Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих
Марлен Дитрих была и в России, и очень полюбила нашу страну. В самом красивом своем платье с лебяжьем пухом, Марлен Дитрих пела в Москве и Ленинграде. Актриса отказалась от услуг переводчика, потому что считала, что музыка ее голоса и сердца дойдет до русского человека на любом языке. Со сцены она обратилась на английском к своим русским зрителям с признанием: «Я давно уже люблю вас. Я полюбила ваших писателей, композиторов и вашу душу… Думаю, что и у меня самой — русская душа».
Задолго до этого выступления Александр Вертинский написал песню «Марлен» о своей парижской знакомой – Дитрих. Разумеется, Александр Николаевич был влюблен в «Голубого ангела», и этим чувством пронизана его песня.
Марлен Дитрих покорила немало мужских сердец, в числе которых самые мятежные – Эрнеста Хемингуэя, Эриха Ремарка, Жана Габена.
Фото: «Вечерняя Москва»
Мы вспоминаем известных мужчин, имена которых так или иначе были связаны с Марлен Дитрих
Эрнест Хемингуэй
Марлен Дитрих и Эрнест Хемингуэй впервые увидели друг друга на борту лайнера, в ресторане. Она была в белом облегающем платье. Писатель — в смокинге, правда, «с барского плеча» приятеля.
Эрнесту принадлежит лучшая фраза о чарах Дитрих: «Будь у нее только один голос, она бы все равно разбила вам сердце».
Голос Дитрих отличался от всех голосов – гармоничным сочетанием нежности и силы, женской теплоты и мужской выдержки. Между Дитрих и Хемингуэем, в большей мере, был эпистолярный роман. Они написали друг другу очень много чудесных писем. Марлен мечтала сыграть Кэтрин Баркли из романа Хэма «Прощай, оружие!», но, увы.
Черты Марлен Дитрих легко уловить у двух героинях Хемингуэя – в романе «Острова в океане» и в «Саде Эдема».
Кстати, Хемингуэй обучил Дитрих боксу, и его уроки очень даже пригодились актрисе в куда менее эпистолярном романе – с коллегой-актером Жаном Габеном.
Фото: Ôîòî ÈÒÀÐ-ÒÀÑÑ
Великая Марлен
Эрих Мария Ремарк
Ремарк и Дитрих знали друг друга по Берлину 20-х годов. Первая встреча, положившая начало необыкновенному роману, произошла на морском пирсе летом 1937 года. Дитрих шла по пляжу в мужской пижаме, с томиком стихов Рильке. После курортного романа Дитрих и Ремарк уехали в Париж, а потом в Голливуд. «Фабрика грез» собиралась экранизировать роман Ремарка «Три товарища». Впрочем, Ремарку до этого фильма не было дела – он начал писать роман «Триумфальная арка». Актриса Жоан Маду – это Марлен Дитрих. По крайней мере, у Жоан внешность Марлен: «Он видел бледное лицо, высокие скулы и широко расставленные глаза. Лицо было застывшим и напоминало маску – лицо, чья открытость уже сама по себе была секретом. Оно ничего не прятало, и ничего не раскрывало. Оно ничего не обещало и обещало все».
Последнюю точку в романе Ремарк смог поставить только после того, как навсегда расстался с Марлен. На это понадобились годы. От любви к Дитрих писатель впал в глубокую депрессию. Вылечила его голливудская кинозвезда, бывшая жена Чарли Чаплина – красавица с фиалковыми глазами – Полетт Годдар. Поллет стала второй женой Ремарка. А роман «Триумфальная арка» заканчивается смертью главной героини. Жоан Маду убивает ревнивый французский актер.
Жан Габен
Жан Габен последовал за Дитрих в Америку. Из Парижа он взял с собой полотна любимых художников, в числе которых был Ренуар. Французский артист извел Марлен безумной ревностью. Говорят, что он даже бил актрису. В 1943 году Габен пошел добровольцем на войну, хотя уже был не мальчик – 39 лет. В 1944 году отправилась на фронт со своими песнями и Марлен Дитрих.
В 1945 году Габен и Дитрих вновь встретились, теперь уже в Париже, и стали жить под одной крышей. Но через некоторое время Габен вновь стал в порывах ревности избивать Дитрих, и она уже давала ему сдачи (пригодились уроки бокса старика Хэмингуэя). Дитрих любила Габена, и все ему прощала, но замуж за него выходить отказалась. И Жан женился на другой – на Доминик Фурнье.
Фото: Rbfm-leclerc.com
Жан Габен и Марлен Дитрих
Юл Бринер
Марлен Дитрих увела актера Юла Бринера у голливудской звезды Джуди Гарланд (мамы Лайзы Минелли). Бринер так говорил о Марлен: «Она была самой решительной, самой страстной и самой властной любовницей, и ее меньше всего заботило то, что скажут другие». Злые языки судачили, что Марлен Дитрих, которая была старше Бринера, увесила свою квартиру зеркалами, чтобы любоваться красотой молодого любовника. Правда, здесь же, на столике, стоял портрет Хемингуэя с автографом: «С любовью. Папа». Юл Бринер в жизни Марлен занял место очередного любовника, которых она меняла как перчатки.
Максимилиан Шелл
Максимилиан Шелл был мужем российской актрисы Натальи Андрейченко. А с Марлен Дитрих его связывала совместная работа в фильме «Нюрнбергский процесс», и самая большая сенсация в жизни. Кинозвезда согласилась ответить на вопросы Шелла, хотя до этого давно ни с кем не общалась (была прикована к инвалидному креслу). Разговор получился очень трудным, но невероятно важным.
Только некоторые из ответов Марлен Дитрих:
Мы, эмигранты, никогда не чувствуем себя дома. Но Америка – мой дом.
Я родилась в Германии, безвкусицы у нас не было, как и сентиментальности.
Меня знают как личность. Обо мне написано 55 книг. Да, все знают именно Марлен Дитрих как личность.
Бояться нужно жизни, а не смерти.
Никто не убедит меня в том, что там, наверху, все порхают. Если бы вы видели войну, тоже бы не верили в загробную жизнь.
Вы слишком умны для меня. Хотела бы я знать, что вы затеяли?
А что же мы увидим в «ящике»? Ведь мы должны сделать так, чтобы зрители не выключили телевизор и не пошли на кухню готовить обед.
Меня уже зафотографировали до смерти. И хватит с меня этого.
Меня никто никогда не бросал. Вы – первый!
Собственное имя — Мария Магдалена фон Лош. Американская киноактриса. Снималась в фильмах «Голубой ангел» (1930), «Марокко» (1930), «Желание» (1936), «Свидетель обвинения» (1957), «Прекрасный жиголо — бедный жиголо» (1978) и др. Известна и как эстрадная певица. Выпустила книгу мемуаров.
В её образе главным была тайна. Свою жизнь кинозвезда превратила в профессию: её манера одеваться, манера испытывать судьбу — скандалом или риском — создавали легенду о Дитрих.
В 1929 году в Берлин приехал из Голливуда американский кинорежиссёр Джозеф фон Штернберг, которого называли «Ренуаром кинематографа». Это был не запланированный поворот сценария судьбы Марлен Дитрих. Она не знала человека по фамилии фон Штернберг, не слышала об его успехе, но дружила с секретаршами студии УФА — крупнейшего германского киноконцерна.
Фон Штернберг заявил руководству студии, что нашёл актрису для своего фильма «Голубой ангел». Но в УФА у Марлен была скандальная слава, и режиссёру сказали, что у Дитрих нет таланта. Но талант у неё был, а вот в любовной связи ни с кем из руководства компании она не состояла. Дело дошло до скандала: после одной из проб очередной дамы Штернберг закричал: «Либо утверждаете Дитрих, либо я уезжаю в Америку». Штернберг не представлял, какую актрису он утвердил на главную роль…
В то время особой популярностью в Берлине пользовался бар-кафе «Экселент». Мужчины туда приходили нарумяненные и с подкрашенными губами. Марлен появилась в «Экселенте» в мужском фраке. Костюм ей шёл. К фраку она добавила тоже исключительно мужскую деталь туалета — монокль, который со скандалом был взят напрокат у собственной матери. Там Марлен познакомилась со своим будущим мужем Рудольфом Зибером, начинающим кинопродюсером.
Дитрих вышла замуж после ожесточённой борьбы с семейством. Мать не столько согласилась с её аргументами, сколько уступи
История любви Марлен Дитрих и Эрих Мария Ремарк
История любви Марлен Дитрих и Эрих Мария Ремарк
Ко Дню Святого Валентина рассказываем о самых ярких парах в истории мировой культуры и моды. Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих.
История двух выдающихся представителей немецкой культуры, культовой актрисы Марлен Дитрих и автора самого известного антивоенного романа «На Западном фронте без перемен» Эриха Марии Ремарка, началась как черно-белое кино, в венецианском ресторанчике «Лидо» в сентябре 1937 года. Дитрих обедала с Йозефом фон Штернбергом, режиссером, который снял ее в «Голубом ангеле» – фильме, сделавшем ее всемирно известной. Ремарк был знаком с Йозефом и подошел к их столику, поздоровался с ним и, учтиво поклонившись, представился незнакомке. Режиссер предложил писателю отобедать с ним, на что Ремарк, сперва дождавшись разрешения Марлен, согласился.
В книге «Моя мать Марлен Дитрих» Мария Рива писала, как актриса любила вспоминать о первой встрече с писателем. Марлен рассказывала, как она «охватила своими бледными пальцами его бронзовые руки», как ее очаровали манеры Ремарка, которого она сразу же посчитала воплощением элегантной мужественности. «Я чуть не упала со стула», – призналась Дитрих.
«Ты выглядишь слишком молодо, чтобы написать один из величайших романов нашего времени», – сказала она ему. «Возможно, я просто написал его, чтобы услышать, как ваш волшебный голос произносит эти слова», – элегантно ответил он. Почувствовав, что его присутствие стало лишним, Штернберг тихо извинился и две немецкие знаменитости остались наедине. Марлен пригласила Эриха к себе в номер, и будучи знакомыми всего несколько часов, у дверей Ремарк пристально посмотрел на актрису и сказал: «Я должен тебе в чем-то признаться. Я – импотент», – с тревогой пробормотал он.
Признание в мужской несостоятельности далось Ремарку тяжело. Это стало невыносимой пыткой для амбициозного мужчины. Сидя у ее ног он ожидал приговора. Ее реакция озадачила бы каждого: «О, это чудесно!». Но Ремарк не подозревал, что он был подарком для Марлен, которая, несмотря на множество поклонников, не любила плотские утехи. Будучи 19-летней девушкой, Дитрих была изнасилована ее учителем игры на скрипке. Это событие оставило неизгладимый след на отношении актрисы к «прозе спальни».
Об откровении Ремарка Дитрих позже рассказала биографу: «Я была так счастлива! Мы просто читали и спали, были нежны – все так чудесно легко… Боже, как я любила этого человека!».
После знакомства они провели несколько месяцев вместе. Как ни странно, Марлен лучше всех понимала Ремарка. Они были невероятно похожи. Оба добились успеха в 1930 году – с ней вышел фильм «Голубой ангел», он опубликовал роман «На Западном фронте без перемен». Оба публично отвернулись от нацистов. Она отправилась в США, чтобы избежать попыток Гитлера «завербовать» ее в качестве пропагандистки Третьего Рейха. Его книги сжег Геббельс и изгнал из страны.
За три упоительных месяца проведенных вместе от мужского бессилия Ремарка ничего не осталось. Марлен исцелила его тело. Также она исцелила и душу писателя, склонного к депрессии. Она заменила собой его любимый кальвадос, в котором он топил свою вечную печаль. В конце 1937 года, Дитрих уехала в Америку. Ремарк, отправился в Порто-Ронко, и жил только письмами к возлюбленной.
«Вообще-то мы никогда не были по-настоящему счастливы; часто мы бывали почти счастливы, но так, как сейчас, никогда. Согласись, это так. Иногда это было с нами, иногда это было с другими, иногда одно с другим смешивалось – но самого счастья в его полноте не было. Такого, чтобы не представить себе еще большего; все было словно пригашено, как и сей
Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих
Автор темы: Leonsija
Источник
Ты и я — как долго мы искали друг друга!..
22 июня День рождения немецкого писателя Эриха Марии Ремарка (Erich Maria Remarque). Строки из его книг уже давно разобраны на цитаты, стали афоризмами. Так только роман Ремарка «На западном фронте без перемен» был переведен на 50 языков и в 2007 году, согласно статистике, во всем мире было продано более 20 миллионов экземпляров этого произведения. Книга о войне и о потерянном поколении… А есть еще и «Три товарища», и «Триумфальная арка»… для поколений 60-70-х годов рождения эти книги стали культовыми и на их страницах искались ответы на все трудные вопросы жизни. Отчасти жизнь литературных героев писателя — это и его жизнь. Его страдания, удачи, потери, дружба и любовь.
Любовь… в жизни Ремарка было несколько женщин, весьма незаурядных: Хэди Ламар, Грета Гарбо, Полетт Годдар и другие. Но пожалуй самой большой его любовью стала великая Марлен Дитрих. Их первая встреча произошла в сентябре 1930 года в баре отеля «Эден» в Берлине, и только 7 сентября 1937 года в Лидо в Венеции они стали по-настоящему близки и их роман так или иначе продолжался до самой смерти писателя в 1970 году. Его письма к Ней, Великой Марлен, которую он величал неизменно, то Пумой, то единственной, то «несомая ветром, унесенная из сердца«, то «сердце сердца моего«, то «ангел, молния Предвозвещения, мадонна моей крови«, тоже можно разобрать на цитаты. Цитаты любви, которые сейчас в век рационального и расчетливого подхода ко всему, вряд ли кто-то удосуживается не то, чтобы доверить бумаге, но даже боится сказать в глаза. Ее писем к Нему почти не сохранилось, зато Его остались: трогательные, немного грустные, с вечным желанием быть вместе, не разлучаться и любить друг друга…
Актриса Марлен Дитрих и писатель Эрих Мария Ремарк
Люби меня! Люби меня! Ты нужна мне — ах, это слабо сказано. Я чувствую больше. Я поставил свою жизнь на твою, как на перевернутую пирамиду: основание ее парит в воздухе, опираясь на острие в акте невероятного баланса; и это острие, на котором все покоится, держится и в котором все сбалансировано, — это ты, твое сердце. И самое прочное и самое мягкое из всего, что есть, твое сердце, несет мою жизнь, оно несет все. Все выросло и сделалось прямым, как копье. Ты и я — как долго мы искали друг друга! — разве мы можем вообще представить себе, что где-то одному из нас нет места? Можно ли, даже натворив глупостей и обманув себя, не обратить это в фантастическое объяснение в любви к другому? Зубец сцепляется с зубцом, и ни для чего другого места не остается, даже для воздуха… Прелестная дриада, мы никогда не были друг с другом наедине достаточно долго, мы слишком мало смотрели друг на друга, все всегда было чересчур быстротечным, у нас всегда не хватало времени… Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Фотопортрет Марлен Дитрих
Ах, что мне известно о твоих коленях, о твоих приподнятых плечах? И что — о твоих запястьях и о твоей коже, отливающей в матовую белизну? Какая прорва времени потребуется мне, чтобы узнать все это! Что толку пользоваться теми мерами, к которым мы привыкли прибегать, и говорить о годах, днях, месяцах или неделях! Мне понадобится столько времени, что волосы мои поседеют, а в глазах моих потемнеет, — иного промежутка я и не знаю. Разве я видел тебя всю в залитом дождем лесу, при разразившейся грозе, в холодном свете извергающихся молний, в красных всполохах зарниц за горами, разве знакома ты мне по светлым сумеркам в снегопад, разве мне известно, как в твоих глазах отражается луг или белое полотно дороги, уносящееся под колесами, видел ли я когда-нибудь, как мартовским вечером мерцают твои зубы и губы, и разве мы вместе не ломали ни разу сирени и не вдыхали запахов сена и жасмина, левкоя и жимолости, о ты, осенняя возлюбленная, возлюбленная нескольких недель; разве для нас такая мелочь, как год, один-единственный год, не равен почти пустому белому кругу, еще не открытому, не заштрихованному, ждущему своих взрывов, как магические квадраты Северного и Южного полюсов на географической карте? Сентябрьская возлюбленная, октябрьская возлюбленная, ноябрьская возлюбленная! А какие у тебя глаза в последнее воскресенье перед Рождеством, как блестят твои волосы в январе, как ты прислоняешься лбом к моему плечу в холодные прозрачные ночи февраля, какая ты во время мартовских прогулок по садам, что у тебя на лице под влажным порывистым ветром в апреле, при волшебстве распускающихся каштанов в мае, при серо-голубом свечении июньских ночей, а в июле, в августе? Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Эрих Мария Ремарк 1929
Вера — это дело не только верующих, это дело и неверующих тоже. И счастье принадлежит не только людям веселым по природе своей, оно принадлежит и знающим. Нет смеха непорочнее и чище, чем у людей, которым знакомо глубочайшее горе. Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Передо мной на столе стоит маленькая греческая головка из обожженной глины; она, головка эта, напоминает мне тебя, и я хотел подарить ее тебе, но просто не в состоянии с ней расстаться: у нее твои надбровные дуга и твое лицо, твои скулы и щеки, и твои волосы, я привезу ее тебе и обменяю на тебя, на тебя. Скажи мне, что ты любишь меня, люби меня и говори мне об этом, нам еще так много надо наверстать, я не устану повторять эти слова — о ты, мой узкий красивый парусник, бегущий по морю цвета темного вина, взлети и приди ко мне; ветер уже шепчет в листве сикомор, что это древнее время темных звезд подбросило нас друг к другу, приди же, приди!.. Люби меня, и руки мои расцветут, люби меня, и лоб мой будет пылать, милая, люби меня, ах, люби меня, просто люби меня, даже если в итоге всего-то и случится, что ты сделаешь меня счастливым человеком… Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Писатель Эрих Мария Ремарк с любимой собакой
Человек должен пройти через многие двери, пока придет к себе и туда, где останется; и двери не могут оставаться открытыми. Обратного пути никогда нет. И кто бы их ни закрыл, ты сам или кто другой, или их захлопнуло сильным ветром, обратного пути никогда нет, как бы сильно ты не хотел, и даже если бы двери вновь отворились, все равно обратно не вернуться — да и в глубине души этого совсем не хочется. Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Марлен Дитрих и Эрих Мария Ремарк
Не высиживай яйца твоих разлук, сердце мое, — брось их лучше в небо, и они вернутся звездопадами и хвостатыми кометами! И разве ты променяла бы одиночество, продутое и пронизанное ветрами и мечтами, освещенное огнями последних «прости-прощай!», сказанных деревьям, лету, листве и женщинам, на жизнь вдвоем, но разделенную множеством стен? Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Марлен Дитрих
Самая любимая моя! Ты так далеко от меня и совсем близко, прикованная к маленькому кругу умирающей лампы, ты единственный источник света во всем доме, вблизи всего озера. Ты живешь! Это просто непостижимое счастье! Сердце сердца моего, ты живешь! Бабочка, нежный привет лета на моем воспаленном лбу, ты живешь! Ах, ты живешь, и ничто не мертво, раз ты здесь, ничто не минуло, и все вернется — дыхание юности, светлое счастье бесконечных дней, и волна, мягкая, мягкая, ласкающая волна жизни! Заблудившийся мотылек с мягчайшими крылышками на земле, ты живешь! Ты живешь, и свистопляска прекращается, почва у меня под ногами перестает крошиться, из скольжения вниз и равнодушия образуется плоскость опоры, из безутешности — тепло, тепло, пестрая бабочка, необходимое тебе, чтобы ты не застыла, тепло, которое появилось только потому, что есть ты, любимая жизнь, ах, останься! Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Слышала ты, как часто я с тобой говорил? По-настоящему говорить с тобой я могу, только оставаясь один! Тогда я усаживаюсь где-то в углу на ковре перед горящим огнем и смотрю на него, и звезды снаружи падают в мою руку, и тучи нежно укладываются на мое плечо, и я несу всякий вздор, и потом не могу больше этого выдержать, и беру собак, и выбегаю из дома, и завожу машину, и мы несемся на ней вдоль берега озера, сквозь мертвую тишину итальянских городов; но ни разу это не завершилось хрустом гравия под колесами от неожиданно-резкой остановки, о которой я без устали мечтал, резкого торможения от крика: это ты, это твои руки и твое дыхание, и это чудо, разливающееся окрест, — потому что здесь, на этой чужой дороге, появилась ты, потому что ты ждала нас здесь, потому что ты найдена здесь, ах, драгоценная моя, ты жизнь моего нежелания жить, ангел, молния Предвозвещения, мадонна моей крови, ах, я хочу выйти из дома и ехать в машине, и искать тебя на всех улицах, тебя, Никогда-не-представимую, и, может быть… Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Марлен Дитрих и Эрих Мария Ремарк 1939
Привет тебе! Моя жизнь все крутится и вертится, как колесо машины, а ты — нерушимая ось всего, вокруг чего происходит круженье, — покой при всех тревогах, синее небо над всеми ураганами и извержениями вулканов! Ах, смочь полюбить вновь! Восстать из мертвых! Изобилие и к тому же неутомимость, мечта и действительность как одно целое, изливающееся чувство и чаша, вмещающая его, — привет тебе, сладкое северное сияние, пламя над снегами... Из письма Эриха Марии Ремарка Марлен Дитрих
Письма любви Ремарка можно почитать вот здесь: Писатель и богиня: роман Ремарка с Марлен Дитрих
Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих — биография личной жизни: любовь взаймы » Биография, частная жизнь знаменитостей
Марлен Дитрих напишет в мемуарах своей биографии: «В мужчине мне нравились только две вещи: руки и губы. Все остальное — приложение». И не сделает исключения ни для одного из своих возлюбленных.
Эрих Мария Ремарк в своем дневнике биографии признается, что эта женщина «разрушила его жизнь».
Но оба они на склоне лет неожиданно поймут, что то недолгое время, которое судьба позволила им быть вместе, было самым прекрасным в жизни.
Тихим сентябрьским утром 1970 года на швейцарском кладбище Ронко в кантоне Тичино хоронили Ремарка — певца «потерянного поколения», подарившего миру «Трех товарищей», «Триумфальную арку» и «Жизнь взаймы». Похороны были скромные. Вдова, все еще красивая брюнетка в элегантной шляпке с густой черной вуалью, держалась мужественно, неподвижно глядя в разверзшуюся пропасть могилы.
На кладбищенской аллее остановился шикарный черный автомобиль, и вышедший из него посыльный передал ей огромный букет бордовых роз и маленькую визитную карточку. Бросив взгляд на визитку, вдова изменилась в лице. Она отшвырнула букет вместе с карточкой в кусты сирени и велела могильщикам завершать погребение, первой бросив на гроб горсть сухой земли. В толпе зашушукались: «От кого были цветы? Посмотрите, чья карточка?»
Какой-то расторопный журналист разыскал смятую бумажку в траве и прочел вслух: «Прощай, любимый! Марлен Дитрих». Стоявшая рядом с ним дама преклонных лет вздохнула: «Бедняжка Полетт! Я слышала, она сожгла все письма этой Дитрих, но разве можно сжечь людскую память? Для всех она вдова Ремарка, но любил-то он совершенно другую женщину..
Эрих Мария Ремарк — биография личной жизни: Застенчивый романтик
А любил Ремарк в своей жизни многих женщин. Его любовницами в разное время своей биографии были немецкая актриса Грета Гарбо, американская манекенщица русского происхождения Наташа Браун и кинозвезда 30-х годов Хеди Ламарр. Правда, чаще всего он предпочитал проституток, потому что с юности был не уверен в себе, болезненно застенчив и втайне боялся быть брошенным.
Вернувшись после Первой мировой войны с двумя ранениями и без единой награды, сын ремесленника Эрих Ремарк неожиданно уговорил обнищавшего барона Хуго фон Бухвальда за 500 рейхсмарок усыновить себя и таким образом приобрел дворянский титул. Молодой человек одевался у лучших портных, стал носить монокль и в общем-то пользовался большим успехом у прекрасного пола.
Успех этот возрос вдвое, когда вышел его роман «На Западном фронте без перемен», написанный за несколько месяцев, пока Ремарк жил в берлинской квартире своей подружки Лени Рифеншталь (в будущем — любимого режиссера Гитлера). К тому времени автор был женат на танцовщице Ютте Замбоне (страдавшей чахоткой и ставшей прототипом героинь его главных пронзительных книг о любви «Три товарища» и «Жизнь взаймы»). Правда, оба супруга не сдерживали себя обетами верности и дорожили своей свободой.
В 1929 году они разведутся, устав от обоюдных измен, хотя Ремарк спустя годы вновь женится на ней, чтобы помочь получить американское подданство и тем самым спасти от нацистов. (Фашизм в Германии уже поднимал голову, и книги Ремарка были запрещены как «принижающие героику немецкого солдата».) Он будет вынужден бежать в Швейцарию, где купит виллу и заживет отшельником, довольствуясь мимолетными связями с женщинами.
Пристрастится к кальвадосу, который вскоре станут пить и герои его произведений а вслед за ними и вся Европа. Ремарк будет жаловаться друзьям на подавленное настроение, у него разовьется нервная экзема. Позже доктора поставят диагноз: завышенные требования к жизни и сильная зависимость от любви других людей. Впереди романтика и автора прекрасных и нежно-горьких романов о дюбви ждал самый мучительный роман. По имени Марлен.
Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих
Отношения с загадочной и самой знаменитой кинодивои прошлого века Марлен Дитрих складывались странно: эти двое любили и мучили друг друга одновременно, она делала его сердцу больно, а Ремарк страдал, но продолжал боготворить. Если сравнить описание главной героини романа «Триумфальная арка», ресторанной певицы Жоан Маду, с портретом Дитрих, отпадут всякие сомнения, с кого автор писал эту женщину: «Красавица, возбуждающая и пропащая, с высоко поднятыми бровями и лицом, тайна которого состояла в его открытости. Оно ничего не скрывало и тем самым ничего не выдавало. Оно не обещало ничего и тем самым — все».
Во время работы над этой книгой Ремарк провел лето вместе с семьей Марлен на курорте Антиб на юге Франции. Семья состояла из единственного официального мужа Марлен Рудольфа Зибера (к слову сказать, до конца жизни остававшегося ее другом и советчиком), их тринадцатилетней дочери Марии и ее гувернантки -русской эмигрантки дворянского происхождения Тамары Матул, бывшей по совместительству любовницей Зибера.
О, это было жаркое лето! Пока Ремарк трудился над новой» главой, запершись в комнате, Марлен проводила ночи на соседней вилле, принадлежащей послу США в Англии Джозефу Кеннеди, отцу будущего президента Джона Кеннеди. Влюбленный Ремарк писал страстные записки: «Ах, что мне известно о твоих коленях, о твоих приподнятых плечах? И что о твоих запястьях и о твоей коже, отливающей в матовую белизну?
Какая прорва времени потребуется мне, чтобы узнать все это! Мне понадобится столько времени, что волосы мои поседеют, а в глазах моих потемнеет — иного промежутка я и не знаю». Но Дитрих дишь посмеивалась и в ответ могла с невинным видом рассказать, каким «приемам» в постели научил ее когда-то Хэмингуэй. А порой она вовсе могла выставить Ремарка из спальни, сказав, что обижена на него и не желает больше видеть. И тогда Ремарк придумал маленького мальчика Альфреда, от имени которого писал Марлен трогательные записочки, называя ее «тетя Лени», после чего Дитрих неизменно сменяла гнев на милость и снова позволяла себя любить.
После окончания пляжного сезона семья вернулась в Париж, а затем отправилась в Голливуд, обещавший возобновление кинокарьеры Дитрих. Ремарк остался во Франции, чтобы закончить книгу, и жил в ожидании писем от своей жестокой возлюбленной. «Маленькая милая обезьяна, ну что это за жалкая жизнь! — жаловался он ей. — Ты на другой стороне Земли и время от времени только и делаешь, что возьмешь да пошлешь телеграмму. Разве написать письмо так трудно?»
А ей было некогда, ведь в ожидании получения американского гражданства ветреница завела роман с голливудским красавцем Орсоном Уэллсом. Ремарк бросает все, приезжает в Голливуд. Он предлагает ей выйти за него замуж, но в ответ от Марлен слышит: она сделала аборт, забеременев от актера Джеймса Стюарта, с которым снималась в фильме «Дестри снова в седле», и сегодняшняя жизнь ее вполне устраивает.
Ремарк раздавлен, но он не может отказаться от мечты всегда быть рядом с Дитрих. Ее дочь Мария в своих воспоминаниях в биографии о том периоде жизни назовет его «Сирано с Беверли-Хиддз»: «Он жил для того, чтобы услышать шум машины матери, подъезжающей к дому, телефонный звонок Марлен, что она одна и ему дозволяется, прокравшись через дорогу, заключить ее в объятия». Ремарк так измучен этой любовью, что не может работать. Наконец в письме, написанном в январе 1939 года, он уже не в силах скрывать свое отчаяние:
«Сегодня утром я был просто парализован страстной тоской по тебе. Мне казалось, что я не смогу выпрямить руки, так сильно они сжались; у меня было такое состояние, что мне почудилось, будто мои руки и грудь вот-вот разорвутся и хлынет кровь»…
В плену у «стальной орхидеи»
А ведь как все прелестно начиналось! В сентябре 1930 года он впервые повстречал ресторанную певичку с красивыми ногами Марлен Дитрих в Берлине, в баре отеля «Эден». И был крайне удивлен, когда после выступления застал ее за барной стойкой с томиком стихотворений Рильке. Дитрих с улыбкой протянула ему книгу и предложила выбрать любое стихотворение, а когда он назвал первое, пришедшее в голову, она прочла его наизусть своим завораживающим низким голосом.
Ремарк был очарован, но в тот вечер он выпил слишком много кальвадоса, чтобы продолжить знакомство, а наутро удивительной соотечественницы уже не было в отеле. На протяжении следующих семи лет он не мог забыть эту короткую встречу, смотрел все картины с участием Дитрих, а предаваясь любовным утехам с проститутками в разных странах Европы, непроизвольно шептал горячечное: «Марлен! О, Марлен!»
Если верить дочери Дитрих, вторая встреча ее матери с Ремарком произошла в 1937 году на кинофестивале в Венеции. В обеденном зале «Отеля де Бэн» Марлен Дитрих сидела за столиком со своим мужем Руди Зибером и кинорежиссером Джозефом Штернбергом, когда к ним подошел элегантный мужчина с тонкими чертами лица и чувственным ртом. «Герр фон Штернберг? Мадам? Разрешите представиться: Эрих Мария Ремарк». — «Вы слишком молоды для автора величайшей книги нашего времени»,- сказала Марлен, внимательно рассматривая незнакомца. «Я написал бы ее лишь для того, чтобы услышать, как вы это произносите», — галантно ответил он и поклонился.
Вскоре они уже кружились по паркету в страстном танце, не замечая никого вокруг. На Марлен было ее любимое платье от Жана Ауи из ткани телесного цвета, на которую были искусно нашиты стразы, блестки и жемчуг, что создавало эффект обнаженного тела, окутанного звездной пылью. Ремарк утонул в глазах «белокурого сфинкса». «Я хочу быть с тобой рядом, и больше мне ничего не надо, — напишет он ей вскоре из Порто-Ронко. — Ты должна знать, что я есть. И не должна ничего бояться. Ты должна чувствовать, что я всегда буду с тобой и что в твоей жизни никогда больше не будет одиночества».
Они были тогда необходимы друг другу: он излечил ее от депрессии, в которой она пребывала из-за отсутствия предложений сниматься в кино, а она спасла его от щемящего чувства одиночества в эмиграции. Он будет называть ее то «орхидеей из стали», то «маленькой грустной пантерой со светлой шерсткой», то своей «золотой пумой», но очень скоро убедится, что этих хищников можно удержать в неволе, но приручить не удастся, сколько ни старайся…
«Твоя растерзанная пума…»
Если герой «Триумфальной арки» доктор Равик смог порвать с бессердечной Жоан, однажды бросив ей в лицо: «Ты подлая стерва! Убирайся ко всем чертям со своей дешевой загадочностью!», то Ремарку окончательно расстаться с Марлен так и не удалось. 30 сентября 1938 года он, как заклинание, напишет в своем дневнике: «Работать. Работать. Прочь от пумы! Прочь, прочь! В этом нет больше никакого смысла!» Однако в душе все еще будет надеяться на что-то. А между тем Марлен меняла любовников как перчатки, при этом в их число входили и дамы: русская балерина Вера Зорина, канадская миллиардерша Ажо Карстерс, французский «воробышек» Эдит Пиаф. .. Ремарк обратился за помощью к психиатрам. Те вынесли неутешительный вердикт: «завышенные жизненные притязания и сильная зависимость от любви других людей».
Нужно было срочно что-то менять, и в 1953 году Ремарк решается поставить Дитрих перед выбором: выйти за него замуж, или он женится… да хоть бы и на актрисе Полетт Годдар, бывшей жене Чарли Чаплина, красивой и богатой! Но на горизонте у Марлен в то время замаячил французский «мачо» Жан Габен, и угроз Ремарка она боялась не больше, чем тигр боится блеяния пойманного ягненка.
Ремарк сдержал слово. Он женился и с воодушевлением принялся работать над романом «Время жить и время умирать», который впоследствии и посвятил жене. Злые языки поговаривали, что это был странный союз. Было в нем что-то от отчаяния утопающего, схватившегося за соломинку. Ремарк безвыездно жил в Швейцарии, а Полетт успешно снималась в кино по всему миру, и супруги большей частью общались в письмах. «Твой вечный трубадур, муж и поклонник»,- неизменно подписывался Ремарк, прикладываясь к своему любимому кальвадосу гораздо чаще, чем в молодости. Друзьям он говорил, что не может трезвым общаться с людьми, даже с самим собой. В 1967 году, когда немецкий посол в Швейцарии вручит Ремарку орден ФРГ, за его плечами будет уже два сердечных приступа. Жить ему оставалось три ничем не примечательных грустных года…
А «золотая пума» переживет Ремарка на долгих 22 года. Оставив кино, она поселится затворницей в парижской квартире со знаменитыми «стенами памяти»: на одной будут висеть ее собственные фото, а на другой — фото ее любовников. Она будет много пить, перестанет давать интервью и, по одной из версий, однажды примет слишком много снотворного. Но незадолго до этого, разглядывая выцветшее фото Ремарка, она признается своему секретарю Марио Зиммелю: «Боже, как я любила этого человека!» После смерти Дитрих ее дочь Мария решит подготовить к печати письма Ремарка, хранившиеся у матери, и обнаружит, что на них отчетливо видны следы слез…
Автор биографии: Наталья Туровская
— ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК И МАРЛЕН ДИТРИХ. История любви. «
ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК И МАРЛЕН ДИТРИХ. История любви. «Я любил тебя, задетую полумраком» “Мы до боли заждались друг друга. У нас было слишком много прошлого и совершенно никакого будущего” Э.М.Ремарк (Из писем к Марлен Дитрих). Она невероятна капризна, своенравна и чересчур самоуверенна. Марлен Дитрих — талантливая актриса, певица с бархатным голосом, разбивавшим сердца и ласкавшим слух даже самого искушенного меломана, и просто икона стиля. Она свела с ума не одного мужчину, среди них были: Хэмингуэй, Габен, Рузвельт и даже Гитлер, который ежедневно смотрел фильмы с ее участием и умолял вернуться из Америки в Германию, обещая ей триумфальный въезд в Берлин через Бранденбургские ворота. Женщина, которая так и осталась загадкой для всего мира. Он любимый миллионами писатель, мастер слова, упустивший Нобелевскую премию из-за своего пацифизма и просто неотразимый мужчина. У него был талант – выстраивать целые миры. Он называл ее «ангелом», «волшебным небесным созданием», «мечтой». Он говорил о ней: «Если бы у нее не было ничего другого, кроме голоса, им одним она могла бы разбивать сердца».Они любили многих за свою жизнь, они были женаты, но не друг на друге. Оба прекрасно знали: любовь, основанная на здравом смысле обречена. Они написали друг другу сотни писем, но большинство писем Марлен сожгла ревнивая жена Ремарка Полетт Годар, уже после его смерти, а его письма сохранились у Дитрих до конца ее жизни.Он встретил ее в 1937 году и с первого взгляда понял, что у них завяжется яркий, но короткий и очень мучительный роман.Первая их встреча состоялась в баре берлинского отеля «Эден», где за барной стойкой в платье, открывающем умопомрачительные ноги, сидела Марлен с томиком Рильке. Ремарк подошел к ней и обратил внимние на книгу. Она предложила ему выбрать любое стихотворение, а когда он назвал первое из тех, что пришли в голову, она прочитала его наизусть… По воспоминаниям дочери Марлен вторая их встреча выглядела примерно так: Во время Венецианского кинофестиваля Дитрих обедала со своим мужем, Рудольфом Зибером и любовником, фон Штернбергом, в ресторане «Отеля де Бэн», когда к их столику подошел незнакомец, обратившийся к Штернбергу. Дитрих терпеть не могла, когда к ней подходили незнакомцы, но высокий мужчина с тонкими чертами лица и пронзительным взглядом заинтересовал ее.Фон Штернберг представил их друг другу, Ремарк, не упустив возможности, поцеловал руку красавицы. Официант принес стул для него. «Вы позволите, мадам?», — спросил Ремарк, и Дитрих была уже очарована безупречными манерами нового знакомого. «Мне кажется, что вы слишком молоды, чтобы быть автором самой лучшей книги современности», — заметила Марлен. Эрих, скромно потупив взгляд, сказал, что написал бы ее лишь для того, чтобы еще раз услышать от нее этот комплимент.Марлен достала сигарету, Ремарк, не растерявшись, тут же щелкнул золотой зажигалкой и дал ей прикурить. Она обхватила его загорелые руки и сделала глубокую затяжку. Вскоре писатель и актриса уже кружились в танце по паркету, забыв обо всем и всех вокруг.Марлен была в платье от Жана Луи телесного цвета, на него были нашиты стразы и жемчуг. Это создавало эффект голого тела, окутанного блестящей звездной пылью. Фон Штернберг, будучи не только сторонним наблюдателем, но и непревзойденным режиссером, «Ренуаром кинематографа», тут же заметил, что он является свидетелем начала великого романа двадцатого века.Марлен и Эрих не могли наговориться друг с другом до самого рассвета. Звезда была утомлена бесчисленными страстными романами в жизни и на экране, она уже давно искала платонических чувств. Ремарк был готов предложить ей положение куда лучшее, чем положение любовницы – он предложил ей титул Музы, и ей пришлось это по душе. Их роман развивался между Венецией с ее бесконечными песнями гондольеров, закатами, пышущими всеми цветами радуги, где их укрытием стал «Отель де Бэн», и Парижем, где романтика вдыхается вместе с воздухом. Комната Дитрих в элитном парижском отеле «Ланкастер» была всегда наполнена белой сиренью, от которой она была без ума. Ремарк скупал ее по всей Франции.Важно заметить, что как раз в это время Марлен угодила в немилость к Голливуду, и в романе с Ремарком искала утешения. Они были нужны друг другу: он помогал ей спастись от депрессии из-за отсутствия предложений сниматься, она его – от щемящего сердце чувства одиночества в эмиграции.Лето Дитрих всегда проводила на модном в те времена курорте Антиб, на юге Франции со своей семьей: мужем Рудольфом Зибером, тринадцатилетней дочерью Марией и ее гувернанткой Тамара Матул или просто Тами. Но летом 1937 к привычному составу присоединился Ремарк. Рудольф был верным советником Дитрих и до конца дней остался ее другом, он был в курсе всех романов жены, но не препятствовал ни одному из них. Впрочем, пока его жена проводила время с Ремарком, он тоже не скучал. У него был роман с Тами, который поощряла Дитрих, всего с одной оговоркой: гувернантке запрещалось иметь от Руди детей. Марлен и Эриха повсюду фотографировали папарацци, весь мир уже знал об их романе. Ремарк ни на секунду не выпускал из рук своего желтого блокнота и коробки с острыми заточенными карандашами, вдохновение следовало за ним по пятам, именно на Антибе он начал «Триумфальную Арку».Задолго до написания «Триумфальной арки», он знал наверняка: он напишет роман, и его главной героиней будет Марлен. Он назвал ее Жоан Маду и раскрыл тайну их отношений всему миру. Описание слабостей персонажей неминуемо вело к саморазоблачению. Страницы романа трепещут в руках у читателя от заключенной в них жизни.»У него было такое ощущение, будто чья-то сильная рука сдавила ему сердце. Он знал, что её упоение страстью – это упоение самой собой, хмельной дурман, яркая вспышка, дань минуте, не больше,» – вложит позже Ремарк в уста Равика. Интересно, что будучи в размолвке с Дитрих, Ремарк подписывал все свои письма к ней, не «На веки твой Эрих М. Ремарк», а именно «Равик». Ремарк писал Дитрих записки «Что мне известно о твоих коленях, о твоих приподнятых плечах? И что о твоих запястьях и твоей коже, отливающей в матовую белизну? Какая прорва времени потребуется мне, чтобы узнать все это! Мне понадобится столько времени, что волосы мои поседеют, а в глазах моих потемнеет – иного промежутка я и не знаю», но Дитрих принимала его ухаживания со снисходительной улыбкой, рассказывая о том, каким приемам в постели ее научил Хэмингуэй, а время от времени, актриса попросту выставляла Эриха из своей спальни, заявляя, что она «больше никогда не хочет его видеть». И тогда Ремарк придумал маленького мальчика Альфреда, от имени которого писал «тете Ленни» трогательные записки.После возвращения в Париж, становится совершенно ясным, что войны не избежать, поэтому Дитрих отправляется в Париж, чтобы получить американской гражданство, а заодно, чтобы скрасить время ожидания заводит интрижку с актером Орсоном Уэллсом. Ремарк в Париже тоже не скучал. У него была неповторимая художественная коллекция, в которой были представлены работы Ван Гога, Эль Греко, Сезанна и других. Надо отметить, что импрессионисты были его слабостью. Кроме живописи в его коллекции были ковры, книги и антиквариат. Еще у него была машина, которая будто сошла со страниц его «Трех товарищей». Он сутками напролет возился с ней и называл ее «серой пумой», Марлен была «золотой пумой». Летом 1939 на Антибе состоялось знакомство «золотой» и «серой пумы». Но Ремарк стал не единственным увлечением Дитрих этим летом. Кроме него Марлен увлеклась некой канадской миллиардершей Джо Карстерс (среди возлюбленных женского пола Дитрих были такие девушки как русская балерина Вера Зорина и «воробушек» Эдит Пиаф), на яхте которой она коротала вечера, пока Ремарк напивался до беспамятства а работой над «Триумфальной аркой». В жизни он не решался высказывать свое недовольство Марлен, зато позволил Равику судить Жоан. Дитрих пригласили в Голливуд и прежде, чем дать согасие, она собрала мужа и всех своих любовников: Джо, Ремарка, фон Штернберга и Джозефа Кеннеди-младшего, чтобы с ними посоветоваться. Вскоре началась война и в Америку перебралась вся семья Марлен. Разлука была для Ремарка невыносима, он писал: «Сейчас ночь, и я всё жду Твоего звонка из Нью-Йорка. Собаки спят возле моих ног. Граммофон тихо играет — пластинки, которые я отыскал: «Easy to love», «I got you under my skin, awake from the dream»… Нежная моя! Мой ангел с западного окна, светлый сон! Я никогда больше не буду ругаться, что ты хочешь покинуть меня, старого ревматика… », а Дитрих отвечала « Золотой мой! Я никогда больше не буду ругать твои шёлковые покрывала, в которых ноги скользят и утопают. Мой странник, мой маленький путешественник, мой труженик, вечно зарабатывающий деньги! Всегда ли ты тепло одет? Заботится ли что-то о тебе? Пожалуйста, не забывай свои перчатки, а то твои хрупкие пальцы совсем замёрзнут. А когда ты снова приедешь, мы пойдём с тобой в кондитерскую, и ты получишь твой любимый какао со взбитыми сливками и большой кусок яблочного пирога. Знаешь — этого, с сеточкой из теста… И шоколадной головкой мавра…».В 1939 году Ремарк поселился в Беверли Хилз. В доме напротив резиденции Дитрих. Днем он писал, а вечером, чуть заслышав шум машины Дитрих, рвал написанное. Он не выносил мысли, что она любит других и ждал вечера, когда она, вернувшись со съемок, позволит себя обнять. Ремарк страдал, но продолжал боготворить Марлен. Он презирал себя за то, что у него не хватало мужества отречься от женщины, которая давно его отвергла. Он ненавидел Хэмингуэя, Синатру и Дугласа, которые везде бегали за Марлен.Его Равик все же смог порвать с Жоан, бросив ей в лицо «Ты подлая стерва! Убирайся ко всем чертям со своей дешевой загадочностью», а сам Ремарк с Дитрих — нет.За свою жизнь Ремарк любил многих женщин, среди которых была Грета Гарбо, Хэди Ламарр, Наташа Браун, Ютта Замбоне, но, будучи неуверенным в себе и очень застенчивым, чаще всего он предпочитал проституток. Он влюбился в ту Марлен, образ которой создал на экране фон Штернберг, а настоящая Марлен любила убираться и готовить. Такую женщину Ремарк мог только презирать. Но Марлен сломала все его стереотипы. Ремарк больше всего на свете хотел на ней жениться, а она рассказывала об очередном аборте от одного из своих любовников, Джеймса Стюарта. Этого Ремарк уже не смог вынести. Он был раздавлен и вынужден отказаться от мечты постоянно быть рядом с Дитрих. Он был изнеможден до того, что не мог писать.Он не мог самостоятельно справиться со своими чувствами к Марлен и был вынужден обратиться к психиаторам, которые поставили ему диагноз «сильная зависимость от любви других людей». В отчаянии он ставит Дитрих условие: или он женится на ней, либо на богатой бывшей жене Чаплина, Годлар. Дитрих была увлечена Габеном, поэтому ответила отказом. Ремарк сдержал слово.Он переехал в Швейцарию, а Годлар осталась в Америке. Общались они посредством писем. Годар спасала его от «марленомании» Ремарк стал пить кальвадос куда чаще, чем в молодости. Он говорил своим знакомым, что у него не получается трезвым общаться с людьми. В 1967 году Ремарк получает орден ФРГ, у него за плечами уже два сердечных приступа и жить ему остается всего лишь три года. Дитрих переживет его на 22 года, тринадцать из которых проведет в своей парижской квартирой со знаменитыми «стенами памяти». Одна из которых будет увешана ее собственными фотографиями, а другая – фотографиями ее любовников. Она станет много пить, перестанет общаться с прессой и по распространенной версии однажды вечером примет слишком много снотворного.Однажды, разглядывая фото Ремарка она признается: «Боже, как я любила этого человека!».
Marlene Dietrich — Lili Marleen
3:07
Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих: много прошлого и никакого будущего
Роман великого писателя и выдающейся актрисы стал украшением XX века. Их странная связь длилась годы и ни к чему не привела. Зато остались его письма к ней, полные нежности и печали. Письма, ставшие символом настоящей любви.
Расскажи друзьям:
Первая ночь
Они познакомились в 1938 году в венецианском ресторане «Лидо». Дитрих обедала в компании режиссера Джозефа Фон Штернберга, когда к их столику подошел элегантно одетый господин.
«Моя мать вообще не любила, когда с ней заговаривали незнакомые люди, но ее очаровал глубокий, выразительный голос мужчины. Она оценила тонкие черты его лица, чувственный рот и глаза хищной птицы, взгляд которых смягчился, когда он поклонился ей.
– Позвольте представиться. Эрих Мария Ремарк.
Моя мать протянула ему руку, которую тот учтиво поцеловал. Фон Штернберг жестом велел официанту принести еще один стул и предложил:
– Не присядете ли к нам?
– Благодарю. Если милостивая госпожа не возражает.
В восторге от его безупречных манер, мать слегка улыбнулась и кивком головы предложила ему сесть.
– Вы выглядите слишком молодо для того, чтобы написать одну из самых великих книг нашего времени, – проговорила она, не спуская с него глаз.
– Может быть, я написал ее всего лишь для того, чтобы однажды услышать, как вы произнесете эти слова своим волшебным голосом.
Смотрите также: Марлен Дитрих – жизнь и стиль стальной орхидеи>>
Щелкнув золотой зажигалкой, он поднес ей огонь; она прикрыла язычок пламени в его загорелой руке своими тонкими белыми кистями, глубоко втянула сигаретный дым и кончиком языка сбросила с нижней губы крошку табака… Фон Штернберг, гениальный постановщик, тихо удалился. Он сразу распознал любовь с первого взгляда», – так описывала первую встречу пары дочь актрисы Мария Рива в книге «Моя мать Марлен».
У Дитрих и Ремарка было много общего. Оба – эмигранты, оба – известны и состоятельны. Оба переживают серьезный профессиональный кризис.
Ремарк уехал из Германии в 1932-м, когда роман «На Западном фронте без перемен», принесший своему автору любовь и признание миллионов, на родине писателя сочли оскорбительным. Основавшись в Швейцарии, он всеми силами пытался повторить успех своего бестселлера, пока безрезультатно.
Какого романа вы героиня? – пройти тест>>
Дитрих покинула Берлин двумя годами ранее: её работу в картине «Голубой ангел» заметили за океаном, после чего она, подписав контракт с голливудской студией «Paramount Pictures», отправилась покорять фабрику грез. Первое время дела шли хорошо: Дитрих стала звездой международного масштаба, фильмы с её участием собирали внушительную кассу. Все изменилось в 1935-м. Крест на карьере звезды поставила лента «Дьявол – это женщина».
Сюжет фильма бросал вызов традиционной буржуазной морали, на которую опиралась американская киноиндустрия тех лет, и вызвал негодование публики. Такой «успех» руководству Paramount был ни к чему. Кинопромышленники быстро переменились в своем отношении к актрисе: Дитрих больше не давали главных ролей, а позже она и вовсе стала персоной нон грата в Голливуде.
Словом, тем для беседы было предостаточно. Тогда, в вечер знакомства, Ремарк и Дитрих проговорили всю ночь.
Семья актрисы
После Венеции был Париж – номер в роскошном отеле «Ланкастер» и будуар Марлен, усыпанный белыми цветами сирени. Дальше – модный курорт Антиб, не менее фешенебельная гостиница и приморская романтика, несколько подпорченная тем, что на отдых с любимым Дитрих привезла всю свою семью.
Читайте также: «Каждый вкладывает в слово «любовь» то, что ему по плечу» — Хемингуэй о женщинах>>
Надо сказать, слово «семья» Марлен понимала весьма своеобразно. Помимо дочери-подростка, актрису сопровождал муж Рудольф Зибер, любовница мужа Тамара Матул и режиссер Фон Штернберг. Брак Дитрих давно уже носил формальный характер: Марлен прекрасно уживалась с супругом и его постоянной партнершей, и нисколько не скрывала от них своих любовных похождений. Так к «семье» актрисы присоединился Ремарк.
Наличие у возлюбленной супруга и прочих «родственников», разумеется, смущало писателя: «Не бывает любви с довеском в виде семейного обоза».
Смотрите также: Гении, которым не везло с женщинами>>
Но еще больше огорчало другое: пока Ремарк был занят работой, актриса сдружилась с американским послом в Великобритании Джозефом Кеннеди (отцом Джона Кеннеди). По свидетельству дочери Дитрих, мать с господином послом подозрительно много времени проводили вдвоем в раздевалке.
Ремарк прекрасно осознавал происходящее. По-видимому, он также понимал, что никогда не сможет «приручить» свою гордую «золотую пуму» – таким прозвищем писатель наградил любимую. Однако решиться на разрыв с Марлен он также был не в силах. Жгучая ревность стала постоянным спутником их отношений.
Письма любви
Как следует отдохнув на курорте, осенью того же года Дитрих снова отправилась в Лос-Анджелес. За океаном она тут же нашла себе новую пассию – актрисе не удалось устоять перед обаянием режиссера Орсона Уэллса.
Тем временем, роман с Ремарком продолжался, перейдя преимущественно в эпистолярную форму. Влюбленный литератор превратился из прозаика в настоящего поэта: длинные чувственные письма, которые он писал Марлен, сегодня считаются одним из главных его произведений.
«Пылкая моя, сегодня ночью я достал из погреба в скале самую лучшую бутылку «Штайнбергер кабинет» урожая 1911 года — из прусских казенных имений, элитное вино из отборного предзимнего винограда. С бутылкой и с собаками я спустился к озеру, взбаламученному и вспенившемуся; и перед собаками, и перед озером, и перед ветром, и перед Орионом я держал речь, состоявшую из считанных слов, — и тут собаки залаяли; они лаяли, а озеро накатило белый вал, поднялся ветер, и мы ощутили на себе его сильные порывы, Орион замерцал, словно брошь девы Марии, и бутылка, описав дугу, полетела сквозь ночь в воду, как приношение богам за то, что несколько лет назад они в этот день подарили мне тебя».
Триумфальная арка
Летом 1938 года пара снова встретилась в Антибе. Дитрих как обычно закрутила курортный роман – правда, на сей раз обошлось без мужчин. Её новой пассией стала авантюристка-путешественница, любительница яхт и самолетов, Джо Карстерс.
Пока его возлюбленная ночи напролет развлекалась со своей новой подружкой, Ремарк как мог боролся с приступами отчаяния. В ход шли старые проверенные методы: он всё чаще прикладывался к бутылке или пытался забыться в работе: «Работать. Работать. Прочь от пумы! Прочь, прочь! В этом нет больше никакого смысла».
Именно в этот период Ремарк приступил к написанию своего второго большого романа «Триумфальная арка», призванного разрушить его амплуа автора одной книги. Главного героя произведения, эмигранта из Германии по имени Равик, литератор «срисовал» с себя, а образ возлюбленной персонажа, красотки Жоан Маду, определенно повторял черты Дитрих.
Кто вы из великих голливудских актрис прошлого? – пройти тест>>
«Красавица, возбуждающая и пропащая, с высоко поднятыми бровями и лицом, тайна которого состояла в его открытости. Оно ничего не скрывало и тем самым ничего не выдавало. Оно не обещало ничего и тем самым – все».
Новый свет
Наступил 1939 год. Ремарк и Дитрих прекрасно понимали, что начало войны, о которой так много говорили в последние годы, – теперь лишь вопрос времени. Оставаться во Франции было больше небезопасно.
Марлен использовала все свои связи, чтобы достать для семьи билеты на пароход, отплывающий в Штаты, Ремарк последовал за ней.
Читайте также: Джон и Йоко в постели за мир>>
В Америке звездная пара обосновалась на Беверли-Хиллз, правда в разных домах. Писатель снял особняк прямо напротив жилища возлюбленной. Однако географическая близость не способствовала близости духовной. Дитрих, как и прежде, блистала на светских вечеринках и наслаждалась вниманием поклонников, Ремарк писал, изливая свою боль на страницах рукописи.
Наконец, терпению писателя пришел конец. Ремарк собрал вещи и переехал в Брентвуд, а спустя несколько лет, по совету друзей, отправился в самый подходящий для успешного литератора-иммигранта город – Нью-Йорк.
Увы, к несчастью для Ремарка, выкинуть Марлен из головы оказалось сложнее, чем сменить адрес. Их переписка продолжилась даже после того, как вышла «Триумфальная арка» и о стервозном характере Жоан Маду узнал весь мир.
«Ремарк изображает меня хуже, чем я есть, чтобы интереснее подать себя, и добивается желаемого эффекта. Я намного интереснее его героини», – писала возмущенная актриса. Однако отпустить своего самого преданного поклонника Дитрих так и не решилась.
Читайте также: «Ну, целуй меня, целуй» — лучшие стихи о женщинах>>
В начале 50-х годов Ремарк будто бы оправился от наваждения. Писатель познакомился с актрисой Полетт Годдар, которая реанимировала уставшего романтика: «Все нормально. Нет неврастении. Нет чувства вины. Полетт хорошо на меня действует».
Надо ли говорить, что такой поворот событий не понравился Дитрих. Уязвленная «пума» принялась убеждать своего «друга по переписке» в том, что Полетт интересуют лишь деньги писателя. В ответ на это Ремарк предложил Марлен выйти за него. Дитрих отказала. А в 1958 году состоялась свадьба Ремарка и Годдар.
Последний роман XX века
Они продолжали общаться вплоть до смерти писателя в 1970-м году. После кончины Ремарка Годдар сожгла все письма могущественной соперницы. Однако послания, адресованные Марлен, остались целы и невредимы.
Читайте также: Безумные поступки великих мужчин ради женщин>>
«Милая, дарованная Богом, – когда целыми днями лежишь в постели, когда все давно перечитано, являются толпы воспоминаний и уставляются на тебя. Я думаю, нас подарили друг другу, и в самое подходящее время. Мы до боли заждались друг друга. У нас было слишком много прошлого и совершенно никакого будущего. Да мы и не хотели его. Надеялись на него, наверное, иногда, может быть – ночами, когда жизнь истаивает росой и уносит тебя по ту сторону реальности, к непознанным морям забытых сновидений».
В предисловии к собранию писем Ремарка к Дитрих Вернер Фульд пишет: «О борьбе, о сомнениях, о лжи и самообмане мы ничего не узнаем из его писем. Перед нами заклинания любви, для которой не было никакой почвы в реальной прозе жизни. Возникнув из глубины экзистенциального одиночества, эти письма были адресованы женщине, существовавшей исключительно в страстных желаниях Ремарка. Однако написаны они — и в этом тайна их особенно трогательной, нежной меланхолии, — написаны эти письма Ремарком, в сущности, себе самому. Это своего рода разговор с самим собой, сон наяву. Они, эти письма, не ждут и не требуют ответа; они — не известный до сих пор роман Ремарка, а по своей поэтической магии, по несокрушимой вере в колдовскую силу слова это последний любовный роман XX века».
Эва Дуарте и Хуан Перон, Ален Делон и Роми Шнайдер, Мардж и Гомер Симпсоны и многие другие легендарные пары – в нашей специальной рубрике Истории большой любви>>
Подготовила Валентина Гольцберг
Расскажи друзьям:
Материалы по теме
История и актуальные тенденции русского боди-арта
Романы Эриха Марии Ремарка: Марлен Дитрих он называл Пумой, а русскую княжну Палей
Официальные данные Книжной палаты: изо всех авторов, издававшихся в 2017 году в России, Эрих Мария Ремарк по тиражам — на седьмом месте. Его обгоняют только фантасты Стивен Кинг и Рэй Брэдбери и детективщицы Дарья Донцова, Александра Маринина, Татьяна Устинова и Татьяна Полякова. Все остальные классики и современники (Толстой, Достоевский, Акунин, Дэн Браун, Стругацкие, Булгаков, Агата Кристи) — далеко позади.
Такая вот петрушка. А ведь многим казалось, что слава автора «Трех товарищей», «Жизни взаймы» и «На Западном фронте без перемен» осталась где-то в далеком прошлом — то ли в 60-х, то ли вовсе в 30-х…
По аудитории статистики нет, но, пожалуй, именно женщины составляют сегодня большинство читательниц Ремарка. Сам писатель, известный мелодраматическими и сентиментальными поворотами своих сюжетов, женщин просто обожал. Романов у него было множество — но кроме того, ему нравилось просто дружить, просто разговаривать с ними.
Накануне юбилея писателя ничто не мешает вспомнить женщин, сыгравших в его жизни определяющую роль. Тем более, в серии ЖЗЛ вышла книга Вильгельма фон Штернбурга «Ремарк», где об этих отношениях рассказано довольно подробно.
Книга Вильгельма фон Штернбурга «Ремарк» в серии ЖЗЛ.
Главных романов у Ремарка было четверо. И все — с артистками.
Ильза Ютта Цамбона: «Я люблю жену до безумия, без нее мне не жить!»
Ремарк встретился с молодой актрисой в 1923 году, когда ему было 25 лет, а через два года они поженились. Именно Ютта стала прототипом Патриции Хольман из «Трех товарищей». И брак с ней трудно было назвать безоблачным. Поначалу все шло хорошо, но это была Германия 20-х, той эпохи, которую некоторые называют «первой сексуальной революцией». Буржуазная супружеская верность была не в чести: у Ремарка начались (или продолжились) встречи с другими женщинами, а у Ютты — с другими мужчинами.
Лени Рифеншталь, будущий главный документалист Третьего рейха, автор «Триумфа воли» и «Олимпии», знала обоих — и в мемуарах рассказывала, как в гостях фрау Ремарк познакомилась с интересным мужчиной, режиссером Вальтером Руттманом, и на глазах у супруга отошла с ним в темный уголок комнаты, где и уединилась. Ремарк сидел рядом с Рифеншталь: «Я видела, как он пытается заглушить свою ревность вином». А жена, вернувшись к Ремарку, хладнокровно сказала ему: «Ты слишком много выпил. Вальтер проводит меня до дому» — и уехала восвояси с новым другом. Ремарк же начал рыдать: «Я люблю свою жену, люблю до безумия, и не могу потерять ее, иначе мне не жить». «Он снова и снова повторял эти слова, при этом его всего трясло…» — вспоминала Рифеншталь, несколько часов пытавшаяся как-то привести его в чувство. — «В утреннем свете он выглядел полной развалиной». И потом Ремарк две недели как на работу приходил к Рифеншталь, напивался коньяком и изливал душу.
Потом вышел роман «На Западном фронте без перемен», принесший Ремарку колоссальную славу и популярность. И, как писал один его знакомый, представления о нравственности у него изменились. Он и сам не был верен Ютте, но теперь требовал от нее безусловной «порядочности».
Ильза Ютта Цамбона. Фото: из книги
«Набрав группу блюстителей порядка, он нагрянул ночью на квартиру соперника (уже другого, не режиссера, а сценариста. — Ред.) и приказал отдубасить его, причем дал волю и своим кулакам». Испуганная Ютта пряталась, но ее нашли и арестовали. А потом Ремарк торжественно простил изменницу, на том условии, что она прекратит все отношения с другими мужчинами. «Она подчинилась, видимо, получив возможность снова блистать в паре с ним в большом свете. Я видел их потом издали осенью 1932 года в Асконе. Рабыня удивительной красоты с покорным видом шла рядом со своим господином».
Отношения с Юттой длились у Ремарка всю жизнь: хотя развелись они еще в 1930-м, в 1933-м вместе уехали в Швейцарию, спасаясь от нацистов. А в 1938-м Ремарк женился на Ютте заново. Это был уже фактически фиктивный брак, оформленный не из страсти, а из чистой человеческой симпатии: для того, чтобы ее не депортировали из Швейцарии обратно к Гитлеру.
Ремарк содержал Ютту десятилетиями. Оплачивал ей в том числе проживание в роскошных отелях. А она, не желающая с ним расставаться и зажить своей жизнью, виртуозно играла на его чувстве вины, осыпала его упреками за бессердечность, ссылаясь на свои реальные и несуществующие болезни… Бывали и конфузы: когда в 1949 году он пытался спрятаться от большого мучительного романа с Натальей Палей в объятьях молоденькой секретарши Эллен, Ютта вдруг решила приехать на виллу и поселиться там с Эллен и Эрихом Марией. В результате Ремарк одновременно вел долгие телефонные разговоры с Натальей, искал утешения с юной подругой и выслушивал, как его пилит официальная жена.
Они развелись только в 1957-м, но обеспечивал он ее и после.
Марлен Дитрих: «Она все ждет, что я напишу ей любовные сцены»
С актрисой и певицей Марлен Дитрих, одной из самых знаменитых женщин ХХ века, они шапочно познакомились в 1930 году. Сказали друг другу пару фраз в берлинском отеле и расстались вплоть до 1937-го. (Позже Ремарк писал: «Бог несколько лет назад уже подбрасывал нас друг другу. То, что мы этого совсем не осознали, он милостиво не заметил и простил. А сейчас он, будто ничего не случилось, повторил все снова. И опять все едва не лопнуло из-за нас, жаб несерьезных. Но в самый последний день он сам, наверное, решительно вмешался и помог»).
В этот, второй, раз Ремарк сам подошел к Дитрих на венецианском острове Лидо — она там обедала в ресторане с режиссером Джозефом фон Штернбергом. Дитрих не любила, когда к ней подкатывают незнакомцы (первую встречу она подзабыла), но внешность Ремарка ее привлекла, она позволила ему представиться — и обомлела.
— Вы слишком молоды для автора величайшей книги нашего времени! — воскликнула Дитрих, имея в виду «На Западном фронте без перемен».
— Я написал бы ее лишь для того, чтобы услышать, как вы произносите эти слова своим завораживающим голосом — ответил Ремарк.
Позже Дитрих рассказывала своей дочери Марии Рива: «Мы с Ремарком проговорили до рассвета. Это было восхитительно! Потом он посмотрел на меня и сказал: «Должен предупредить вас: я — импотент». Я подняла на него взгляд и, вздохнув с огромным облегчением, ответила: «О, как чудесно!» Ты же знаешь, как я не люблю заниматься «этим». Я была так счастлива! Значит, мы можем просто разговаривать, спать, любить друг друга, и все будет так мило и уютно!»
Все это, конечно, неправда. Никаким импотентом Ремарк не был (хотя опасался импотенции — что неудивительно, учитывая, как чудовищно много он пил). А Дитрих, женщина сексуально очень раскованная, как раз любила заниматься «этим». Иначе бы постоянно не крутила романы с несколькими мужчинами (а то и с женщинами) одновременно. В поездках ее сопровождала свита (или, как выражались некоторые, «клан»), в которой, среди прочих, был ее официальный муж Рудольф Зибер, отправленный в отставку как супруг, но все еще страдавший по ней и находившийся от нее в финансовой зависимости. Ремарк, называвший Дитрих Пумой, в эту свиту вошел.
Роман был бурным и страстным, но в какой-то момент «Пума» увлеклась лесбиянкой по имени Джо Карстерс. То она сбегала от Ремарка к ней, а он искал ее по ночным барам, то расстроенный Ремарк напивался до бесчувствия, и уже Дитрих искала его по питейным заведениям.
Дитрих дико злило, что роман «Триумфальная арка» (прототипом героини которого стала она), Ремарк все время откладывает на потом, а вместо него работает над другой книгой, «Возлюби ближнего своего». И что он даже не сочиняет для нее сценариев, хотя мог бы и постараться. «Она ждет, что я напишу ей «любовные сцены», завораживающие фразы. Иногда я пишу, и тогда она дарит мне свою чудесную романтическую улыбку и готовит обед. Какое небесное блаженство — доставить ей радость!» — говорил он ее дочке, с которой очень подружился.
Эта суматоха длилась годами и писателю причиняла массу страданий. Периоды счастья и совместных ночей сменяются ссорами — Ремарк записывал в дневниках: «Не надо связываться с актрисами» и «Меня тут поджаривают со всех сторон»… А не то писал ей страстные письма. «Молчаливая, цветок, распускающийся в ночи, дышащая, Диана из лесов, если ты больше не любишь меня, скажи это, я не из тех, кто начнет стенать, это уж точно, — хотя бы уже потому, что ты во мне останешься, вопреки всему, — ведь то, что родилось при тебе в моей крови, течет и возвращается, как и все живое, — и было уже столько бурь и счастья из-за того, что оно лишь пробудилось… а если ничего этого нет, то брось мне через океан слова, их совсем немного, и в них — большее, чем весь мир: в них суть мира, тишина бури, дыхание Бога — и цветущая кровь…» А потом снова записи в дневнике: «Я дал ей пощечину, а она меня укусила за руку», «Где бы ни появлялась эта женщина, там всегда болтовня, пересуды, ссоры»…
Княжна Наталья Палей: «Смятенная сероглазая русская душа»
В декабре 1940-го, в Америке, Ремарк встретил Наталью Павловну Палей — 35-летнюю внучку императора Александра II. Она родилась во Франции и в конечном счете прославилась там же (в России она провела лишь несколько лет и окончательно эмигрировала с семьей в 1920-м после того, как большевики убили ее отца, великого князя Павла Александровича). 15-летнюю Наташу отдали в школу для девочек в Швейцарии, где она не смогла подружиться с остальными ученицами: «Когда им было 12, они читали «Робинзона Крузо», а когда мне было 12, я носила отцу хлеб в тюрьму. Что у нас было общего? Я так близко видела смерть… Отец, брат, кузены, дяди были казнены. Все мое детство забрызгано кровью Романовых. В школе я молчала, не играла ни с кем, но много читала».
Но потом Наталья привлекла внимание модельера Люсьена Лелонга. Он предложил прекрасной русской княжне руку и сердце. Про сердце, впрочем, громко сказано — Лелонг был гомосексуалистом — но юная и утонченная красавица-жена ему ничуть не мешала, а Наталье нужна была обеспеченность. Стиль супруги вдохновлял Лелонга, а сама она стала моделью и звездой обложек, начала сниматься в кино с суперзвездами той поры. (И, кстати, потом всю жизнь заводила отношения с геями — Сержем Лифарем, Жаном Кокто, театральным продюсером Джеком Уилсоном — для которых была в основном музой, хотя Кокто, например, всерьез хотел завести с ней ребенка).
Но куда больше шансов на деторождение (впрочем, неосуществившихся) у нее было с двумя писателями — Ремарком и Антуаном де Сент-Экзюпери. Ремарк записывал после встречи в дневнике: «Красивое, чистое, сосредоточенное лицо, длинное тело — египетская кошка. Впервые ощущение, что можно влюбиться и после Пумы… Проводил красивую, стройную, смятенную русскую душу домой». «Прелестное лицо, серые глаза, стройна как подросток». Наталья к тому моменту уже была замужем за Уилсоном, что никак, конечно, не мешало отношениям с Ремарком. Он называл ее «лучиком света среди кукол и обезьян».
Наталья Палей. Фото: из книги
При этом у него периодически начинались романы с другими женщинами — то с актрисой Гретой Гарбо (кстати, главной голливудской соперницей Дитрих), то с танцовщицей Верой Зориной… Мысли о «Пуме» мучили уже не так сильно, но тоже никуда не девались — он то начинал ее ревновать к новым любовникам, то записывал в дневнике «Нет больше этой красивой легенды — Дитрих. Старая. Потерянная»…
Да и у Натальи параллельно развивался роман с автором «Маленького принца» (но был он недолгим, потому что Сент-Экзюпери погиб на войне). А вот с Ремарком они бурно ссорились и не менее бурно мирились 11 лет. Потом именно Наташа стала прототипом героини его последнего, неоконченного романа.
Полетт Годдар: Семейное счастие с музой Чаплина
Годдар — еще одна актриса, менее известная, чем Дитрих, но в историю кино все же вошедшая: она была женой и музой Чарльза С. Чаплина, снявшего ее в «Новых временах» и «Великом диктаторе». Она же была главной претенденткой на роль Скарлетт О’Хара в «Унесенных ветром», пока не появилась Вивьен Ли.
Ремарк встречал ее и раньше, но отношения у них завязались в 1951-м, когда роман с нервной Натальей Палей окончательно его вымотал. Полетт Годдар был 41 год, Ремарку — за 50. Его здоровье подкошено: у него началась болезнь Меньера, характеризующаяся мучительными приступами головокружения и тошноты. Через какое-то время начнутся сердечные приступы и инсульты. Но Годдар скрасила последние двадцать лет его жизни. «Самая современная из знакомых мне женщин, и умна как бес!» — с восторгом говорил он о ней в интервью. (А Марлен Дитрих в том же интервью назвал «самой великолепной женщиной и самой лучшей поварихой из тех, кого я знал»).
И после мрачных романов он пишет «Черный обелиск» — книгу сравнительно легкую, несмотря на название и знаменитую фразу «Смерть одного человека — трагедия, смерть миллионов — статистика» (ее ошибочно приписывают то Сталину, то Черчиллю, хотя сказал это Ремарк).
Поначалу Ремарк с Годдар мотался между Европой и Америкой, — коктейли, приемы, выставки. Потом здоровье ему не позволяло путешествовать, и жена иногда на несколько месяцев отправлялась из Европы в Америку без него — биографы из-за этого считали, что она не так уж сильно его и любила. На самом деле любила. Как пишет в биографии Вильгельм фон Штернбург, «он до самой своей кончины писал ей письма — трогательные, исполненные любви и восхищения. Находясь в очередной разлуке с Ремарком, Полетт чуть ли не ежедневно отправляла ему послания, проникнутые глубокой симпатией к человеку, который был для нее собеседником, советчиком, возлюбленным и, пожалуй, даже в какой-то мере отцом (отец Полетт покинул семью, когда она была еще ребенком)».
Другие биографы находят другие упреки для Годдар. Например, что она после смерти Ремарка спешно и по максимальной цене продала издателям его последний, незавершенный роман «Тени в раю» — причем, не утруждая себя серьезным текстологическим анализом, произвольно выбрала одну из шести или семи версий черновика. Как потом выяснили литературоведы — версию, которую сам Ремарк отверг (в процессе работы у него изменилась вся концепция романа). Только в 1998-м был опубликован другой вариант, под названием «Земля обетованная» — вроде бы он ближе к замыслу писателя…
И Годдар недрогнувшей рукой уничтожила все письма, которые писала Ремарку Марлен Дитрих. В результате их изданная переписка состоит из страстных, взволнованных, поэтических посланий Ремарка — а в ответ ему под конец книги неожиданно приходит сообщение от возлюбленной: «Моя скороварка сломалась, поэтому так поздно. Поверни крышку вправо и сними. Положи туда оставшийся у тебя рис и все вместе подогрей. Целую».
Да, Дитрих и спустя годы после расставания продолжала готовить и присылать ему еду.
ГЛАВНЫЕ КНИГИ ЭРИХА МАРИИ РЕМАРКА
«На Западном фронте без перемен» (1929)
«Возвращение» (1931)
«Три товарища» (1936)
«Триумфальная арка» (1945)
«Искра жизни» (1952)
«Время жить и время умирать» (1954)
«Черный обелиск» (1956)
«Жизнь взаймы» (1959)
«Ночь в Лиссабоне» (1962)
«Тени в раю»/«Земля обетованная» (две версии одного неоконченного романа, изданы в 1971 и 1998 годах)
«Комсомолка» рекомендует — самых захватывающие истории нежности и страсти в серии «Великие произведения о любви» на shop.kp.ru и в фирменных магазинах «КП»
Серия «Великие произведения о любви»
