспоминала, шутила и рассуждала на любые темы. А в 1953 году в казино «Сахара» в Лас-Вегасе состоялась премьера ее концертной программы – номера из ее кинофильмов и несколько народных песен. Успех был невероятный: администрация была вынуждена продлить трехнедельный контракт Марлен Дитрих еще на неделю, сбив весь свой график выступлений, составленный на месяцы вперед. Дитрих потрясала не только своим по-прежнему молодым внешним видом, не только своим голосом. В настоящий шок зрителей повергли концертные наряды Марлен, созданные известнейшим голливудским портным Жаном Луи: белый фрак с короткими шортами – и платья, полупрозрачные, обшитые стразами и блестками, они создавали эффект сияющего сквозь ткань тела. Марлен впоследствии говорила: «Не было бы этих платьев – не появилось бы и мое шоу».
С этой концертной программой «Шоу одной женщины» Марлен Дитрих объездила весь мир, неизменно пользуясь бешеным успехом. Элиот Нортон, самый влиятельный американский эстрадный критик того времени, писал о ее шоу: «Она поет знаменитые песни из своих фильмов. Ее голос – спокойный альт, который то иногда переходит в шепот, то вдруг вырывается в звенящий баритон. Она не пытается казаться юной. Она всего лишь стала зрелой. Видеть Марлен – такая же радость, как и слышать. Она неподражаема. Ее манера исполнения изысканна, странновата и все же лирична. Она прославляет любовь так, как это никому из певцов ее поколения не удавалось». Только выступления в ФРГ прошли неудачно – полупустые залы встречали Марлен плакатами: «Marlene, go home!» – немцы не могли простить ей, что она уехала из страны и вернулась только на танках союзников… В СССР Марлен Дитрих выступала в 1964 году. Образ легендарной кинозвезды, выплывающей на сцену в трехметровом белом манто, надетом на знаменитое «обнаженное» платье от Жана Луи, врезался в память всем счастливчикам, которые смогли попасть на ее концерты.
Как всегда, жизнь Марлен Дитрих не ограничивалась чем-то одним. Она снова влюбилась: сначала в актера Юла Бриннера, прославившегося ролью Криса в знаменитой «Великолепной семерке», – их связь длилась несколько лет и для Юла была одним из самых значительных событий в его жизни. Он был чем-то похож на Габена – такой же грубый мужлан, который ревновал Марлен и мог поднять на нее руку. Они вместе снялись в фильме «Свидетель обвинения», где Марлен сыграла одну из лучших своих ролей – женщину, которая спасает своего мужа от тюрьмы, а затем оказывается преданной им. Фильм получил шесть «Оскаров» – но Марлен снова осталась ни с чем. Киноакадемия не желала признавать ее талант даже тогда, когда она наконец смогла проявить его во всю силу. Когда какой-то журналист поинтересовался у нее, не обидно ли ей, что у нее нет ни одного «Оскара», Марлен ответила: «Юноша, я сама себе «Оскар»!»
Устав от скандалов и пьянства Бриннера, Дитрих поменяла его на тридцатилетнего композитора Берта Бакарака (самой Марлен на момент их знакомства было уже пятьдесят семь). Берт сделал все аранжировки для ее «Шоу одной женщины» и в качестве аккомпаниатора объездил с Марлен весь мир. Он мечтал жениться на ней, она любила его, как сына; это был один из счастливейших и плодотворнейших периодов в творческой биографии Марлен. В 1961 году она снялась в великолепном фильме Стенли Крамера «Нюрнбергский процесс», где сыграла роль вдовы германского генерала – с такой силой, талантом и глубиной, что даже если бы это была единственная роль Марлен Дитрих, она все равно бы осталась в истории как превосходная актриса.
В 1965 году Берт, так и не дождавшись Марлен, женился на молодой актрисе Энджи Дикинсон. Разрыв прошел для Марлен очень тяжело. Она впала в глубокую депрессию, начала пить… Но она выдержала и этот удар. Марлен Дитрих смогла не только вернуться к жизни, но и снова добиться успеха – она играла в театре, снялась в телешоу «Желаю тебе любви», а в 1977 году вышел ее последний фильм «Прекрасный жиголо – бедный жиголо»; песня из этого фильма «Всего лишь жиголо» в исполнении Марлен была на вершине популярности.
Мало кто знал, что стареющая звезда была уже тяжело больна. Еще в 1965 году у нее обнаружили рак матки – правда, тогда болезнь удалось остановить; Марлен перенесла заболевание кровеносной системы – результат полувекового курения.
А в 1975 году она, выступая нетрезвой, споткнулась о кабель и сломала ногу. Пришлось вставить металлический стержень, но вскоре нога подвела снова… Выступать становилось все тяжелее – к тому же пресса добавляла масла в огонь: «Шоу Марлен Дитрих – это для некрофилов!» И выступления пришлось прекратить.
Марлен поселилась в Париже и постепенно отдалилась от всех. Она не могла позволить, чтобы хоть кто-то видел ее старой и больной. По телефону она бодрым голосом говорила, что у нее все хорошо – и только ее врач и приходящая домработница знали, что последние годы Марлен была прикована к инвалидному креслу. Почти все ее сбережения ушли на лечение – как она сама писала: «Ноги, которые сделали меня знаменитой, стали причиной моей нищеты». Запершись в квартире, она читала, писала мемуары – в 1979 году вышла ее автобиография «Возьмите мою жизнь». В 1982 году она согласилась дать интервью перед камерой Максимилиану Шеллу – правда, сама в кадре так и не появилась; как она объяснила, ее «зафотографировали до смерти». Звучит только ее голос, видны захламленные комнаты, иногда – руки. Больше она интервью не давала.
Со временем у нее развилась бациллофобия – престарелая Марлен так боялась заразы, что ходила по дому чуть ли не в одноразовых перчатках. Она снова начала пить – бутылка виски была ее единственным спутником. Про нее начали забывать; в 1991 году журнал «Шпигель» опубликовал статью: «Марлен Дитрих умерла!» – и ей пришлось звонить в редакцию и сообщать, что слухи о ее смерти несколько преувеличены. После этого «Шпигель» выпустил новую статью: «Марлен Дитрих позвонила, чтобы опровергнуть слухи о ее смерти».
В 1992 году о Марлен снова вспомнили – ее дочь Мария Рива, неудавшаяся актриса и вполне счастливая домохозяйка, родившая Марлен четырех внуков, выпустила книгу «Моя мать Марлен». Претендующая на откровенность книга оказалась злой, жестокой и лживой. Но даже падкие на «жареное» журналисты встали на защиту Марлен, имя которой давно уже стало легендой.
Она скончалась 6 мая 1992 года. Норма Боске, та самая приходящая домработница, недавно заявила, что это было самоубийство – перенеся накануне инсульт, Марлен не хотела продолжать жизнь растением… Если это так, Марлен снова смогла выиграть свою битву.
Согласно завещанию, Марлен Дитрих похоронили в Берлине рядом с матерью. За годы одиночества она тщательно разработала ритуал собственных похорон: красные гвоздики – тем, с кем она спала, белые – тем, кто врал об этом. К сожалению, она пережила большинство и тех, и других.
От нее осталось много – фотографии, платья, фильмы, записи песен, воспоминания – огромная масса воспоминаний, большинство из которых так искренни, хотя заведомо лживы, а остальные слишком правдоподобны, чтобы быть правдивыми. Но это и неважно. От нее осталась легенда – легенда о женщине, которая победила саму себя.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Читать книгу целиком
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
Несколько фраз Марлен Дитрих | Love2Beauty.ru
«Ее имя начинается как поцелуй, а заканчивается как удар хлыста» — эта характеристика Марлен Дитрих относилась и к ней самой: вежливая, но высокомерная, немногословная, но острая на язык — какими только эпитетами не была награждена Марлен своими современниками. К счастью, талант всегда выше слухов, и Марлен запомнилась не только свидетельствами очевидцев, своими ролями и фотопортретами, но и меткими фразами, ставшими крылатыми.
Марлен Дитрих о красоте:
Красота требует точного количества еды, воды и сна.
Актриса всегда нуждается в макияже.
Истинная женщина не волнуется — волнует.
Марлен Дитрих о моде:
Дорогие вещи выглядят дорого. Существует всегда знаток в толпе.
Если вы не очень богаты — не покупайте красное или зеленое.
Яркие платья нужно покупать с большой осторожностью, да и надеть их можно не так уж часто. Однако я понимаю женщин, рискнувших сделать такую покупку. Ведь мужчины всегда интересуются: «А кто эта цыпочка в красном платье?»
Желтый хорош для стен.
Мой рецепт хорошего зимнего гардероба: дорогой серый костюм, два черных платья, черная шерстяная юбка, два черных и два серых свитера — так вы доживете до лета.
Лучше купить одну пару хороших туфель, чем три пары плохих, обувь определяет цену вашего образа. Увы, но хорошие туфли всегда дорогие.
Элегантность не любит декольте и темного лака на руках.
Марлен Дитрих о мужской моде:
Черный, темно-синий, серый для костюмов. Бледно-голубой, розовый, белый — для рубашек. Черный, темно-синий — для галстуков. Черный для обуви. Только англичане могут носить коричневые грубые костюмы и коричневые ботинки на тяжелой подошве и выглядеть элегантно. Если вы не англичанин — то и не пытайтесь носить коричневое.
Марлен Дитрих о человеческой природе:
Слава и счастье где-то рядом. Но они не в браке.
Печаль — разная: горькая в детстве, сладкая в подростковом возрасте, трагическая в старости.
Из страха прослыть сентиментальными люди страшатся открытых чувств. Печальная путаница.
Оптимизм — важная составляющая жизни. Поплакать вы всегда успеете.
Другу ты можешь позвонить в 4 часа утра. А лучше вообще никому не звонить.
В вашем доме должне быть источник музыки. Но нет ничего хуже фортепиано, на котором некому играть.
Марлен Дитрих о себе:
Я одеваюсь для кинокамеры. Никогда для себя, редко для публики, и уж точно не для мужчин.
Счастье? Это когда у вас есть собственный сад и вы можете в нем работать.
Мои ноги не так уж красивы, просто я знаю, что с ними делать.
Мне, скажем так, семьдесят пять, и на этом я остановлюсь.
Марлен Дитрих: ломая стереотипы | Блогер missKa на сайте SPLETNIK.RU 4 мая 2011
Опубликовано пользователем сайта
Про звезд missKaУспех Марлен Дитрих – это попытка идти против течения. Эта женщина была и остается иконой стиля, идолом миллионов. Она сумела стать загадкой для всех при жизни и легендой после смерти. В начале 20-х годов Марлен Дитрих стала эталоном красоты, а ее поведение шокировало обывателей. О ее многочисленных любовниках и любовницах судачат до сих пор. Дерзость, свободомыслие, отчужденность и холодность — все это делало ее настоящей богиней и модной иконой. Марлен Дитрих стала первой и самой известной женщиной-вамп в истории мирового кино. Марлен Дитрих родилась в начале прошлого века в Германии. Сниматься в кино стала очень рано. В ее арсенале уже было 10 немых фильмов, но Марлен вынуждена была подрабатывать в одном из берлинских кабаре. Именно там ее и увидел известный режиссер и продюсер Джозеф фон Штернберг. Марлен Дитрих получила роль певицы кабаре в фильме «Голубой ангел» и стала любовницей режиссера. После первой встречи Штернберг назвал Марлен бестолочью. «Вы только посмотрите на ее толстые бедра! А скулы простолюдинки? А вздернутый нос?» — говорил он. Над внешностью актрисы изрядно потрудились стилисты. Они выщипали ей брови, подчеркнули томность век. Штернберг создал для Дитрих специальную манеру освещения лица. Освещение сверху скрыло широкие скулы и втянутые щеки. Марлен Дитрих получила новый образ — декадентская утонченность. В Голливуде Марлен Дитрих называли мисс Лэгс за очень длинные ноги. Еще в начале карьеры Штернберг заставлял ее демонстрировать ноги во всех фильмах, поднимая их в разные стороны до изнеможения. В 1924 году Марлен Дитрих вышла замуж за Рудольфа Сайбера. Она прожила с ним всего пять лет, но так и не развелась до конца его жизни. Рудольф был ее другом и «жилеткой», куда Марлен плакалась, рассказывая обо всех своих любовных невзгодах. Марлен Дитрих приписывали множество романов. Самыми известными любовниками актрисы были писатель Эрих Мария Ремарк и актер Жан Габен. Много лет Марлен Дитрих переписывалась с Эрнестом Хемингуэем. Эта переписка была опубликована только 15 лет спустя. У Дитрих был несильный, но очень чувственный голос. Хэмингуэй говорил о нем так: «Если бы у нее не было ничего другого, кроме голоса, им одним она могла бы разбивать сердца». В 30-х годах Марлен Дитрих перебралась в Голливуд. В свое время она была самой высокооплачиваемой актрисой в мире. Однако публика не приняла Марлен Дитрих. Ее фильмы не были успешными, поэтому она вновь вернулась в Европу. В 1936 году Геббельс порекомендовал Марлен Дитрих вернуться в Германию. За каждый фильм он предложил ей огромную сумму — 200 тыс. рейхсмарок. Актриса категорически отказалась сотрудничать с нацистами и вскоре приняла американское гражданство. До сих пор в Германии к ней относятся очень холодно Марлен Дитрих придумала новые способы обольщения мужчин. Они сходили с ума от вида Марлен в мужском костюме. Даже в наше время краешек розовой подвязки Марлен восхищает мужчин. В 1979 году произошел несчастный случай. Марлен упала на сцене и сломала шейку бедра. Последние 13 лет с жизни Марлен Дитрих провела в своем особняке в Париже, никого не принимая, и общаясь со всеми только по телефону.
Оставьте свой голос:Стальная орхидея Марлен Дитрих. Четыре подруги эпохи. Мемуары на фоне столетия
Стальная орхидея
Марлен Дитрих
В 1991 году в парижской квартире Марлен Дитрих на авеню Монтень раздался звонок консьержа: «К вам приехал Майкл Джексон».
Марлен недоуменно спросила: «Майкл какой? Кто это?»
Служитель принялся объяснять, что Джексон — самый популярный в мире певец и он приехал к актрисе, чтобы взять у нее интервью. «Он на белом лимузине и у него с собой обезьянка», — закончил описание гостя консьерж. «Передайте, что я не даю интервью обезьянкам», — сказала Дитрих и повесила трубку…
Официально будущая кинодива появилась на свет в 1901 году, хотя накануне своего девяностолетия она попытается доказать, что на самом деле родилась на четыре года позже. Школа ее никогда не интересовала, и она забросила учебу задолго до получения аттестата зрелости. Впрочем, и пустышкой она никогда не была. Еще будучи школьницей, Марлен написала в альбоме подруги: «Счастье в конце концов приходит к усердным».
С ранних лет девушка обожала две вещи — музыку и кино. Разузнав адрес кинозвезды начала века Хенни Портен, она каждый день приходила под ее окна и играла для нее серенады на скрипке. А потом устроилась в оркестр местного кинотеатра, из которого была вскоре уволена, так как, по мнению дирижера, девушка отвлекала музыкантов своими потрясающими ногами.
Ноги Марлен покоряли не только оркестрантов. Вскоре им станет поклоняться весь мир. А пока, устроившись в один из театров, Дитрих выходит на сцену, ложится и делает «велосипед». В свободное от спектаклей время снимается в рекламе колготок. Вокруг Дитрих рождается первый слух — ее ноги застрахованы на 1 миллион марок.
Дебют в кино в 1922 году в фильме «Маленький Наполеон» не стал для актрисы судьбоносным. Позже Марлен напишет, что, увидев себя на экране, воскликнула: «Боже, я выгляжу как волосатая картофелина». Выйдя за год до этого замуж за Рудольфа Зибера и родив дочь, Дитрих не думала связать с кино свою жизнь. Она знакомится со звездой кабаре Клер Вальдофф, которая берет ее под свое крыло. Именно Клер научила Марлен очаровывать публику песней, не обладая при этом значительным голосом. Из-за отношений с Клер, не делавшей секрета из своей любви к женщинам, о Дитрих начинают говорить еще больше. Она открыто вращается в бисексуальных кругах Берлина, на публике появляется во фраке и с моноклем. Но пока Марлен лишь «одна из».
Судьбоносным стала встреча с известным режиссером фон Штернбергом в одном из кафе, в котором Дитрих сидела в перерыве между съемками очередного пустячкового фильма. Штернберг потом напишет, что сразу увидел, как она умна. Редкое качество для актрисы, тем более такой красивой.
Они обменялись взглядами, и фон Штернберг пригласил ее поужинать. Дитрих не пришла. Режиссер повторил приглашение. Марлен не появилась в ресторане и на этот раз. Заинтригованный Штернберг, которому до этого никто не смел отказать, лично приехал к актрисе и спросил, в чем дело. «А на предмет чего вы хотите со мной встретиться?» — несколько надменно поинтересовалась она. Это решило все.
Режиссер как раз искал исполнительницу на роль в своем новом фильме «Голубой ангел» и решил попробовать Марлен. Такого сногсшибательного успеха, который будет иметь картина во всем мире, не ожидал никто!
Штернберг вместе с двадцативосьмилетней Дитрих уезжают в Голливуд, где с нетерпением ожидали появления заморской знаменитости.
По сценарию фильма она должна была появиться на съемочной площадке в мужском костюме — для Америки это было шоком. Впрочем, не только для неё.
В Монте-Карло Дитрих был запрещен вход в казино, в Лондоне приходилось переезжать из отеля в отель, администрация которых не решалась поселить у себя актрису, открыто рассказывающую о своих лесбийских увлечениях. В Париже Марлен, расхаживающую в брюках, в любую минуту могла арестовать полиция.
Дитрих делает вид, что ей нет никакого дела до реакции публики. На самом же деле это была игра. Марлен не могла без зрителей и была настолько актрисой, что начинала играть, даже если в комнату заходила кошка.
Ее первый американский фильм «Марокко» имеет огромную кассу, пластинки с хрипловатым голосом расходятся бешеными тиражами. Марлен покупает себе дом в Голливуде: роскошную виллу, обитую изнутри белым — ее любимым цветом — мехом. Режиссеров и продюсеров она обычно принимает в пеньюаре, «который просвечивал все, кроме амбиций».
Во время одной из поездок в Европу Марлен знакомится с Ремарком. Поначалу писатель отнесся к ней как к легкомысленной певичке и был удивлен, заметив в руках актрисы томик стихотворений Рильке. А Дитрих, поймав удивленный взгляд писателя, протянула ему книгу и предложила выбрать любое произведение поэта, которое вызвалась тут же прочесть наизусть. Разумеется, Ремарк не мог не влюбиться в «стальную орхидею», как он потом назовет Марлен.
Отношения актрисы со своим законным мужем были более чем странными. Рудольф жил с русской эмигранткой Тамарой Красиной в доме, который для них снимала Марлен. Но зато Рудольф взял на себя воспитание дочери.
Отвлечься от романа с Ремарком Дитрих заставила публикация списка самых популярных и кассовых актрис Голливуда, в котором ей отводилось… 137-е место.
Утешение Дитрих ищет в объятиях балерины Веры Зориной, к которой периодически наезжает в гости в Санта-Барбару на своем роскошном «роллс-ройсе». Общение с балериной не прошло для нее даром — поклонявшаяся в детстве Айседоре Дункан, Дитрих однажды танцует в балете партию… железной дороги.
На голливудский олимп актрису вернула главная роль в фильме Джо Пастернака «Дестри садится в седло». Гитлер, пришедший к власти в Германии, мечтает видеть всемирно известную Дитрих среди своих верноподданных. Он посылает за ней Геббельса, приказав любой ценой вернуть актрису на родину.
Но Марлен остается в Америке и принимает американское гражданство. Теперь она выводит новую формулу счастья: «Оно приходит только к тем, кто свободен духом». Она отказывается даже от родной сестры за то, что та активно поддерживает нацистов. До последних дней актриса будет утверждать, что была единственным ребенком в семье.
Незадолго до начала войны в Париже Дитрих влюбляется в Габена и уговаривает его переехать в Америку. Специально для него каждый день готовит обеды и до блеска чистит дом. Идиллию разрушит война.
При первой же возможности Габен отправится на фронт, а чуть позже за ним последует и Марлен. Они встретятся прямо на поле боя. Габен встретил сияющую от счастья возлюбленную грозным окликом: «Какого черта ты здесь делаешь?»
Он безумно любил Дитрих, предлагал выйти за него замуж и очень хотел детей. Но Марлен по-прежнему оставалась женой Зибера, и гражданский брак с Габеном ее вполне устраивал.
Получив приглашение на съемки в Нью-Йорк (у них не было денег, и гонорар в 100 ООО долларов был весьма кстати), она, не раздумывая, принимает его, оставив Габена. То, что ее любимый Жан сможет уйти, казалось ей дикостью.
Да, Габен был ревнив. Во время приступов ревности — далеко не всегда беспочвенных — он мог и ударить Марлен. Впрочем, она тоже не оставалась внакладе. Обучившись у Хемингуэя нескольким боксерским приемам, Марлен легко нокаутировала любимого.
Но отъезда в Нью-Йорк он ей не простил. В считаные дни Габен женился на 18-летней манекенщице, которая родила ему троих детей. Марлен не верила, что все кончено. Тщетно искала встреч, вместе с Жаном Маре ходила на бесконечные просмотры фильмов с Габеном, а узнав, что тот купил место под могилу в Нормандии, приобрела для себя соседний участок.
Киношникам Дитрих вскоре стала неинтересна. «Какая Дитрих? Это уже история», — рассуждали продюсеры. И Марлен начинает свое турне по Европе.
В 1963 году она посетила Советский Союз и дала по концерту в Москве и Ленинграде. В Москве она выступала в Театре эстрады, попасть в который можно было с большим трудом. Ведущий сказал всего два слова: «Марлен Дитрих», и появилась сказочная женщина. С идеальной фигурой, у которой не было ничего лишнего, словно Микеланджело отсек все ненужное. Она носила корсет с каучуковыми прокладками, создававшими иллюзию божественной фигуры, который для нее сделала грузинская балерина Тамара Гамсахурдия. На ней было ее знаменитое платье, расшитое блестками, и лебяжье манто с царским шлейфом. Когда она подошла к микрофону, конец шлейфа был еще за кулисами. Марлен пела хрипловатым голосом по-немецки, по-английски, по-французски. Но публике было все равно, как она поет.
На концерте в Ленинграде певица опустилась на колени перед Константином Паустовским. Растерявшийся писатель не знал, как реагировать. А 62-летняя красавица призналась, что у нее русская душа и она преклоняется перед всем русским.
Потом вдова Паустовского рассказывала, что стоило Дитрих преклонить колени, как расшитое стразами платье затрещало по швам и камни рассыпались по сцене. Их тут же принялась подбирать сидящая в первых рядах публика, уверенная, что перед нею бриллианты. На несколько минут концерт был остановлен.
Дитрих не любила рассказывать о себе и почти не давала интервью. Исключением стали лишь последние годы жизни, когда актрисе было нечем платить за квартиру и, будучи под угрозой выселения на улицу, она за 20 тысяч долларов согласилась ответить на вопросы журнала «Штерн».
Когда ей указывали на несовпадения некоторых дат, Дитрих отвечала, что писала мемуары, а не дневник. Пресса отвечала актрисе тем же. В семидесятых годах перед концертами Дитрих одна из газет написала, что посещать выступления Дитрих могут только некрофилы.
Ее называли «аномальной бабушкой», впервые в истории не побоявшейся выйти на сцену в просвечивающем платье «без верха». А когда прошел слух о ее смерти и Марлен позвонила журналистам и сказала, что она жива, один из журналов напечатал на обложке: «Дитрих звонит и предупреждает, что она еще жива».
Единственный, кто получил «доступ к телу» легенды, был режиссер Максимилиан Шелл, познакомившийся с Марлен в начале шестидесятых на съемках фильма «Нюрнбергский процесс». Актриса категорически отказалась сниматься, позволив Шеллу записать их беседу на магнитофонную пленку.
Жена Шелла, русская актриса Наталья Андрейченко, из первых уст узнала подробности той съемки. С ее слов о деталях закулисья поведаю и я.
Любимыми словами Марлен Дитрих были «вздор» и «об этом уже написано в моей книге». Минуты откровения наступали только после того, как домработница приносила ей лимон и «фирменный» чай в подстаканнике. Как потом оказалось, вместо чая в стакане был коньяк. Дневную норму Дитрих составляло три стакана.
Выпить она любила всегда. В перерывах между песнями заходила за кулисы и делала по глотку шотландского виски или шампанского. Однажды она не рассчитала свои силы, и, излишне приложившись к виски, споткнулась и упала в оркестровую яму. Но переломы были для нее делом привычным. Поднявшись на сцену, Дитрих со сломанным плечом допела концерт. Врачам она неизменно отвечала: «Я пережила две мировые войны. Неужели меня остановит какой-то перелом?»
Свои последние годы Марлен доживала в Париже в полном одиночестве. В ее квартире было две «специальные» стены — стена мертвых с фотографиями мужа, друзей, любовников и любовниц. И стена наград, на которой Марлен повесила французский орден Почетного легиона и американскую медаль Свободы. Из кинематографических премий она была только лауреатом «Тони».
Единственный, с кем Марлен общалась, был писатель Ален Боске. «Я так боюсь одиночества, — говорила она ему. — Но это единственное доказательство моей независимости».
О том, что Дитрих прикована к постели, стало известно только после безуспешных попыток домовладельцев выселить актрису из квартиры, а один из ее друзей был вынужден обратиться к властям. До этого Марлен, всегда сама отвечавшая на телефонные звонки, выдавала себя за собственную домработницу и сочиняла, что хозяйка за рулем собственного авто уехала в аэропорт.
Она получала много писем, в том числе и из России, на некоторые из которых отвечала: «dla vas s liouboviou». Любила смотреть по телевизору выступления теннисистов — ей нравилось мелькание молодых крепких ног. Переживала, что у Бориса Беккера испортился характер, и радовалась за будущего президента Франции, а тогда мэра Парижа Жака Ширака, который встречался с Мадонной. В своих старых фильмах смотрела только титры и вспоминала имена мужчин, которые ее обнимали.
В мемуарах она пишет, что «в мужчине ей нравится только две вещи — руки и губы. Все остальное — приложение». Жан Кокто называл ее «самой восхитительной и самой ужасной женщиной, которую он когда-либо знал». Сама Марлен была человеком без пола — и мужчиной, и женщиной одновременно. Она одинаково любила Ремарка и Пиаф, Габена и Зорину.
Марлен Дитрих была и остается одной из самых ярких звезд XX века. У мужчин она вызывала желание обладать ею, а у женщин — подражать. При этом никогда не была большой актрисой и отдавала себе в в этом отчет. Она знала цену своей красоте. И заплатила за нее дорогую цену. Перед тем как покорить Голливуд, ей пришлось удалить несколько коренных зубов и превратиться из полненькой и озорной девушки в стройную и загадочную женщину.
Созданием мифа она занялась в 22 года, объединив свое имя Мария Магдалина в короткое Марлен, ставшее через несколько лет именем нарицательным для всего сексуального и красивого.
Из-за чрезмерного курения у нее было нарушено кровообращение, сильно опухали ноги. Но Дитрих, отработав двухчасовой концерт (овации иногда продолжались 62 минуты), парила распухшие ноги в соленой воде, вновь надевала туфли на высоком каблуке, взбиралась на крышу машины и раздавала автографы.
Больше всего в жизни она боялась, что кто-нибудь из зрителей кинет яйцо в ее лебяжье манто. И никогда не чувствовала страха перед выходом на сцену. «Они же заплатили деньги, чтобы посмотреть на королеву мира. А я она и есть», — говорила она.
Дитрих думала о смерти без страха. «Надо бояться жизни, а не смерти». Когда Стивен Спилберг прислал ей в подарок свою афишу с признанием в любви, она отослала ее дочери: «После моей смерти продашь на аукционе. Мертвая я буду стоить дороже. И ни в коем случае не плачьте, когда я умру. Оплакивайте меня сейчас».
Умерла актриса внезапно, сразу после ухода врача, подтвердившего, что она здорова. Во Франции в этот день — 6 мая 1992 года — открывался Каннский кинофестиваль, символом которого была провозглашена Марлен. Говорили, что Дитрих сама срежиссировала свою смерть, отказавшись от еды. «Весь Париж увешан афишами с моим лицом. Пришло самое время вновь выйти на сцену». Последняя формулировка счастья звучала теперь так: «Счастлив тот, о ком помнят».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Читать книгу целиком
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
