Правила жизни Хельмута Ньютона
Фотограф, Лос-Анджелес, умер 23 января 2004 года в возрасте 83 лет
Теги:правила жизни
Отец говорил мне, что я кончу свою жизнь на дне, потому что думаю только о девчонках и фотографиях.
На мое двенадцатилетие отец подарил мне мой первый фотоаппарат — и я снял свои первые семь фотографий, в метро. На них вообще ничего не было видно. Восьмую фотографию я сделал уже на радиобашне.
Мир совсем другой, когда смотришь на него через видоискатель.
Я устроился на работу ассистентом фотографа, когда мне было 14, и не сказал об этом родителям. Мои оценки стали хуже некуда, отец забрал у меня фотоаппарат и не разрешал выходить из дома.
В детстве я фотографировал своих друзей на улице в одежде и шляпах моей мамы.
В 1938 году гестаповцы ворвались в наш дом и арестовали отца. Меня в этот момент не было дома.
Если вам придется воевать — делайте это в австралийской армии. В ней все как-то более расслабленно и по-человечески.
Я влюбился в Париж в первый же день. Через неделю я уже мог передвигаться по городу с закрытыми глазами, а через год у меня закончились деньги.
Я ненавижу хороший вкус. Это скучное словосочетание, от которого задыхается все живое.
В декабре 1971 года в Нью-Йорке я вдруг упал на Парк-авеню и очнулся в больнице наполовину парализованным — у меня был инфаркт миокарда. Я не мог ни говорить, ни писать. Когда проходишь через такое и остаешься жив, то начинаешь давать себе обещания.
До инфаркта я курил по пятьдесят сигарет в день, после — не выкурил ни одной. До инфаркта я вел себя как молодой человек — не соответствовал своему возрасту.
В больнице я снимал на мыльницу все подряд: медсестер, посетителей, врачей. После десяти дней неизвестности врач сказал мне: «Вы будете жить, но поосторожнее». И я решил, что теперь буду снимать только то, что мне самому интересно.
Снимать обнаженных моделей мне быстро надоело — это еще скучнее шмоток.
Порнография может быть красивой.
Буржуазные женщины более эротичны, чем парикмахерши или секретарши. Элегантность, образование, окружение — я верю в эти вещи; мне иногда за это стыдно, но это же правда. Женщина из высшего общества сексуальна по своей природе.
Ненавижу, когда все наизнанку — это дешево.
Женщины, которых я снимаю, доступны, но их доступность зависит от времени и денег, которые вы можете на них потратить.
Однажды я сделал серию фотографий для журнала Oui. На них были голые женщины в шубах — в метро, галереях, на Елисейских полях. Это была моя детская фантазия. Когда мне было четырнадцать, я прочел «Барышню Эльзу» Артура Шницлера — историю о разорившемся банкире и его семнадцатилетней дочери-красавице. Один человек сказал ей, что поможет отцу, если она согласится пройтись по коридору гостиницы в шубе на голое тело. Она согласилась — вышла из своего номера и ходила вокруг этого мужчины, распахивая шубу. Он к ней даже не прикоснулся, но выполнил обещание.
Мои работы очень вульгарны. Творческий процесс вообще неразрывно связан с дурным вкусом и вульгарностью.
Редакторы моды постоянно напяливают на своих моделей всякие шарфы, балетки, струящиеся одежды, которые скрывают их тело и наполняют меня злобой. Они постоянно выбирают вещи, которые нормальный мужчина сочтет антисексуальными. Занялся бы я любовью с девушкой, которая так одета? Это первый вопрос который я задаю себе, когда снимаю моду.
Хороший вкус — антифотогеничен, антиженственен, антиэротичен, это какой-то антифэшн. Вульгарность — это жизнь, удовольствие и желание.
Вуайеризм в фотографии — это необходимое и профессиональное извращение.
Я очень ленив. Я ненавижу искать места для сьемок и никогда не отхожу от своей гостиницы дальше, чем на три километра.
Люблю шикарные старые отели типа «Рица» и предпочитаю их депрессивным, холодным, современным гостиницам, в которых чувствуешь себя как в тюрьме.
Однажды я снимал в борделе. Хозяин сначала был против, но в конце концов согласился — он выделил мне комнату в один из спокойных дней, в воскресенье. Я явился с моделью, ассистентом, парикмахером, ассистентом парикмахера. Хозяин нас увидел и воскликнул: «Вы сюда пришли, чтобы устроить оргию или фотографировать?»
Я знаю, что такое бедность, и меня она не интересует. Я предпочитаю снимать богатых людей.
Бедных людей фотографировать слишком просто.
У меня есть блокнот, куда я записываю все свои мысли: об идеях, моделях и местах. Если я что-то не запишу, то все забуду.
Четыре фотоаппарата, пять объективов, одна вспышка, один полароид —
все это умещается в чемодане весом 17 килограммов и позволяет мне снять любую фотографию где угодно и при любых условиях.Я очень поверхностен, я предпочел бы снять Катрин Денев, чем какого-нибудь ученого или писателя. И я люблю этот поверхностный мир. Мне нравится все искусственное, красивое и смешное, я люблю, когда пятидесятилетние мужичины встречаются с восемнадцатилетними девчонками. И я надеюсь, этот мир никогда не исчезнет.
Мы все копируем кого-то в тот или иной момент жизни, но потом все равно нужно идти своим путем.
Ненавижу нечестность в фотографии: снимки, сделанные во имя каких-то художественных принципов, нечеткие и зернистые.
Я мечтал стать папарацци.
Мои фотографии похожи на истории, у которых нет ни начала, ни середины ни конца.
Я снимал для журнала Playboy лет двадцать, и даже для них мои работы порой были слишком рискованными.
Мой любимый журнал — «Домохозяйки в плену». Это порножурнал, который раньше продавался в Лос-Анджелесе. Не знаю существует ли он до сих пор, но там было что почитать!
Все теперь выглядят одинаково — кругом кроссовки да джинсы.
В начале шестидесятых у женщин не было талии. А в восьмидесятые появились шведские, немецкие и американские модели — они были сложены, как дальнобойщики, и это мне очень нравилось.
Я не вижу разницы между зеленым и голубым.
Возможно, когда-то я хотел быть девушкой.
Мне всегда нравились ковбои — как они выглядят, ходят. У ковбоя руки всегда готовы выхватить пистолет.
Я действительно снял порнофильм — но показал его лишь однажды, в музее.
В моей сумке всегда лежат монокль, мундштук и пара накладных сосков.
Ненавижу свадебную фотографию.
Для меня эротика — это лицо, а не половые органы.
Мне не нужно идеальное тело, это скучно.
Хорошие фотографы, как воспитанные дети, — их видно, но не слышно.
жена Хельмута Ньютона фотограф Джун Ньютон (Алис Спрингс) — FW-Daily
Имя Джун Ньютон знает далеко не каждый, в отличие от ее мужа – Хульмута, одного из гениев эротичной фотографии. Однако личность Джун уникальна и вызывает интерес не меньший, чем ее муж. Как и Хельмут, она занималась фотографией, часто позировала для мужа и снималась в кино. Чем же так поражала публику Джун Ньютон?
Магнетизм и мистификация были главными козырями Джун..jpg?mode=max)
Ее нельзя было назвать красоткой (у нее было слишком длинное лицо, тонкие губы и обвисшие щеки), но она притягивала своей загадочностью, которую хотелось разгадывать. У Джун даже был белый тонкий свитер, на котором она вышила имена своих бывших парней, что в будущем забавляло ее супруга. По рассказам Хельмута, Джун все время смеялась и была очень веселая, пела ему английские песни и привлекала не только физически.
Джун и Хельмут встретились в 1947 году в его студии в Мельбурне. На то время Джун зарабатывала моделингом и актерством, поэтому часто позировала для фотографов. Спустя год возлюбленные сыграли свадьбу.
Я сразу заметил, что она красотка, и немедленно заявил: «Мы должны с вами сделать пробы». Все фотографы так поступают. И сегодняшние тоже – молодые, во всяком случае. Если девушка понравилась и ее надо затащить в постель, они говорят: «Да, сделаем несколько пробных снимков, только приходите вечерком, после работы». Вот и я так сказал. Но дальше снимков дело и впрямь не пошло.
Все, на что я решился, – это пригласить ее поужинать, – рассказывал Хельмут
Все, на что я решился, – это пригласить ее поужинать, – рассказывал ХельмутВпрочем, и до этого в отношениях пары случалось немало интересного. Дело в том, что оба будущих супруга были творческими личностями и довольно любвеобильными. Во время ухаживаний за Джун Ньютон встречался с Луизой, называя ее своей «официальной» девушкой, с которой даже был помолвлен, когда решился наконец сделать предложение Джун.
Каждый вечер, часов в девять, я спешил к театру, садился в последний ряд и смотрел спектакль, где играла Джун – всегда одно и то же, – но мне не надоедало на нее любоваться, я был по уши влюблен», – говорил Ньютон.
Продолжая заниматься актерством, Джун Ньютон получила несколько премий в 1956 году. В Австралии она пользовалась популярностью как актриса, но в 1957 году Хельмуту предложили годичный контракт с British Vogue, и пара была вынуждена переехать в Лондон. Вскоре Джун устроилась на работу в BBC, однако из-за недовольства Хельмута пара покинула Англию.
В последующие годы Хельмут работал с такими изданиями, как Jardin des Modes и Australian Vogue. Уже в 1960 году пара обосновалась в Париже, и карьера Хельмута пошла в гору. Будучи одной из муз великого фотографа, Джун продолжала позировать мужу, чаще обнаженной. А вот сама она начала заниматься фотографией в 1970 году, и получилось это довольно случайно. Ее муж должен был снимать модель для рекламы сигарет Gitanes, однако заболел гриппом. Не имея возможности связаться с моделью, чтобы отменить съемку, Хельмут дал своей жене экспресс-урок фотографии, и уже на следующий день Джун провела фотосессию.
В интервью 1987 года для журнала Orange Coast Джун рассказала, что Хельмут предложил ей взять псевдоним, «потому что он считал, что одного Ньютона в семье будет достаточно». Девушка выбрала псевдоним Алис Спрингс – в честь австралийского города. Дела у Алис пошли хорошо, и в 1974 году одна из ее работ оказалась на обложке журнала Elle. Затем снимки Джун стали появляться в таких журналах, как Vogue, Marie Claire, Vanity Fair, Interview, Stern.
Работая сначала как модный фотограф, а затем как портретист, Ньютон фотографировала таких известных личностей, как Энтони Берджесс, Катрин Денев, Грэм Грин, Рой Лихтенштейн, Роберт Мэпплторп, Кристофер Рив, Диана Вриланд, Ив Сен-Лоран и Николь Кидман.
Занимаясь фотографией, Джун Ньютон продолжала работать в качестве арт-директора своего мужа, выступая в качестве редактора и куратора работ Хельмута. Она также появлялась на некоторых фотографиях мужа. Джун была первой и единственной женой Хельмута. Он погиб в 2004 году в автокатастрофе, а Джун осталась верна ему, больше не связывая себя узами брака. Сегодня ей 95 лет, а в ее портфолио десятки портретов знаковых для истории женщин, изображенных так, как их никогда не видел ни один мужчина.
Читайте также:
В глубине героинового шика: фотограф Давиде Сорренти
Величайшие фотографии Хельмута Ньютона для британского Vogue
В последний день октября исполнилось столетие со дня рождения Хельмута Ньютона, одной из самых противоречивых и оригинальных фигур фэшн-фотографии — и одной из самых веселых, как и его бесшабашный, самоуверенный Автобиография раскрытый. Это было только в Великобритании, когда он умер в 2004 году, в возрасте 83 лет и все еще работая, за рулем своей машины, за несколько минут до выезда с парковки достопримечательности Лос-Анджелеса Шато Мармон. Заядлый солнцепоклонник, он жил здесь каждую зиму более четверти века; остаток года он проводил в погоне за солнцем с небоскреба Монте-Карло или в своем доме в Раматюэле на Лазурном берегу.
Можно было бы сказать, что половина его произведений о моде, эти картины на пленэре , снятые в бассейнах и вокруг них, на раскаленных добела пляжах Сен-Тропе, Ниццы или Канн, в муниципальных парках Парижа и вокруг них, на побеленные крыши и выгоревшие на солнце балконы.
Другая половина была непоколебимо сумеречной: гостиничные номера с закрытыми ставнями, подземные автостоянки, темные углы улиц, освещенные фосфоресценцией уличных фонарей fin-de-siècle . Здесь он был в плену у своего героя Брассая, летописца Парижа после наступления темноты, захватывающего городского пейзажа с бессонницей, публичными домами и незаконными пьяными клубами. После сумерек, говорил Ньютон, «все становится загадочнее, все безобразие скрывается». Оказалось, что самая первая пленка, которую он снял в 12-летнем возрасте в Берлине, была снята в глубине городской Унтергрундбан: «Я не помню, что заставило меня это сделать, и, конечно, на пленке ничего не было, но я достаточно скоро узнал, что ночные фотографии возможны».0005
Сентябрь 1968 года, Британия Vogue Хельмут Ньютон
Самый популярный один наблюдатель посчитал «эстетическое чувство развращенности», но это может быть слишком сильно сказано. Работа с обнаженной натурой, которой он больше всего известен и которая принесла ему статус спорщика (естественно, это его восхищало), является лишь частью истории, и в сегодняшнем более спокойном климате она потеряла большую часть своей шокирующей силы.
; но в этом мало сомнений: Ньютон возвысил эротику до отточенного высокого искусства.
И всегда будет Париж. В 70-х его фотографии, большие на атрибутах de maîtresse — головокружительные каблуки, надувная грудь, соболиные туфли — обозначили французский Vogue как модный журнал ne plus ultra . Такая творческая свобода раздвигать моральные границы моды была неожиданной для популярного модного журнала, но какие бы правила вкуса и приличия ни были установлены, Ньютон находил способы пренебрегать ими или, что более вероятно, учитывая его характер, преодолевать их. В конце концов, он был выжившим, его эстетика оттачивалась в беззаботные, безумные годы Веймарского Берлина.
Август 1969 года, британец Vogue Хельмут Ньютон
Самый популярный соперник в Vogue в Ги Бурдене, но эрзац эротики последнего, где сюрреалистическое встречается со зловещим , был холоден и бескровен. Нарративы Ньютона, напротив, были непринужденно сексуальными, «буржуазным гламуром», отражавшим мигрирующие сдвиги и привычки растущей европейской элиты.
Для британских читателей «континент» никогда не казался более головокружительно изощренным.
Для женщины Ньютон не существовало испытаний повседневной жизни; она никогда не побежала бы за такси, не купила бы продукты и не появилась бы у школьных ворот. Вместо этого, как заметила писательница-феминистка Молли Хаскелл в номере Vogue , она жила в «ницшеанском Диснеймире, состоящем из притворных силовых игр и эксцентричных аттракционов».
Январь 1975, Великобритания Vogue Хельмут Ньютон
Ньютон неуклонно продвигал свои творческие планы, не в последнюю очередь потому, что времени могло быть мало. В 1971 году он перенес чуть не смертельный сердечный приступ (правда, его оборудование было доставлено в его больничную палату, и, подключенный к капельницам и мониторам, он сделал автопортреты). С этого момента все будет на его условиях. Теперь он будет делать фотографии, как выразилась Джун, его жена с более чем 50-летним стажем, «из глубины себя».
Самый популярный
И из глубины его души вырвались все -измы, которые определяли его: вуайеризм, эксгибиционизм, фетишизм, садомазохизм.
Многие компиляции его работ, опубликованные в период с 1976 по 1984 год — Белые женщины , Бессонные ночи , Большие обнаженные тела , Мир без мужчин , Частная собственность — дают некоторое представление о уровне производительности, если не о содержание. Он навсегда остался в замешательстве от возмущения, которое часто вызывали его картины. Из рискованного набора для American Vogue 1975 года «История Оххх» с моделью Лизой Тейлор, заставившая легионы потрясенных читателей отменить подписку, он просто пожал плечами: «То, что ее ноги были раздвинуты, не показалось мне очень важным. На ней была большая юбка…»
Июль 1965, британский Vogue Хельмут Ньютон
Что менее известно, так это роль британского Vogue в создании Хельмута Ньютона. И началось это на дальнем конце света в Мельбурне, Австралия. Он родился Хельмутом Нойштадтером в семье еврея, производителя пуговиц, в конце Веймарской республики, время, которое он вспоминал как время надежды и упадка, мечтаний и отчаяния, и время, которое глубоко повлияло на его фотографию.
Кажется уместным отметить в этом контексте, что прах Ньютона похоронен всего в трех участках от могилы Марлен Дитрих, несравненной звезды Веймарской империи, на берлинском кладбище Städtischer Friedhof III.
Самый популярный
В 1936 году он поступил в ученики к фотографу Иве. К 1938 году он бежал из Германии в Сингапур. Оттуда он поселился в Австралии, где принял австралийское гражданство и сменил имя, прежде чем стать фотографом.
Апрель 1965, британский Vogue Хельмут Ньютон
В 1956 году британский Vogue учредил австралийское приложение для продвижения британской моды в самые отдаленные уголки Содружества. Его редактор, Розмари Купер, фигура властная, обнаружила Ньютона на чердаке в Мельбурне, как она утверждала, и заключила с ним контракт. Звездный Начало карьеры Vogue . Он вспомнил своего спасителя как «дракона», но остался благодарен за импульс. Он имел немедленный успех.
«Фотографии, которые он сделал для приложения, еще до того, как мисс Купер приехала работать с ним лично, — писал управляющий директор Vogue главному редактору Одри Уизерс в 1956 году, — были очаровательны и послужили превосходными репортажами о моде. ».
Следующая остановка Лондон и Британия Vogue . Он приехал туда в конце 50-х — и с самого начала был несчастен. « Студии Vogue на Золотой площади были унылыми и пыльными, с ужасными старыми деревянными полами», — сказал он нам в Autobiography. «Мне сказали, что под заросшей травой площадью лежат тела людей, умерших во время черной чумы. Это свидетельствовало о моем отношении к этому месту». Ему вручили контракт в 1957 году — период, который, как он позже утверждал, был самым несчастным временем в его жизни. Ньютон знал Берлин в его самом безрассудном виде, и атмосферу 90 003 Vogue 9, состоящую из двойников и жемчуга.0004 в 50-х не был идеальной отправной точкой для пытливого фотографа.
Самый популярный
Апрель 1966, британский Vogue Хельмут Ньютон
Несмотря на его первоначальную ошибку пожертвований, он оставался постоянным автором британского издания Vogue на протяжении 60-х и позже.
. Он привнес в журнал бескомпромиссный, хрупкий гламур, часто противопоставляя свои фотографии символам беспокойства времен холодной войны: гудящим, пульсирующим катушкам электростанций, сетчатым заборам и боевым собакам, а также угловатым формам космической эры последних лет. спортивные автомобили, неизменно снятые на фоне «черного света», как он выразился, пасмурного дня.
Его самое яркое воспоминание о Лондоне, как он весело рассказывал, было о редакторе, который увещевал его, увидев несколько модных снимков на улицах Лондона: «Дамы, мистер Ньютон, , а не , прислоняйтесь к фонарным столбам». После этого фонарные столбы, такие как бассейны, огромные бриллианты, шубы и головокружительные каблуки, стали чем-то вроде любимых мотивов.
Апрель 1967 г., Великобритания Vogue Хельмут Ньютон
Самый популярный
И именно в British Vogue он начал исследовать потенциал съемки модных манекенов на витринах, обманывая взгляд, делая их максимально правдоподобными.
О сексуальном подтексте — и возможностях — этих реалистичных «кукол» он вряд ли забыл. Это из World Without Men (1984): «Очень увлекательно играть с этими манекенами», — пишет он. «У каждого свой характер. Я часто даю им имена. Есть одна, которая действительно сексуальна, с покорным взглядом в глазах. Я зову ее Жоржетта. Она всегда отлично выходит. Есть еще один, которого я называю «Le Con», что означает «идиот». Куда бы я ее ни повернул, у нее глупый взгляд. Я ничего не могу сделать, чтобы сделать ее живой. Я решил избавиться от нее».
«Моя страсть к бассейнам просто не остановит », — сказал он Vogue в 1976 году. И именно для британского издания он сделал одну из своих самых запоминающихся фотографий бассейна. «Ночи в центре внимания» были опубликованы в 1973 году. Снятый в отеле Byblos в Сен-Тропе, он перекликается с наблюдением Ньютона: «Хотя это усложняет мою жизнь, я предпочитаю брать с собой камеру в общественные и частные места, часто недоступные для всех.
но богатые».
Апрель 1966 г., британский Vogue Хельмут Ньютон
Самый популярный
Коктейльная вечеринка у бассейна, пусть и эксклюзивная, была в самом разгаре. Среди гостей: модель Карин Феддерсен в алом плиссированном шифоновом платье от Nettie Vogues; будущая девушка Бонда и актриса Барбара Каррера в цветочном вечернем платье Dior; и Ува Барден в черном галстуке. В самом бассейне редактор моды Vogue Грейс Коддингтон цеплялась за бортик. Как она вспоминала: «Рядом с Хельмутом я всегда думала, что важно одеваться подобающим образом, что во время этой конкретной съемки в душный день на юге Франции означало черное бикини, солнцезащитные очки и пару моих любимых ботинок Saint Туфли на каблуках Лорана… Следующее, что я понял, это то, что он уговорил меня провести остаток ночи, плавая в бассейне». Конечно, Сесил Битон, Звезда Vogue в эпоху, когда Ньютон только начинал свою карьеру в Берлине, имел в виду эту съемку, когда с восхищением писал о «странных происшествиях Ньютона в бассейнах ночью».
Другие странные события включали сессию с Твигги из 1967 года, модель того момента, подбрасывание кошки в воздух (подсказка, больше отмененных подписок) и африканское сафари, кульминацией которого стала большая игра — модель Джилл Кеннингтон — связанная в сети на капот Ленд Ровер. Тем не менее, он раздражался на британский Vogue чопорность, «лучшие» остались неопубликованными, а история получила минимальное количество страниц.
В 2003 году, ближе к концу своей жизни, Ньютон сказал Vogue , что, несмотря на успех его спорадических англоязычных интермедий, его позиция осталась неизменной: «Я совсем не понимаю английский язык. Может быть, поэтому у меня никогда не получалось сделать там по-настоящему хороший снимок…»
«Гельмут Ньютон: глянец» уже открыт в галерее Гамильтон.
7 моментов из долгожданных мемуаров Дэвида Бэйли «Посмотри еще раз»
Галерея 7 Фото
org/Person»> Бен ЭвансЕще из британского Vogue :
Искусство и стиль жизниHelmut Newton
Vogue рекомендуетHelmut Newton Photography: Pages from Glossies
Фотографии Хельмута Ньютона помогли продать миллионы экземпляров престижных модных журналов; в то же время эти же глянцевые журналы предоставили международную платформу для исключительно талантливых фотографов.
Когда за работой работает великий фотограф, то представляешь, что каждый кадр будет произведением искусства. Для кого-то это может быть даже правдой, но для Хельмута Ньютона (1920-2004), который сделал одни из самых запоминающихся снимков, когда-либо опубликованных в глянцевом журнале мод, это было неправдой. По мнению Ньютона, «первые 10 000 выстрелов — самые плохие». Он также ненавидел любые ссылки на «изобразительное искусство» на его собственную фотографию: «Фотография некоторых людей — это искусство. Не мой. Искусство — ругательное слово в фотографии.
Но, что бы ни говорил Ньютон, знатоки и коллекционеры прекрасных фотографий не согласятся. Когда в наши дни на продажу поступают какие-либо оригинальные фотографии Хельмута Ньютона, всегда существует горячая конкуренция со стороны коллекционеров и музеев за их приобретение. Например, знаменитый дуэт изображений Sie Kommen, Париж («Обнаженная и одетая»), Vogue Studios, 1981, 4-панельный серебряно-желатиновый отпечаток, проданный на Christie’s в 2008 году за 662 500 долларов выше максимальной оценки.
См. также: Портреты знаменитостей Винсента Питерса
Для глянцевых изданий, таких как Vogue, Elle, Queen, Stern и других, Ньютон был фотографом 1960-х и 70-х годов, в частности, и 80-х годов. В мемуарах он писал не только о том, как ему нравилось работать, но и о своем долгом сотрудничестве с Vogue: «Я обнаружил, что плохо работаю в студии, что моему воображению нужна реальность на открытом воздухе. Я также понял, что только как фэшн-фотограф могу создать свою вселенную и взять свою камеру в шикарном месте и в том, что местные жители называли la zone, то есть в рабочих районах, на стройках и так далее.
Работать для французского Vogue в то время было замечательно: кто еще мог опубликовать эти обнаженные тела или сумасшедшие и сексуально заряженные фэшн-фотографии, которые я представил бы главному редактору?»
Текущая выставка с участием двух фотографов мирового класса «Гельмут Ньютон: страницы из глянцевых журналов | Грег Горман: Color Works» (4 декабря 2015 г. — 22 мая 2016 г.) в Фонде Хельмута Ньютона в Берлине предлагает нам новый взгляд на многие знаковые фотографии Хельмута Ньютона. Изображения, охватывающие более четырех десятилетий, представлены как факсимиле оригинальных журнальных страниц, на которых они были впервые опубликованы в период с 1956 по 1998 год. из Glossies, издаваемых Scalo в Цюрихе. Давно распроданная книга будет переиздана этой осенью издательством Taschen, а Фонд Хельмута Ньютона представляет первую выставку одно- и двухстраничных изображений, представленных в этой книге, в виде увеличенных факсимиле. Они включают оригинальные заголовки, номера страниц, комментарии и подписи из журналов, в которых они изначально появлялись.
