История необычной девушки-модели
Надя LERTULO — одно из самых известных лиц Lumpen, первого в России агентства моделей с нетипичной для подиума внешностью. Сама она называет себя «фриком» и рассказывает со смехом, как дворовая гопота держит ее за свою. Моделью Надя стала в 37 лет, благодаря фотографии своей спины, «сделанной» на тяжелой работе — на стройке. В перерывах между съемками она чинит водопроводы, перебирает электрику, заливает бетон, строит бани. Надя — воспитанница интерната, всю жизнь она стеснялась своего лица и низкого голоса, а на улице нередко слышала «урод». «Гласная» поговорила с Надей о том, как она вошла в мир гламура и почему моделинг сегодня ломает собственные стандарты.
«Гласная», проект о свободе женщины выбирать, какой быть, не оглядываясь на чужие ожидания
Текст: Юлия Счастливцева
Фото: Анна Иванцова
Видео: Кася Экстович, Надя Мироненко
Вылитая мать, только рыжая
Мне был год, когда родителей лишили прав.
Сначала дом малютки, потом детский дом и школа-интернат. От родителей мне досталось только решение суда времен Советского Союза о том, что жилплощадь сохраняется за мной. Мать пропала без вести, об этом я узнала в 16 лет, когда пришла в ЖЭК за выпиской из домовой книги, чтобы подать документы на «кто я, что я». Мне ничего не дали, конечно. Неважно. Когда я вошла в помещение, сидящая за стойкой женщина посмотрела на меня и говорит: «Боже, вылитая Зеленова. Только рыжая». Так я узнала, что мать была черной как смоль. А про отца совсем ничего не знаю. Сейчас я уже спокойно к этому отношусь — слава богу, меня переключило.
В детстве я была пухлой и сильной, пацаны меня боялись, а за спиной называли Батон или Рыжая, но так, чтобы я не слышала. У других детей ничего не просила, никаких игрушек. Но была одна, только моя — это все знали. Волчок. У меня была проблема с тем, чтобы играть в куклы или что-то рисовать, не хотелось этого. А юла – это когда что-то вращается, вертится, это и есть жизнь.
Тогда я подошла к нему и ударила стулом по голове. Вообще-то он знал, на что шел.
Никто из нас, детворы, не делал различий — мальчик или девочка. Все играли в одной куче. Мне и сейчас друзья говорят: ты свой парень в доску. Наверное, в этом есть преимущество школы-интерната, никто тебе не скажет: ты-ж-девочка. Хотя, конечно, девочек всегда одевают в платья. Но как же неудобно в них по перилам кататься!
«Джокера» я могу понять
А тут редко слышишь: здорово! молодец! Меня дважды отправляли в места для «не очень здоровых». В первый раз — по ошибке, потому что пришли врачи, разговаривают со мной, а я молчу. Они поняли это по-своему. А я, маленькая, всего лишь стою и думаю: блин, сейчас чего-нибудь ляпну, они по-своему завернут, они же взрослые. Молчишь — тоже за дуру принимают. А в другой раз меня воспитательница специально туда отправила.В такие моменты зарождается что-то внутри — стержень, железный. Если появляется внешний стимул, это «что-то» начинает расти. Для меня таким стимулом стала музыка. Я спокойно относилась к обязательствам нашей режимной жизни: просто делаешь что надо — не думая, нравится тебе или нет. Так же с развлечениями: свободного доступа к телевизору или радио у нас не было, когда включили, тогда и слушаем. Однажды из телевизора я услышала эту музыку — какая-то красивая французская песня, и она так засела во мне, будто говорила, что есть и другая жизнь.
Люди, находящиеся в тюрьмах, домах престарелых, школах-интернатах — самые несчастные, потому что у них нет выхода во внешний мир.
Изоляция очень негативно влияет на психику. В детстве мы, мелкие, вырывались и сбегали — бегали хотя бы за семечками на Москворецкий рынок. Как-то сперли стакан семечек у старушки, до сих пор стыдно. А рынок тот охраняли бывшие уголовники. Погнались за нами, один поймал меня и держит. Прошу его: отпустите! Они ведь знали, что мы интернатские.
Второй подходит, говорит: «Вить, да отпусти их, у них жизнь хуже нашей — тебя за дело посадили, а эти с рождения ни за что сидят».
Вышла я в 96-м, попала в училище, пыталась учиться. Но чтобы учиться, нужно хотя бы есть нормально. Меня поселили в общежитии — из интерната туда отправили всех, кого считали плохими ребятами. А у меня всегда хорошо шла физика, я даже пыталась в вузе учиться — но долго не продержалась: невозможно разорваться, когда нужно успевать и что-то заработать, и как-то существовать в жуткой общаге, где другие ребята делают что хотят… Никогда не знаешь, в какую ночь вышибут дверь в твою комнату. Хотя меня старались не трогать, я могла ответить.
Так вот, проживая в общежитии в Медведково, я ездила в училище на Шаболовскую, а вечером — чтобы поужинать — тащилась в водительскую столовую на конечную остановку где-то в Бибирево. А тут в общаге твои шмотки выбросили в окно пьяные разгильдяи. Какого хрена, ребята, мы же выросли вместе!
Подруга, которая знает меня с интерната, позже рассказывала: «Когда ты приходила в гости, обычно не смотрела в глаза, но я и так знала, что ты голодная, интернатские всегда голодные. Я тебя спрашивала: «Надя, что-то будешь?» А ты: «Не знаю»». Ну я просто боялась сказать: накорми меня, пожалуйста.
В интернате у меня был друг, Лешка, сейчас он священнослужитель. Мы двое из класса стали кем-то. Хотя нет, есть еще девушка, которую удочерили иностранцы, сейчас на Сицилии живет. А больше я ни с кем из интернатских не общаюсь: либо ты исключаешь это из своей жизни, либо погибаешь. Когда мы вышли за двери школы-интерната, Лешка сказал: «Наконец-то нас оставили в покое».
Господи, какой я была мрачной, не видела перспектив для себя вообще. Смотреть людям в глаза, взаимодействовать с ними сейчас как-то научилась, спасибо друзьям, но до сих пор при встрече с незнакомыми я ежик.
А мои друзья, неинтернатские, сразу улыбаются. Погоди улыбаться, ты еще не знаешь человека. Я людям не доверяю. Имею право. Собаке на улице доверюсь больше. У меня на глазах убили друга, со мной всякое происходило, я сама делала дурное. До конца я это не преодолела и не могу сказать, что верю в человечество. Но иногда смотришь — у тебя все не так уж плохо, есть повод улыбнуться. В жизни вообще или смеешься, или… «Джокера» я могу понять, скажем так. Кстати, пример актера Хоакина Феникса говорит, что можно развиться и в более зрелом возрасте. Если у тебя в жизни есть платформа — выскочишь молодым, если ее нет, нужно больше времени и ресурсов на все.
После интерната, например, было невозможно устроиться на работу. Меня брали только уборщицей в кафе, потому что в паспорте стоял штамп с пропиской в сиротнике.
Помню, в интернат как-то приехала пожилая женщина, австрий… австрия… стараюсь говорить без ошибок, гражданка Австрии. Очень богатая. В войну она, маленькая девочка, оказалась в лесу, в заросшем рве, где пролежала несколько дней без еды и воды. Там ее нашел советский солдат и несколько дней держал возле себя, кормил шоколадом из своего скудного пайка. Нашел ей пристанище. Она выжила — благодаря этому человеку, чьего имени не помнила. Солдату было неважно, что это чужая девочка и чужая земля — он спасал ребенка. Когда она приехала к нам в интернат, раздала всем по коробке шоколада, печенья, конфет, каких-то карандашей, витаминов — как дань благодарности тому солдату.
Мне запомнились ее слова: если видишь кого-то в одиночестве или в беде — постарайся помочь, как бы ни было тяжело самому, будь щедрым к нуждающимся.
Наверное, поэтому я брошенных собак теперь подбираю.
Первая появилась, когда друзьям нужно было уехать и они ко мне своего пекинеса пристроили. Когда мы гуляли, соседка кричала: смотрите, рыжая рыжую несет. Второго, замерзшего щенка, друзья подобрали у метро в минус двадцать.
А борзая Эпоха у меня появилась, когда один баловень богатый наигрался и выставил ее на продажу за небольшие деньги — оказалось, держит ее запертой в квартире, а сам за городом живет. В первое время моя Эпа не понимала, как это — уходит хозяин, ревела на весь дом, задние лапы плохо работали. Китайская хохлатая, Эйка — была испугана, два года не могла привыкнуть к ласке, а теперь стережет меня и отгоняет тех, кто пытается подойти без ее собачьего разрешения. По мне, домашних животных лучше не покупать, а выручать. Благодаря им, я научилась гулять даже если устала — сил нет. Прогуляешься с ними вечером — и спится лучше.
Из моего интерната иностранцы забрали пятерых девочек и двух ребят, все живут на Сицилии. Иностранцы забирали детей чаще.
Когда я приехала к ним в гости, увидела, что там нет детских домов, оставшийся без родителей ребенок сразу попадает в новую семью. Свои, чужие — все в одной куче. Чей-то малыш споткнулся — моя подруга берет его на руки, чтобы успокоить. А он и не сопротивляется — ему хорошо. Мой ребенок, твой — какая разница?
Бригадир? Ты же баба!
Я тогда была на практике в ЖЭКе, и меня отправили красить подъезд. Мимо проходит интеллигентная пожилая женщина: доченька, у меня дома побелка с потолка сыпется. И смотрит на меня. А я та еще оборванка была по виду, семнадцать лет. Побелила ей в квартире потолок, впервые в жизни попробовала растворимый кофе и заработала первые деньги.
Сегодня я разбираюсь в электрике, сантехнике, умею лить бетон, строить бани, чинить крыши.
Работать предпочитаю одна. Какое-то время работала с мужиками, но у ребят была привычка: взяли заказ, сделали что-то, получили первую денежку — и пошло-поехало: «А, надоел заказ, давайте выпьем».
То есть они пить ходили, а я должна была заканчивать. Сейчас бывает, беру помощников. Большинство мужчин, конечно, фыркают, ну как же — баба.
Однажды пришла в строительную фирму, говорю им: я давно в деле, знаю и умею то, то и то, возьмите меня на подряд, чтобы я не руками работала, а следила за качеством. Отвечают: «Бригадиром? Ты же баба!» С мигрантами работала, конечно, им еще сложнее далось понимание, что я женщина и что-то умею. Но когда мы вместе закончили большой заказ, они мне говорят: «А давай ты у нас прорабом будешь».
В современном мире нет проблемы для женщины делать что-то своими руками. Не хватает силы — можно справиться за счет инструмента. Нужно, конечно, понимать, что и как работает, уметь распределять нагрузку, знать свое тело. Мне повезло с учителем физкультуры, он научил — берешь что-то тяжелое, не тяни спиной, держи руками. Я иногда делаю вещи, которые мужикам не под силу, хотя это скорее к упрямству относится. Вот эти мышцы — чистое упрямство.
Потом, есть такая тема: не бойся усталости. День прошел зря, если он не видит трудов твоих. Да и просто — будь ты счастлив. Дожил до вечера, уже хорошо.
В девушке с болгаркой в руках что-то есть
Однажды приятель, с которым мы вместе по ремонту работали, говорит: «Какая у тебя спина! Никогда такого у девушки не видел». Мы давние друзья, спокойно раздеваемся друг перед другом, а тут только что закончили тяжелую работу — четыреста килограммов хрен знает чего с потолка сняли. Помещение — тесная коммуналка, и он увидел, как я моюсь в ванной. Ну ок, спасибо, Сань. Конечно, я не привыкла получать комплименты и всегда осторожно к ним отношусь.
Но после того случая я поехала к подруге в Швейцарию, и они с мужем такие берут свои смартфоны, фотографируют мою спину и показывают фото друзьям, которые тратят кучу денег на тело: танцы на шесте, какие-то капсулы с выпариванием. А я ни хрена для этого не делаю, даже на диете не сижу.
Свое тело я сделала на тяжелой физической работе. В спортзал меня не загонишь — сидеть там, потеть, вот еще. Мне этого в детстве хватило: футбол, баскетбол, куда-то бежать, где-то прыгать. В общем, так я поняла, что спина — мой козырь.
Потом уже московская подруга говорит: «Надь, ты же красивая. Есть в тебе что-то». Я красивая? Не-ет.
Хотя понимаю, в девушке с болгаркой в руках что-то есть. Та подруга и рассказала мне про Lumpen — модельное агентство нестандартных людей, проект Авдотьи Александровой, и я решилась. Закинула им фото спины, написала краткое резюме на английском. Через несколько секунд приходит ответ: «Лицо». Лицо? Вот еще, своего лица я стесняюсь.
Мое лицо — это совсем не то, что может нравиться или что можно засветить в журналах. Да, я посмотрела базу моделей Lumpen, но считала, что даже к ним не гожусь. Плюс, там подростки, школота, а мне на тот момент 37. Ладно, отправляю лицо — и получаю сообщение: «Обязательно приходите на кастинг».
Много ли на свете таких, как Барби?
Моделинг сильно изменил мою самооценку. Теперь мне все равно, как я выгляжу — куда важнее, что при этом чувствую. Я поняла, что не хочу нравиться, а хочу удивлять. Я фрик и считаю, что фрики красивее стандартов. Много ли на свете таких, как Барби? Нет. У нас в Lumpen есть парень двухметрового роста, с усами, есть девушка-альбинос, у нее зрачки прозрачные и ресницы совершенно белые, очень красиво. Необычные люди. Сама я рыжая, сильная, с мужским басом. Такой природный голос, раньше был еще ниже, но я научилась модулировать. В средневековье гореть бы мне на костре за это все. А сейчас почти прогресс, да.
Кстати, я только недавно поняла, что быть рыжей — красиво. Стою в аэропорту, расчесываюсь, за мной наблюдают две иностранки, чувствую их взгляд со спины — понимаю, что пялятся. Поворачиваюсь, чтобы сказать что-то резкое, а одна говорит: «Какие у вас прекрасные золотые волосы».
А я, когда была маленькой, так злилась на них.
Кто такой люмпен? Человек с окраин. Гопник. Но мы все разные и по-своему интересные. Не злые и не тупые, как принято думать. Посмотрите базу Lumpen — не найдете ни одного стандартного лица. У меня рост 168, а я — модель. Другая модель нашего агентства сейчас демонстрирует одежду Gucci, а она еще ниже. Стандарты уже не имеют значения, важна индивидуальность, потому что так интереснее, больше палитра. Подгонять всех под один бьюти-стандарт — все равно что заставлять ходить в одинаковой одежде.
На одном показе в Париже мне сделали мэйк для подиума — помада, глаза ярко, тени фиолетовые. Потом пришел создатель бренда и говорит: «Все убрать. Кремом лицо покройте и хватит». То есть меня оставили мною, только волосы затянули. В повседневной жизни я обычно не крашусь, совсем. Хотя когда стилисты красят мне губы ало-красным, очень нравится. Но чтобы мне самой делать себе румяна или тени для глаз — редко-редко.
Красить глаза в моем случае вообще бесполезно, из-за век ресниц не видно. Но все равно на съемках и после них мне делают комплименты, а я третий год сомневаюсь в том, что слышу.
Мне все еще сложно держать себя в руках, когда меня называют «уродом». Стараюсь не реагировать, не отвечать. В конце концов в жизни есть вещи потруднее: например, ты ремонтируешь дряхлые коммуникации, чугунная труба лопается, а под тобой три этажа. И сверху все льется прямо на тебя. Или вчера я меняла электрические провода в старом доме, три часа сидела в антресоли, потому что провода поверху — было тяжело, темно, нечем дышать, невозможно повернуться. При этом опасно: работаешь с проводкой, которая не отключена. Вот это сложно. А терпеть хамов на улице — нет, не сложно. Зато маргиналы района меня за свою принимают — уважают.
Бывает так, что я, в пыли и грязи, кладу где-то ламинат. Мне звонят из агентства: собирайся, летишь в Минск сниматься в кино. Я говорю: окей.
Отряхнулась, умыла лицо, сменила одежду и поехала. Меня хватают, наряжают, гримируют. Сейчас, говорят, будешь учить старинную песню на иностранном языке. А я только что циркулярку в руках держала. Забавно это.
youtube
Нажми и смотри
О проекте «Гласная»
Наш проект — о свободе выбирать, какой быть, не оглядываясь на чужие ожидания. Мы даем голос женщинам, которые живут, руководствуясь собственными принципами и представлениями, а не навязанными предубеждениями.
В России на женщин, которые публично заявляет о своих правах или своей позиции, навешивается ярлык «феминистка», при этом подразумевается, что феминистка это, скорее всего, глубоко несчастная, некрасивая и одинокая женщина, а феминизм — это «война с мужчинами». Социально одобряемая роль женщины часто состоит из ярлыков вроде «место женщины у плиты», «а часики тикают» и так далее. Наконец, женщину все еще описывают и определяют через принадлежность к мужчине, что сегодня и вовсе нелепо.
Героини «Гласной» разные — у каждой свой путь, принципы, ценности, профессия, религия, место жительства. То, что их объединяет и что кажется нам самым ценным — их осознанный выбор в жизни.
Мы хотим, чтобы вы услышали голоса сильных и свободных женщин.
Читайте также:
Паола Антонини: история модели, потерявшей в катастрофе ногу
Назло стереотипам. Как 80-летний дедушка стал моделью
«Некрасивая» красота — Хит.Медиа — Пространство молодой журналистики
05.02.2018
Статьи Заметки Короткие
Анастасия Околита
Время чтения: 3 минуты
«How Russia is changing the face of fashion» («Как Россия меняет лицо моды») под таким заголовком в декабре 2017 года вышла в CNN Style статья о российском модельном агентстве Lumpen.
Итальянские модные издания I-D и Vogue считают, что Lumpen меняет представления о красоте, а российский Vogue твердит о моде на «русскую мафию» на Западе. Что такое Lumpen, и чем вызвано повышенное внимание прессы к нему?
Lumpen — нетипичное модельное агентство. Его основала в Авдотья Александрова, молодой режиссер и художница. В интервью Nomodels magazine она рассказала, что изначально создала базу фотографий людей с необычной внешностью для себя и для съемок. Проект развивался, и когда моделей стало слишком много, девушка решила открыть базу фотографий для всех. Так проявилось модельное агентство, не похожее ни на одно другое в мировой модной индустрии.
Название Lumpen переводится как «деклассированный», так часто называют называют нищих или бродяг.
По словам Авдотьи, название пришло спонтанно.
На сайте Lumpen представлена галерея фотографий моделей. Впечатлениями от типажей агенства поделился журналист британского издания I-D Magazine Джек Мосс. В статье для I-D он написал, что квадратные фото моделей Lumpen на сайте агенства похожи на фото в криминальной сводке. Действительно, там нет моделей с идеальными пропорциями и правильными чертами лица.
Парни и девушки с пирсингом, татуировками и асимметричными лицами — таковы типажи Lumpen. Лица с близко посаженными глазами, оттопыренными ушами и пухлыми губами неправильной формы — больше не табу на модных подиумах. Джек Мосс охарактеризовал моделей агенства так: «Есть что-то суровое в лицах моделей, ощущение некоей неустроенности».
Авдотья ищет моделей в России, причем большинство «люмпенов» из глубинок. Бывшие футбольные фанаты, фотографы из провинции, работники заводов, рейв-тусовщики и даже люди с судимостью — вот неполный перечень тех, кто сегодня участвует в показах Vetements, Comme des Garçons, Balenciaga, Kenzo, Lanvin и Jil Sander.
В рамках форума BE IN OPEN Авдотья рассказала, что Lumpen не разрушил представления о красоте, а показал её новую грань:
«Мы ничего не разрушали, мы только добавили свое, то, что другие агентства либо не хотели видеть, либо боялись и обходили стороной»
Зарубежные дизайнеры с интересом восприняли идею нового взгляда на красоту. Kenzo, Nike, итальянского Vogue и i-D берут из агентства моделей для своих съемок и показов. В показе осенне-зимней коллекции 2017 японского лейбла Comme des Garçons из 12 участвовавших моделей 8 были из Lumpen. Французские бренды Jil Sander и Lanvin последовали примеру российского агентства и применили подход Lumpen к поиску моделей для своих показов.
View this post on Instagram
GERA, FRANKO, GUAPO / @commedesgarcons Shirt #fw18 #pfw
A post shared by LUMPEN 🇷🇺 (@lumpenmen) on
Уже нет сомнения в том, Lumpen дал толчок для изменения вектора развития индустрии: теперь мода все больше обращает внимание на нетипичных, несовершенных моделей, напоминающих обычных девушек и парней с улицы.
4-R
бесплодных земель | Английский | Metal Magazine
ELLI — российский видеоколлектив, стремящийся сломать границы того, что кажется рекламой, и вместо этого взаимодействовать с людьми и тем, что их окружает. Они только что запустили свой первый проект Badlands, короткометражный фильм в сотрудничестве с музыкантом Кариной Казарян и известным модельным агентством Lumpen — одним из самых актуальных игроков современной российской модной сцены и, следовательно, одним из основных экспортеров восточной эстетики. остальному миру. Этот проект был направлен на то, чтобы заглянуть в российскую культуру сегодняшнего дня, в которой ничего не застыло – на самом деле она постоянно меняется. Мы эксклюзивно представляем его премьеру, а также встретились с одним из его вдохновителей, Александром Епиховым, чтобы узнать, что он и два его партнера, Сергей Медведев и Филипп Иванов, намеревались использовать в нем.
vimeo.com/video/168927204?color=000000&title=0&byline=0&portrait=0″ frameborder=»0″ webkitallowfullscreen=»» mozallowfullscreen=»» allowfullscreen=»»> В чем идея Badlands?
Кажется, что для многих россиян это состояние хаоса – все меняется, ничего не затвердевает, прошлое давно забыто. Бесплодные земли были для нас способом исследовать российскую действительность, искать способ выразить то, как мы видим свое окружение, найти то, что мы чувствуем реальным. Большинство молодых людей, которых я знаю, ищут способ найти изображения, которые выглядят правдиво, чтобы выразить то, что они видят в повседневной жизни. Но это сложно сделать в месте, которое еще не решило или не хочет найти свое визуальное воплощение. Думаю, в России вообще проблема с реальностью и правдой. Если вы посмотрите на российскую поп-культуру, вы увидите дихотомию между тем, как выглядит жизнь, и тем, чем она является на самом деле. И это то, о чем мы хотели поговорить.
Проект был сначала заказом для дизайнера, который дал нам полную свободу, который превратился в режиссерскую версию, а затем в короткометражный фильм.
Мы должны были представить шубу, стиль которой действительно напомнил нам 90-е: гламурный и китчевый образ жизни. Как только Халт из Люмпена стал нашим главным героем, все сошлось воедино: реальность бандита, теперь мертвого на улице, у которого ничего не осталось, кроме его прошлого. Пожалуй, это можно назвать ностальгией — по крайней мере, по персонажу.
Вы разочарованы реальностью моды? Как вы это воспринимаете на данный момент?
Для меня мода — это предмет и его способ самовыражения в культурном целом. Это история со своей психологией, субкультурой и собственным способом отражения своего текущего состояния — может быть, что-то, что менее зациклено на том, чтобы быть красивым, хотя оно может быть красивым. Это что-то очень личное. Итак, я могу сказать, что я разочарован реальностью обыденной моды, потому что чаще всего она не имеет реальности.
«В России проблема с правдой. Бесплодные земли были для нас способом найти что-то, что мы считаем реальным».
Агентство Люмпен является частью показа. Авдотья Александрова, его основатель, изначально открыла его как базу данных российских моделей для своих друзей и людей, с которыми они могли сотрудничать, но по мере того, как мода меняется, она требует той индивидуальности, которую она предлагает больше, чем когда-либо. Как вы понимаете разнообразие? Как ELLI хочет участвовать в этом?
Я думаю, то, что делает Авдотья, прекрасно, она берет этих замечательных людей, которые так похожи или являются людьми, которых я вижу каждый день в городе, в метро, на электричке или на вечеринках, и приносит их в мир моды. Что мне кажется политической позицией, поскольку в российской массовой культуре разнообразие с каждым годом становится все менее и менее прославленным. Так что я думаю, что это здорово.
С помощью ELLI мы хотим разнообразить работу с коммерческим видеоформатом. Мы хотим, чтобы наша работа была личной и реальной, чтобы попытаться сломать границы коммерческого и политического: быть активными в создании изображений, которые могут формировать нашу текущую реальность.
Каково место России в мире моды сейчас и как оно изменится в будущем?
Я вижу, что в мире моды к России проявляют интерес. Гошу Рубчинского знают и носят везде, Люмпен работал с важными брендами и крупными журналами, а ZDDZ носят знаменитости. Кроме того, многих очаровал популярный лозунг «постсоветский», что, по-видимому, во многом связано с постоянными и прошлыми конфликтами между Россией и Западом, однако его часто использовали как экзотику. Я надеюсь, что интерес к России является реальным диалогом и не собирается угасать в ближайшее время.
Что вы ищете при подборе видео?
К счастью для нас, мы не смогли выбрать кого-то из типичных модельных агентств — мы чувствовали, что ни у одной из рассматриваемых нами моделей не было истории. Мы хотели, чтобы наши персонажи были реальными и привлекательными, несли в себе внешнюю и внутреннюю сложность, которые могли бы привести историю в движение.
Сначала мы думали, что это невозможно в нашей нынешней коммерческой среде типично красивых русских женщин и далекой от эксцентричной мужественности, пока случайно не наткнулись на фотографию Холта из Люмпена.
Как только мы разместили фотографию Леды рядом с фотографией Холта, мы поняли, что у нас есть история, в которой текстуры и локации органично сочетаются друг с другом. Затем мы начали сотрудничать в этом проекте с Авдотьей, что помогло нам заполнить остальную часть нашего фильма персонажами: Севером, Топором, Кифом и Бергом.
Каковы ваши цели по расширению ELLI?
ELLI — это коллектив единомышленников, стремящихся сломать границы того, что кажется застывшими формами коммерческого самовыражения, чтобы мы могли взаимодействовать с культурой, с людьми и их визуальным пространством в большем масштабе. Поскольку Badlands — это наш первый дебют, на данный момент мы не думаем о больших расширениях, а ищем новых сотрудников для будущих проектов.
Художница принимает свою алопецию и подписывает контракт с модельным агентством
21-летняя российская режиссер-документалист Елизавета «Лиза» Попова подписала контракт с московским модельным агентством Lumpen, следуя по стопам других известных моделей , которые пострадали от выпадения волос .
Выпадение волос в детстве
У художника впервые диагностировали аутоиммунное заболевание Очаговая алопеция в возрасте четырех лет. В интервью американскому Vogue Попова рассказала, как в детстве над ней издевались из-за выпадения волос как в школе, так и дома.
«Моя мать отрезала себе волосы, и [она] сделала из них парик, который я носила 13 лет своей жизни», объяснила она. «Мои родители внушали мне и продолжают внушать, что моя лысина будет пугать людей», поверье, подкрепляемое тем фактом, что длинные волосы считаются символом красоты в их родной стране.
Попова оставалась крайне неуверенной в своем состоянии, показывая, что она « боялась признаться в этом кому-либо, даже моей лучшей подруге с пятого класса ».
Однако, когда ее подыскали для работы моделью в ювелирной компании, они потребовали, чтобы она натянула свой белокурый парик обратно в нестандартный капюшон — чего она не могла сделать — и вместо этого попросили снять его.
Обнажив свою лысину, она получила множество комплиментов от находящихся в комнате: » Все люди вокруг меня — стилисты, парикмахеры, дизайнер, которые были на фотосессии, стали хвалить меня и говорить: «Ты такие красивые! Почему ты носишь парик?»
С тех пор она постепенно начала демонстрировать свою лысину на публике. По общему признанию, это был трудный процесс, и она получила смешанные ответы, от резко критических до исключительно положительных.
Что такое алопеция?
Очаговая алопеция характеризуется внезапным очаговым выпадением волос на коже головы, но часто может развиваться в более тяжелые формы, а именно Тотальная алопеция и Универсальная алопеция — первый вызывает полное облысение головы, включая ресницы и брови: последний также приводит к полной потере волос на теле. Судя по фотографиям, представленным в статье Vogue, похоже, что она испытывает одно из двух.
Попова не одна. Согласно обзору , проведенному в Медицинской школе Миллера Университета Майами в 2015 году, аутоиммунное заболевание поражает примерно два процента населения мира.
Мало что известно о механике его различных форм, хотя считается, что все они проявляются после « триггерных инцидентов ». К ним относятся стресс, внезапная травма, аллергия, инфекции и повреждения кожи.
Лечение гнездной алопеции может оказаться эффективным, когда рассматриваемое выпадение волос носит очаговый характер и ограничивается только кожей головы. Многие клиенты Belgravia, страдающие этой формой алопеции, наблюдают обнадеживающие результаты роста волос благодаря специально разработанным курсам лечения, в основе которых лежат рецептуры местного применения сильнодействующий миноксидил . Их можно сочетать с дополнительными нефармацевтическими стимуляторами роста волос .
Пока не существует проверенных средств от тотальной или универсальной алопеции.
