Мария грация кьюри википедия: Мария Грация Кьюри — frwiki.wiki

Мария Грация Кьюри: ровно год у руля Dior

Мария Грация Кьюри позирует вместе с Селин Дион и Робертом Паттинсоном. Бекстейдж с показа Christian Dior Haute Couture Fall/Winter 2017/18 в рамках парижской Недели моды.

Instagram-эстетика (запрещенная в России экстремистская организация)

Первая и главная задача, которую поставили перед Марией Грацией боссы, – наладить диалог с поколением миллениалов. Обратились они по адресу: Кьюри – мать сына и дочери, обоим чуть больше двадцати лет. Во многих интервью дизайнер признается, что, образно выражаясь, творит для своих детей, пытается делать вещи, понятные поколению соцсетей. «Instagram (запрещенная в России экстремистская организация) сильно повлиял на моду, – отметила Кьюри в беседе с итальянским изданием MFF Magazine for Fashion. – Изменил ее. Благодаря ему появился целый новый лексикон». Создавая знаменитые лозунги, определившие ее первую коллекцию для Dior (SS 2017), Мария Грация попыталась сымитировать хлесткий и остроумный язык хэштэгов. Так на свет появились надписи J’Adior и Dio (r) evolution. Напечатанные на футболках, сумках и ремешках туфель, они стали одной из самых ярких и обсуждаемых деталей и сделали те самые майки и обувь еще более желанными для потенциальных покупательниц. Надо ли говорить, что многим новым клиенткам нет и тридцати? Благодаря Кьюри, Dior перестал быть «взрослой» маркой – она подарила Дому новую юность.

Dior Haute couture FW 17/18

Dior SS 17

Феминизм

Мария Грация не устает признаваться в любви женщинам. То же делал сам Кристиан Диор, но в своеобразной манере. Для него потенциальная клиентка была, прежде всего, прекрасным, но хрупким созданием – не случайно он сравнивал женщин с цветами и, создавая new look, пытался подчеркнуть это сходство.

Дитя своего времени и к тому же первая женщина во главе Dior, Кьюри выражает эту любовь по-другому. Ее героиня не боится ни исследовать новые земли, ни бороться за свои права, ни бить прямо в цель – допустим, шпагой.

Dior SS 17

Dior SS 17

В коллекции haute couture FW 2017/18 есть образы, посвященные путешественницам из прошлого. Например, кожаный костюм в стиле летчицы Амелии Эрхарт. Сезон SS 2017 запомнился, в числе прочего, вещами, похожими на форму спортсменок-фехтовальщиц и, разумеется, лозунгом-блокбастером – We Should All Be Feminists. Есть и менее очевидные референсы: принты из коллекции Resort 2018 созданы в сотрудничестве с тарологом и феминисткой Вики Нобл, а ковбойские шляпы – отсылка к стилю художницы-суфражистки Джорджии О’Киф. «Я всегда много размышляла о том, к чему же мы, женщины, стремимся сейчас, – рассуждает Мария Грация. – И пришла к выводу, что, как и много лет назад, мы в первую очередь хотим равных с мужчинами прав. Эта битва еще не окончена, несмотря на то, что многие думают иначе».

Dior SS 17

Dior SS 17

Как и всегда, есть те, кто критикует такой подход и обвиняет дизайнера в конъюнктурности и коммерциализации активизма. С этим можно соглашаться, но нельзя отрицать очевидное: во многом благодаря новому Dior феминизм стал модным и привлекательным даже в тех странах, где традиционно ассоциировался с чем-то маргинальным и пугающим.

Эротизм

У этого пункта нет противоречия с предыдущим. Феминизм Марии Грации «правильный» и не табуирует ни женственность, ни сексуальность, ни желание нравиться. Соблазнительные вещи делали для Dior и другие дизайнеры – взять хотя бы шорты из невесомой ткани от Симмонса, декольте от Сен Лорана или платье из ламе от Боана. Но Кьюри не зря 17 лет проработала на Valentino – бренд, который славится платьями «для принцесс». Ее вещи не просто сексуальны – они романтичны. Женщина «от Кьюри» может быть смелой и независимой, но никогда не будет агрессивной. Такой просто невозможно быть ни в полупрозрачных платьях-корсетах в пол, ни в летящих юбках – а без них уже сложно себе представить новый Dior, и не только haute couture, но и pret-a-porter.

Dior Haute couture FW 17/18

Dior Cruise 17

Dior SS 17

Dior SS 17

Уважение к личности Диора

Все преемники Диора так или иначе цитировали его работы, создавая свои вариации на тему бар-жакета, пышных приталенных платьев и широких шляп с опущенными полями. Мария Грация тоже не скрывает, что при подготовке каждой коллекции много часов проводит в архивах. Но, первая из креативных директоров Дома, она отдает дань не только Диору-дизайнеру (хотя ему – в первую очередь), но и Диору-человеку. Зная, что основатель дома верил в гадания, она украсила платья из круизной коллекции принтами в духе таро. Помня о его увлечении астрологией, выпустила вещи, на которых нарисованы кометы и небесные светила (SS 2017, haute couture; SS 2017, pret-a-porter; FW 2017/18, pret-a-porter). Разумный ход: зачастую биография дизайнера может подсказать идеи не менее (а то и более) оригинальные, чем архив с эскизами. В грядущих сезонах ждем вещей с отсылкой к другой большой страсти основателя Dior – кулинарии. Пусть даже для этого Кьюри придется зайти на территорию итальянских конкурентов.

Dior Haute couture SS 17

Dior FW 17/18

Фото: Getty Images

Ксения Крушинская

Dior впервые назначает женщину-креативного директора Марию Грацию Кьюри

После долгих слухов Dior подтвердил, что впервые за свою 60-летнюю историю он назначил женщину креативным директором. Мария Грация Кьюри оставила свою должность со-креативного директора в Valentino, где она проработала 17 лет, чтобы возглавить Christian Dior.

«Идея нанять женщину — это то, что я имел в виду, и эта женщина была правильной», — сказал Сидни Толедано, президент и главный исполнительный директор Christian Dior о назначении. «Она очень прямолинейный человек, конкретный, прагматичный, — сказал Толедано WWD. У нее есть глобальное понимание ценностей дома».

Дом Dior рад приветствовать г-жу Марию Грацию Кьюри в качестве художественного руководителя коллекций женской одежды от кутюр, готовой одежды и аксессуаров. © Мариполь

Фотография, опубликованная официальным лицом Dior (@dior) 7 июля 2016 г. в 23:40 по тихоокеанскому времени

«Для меня большая честь присоединиться к дому Dior; Я оцениваю огромную ответственность быть первой женщиной, ответственной за творение в доме, который так глубоко укоренен в чистом выражении женственности», — говорится в заявлении дизайнера. «Бесконечное богатство его наследия продолжает быть постоянным источником вдохновения для моды, и я не могу дождаться, чтобы выразить свое собственное видение».

Грация Кьюри и Пьер Паоло Пиччоли представили романтическое переосмысление Valentino. Если вы купили туфли или сумочку, усыпанную заклепками, или вдруг захотели сказочное, красиво вышитое платье, то вам следует благодарить за это Грацию Кьюри и Пиччоли.

Ее назначение знаменует новую захватывающую главу в истории Dior, которая приобрела международную известность в конце 1940-х и 1950-х годах, когда основатель Кристиан Диор представил свой определяющий эпоху New Look с его мгновенно узнаваемой заниженной талией, аккуратным жакетом Bar и экстравагантным колокольчиком. юбка. с 19С 96 по 2011 год британский дизайнер Джон Гальяно руководил Dior, создавая фантастические роскошные коллекции, вдохновленные экзотическими путешествиями и историей. Он был уволен после антисемитского нападения в парижском баре всего за несколько дней до того, как он должен был представить свою коллекцию осень-зима 2011 года. После Гальяно пришел Раф Симонс, чья версия Dior сочетала в себе утонченную дань уважения архиву с элегантным модернистским подходом. Но с тех пор, как Саймонс ушел в отставку после трех лет работы в октябре прошлого года, эта должность стала вакантной.

Вот все, что вам нужно знать о ней…

Она начинала как дизайнер мужской одежды и всегда работала с Пьером Паоло Пиччоли

В прошлогоднем интервью Пиччоли и Кьюри Директор отдела моды The Telegraph Лиза Армстронг написала:

У них долгие и удивительно гармоничные профессиональные отношения. Они познакомились, когда Пиччоли еще училась в колледже моды — она на два года старше — и работают вместе с конца 19 года.80-х, когда он присоединился к ней в Fendi. Там они тесно сотрудничали с пятью сестрами Фенди, в частности с Сильвией, с которой они запустили багет Fendi, сумку, которая превратила династический бизнес в глобальный бренд, в котором LVMH в конечном итоге приобрела контрольный пакет акций примерно за 550 миллионов евро.

Они многое узнали о «работе с семьями» в Fendi; об экспериментах и ​​о превращении уважаемого модного имени в корпорацию. Когда они присоединились к Fendi, об аксессуарах во всех домах забыли. К тому времени, когда они ушли в 1999 — лично переманенный Валентино, чтобы наложить магию на его сумки — все изменилось. Они работали с самим Валентино девять лет и до сих пор помнят первую пару обуви, которую они разработали для дома, — пару красных сандалий с розами. Красные сандалии зимой. Очень Валентино.

Она мастерски одевает знаменитостей на красную дорожку

Грация Кьюри понимает, что делает момент победы на красной ковровой дорожке, и вы всегда можете положиться на Valentino, чтобы он доминировал в списках лучших нарядов во время наградного сезона. личность», — сказала Кьюри The Hollywood Reporter. «Кира Найтли, Тильда Суинтон, итальянская актриса Альба Рорвахер — постоянная поддержка вдохновения для нашей работы, как и Гвинет Пэлтроу». Ее первый момент на красной дорожке был, когда Хлоя Севиньи надела Valentino на «Золотой глобус» в 2010 году, которую она назвала «самой незабываемой», и она цитирует Киру Найтли как еще одну недавнюю фаворитку. «Для нас было трогательно одевать Киру Найтли для «Оскара», когда она была беременна дочерью, в два платья из коллекции Haute Couture Spring 2015, темой которой была любовь», — добавляет она.

Она одержима WhatsApp и хорошо разбирается в моментах Instagram

Еще одна выдержка из прошлогоднего интервью:

В глубине души Грация Кьюри знает, что в моде навязчивые идеи никогда не бывают недостатком. По словам Пиччоли, она сама не застрахована от одного или двух случаев. «Она интуитивно понятна. Ей нравится скорость. Она всегда в WhatsApp. — Верно, — возражает Грация Кьюри. «Мы действительно мало пользуемся компьютерами…»

«Во всем таком цифровом важно чувствовать человеческое прикосновение наших швей, — говорит Пиччоли. «Но телефон — это моя жизнь», — признается Грация Кьюри. «Мы много говорим. Мы рисуем. Мне нравится отправлять фотографии в WhatsApp, потому что это очень быстро. Я хочу все прямо сейчас!»

В марте 2015 года Valentino вызвал ажиотаж в социальных сетях, когда Бен Стиллер и Оуэн Уилсон ворвались на подиум после парижского показа модного дома. Грация Кьюри и Пиччоли доказали, что речь идет не только о красивых платьях, но и о разумных цифровых возможностях, когда они появляются.

Она ценит изысканное мастерство — очевидно

«Мы начинали в то время, когда быть дизайнером означало то, что вы действительно производите — платье, ткань, мастерство, качество», — сказала Грация Кьюри Harper’s Bazaar. «Тогда мода стала просто имиджем. Интернет и Instagram изменили нашу жизнь, изменили моду, потому что все так быстро. Но в то же время мы хотим сохранить нашу чувствительность, наше мастерство, нашу культуру». Она пожимает плечами и отпивает кофе. «Это имело значение, я думаю».

Она надела средневековый, антисексуальный силуэт 

«Этот силуэт изменил темп — такой средневековый и антисексуальный», — говорит The Telegraph , посвященный моде, режиссеру Кейт Финниган из Grazia Chiuri и характерному полу Пиччоли- размашистые платья.

Она помогла создать феномен Rockstud

За пять лет после их запуска в 2010 году коллекции обуви и сумок Valentino Rockstud помогли увеличить продажи дома на 36%, и их носили все — Алекса Чанг, Оливия Палермо, Кэмерон Диаз, Дакота Фаннинг и почти каждая модница, достойная ее соли. «Я помню момент, когда мы придумали туфли на плоской подошве с заклепками в нашем офисе. В то время вокруг были все эти высокие платформы. Это было ново», — рассказала Грация Кьюри. Американский Vogue после получения награды Международного дизайнера на CFDA в прошлом году.

Она считает, что ваш стиль может меняться изо дня в день

 «Однажды ты захочешь стать минималистом. Но к вечеру вы можете захотеть быть в перьях. Современная мода заключается в том, чтобы носить то, что кажется правильным в данный момент», — говорит Грация Кьюри.

Интервью с Марией Грацией Кьюри: «Молодежь видит в моде только художественную сторону»

Алике, любезно предоставлено Кристианом Диором.

Numéro: Откуда пришла идея снять фильм, который заменит ваш показ мод?

Мария Грация Кьюри:  Как только было объявлено о закрытии, мы поняли, что провести показ на подиуме будет невозможно. Для кутюрье это действительно проблематично, потому что речь идет не только о демонстрации одежды, но и о навыках и ноу-хау. Поэтому я сказал: «Хорошо, давайте сделаем фильм. Это хороший способ выразить свою мечту от кутюр». Но я также искал кого-то, кто мог бы рассказать о работе, проделанной моей командой, и единственным человеком, который, казалось, был способен на это, был Маттео Гарроне. Я боялся связываться с ним, потому что он так известен — он снял Пиноккио, и я действительно не был уверен, что он согласится. Его реакция была великолепной. Он был очень открыт к идее проекта, который был для него чем-то рискованным, поскольку мода — это формат, который сильно отличается от кино — здесь нет реплик… Я рассказал ему историю Диора, поговорил с ему о Театре моды и о моих источниках вдохновения: сюрреализме, женщинах-художницах… [в сборнике упоминаются Ли Миллер, Дора Маар, Доротея Таннинг, Леонора Кэррингтон и Жаклин Ламба.]

В 1945 году, когда Франция вышла из войны, кутюрье страны продемонстрировали комплект одежды для кукол в уменьшенном размере. Сегодня вы черпали вдохновение в этом Театре моды в то время, когда мир переживает беспрецедентный кризис в области здравоохранения. Для вас это возможность стать более креативным?

В такие трудные моменты нужно не только проявить креативность, но и изменить образ мышления. Я никогда не думал о другом способе устроить шоу на подиуме. Просматривая архивы Dior, я нашел эту отсылку, которую мог переосмыслить на современный лад. Мы должны думать о том, как мы можем передать наши ценности и наше наследие в будущее, которое будет совершенно другим. Как и все остальные, я понятия не имею, каким будет это будущее. Вы должны брать вещи изо дня в день и адаптировать свое творчество. Очевидно, что во время карантина было сложно собрать коллекцию, и именно здесь организация Dior действительно проявила себя. Я не могу себе представить, как независимые дизайнеры, не имеющие поддержки крупного модного дома, могли что-то производить. Мы сразу же организовали домашние мастер-классы, и premières d’atelier очень вдохновились идеей изготовления одежды кукольного размера. У них были разные подходы: кто-то хотел начать с полноразмерного платья, а потом уже уменьшенного, а кто-то наоборот. Эта миниатюрная коллекция — не уловка. В то время, когда клиенты не могут путешествовать, это отличный инструмент коммуникации — мы можем отправить его нашим различным командам по всему миру и таким образом получать комиссионные. Обычно клиенты договариваются о встрече в нашем офисе по адресу авеню Монтень, 30; теперь к ним нужно ехать по авеню Монтень, 30.

«В Италии многие предприятия в сфере моды представляют собой небольшие семейные предприятия, и в результате они могут сильно пострадать от кризиса. Мы несем ответственность перед этими людьми».

В последнее время все стало очень политизированным. Как вы думаете, какое место в таком мире должна занимать «мечта от кутюр»?

Очевидно, что все стало очень политическим, потому что экономические и социальные последствия covid-19 затронули множество различных сообществ.пандемия. Наша роль заключается в том, чтобы дать надежду. Если модное сообщество начнет диалог и найдет решения насущных и конкретных проблем, мы сможем начать предвидеть будущее. Но если мы будем тратить время на споры и нападки друг на друга, решения не будет. Я очень хорошо знаю систему моды. Это отрасль, которая очень важна для экономики Франции и Италии. Итак, в этом контексте мы лидировали, производя маски и гель — индустрия моды была намного быстрее, чем некоторые правительства, во всяком случае, намного быстрее, чем итальянские власти. Я высоко оценил заявление Сидни Толедано [управляющего директора LVMH Fashion Group] о ценностях моды. Хотелось бы увидеть такую ​​же реакцию в Италии. Но дома мода считается промышленной и ремесленной деятельностью, а не культурным благом. В Италии многие предприятия этого сектора представляют собой небольшие семейные предприятия, и в результате кризис может сильно повлиять на них. С некоторыми из моих поставщиков я знаком уже 30 лет, с тех пор, как начал заниматься модой. Мы несем ответственность перед этими людьми. Система моды подвергалась большой критике во время кризиса в области здравоохранения, но в нашей индустрии есть и много положительных сторон. Прежде чем пытаться все изменить, давайте начнем с сохранения того, что у нас уже есть. Устойчивое развитие важно, но мы не должны забывать всех тех, кто работает в бизнесе.

Есть ли у вас ощущение, что знаменитые «маленькие сети» игнорируются или даже презираются?

Для моего поколения работа швеей или премьер-министром всегда была вторым выбором, настолько, что некоторые навыки и ноу-хау были переданы за границу, а это означает, что мы потеряли некоторые традиции. Когда в юности я объяснил маме, что хочу сделать карьеру в моде, ей это не понравилось. Она думала, что я должен стать врачом или юристом, потому что она не смогла продолжить учебу, и хотела, чтобы у меня было «настоящее» положение в обществе. Так мы потеряли целое поколение. Сегодня появилась новая проблема: молодежь видит в моде только художественную сторону; они хотят быть арт-директорами, потому что быть маленьким главным за кулисами в мастерских не так уж круто. Это опасная позиция, потому что, в конце концов, мода — это вопрос реальных предметов и материалов — одежды, сумок и обуви. Начинающие дизайнеры должны понимать, что нельзя создать коллекцию исключительно из мудборда соблазнительных изображений. Вы должны знать, как создавать технические чертежи. И я думаю, что опасность еще больше во Франции, где система образования ценит идеи и думает о работе руками. Французы очарованы мастерскими от кутюр, но определение моды здесь больше связано с искусством, с довольно романтическим видением того, что включает в себя художественная деятельность. Даже Микеланджело пришлось отправиться в каменоломню, чтобы выбрать свой мрамор, организовать транспортировку блоков в Рим, а затем обработать их своими инструментами. Мечтать здорово, но не перебарщивать. Мода, в частности, имеет очень прагматичную, реальную сторону. Я очень счастлив, что в возрасте 56 лет и в том положении, которого я достиг сегодня, я могу откровенно говорить на эти темы.

Алике, любезно предоставлено Кристианом Диором.

22 июля вы показали круизную коллекцию 2021 года в Апулии. Какое значение для вас имеет эта часть Италии?

Я был рад принять участие в этом шоу в Апулии, потому что это был способ вернуться к своим корням. Мой отец оттуда, его семья была крестьянской. Он уехал, когда ему было 18. Когда я был ребенком, мы ездили туда на летние каникулы, и мои воспоминания об Апулии очень яркие. Я до сих пор вижу женщин, сидящих перед входной дверью и плетущих кружева. Апулия – это часть истории моей семьи, и я очень хорошо знаю ее традиции. Позволив мне устроить показ на подиуме, это был очень приятный подарок от Dior. До самоизоляции мы только начинали планировать это, и я очень рад, что Dior позволил мне продолжать, оставаться на связи с мастерами и продолжать нашу работу. Конечно, речь идет не только о коллекции, но и об истории региона, увиденной с современной точки зрения. Помимо иностранцев, Апулию необходимо продвигать и к ее собственным жителям, чтобы они могли осознать весь свой потенциал для достижений. Идея заключается в том, что в то время, когда мы все больше и больше говорим о «локальном мышлении», мы должны помочь людям понять, что они могут сделать с имеющимися под рукой ресурсами. Нет смысла фантазировать о модели, которая ни в малейшей степени не соответствует вашей культуре. Мой опыт работы в Dior многому меня научил, и я действительно хочу использовать эти знания, чтобы помочь жителям Апулии максимально использовать и продвигать свой регион. Я хочу, чтобы им было выгодно вступить в контакт с модным домом уровня Dior. После периода, когда глобализация имела тенденцию к унификации, мы, наконец, возвращаемся к признанию различных идентичностей.

Вы и Пьетро Беккари [глава Christian Dior Couture] разделяете схожее видение из-за вашей «итальянскости»?

Он поддержал меня в этом проекте, за что я ему очень благодарен. У меня всегда были прекрасные отношения с директорами фирм, в которых я работал, потому что мне нравится командная работа. Когда я пришла в Dior, я была немного удивлена, потому что идея иерархии очень заметна во Франции, и я не привык к этому. Когда я работала с сестрами Фенди, мы были женским обществом. У меня всегда было ощущение, что я часть семьи, и я никогда не боялся высказывать идею или мнение, хотя тогда мне не хватало опыта. Сегодня я больше, чем когда-либо, чувствую тот факт, что мы команда, что мы все работаем вместе, со всеми отделами фирмы, а также с поставщиками. Я никогда не запираюсь в своем офисе, и люди могут высказывать свои идеи и мнения, это не проблема. Я регулярно разговариваю с отделом маркетинга и с производством, что удивило всех в Dior. Но если я не разделяю свое видение, как мы можем работать вместе?

Этой открытости по отношению к другим научили вас родители?
Мои мама и бабушка были сильными женщинами, а отец был для меня важным образцом терпимости. Он выслушивал каждую точку зрения, и я никогда не слышал, чтобы он кого-то критиковал. У моего мужа тоже сильный характер, и у детей тоже. Но это не значит, что кто-то из нас пытается навязать свою точку зрения. Я предпочитаю включать людей, а не подавлять их. Другое отношение к власти – для меня власть несет ответственность.

Ваша дочь Рейчел, которая работает с вами, учится на докторскую степень в области гендерных исследований, и вы всегда делали феминизм важной частью своих коллекций. Вы двое согласны по этим вопросам или у вас разные подходы?

Мы много разговариваем, иногда она более радикальна, чем я, и я уточняю ее точку зрения с точки зрения своего большого опыта. Но иногда я бываю более радикальным. Это очень богатый диалог. Я всегда говорю, что многому учусь у своей дочери, потому что родители и дети взаимно обучают друг друга, это не улица с односторонним движением. Как родитель, вы совершаете ошибки, и вам нужно научиться принимать свои несовершенства. Иногда мне кажется, что траектория всей нашей жизни ведет к этому.

Мода небезосновательно подвергалась критике как система, исключающая огромное количество людей, система, которая, отдавая предпочтение определенным идеалам, способствует созданию очень негативного образа других типов телосложения и этнических групп. Что вы думаете по этому поводу?

Не мода может решить эти проблемы, а образование. Каждый должен понимать, что он или она должны быть его или ее собственным референсом. Если я создаю очень гибкий силуэт или, наоборот, более щедрый, я ставлю вопреки себе императив или образец, с которым у людей может возникнуть искушение сравнить себя. Единственный выход — считать, что модель — это ваше собственное тело. Несколько лет назад я пошла на рынок в Лагосе, Нигерия, с [автором] Чимамандой Нгози Адичи [в коллекции Dior весна-лето 2017 была футболка с лозунгом Адичи: «Мы все должны быть феминистками». ]. Я заметил, что все модели, демонстрирующие одежду, были белыми. Чимаманда объяснил мне, что если бы они были черными, никто бы их не покупал. Так что это настоящая проблема, связанная не столько с цветом кожи, сколько с мощностью. Мы не можем переписать историю, но мы можем научить людей изменить свое мировоззрение.

Вы выросли в 1970-х годах, во времена больших феминистских битв за таблетки и аборты. Что вы помните об этих боях?

Я помню семейные дискуссии, когда мои родители обсуждали аборт и развод с бабушкой и дедушкой.