Изгибы и мужчины Мэрилин Монро: редкие фото актрисы
Мэрилин Монро исполнилось бы 95 лет — свой день рождения она праздновала 1 июня. Ее история — это история преодоления очень тяжелых обстоятельств, семейных трагедий, непонимания. Можно подумать, что жизнь дала Норме Джин Бейкер все: славу, красоту и богатство, внимание самых влиятельных мужчин. Но за этим фасадом был разрушенный внутренний мир, который привел к гибели актрисы в 36 лет.
Умерший от сифилиса отец и сошедшая с ума, до конца своих дней запертая в больнице мать, жизнь в приюте, потом у опекунов, домогательства в очень юном возрасте, поспешный брак с моряком Джеймсом Догерти и работа на авиазаводе — выбраться из этого черного круга Норме помогли внешность, счастливый случай и воля к победе. Замеченная армейским фотографом, она становится моделью, потом актрисой. Меняет имя и внешность — отбеливает волосы, поднимает их линию надо лбом при помощи электролиза, исправляет прикус и делает пластическую операцию на челюсти и ринопластику.
Казалось, второй брак Монро с бейсболистом Джо ди Маджио может стать удачным. Но нет — спортсмен оказался страшным ревнивцем, особо его разъярила знаменитая съемка Мэрилин на вентиляционной решетке с колышущейся юбкой. Второй муж, драматург Артур Миллер, был невысокого мнения об интеллекте жены. Он числился в черном списке ФБР как симпатизирующий коммунизму, Монро просили прекратить с ним отношения — но она не испугалась и не пошла на это. Миллер это, может быть, и ценил, но не настолько, чтобы остаться с Нормой Джин навсегда.
Стать матерью у Мэрилин не получилось из-за плохого здоровья, хотя она этого очень хотела. Актрису нашли мертвой в августе 1962 года в ее спальне. Но для поклонников ее красоты и таланта Мэрилин навсегда останется секс-символом — прекрасной веселой блондинкой, перед чарами которой не устоял сам президент США Джон Кеннеди.
20 откровенных цитат Мэрилин Монро об отношениях с мужчинами / AdMe
Многие знают эту женщину как Мэрилин Монро, а на самом деле ее звали Норма Джин Бейкер (при рождении Мортенсон). Эталон красоты 1950-х, который вызывает восхищение и сегодня, она была всегда окружена поклонниками. Кто-то из них так и остался в рядах мучеников неразделенной любви, а некоторым повезло получить руку и сердце жгучей красотки, но ненадолго. Блондинка не боялась разводиться и вновь вступать в отношения.
Мы в AdMe.ru восхищены стойкостью и силой характера Мэрилин. Несмотря на сложное детство и юношество, эта неординарная женщина смогла добиться успеха.
Монро была самой востребованной и низкооплачиваемой актрисой Голливуда одновременно. Причиной этому послужило гендерное неравенство того времени. Звезду любили миллионы мужчин, а женщины восхищались ею и мечтали стать похожими на нее. Многие считали американку глупой блондинкой, но она всего лишь скрывалась под этой маской — ей так было проще.
Мэрилин была трижды замужем, но, к сожалению, у нее так и не появились дети (которых она очень хотела): все ее беременности заканчивались неудачно. По признанию самой Монро, некоторые мужчины относились к ней как к вещи, которую можно купить, и за это актриса ненавидела тот образ, который ей навязали продюсеры и режиссеры.
Долгое время Монро сотрудничала со студией 20th Century Fox и снялась в более чем 20 кинокартинах, самыми успешными из которых стали «В джазе только девушки» и «Ниагара», а также получила награду «Золотой глобус» за лучшую женскую роль.
В последние годы жизни Мэрилин возобновила отношения со своим вторым мужем Джо Ди Маджио (на фото ниже), с которым они планировали снова пожениться. Но, увы, актриса умерла. Официальной причиной смерти Монро было названо самоубийство на почве излишнего внимания к ее публичности и преследования со стороны прессы.
Секс-символу 1950-х по-прежнему подражают, а цитаты Мэрилин до сих пор пользуются популярностью.
Большинство ее изречений было посвящено любви и мужчинам. Пожалуй, в этом она разбиралась достаточно хорошо.
- Муж — это тот человек, который всегда забывает твой день рождения и никогда не упустит случая назвать твой возраст.
- Я согласна жить в мире, которым правят мужчины, до тех пор, пока могу быть в этом мире женщиной.
- Мужчины испытывают искреннее уважение ко всему, что наводит скуку.
- Сильный мужчина не нуждается в том, чтобы самоутверждаться за счет женщины, имевшей слабость его полюбить. Ему и без того есть где проявить свою силу.
- Мужчины на меня не смотрят. Они бросают на меня взгляд, но это не то.
- Нельзя спать с мужчиной и брать у него деньги, не пытаясь хоть чуть-чуть поверить в то, что любишь его.
- Я часто думала, что быть любимой — значит быть желанной. Теперь я думаю, что быть любимой — значит повергнуть другого в прах, иметь над ним полную власть.
- У женщин есть только два оружия: тушь для ресниц и слезы. Но мы не можем их использовать одновременно.
- Опоздать — значит убедиться, что тебя ждут. Именно тебя и никого другого. Знать, что ты незаменима.
- Женские чары нельзя производить промышленным способом, как бы кому этого ни хотелось. Истинную красоту порождает женственность. Женская привлекательность только тогда и сильна, когда она естественна и стихийна.
- Мечта миллионов не может принадлежать одному.
- Мудрая девушка знает свои рамки. Умная девушка знает, что их у нее нет.
- Гораздо лучше быть счастливым в одиночестве, чем несчастным с кем-то сейчас.
- Женщина из меня не получилась. Мужчины из-за моего образа секс-символа, созданного ими и мной самой, слишком многого от меня ожидают: они ожидают, что зазвонят колокольчики и засвистят свистки. Но моя анатомия ничем не отличается от анатомии любой другой женщины. Я не оправдываю ожиданий.
- Мужья в основном хороши как любовники, когда они предают своих жен.
- Тело предназначено для того, чтобы его видели, а не для того, чтобы его скрывали.
- Если вы можете заставить девушку смеяться, то вы сможете заставить ее сделать что угодно.
- Мужчины, которые думают, что прошлые любовные увлечения женщины уменьшают ее любовь к ним, обычно глупые и слабые.
- Настоящий любовник — это тот мужчина, который способен взволновать женщину, просто прикоснувшись к ее голове или улыбнувшись, глядя ей в глаза. Или просто уставившись в пустоту.
А у вас есть любимые цитаты Мэрилин Монро?
Мэрилин Монро: кем она была на самом деле
https://ria.ru/20210601/merilin-1734293383.html
Мэрилин Монро: кем она была на самом деле
Мэрилин Монро: кем она была на самом деле — РИА Новости, 09.06.2021
Мэрилин Монро: кем она была на самом деле
Легендарной кинодиве и певице Мэрилин Монро сегодня исполнилось бы 95 лет. Кажется, от нее был без ума весь мир, но себя она так и не полюбила. О том, почему… РИА Новости, 09.
06.2021
2021-06-01T08:00
2021-06-01T08:00
2021-06-09T13:08
культура
искусство
мода
голливуд
джон кеннеди (политик)
энди уорхол (андрей вархола)
мэрилин монро
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/05/1a/1733954029_0:0:2907:1635_1920x0_80_0_0_23439bdccfcbf1c00d9f7d42fce4b694.jpg
МОСКВА, 1 июн — РИА Новости, Ольга Распопова. Легендарной кинодиве и певице Мэрилин Монро сегодня исполнилось бы 95 лет. Кажется, от нее был без ума весь мир, но себя она так и не полюбила. О том, почему звезда часто забывала реплики в кадре, о ее непростых отношениях с мужчинами и роли в современной поп-культуре — в фотоленте РИА Новости.
голливуд
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
РИА Новости
internet-group@rian.
ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/05/1a/1733954029_0:0:2729:2047_1920x0_80_0_0_41a7da9f123f85f1fe8e1ed77eb73acf.jpgРИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
фото, искусство, мода, голливуд, джон кеннеди (политик), энди уорхол (андрей вархола), мэрилин монро, фильмы, знаменитости, кино и сериалы, стиль жизни, фото
Что известно о тайном романе Мерилин Монро и Кеннеди
Ровно 57 лет назад, 5 августа 1962 года, скончалась легендарная Мэрилин Монро.
«Газета.Ru» рассказывает о романе культовой актрисы и 35-го президента США Джона Кеннеди, история взаимоотношений которых окутана множеством тайн и слухов.
Мэрилин Монро была замужем трижды. Первым супругом секс-символа 20-го столетия являлся Джим Догерти, весельчак и красавец, в прошлом звезда школьной футбольной команды и актер-любитель, на момент знакомства с девушкой работавший на авиастроительном заводе. Принято считать, что в этот брак Норма Джин Мортенсон (настоящее имя артистки) вступила по расчету — будущей звезде «В джазе только девушке» тогда было всего 15 лет, из-за психического расстройства матери она долгое время вынужденно скиталась по приютам, а также приемным семьям, и предложение юноши было для Монро чем-то вроде билета в новую, куда менее ужасную и сложную жизнь. Отношения с Джимом ожидаемо получились недолговечными. Пока молодой человек служил во флоте, Мэрилин покоряла модельный бизнес и вскоре поняла — нелюбимый муж, в браке с которым она «умирала со скуки», ей больше не нужен.
Спустя семь с половиной лет после развода с Догерти, в 1954-м, Монро, на тот момент уже настоящая американская суперзвезда, вышла замуж во второй раз, став супругой бейсболиста Джо Ди Маджо. Поклонники называли пару «Мистером и Миссис Америка», считая, что знаменитости отлично подходят друг другу и абсолютно счастливы вместе. На деле же этот союз не продержался и года. Оказалось, что спортсмен жутко ревновал свою красавицу-жену ко всем мужчинам на планете и в порыве гнева неоднократно поднимал на нее руку.
Наконец, третьим — и последним — мужем Монро был драматург Артур Миллер, одновременно считавший девушку «самой женственной из всех женщин на планете» и глупым ребенком, не достойным его интеллектуального общества. Уже вскоре после свадьбы актриса прознала о высокомерном отношении мужчины, так и не сумев его простить.
Все эти истории, впрочем, меркнут на фоне романа Монро и 35-го президента США Джона Кеннеди, окутанного тайнами и слухами, мифами и достоверными фактами.
Если отбросить всевозможные конспирологические теории, по которым, например, актриса и политик стали любовниками еще до выдвижения последнего на пост главы государства (якобы они было тайно вместе долгие годы, их любовь была полна страсти, ссор и проходила под чутким контролем ФБР и даже мафии), то лично познакомились Джек и Мэрилин в октябре 1961-го на званом ужине. Подробности той встречи достоверно неизвестны, однако, согласно утверждениям очевидцев, домой артистка уехала не в сопровождении Кеннеди. Спустя несколько месяцев, в феврале 1962-го, они пересеклись на торжественном приеме в честь президента, но вновь разъехались восвояси — опять же по отдельности.
Согласно некоторым биографам, они провели всего одну «задокументированную» ночь — случилось это 24 марта того же года в доме популярного певца и актера Бинга Кросби. Примечательно, что ни актриса, ни политик особо не скрывали факта той близости: Монро, очевидно, было приятно внимание обожаемого американцами президента и соответствующие разговоры в обществе, тогда как сам Кеннеди, несмотря на наличие супруги, не стеснялся слыть одним из главных донжуанов США, относясь к любовницам исключительно как к приятному, но не более досугу.
И заводить какой-то длительный и серьезный роман оба, как считается, не планировали.
Апогеем их взаимоотношений стала последняя «официальная» встреча, которая состоялась в рамках грандиозного празднования юбилея главы государства в Madison Square Garden.
Первой по значимости гостьей мероприятия (естественно, помимо самого Кеннеди) должна была стать Монро — и она сделала все, чтобы тот вечер вошел в историю. Готовясь к празднику, Мэрилин обратилась к модельеру Жану Луи, попросив дизайнера создать наряд, который «могу надеть только я и больше никто». И мастер звезду не подвел — специально для артистки Жан Луи сотворил платье, сотканное из 6 тыс бриллиантовых стразов и ставшее этакой «второй кожей» роковой блондинки.
Когда конферансье мероприятия объявил о выходе Монро на сцену — она предстала перед публикой не сразу, заставив переполненный зал недовольно перешептываться, а самого ведущего изрядно волноваться и нервно шутить, дабы нивелировать неловкий момент. Ожидание, однако, стоило абсолютно всех свеч.
Мэрилин вальяжно поднялась на сцену, затем издевательски быстро (учитывая изначальную задержку) просеменила к микрофону, взяла паузу — и, наконец, запела. В качестве подарка Кеннеди актриса исполнила видоизмененную «Happy birthday to you»: «Спасибо, господин президент. За все, что вы сделали. За все битвы, которые вы выиграли. Мы так вам благодарны».
То выступление Монро оказалось поистине легендарным: начиная от ее появления и внешнего вида (под светом прожекторов артистка, облаченная в дорогостоящее одеяние, казалась абсолютно обнаженной и в прямом смысле блестела — стразы исправно выполняли свое предназначение), заканчивая самой манерой исполнения (первую строчку Монро спела крайне неловко, даже не попав в ноты, будто бы сильно волновалась или была изрядно пьяна, однако затем мгновенно преобразилась, превратив свой голос и манеру поведения в настоящий сексуальный шедевр, словно подтверждая интимную близость с первым лицом США и, фактически, занимаясь с ним любовью прямо со сцены).
Тогда, 19 мая 1962-го, вероятно, никто не мог предложить, что уже к концу следующего года ни Монро, ни Кеннеди не будет в живых.
Актрису, которая якобы также имела роман с младшим братом 35-го президента Робертом (ряд биографов, однако, утверждает, что между ними ничего не было) нашли мертвой в ее собственном доме спустя несколько месяцев после грандиозного перформанса в Madison Square Garden, а Кеннеди был убит в ноябре 1963-го в Далласе.
Мужчины. Боль любви. Мэрилин Монро, принцесса Диана
Мужчины
Надо бы назвать «мои мужчины», я не намерена рассуждать обо всех мужчинах мира.
Но не стоит думать, что речь пойдет только о любовниках. В моей жизни, как и в жизни любой женщины, немало мужчин, с которыми связывают и просто дружба или вражда, родственные отношения, деловые, поклонение и благоговение.
Удивительно, но долгое время вокруг меня были мужчины, если так можно сказать, подкаблучники.
Дедушку я почти не знала, седьмой граф Спенсер был строг и даже жесток в обращении, не ставя свою жену Синтию ни во что.
Зато остальные были противоположностью, даже обладая собственным крутым характером, как принц Филипп, они все равно вынуждены подчиняться собственной супруге.
Подчинялся женам отец, что с мамой, что с Рейн он был ведомым. Послушен женщинам Чарльз, об этом и упоминать не стоило бы. Послушен и мой брат Чарльз…
А где же сильные мужчины из романов Барбары Картленд, способные все решать сами, брать ответственность на себя, за широкими спинами которых могут спрятаться от жизненных невзгод хрупкие женщины? Те, что не предадут, не обманут, не солгут… Или писательница просто ошиблась?
В моей жизни появился и такой мужчина, но я оказалась не нужна и ему тоже!
Конечно, первым был отец. Папу я любила очень, он нас тоже любил, как бы я ни злилась на него из-за развода и особенно мачехи.
Я считалась папиной дочкой, но это скорее после ухода мамы. Раньше мы все трое были папиными дочками, а маленький Чарльз – папиным сынком. Папа был хорошим отцом, он очень заботился о нас, только он не догадывался, что, кроме устроения детских праздников и всякой всячины, нужны еще и ласка, и простая душевная беседа.
Он не был скуп на ласку, он просто не знал, что эмоции нужно выражать.
А праздники у нас и правда были великолепными, на них собирались дети из всех поместий графства, шумные посиделки с угощениями сменялись веселыми играми, к нам приезжал зоопарк, резвились клоуны… Даже маленьким Уильяму и Гарри их дед устроил такой праздник. Все дети получили большие кошельки с шоколадными монетами и важно отправились «покупать» себе всякую всячину в нарочно поставленных по всему парку Элторпа киосках. Гарри был еще слишком мал, он не понял, в чем дело, и несколько своих «монеток» просто съел. Пришлось ссужать внука дополнительными шоколадными средствами.
Папа очень любил все фотографировать и снимать на камеру. Благодаря этому наши детские забавы во многом остались в памяти.
Так было до тех пор, пока не ушла мама. Еще неизвестно, на кого больше повлияла трагедия развода, иногда мне кажется, что на папу. Его бросила женщина, которую он так любил! Джон Спенсер был образцовым отцом-одиночкой с точки зрения соседей, Сара и Джейн уже учились не дома, а вот нас с Чарльзом папа лично каждое утро отвозил в школу и после обеда забирал.
Но теперь этим все и ограничивалось, остальное было передоверено няням.
Война с нянями не отвлекала меня от отца, мне было жаль брошенного папу, и я постоянно была рядом с ним, принося чай, подавая газету, разговаривая о чем-то… Сара издевалась:
– Диана у нас папочкина дочка-утешительница!
Я не понимала, почему это плохо. Если папа скучает и грустит, должен же кто-то его утешить…
Сейчас я понимаю, что если бы попыталась так же подходить к Чарльзу, то никакая Камилла мне не была бы страшна, даже при полном отсутствии сексуального опыта я могла бы быстро найти ключик к сердцу мужа. Но я видела в Чарльзе взрослого, умного, сильного собственного защитника, к тому же знающего мир, в который я попала, с пеленок, тогда как я сама там новичок. Мне и в голову не приходило пожалеть Чарльза, ведь принцы из романов Барбары Картленд не нуждались в защите.
Кроме того, у папы быстро нашлась другая утешительница, мгновенно вытеснившая всех нас, в том числе и меня, из его сердца, из его мыслей, из его жизни!
Вскоре после того, как мы после смерти дедушки перебрались в Элторп, папа умудрился влюбиться в Рейн.
Сразу два категорически не подходивших нам обстоятельства – роскошный, огромный, в 121 комнату замок, при этом плохо отапливаемый и очень неудобный, и мачеха, шумная, активная, с ярко-красными ногтями, вечно постукивающими по столу, с выдумками, ставившими нас в тупик, с бравурной речью…
Хуже не придумаешь – отдать Элторп на разграбление Рейн. Да, конечно, она добилась, чтобы провели нормальное отопление, в двадцатом веке обходиться каминами как-то не современно. Но ради получения средств Рейн с легкостью распродала часть коллекции Элторпа, чего мы ей так и не смогли простить.
Но главное – она подчинила себе нашего папу, и я сразу почувствовала себя совершенно одинокой. Этого я тоже не смогла простить Рейн.
Папа с восторгом подчинился женщине, во всем взявшей на себя инициативу, доверил ей и свое поместье, и своих детей, и себя. Детей она быстро отшила, мы старались приезжать домой как можно реже, Элторп сильно изуродовала и только отца сумела вытащить почти с того света.
Рейн, видно, любила папу, как и он ее. Дети редко позволяют родителям любить кого-то чужого, даже будучи обиженными на маму, мы все равно не могли согласиться с тем, что чужая женщина займет ее место. Папа на наше несогласие внимание не обратил, он женился, даже не поставив нас в известность. Узнать из газет, что у тебя появилась мачеха, – сюрприз не из самых приятных.
Не сообщил папа, видно, просто боялся нашей реакции, но обвинили мы во всем Рейн. Кто же, как не она, могла быть виновата в том, что на роскошном свадебном балу в тысячу приглашенных не было детей графа Спенсера, причем уже достаточно взрослых детей!
Папа был подкаблучник, совсем не похожий на смелых героев дамских романов. Я его все равно любила, но понимала, что мой муж должен быть не таким, он должен быть смелым, решительным, умным, настоящим принцем! Вот в этом и состояла моя беда, что я искала принца, а не возлюбленного. На мое счастье, я влюбилась в принца, на мое несчастье, принц не влюбился в меня.
Так не бывает в романах Барбары Картленд, но так бывает в жизни.
О Чарльзе и моих мальчиках не стоит говорить в общем списке, о них разговор отдельно.
Принц Филипп, которого я тоже звала папой, пока имела на это право, в общем-то остался для меня загадкой. Он под стать королеве, и я не знаю, кто больше кого воспитал.
Герцогу Эдинбургскому во многом можно посочувствовать, его судьба сложилась довольно трудно в начале жизни, нелегко ему и сейчас. Всем известны трудности греческой монархии, когда семье Филиппа пришлось бежать, самому Филиппу находиться на положении бедного родственника. Я представляю, насколько это трудно для независимого, от природы сурового человека.
Он сумел прожить долгие годы на шаг позади своей царственной супруги, умудрившись при этом не уронить своего достоинства. Нелепые и часто обидные шутки принца Филиппа вовсе не со зла, а потому, что он сначала шутит по-солдатски, а потом задумывается над тем, кому адресована шутка.
Принц Филипп сумел найти свое место, найти занятия, которые позволяют ему быть на виду, помогать своей супруге и в то же время не подчеркивают его второстепенное значение. Будущая королева влюбилась в него еще в тринадцатилетнем возрасте, впервые увидев стройного, красивого морского офицера. Вся королевская родня была категорически против замужества наследницы престола с греческим принцем, который Греции и не видел, а воспитывался своими родственниками в Дании, ничего, кроме своего громкого титула, не имел, зато имел немецких родственников, что после войны означало позор.
Никто не задумывался, что принц Филипп воевал против немцев и японцев, причем весьма успешно, потому что имел боевые награды, одно упоминание о родственниках расстраивало королеву-мать, у которой на войне погибли два брата.
Но Елизавета настояла на своем и объявила, что скорее откажется от престола, чем от Филиппа. После скандала с отречением ее дяди второго такого королевская семья вынести не могла! Филипп был выбран как меньшее из двух зол. Его назвали герцогом Эдинбургским.
Когда при разводе принц Филипп попытался угрожать мне лишением титула, я фыркнула:
– Мой титул куда старше вашего, Филипп!
Это было откровенное хамство, но принц замолчал, потому что Спенсеры действительно много древнее герцогов Эдинбургских.
Я потом извинилась, но герцог ненавидит меня по-настоящему.
Свадьба состоялась, герцог вынужден покинуть флот, став помощником будущей королевы. Между супругами раз и навсегда определено разделение ролей – все, что касается внешней стороны (представительство, приемы, парламент и тому подобное), прерогатива королевы, в семье хозяин герцог, причем хозяин очень жесткий.
Дети воспитывались не просто по-спартански, отец сделал все, чтобы усложнить жизнь старшему из сыновей. Сам Чарльз рассказывал мне, что его детство было ужасным из-за отца, который не имел ни малейшего снисхождения к слабостям сына. Напротив, ему казалось, что любое послабление чревато разрушением мужского характера будущего наследника престола.
Удивительно, как у такого требовательного и сурового отца вырос настоящий книжный червь Чарльз? Его даже отправили на флот, чтобы вдохнул морской ветер и понял, что это такое! Не помогло, служил Чарльз хорошо, но куда больше морских просторов любил книги, причем по философии и психологии.
Это копание в себе приводило герцога Эдинбургского в ярость, он требовал и требовал от сына мужественности, Чарльз старался, но Юнга все равно любил больше моря, а уединение больше работы в команде, даже флотской.
Чарльз по натуре одиночка, ему трудно быть с людьми, принц прекрасно чувствует себя на рыбалке, за книгой в тишине кабинета, когда слышна только музыка, в саду, даже на охоте, там, где можно скакать одному… Удивительно, как он играет в поло? Видно, сказалась любовь к лошадям.
Совсем не этого хотел герцог Эдинбургский, он всегда недоволен сыном, зато они нашли общий язык с Уильямом, деду очень импонирует увлечение внука военной историей, особенно историей морских сражений. Похоже, то, что не удалось с Чарльзом, принц Филипп получил у Уильяма, это хорошо, потому что Уильяма уже воспитывают не так, как Чарльза, у моего мальчика было нормальное детство, несмотря на все разлады между родителями, а потому ему не помешает влияние строгого деда.
У герцога Эдинбургского отношения с принцем Чарльзом разладились окончательно после глупой публикации дневников Чарльза в книге Димблби.
Я слышала, что герцог пришел в неописуемую ярость, прочитав, как сын характеризует свое воспитание и отзывается о своем детстве. Обиделась и королева, она тоже считала, что дала сыну все, что только могла.
Конечно, Чарльзу не стоило этого делать, зная резкий характер отца и убеждение в правильности всех своих поступков матери, принц мог бы догадаться, что родители обидятся. Но его правдивость и умение Димблби уговаривать сыграли свою роль, все было вывернуто наизнанку и выставлено на всеобщее обозрение. Это вам не рассказы об измене Чарльза с Камиллой, это серьезней.
Чарльз тогда обидел всех – отца и мать из-за дневников, сестру Анну, братьев, меня… и даже, кажется, Камиллу, хотя та никогда не подает вида, если ее обижают.
Самый сильный и авторитетный мужчина в королевской семье принц Филипп – большой любитель красивых женщин, я это понимала и в последние годы иногда этим пользовалась, в мелочных уступках, конечно, но все же. Именно Филипп в сердцах сказал Чарльзу, что не понимает, как можно променять красивую молодую женщину на страшную и к тому же старуху!
Но никакое его неудовольствие не заставило Чарльза расстаться с Камиллой.
Притяжение ее обвислой груди оказалось сильнее…
Были ли в моей жизни мужчины, подобные Камилле в жизни Чарльза? Да, конечно, я честно призналась в этом и в книге, и в интервью Баширу. Я живая, и если в моей спальне не бывал муж, если ему все равно, как я себя чувствую, невозможно было не попытаться найти плечо, на которое можно опереться, спину, за которой можно спрятаться.
Началось все с охранника.
Однажды я поскользнулась на мокрой траве и буквально растянулась, сильно подвернув ногу. Это не удивительно, в Хайгроуве лучше ходить в резиновых сапогах, а не в туфлях. Шедший на шаг впереди муж даже не оглянулся. Я сидела и плакала не столько от боли и бессилия, сколько от обиды. Чарльз не нашел нужным даже протянуть мне руку, чтобы помочь подняться, предстояло как-то выпутываться из этого дурацкого положения. Вставать, когда скользко, нелепо барахтаясь на потеху слугам, которые наверняка уже облепили все окна, очень трудно. Я как-то справилась, но поняла, что если у мужа дурное настроение, то помощи от него ждать не стоит.
Потом нечто подобное повторилось в Ванкувере, когда я на выставке вдруг потеряла сознание, падая, только успела попросить помощи у Чарльза.
Конечно, меня подхватили, но не Чарльз, зато муж выговорил, стоило мне открыть глаза, чтобы больше не смела устраивать подобных сцен на публике!
Сама, все сама, со всем справляться должна сама, начиная от дворцового и официального этикета и подготовки к визитам и заканчивая вот таким падением на мокрой траве.
У меня нашлись помощники и в подготовке поездок, и в написании речей, и в поддержке на скользкой тропинке тоже. Одним таким плечом, на которое можно опереться в буквальном смысле этого слова, стал телохранитель Барри Мэннеки. Я в какой-то степени влюбилась в него, в его надежность, его готовность помочь, поддержать, защитить. Понимаю, что это его работа, но ведь и муж тоже обязан помогать и поддерживать, а Чарльз об этом не задумывался.
Принцу проще съездить и купить какой-то подарок, чем лишний раз обратить внимание на то, устала ли я, не нужна ли мне помощь… Это не черствость, Чарльз просто привык жить, понимая, что все вокруг делается либо для него, либо помимо него.
Если его попросить, то поможет, но сам предложит что-то только своим бабушке и матери:
– Бабушка, ты хочешь чаю? Мама, тебе подать чашку?
Это ритуал, это положено. Конечно, принц подаст руку, если вы выходите откуда-то, придержит дверь, он же джентльмен все же. Но сомневаюсь, чтобы при этом он видел самих людей.
При такой жизни поневоле захочется, чтобы тебя кто-то поддерживал крепкой рукой…
Когда я слышу россказни о своей интимной близости с Барри, мне хочется рассмеяться. Самое удивительное – об этом судачат те, кто прекрасно понимает, что такое невозможно.
Королевские дворцы просто напичканы камерами наблюдения, подслушивающей аппаратурой, датчиками движения. Это необходимо для охраны, для безопасности, но сколько же создает неудобств!
Где принцесса Уэльская могла принять любовника, кем бы тот ни был? Под видеокамерами? Или в спальне, куда в любую минуту могут войти, где каждый дюйм прекрасно известен горничной и та помнит, как расположила подушку, а значит, поймет, что я ее передвигала?
Говорить об обслуживающем персонале вообще не стоит, супруга Барри могла не беспокоиться, принцесса – самая безопасная из влюбленных, а Кенсингтонский (тем более Букингемский!) дворец – самое надежное место для охраны невинности ее супруга со стороны королевской фамилии.
Нужно быть принцессой Анной, чтобы решиться на связь с собственным телохранителем, но только не принцессой Дианой, которой такого не простят никогда.
Да, я была влюблена в Барри, по-своему, конечно. И Уильям с Гарри тоже. Это не мешало ни мальчикам, ни мне любить Чарльза.
С Барри надежно, рядом с ним живешь точно за каменной стеной. Понимаете, когда ты столько лет существуешь в обстановке полного безразличия, когда даже собственному супругу, отцу своих детей, не нужна, после того, как посидишь на мокрой траве после падения (я поскользнулась), а муж даже не подаст руку, чтобы помочь подняться, очень захочется, чтобы рядом был тот, кто эту руку подаст. Когда я, поскользнувшись, плюхнулась на мокрую траву, то плакала вовсе не из-за боли от ушиба, хотя была и она, а оттого, что Чарльз даже не обернулся. Он пошел дальше, оставив меня сидеть в слезах!
Никогда и ни в чем муж не защищал меня, никогда! Конечно, Барри не мог защитить меня перед журналистами или перед королевской семьей, но уж руку-то подал бы.
Знаете, каково это – вдруг почувствовать рядом сильное плечо и увидеть протянутую руку. Барри доброжелателен и надежен, рядом с ним так спокойно, это почувствовали и мальчики тоже. Я испытывала просто блаженство, в том числе и потому, что он смотрел на меня почти с обожанием. Ничуть не сомневаюсь, что сыграло свою роль мое положение принцессы, а также любовь к моему образу, царившая за пределами дворца.
Барри один из очень немногих, кто эту любовь перенес через ограду внутрь.
И в этом тоже было свое очарование. Мэннеки перевели в мой штат, кажется, в апреле 1985 года. Я сразу почувствовала, что с этим человеком можно быть почти откровенной, что он защитит, в том числе и от меня самой, а это, пожалуй, было еще важнее. Он доброжелателен, с прекрасным чувством юмора, не раболепствовал и не давал понять, что я случайно затесалась в королевскую семью. Барри принимал меня не столько как члена королевской семьи, хотя, безусловно, это всегда стояло между нами, сколько как женщину, которой нужна защита.
Он был в меня влюблен, причем именно как в красивую женщину. Но Мэннеки никогда бы не сделал того самого последнего шага, даже если бы я позвала! Нет!
Между нами были отношения много теплее чисто профессиональных, но между мимолетным поцелуем и постелью такая же разница, как между журчанием тонкого ручейка и морским штормом. Можно возразить, что мысленная измена тоже измена. Тогда что говорить об изменах моего мужа, которые были всякими – и мысленными, и физическими с первого до последнего дня нашего брака?!
А теперь представьте себе двадцатичетырехлетнюю красивую женщину, которой снаружи дворца восхищаются миллионы, о которой взахлеб пишут газеты и которая совершенно не нужна своему мужу, ненавистна родственникам и живет среди сплошного предательства слуг. Я знала, что каждая моя оплошность будет не просто подмечена, а подчеркнута, обсуждена, растиражирована… Да, это не выйдет за пределы дворца, но ведь я-то во дворце! Я боролась между желанием забиться в норку, уползти в щель (что очень устроило бы моих королевских родственников!) и, наоборот, выйти под свет камер и софитов и доказать, что я сама чего-то стою.
Но это так страшно – делать хоть малейший шаг без поддержки даже самой обыкновенной в виде поданной вовремя руки. После того идиотского падения на мокрой траве я страшно боялась даже наступить на газон после дождя. Представляла себе, как растянусь у всех на виду, а Чарльз снова не обернется, чтобы помочь.
И вдруг эта рука, это плечо оказалось рядом.
– Барри, вы не могли бы подать мне руку, здесь скользко?
– Да, конечно, Ваше Высочество, извините, что не сообразил сразу.
Рука сильная, крепкая, Мэннеки внимателен. Он всегда внимателен, я понимала, что это из-за должностных обязанностей, он мой защитник, а значит, должен быть внимателен. Но разве муж не должен?
Заклинаю всех мужей мира: если вы хотите, чтобы вас любили и уважали жены, не забывайте, что главные их защитники – это вы сами! Тогда не понадобятся отзывчивые телохранители.
Для меня супруг не был защитником ни в малейшей степени, удивительно ли, что меня эмоционально потянуло к Барри?
– Ваше Высочество, вы прекрасно выглядите!
– Спасибо, Барри, мне приятно.
Глупо благодарить за комплимент, тем более того, кому по должности положено быть от тебя в восторге? Но я по глазам видела, что ему действительно нравится мой внешний вид, а комплименты себе пока слышала только от журналистов.
Вы понимаете, как много значит для красивой молодой женщины, давно не слышавшей ни единого слова одобрения от окружающих (не считать же таковыми фальшивые вздохи горничной, которой я не верила ни в малейшей степени: «Ах, как вам идет этот костюм!»), откровенное восхищение в глазах сильного мужчины? Он телохранитель? Но ведь от этого он не стал менее мужественным или умным.
Барри не говорил рафинированными пустыми фразами, он не прятал свое отношение за усмешкой, не смеялся надо мной за глаза. Я нравилась Мэннеки и видела это по его глазам! В конце концов, я ведь не собиралась бросать мужа или наставлять ему рога, что дурного в том, чтобы лишний раз услышать комплимент или увидеть чье-то восхищение не в толпе, когда во всеобщем восторге стирается каждый отдельный, а глаза в глаза?
Я похвалила кашемировый свитер Барри за мягкость, и он накупил себе еще кучу.
Но кашемир и правда приятен на ощупь, все же, подавая ему руку, я иногда прикасалась к рукаву. О пиджаке говорить нечего, они у всех одинаковы, а рукав свитера приятен. Боже, какая поднялась волна: Мэннеки в угоду принцессе вырядился в кашемир!
И я вдруг увидела то, что повергло меня в шок: Барри испугался! Мой сильный, казалось, нерушимый телохранитель испугался за свое место. Позже я поняла, что страхи Мэннеки вовсе не были беспочвенны, бояться следовало не только за место, но и за собственную жизнь. Барри убрали сначала от меня, потом из дворца, а потом и вовсе с этого света. И никто не убедит меня, что автокатастрофа не была подстроена!
А тогда я, поняв, что даже мой телохранитель избегает оставаться со мной наедине, например, в гостиной, принялась, напротив, вызывать такие ситуации. Я выходила или выезжала на прогулки, чтобы он оказывался рядом, Барри отказывался садиться на заднее сиденье рядом со мной, во время пеших прогулок все чаще шел на шаг позади… Хотелось крикнуть:
– Я что, прокаженная?!
Чем больше Мэннеки избегал, тем больше мне хотелось доказать всем, и ему тоже, что я ничего не боюсь.
Я-то не боялась, а вот он… Иногда с ужасом думаю, что, называя Барри «мой парень», я подписала Мэннеки смертный приговор.
Нас совсем нетрудно было застать вместе, Кенсингтонский дворец такая же клетка, как и Букингемский. Мы были вместе, нет, не в постели и даже не в обнимку, он просто снял пиджак, потому что в гостиной жарко, а я смеялась! По тому, как вытянулось лицо Барри, я поняла, что больше его не увижу.
Дурные предчувствия никогда меня не обманывали. Барри перевели в батальон охраны дипломатического корпуса, а немного погодя в их мотоцикл на огромной скорости врезалась машина, за рулем которой была семнадцатилетняя девчонка. Мэннеки погиб на месте. Девчонку обвинили в превышении скорости и выезде на главную дорогу, но пришло ли кому-нибудь в голову проверить исправность тормозов в ее машине?
Он тоже боялся за свою жизнь, мы оба чувствовали, что с ним расправятся.
Не менее ужасным было то, как я узнала об этом.
Это было в машине, мы с принцем ехали в аэропорт, я как всегда нервничала перед появлением перед толпой и множеством журналистов.
И вдруг Чарльз с ехидной усмешкой поведал мне, что Мэннеки попал в автокатастрофу! Муж знал об этом давно, но сообщил в самый неподходящий момент, он просто издевался надо мной! Чарльзу было приятно наблюдать за моими страданиями. Мало того, Чарльз знал, что мы давным-давно не виделись с Барри, что все прошло, можно бы и вообще промолчать, но принцу доставило удовольствие наблюдать мои попытки сдержать слезы.
Я сумела взять себя в руки, он не увидел, как я плачу! И в Каннах, куда мы летели, я тоже играла в счастье, поддерживаемая одной мыслью: не дать Чарльзу повода злорадствовать. Он не понимал, что убивает меня не только самим сообщением, но и своим злорадством. Жестокость мужа вызывала желание ответить тем же.
У меня действительно было два выхода – либо тихо жить в Кенсингтонском дворце, держась в тени и на два шага позади своего супруга, либо заявить о себе, уже ничего не боясь! Я, красивая молодая женщина, была не нужна своему мужу, но на меня обращали внимание другие, и мне хотелось этого внимания.
Если Чарльз не видит, что его супруга хороша, куда красивее ротвейлерши, то пусть это заметят все вокруг.
Было ли желание заставить Чарльза ревновать? Наверное, не столько ревновать, сколько заставить понять, что я не серая мышка! К этому времени в моей жизни уже появился Джеймс Хьюитт, и я почувствовала себе цену.
Писать о Хьюитте очень трудно и очень легко одновременно. Трудно потому, что наши отношения закончились не слишком красиво, я прекрасно понимаю, что Хьюитт еще себя покажет и мне придется платить очень высокую цену. Легко, потому что именно с ним я поняла, что я женщина, красивая женщина, женщина, которая может нравиться не потому – что принцесса, а потому – что хороша, что я сексуальна, притягательна, что могу быть по-женски счастлива.
Эти строчки неприятно читать моим сыновьям, но они их и не прочтут. Именно с Джеймсом я поняла, что я женщина вообще. Можно родить двоих сыновей, но понимать, что муж спит с тобой только из обязанности перед престолом.
Ко времени встречи с Хьюиттом я уже хорошо знала об отношениях Чарльза с Камиллой, со мной он вообще перестал спать.
Визит к супруге в спальню раз в три недели нельзя назвать нормальной сексуальной жизнью. Муж с удовольствием заменял меня Камиллой, а что делать мне? Мне было двадцать пять, я родила двоих сыновей и была в расцвете сил, вернее, могла бы быть.
Когда я смотрю свои фотографии до того периода, то ужасаюсь – тощая, с вымученной улыбкой, ни на что не годная… А еще платья. Они почему-то с большими пышными рукавами. Почему мне никто не подсказал, что это нелепо, уже не модно, что оборки только подчеркивают мою худобу?
Но после рождения Гарри я вдруг начала чувствовать свою женскую привлекательность. Один танец с Джоном Траволтой в Белом доме чего стоит! Я почувствовала, что могу нравиться, и то, что меня не замечает собственный муж, ничего не значит, просто в его вкусе лошадиные челюсти и грубый, прокуренный голос.
Но одно дело, когда тобой восхищаются на приемах, где видят только красивый фасад, и совсем другое, когда глаза в глаза.
Хьюитт был красив как молодой бог. Рослый, подтянутый, хорошо воспитанный, чтобы не допустить промахов, и сердечный.
Он никогда не сделал бы ко мне шага, боясь, как Барри Мэннеки, потерять свое место, первый шаг сделала я сама. Моя ревность к Камилле никуда не делась, но не она была причиной сближения с Джеймсом, что бы позже ни твердили. Нет, я не мстила, мне просто хотелось тепла и ласки. Это могут понять женщины, вынужденные обходиться без мужчин, живя в их окружении. Вокруг крутились и завихрялись романы, а у меня была скучнейшая королевская семья и скучный муж, любящий некрасивую старуху.
Я до сих пор поражаюсь, почему ни Чарльз, никто другой не стал препятствовать развитию нашего с Хьюиттом романа. Это было несложно сделать. Мне кажется, Чарльз даже испытал облегчение, ведь теперь нелюбимая жена не требовала от него исполнения супружеского долга, и он мог спокойно исполнять долг любовника.
А еще у меня прекратились приступы булимии! Я всегда понимала, что эти приступы только из-за невнимания, из-за того, что меня не любят, так было в детстве после развода родителей, так продолжалось и после замужества.
Чаще всего я мучилась в нелюбимом Балморале, где было хорошо всем, кроме меня.
Поэтому Джеймс Хьюитт стал для меня просто спасательным кругом. Появление у меня Джеймса почти совпало с воцарением в Букингемском дворце беспокойной Ферджи, заставившей даже королеву учитывать ее сумасшедший темперамент.
Это тоже сыграло роль в появлении у меня любовника. Ферджи жила под девизом «К чертям, что обо мне думают!», это сильно повлияло на меня, вынужденную на каждом шагу оглядываться и пытаться предугадать, как поступить, чтобы не вызвать неудовольствия. Причем чем больше я старалась, тем больше именно это неудовольствие и вызывала.
Сара Фергюссон прекрасно ездила верхом, остальные тоже. Я же, в детстве упав с лошади и сломав руку, навсегда запомнила этот страх и боялась даже подходить к красивым и умным животным. Мне требовалось научиться хорошо держаться в седле, пусть не участвовать в скачках, как принцесса Анна, и не охотиться, как наша ротвейлерша, но хотя бы не сидеть, судорожно уцепившись руками за луку и боясь сделать лишнее движение, чтобы снова не вылететь на землю.
Хьюитт мог помочь, он великолепно держался в седле сам и был прекрасным инструктором.
Недавно я попыталась понять, почему ни Чарльз, никто другой не сделали даже попытки помешать нашим встречам с Джеймсом, а ведь прекратить их было легко. Не ради того же, чтобы я научилась ездить верхом? Барри Мэннеки от меня убрали быстро и жестоко, а вот Хьюитта терпели. Может, это было планом королевской семьи? Пусть девочка потешится, только бы не мешала жить своей жизнью?
Когда меня поддерживают и хотя бы немного хвалят, я могу творить чудеса. Под восхищенным взглядом капитана Хьюитта я легко освоила в верховой езде то, что меня всегда пугало, я перестала бояться лошадей! Мне понравилось за городом, я полюбила скакать, стрелять, кричать от восторга!
Случилось то, чего никак не мог добиться от меня Чарльз, – я полюбила сельскую жизнь.
К сожалению, это никак не изменило наших с Чарльзом отношений, даже в бриджах и в седле я не была интересна своему супругу, у него была ротвейлерша.
Но теперь меня это беспокоило куда меньше, у меня был Джеймс Хьюитт. Тогда еще все было хорошо, Джеймс очень понравился моим мальчикам, он тоже помогал им освоиться в седле, немало возился с ними в Хайгроуве, привозя с собой и своего черного лабрадора. Они с визгом носились по газонам или устраивали вместе с нашим телохранителем Уорфом бои подушками. Это было так весело!
Я ожила, меня перестала мучить булимия, после стольких лет непрерывных приступов вдруг почувствовать успокоение… Из неуверенной, мятущейся от ненужности, замученной приступами булимии несчастной особы я быстро превратилась в цветущую, почти роскошную блондинку, с прекрасной фигурой (массаж, диета и упражнения), уверенную в своих силах и своей привлекательности.
С появлением Хьюитта решилось столько моих проблем, что я просто обожала его. Красивый, сильный, всегда готовый помочь и подставить плечо, он был не только отменным инструктором по верховой езде, но и опытным любовником. С ним я поняла, что ничего о физической любви не знала.
Теперь я была опытной любовницей, но моему мужу было все равно, всякие отношения между нами в спальне давно прекращены. Что ж, оставалось обходиться без мужа…
Мы часто ездили к матери Джеймса, проводя у нее иногда по целому дню. Казалось, рядом появился тот самый мужчина из романов Барбары Картленд, который готов не только любить, но и защитить. Я была готова поверить, что принцы на белом коне вовсе не обязательно принцы по рождению, они бывают и простыми капитанами тоже.
Я забыла обо всем, была влюблена и откровенно счастлива. Все было так хорошо…
Мы даже задумывались над возможностью моего развода и последующей свадьбы.
Потом его отправили сначала в Германию, а оттуда в Персидский залив воевать. Я была восхищена своим храбрым воином, писала восторженные письма, полные любви и поддержки. А потом узнала, что он этими письмами хвастает перед сослуживцами. И о моих хитрых посылках тоже рассказывает…
Но самый большой удар меня ожидал впереди.
Осознав, что письма, которые есть у Хьюитта, могут доставить мне немало хлопот из-за его хвастовства, я попросила их вернуть.
И лишний раз убедилась, что доверять нельзя никому. Хьюитт пожелал получить за них… 250 000 фунтов. Пришлось согласиться, но когда я уже была готова вылететь в Испанию для передачи денег в обмен на письма (хотя понимала, что он вполне мог сделать копии, скорее надеялась отдать деньги и просто посмотреть в глаза), Хьюитт передумал. Это означало только то, что он нашел более щедрый источник оплаты.
К сожалению, я была права – Джеймс Хьюитт, который клялся мне в любви и верности, продал все мои письма и многое наговорил журналистке и писательнице Анне Пастернак, племяннице известного писателя! Анна быстро написала книгу «Влюбленная принцесса», в которой подробно изложила весь наш с Джеймсом роман.
Не знаю, осознал ли, осознает ли когда-нибудь Джеймс Хьюитт то, какую он совершил подлость? Даже журналистов, не привыкших смущаться ничему, покоробил этот поступок. Хьюитта прозвали «Любовник-Крыса». Что ж, очень похоже.
Книга вышла, правда, не имела ни того успеха, на который рассчитывали ее создатели, ни того резонанса.
Британия уже и так знала о Джеймсе Хьюитте и его предательстве, по-моему, даже дивидендов, на которые рассчитывали, тоже не получили. Предательство всегда оплачивалось презрением и фальшивым золотом.
Мои чувства, моя вера в людей были растоптаны, но, к моему собственному удивлению, уверенность в себе осталась. За это все же спасибо Хьюитту – он разбудил во мне меня, разрушил мой собственный кокон комплексов неуверенности и никчемности, он словно поцеловал Спящую красавицу, и я проснулась. Но Хьюитт все равно предатель, и полученные им деньги впрок не пойдут. Зло всегда бывает наказано, а такое тем более.
Удивительно, но следующими мужчинами у меня стали мусульмане. Не думаю, чтобы вера играла здесь роль, просто мужчина-мусульманин относится к женщине несколько иначе. С одной стороны, как хозяин, с другой – как слуга, вернее, защитник. А если этот мужчина умен и хорош собой, получается весьма привлекательный образ.
Сначала встреча с Хаснат Ханом. Если бы он появился в моей жизни раньше, скольких ошибок я смогла бы избежать!
Мы встретились осенью 1995 года. «Встретились» – неверно сказано, я просто повисла у него на шее. Смешно? Да, особенно если вспомнить, что я высокая, а Хаснат нормального роста. Но я повисла. А он? Хаснат постарался освободиться, такая ноша была либо ему не нужна, либо не под силу.
В последний день августа моя приятельница Уна позвонила, рыдая в трубку, потому что у ее мужа вдруг обнаружились проблемы после сердечного шунтирования. Все наладилось, но она так боялась за Джозефа, что едва могла говорить. Я принялась успокаивать, как умела, обещала обязательно с утра навестить Джозефа в Королевской больнице Бромптон.
Вот там и состоялось наше знакомство. Хаснат Хан был помощником профессора Махди Якуба, который проводил операцию Джозефу. Потом оказалось, что дядя Хасната Джавад Хан когда-то оперировал нашего отца, когда тот перенес обширный инсульт. Именно Джавад Хан способствовал тому, что отец дожил до 1992 года и сумел, хотя и с трудом, отвести меня к алтарю.
Я хорошо понимала переживания Уны, потому что помнила наши с Сарой ежедневные посещения Королевской больницы и свое благоговение перед людьми в белых халатах, держащих в руках человеческие сердца во время операций.
Они все были окружены таинственным ореолом и казались небожителями.
Тем более Хаснат Хан просто не обратил внимания на мой титул «принцесса Уэльская», для него в палатах были пациенты и их родственники, а принцессы или трубочисты – все равно. Я не обиделась, нет, просто это добавило красок в образ врача, и без того имевшего внешность молодого Омара Шарифа. Чтобы видеть Хасната каждый день, я была согласна ухаживать не только за Джозефом, но и за всеми пациентами кардиологического центра!
Оказалось достаточно Джозефа Троффоло. Я приходила каждый день, и не заметить меня Хаснат просто не мог. Поражал его взгляд – добрый и все понимающий. Хаснат получил прозвище Мистер Великолепный.
Думаю, он и этого не заметил. Как может замечать такую мелочь, как влюбленная принцесса, человек, у которого обувь забрызгана кровью, потому что он только что с операции. Я была потрясена.
– Пол, мне нужны какие-нибудь книги по кардиологии. Для начала лучше попроще.
Бедный Баррелл широко раскрыл глаза.
– Зачем?
– Хочу знать, что такое сердце и как на нем проводят операции.
Конечно, Баррелл не скоро понял, что это из-за моего увлечения доктором, а не болезни бедного Джозефа.
Атлас по анатомии оказался весьма занятной книгой, куда интересней философствований Лоуренса Ван дер Поста. О, если бы я увидела это раньше!.. Сколько же я в жизни пропустила! Заниматься ерундой, когда у людей есть такое важное дело!
Мне казалось, что, получи я возможность вернуться на десять лет назад, непременно стала бы медицинской сестрой, лучше операционной. Из меня вышла бы хорошая сестра или сиделка, я всегда чувствовала людские страдания и умела помогать самим присутствием и прикосновением.
– Хаснат, я могу посетить операционную?
Я боялась, что он фыркнет, скажет что-нибудь о неуместности присутствия в операционной любопытных, о том, что принцессе особенно там нечего делать… Хан спокойно пожал плечами:
– Если у вас хватит на это смелости.
Доктор Махди Якуб согласился допустить меня на операцию на открытом сердце мальчика, которого доставили при поддержке благотворительного фонда «Цепь надежды». Телевизионщики, прослышав, что принцесса намерена присутствовать на операции, пришли в бурный восторг! Мне кажется, о бедном мальчике едва не забыли, так «Sky TV» готовилось запечатлеть обморок принцессы Дианы.
Хаснат приставил ко мне двух сестер покрепче, чтобы вовремя успели сунуть под нос ватку с нашатырным спиртом и поддержать, когда начну падать. Попросили не делать никаких движений, ничего не произносить, не задавать вопросов, только смотреть.
Я молчала, не издала ни звука, не упала в обморок, правда, мои полные ужаса глаза показала, кажется, половина телеканалов мира. Но это правда потрясающе, когда хирург держит в руках живое сердце, когда вырезает закупоренные артерии и вшивает новые, а потом это сердце начинает биться прямо в его руке!
До самой операции я изучила о ней все, что только можно, потому понимала, что именно происходит. Кроме самого открытого сердца, меня поразила немногословность оперировавших, их взаимопонимание, когда каждый знает, что делать, и выполняет свою работу четко и красиво. Да, мне показалось, что среди крови, среди всего ужаса открытой грудной клетки ребенка была красота профессионализма движений рук хирургов.
Я ловила на себе тревожные взгляды Хасната и пыталась улыбнуться глазами, мол, все в порядке, но он тут же отводил свои, ему не до меня.
Журналисты спросили у меня, было ли страшно. Конечно, было, ведь в руках хирургов была жизнь человека!
Можно понять мои собственные чувства к Хаснату, который вот на таких операциях присутствовал часто. Как же он далек от всех этих игр в поло, от мелких интриг двора, от Камиллы с ее челюстью ротвейлера и даже от Чарльза. Нет, Чарльз не перестал существовать, но он вдруг отодвинулся куда-то за спину Хаснат Хана.
Мальчики от моего присутствия на операции были в восторге! Особенно кипятился Гарри, рассказывая, как его одноклассники обсуждали, какая у него храбрая мама.
– А зачем ты туда пошла? А кто тебя пустил? А нам можно?
– Пошла, чтобы живьем посмотреть операцию, это совсем не то, что мы видим на картинках. Туда пускают всех, только делать этого не стоит.
– Всех-всех?
– Нет, конечно. Но меня пустили. У меня есть знакомый кардиохирург.
Хаснат Хан понравился моим мальчикам очень, Уильям сразу почувствовал в нем настоящий стержень и проникся уважением. Для Гарри один мой рассказ о заляпанной кровью пациентов обуви решил вопрос симпатии:
– Ух ты!
И, наверное, мои рассказы о том, как доктор сосредоточен во время операции, как он готов всего себя отдать любимому делу, что для Хасната важнее всего помощь людям, спасение их жизней… все это помогло Уильяму и Гарри почувствовать к Хану настоящую привязанность.
Я сама была просто счастлива. Рядом оказался человек, в котором воплощалось все, что мне нужно: он надежен, занят серьезным делом, а не созданием имиджа, заботился о людях, но главное, он видел во мне меня, а не принцессу Уэльскую. Хаснату было совершенно наплевать на мой статус, кроме одного: он категорически отказался от встреч, пока не оформлен развод! После многих лет жизни в браке втроем, нижнего белья любовницы в кармане пиджака у мужа, возмущения, что я недовольна наличием любовницы вообще, неженатый, свободный мужчина не желал прикоснуться ко мне только потому, что я не свободна…
Почти год я была паинькой, почти год!
Иногда я ездила на его холостяцкую квартиру. Мыла посуду, пылесосила, делала уборку, гладила рубашки, все раскладывала по полочкам, любовно наводя порядок и прекрасно понимая, что это ненадолго, порядок Хаснат ценил только в операционной. Это так напоминало мне молодость, когда приходилось все делать самой не только у себя, но и у сестры.
Нормальной женской домашней работы я была совершенно лишена в Кенсингтонском дворце и в Хайгроуве. Если бы только Чарльз услышал о том удовольствии, которое я получала, приводя в порядок квартирку Хана, он посмеялся бы от души:
– Конечно, тебя всегда тянуло стать горничной, а не леди.
Принц не понимает, что вполне можно быть леди и любить наводить чистоту. В этом мне нравилась «железная леди» Маргарет Тэтчер, которая даже ремонт в доме делала сама! Неужели лучше, как Камилла, ждать, когда горничная сменит постель или выбросит грязное белье в стирку? Или лучше, когда все диванные подушки в собачьей шерсти, которая прилипает к одежде? Прислуга не заметила или поленилась? Можно взять пылесос и пройтись самой…
Нет, леди Камилла предпочтет сидеть на грязном диване или вешать в шкаф грязную одежду, а потом судорожно искать то, что еще как-то можно надеть, но не приложит собственных рук. Я очень надеюсь, что моим сыновьям не достанутся вот такие бездельницы.
Хаснат принимал принцессу в качестве горничной вполне спокойно, иногда даже ворчал, что я слишком вылизала его берлогу и теперь ничего не найти…
Он категорически не желал никакой известности, не желал принимать подарки, отговариваясь тем, что все необходимое способен купить сам. Я понимала гордого доктора, конечно, возможностей у принцессы, даже разведенной, куда больше, чем у хирурга.
Я была счастлива, потому что вдруг обрела покой! Наконец-то в моей жизни появился мужчина, рядом с которым не нужно было судорожно вспоминать правила поведения в королевской семье, не нужно соответствовать, делать вид, что любишь то, что на самом деле ненавидишь, и восхищаться тем, что тебе давно противно. Не нужно лгать и выглядеть иной, чем ты есть. Рядом с Хаснатом я могла быть сама собой, и он любил меня такую, какая я есть, со всеми недостатками характера и образования.
Я не скрывала, что необразованна, но Хан только пожимал плечами:
– То, что тебе интересно или нужно, всегда можно прочитать. Другое дело, если бы ты работала по какой-то специальности, тогда нужно действительно обучаться.
Он был прав, я умела только помогать людям, переживать за них, заботиться о них. Для этого не нужно специальное образование, нужно только сердце, а оно у меня всегда было. И я была счастлива!
Это заметили многие, правда, решили, что это из-за развода. Мне говорили, что я никогда не выглядела так хорошо, но только теперь иначе, чем в бытность замужем за принцем.
Но это же замечательно, я хоть и осталась принцессой, стала совсем другой. Мне стали почти безразличны многие вещи, о потере которых совсем недавно я бы горевала. Никто не понял, почему я вдруг согласилась с разводом и утратой права называться «королевским высочеством», за что столько времени боролась. Развод мне был необходим для свободы, а «высочество» стало столь неважно, что я едва не рассмеялась, когда королева объявила, что не оставит мне этот титул.
Уильям решил успокоить:
– Стану королем и верну тебе это право.
Мальчик мой, спасибо! Я буду ждать. Прежде всего того, когда ты станешь королем. Уильям будет фантастическим королем, я не устаю об этом повторять. А я буду самой счастливой матерью короля!
Дочь моих знакомых Аннабел и Джимми Голдсмит Джемайма вышла замуж за игрока в крикет пакистанца Имрана Хана. С кем, как не с ней, я могла обсудить, каково это – быть замужем за мусульманином, да еще и пакистанцем?
Мы с Чарльзом уже давно жили врозь – я в Кенсингтонском дворце, он в Хайгроуве с Камиллой. Уже шла процедура развода, потому мне никто не мешал отправиться в Пакистан.
Я поехала знакомиться с семьей Хасната, а также с жизнью самого Пакистана, участвовать в открытии нового онкологического центра. Я так надеялась, что меня там поймут и пригласят остаться…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРесМонро Мэрилин. 50 знаменитых любовниц
Монро Мэрилин
Настоящее имя — Норма Джин Бейкер Мортенсон (род. в 1926 г. — ум. в 1962 г.)
Американская киноактриса, секс-символ Америки 1950-х гг.
Мерилин Монро… До сих пор это магическое имя привлекает всеобщее внимание в гораздо большей степени, чем имя любой другой женщины. Оно и сейчас символизирует совершенную женственность, красоту и сексуальность. Обычно кумиры недолго царствуют на пьедестале — их свергают и тут же забывают, а «Белую Богиню», как называли актрису ее поклонники, помнят до сих пор. В чем секрет столь необыкновенной популярности Мэрилин Монро? В какой степени этим феноменальным успехом актриса обязана своему таланту, а в какой — влиятельным мужчинам, в объятиях которых она побывала? Люди спорят об этом до сих пор, часто забывая о том, что за раздутым поклонниками образом «голливудской богини» скрывалась земная женщина, которая, став символом любви, по сути, всю свою недолгую жизнь оставалась невообразимо одинокой.
Одиночество и неприкаянность были ее верными спутниками с самого детства. На протяжении всей своей жизни Мэрилин Монро не уставала твердить журналистам и просто знакомым людям о том, какое трудное, полное лишений детство у нее было. Излюбленной ее темой была тайна рождения, и, раскрывая ее в очередной раз, Мэрилин преподносила свою историю, приправив новыми фантазиями и выдумками. Одно время она утверждала, что осталась без родителей еще в младенческом возрасте, за что актрису называли «самой одинокой девушкой Голливуда». Близкая подруга кинозвезды Эми Грин не раз говорила, что «Мэрилин была большой мастерицей на выдумки, особенно когда хотела шокировать, вызвать интерес». Но в главном Мэрилин не лукавила: история ее появления на свет действительно была окружена тайной, а детские годы прошли безрадостно.
Норма Джин Бейкер Мортенсон родилась в Лос-Анджелесе. По иронии судьбы госпиталь, в котором она появилась на свет, находился в двух шагах от «фабрики звезд» — Голливуда. Мать будущей звезды, Глэдис Монро, работала там монтажницей. К моменту рождения дочери она уже дважды побывала замужем и родила двоих детей, которых растили родственники. О том, кто был отцом Нормы, достоверно неизвестно. Он ушел от Глэдис еще до того, как та родила малышку, и больше никогда не появлялся в их жизни. В детстве Норма говорила своим подругам, что ее отцом был известный актер Кларк Гейбл, с которым в последние месяцы своей жизни ей довелось сниматься в фильме «Неприкаянные».
Семьи как таковой у маленькой Нормы не было. До семилетнего возраста она жила с матерью, которая мало занималась ее воспитанием, так как большую часть времени проводила на работе, зарабатывая на хлеб, или ухаживала за больными родителями. Но едва девочке исполнилось 7 лет, как в ее жизни все изменилось. В тот период Глэдис переживала глубочайшую депрессию, которая в конце концов сменилась приступами неудержимой ярости и безысходности. После того как она набросилась на подругу с ножом, ее поместили в психиатрическую клинику. За исключением коротких перерывов, Глэдис пролежала в лечебницах для душевнобольных на протяжении почти всей жизни Мэрилин.
За годы детства Норма сменила десять приемных родителей, два года провела в сиротском приюте Лос-Анджелеса, пока не оказалась под опекой Грейс Мак-Ки, у которой прожила четыре года. Как только девушке исполнилось 16 лет, опекунша поспешила вытолкнуть свою воспитанницу во взрослый мир и выдала Норму за соседского сына, 21-летнего Джима Дагерти. О своем раннем замужестве Норма Джин рассказывала в первые дни своей славы: «…Это было как уединение в зоопарке. Фактически наш брак походил на дружбу с сексуальными привилегиями. Позже я узнала, что в большинстве случаев так оно и есть. Я была особенной женой. Я терпеть не могла взрослых… Мне нравились мальчики и девочки, которые были младше меня. Я играла с ними в игры до тех пор, пока не приходил мой муж и не начинал звать меня в постель». У Джима Дагерти сложилось иное впечатление об их взаимоотношениях, о чем он публично рассказал лишь в 70-е гг… «Наш брак, — говорил он, — должно быть, был заключен кем-то, кто был без царя в голове, но когда наше партнерство с Нормой Джин состоялось, ни у меня, ни у нее не было претензий друг к другу». В начале семейной жизни жена-подросток была совершенно неприспособлена к ведению хозяйства. Но постепенно юная Норма всему научилась, и, по словам Дагерти, у нее были «все задатки хорошей жены».
Через год после женитьбы Джим отправился служить в торговый флот, а Норма — работать на авиационный завод Рейдио Плейн. Она красила фюзеляжи, проверяла парашюты, и многие мужчины обращали внимание на красивую молоденькую работницу. «На заводе я носила комбинезон, — вспоминала позднее актриса. — Меня удивило, что это было обязательным. Надеть на девушку комбинезон — это все равно что заставить ее работать в гимнастическом трико, особенно если девушка знает, как правильно носить его. Мужчины перешептывались у меня за спиной, как когда-то перешептывались ребята из старших классов. Вероятно, я вела себя неправильно, раз мужчины на заводе пытались назначить мне свидания и покупали вино. Я не чувствовала себя замужней женщиной».
В 1944 г. Норме Джин предоставился шанс изменить свою жизнь и она не преминула им воспользоваться. Это произошло, когда на Рейдио Плейн появился рядовой Дэвид Коновер, чтобы сделать «фотографии хорошеньких девочек» для журнала «Янки». Увидев 19-летнюю Норму Джин, Коновер сказал, что ее место на обложке журнала, а не на военном заводе. И вскоре она действительно стала «девушкой с журнальной обложки». После того как несколько ее снимков попали на стол фотоагентства «Голубая книга», Норма начала довольно успешную карьеру фотомодели. Фотографии светловолосой красавицы с прекрасной фигурой и белоснежной кожей были вполне респектабельны и помещались в основном в журналах для женщин — «Пик», «Суон», «Сэр» и др. Скандальная история появления Мэрилин Монро в пресловутом «обнаженном» календаре была еще впереди.
Окрыленная своим успехом, Норма Джин стала задумываться над тем, чтобы сняться в кино. Позднее она вспоминала: «Глядя в голливудскую ночь, я любила думать: „Тысячи девчонок сидят в одиночестве, подобно мне, и мечтают стать кинозвездами. Но мне не стоит из-за них беспокоиться. Я мечтаю сильнее других“. Вскоре после того, как распался ее 4-летний брак с Джимом Дагерти, она переехала в Голливуд. Сняв меблированную комнату, Норма начала самостоятельную жизнь. Свое двадцатилетие девушка встретила, не имея за душой ничего, кроме заветной мечты. Вскоре ей удалось получить место статистки на студии „XX век — Фокс“. Бен Лайон, возглавлявший в те годы актерский отдел киностудии, стал первым покровителем начинающей актрисы. Он же дал ей новое, звучное имя — Мэрилин Монро. Можно было бы сказать, что с этого момента кончилась история Нормы Джин и началась другая — восхождения к славе голливудской дивы Мэрилин Монро. Но это было не так. По словам самой Мэрилин, „грустная, ожесточенная, так быстро повзрослевшая девочка“ — Норма Джин всегда продолжала жить в ее сердце. „Сейчас, когда меня окружает такой успех, — вспоминала потом Монро, — я иногда чувствую, что смотрю на мир ее испуганными глазами. Она еще говорит во мне: „Я никогда не жила, меня никогда не любили“, — тогда я ощущаю смятение и начинаю думать, что эти слова произношу я“».
Получив несколько эпизодических ролей, Мэрилин начала учиться актерскому мастерству в Актерской лаборатории и театральной школе. Годы спустя актриса скажет: «Я-то знаю насколько я была заурядна. Я почти физически ощущала в себе отсутствие таланта… Но боже мой, как мне хотелось учиться! Измениться к лучшему! Больше ничего мне не надо было. Ни мужчины, ни деньги, ни любовь, только умение играть». Мэрилин не оставила занятий и тогда, когда через год ее уволили со студии. В это время она подрабатывала фотомоделью и, вероятно, некоторое время была девушкой по вызову. Существуют многочисленные свидетельства о том, что реальным шансом продвижения Мэрилин в кино могла стать для нее торговля собственным телом. В частности, Эми Грин говорила: «Действительно, создавалось впечатление, что дорогу она себе проложила, переспав со всеми». За два года до своей смерти Мэрилин призналась: «Роль в картине или контракт на какую-нибудь работу является для девушки важнее всего на свете, важнее даже еды. Она может ходить голодной, спать в мешке, но согласна на все — только бы получить роль. Я это знаю, потому что мне приходилось делать и одно, и другое, и притом множество раз. И я спала с продюсерами, и я буду лгуньей, если скажу, что нет». Хотя долгое время в своих публичных высказываниях Мэрилин это отрицала, утверждая: «Голливуд — это место, где тебе заплатят тысячу долларов за поцелуй и гроша ломаного не дадут за твою душу. Я это знаю потому, что я слишком часто отвергала первое предложение, а моя душа не продается. Меня тошнит от мужчин, пытавшихся делать мне предложения. Я давала отказы…» Но не только благодаря сексу, как это принято считать, Мэрилин добилась феноменального успеха, став признанной королевой Голливуда. Актеры, которые снимались с ней на одной площадке в первые годы ее карьеры, вспоминали, что «много работали все, но столько, сколько она, никто». Тяжелый труд и тот фантастический блеск, который исходил от Мэрилин Монро даже в ее самых банальных ролях, вознесли ее на вершину мировой славы.
Среди ее любовников были и молодые, и не слишком влиятельные мужчины, но мужчины, которые имели «хоть какой-то вес в ее глазах», как правило были старше. «Ненадежность — вот что сводит меня с ума, — откровенно признавалась Мэрилин. — Меня всегда привлекали зрелые мужчины, потому что у молодых не хватает мозгов, они чаще всего стремятся заигрывать, но на деле даже не думают обо мне. Они приходят в сексуальное возбуждение только потому, что я кинозвезда. Более зрелые мужчины добрее, они больше знают, а те, с которыми я была знакома, были еще к тому же в бизнесе важными людьми и старались помочь мне». Но среди мужчин актриса искала не только могущественных покровителей; она стремилась найти опору, поддержку, искреннюю любовь.
В 1954 году Мэрилин стала женой знаменитого спортсмена, итальянца Джозефа Пола Ди Маджо. Богатый 37-летний король бейсбольной площадки повел свою королеву под венец после двух лет ухаживаний. В качестве свадебного подарка Ди Маджо подарил невесте кольцо из белого золота, усыпанное бриллиантами, а Мэрилин преподнесла будущему мужу свои «обнаженные» фотографии из скандально известной календарной серии, которые считались слишком откровенными и не были опубликованы.
Отношения между молодоженами стали сложными почти сразу: слишком разными людьми были Мэрилин Монро и Джо Ди Маджо. Писательница Шейла Грехем, которая общалась с ними в первые месяцы их совместной жизни, отмечала: «Они были равны в славе, но только не в привычках. Опрятность Джо граничила с манией. На его туалетном столике все было разложено по алфавиту: А — аспирин, Б — бритва и т. п. Мэрилин можно было отыскать, следуя за вереницей разбросанных повсюду вещей: чулок, лифчика, носового платка и, наконец, сумочки. Он все время пытался муштровать ее, но у него ничего не выходило. В своих отношениях они дошли до того, что без крика уже не могли разговаривать». И все же брак, продлившийся всего девять месяцев, был ярким. Вспыхнув ослепительным светом, страсть кинозвезды и знаменитого спортсмена тут же погасла. «Нет ничего радостного в браке с электрическим светом», — сказал Ди Маджо годы спустя. Тем не менее он так и не смог забыть Мэрилин: в будущем он еще не раз будет предпринимать попытки вернуть бывшую жену, за что приобретет репутацию человека, «пронесшего пламенную любовь к Мэрилин до самой ее кончины и дольше». Каждую неделю он отправлял ей цветы, которые она так любила, а потом, когда ее не стало, продолжал приносить их на ее могилу. Он был единственным из мужей Монро, кто пришел проводить ее в последний путь.
Не успев расторгнуть брак с Ди Маджо, Мэрилин заговорила о новом замужестве. Ее следующим избранником стал известный американский кинодраматург Артур Миллер. «Он увлек меня тем, что умен, — признавалась актриса в одном из многочисленных интервью. — У него ум сильнее, чем у любого из мужчин, которых я когда-либо знала. Он понимает и поощряет мое стремление к самосовершенствованию». Принимая ухаживания Артура Миллера, Мэрилин, как и прежде, не отличалась постоянством в любви. В это же время она сблизилась с одним из самых знаменитых киноактеров тех лет Марлоном Брандо. Их любовные отношения постепенно прекратились, так как Мэрилин приняла решение предать гласности свой роман с Миллером, но дружбу с Брандо она поддерживала до конца своих дней.
Брак с Миллером, продлившийся почти 5 лет, стал самым продолжительным замужеством кинозвезды. Так долго бок о бок она не жила ни с кем из других мужчин. Несмотря на сложность семейных отношений, Мэрилин не раз говорила о том, что испытывала к мужу искреннюю любовь и благодарность: «Я люблю мужчину, а не его ум. Артур Миллер, который привлек меня, был человеком, излучавшим тепло и дружелюбие. Артур помог мне переделать себя. У меня всегда была неуверенность в себе. Артур помог мне преодолеть это чувство». В браке с ним Мэрилин впервые в жизни чувствовала себя защищенной — «словно она после холода очутилась в тепле». Но и этот союз, в котором она, казалось, обрела счастье в любви, не оправдал ее надежд. В конце концов супруги поняли, что только разыгрывают «гармоничный с виду брак». Годы спустя Мэрилин с горечью заметит: «Я не привыкла ощущать себя счастливой, поэтому никогда не относилась к счастью как к само собой разумеющемуся. Знаете, я думала, что брак способен сделать это». Закат брачного союза Монро с Миллером наступил после того, как актриса начала сниматься в фильме «Займемся любовью» вместе с французским киноактером Ивом Монтаном, который стал ее очередным любовником. После развода Мэрилин чувствовала себя опустошенной и одинокой.
Личная трагедия Монро усугублялась еще и тем, что она так и не смогла иметь детей, о чем очень сожалела. В браке с Артуром Миллером она очень хотела иметь ребенка, но все ее беременности заканчивались выкидышами. По признанию самой Мэрилин, к 29 годам она сделала тридцать абортов. Тоска по нерожденным детям привела к тому, что актриса много времени и средств тратила на благотворительность и помощь сиротским приютам. Всю жизнь она была очень привязана к детям своих мужей и любовников, бережно храня у себя их фотографии. Артур Миллер говорил: «Чтобы лучше понять Мэрилин, нужно увидеть ее среди детей. Они ее любят. В ее отношении к жизни есть что-то от их простодушия и прямолинейности». «Одинокий, заброшенный ребенок» всегда жил в Мэрилин, беззащитной и уязвимой. Режиссер Джошуа Логан однажды сказал о Монро: «Меня начинают душить рыдания, когда я по-настоящему думаю о ней, мне кажется, ей в жизни не выпало и двух дней счастья или удовлетворения, если не считать времени, когда она работала».
Со временем ее внутреннее одиночество и неудовлетворенность собой и собственной жизнью привели к тому, что окружающие стали всерьез беспокоиться о психическом здоровье Мэрилин. «Она была больна, — вынес свой вердикт давний друг актрисы Норман Ростен, — и не только физически и психически, но больше всего была больна ее душа, основной источник желаний. В ее глазах не было света». С юных лет Мэрилин Монро постоянно преследовали мысли о смерти, несколько раз она пыталась покончить жизнь самоубийством. «Дайте мне умереть. Я хочу умереть. Я заслужила смерть. Что я натворила со своей жизнью? Кто у меня есть?» — говорила она, в очередной раз оказавшись на пороге отчаяния. С 28 лет Мэрилин Монро находилась под присмотром психиатра. По свидетельствам близких, в ту пору, когда созданный Голливудом образ актрисы поднимался все выше, в реальной жизни она «медленно сползала к поражению»: «Она уже была не девушкой из мечты, а женщиной тридцати двух лет от роду, употреблявшей алкоголь, да еще в чрезмерных дозах, женщиной, которая к тому же знала, что пропадает». Мэрилин стала не только много пить, но и вовсю злоупотребляла барбитуратами и наркотикосодержащими медикаментами. Все это сказывалось и на ее личных отношениях с людьми, и на профессиональной деятельности. Один из режиссеров, снимавший актрису, сказал: «…С Мэрилин было трудно потому, что она совершенно непредсказуема…»
Являя собой мешанину чувств и настроений, Монро не укладывалась в общепринятые нормы и стандарты. «Как можно заключить Мэрилин в какую-то оболочку? Чем лучше узнаешь людей, тем более сложными они вам кажутся. Если бы она была простой, помочь ей не составило бы труда», — сказал однажды Артур Миллер. Те, кто стремились разобраться в том, какой на самом деле была Монро, в итоге приходили к выводу, что в полной мере это не удастся никогда. Одни видели в ней великую актрису, другие — бездарность с ангельской внешностью. Для одних Мэрилин была законченной эгоисткой, которую ничего не интересовало, кроме собственной внешности, для иных — бескорыстным и щедрым другом. Она имела несметное количество любовников, за что ее называли нимфоманкой, и в то же время мечтала о браке с единственным мужчиной и материнстве. Оставаясь наедине, она читала философские труды и занималась разведением цветов, одновременно предаваясь дурману алкоголя и наркотиков. «…Ее не так-то легко постичь. Ее можно зримо представить себе, отчетливее, чем кого бы то ни было, но рано или поздно начинаешь понимать, что это не значит знать ее», — сказал о Мэрилин Генри Джеймс.
Каким бы клубком противоречий не представлялась сущность Монро, ни у кого нет сомнений в том, что эта женщина обладала какой-то магнетической тайной, вложенной не только в ее тело, но и в душу. Один из многочисленных любовников кинозвезды, модельер Билл Травилла сказал: «В этой девушке было такое, что нельзя не любить. Опаздывая на утреннее свидание, она могла позвонить в три и сказать, что уже в пути, а ты прождешь ее до семи. Она была единственной женщиной из всех, кого я знал, рядом с которой мужчина чувствовал себя высоким, красивым, обаятельным, благодаря немигающему взгляду ее глаз, заглядывающих вам прямо в душу. С ней у вас возникало чувство, что вы у нее единственный, даже если это было не так».
Мэрилин прекрасно сознавала, какое действие она оказывала на мужчин. Фотограф Ф. Холсмен, много раз снимавший ее, вспоминал: «Когда она встречала мужчину, которого не знала, то чувствовала себя уверенной и защищенной только тогда, когда понимала, что желанна для него; поэтому все в ее жизни было направлено на то, чтобы спровоцировать это чувство. Талантом в этой области она обладала недюжинным. Я помню, как сам испытал нечто подобное, находясь в ее крошечной квартирке со своим ассистентом и исследователем из „Лайфа“. Каждый из нас чувствовал, что, если двое других уберутся, произойдет что-то невероятное». Понимала Мэрилин и то, что не только в жизни, но и в кино в ней видят прежде всего «сексуальный стимул», а не личность, не актрису. Не случайно режиссер Джин Негулеско, снимавший Монро в фильме «Как выйти замуж за миллионера», сказал ей: «Мэрилин, не старайся изображать секс. Ты сама и есть секс. Ты воплощение секса». Но ей хотелось стать «настоящей играющей звездой», а не просто «самой сексуальной штучкой в кино со времен Джин Харлоу». Однажды Мэрилин сказала: «Я хочу быть художником, а не эротической причудой. Я не хочу, чтобы меня подавали публике как целлулоидное средство, усиливающее половое чувство. Первые несколько лет меня это устраивало. Но сейчас многое изменилось». Все же ей приходилось довольствоваться тем, что слава ее как секс-символа была гораздо шире, чем слава киноактрисы. Из года в год Мэрилин Монро исполняла бесхитростные роли соблазнительных глупышек. Лишь однажды ей удалось выйти за рамки привычного амплуа сексапильной обворожительной красотки — в фильме «Неприкаянные» (1961), который стал последним в ее жизни.
Знаменитая британская актриса Констанс Кольер, у которой Мерилин Монро брала уроки актерского мастерства, сказала о своей ученице: «О да, в ней что-то есть, она красивое дитя. Но я не могу назвать ее актрисой, во всяком случае в традиционном смысле слова. То, чем она владеет, — эта аура, это свечение, этот трепетный ум — может так и не проявиться на сцене. Все это так хрупко и неуловимо, что может быть ухвачено только камерой. Это — как колибри в полете: только камера в состоянии запечатлеть поэзию этого. Тот, кто полагает, что эта девушка просто вторая Харлоу или шлюха, или что там еще, — просто безумец. Я надеюсь и молю Бога, чтобы она прожила как можно дольше, чтобы раскрепостить странный чудный талант, который ищет выхода в ней, подобно заточенному в темницу духу».
Но словам К. Кольер не суждено было сбыться — по злой прихоти судьбы актриса ушла из жизни, когда ей было всего тридцать шесть. Трагические обстоятельства ее смерти еще больше усложнили разгадку тайны, именуемой Мэрилин Монро. Существует несколько версий о причине кончины кинозвезды. Согласно одной, она покончила с собой, приняв смертельную дозу снотворного, по другой — произошла трагическая ошибка, в результате которой актриса переоценила свою восприимчивость к лекарству и приняла слишком много таблеток. Не менее распространенной версией является предположение о том, что Монро была убита. Эту версию прежде всего связывают с именем братьев Кеннеди, которые якобы поспешили избавиться от своей любовницы, беспокоясь, «как бы та не вышла из-под контроля и не распустила язык». Но официального подтверждения она не получила. Достоверно известно лишь одно — роман с президентом США Джоном Кеннеди, а затем и с его братом Робертом — «все это легло в основу того мифа, которым стали последние дни Мэрилин Монро». Что касается обстоятельств и причин смерти кинозвезды, то они засекречены до сих пор и вряд ли кому-нибудь удастся установить истину.
С тех пор как Мэрилин Монро стала «национальным достоянием, утешением государственного масштаба», жизнь ее напоминала качели, возносившие ее на вершину триумфа и низвергавшие в бездну печали, а окружающий мир жадно наблюдал за всеми перипетиями ее судьбы. Наиболее точно отношение к ней выразил Берт Стерн, один из фотографов, которому множество раз позировала актриса, сказав о ней: «Она была светом, и богиней, и луной. Даль и мечта, тайна и опасность. А также все остальное в придачу, включая Голливуд и девчонку из соседнего дома, на которой мечтает жениться каждый парнишка».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес«Секс с Мэрилин Монро был битвой богов». Король бейсбола соблазнил королеву Голливуда — Легенды Спорта — Блоги
Стас Купцов – о большой любви Джо ди Маджо.
Джузеппе и Розали сидели за грязным, заваленным объедками столом, поочередно прикладываясь к бутылке с бурдой, раздобытой у местного барыги. Они теперь жили в прескверном местечке Норт Бич (Сан-Франциско), куда съезжались все сицилийские мигранты.
Им досталась перекошенная хибарка, где стоял жуткий смрад, мебель была обшарпанная, а санузел представлял собой дырку в полу.
Поглядывая на чумазых отпрысков, ползавших по прогнившему полу и пытавшихся разыскать хоть что-нибудь съестное в горах мусора, сицилийские sposo искали утешение только в бутылке.
Джузеппе схватил за почерневшую от грязи майку Джо, одного из своих девяти детей, и поволок жертву к выходу. Тяжело ступая, он направлялся к причалу, чтобы заняться промыслом, а заодно показать сыну, какая жизнь ждет его, когда тот окрепнет.
Возле пристани сицилийца мутило, он сжимал и разжимал кулаки, пытаясь забыть, что совсем скоро ему предстоит вновь оплачивать ежемесячный взнос за проживание в отстойнике – 25 баксов, сумма почти неподъемная.
– Figliolo, сынок, запомни, – пробормотал он, больно схватив Джо за руку. – Деньги, вот что главное в этой гребаной жизни. А жизнь твоя будет, скорее всего, angusto, жалкой и убогой …
Он взглянул на привязанную к пристани лодку, больше похожую на корыто, и завыл от безысходности. Лодка отчалила, и Джузеппе, хмуро поглядывал на сына, вспоминая, Винс это или Джозеф.
Мальчик держал в руках большого, только что выловленного лосося, и смеялся. Смех был таким искренним, настолько выбивавшимся из жизни, полной тягот и лишений, к какой привык Джузеппе, что папаша не выдержал и отвесил сыну крепкий подзатыльник. Под грязные сицилийские ругательства он работал веслами:
– Деньги, сынок, нам нужны деньги, – заговорил он, когда Джо прекратил реветь. – Скоро ты начнешь подрабатывать. Мне плевать, станешь ли ты разносить газеты или подтирать зад какому-нибудь паралитику, но я не позволю, чтобы ты жил на дармовых харчах!
Очень рано мальчик понял, насколько важны деньги. А однажды он пришел к выводу, что жрать объедки и ходить в лохмотьях – участь нищебродов, но не единственный путь. Есть другой мир, где обитают красивые, ухоженные, сытые люди. И он не готов заниматься грязной, рутинной работой, чтобы едва сводить концы с концами, как того хотел отец.
Однако Джузеппе всегда был очень придирчив к Джо, считая, что тот слишком мало усердствует и отлынивает от обязанностей.
– Все, что тебя интересует, это долбаная улица, беготня по подворотням, да игра в мяч! – часто орал на него отец. – От тебя толка как от 50-летней сицилийской шлюхи, которой выбили последние зубы. Для домашних работ не годишься, для рыбного промысла – тоже!
Джо подчинялся отцу и продавал газеты; но как только выкраивалась минутка, он играл с братьями Винсом и Домиником в бейсбол, используя вместо биты сломанное весло, а вместо мяча спрессованную черную ленту.
– Я покажу старику, что можно быть человеком, не только выуживая треклятую рыбу да проводя всю жизнь в гнилой лодке, – заявил как-то Винс, заключив контракт с бейсбольной командой. Отец проклял его, но простил, как только тот принес ему чек на 1,5 тысячи долларов. Джо, впервые увидев столько денег, понял, что для него бейсбол – билет в лучшую жизнь. И стал тренироваться как заведенный, чтобы выбраться из трясины. Он пахал так, что руки, впиваясь каждый раз в биту, покрывались болезненными мозолями. Его не заботили восторженные крики болельщиков, не соблазняли девушки, ему было плевать на хвалебные речи тренеров. Глаза у него горели лишь тогда, когда ему выписывали чек. Он знал, что это – еще один шаг в сторону от той бессмысленной жизни, которую ему навязывал отец. Когда ему исполнилось 22 года, он стал игроком легендарной команды «Нью-Йорк Янкис», за которую выступал до конца карьеры, избавив себя от жизни впроголодь.
…
Девочка Норма (будущая Мэрилин) с каштановыми завитушками на голове и неизменной улыбкой до ушей играла с любимой собакой Типпи черно-белого окраса. В соседней комнате Ида Болендер шила ей новенькое платье на машинке. Норма предвкушала, как ей подарят красивый наряд, который обязательно оценят сверстники в школе. Типпи радостно поскуливал, чувствуя, в каком прекрасном расположении духа пребывает хозяйка.
Норма ждала, когда придет ее мама Глэдис. В Хоторне, рабочем пригороде Лос-Анджелеса, было несколько кинотеатров, куда они с мамой ходили вместе, и эти дни были лучшими для ребенка.
– Норма, ты где? – раздался с порога голос, который девочка любила больше всего на свете.
Когда она спустилась, Альберт Болендер, скромный почтальон и человек, который сделал для дочери Глэдис главное – подарил ей собаку – с виноватым выражением лица засовывал в карман пиджака 25 долларов. Старшая Монро ежемесячно выплачивала эту сумму Болендерам на содержание Нормы. Глэдис работала с негативами в кинокомпании Columbia Pictures, получая скромное жалованье, но деньги платила исправно.
– Милая, какая ты у меня сегодня очаровашка! – говорила Глэдис сахарным тоном, легонько сжимая маленькую ручку дочери, когда они гуляли по парку. – Давай подумаем вместе, как сделать этот день шикарным…
Норма любила жизнь, только не понимала, почему ей не дают почаще видеться с мамой. Ее отцом, указанным в свидетельстве о рождении, считался Эдвард Мортенсон. Человек, с которым Глэдис Монро развелась незадолго до рождения малышки, девочка ни разу его не видела. Альберт и Ида Болендер относились к Норме прекрасно, шили ей платья, дарили игрушки. Но самое важное: на выходные к Норме приезжала мама, с которой она отлично проводила время. Глэдис гуляла с дочкой, мило ей улыбалась и часто задумывалась о будущем дочери. Порой она видела его в самых мрачных тонах. Ей самой являлись кошмары о грядущем. И о прошлом, конечно, тоже.
Глэдис Бейкер
Она часто видела своего отца Отиса Монро. Это был статный мужчина, рыжеволосый и кареглазый. На левой щеке у него красовался большой шрам. Были времена, когда он весь в поту, окунал кисточку в ведро краски и с довольной улыбкой разукрашивал паровоз, стоявший на мексиканской станции посреди пустыни. Придерживая шляпу, мужчина оглядывался на стоявшую возле него жену Деллу и улыбался. Но уже в следующую минуту Глэдис видела совсем другого человека, которым он стал после возвращения из командировки. В нем словно развилась иная, психопатическая личность. У Отиса появились страшные мигрени, настроение менялось ежечасно – приступы ярости уступали место рыданиям, руки и ноги неконтролируемо тряслись. В 43 года Отиса парализовало, и перед смертью он даже не узнал жену.
Мама Глэдис – Делла – тоже умерла в психиатрической клинике. Поначалу Делла активно помогала Глэдис с воспитанием внучки и была очень ласкова с ней, даже крестила малышку в баптисткой церкви. Делла любила навещать кроху, благо жила неподалеку от Болендеров. Но однажды у нее, как и у Отиса, помутился рассудок – это произошло вскоре после возвращения из Индии. Как-то раз она пришла к Болендерам и застучала в дверь. Ида, зная, что несчастная страдала от досадных приступов, не открывала, и тогда Делла разбила окно. Проникнув в дом, она помчалась к малышке, уверенная, что внучку похитили. Вскоре Ида вышла из детской, чтобы принести полоумной стакан воды, и тогда Делла схватила подушку и чуть не задушила ребенка. Когда Ида ее застала, та невозмутимо заявила, что просто поправляла сползшую наволочку. К счастью, Норма не помнила этого, ведь ей был всего годик. А в последние дни жизни у Деллы участились нервные припадки, один был сильнее другого, а еще у нее случались галлюцинации, во время которых она несла горячечный бред. Один из сильнейших приступов привел к смерти Деллы, при этом врачи поставили ей диагноз «маниакально-депрессивный психоз».
Кое-что о психических расстройствах родителей Глэдис рассказывала и дочке, хотя той было совсем мало лет. Страх матери, что однажды и она сойдет с ума, невольно передавался девочке. И все же Норма очень любила Глэдис, поэтому мечтала, чтобы та однажды забрала ее от Болендеров насовсем.
– Дочка, я забираю тебя, мы едем в Лос-Анджелес, – дождавшись этих слов, 7-летняя Норма ликовала. В последнее время ей было плохо у Болендеров – соседи застрелили Типпи, возненавидев пса за неуемный лай и несанкционированные прогулки по саду. А мальчик Лестер, взятый Болендерами из приюта, заразил девочку коклюшем.
– Бедная моя, несчастная Норма, – приговаривала Глэдис, прикладывая холодное полотенце к горячему лбу девочки. У мамы Нормы были роскошные, скульптурные черты лица и невероятно красивые, но печальные глаза. Где-то далеко, в Кентукки, жили еще двое ее детей от первого брака. Бывший муж, приехав как-то к сыну с дочкой, похитил их и оборвал все связи с Глэдис. Она всегда хотела воспитывать Норму самостоятельно. Уютное семейное гнездышко она свила в Лос-Анджелесе, где арендовала квартиру, разделив плату за жилье со знакомыми по работе супругами Аткинсонами.
Первое время Глэдис жила душа в душу с дочкой. Норма наконец-то почувствовала себя по-настоящему счастливой. Но вскоре все изменилось. Глэдис стала надрываться на работе, ощущая острую нехватку денег. А однажды пришло письмо, которое еще сильнее пошатнуло ее психическое здоровье. Дедушка Глэдис по материнской линии Тилфорд Хоган наложил на себя руки – ему было 82 года. В личной жизни Тилфорда произошло много потрясений, да и покончил он с собой в самый разгар Великой Американской депрессии. Но Глэдис только укрепилась во мнении, что все в ее роду ненормальные. При этом на самом деле Отис умер от сифилиса, а на поведение Деллы повлияла малярия, которую она подцепила в Индии, да сердечная болезнь. Глэдис же была уверена в том, что все в ее семье – потомственные психопаты. И твердила об этом Норме.
Лишь год малышка прожила счастливо с мамой. Однажды она вернулась из школы, предвкушая, как ее обнимет Глэдис, но на пороге девочку встретили Аткинсоны. Переглянувшись, они рассказали Норме, что маму увезли в клинику. Девочка смотрела на них сквозь слезы, но знала, что однажды такое должно было случиться. Аткинсоны застали ее мать в истерическом припадке: Глэдис то выдирала себе волосы, то заламывала руки, при этом тело ее выгибалось в дугу. Они вызвали санитаров.
С тех пор малышка виделась с Глэдис урывками; врачи считали, что состояние ее матери ухудшается. В конце концов, ей поставили диагноз «параноидальная шизофрения», припомнив все психические расстройства ее родственников. Глэдис назначили электроконвульсивную терапию и пропускали через мозг разряды, меняя ее личность. Глэдис лечилась до конца жизни – так вышло, что она надолго пережила собственную дочь.
И хотя Норма не осталась одна, с ней поочередно возились то одни, то другие опекуны, жизнь ее была полна тягот и лишений, внутренних переживаний, а главное, панического страха, что однажды она тоже сойдет с ума. Она соглашалась на самую неблагодарную работу: драила полы в кафетериях, стирала белье в прачечных. Мужчины уже заглядывались на ее точеную фигуру, некоторые пытались совратить ее еще подростком. Когда появилась возможность выскочить за неплохую партию – сокурсника Джима Догерти, у которого водились деньги и который мог защитить ее от домогательств, Норма не задумывалась. В 16 лет она отправилась под венец. Джим оказался невероятно скучным мужчиной, и Норме казалось, что жизнь беспросветна.
– Девушка, а не могли бы вы немного попозировать для меня? – с этой фразы фотографа Дэвида Коновера, посетившего авиационный завод, где работала Норма, в ее судьбе произошли разительные перемены.
Началось восхождение уже не робкой замухрышки Нормы Джин, а великой Мэрилин Монро, взявшей себе сценический псевдоним. Мэрилин быстро избавлялась от себя старой, закапывая на дно души ту запуганную девочку, без семьи, вечную странницу, не способную найти дом, никому не нужную, беспомощную и нищую.
Свет софитов сошелся уже на сногсшибательной девушке с обворожительной улыбкой. Она укоротила каштановые волосы, перекрасилась в платиновую блондинку, исправила неправильный прикус и сделала несколько пластических операций. И даже избавилась от заиканий.
Весь мир замер в восхищении, увидев на сцене неотразимую Мэрилин Монро, оставившую за скобками прошлую жизнь. Закаленная трудным детством, она старалась не обращать внимания на высокую цену, которую платила за славу – например, прыгала из одной постели в другую, чтобы укреплять позиции голливудской актрисы.
Зато она поставила великую цель, которая поначалу отвлекала ее от тяжких размышлений, от депрессии, от неуверенности в себе, от страха перед завтрашним днем. Она впитывала новые знания, разучивала сценарии сутками напролет, училась вокалу, штудировала любую литературу по сценическому искусству. Серый, никому не известный Джим Догерти быстро понял, что ловить с такой шикарной женой ему нечего, и ушел.
Америка сходила с ума, любуясь новой звездой Голливуда. Но был человек, которым страна восхищалась еще больше – король бейсбола Джо Ди Маджо.
…
Это был жаркий майский день. Джо стоял за широкой спиной великого Лу Герига и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он уже слышал жадный гул толпы, ожидавшей появления «Янкис» на поле.
Бейсбол уже давно стал новой американской религией, люди знали, что есть заветное место, где они отдохнут душой, перестанут думать о задержках зарплаты, изменах близкого человека, неоплаченных счетах или тяжелом диагнозе. Джо Ди Маджо упивался осознанием того, что все слои американского общества любили бейсбол и с обожанием смотрели на таких невзрачных в обычной жизни парней, как он. Всенародная любовь, считал Джо, могла принести ему столько денег, сколько не заработали бы все сицилийские мигранты вместе взятые…
Лу Гериг вышел на поле первым, и Джо услышал восторженный рев. Защитник первой базы, в теле которого только начинало просыпаться нейродегенеративное заболевание, что уничтожило бедолагу за считанные годы, был вновь обласкан публикой. Джо глядел на его триумф и представлял, как совсем скоро именно он будет главным игроком «Янкис», с зарплатой даже больше, чем у красавца Лу.
Если лидера «Янкис» встретили аплодисментами, то дебютный выход на сцену Джо Ди Маджо получился скомканным. Фанаты еще не знали, что за птицу словили скауты их любимой команды. Джо почувствовал фантомную боль в левом колене, с ужасом вспомнив момент, когда он соскользнул с подножки автобуса, после чего раздался страшный хруст. А чуть позже, слушая истеричный плач сестры, он понял: повреждены связки, есть риск вернуться в рыбацкую лодку и снова стать ничтожеством.
– Да вы только посмотрите на его статистику! Играя за «Тюленей», этот пацан больше 60 матчей подряд отбивал хотя бы по мячу, – рекламировал «испорченный товар» менеджер «Сан-Франциско Сеалс», общаясь со скаутами «Нью-Йорк Янкис». – Пусть он пройдет полное медицинское обследование. Уверяю, как только подлатаете ему колено, это будет первая звезда вашего клуба!
Врач, дотошно осмотрев колено Ди Маджо, дал добро на переход игрока в Нью-Йорк. И с первого же матча он показывал класс. Вскоре Джо поставили на позицию центрфилда. Сделать хоум-ран, запустить мяч в зачетную зону за пределы стадиона, было для него таким же плевым делом, как завязать шнурки. Его стальные нервы, умение предугадывать действия питчера и инстинкт, направлявший биту в нужное место, стали сенсацией. Совсем скоро ему будет с восхищением трясти руку сначала мэр Нью-Йорка, а затем и президент США.
– Парень, да перед тобой все меркнут, не то что Лу Гериг – сам Бейб Рут не мог бы сравниться с тобой, – говорили ему одноклубники, тренеры, журналисты. И Джо охотно соглашался. Свой в доску, пьяница и бабник Бейб Рут, ради которого был когда-то перестроен стадион «Янкис», чтобы леворукому аутфилду было проще совершать хоум-раны, перестал числиться первым номером в сердцах фанатов. Очень скоро поклонники «Янкис» готовы были отдать все деньги, лишь бы стадион снова перестроили, только теперь под правшу Ди Маджо.
Хоум-раны Ди Маджо стали символом того, что свободная Америка жива, что ее ценности незыблемы как бейсбол, как крутая игра простого парня из нищей семьи сицилийских мигрантов.
Вот почему короля бейсбола Джо Ди Маджо любили больше королевы Голливуда Мэрилин Монро. Ведь все категории американских граждан боготворили безупречного спортсмена, тогда как «глупую блондинку» из кино многие откровенно презирали. Слухи о том, как достаются ведущие роли в голливудском бизнесе, ходили всегда – и люди в них с удовольствием верили.
Американцы всем сердцем полюбили мигранта, обладавшего нечеловеческим талантом. Толпы людей шли на стадион, чтобы посмотреть на игру Ди Маджо. За карьеру он выполнил 361 хоум-ран и установил мировой рекорд, когда 56 матчей подряд делал «удар на базу». Девять раз он становился победителем Мировой серии в составе «Янкис», трижды его признавали MVP сезона. Но если бы болельщики могли заглянуть в душу Джо, то увидели бы там пустоту…
Он наслаждался статусом, тем фактом, что нищий парень стал одним из самых богатых спортсменов в стране. Со временем слава стала дурно влиять на него. Закрепившись в статусе звезды, он вел себя очень сдержанно в команде, откровенничал только с новичками или теми, кто готов был смотреть ему в рот. На поле он держался особняком, разворачивая кепку наискосок, и было видно, с каким вниманием к деталям он надевал спортивный костюм. На светских раутах он появлялся неизменно в стильном пиджаке поверх рубашки с галстуком, отутюженных брюках и лакированных ботинках, с идеальной прической и улыбкой чемпиона. Ради имиджевых статей он рассказывал журналистам о трогательной дружбе с одноклубниками Келлером и Генрихом, но на деле ни разу за годы не сходил с ними поужинать. В команде о нем мало знали, он был скуп на эмоции, мало говорил и в основном только по делу. Не давал спуска никому, кто «выпадал из ансамбля» – его требовательность, нетерпимость к халтуре, многих нервировала, хотя и заставляла держать себя в тонусе. Он тщательно скрывал от публики, что играет вовсе не за партнеров, не за Нью-Йорк и даже не за любовь болельщиков, а ради свободы, которую ему давали деньги.
Поначалу Джо проявлял заботу только о семье, хотя и таил обиду на домашних, которые когда-то считали его заторможенным, необщительным и бесперспективным. Однажды его выгнали из школы за отвратительную учебу, и тогда его отношения с родителями совсем испортились. Но Джо отчетливо помнил тот день, когда, получив первую крупную зарплату в «Янкис», приехал к отцу и купил ему две шикарные лодки: для ловли лосося и для крабов. Это был момент наслаждения, наконец-то он доказал отцу, что был прав, сделав ставку на спорт. Чуть позже он купил для семьи роскошный особняк, а его братья открыли ресторан с его именем. Но со временем отношения с родными разладились, Джо перестал общаться даже с Винсом и Домиником, братьями, которые тоже играли в бейсбол, а старший и вовсе подарил ему билет в большой бейсбол. Джо стал настолько скупым, что его не заботил даже родной сын, родившийся в 7-летнем браке с актрисой Дороти Арнольд. Она в конце концов сбежала от кумира миллионов, который оказался домашним тираном, жутким собственником и ревнивцем, распускавшим руки по любому поводу. Судьба сына, ставшего бездомным наркоманом, не волновала Джо – получая чемоданы денег каждые выходные, он ничем не помогал парню, который жил где-то на свалке в Калифорнии.
Единственное, что хоть немного расшевелило его сердце, подобно дуновению ветра на погасшие угли, стало знакомство с Мэрилин Монро. Именно она заполнила пустоту в его душе.
…
– Друзья, внимание – сейчас на нашей сцене появится лучшая блондинка страны, неподражаемая актриса комедийного жанра, любимица публики, привлекательная и жизнерадостная Мэрилин Монро! – с апломбом объявил человек во фраке. На подмостках под одобрительный свист мужчин появилась женщина ослепительной красоты, мгновенно осветив собой погруженный в полумрак зал ночного клуба, где собрались самые богатые и знаменитые люди Америки.
На гостье было шелковое красное платье с глубоким декольте, белые перчатки и сияющее ожерелье, оттенявшее белоснежную кожу. Мэрилин на секунду замерла, как будто испуганно вглядываясь в лица, но пауза вышла почти незаметной. Она тут же сделала утиные губки, томно захлопала ресницами и послала в зал воздушный поцелуй, отчего мужчины пришли в восторг. Мужья, которые привели в дорогое заведение жен, видели теперь только одну женщину, поэтому на Мэрилин были устремлены не только восхищенные, но и ядовито-завистливые взгляды.
Одна из лучших актрис Голливуда улыбнулась, подошла к микрофону и кокетливо приподняла подол юбки, обнажив стройные длинные ноги в элегантных босоножках.
– Спасибо, что пришли, я изо всех сил постараюсь сделать ваш вечер чуть более приятным, – ее нежный, обволакивающий голос заструился по залу, многие мужчины расстегнули верхние пуговицы на рубашках, чувствуя, как жар охватывает их тела.
Мэрилин умела многое – не только сниматься в кино, но и петь, и танцевать. Вот и теперь она показала публике все таланты.
– Вы были сногсшибательны! – заявил менеджер клуба, как только Мэрилин ушла со сцены. – Я думаю, это было идеальное выступление.
Мэрилин устало посмотрела на него и сказала несколько дежурных фраз, поблагодарив за возможность. Но она была раздражена, вновь и вновь прокручивала в голове выступление и с каждым разом убеждала себя, что это был провал…
Перед судьбоносной встречей с лучшим бейсболистом Мэрилин страдала от комплексов и глубокой депрессии. Напуганная, неуверенная в себе Норма Джин, стала все чаще давать о себе знать. Образ глупенькой блондинки, снимавшейся в мюзиклах и комедиях, не обремененных великим смыслом, утомлял Мэрилин. Она знала, что способна на большее, и мечтала о глубоких, драматических ролях. Но продюсеры считали это блажью, кокетством, и хотели, чтобы она не теряла тот образ, который приносил ей славу и деньги, а им – рейтинги.
Мэрилин мирилась с пренебрежительным отношением, но при этом в душе у нее росла тоска, засасывавшая сильную личность. Все видели на телеэкранах и светских тусовках веселую, общительную красотку с идеальной фигурой, пышной грудью и утонченными, мягкими чертами лица, но за красивым фасадом скрывалась женщина, уставшая от пошлых шуток, страдавшая от маниакальной неуверенности в себе. Перед появлением на публике она часами прихорашивалась, видя в зеркале не идеальную красотку. На киносъемках она требовала по двадцать раз переснимать самые проходные сцены, потому как считала, что играла неубедительно, изнуряя капризами режиссеров и операторов. Тот внутренний стержень, что был у Джо Ди Маджо, который никогда не сомневался в собственной работе, у Мэрилин отсутствовал напрочь.
Кроме того, ее постоянно преследовали призраки спятивших родственников. Пытаясь от них избавиться, она принимала антидепрессанты, снотворные, но те помогали лишь временно. Она превратилась в нимфоманку, думая, что отношения с влиятельными людьми помогут ей отвлечься от внутренних демонов, но и это не сильно помогало.
Она была блестящей актрисой-самоучкой, ее эмоциям верили, а фотографии регулярно появлялись на обложках модных журналов, но даже очевидный успех не повышал самооценку Мэрилин. Она чувствовала отчаяние и безысходность, панически боялась заглядывать в будущее, но и настоящее тоже пугало ее. Несколько раз она пыталась свести счеты с жизнью, боясь, что иначе ее ждет психушка, где уже много лет жила мать. К счастью, каждый раз от смерти Мэрилин спасали вовремя приезжавшие врачи.
Лишь знакомство с Ди Маджо сделало актрису счастливой – правда, ненадолго.
…
– Боже мой! – воскликнул Джо, увидев фотографию в газете. – Я… У меня нет слов. Это потрясающе!
На снимке была шикарная, как всегда, Мэрилин Монро. Она держала бейсбольную биту, стоя на длинных каблуках в напряженной позе. Ее максимально обнаженная, невероятно красивая левая ножка была на переднем плане.
Marilyn Monroe at the 20th Century Fox Baseball Game, 1952 pic.twitter.com/QIDYjISy2B
— Le Cinéma (@lecinema_) 30 апреля 2014 г.
Мэрилин с улыбкой всматривалась куда-то вдаль, по задумке режиссера, она смотрела на питчера. За ней стоял, как и положено, кетчер, а рядом находился мужчина, игравший роль тренера. На самом деле оба оказались бейсболистами чикагского клуба «Уайт Сокс», которых ради съемки отвлекли от тренировки.
Джо был потрясен этой фотографией. Вскоре с Мэрилин связался агент по недвижимости Дэвид Марш, сообщив, что с ней жаждет встретиться «второй после президента» гражданин страны, бейсболист «Нью-Йорк Янкис» Джо Ди Маджо, который только что завершил карьеру из-за травм. Но Мэрилин это было совсем не интересно. Бейсболом она не увлекалась, и о спортсменах у нее было весьма смутное представление. Ей казалось, что это вечно потные, не слишком умные люди, с которыми неинтересно. К тому же итальянец был старше ее на 12 лет. Но Дэвид, ставший ее хорошим приятелем, уговорил актрису сходить на свидание.
Джо распорядился, чтобы встреча прошла в ресторане «Вилла Нова». Мэрилин это не сильно обрадовало, поскольку она предпочитала только ту еду, которая оставляла фигуру стройной и привлекательной, а в ресторанах было слишком много соблазнов.
Налив вина, Джо занял себя вялотекущей беседой с Дэвидом и его подругой, ожидая, когда же появится Монро. Постепенно он закипел, так как не привык, чтобы его заставляли ждать – прошло два часа, общение с Дэвидом и его спутницей уже опостылело, Джо засобирался домой.
И тут появилась женщина его мечты. На ней были голубой костюм и белая шелковая блузка – у Джо сразу перехватило дыхание. Красавица устало поздоровалась, задумчиво посмотрела на подскочившего и засуетившегося вокруг нее Джо, села и улыбнулась. У Джо было некрасивое лицо – слишком угловатое, с близко посаженными глазами и беспорядочно расположенными зубами; он был долговязым и ходил неуклюже, вразвалочку. Однако Мэрилин сразу оценила, с каким достоинством держался этот безупречно одетый человек, прекрасно знавший себе цену. Разговор в ресторане не задался, и вскоре Мэрилин объявила, что ей пора домой.
– Может, подвезете меня? – неожиданно для себя произнесла секс-дива, и через несколько минут они уже ехали по Беверли Хиллз, увлеченные беседой. У них нашлось много общего: оба были богатыми и избалованными вниманием публики, а еще их связывало тяжелое детство.
– Это тебе, милый! – сказала Мэрилин на прощание, засунув в карман пиджака Джо заветную салфетку с номером телефона.
Влюбленный по уши экс-бейсболист названивал блондинке каждый день, приглашая посмотреть на его трофеи. Он очень хотел впечатлить ее, но кроме спортивных достижений у него ничего не было. Мэрилин постоянно отказывалась, и однажды Джо оставил попытки.
И тогда Монро позвонила ему сама.
…
Это стало началом бурного романа. Вот только Мэрилин была не из тех женщин, которые отдают всю себя лишь кому-то одному. Она была слишком чувственной, и пылкие мужчины, особенно богатые и влиятельные, легко кружили ей голову. Тех, кто пользовался этим, оказалось так много, что можно было запросто сбиться со счета.
– Когда она просыпалась без грима, то была ослепительна, – говорил друзьям молодой и привлекательный грек Минардос, с которым у нее была любовная связь во время отношений с Ди Маджо. – Она была умна, вернее, обладала природной сметливостью. С одной стороны, чувственное дитя, с другой – грязная подстилка. Случалось, она не достигала высшей точки сексуального наслаждения, хотя была близка к этому. Все из-за того, что ее вечно одолевали психологические проблемы. Она была глубоко несчастна…
Но Мэрилин находила возможность быть нежной и для Ди Маджо, особенно после того, как вышла за него замуж в Сан-Франциско. Церемония прошла неприметно, в узком кругу, но вышла очень теплой. Джо, облачившись в скромный костюм, украшенный воротником из горностая, с большим волнением надел на палец Мэрилин кольцо из белого золота, усыпанное бриллиантами.
– Пообещай, что если я умру первой, ты будешь слать мне цветы на могилу каждую неделю! – попросила Мэрилин, и умиленный такой просьбой Джо, конечно же, дал обещание.
С тех пор актриса часто появлялась с мужем на публике и страстно целовалась с ним, в ее глазах, когда она смотрела на супруга, плясали огоньки влюбленности, очень сильного чувства, которое обуяло ее, осветило лицо счастьем. Медовый месяц они провели в Японии.
Вот только эйфория от интимных отношений появлялась у нее не только с Ди Маджо – мужчины выстраивались в очередь, чтобы заслужить ее внимание. И даже после свадьбы Мэрилин ничуть не подавляла свою привлекательность – наоборот, наслаждалась мужским вниманием, стремилась соблазнять тех парней, что ей нравились – шептать что-нибудь пошлое на ухо, якобы невзначай оголять грудь. Мэрилин зависела от внимания, ведь оно помогало ей бороться с комплексами неполноценности. Сделав несколько пластических операций, подкорректировав нос и подбородок, она придумала способ создавать видимость большого и упругого бюста – не только надевала бюстгальтеры на ночь, чтобы грудь не обвисла, но и вшивала в ткань мраморные шарики для еще большей пикантности.
Само собой, Мэрилин очень ценила качественный секс, ведь для голливудской звезды он задолго до знакомства с Ди Маджо стал одним из лучших способов отвлечься от проблем. И сексуальная жизнь с экс-бейсболистом у нее была потрясающая – как-то раз она обмолвилась, что у Джо не только бита большая и крепкая.
– Наш секс с Мэрилин был похож на битву богов! – вспоминал Джо. – В спальне словно появлялись грозовые тучи и мелькали молнии. Мэрилин говорила мне, что ни один мужчина так не удовлетворял ее, как я.
Стараясь не верить в слухи о похождениях жены, Джо все же не мог не замечать, насколько ветреным был образ Мэрилин в фильмах. Поцелуи, постельные сцены, чересчур откровенные наряды супруги сводили его с ума. Джо требовал, чтобы она вела себя целомудренно на съемочной площадке, не позволяла собой манипулировать. Его попытка залезть в интимную кухню кинопроизводства разозлила Мэрилин – она не желала, чтобы муж вмешивался в ее дела.
И все же поначалу Джо очень уважал ее увлеченность кинематографом; то, с какой страстью она отдавалась работе, напоминало ему самого себя. Но со временем его отношение к работе Мэрилин изменилось. Он был ярым собственником и считал, что приличная жена должна быть домохозяйкой и растить детей. Вот только карьера актрисы была несовместима с представлениями Джо об идеальной семье.
Мэрилин уставала не только от бесконечных нотаций мужа, но и от его невежества. В библиотеке отнюдь не глупой блондинки были сотни книг, которые она жаждала обсуждать с Джо, но грубого провинциала, с позором выгнанного из школы, литература не интересовала. Он демонстративно рвал на части некоторые книги, которые давала ему Мэрилин. Кроме того, Джо регулярно устраивал тошнотворные сцены, сгорая от ревности – часто эти припадки возникали не на пустом месте. Дошло до того, что любая улыбка, подаренная Мэрилин мужчине, воспринималась им как личное оскорбление, как попытка жены нагло флиртовать у всех на глазах. Он решительно пресекал все попытки Мэрилин чувствовать себя свободной, пытался ограничивать ее общение с потенциальными любовниками, даже по работе, и все это огорчало актрису, провоцировало новые приступы депрессии.
Один из любовников Мэрилин Эдди Робинсон оказался таким же неуравновешенным, склонным к суицидальным мыслям человеком. Отчасти с его подачи она пристрастилась к «бенниз» – таблеткам счастья, производным бензедрина, весьма популярным тогда средством среди звезд кино. Они подавляли аппетит, снижали массу тела и, главное, давали ощущение мнимого благополучия, чего так не хватало Мэрилин. Но даже лекарства уже не помогали ей справляться с тараканами в голове, и тогда она обратилась к психотерапевту.
Как и у любой личности, одолеваемой психическими расстройствами, у Мэрилин появлялись самые разные желания, мысли, противоречащие друг другу. Она металась, была мнительна, тревожилась по любому пустяку – и отчаянная попытка Джо ограничить ее и без того эфемерную свободу (ревнивец даже нанял сыщиков, чтобы те следили за его неверной женой) окончательно доконала Мэрилин.
Одна из отвратительных сцен ревности, устроенная мужем, спровоцировала разрыв отношений. Мэрилин могла простить многое, но только не рукоприкладство.
…
В мозгу Монро укоренилась мысль, что она сексуальная игрушка, созданная для американских мужчин, не особо умная и легкодоступная. Все об этом твердили ей, так что актрисе стало сложно самой не поверить в этот миф. Она, конечно, противилась дешевому образу, мечтала о других жанрах. Не зря режиссер Ли Страсберг, у которого она училась актерскому мастерству во время паузы в карьере, однажды признал ее талант как драматической актрисы, за что она была благодарна ему до самой смерти, завещав большую часть состояния. Вот только каждый раз, читая очередной пошлый сценарий, она все-таки сдавалась, придумывала ходы, только усиливавшие градус сексуальности сцен со своим участием. Это было инерционное соглашательство, неприятие себя, своих сильных качеств. Пустые комедии делали Мэрилин массовым продуктом, простым и доступным как газировка. Но когда ты допиваешь банку колы, то выбрасываешь ее, забывая в ту же секунду, а потом если и вспоминаешь, то только при изжоге. Мэрилин не хотелось быть такой газировкой, она жаждала быть чем-то больше. Например, мохито – цепляющим за душу коктейлем, который оставляет на языке экзотический вкус мяты, а голову приятно дурманит, заставляя глубже думать о жизни.
Джо умолял Мэрилин бросить недостойное кино, порвать с актерством, но ничего не выходило. При этом он не мог расстаться с блондинкой, что доказывает запись в его дневнике: «Только не ревнуй! Помни, как ты одинок и несчастен – особенно когда ее нет рядом». Но и эта памятка не спасала его от припадков гнева, когда он вновь видел на экране пошлости жены. На теле Мэрилин стали появляться синяки и кровоподтеки. Она терпела побои до тех пор, пока это не достало ее – просто нужен был повод разойтись.
– Эй, детка, давай, будь сексуальной! – кричали Мэрилин во время публичной съемки знаменитой сцены из кинокомедии «Зуд седьмого года». Люди пришли поглазеть на актрису, соблазнившись броским объявлением в газете – народу пообещали, что блондинка придет в прозрачном платье. И Мэрилин не подвела 1,5 тысячи человек, посетивших Лексингтон-авеню – там их ждала звезда Голливуда, стоявшая над вентиляционной решеткой метрополитена. Она была в плиссированном платье, которое развевалось на ветру.
– На мне было легкое прозрачное белое платье с коротким рукавом, – вспоминала Мэрилин. – Когда поезда проезжали под моими ногами, юбка взлетала в потоке холодного воздуха, вырывавшегося из-под земли. Она взлетала до самого пояса, всем были видны мои ножки и трусики. Вокруг собралась толпа, хотя было два или три часа ночи. В основном там были мужчины, которые как-то узнали, что мы играем. Сначала все было весело и безобидно, но режиссер Билли Уайлдер переснимал и переснимал сцену, толпа продолжала аплодировать и кричать: «Еще, Мэрилин, еще!». Джо злился, особенно когда камера стала фиксировать только мое нижнее белье. Крики и мужской свист раздражали моего мужа, это был какой-то карнавал. Сцена, которая должна была стать просто шуточной, превратилась в сексуальную.
В толпе восторженно ревущих мужчин, обсуждавших прелести актрисы, действительно пребывал Джо. Билли Уайлдер заставил снять 14 дублей этой сцены, а Мэрилин, казалось, все это только забавляло – она томно улыбалась и игриво посматривала на зрителей.
После съемок Мэрилин приехала в отель. В номере ее уже ждал набравшийся Джо. Он вскочил и тяжелой поступью направился в сторону побледневшей жены. Соседи по номеру слышали, как несколько часов громыхала мебель и раздавались грязные ругательства. На следующий день Мэрилин пришла в киностудию, и парикмахер первым обнаружил синяки на плечах актрисы – понадобилось немало грима, чтобы прикрыть их.
– Как человек мог ударить столь совершенное существо? – удивлялись коллеги Мэрилин, и тогда она приняла твердое решение подать на развод.
Брак Джо Ди Маджо и Мэрилин Монро просуществовал всего девять месяцев. На бракоразводном процессе Мэрилин пролила немало слез, ведь она была очень привязана к мужу и по-своему любила его. Но обратного пути уже не было.
…
Немного погрустив в одиночестве, Монро переехала к Фрэнку Синатре, еще одной живой легенде США. И отношения у них были отнюдь не платонические. Их страсть вспыхнула однажды утром, когда Синатра пришел на кухню и обнаружил абсолютно голую Мэрилин возле открытого холодильника – она нагнулась к секциям и выбирала, съесть ли ей на завтрак грейпфрут или ограничиться апельсиновым соком.
– О, Фрэнки, – сказала она, ничуть не смутившись. – Я думала, ты еще спишь…
Спустя несколько месяцев Мэрилин вышла замуж… нет, не за Синатру, а за обладателя Пулитцеровской премии, драматурга Артура Миллера, который ради секс-символа Америки бросил жену и двоих детей. Миллер был полной противоположностью Ди Маджо. В нем не было ничего звериного, алчного, он был лишь холодным интеллектуалом, который постоянно обижал Мэрилин, делая ей замечания по любому поводу, особенно когда она плохо выучивала сценарий или демонстрировала пробелы в образовании.
Мэрилин всегда боялась, что была для него лишь красивой игрушкой, что только усиливало ее комплексы. А Миллер надеялся, что пауза в карьере, связанная с желанием Монро заставить киностудию 20th Century Fox считаться с ее желаниями, и сенсационное обучение в Нью-Йорке актерскому мастерству говорили о личностном росте, о намерении стать более разноплановой актрисой. И фильм «Автобусная остановка», который вышел после воссоединения Монро с Fox, должен был оправдать его ожидания, ведь героиня блондинки оказалось сложной и интересной. Но однажды Мэрилин нашла записку, в которой Артур подтвердил ее худшие опасения – он называл их брак ошибкой и сожалел, что Мэрилин оказалась не столь умна, как он думал.
– Обман с первых минут знакомства! – писал он. – Я должен был признаться себе, что она посмешище. Красавица, которая слишком серьезно себя воспринимает. Зачем я соврал ей?
Конечно, Монро, не сумев получить образование, пыталась это компенсировать и очень много читала. У нее были книги по искусству, истории, психологии и философии, литературе и религии, поэзии и садоводству, а среди любимых писателей числились Толстой, Достоевский, Фрейд, Фицджеральд, Камю и Джойс, но содержание произведений быстро выскальзывало из ее головы. Да и у Миллера были заоблачные требования. Она надеялась увидеть в нем особенного человека – не только любовника, но и отца-наставника, которого у нее никогда не было. И его презрение подействовало на актрису столь болезненно, что она по-настоящему пристрастилась к опасным лекарствам-барбитуратам, а ведь таблетки оказывали угнетающее влияние на ее центральную нервную систему.
Вскоре после прочтения дневника мужа у подавленной Мэрилин случилась внематочная беременность, она потеряла ребенка, которого очень ждала. Не сумев справиться с эмоциями, актриса снова попыталась покончить с собой – в этот раз ей почти удалось, она даже впала в кому. Стоило ей выкарабкаться с того света, как тут же последовал новый удар – Мэрилин напоминала уже поплывшего боксера, который пропускает хук за хуком перед нокаутом. На этот раз у нее был выкидыш, а ведь она мечтала о детях после замужества с Миллером, но, по некоторым данным, у нее было четыре неудачные беременности. Все из-за эндометриоза – заболевания, из-за которого клетки внутреннего слоя матки разрастаются, вызывая боль, кровотечения, а иногда и бесплодие.
Однако и это было еще не все: после очередной трагедии с ребенком разрушился ее третий брак. Все стало окончательно ясно во время съемок «Неприкаянных», фильма, сценаристом которого был Артур Миллер. Мэрилин играла дебютную драматическую роль, но именно в этот период муж отвернулся от нее. Говорят, началом их разлада стал адюльтер Монро с женатым актером Ивом Монтаном на производстве фильма «Давай займемся любовью», причем от любовника блондинка, по слухам, даже забеременела. Уже на съемках «Неприкаянных», когда отношения с Миллером стали тупиковыми, Монро была в крайне скверном состоянии, постоянно опаздывала, много пила и устраивала скандалы по любому поводу. Великий Кларк Гейбл, которого страна обожала после «Унесенных ветром», был настолько измотан Монро, что прямо на съемочной площадке бросил фразу: «Господи Иисусе! Я счастлив, что этот фильм наконец-то доснят. Монро довела меня до сердечного приступа».
Поразительно, на следующий же день у него действительно случился инфаркт, после чего он скончался. Жена Гейбла винила актрису в его смерти, а ведь Мэрилин в детстве смотрела на портреты усатого актера и представляла себе, что он – ее отец. В слезах она даже иронизировала потом, что так судьба отомстила Гейблу за то, что он ее бросил в детстве. А за неделю до премьеры «Неприкаянных», фильма, который раскритиковали в пух и прах за чрезмерную нудность, последовал развод Монро с Миллером, которого она боготворила.
Гейбл и Монро в «Неприкаянных»
И вот тогда-то и случилось страшное – ее психотерапевт принял решение отправить актрису в психиатрическую клинику Payne Whitney, поскольку опасался, что она реально наложит на себя руки. Мэрилин сказали, что она едет в санаторий. Когда за ней захлопнулись двери в тесной комнатушке, Монро поняла: сбывается ее самый главный кошмар в жизни. Это была камера для безнадежных пациентов, находившихся в глубочайшей депрессии. Конечно, Мэрилин пришла в ужас, вновь вспоминая судьбу мамы Глэдис.
– Что вы со мной делаете, что это за место?! – слабым голосом бормотала Мэрилин, ощущая холод и тьму, обволакивавшую ее беспокойную душу. – Пожалуйста, просто откройте дверь и выпустите меня. Я не буду никому мешать. Просто откройте дверь, и я тихонечко уйду. Умоляю… Как же так? Меня положили в клинику для сумасшедших! Мои врачи, наверное, идиоты. Теперь я заперта здесь с сумасшедшими. Я сама скоро сойду с ума, если этот кошмар не прекратится. Я не должна здесь находиться. Мне пора вернуться к работе. Мне здесь не место.
Сотрудники клиники говорили Мэрилин, чтобы она училась быть счастливой, просили общаться с другими пациентами и посещать трудотерапию. Еще ей предлагали шить, играть в карты или шашки. Она лишь отвечала, что если начнет этим всем заниматься, то и в самом деле станет сумасшедшей.
И в этой ситуации, когда все отвернулись от нее, а обожаемый Артур Миллер ни разу даже не позвонил, Мэрилин написала письмо Джо. И он приехал уже через пару часов.
– Дорогая, я с тобой, ты только держись! – услышала она дрожащий голос Ди Маджо, который пришел к ней в палату, сел на кровать и взял любимую за руку. А потом, встретившись с руководством клиники, разъяренный итальянец заявил:
– Или вы немедленно ее выпустите, или я разберу вашу клинику по камушкам!
Возможно, если бы Мэрилин осталась в клинике, она не покончила бы с собой, а может быть, сделала бы это даже раньше – теперь этого никогда не узнать. Но Джо в той ситуации проявил себя в глазах бывшей супруги героем, вызволив ее из плена. Он оказался редким мужчиной, который не стал мимолетной вспышкой на небосклоне жизни Мэрилин – его чувства к ней всегда были глубокими, и он втайне мечтал вернуть себе любимую. Когда его карьера завершилась, он почувствовал, что уже не так популярен. Но стоило ему закрутить роман с Мэрилин, как журналисты снова вспомнили о нем, и когда он появлялся в обществе блондинки, то все смотрели на пару с восхищением. У него вновь стал ладиться бизнес, люди готовы были инвестировать деньги в бренд Монро&Маджо. Но жена не только приносила ему славу и деньги. Он понял, что в его жизни появилась настоящая любовь, что-то, что для него было дороже всего, даже денег. И когда он лишился Мэрилин, когда осознал, что из него вынули душу, то решил сделать все, чтобы вернуть утраченное.
Но Мэрилин была не готова второй раз пустить его в свою жизнь, вспоминая, как он причинял ей боль. Она вновь увлеклась Синатрой, ходила за ним по пятам, изнуряла выходками вроде пьяной оргии на яхте, выставившей певца посмешищем перед влиятельными людьми. Мэрилин без всякого стеснения глотала стимулирующие лекарства, употребляя при этом алкоголь. Иногда она появлялась на публике в совершенно невменяемом состоянии, с трудом понимая, где находится и что происходит.
Ди Маджо надеялся спасти ее, вытянуть из могилы, куда она так стремилась. Но Мэрилин была обречена. Ни с кем она не могла обрести счастье, самыми ее близкими людьми стали психотерапевты. Она, конечно, заводила все новых и новых любовников, среди которых были министр юстиции Роберт Кеннеди и его брат, президент США Джон Кеннеди – у обоих были семьи, а значит, связь эта не имела перспектив. Но Мэрилин цеплялась за такие отношения, слепо веря в свою чарующую сексуальность.
Казалось, порочные любовные связи были той веревкой, которая все еще держала ее на плаву. Даже кино уже не приносило ей такого удовольствия, Мэрилин с позором уволили со съемок фильма «Что-то должно случиться» за бесконечные прогулы и капризы, когда она заставляла всех актрис со светлыми волосами перекрашиваться, чтобы они не пытались украсть ее образ платиновой блондинки. Единственное, что ее волновало – сексуальность, именно поэтому она стала первой женщиной, снявшейся в знаменитой сцене с бассейном абсолютно голой. Вот только фильму так и не суждено было появиться в кинотеатрах, а увольнение и вовсе могло означать крах карьеры Мэрилин. Она, конечно, не знала, что студия Fox собиралась идти на примирение, подготовив для нее сумасшедший контракт на 10 млн долларов.
Мэрилин вновь почувствовала отчаяние и одиночество. Она считала, что, несмотря на кучу любовников, готовых приехать к ней по первому зову, на самом деле она совсем одна. И когда она думала об этом, то считала себя ничтожеством, страшной, старой, разбитой женщиной, которая не будет счастлива и у которой никогда не будет детей.
Джо был в отчаянии. Он возненавидел своего друга Синатру, считая, что тот потакает низменным инстинктам Монро: совращает, спаивает и устраивает пагубные свидания с обоими Кеннеди – бесперспективность отношений с ними сводила Мэрилин с ума. Джо урывками встречался с любимой женщиной, и их встречи были полны нежности. Казалось, Мэрилин начинала поддаваться на его уговоры вернуться. Она даже написала бывшему мужу трогательное письмо, но так и не успела отправить его.
Мэрилин Монро умерла 5 августа 1962 года в возрасте 36 лет – одна из попыток самоубийства стала результативной.
Говорят, Джо сделал Мэрилин предложение незадолго до ее смерти. Он рыдал, когда узнал, что больше никогда не услышит смех Мэрилин, никогда не почувствует нежность ее прикосновений. Он бросил все дела, чтобы заняться похоронами.
– Я позабочусь, чтобы никто из этих подонков не присутствовал на похоронах! – Джо сделал все, чтобы ни один человек, имевший отношение к кинобизнесу, не присутствовал на церемонии прощания. Он винил порочную киноиндустрию, а также братьев Кеннеди в смерти Мэрилин.
Удивительно, но на похороны так и не пришел Артур Миллер.
…
Перед прощанием с любимой Джо отправился в цветочный магазин «Парижский флорист» в Лос-Анджелесе. Его владелец Луи вышел к убитому горем Джо, и тот сделал заказ: венки, цветочные сердечки и прочий декор.
– И еще у меня к вам просьба, – говорил Джо, глотая слезы. – Вот по этому адресу присылайте, пожалуйста, цветы – по шесть красных роз на длинных стеблях. Делать это нужно каждые понедельник, среду и пятницу.
– Как долго? – поинтересовался Луи.
– Хочу, чтобы вы делали это 20 лет… – последовал ответ.
– Сколько-сколько? – переспросил ошарашенный Луи – подобных заказов в его практике никогда не было.
Так Джо исполнил обещание, данное Мэрилин на свадьбе – на ее могилу возложили в итоге более 18 000 роз.
Склонившись над телом королевы Голливуда Мэрилин Монро, король бейсбола Джо Ди Маджо в последний раз поцеловал любимую и что-то шепнул ей на ухо – возможно, попросил прощения за то, что не уберег.
А перед своей смертью Джо сказал: «Наконец-то я увижу Мэрилин!».
Еще больше мощного чтива:
Фото: Gettyimages.ru/Keystone/Hulton Archive, Keystone, Bettmann, Douglas Grundy; globallookpress.com/imago stock&people, z03/ZUMAPRESS.com, Seven Arts Productions/ZUMAPRESS.com; marilyn.wikia.com; wikipedia.org/Macfadden Publications, U.S. army photographer David Conover’s shot, 20th Century Fox, Library of Congress, Corpus Christi Caller-Times-photo from Associated Press, Photo by Associated Press Published in the Kingsport Times-News; REUTERS/Brendan McDermid, Handout
С какими известными мужчинами встречался Мэрилин Монро?
Мэрилин Монро, возможно, самая известная актриса 20-го века. Даже люди, которые никогда не смотрели ни один из ее фильмов, знают ее имя и то, как она выглядит. Отчасти она стала такой знаменитой из-за ее скандальной личной жизни. Давайте посмотрим на некоторых известных мужчин, которых она любила или якобы любила, от Джона Ф. Кеннеди до Антона ЛаВея.
Том Юэлл и Мэрилин Монро в фильме «Зуд седьмого года» | БеттманнДжон Ф.Кеннеди
Один из самых известных аспектов жизни Монро — ее предполагаемый роман с президентом Кеннеди. Слухи о том, что у этих двоих был роман, в значительной степени уходят корнями в известное исполнение Монро песни «С днем рождения, мистер президент» для президента Кеннеди на митинге в Мэдисон-Сквер-Гарден. Монро спела песню дымным, хриплым голосом, из-за которого простая мелодия о дне рождения казалась довольно рискованной.
Президент Джон Ф. Кеннеди | Central Press / StringerМы никогда не узнаем, что именно произошло между двумя иконками; Согласно Time, два биографа Монро — Джеймс Спада и Дональд Сото — убеждены, что у них был роман.Предполагаемые отношения между Кеннеди и Монро прочно удерживали общественное воображение, вдохновляя все, от треков из альбомов Леди Гаги до музыкальных клипов Ланы Дель Рей.
Роберт Ф. Кеннеди
Роберт Ф. Кеннеди | Архивы Майкла Окс / Getty ImagesПо словам Спады, у Монро также был роман со вторым по величине членом семьи Кеннеди. Недавно опубликованный файл ФБР содержит предупреждение сенатору Кеннеди о том, что в будущей книге будет утверждаться, что у него был роман с Монро.Наиболее веское свидетельство того, что у Монро и Кеннеди был роман, — это письмо, которое Монро получила от сестры Кеннеди, Джин Кеннеди Смит.
The Telegraph сообщила, что в письме говорилось: «Поймите, что вы и Бобби — новинка! Мы все думаем, что вам следует пойти с ним, когда он вернется на Восток! » Это письмо предполагает, что Смит знала об отношениях между ее братом и Монро, и что другие члены семьи Кеннеди одобряли эти отношения.
Антон ЛаВей: мошеннический любовник Мэрилин Монро
Антон ЛаВей | Беттманн / СоавторХотя Антон ЛаВей, возможно, не так знаменит, как Пол Маккартни или Джими Хендрикс, он — одна из ключевых фигур контркультуры 1960-х годов. Он основал Церковь Сатаны, которая олицетворяла как Сексуальную революцию, так и интерес к неавраамическим религиям среди западной молодежи того десятилетия. ЛаВей был прирожденным шоуменом, но его чувство зрелища, очевидно, доходило до лжи.
Он утверждал, что у него был роман с Монро, но, согласно Британской энциклопедии, его товарищи-сатанисты доказали, что его утверждения были сфабрикованы.Согласно Vice, ЛаВей был одержим актрисой и позже подружился с Джейн Мэнсфилд, другой блондинкой-актрисой того периода, которую часто сравнивают с Монро.
Муж Мэрилин Монро, Джо Ди Маджио
Джо Ди Маджио и Мэрилин Монро | ullstein bild через Getty ImagesБрак Джо Ди Маджио и Монро стал главной новостью 1950-х годов. Люди сообщали, что биограф ДиМаджиос, доктор Рок Позитано, сказал, что ДиМаджио «чувствовала себя очень уязвимой и очень милой, и что людям было очень легко воспользоваться ею.ДиМаджио очень восхищался умом и актерским мастерством Монро, но в конце концов он развелся с ней через девять месяцев после их свадьбы, потому что она не могла иметь детей.
Мэрилин и ее монстры | Ярмарка тщеславия
Она всегда опаздывала на занятия, обычно приходя незадолго до закрытия дверей. Учитель строго следил за тем, чтобы не входить в середину упражнения или, не дай Бог, в середину сцены. Проскользнув без макияжа, ее светящиеся волосы были спрятаны под шарфом, она попыталась сделать себя незаметной.Обычно она занимала место в задней части одной из темных комнат Студии Малин на 46-й улице, прямо посреди театрального квартала. Когда она подняла руку, чтобы заговорить, это был крошечный голос. Она не хотела привлекать к себе внимание, но другим ученикам было трудно не знать, что самая известная кинозвезда в мире училась в их классе актерского мастерства. В нескольких кварталах от Государственного театра Лоу, на 45-й улице и Бродвее, на том печально известном рекламном щите «Семилетний зуд» Билли Уайлдера «Зуд седьмого года» была горячая волна от Мэрилин — та, которую все знали, — 52 фута высотой. решетка метро заставила ее белое платье вздыбиться вокруг ее бедер, а ее лицо взорвалось от радости.
Когда подошла ее очередь выполнять актерское упражнение на чувственную память, Мэрилин вышла на слово перед небольшой группой студентов. Ее попросили вспомнить момент из ее жизни, вспомнить одежду, которую она носила, вызвать вид и запах этого воспоминания. Она рассказала, как много лет назад она чувствовала себя одной в комнате, когда вошел неназванный мужчина. Внезапно учитель актерского мастерства упрекнул ее: «Не делай этого. Просто расскажите нам, что вы слышите. Не рассказывай нам, как ты себя чувствуешь.Мэрилин заплакала. Другая студентка, актриса по имени Кей Лейдер, вспоминала: «Когда она описывала свою одежду… то, что она слышала… слова, которые были ей сказаны… она начала плакать, рыдать, пока в конце не почувствовала себя по-настоящему опустошенной». Была ли это настоящая Мэрилин Монро: неуверенная, застенчивая 29-летняя женщина?
[#image: / photos / 54cbf9ec932c5f781b393117] ||| Эксперт по почерку подносит увеличительное стекло к сценарию Мэрилин, тщательно исследуя его более глубокий смысл. |||
Теперь появился необычный архив стихов, писем, заметок, рецептов и дневниковых записей Мэрилин, который глубоко погружает в ее психику и личную жизнь.Эти артефакты проливают свет, среди прочего, на ее иногда разрушительное путешествие по психоанализу; ее три брака с торговым флотом Джеймсом Догерти, отбивающим от янки Джо Ди Маджио и драматургом Артуром Миллером; и тайна, окружающая ее трагическую смерть в возрасте 36 лет.
Мэрилин оставила архив вместе со всеми своими личными вещами своему учителю актерского мастерства Ли Страсбергу, но на то, чтобы уладить ее состояние, потребовалось десятилетие. Страсберг умер в феврале 1982 года, пережив своего самого знаменитого ученика на 20 лет, а в октябре 1999 года его третья жена и вдова Анна Мизрахи Страсберг продала с аукциона многие вещи Мэрилин на Christie’s, получив чистую прибыль более 13 долларов.4 миллиона, но Страсберги продолжают лицензировать ее изображение, что приносит миллионы больше в год. Основным бенефициаром является Институт театра и кино Ли Страсберга, расположенный на 15-й улице от Юнион-сквер в Нью-Йорке. Можно сказать, это дом, который построила Мэрилин.
Через несколько лет после унаследования коллекции Анна Страсберг нашла две коробки с текущим архивом и организовала публикацию содержимого этой осенью по всему миру — в США как фрагментов: стихи, интимные заметки, письма Фаррара. , Штраус и Жиру.Архив — сенсационное открытие для биографов Мэрилин и ее поклонников, которые все еще хотят спасти ее от заразы самоубийства, от обвинений в безвкусице, от множества заблуждений и искажений, написанных о ней на протяжении многих лет. Теперь, наконец, у нас есть неотфильтрованный взгляд на ее разум.
«Я взял стул и ударил им … по стеклу. Потребовалось много стука. Я подошел со стаканом, спрятанным в руке, и сел ».
«Полное подчинение, унижение, одиночество»
Мэрилин начала брать частные уроки у знаменитого учителя актерского мастерства Ли Страсберга в марте 1955 года, при поддержке известного режиссера театра и кино Элиа Казан, с которым у нее был роман.«Казан сказал, что я была самой веселой девушкой, которую он когда-либо знал, — написала она своему аналитику доктору Ральфу Гринсону в последнем и, возможно, самом важном письме, найденном в этом архиве, — и поверьте мне, он знал многих. Но он любил меня в течение одного года и однажды ночью уложил меня спать, когда я очень мучился. Он также предложил мне заняться анализом, а позже попросил меня поработать со своим учителем Ли Страсбергом ».
Она жила в отеле «Гладстон» на 52-й улице рядом с Парк-авеню, когда она начала работать со Страсбергом и приступила к психоанализу, который был обязательным для занятий в Актерской студии.Основанный в 1947 году Казанью и режиссерами Шерил Кроуфорд и Робертом Льюисом, он был священным храмом метода — актерских упражнений и сцен, сосредоточенных на чувственных воспоминаниях и «личных моментах», извлеченных из жизни актера. В конце 1940-х и на протяжении большей части 1950-х и 1960-х годов Актерская студия была самой почитаемой лабораторией сценических актеров в Америке. В ее состав (один из них официально не был «студентом», а «членом») входил список самых ярких актеров того времени: Марлон Брандо, Джеймс Дин, Монтгомери Клифт, Джули Харрис, Мартин Ландау, Деннис Хоппер, Патрисия Нил, Пол Ньюман, Эли Уоллах, Бен Газзара, Рип Торн, Ким Стэнли, Энн Бэнкрофт, Шелли Уинтерс, Сидни Пуатье, Джоан Вудворд — все они воплотили эти техники в кино.
Страсберг, родившийся в 1901 году в Австро-Венгрии и выросший в Нижнем Ист-Сайде Манхэттена, был гением в анализе актерской игры и суровым и часто холодным надсмотрщиком. Невысокий, в очках и напряженный, он не был, как вспоминала Эллен Берстин, «человеком для светских бесед». Для Мэрилин, которая росла, переходя из одной приемной семьи в другую, не зная, кем был ее отец, он стал любимой фигурой по отцовской линии, деспотичной, но заботливой, и его принятие ее как частной ученицы укрепило ее уверенность и дало ей подготовку. улучшить ее игру и превратить ее из кинозвезды (и изюминки) в настоящего художника.Но спустя годы Казан заметил: «Чем более наивны и неувереннее в себе актеры, тем более всеобъемлющей была власть Ли над ними. Чем известнее и успешнее эти актеры, тем сильнее у Ли вкус власти. Он нашел свою идеальную жертву-преданную в Мэрилин Монро ».
Самое главное, этот архив, гораздо более глубокий, чем собрание Инес Мелсон, обнародован в V.F. в октябре 2008 года, показывает женщину, которая ищет себя, впервые по настоянию Страсберга переживающая мучительный опыт психоанализа.Ключевыми фигурами являются сам Страсберг, трое ее психиатров — д-р. Маргарет Хоэнберг, доктор Марианна Крис и доктор Ральф Гринсон — и ее третий муж, Артур Миллер, которого она признается в любви душой и телом, но в конечном итоге почувствовала себя преданной. Эти стихи, размышления, сны и переписка также касаются ее великого страха не понравиться другим, ее хронического опоздания и трех самых больших травм ее укороченной жизни: одна похоронена в ее прошлом, а две произошли через несколько лет после нее. начал учиться у Страсберга.Но они также раскрывают ее рост как артиста и женщины, поскольку ей удается справляться с воспоминаниями и разочарованиями, которые угрожали сокрушить ее.
В печатном документе на пять с половиной страниц Мэрилин вспоминает свой ранний брак с Джеймсом Догерти, умным и привлекательным мужчиной на пять лет старше ее. Они поженились 19 июня 1942 года, когда ей было всего 16 лет, и в этом документе она описывает свои чувства одиночества и незащищенности в этом поспешно согласованном союзе, который был не столько любовным браком, сколько способом удержать Мэрилин, а затем Норму. Джин Бейкер — из приюта, когда ее воспитатели, Грейс и Эрвин «Док» Годдард, уехали из Калифорнии.(Также было предположение, что Грейс хотела убрать Норму Джин из слишком внимательного взгляда своего мужа.)
Мэрилин технически не осиротела, поскольку ее мать, Глэдис Монро Бейкер, пережила свою знаменитую дочь, а потому, что Глэдис была шизофреником, которая потратила годы пребывания в психиатрических больницах и без них Мэрилин фактически бросили, воспитывала различные приемные семьи и Грейс Годдард, близкая подруга ее матери. Было почти два года, когда Мэрилин оставалась в приюте.Догерти понравилась идея спасти застенчивую симпатичную девушку, которая бросила школу, чтобы выйти за него замуж. Неудивительно, что союз рухнул, и они развелись 13 сентября 1946 года.
«Мои отношения с ним были в основном ненадежными с первой ночи, которую я провела с ним наедине», — написала она в этих длинных, недатированных, несколько бессвязных воспоминаниях об этом брак, вероятно, написанный от руки после прохождения анализа, а затем напечатанный ее личным помощником Мэй Рейс; архивисты предполагают, что это было написано, когда Норме Джин было 17 лет, и она все еще была замужем за Догерти, но акцент на самоанализ, кажется, помещает его в более поздний период ее жизни.Это интригующий документ, приправленный орфографическими ошибками, переплетающий прошлое с настоящим, временами вновь переживающий сцены из брака и ее ревности к Догерти, временами отступающий и анализирующий ее эмоциональное состояние. Она написала:
Он меня очень привлек как один из [«единственный» вычеркнутый] нескольких молодых людей, к которым у меня не было сексуального отвращения, кроме того, у меня возникло ложное чувство безопасности, когда я почувствовал, что он наделен более захватывающих качеств, которыми я не обладал — на бумаге все это начинает звучать ужасно логично, но тайные полуночные встречи, мрачный взгляд, украденный в других компаниях, совместное использование океана, луны и звезд и уединение в воздухе сделали это романтическим приключением, которое молодой , довольно застенчивая девушка, которая не всегда производила такое впечатление из-за своего желания принадлежать и развиваться, может процветать — я всегда чувствовал необходимость оправдать эти ожидания моих старших.
Ее воспоминания об этом браке вращаются вокруг ее страха, что Догерти предпочел бывшую девушку, вероятно, Дорис Ингрэм, королеву красоты Санта-Барбары, что вызвало у Мэрилин чувство недостойности и уязвимости перед мужчинами. первое чувство было не гневом, а оцепенелой болью отвержения и обиды за разрушение какого-то эдалистического образа настоящей любви.
Кадры из браков Мэрилин Монро
Getty
За свою короткую жизнь Мэрилин Монро вышла замуж и развелась с тремя совершенно разными мужчинами: ее школьным возлюбленным Джеймсом Догерти; Звезда бейсбола Янки Джо Ди Маджио и драматург Артур Миллер.Здесь мы возвращаемся к этим бурным отношениям на 38 редко встречающихся фотографиях.
Просмотр галереи 38 Фото1 из 38
1942 г.
Первый брак Монро со школьной возлюбленной Джеймсом Догерти, когда ей было 16.
2 из 38
1943 г.
Монро и Догерти в первый год их брака.
3 из 38
1943 г.
Догерти и Монро на острове Каталина, где он служил в учебном лагере. Они развелись в 1946 году.
4 из 38
1954 г.
Звезда Монро и Янки Джо Ди Маджио после свадьбы в мэрии Сан-Франциско 14 января 1954 года.
5 из 38
1954 г.
Монро и ДиМаджио целуются в судейских покоях мэрии Сан-Франциско в день их свадьбы.
6 из 38
1954 г.
Они встречались два года, прежде чем пожениться.
7 из 38
1954 г.
В Эль Марокко, ночном клубе в Нью-Йорке.
8 из 38
1954 г.
Вылет из аэропорта Айдлуайлд (ныне JFK).
10 из 38
1954 г.
В аэропорту во время медового месяца.
13 из 38
1954 г.
Монро объявила о разводе с Ди Маджио 6 октября 1954 года, через 274 дня после их свадьбы.В качестве причины для подачи она сослалась на «моральное насилие».
14 из 38
1961 г.
Монро и ДиМаджио остались друзьями; она посетила его в Тампе в 1961 году, когда он тренировал на весенних тренировках Янки.
15 из 38
1956 г.
Монро вышла замуж за драматурга Артура Миллера 29 июня 1956 года.
18 из 38
1956 г.
В доме, который Монро снимала в Энглфилд-Грин в Англии во время съемок «Принц и танцовщица».
19 из 38
1956 г.
На мероприятии на Лестер-сквер в Лондоне.
22 из 38
1956 г.
В доме Миллера в Роксбери, Коннектикут
25 из 38
1956 г.
По пути в Коннектикут.
Реклама — продолжить чтение ниже
Дженнифер Алгу Визуальный директор Дженнифер Алгу — визуальный директор Harper’s BAZAAR.Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.
фильмов о Мэрилин Монро, от худших до лучших
Это первый в классическом рейтинге Голливуда Vulture.
Голливуд с самого начала создавал мифы о блондинках-бомбах.Но ни один светловолосый секс-символ не оказал более глубокого и долговременного влияния на кино и американскую культуру, чем Мэрилин Монро. Вероятно, у вас в голове был образ Монро задолго до того, как вы когда-либо видели ее в фильме. Тупая блондинка. Раскаленный добела секс-символ. Глупая девушка-женщина. Образ женственности середины века — осина, платиновая блондинка и пышная грудь. Трагическая жертва. Эти враждебные образы сохранялись еще долго после смерти Монро в 1962 году в возрасте 36 лет, и их легко превратить в карикатуру.Ее расплющивали на плакатах в общежитии, кружках, футболках, художественных рисунках. Ее связывали с ложными цитатами, теориями заговора и зловещими слухами. Но Монро была более сложной, чем предполагает ее наследие, как актриса и как женщина. Этот рейтинг из 29 фильмов Монро, основанный на ее игре в каждом, дает представление о том, какой в высшей степени талантливой комедийной актрисой и драматической актрисой она была, с тонким пониманием камеры, которое немногие актеры могут воспроизвести.
29. Огненный шар (1950)
Один из важных аспектов студийной системы классического Голливуда, который находился в закате, когда Монро взошла на вершину славы, — это огромный объем работы, которую актеры были вынуждены выполнять из-за жестких контрактов. их студии заперли их. Многие звезды, даже самые великие из них, часто появляются в незабываемой работе, особенно в самом начале своей карьеры. Поэтому неудивительно, что во многих фильмах от среднего до откровенно плохого Монро ненадолго снялась очень . «Огненный шар», , в котором невероятно громогласный и громогласный Микки Руни в роли ярого соревновательного фигуриста на роликах, является одним из лучших примеров этого. Монро появляется в двух сценах, и даже ее природное обаяние не заслуживает просмотра. Сторонникам Монро не следует тратить время на поиски этого.
28. Love Happy (1949)
Love Happy вообще (и справедливо добавлю) считается самым слабым из фильмов братьев Маркс.У Монро крошечная роль прохожего — она не появляется на экране достаточно долго, чтобы произвести впечатление, выходящее за рамки ее красоты. Спустя годы, когда его спросили о Монро, Граучо Маркс сказал о ее прослушивании: «Вся комната вращалась, когда она шла».
27. Правый крест (1950)
Еще одна небольшая, не указанная в титрах роль Монро, на этот раз в фильме режиссера Джона Стерджеса с Диком Пауэллом и Рикардо Монтальбаном в главных ролях. Монро появляется меньше чем на минуту, когда женщина Пауэлл бросает свидание, чтобы разобраться с более насущными вопросами.Это такая маленькая роль, что у нее недостаточно времени, чтобы произвести впечатление. Это одна из тех ролей, которые больше всего примечательны тем, что дают представление о неотшлифованной версии Монро, чем что-либо еще.
26. Билет на Томагавк (1950)
Назвать роль Монро в этой нелепой, скромной маленькой вестерне — ничего не значит. У нее есть одна строчка («Ммм, милая») и песенно-танцевальный номер в составе путешествующей группы. Это мило, она хорошо выглядит, и в этом вся сила воздействия.Но номер песни и танца настолько восхитителен, что это выступление затмевает другие ее появления в этом списке, когда вы моргнули и не заметили.
25. Опасные годы (1947)
Первый выпущенный фильм Монро, в котором она играет эпизодическую роль официантки в ресторане в этой эмоционально запутанной драме. Она смелая и забавная, но роль точно не демонстрирует какой-либо фактор «Это», который сигнализировал зрителям, что они стали свидетелями становления звезды.Тем не менее, это увлекательное исследование эволюции Монро от очаровательной девушки со свежим лицом из « Опасных лет » до блондинки-лисицы с подушечками губ, которой она стала позже.
24. Scudda Hoo! Скадда Хэй! (1948)
Снятый до опасных лет , но выпущенный после, роль Монро несущественна, настолько, что ее роль не указана. Единственная причина, по которой этот фильм оставляет след, заключается в том, что это способ увидеть Монро, когда она все еще использовала свой естественный голос.
23. Давайте сделаем это законным (1951)
«Милый, твой отец был со мной настолько божественен, что иногда даже мне хочется называть его папой!» — это настоящая фраза, которую Монро говорит в своей второстепенной роли золотоискательницы Джойс Мэннеринг взрослой дочери Хью (Макдональд Кэри). В фильме задействованы некоторые интересные таланты, а именно Клодетт Кольбер и сама Монро. Но фильм определенно ниже их зарплаты. Монро старается изо всех сил с материалом, и он играет большую роль, чем ее предыдущие роли.Тем не менее, я не уверен, что на этом стоит сидеть.
22. Давай займемся любовью (1960)
Никакого выхода: Давай займемся любовью — это беспорядок. Непростая история создания фильма очевидна на экране. Это позор, поскольку объединение режиссера Джорджа Кьюкора (известного такими фильмами, как The Women и A Star is Born ) и Монро должны были стать хорошей парой, учитывая, насколько искусно он рисовал и уважал эмоциональные реалии женщин. .Кьюкор без энтузиазма по поводу материала, Ив Монтан серьезно искажен, сценарий (который, по-видимому, получил неквалифицированную помощь от тогдашнего мужа Монро Артура Миллера) определенно не помогает. Что еще хуже, ясно, что Монро не увлечена своим персонажем — она немного вялая, ей не хватает типичной накаленной энергии, которая может легко отвлечь вас, что делает эту роль одной из самых просчитанных главных ролей в ее карьере.
21. История родного города (1951)
История родного города — еще один забываемый ранний фильм, в котором Монро почти не фигурирует.Но на самом деле она производит впечатление в своих немногих сценах, придавая своему секретарше остроумия и кипящего раздражения, когда мужчины смотрят в ее сторону.
20. В молодости, как вы себя чувствуете (1951)
Да, Монро играет еще одну второстепенную роль в этом фильме как не очень умная секретарша, попавшая в ловушку чужих махинаций. Но здесь демонстрируется ее опытный комедийный тайминг. Мне особенно нравится момент, когда она показывает язык в невинной досаде своему боссу в одной из сцен.Кинематографисты могли недооценить способности Монро, и ее фильмы, возможно, имели несколько снисходительный тон по отношению к ее персонажам, но она привнесла в свою работу больше, чем она часто заслуживала.
19. Love Nest (1951)
Наблюдая за развитием карьеры Монро, легко получить отчетливое ощущение, что она была правильной актрисой, в нужное время, не в той студии. Фокс, очевидно, понимал, что в их руках есть актриса с этим неуловимым «этим» фактором, но они вообще не знали, что с этим делать.Это совершенно очевидно с Love Nest . Монро играет Роберту «Бобби» Стивенс, старого военного приятеля писателя Джима Скотта (Уильям Ландиган), чья благонамеренная, но немного безвкусная жена становится все более ревнивой теперь, когда Бобби вернулась в его жизнь. Love Nest относится к не такой уж маленькой категории фильмов в карьере Монро, где она определяется как объект вожделения для мужчин и ревности для женщин. Свидетельством мастерства Монро является то, что она никогда не становится изюминкой и возвышает каждую сцену, в которой появляется, несмотря на очевидную цель создателей фильма.
18. Мы не женаты! (1952)
Мы не женаты! «» — один из тех странных классических голливудских фильмов, который заставляет меня задуматься об отношении и поведении тех, кто находится за кадром. Странный — не совсем правильное слово, по крайней мере, когда речь идет о фрагменте, в котором Монро появляется в этом фильме-антологии, о пяти парах, которые обнаруживают, что они на самом деле не состоят в законном браке, и о (теоретически) забавной комедии, которая следует за этим.Монро играет королеву красоты, которая выигрывает конкурс миссис Миссисипи, в то время как ее муж злится, что ему приходится выполнять домашние обязанности и заботиться о своем ребенке. Конечно, он использует любую возможность, чтобы подорвать ее карьеру, наслаждаясь каждым моментом с тревожной улыбкой. Что еще хуже, создатели фильма полностью на его стороне. Конечно, в конце концов есть счастливый конец, но это такая странно горькая история. Монро на самом деле неплохая — яркая, открытая — но она борется с историей, которая ее не уважает.Заметили тенденцию? Это проблема, которая проходит через слишком большую часть работы Монро.
17. Фул-хаус О. Генри (1952)
Фул-хаус О. Генри — фильм-антология, рассказанный автором Джоном Стейнбеком и с его участием. Монро играет проститутку / уличную проститутку в сценах против великого Чарльза Лотона. Она придает роли удивительный вес и даже использует свой естественный голос, а не хриплый и детский тон, которым она в итоге стала известна.
16. Дамы хора (1948)
У Монро не так много возможностей как певицы, но ее голос настолько характерен и полон такой индивидуальности, что вы не можете не тепло к нему. Ее роль Пегги Мартин, пародийной певицы, которая работает со своей матерью, была первой важной ролью Монро. Это позволяло ей петь, танцевать и намекать на то, сколько мощности можно вложить в ее улыбку. Она чистое кондитерское изделие и значительно менее тщательно отобранная, чем могла бы быть.Это определенно интересное и стоящее зрелище. Несмотря на успех в этой роли, контракт Монро с Columbia не был продлен, но, конечно же, ее ждал гораздо больший успех.
15. Нет такого бизнеса, как шоу-бизнес (1954)
Нет бизнеса лучше, чем шоу-бизнес олицетворяет блестящую комедию-мюзикл середины века, которую больше не делают. Это целый ансамбль, в который входят такие тяжеловесы, как Дональд О’Коннор, который считал это своей лучшей работой.Монро, по понятным причинам, не решалась противопоставить свои очаровательные, но не технически совершенные навыки певицы-танцовщицы таким легендам в этой области. Тем не менее, в Монро есть что-то захватывающее, что сразу привлекает внимание. К этому моменту она прочно утвердила образ платиновой секс-игрушки с детским голосом, который стал определять ее имидж. Монро великолепна в этой роли, привнося в нее особую смесь сексуальности и невинности, которая просто завораживает.
14. Асфальтовые джунгли (1950)
У Монро, как вы уже догадались, есть еще одна второстепенная роль второго плана в нуаре 1950 года, поставленном Джоном Хьюстоном, в роли любовницы Алонсо Эммериха (Луи Кэлхерн).С другой стороны, эту роль можно было бы забыть, но Монро дает персонажу укол уязвимости под более очевидной сексуальной привлекательностью, делая персонажа достаточно отчетливым, чтобы противостоять таким мужчинам, как Стерлинг Хайден, у которых есть более мясистый материал.
13. Clash by Night (1952)
Мэрилин Монро играет второстепенную роль второго плана — хотя определенно не такую мимолетную, как ее ранние работы — в этом вспыльчивом домашнем нуаре 1952 года режиссера Фрица Лэнга.Но она максимально использует свои сцены, часто отвлекая внимание от своих более авторитетных коллег, когда бы она ни появлялась. Фильм вращается вокруг истории Мэй Дойл (Барбара Стэнвик), бывшей роковой женщины, которая возвращается в свой родной город в рыбацкой деревне, впадая в похоть и потерю благодаря двум очень разным мужчинам, которые входят в ее жизнь. Монро играет девушку младшего брата Мэй. В нескольких сценах, которыми Монро делится со Стэнвиком, есть потрескивающая энергия, демонстрирующая, насколько разительно разные эти женщины.Игра Монро в фильме сочетает в себе рану и милую наивность, которые стали ее визитной карточкой. Всего в нескольких сценах она оставляет свой след.
12. All About Eve (1950)
На данном этапе списка вы, вероятно, задаетесь вопросом, как именно Мэрилин Монро стала классической голливудской актрисой , которая остается самой знаковой и известной для современной публики. . Были ли это просто трагические обстоятельства ее смерти? Неужели ее красота так напоминает время и место, что она стала синонимом Голливуда 1950-х годов? Точно нет.На самом деле Монро была талантливой актрисой, даже если она не верила в свои способности. Она также снялась в классических фильмах, которые не только представляют собой вершину голливудского кинопроизводства, но и являются одними из самых чудесных историй, когда-либо рассказываемых в кино. Показательный пример: Все о Еве. В фильме показано, как молодая театральная выскочка (Энн Бакстер) проникает в жизнь своего старшего кумира (Бетт Дэвис), чтобы узурпировать ее. Монро играет Клаудию Касвелл, молодую актрису, взятую под крыло коварного критика Джорджа Сандерса.Ее истинные таланты заключаются не в игре на сцене, а в том, как она действует в реальной жизни. Это самый ранний и наиболее динамичный пример особого архетипа, усовершенствованного Монро: тупая блондинка, которая умнее, чем кажется на первый взгляд. Приходите за восхитительно острыми фразами, оставайтесь за актрисами, в том числе за Монро.
11. Monkey Business (1952)
Предпосылка Monkey Business фантастична до смеха.Кэри Грант играет химика, который придумал эликсир молодости, который заставляет любого, кто его выпьет, вести себя как сумасшедший подросток. Как только он попадает в кулер с водой на работе, все становится странным. Очевидно, режиссер Ховард Хоукс не слишком увлечен материалом, но сцены между Грантом и Монро поют. Она веселая, зажигательная и сообразительная. Жалко, что она не играет здесь ведущую роль, поскольку ее работа легко превосходит работу Джинджер Роджерс, которой отводится более важная роль.
10. Зуд семи лет (1955)
Когда сценарист и режиссер Билли Уайлдер впервые работал с Мэрилин Монро, он создал один из незабываемых образов ее карьеры, ставший легендой. Выходя из театра с Ричардом Шерманом из Тома Юэлла — руководителем, воображение которого бьет ключом, когда его семья уезжает из города, — Монро останавливается на решетке метро, позволяя развиваться своему легендарному кремовому платью. Она кажется совершенно наивной в отношении своей сексуальной активности или того, как Ричард ухмыляется на нее.Хотя закулисные кадры съемок этого момента по праву стали легендой, фильм чрезвычайно горький. Она не столько персонаж, сколько объект, до такой степени, что у нее нет имени и в титрах она упоминается как «Девушка». Уайлдера часто считают циничным, но за пределами этого фильма я обычно находил его довольно реалистичным и честным в отношении человеческого положения. А вот Monroe — это хорошо. Она — солнечный луч, прорезающий туман фильма.Она яркая, великолепная и очаровательная. Зуд седьмого года пытается превратить Монро в изюминку, но терпит неудачу благодаря силе ее присутствия, комедийному времени и харизме сверхновой. Поступая таким образом, Монро показывает, что не только понимает особенности комедии в кино, но и является комедийным гением.
9. Река невозврата (1954)
Закулисные беспорядки Река без возврата — проблемы режиссера Отто Премингера с действующим тренером Монро, выпивка Роберта Митчама, почти тонущая Монро — все это более увлекательно, чем история, которая заканчивается на экране.Фильм « » — это картина политически тревожного, но соблазнительного вестерна 1950-х годов, в котором преуспели: его повествование подрывается огромным расизмом и сексизмом. Но Монро — чудо. У нее также есть отличный музыкальный номер, который я считаю неотразимым, «File My Claim». Теплая и очаровательная, она одним взглядом передает многие эмоции — тоску, трогательное одиночество, радость, похоть.
8. Как выйти замуж за миллионера (1953)
Есть что сказать о фильме, который настолько переполнен цветом, иконографией Нью-Йорка, умным монтажом и отличной химией актеров, что вы можете пересматривать его бесчисленное количество раз и при этом чувствовать, что смотрите его заново. Как выйти замуж за миллионера — не лучшая комедия Монро, но я часто возвращаюсь к ней. Наблюдать за тем, как Лорен Бэколл, Бетти Грейбл и Монро сравнивают друг с другом, как трех лучших друзей, пытающихся манипулировать своим путем к богатому браку, очень весело. Фильм полон энергии, остроумия и повышенного юмора, в чем Монро выделяется. Более того, к золотоискателю Монро не снисходят. Ее игристое возбуждение и удивительная робость рассматриваются как восхитительные качества, воплощенные в фильме.
7. Принц и танцовщица (1957)
Спустя годы после бурного производства этого фильма звезда-режиссер-продюсер Лоуренс Оливье сказал, что его партнерша по фильму была проблемной девушкой, которой, вероятно, следовало остаться моделью, а не играть. Для Оливье Голливуд ослабил естественное очарование Монро перед камерой, сделав ее более пугающей, чем выразительной. Оливье, возможно, не ошибается в том, как на Монро повлияла машина Голливуда, но без ее присутствия кино было бы намного хуже.Режиссер Билли Уайлдер (который работал с Монро над The Seven Year Itch и Some Like It Hot ) однажды сказал, что Монро оказала «воздействие на плоть»: чрезвычайно редкое качество, в котором у нее «плоть, которая фотографирует как плоть». Вы чувствуете, что можете протянуть руку и прикоснуться к нему ». Это полностью показано здесь. Она открыта, ранима и невероятно очаровательна, и в нее трудно не влюбиться. Есть что-то странно осязаемое в Монро в «Принц и танцовщица », и, несмотря на атрибуты того времени, оно тоже довольно современное.
6. Автобусная остановка (1956)
У Монро были странные, почти антагонистические отношения с камерой и мужским взглядом. Кажется, немногие актеры имеют такое понимание камеры на первичном уровне. Но Монро глубоко сомневалась в своих способностях и интеллекте, что заставило ее в середине 50-х сделать перерыв в актерской мастерской, чтобы отточить свои навыки в Актерской студии с Ли Страсбергом (также известным как архитектор американского актерского мастерства) и его женой Паулой. , как ее действующий тренер.У меня сложные мысли об этой динамике, но я остановлюсь на обсуждении результатов их опеки на автобусной остановке . В фильме , Монро расширяет свои навыки, говоря с южным тоном, с чрезвычайно бледным макияжем, чтобы комментировать ночную жизнь бездарной певицы, которую она играет, и конкретизировать сложный эмоциональный ландшафт. В ее характере есть что-то преследующее. К сожалению, в фильме не исследуется, почему главный мужчина, социально некомпетентный ковбой (Дон Мюррей), оказывается навязчивым преследователем, а не потенциальным романтиком.В более умелых руках это мог бы быть монтажный фильм, даже метатекстуально, в котором комментируется, как к самой Монро относились в Голливуде из-за ее красоты. Вместо этого ее уникальная игра, которая является одной из лучших в ее карьере, демонстрирует эмоциональные возможности, о которых создатели фильма не могли даже вообразить.
5. Niagara (1953)
Я всегда чувствовал, что Монро должна была делать больше нуаров. Ее присутствие на экране естественно сочетает в себе уязвимость, сексуальный заряд и, временами, меланхолию, что делает ее естественным браком между более вспыльчивыми роковыми женщинами и морально честными хорошими девушками этого жанра.В роли Роуз Лумис, эгоистичной жены, бросающей вызов своему контролирующему мужу, которую играет Джозеф Коттен, Монро — чудо. То, как она двигается, выражает сильную тоску, желание и вспышку одиночества, которые вместе говорят о причинах того, почему Роза ведет себя так, как она. Niagara также демонстрирует, что сексуальность Монро всегда имела текстуру. В великолепном Technicolor противоречия присутствия Монро на экране и того, что сделало ее великой звездой, полностью проявлены. Она соблазняет столько же, сколько уводит от мира.
4. Не стучите (1952)
Всякий раз, когда я слышу, как кто-то унижает Монро как актрису, я указываю им в сторону ее редко упоминаемого, но вызывающего воспоминания выступления в нуаре 1952 года «Не пытайся стучать». Монро играет психически больную няню, ухаживающую за дочерью гостей в нью-йоркском отеле, где происходит все действие. Она прекрасно передает эмоциональное распутывание женщины, казалось бы, не имеющей союзников, чья депрессия перерастает в суицидальные импульсы.Поразительное сочетание нежности, люминесцентной харизмы и хрупкости определяет выступление Монро в фильме «« Не беспокойся ». Каждый раз, когда я смотрю его, мне кажется, что я нахожу что-то новое в ее работах, чем можно восхищаться. Сам фильм не соответствует ее роли, но у нее есть серьезность здесь, которую ей редко удавалось выразить где-то еще, и я бы хотел, чтобы у нее была возможность больше путешествовать в своей карьере.
3. The Misfits (1961)
Для многих актеров, чьи экранные работы стали легендой, вы можете указать тип, определенный набор навыков или стиль, в котором они умело преуспели.Для меня Монро — это скорее настроение и время, чем просто тупая блондинка, которой она стала известна. Через этот объектив ее поразительная, проникновенная и великолепная работа в The Misfits, , последнем фильме перед ее смертью, странно ощущается как элегия для «тупой блондинки», которой она на самом деле никогда не была, и для Голливуда, в котором она существовала. Фильм был снят режиссером Джоном Хьюстоном и написан тогдашним мужем Монро Артуром Миллером. Он сосредотачивается на Монро как недавно разведенной женщине, которая проводит время со стареющим ковбоем (Кларк Гейбл в его последнем фильме) и его другом (Монтгомери Клифт).Работа Монро с другими актерами создает портрет того, чего хотят люди. Это мощная работа. Фотография, которую Ева Арнольд сняла на съемочной площадке, наряду с самим фильмом, отражает то, что меня привлекает в Монро, и почему этот спектакль показывает, сколько еще она могла предложить — она исследует и воплощает в жизнь надоедливую тяжесть одиночества так, как могут немногие актеры. .
2. Some Like It Hot (1959)
Some Like It Hot — один из немногих фильмов, которые я бы назвал идеальными.Он стреляет во все стороны — четкое направление, опытная кинематография, трескучая химия литья. Я смотрел фильм так много раз, что сбился с пути, и каждый раз обнаруживаю что-то новое, что можно полюбить, особенно когда речь идет об исполнении Монро в роли Шугара «Кейна» Ковальчика, укулеле и певца, которого увлекают двое мужчин. притворяясь женщинами (сыгранные с комедийной изобретательностью Джек Леммон и Тони Кертис), чтобы спрятаться от босса мафии, свидетелями которого они стали еще в Чикаго. Сеттинг 1929 года делает это очевидным риффом в резне в День святого Валентина.Кто знал, что убийство может вызвать такое веселье?
Some Like It Hot В есть все, что мне нравится в Монро, и на самом деле снимается сам фильм — он подчеркивает ее очаровательную харизму, чувственность, меланхолический отклик и соблазнительную физическую форму, которая представляет собой беспрецедентную смесь чувственности и нервной уязвимости. Светловолосые бомбы, которые появлялись вслед за ней, часто имитировали часть сексуальности, поднимая ее до смехотворного уровня, но упускали из виду другие атрибуты, которые заставляли Монро чувствовать себя поразительно реальной, а не просто студийным продуктом, который нужно упаковывать и продавать.
1. Джентльмены предпочитают блондинок (1953)
Никто не может смотреть Gentlemen Prefer Blondes и при этом утверждать, что рисунок Монро был только фотографическим. Если бы она оставалась моделью, она не была бы наполовину легендой, которой она является сегодня. Это потому, что притяжение ее харизмы наиболее очевидно, когда она находится в движении, как в песнях-танцах «Две девушки из Литл-Рока» и в культовой «Бриллианты — лучшие друзья девушки».Как однажды написал Трумэн Капоте о Монро: «То, что у нее есть […], никогда не могло появиться на сцене. Он такой хрупкий и тонкий, что его может уловить только камера ». Ховард Хоукс создает фильм, который полон энергии и веселья. Он следует за Лорелей Ли (Монро) и Дороти Шоу (Джейн Рассел), двумя лучшими подругами и американскими танцовщицами, чьи жизни идут наперекосяк, когда потенциальный будущий тесть Лорелей нанимает детектива, чтобы выследить ее, считая ее упорной золотоискательницей. Джейн Рассел и Мэрилин Монро — этюд контрастов, которые идеально дополняют друг друга.Рассел — циничная и острая на язык половина. Монро веселая, страстная и безмерно одержима бриллиантами. Ее грация, комедийный ритм и кинетическая химия с Расселом делают это ее лучшим и самым восхитительным выступлением. Хотя ее легенда может не считаться с ее мастерством, все, что вам нужно сделать, это запустить этот фильм, чтобы воочию увидеть, что значит быть по-настоящему пораженным звездой.
Бывшие мужья Мэрилин Монро, парень, который «пытался» спасти ее
Люди научились не связываться с Джолтином Джо Ди Маджио, особенно когда замешана его бывшая жена Мэрилин Монро.Через шесть лет после того, как они расстались, и после ее развода в 1960 году с драматургом Артуром Миллером, психиатр Мэрилин призвал «эмоционально разбитую» звезду «отдохнуть» в психиатрической клинике Пэйн Уитни в Нью-Йорке, биограф Чарльз Касилло рассказывает Closer .
Запертая в палате для серьезно обеспокоенных, Мэрилин удалось связаться с Джо. «Он подошел к стойке регистрации и сказал:« Я хочу свою жену. И если я ее не поймаю, я разнесу эту больницу по кирпичику », — говорит Касильо.«На следующий день ее не было».
Мэрилин вдохновляла на такую преданность. Хрупкая звезда, которая боролась с зависимостью, глубоко влюбилась в Джо, Артура и Фрэнка Синатру, и они пытались спасти ее от дурных влияний — и ее самого. «Она выявила защитный характер в мужчинах, с которыми была связана», — объясняет Касильо, автор книги Мэрилин Монро: Частная жизнь публичной иконы . «Но этого никогда не было достаточно». Возможно, никто из них по-настоящему ее не понимал. «Может, я слишком требовательна», — сказала однажды Мэрилин.«Может быть, нет человека, который мог бы вынести меня со всем».
Что искала Мэрилин? «Она всегда пыталась, чтобы на нее смотрели больше, чем ее тело», — говорит Касильо. Она думала, что обнаружила это с 36-летним бывшим героем бейсбола Янки, которого она встретила в 1952 году. «Я ожидал яркого нью-йоркского спортивного типа, и вместо этого я встретил этого сдержанного парня, который не сделал мне пас. прочь, — сказала она. «Он относился ко мне как к чему-то особенному».
В титрах не указано / AP / ShutterstockНо после того, как они поженились, страсть Джо превратилась в ревность.Когда он стал свидетелем того, как она снимала знаменитую сцену летающего платья в The Seven Year Itch , «это было последней каплей», — сказала Мэрилин. Их брак продлился всего девять месяцев.
Ее союз в 1956 году с Артуром Миллером, которого она впервые сравнила с «прохладным напитком при лихорадке», длился почти пять лет, но закончился и слезами. Она думала, что Артур, который, по словам Касильо, «говорил с ней о серьезных вещах», ценил ее ум и красоту. К сожалению, выкидыши и ослабевающее влечение Артура к ней сказались на ней.Артур написал в своем дневнике: «Каким разочарованием она была». Мэрилин увидела вход и была потрясена. Их развод помог ей попасть в психушку.
Мэрилин выздоровела и начала встречаться с Фрэнком Синатрой в 1962 году. Он «очень, очень любил ее», — говорит Касилло. Когда проблемы начали мешать ее карьере, Фрэнк объявила, что они снимут два фильма вместе. Но его адвокат посоветовал: «Не жениться на ней. Она убьет себя », — говорит Касильо. «Если она выйдет за вас замуж, вы войдете в историю как человек, убивший Мэрилин Монро.’”
К сожалению, он был прав. 4 августа 1962 года Мэрилин трагически умерла от передозировки барбитуратов в 36 лет. Мужчин, которые любили ее, по-прежнему преследовала женщина, которую они не смогли спасти. «Спустя годы после того, как она умерла, — говорит Касилло, — Сэмми Дэвис-младший сказал, что Мэрилин« все еще висит, как летучая мышь, в головах мужчин, которые ее встретили, и никто из нас никогда не забудет ее »».
Конец брака, 1954
Автор: Бен Косгроув
Мэрилин Монро и легенда бейсбола Джо Ди Маджио поженились в 1954 году (второй брак для обоих) и развелись через девять месяцев.То, что союз был обречен с самого начала, было, пожалуй, легко предвидеть. Но даже если брак не был счастливым для любого из двух известных партнеров, похоже, мало сомнений в том, что в начале и в конце действительно была искренняя привязанность. Фактически, после того, как в 1961 году был завершен развод Монро с ее третьим мужем, драматургом Артуром Миллером, Ди Маджио вернулся в ее жизнь и, судя по всему, отчаянно пытался внести некоторую стабильность и спокойствие в жизнь, которая опасно уходила из жизни. контроль.
Он пытался увести ее от людей, которые, по его мнению, были только неприятностями (включая, кажется, Кеннеди), и даже сделал ей предложение, прося ее снова выйти за него замуж. Ужасно сейчас думать, что если бы Мэрилин дали немного больше времени, ДиМаджио был бы как раз тем человеком, который вытащил бы ее из-под грани депрессии, наркотиков и катастрофических романов с женатыми мужчинами. Другими словами, он мог спасти ей жизнь.
Но через полтора года после того, как ее брак с Миллером распался, Мэрилин все 36 лет умерла.Похоже, ДиМаджио не мог защитить ее от тех демонов, которые ее гоняли. Ему было всего за 40, когда Мэрилин умерла 5 августа 1962 года, но он больше никогда не женился.
Здесь LIFE.com представляет фотографии с 6 октября 1954 года, когда Мэрилин вышла из дома на Норт-Палм-драйв в Беверли-Хиллз, чтобы объявить, что она добивается развода с Ди Маджио по мотивам «моральной жестокости». Первоначально ДиМаджио (как и несколько сотен миллионов других мужчин) тянуло к образу Мэрилин как «сексуальной богини», но ему никогда не нравилось, что она выставляет напоказ это, и он был чем-то вроде самопровозглашенного помешанного на контроле.Ни Ди Маджио, ни Монро не могли быть довольны или удовлетворены браком, в котором господствовали две такие разные личности.
Фотографии здесь не из приятных. На них нелегко смотреть. В лице, позе и манере поведения Мэрилин есть настоящая боль.
Тем не менее, эти фотографии рассказывают небольшую, но неотъемлемую часть истории Мэрилин Монро и запечатлевают звезду в поворотный момент ее сложной жизни. Она снова выйдет замуж. В ближайшие годы она сделает больше фильмов, в том числе несколько классических.Но в ее будущем была и более глубокая и стойкая боль.
Между тем о разводе, поданном в октябре 1954 года, журнал LIFE сообщил своим читателям:
Даже для Голливуда, где несчастливые концовки настоящих любовных историй приходят с почти неприличной поспешностью, этот финал казался внезапным. Только в январе прошлого года пресса громила мэрию Сан-Франциско, ожидая, когда Джо Ди Маджио и Мэрилин Монро станут мужем и женой новобрачных. Теперь пресса снова собралась перед домом ДиМаджио в Беверли-Хиллз, ожидая, когда Джо и Мэрилин выйдут как недавно разлученные мужчина и жена.
Никто не удивился, когда они поженились — они встречались два года. Никто не сомневался в их любви, они счастливо улыбались всю свою супружескую жизнь. И почти никто не удивился, когда они расстались. Конфликт в их двух карьерах казался неизбежным.
Объявление о разводе Мэрилин Монро 1954
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Мэрилин Монро в то время подала на развод с Джо Ди Маджио, Беверли-Хиллз, октябрь 1954 года.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Мэрилин Монро и ее адвокат Джерри Гислер подали на развод с Джо Ди Маджио, Беверли-Хиллз, октябрь 1954 года.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Мэрилин Монро в то время подала на развод с Джо Ди Маджио, Беверли-Хиллз, октябрь 1954 года.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Мэрилин Монро в то время подала на развод с Джо Ди Маджио, Беверли-Хиллз, октябрь 1954 года.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Мэрилин Монро в то время подала на развод с Джо Ди Маджио, Беверли-Хиллз, октябрь 1954 года.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Контактный лист фотографий Джорджа Силка с пресс-конференции, на которой было объявлено о разводе Мэрилин Монро с Джо Ди Маджио.
Джордж Шелк Коллекция изображений LIFE Picture / Shutterstock
Истинный размер Мэрилин Монро. Ее одежда говорит правду.
Мэрилин Монро, несомненно, является одной из самых известных женщин сегодня, хотя она скончалась более 55 лет назад.Тайна, окружающая ее смерть, до сих пор присутствует в современном обществе. Есть еще одна загадка, которая также является постоянной темой для разговоров и дискуссий, и это один из тех вопросов, которые мне задают почти в каждом интервью: «Каков был истинный размер Мэрилин Монро?»
Вы можете узнать правду из этой статьи. Обратите внимание, однако, что каждое использование термина «большие размеры» заключено в кавычки, потому что сам термин является уничижительным и унизительным. (Слышали ли мы когда-нибудь термин «минус размер?») #DropThePlus! Размер или вес женщины не определяют ее.Будьте довольны тем, кто вы есть, и не смотрите на других, чтобы установить стандарты того, что красиво и приемлемо.
Многие люди считают, что Мэрилин была крупной женщиной «больших размеров». О весе и размере одежды Мэрилин говорили даже знаменитости.
При быстром поиске в Интернете можно найти бесчисленное количество статей, посвященных теме размеров Мэрилин. Люди пишут о тщеславном подборе размеров и заявленных мерках Мэрилин, о которых сообщила ее портниха (хотя источник претензий портнихи нигде не цитируется).
Я собираюсь пролить свет на ИСТИННЫЙ физический размер Мэрилин, используя семь предметов одежды из ее личного гардероба, что окончательно завершит дискуссию о том, насколько большой (или на самом деле маленькой) она была на самом деле.
Размеры и вес Мэрилин
Имеющаяся документация подтверждает рост и вес Мэрилин в разные периоды ее жизни, а ее первый модельный контракт подтверждает ее измерения:
2 августа 1945 г.
Модельное агентство Blue Book
5 ’6”, 120 фунтов
36-24-34
“Размер 12”
8 февраля 1954 г.
ID Card Министерства обороны США
5 ’5 1/2”, 118 фунтов
5 августа 1962 г.
Медицинское заключение коронера Лос-Анджелеса
5 ’5 1/25”, 117 фунтов
Хотя эти документы предполагают, что ее вес был постоянным 117-120 фунтов, на самом деле она была намного тяжелее в конце 1950-х, например, на премьере Some Like It Hot 29 марта 1959 года (ниже).Некоторые предполагают, что на тот момент она весила около 140 фунтов.
«Песочные часы»
Мэрилин не походила на большинство женщин тем, что у нее была экстремальная фигура в виде песочных часов. Многие современные таблицы размеров, подобные приведенным ниже, даже не отражают физические размеры Мэрилин.
В 1945 году размеры Мэрилин были 36-24-34. Красный кружок на диаграммах ниже демонстрирует, чем отличалось ее тело. Обратите внимание на размеры «X-Small» и «Medium».
Обратите внимание, что таблица «больших размеров» во втором примере не отражает измерения Мэрилин Монро в области груди, талии и бедер.Вот и все, что Мэрилин была «большого размера»!
Одежда Мэрилин Монро говорит правду
Хотя некоторые говорят, что Мэрилин Монро была крупной женщиной «большого размера», ее личные вещи говорят о другом. Ниже приведены несколько примеров одежды Мэрилин, которую носила в разное время в ее жизни, изображенных на платье размера 6-8 с размерами 33,5 дюйма (бюст), 24,5 дюйма (талия) и 34,5 дюйма (бедра). С помощью этих изображений и видеоклипов вы сможете получить представление о ее истинных размерах. Самое главное, что даже при ее самом тяжелом весе в 1959 году ее талия по-прежнему составляла всего 28 дюймов.5 дюймов.
1951 — Личный кожаный пояс Мэрилин Длина этого ремня в застегнутом состоянии составляет 27 дюймов (с внешней стороны). Конечно, это даже не учитывает слои одежды, которые Мэрилин носит под поясом. Мэрилин изображена в этом поясе в RKO Studios.1953 — Персональная шерстяная юбка Мэрилин Эта шерстяная юбка — одна из двух, которые принадлежали Мэрилин. У нее был один серый, а другой фиолетовый.Известно, что Мэрилин покупала один и тот же предмет в нескольких цветах, и это пример этого. На фото ниже изображена Мэрилин в фиолетовой юбке, которая точно такая же, как эта серая юбка. На бирке внутри нет размера. В застегнутом виде эта юбка также имеет размер 27 дюймов. Опять же, это не касается слоев одежды. Фотография сделана во время съемок фильма «Река невозврата».
1955 — Личная вечерняя накидка Мэрилин Шелковая вечерняя накидка Мэрилин Монро с парчовым узором, изображающим розы и листья, внутренняя подкладка из шелка цвета шампанского, надетая на премьеру фильма «К востоку от рая» в Нью-Йорке в 1955 году.Это индивидуальный дизайн, который, как полагают, был разработан для Мэрилин Джорджем Нардиелло. Накидка идеально подходит к форме платья 6-8 размеров.
1958 — Личное платье Мэрилин для беременных Эту красную хлопковую повседневную одежду на пуговицах с рисунком петухов и цыплят носили, когда Мэрилин была беременна в 1958 году во время и после съемок фильма «Some Like It Hot». Внутри одежды нет размера. На фотографиях видно, насколько свободно эта одежда висит на Мэрилин, даже когда она беременна.Расстояние между швами на плече составляет 15 дюймов.
1959 — Персональное коктейльное платье Мэрилин Мэрилин была в этом черном шелковом коктейльном платье на мероприятии 1959 года в честь мужа Артура Миллера. Платье было сшито вручную для Мэрилин, и оно единственное в своем роде. Поскольку оно было сделано вручную для Мэрилин, это платье, безусловно, точно отражает физическую форму Мэрилин. В этот момент своей жизни Мэрилин была самой тяжелой, и некоторые предполагали, что она весила почти 140 фунтов.Тем не менее, когда она отображалась на форме, ее талия составляла поразительные 28,5 дюймов.
Внутренняя часть платья показана ниже.
1961 — Личное пальто Мэрилин Мэрилин в этом пальто выходила из поликлиники 11 июля 1961 года после операции на желчном пузыре. На фотографиях с того дня видно, что она похудела и, похоже, приближается к своему среднему весу. Это пальто свободно висит на ее плечах, когда она выходит из больницы и направляется к ожидающему лимузину.1962 — Личная блузка Мэрилин Pucci Лаймово-зеленая блузка Pucci Мэрилин с аукциона Christie’s 1999 года «Личное имущество Мэрилин Монро». На этикетке этой блузки указан размер 14. На кадрах и фотографиях Мэрилин в этой блузке она, кажется, похудела еще больше, так как выглядит стройнее, чем в 1961 году, когда она выписывалась из поликлиники.
Да, вы правильно прочитали, размер 14.На самом деле Мэрилин Монро носила блузку 14-го размера, а 14-го размера 1962 года (и не забывайте, что Pucci — итальянский лейбл). Сегодня одежда Мэрилин очень хорошо сочетается с платьем размера 6–8, и именно здесь в игру вступает тщеславный подбор размеров. За прошедшие годы размеры женской одежды уменьшились на на , в то время как фактический размер женской одежды на увеличился на . Еще больше усложняет ситуацию то, что сегодня бренды одежды не придерживаются систематического подхода к выбору размеров. В таблице ниже показано, как в разных линиях одежды используются разные размеры.
Настоящий размер Мэрилин Монро
Когда она исполнила «С днем рождения, господин президент» для Джона Ф. Кеннеди 19 мая 1962 года, примерно за три месяца до ее смерти, размеры Мэрилин были: бюст: 35,5 дюйма, талия: 23,5 дюйма, бедра: 33,25 дюйма. По современным меркам, она, скорее всего, была бы размером от 4 до 6.
Мэрилин Монро подняла тяжести
Мэрилин сама знала о важности физических упражнений. У нее был собственный набор веса, и она тренировалась за много лет до того, как большинство людей осознало преимущества поддержания формы и здоровья.
Личная скамья и гири Мэрилин.
Мэрилин также осознавала важность своей фигуры и поддержания формы. Известно, что она упоминала о своей физической форме как минимум в двух отдельных интервью:
«Я не хочу быть худым, и я стараюсь оставаться таким, каким я хочу быть».
