“Остров собак”: летнее кино Уэса Андерсона
Александр Генис: В разгар лета я попросил ведущего нашего Кинообозрения Андрея Загданского порекомендовать летний фильм, где не слишком много стреляют и взрывают, куда интересно пойти самому, а можно и с детьми. Вот что предлагает нам Андрей.
Андрей Загданский: Фильм Уэса Андерсона «Остров собак» – это полнометражная кукольная анимация, жанр, в котором уже лет 10 назад Уэс Андерсон сделал свой очаровательный фильм «Бесподобный мистер Фокс».
Александр Генис: Это одна из моих любимых картин еще и потому, что там изумительно смешно изображены лисы. Они у него такие важные, деловые, в костюмах, с портфелями, но когда дело доходит до обеда, лисы опять превращаются в зверей и хищно пожирают свой обед. Как гордые владельцы любимых котов, мы с вами знаем, как это выглядит.
Кадр из фильмаАндрей Загданский: Это принципиально точная деталь.
В новом фильме Андерсона герои не лисы, а собаки, которые живут в дистопической Японии будущего, лет через 15–20. Этих собак злые люди, в частности, мэр города, решили отправить на необитаемый остров, где нет ничего, кроме свалки мусора. Причина наказания – вирус, который якобы распространяют собаки. Под жестокое наказание попадает и главный герой, любимый пес сироты Атари, который живет в доме того самого мэра, который сослал всех собак на эту страшную свалку. Мальчик Атари, несправедливо разделенный со своим любимым псом, решается на отчаянный шаг: он на самолете прилетает на остров (терпит крушение, кстати говоря, при посадке).
Атари устанавливает контакт с целой группой бездомных псов, которые уже как-то освоились на этом острове.
Александр Генис: Знаете, слушая этот список, невольно жалеешь о том, что ты их не видишь на экране. Довольно издевательское поведение режиссера.
Андрей Загданский: Но в этом часть привлекательности фильма: вы имеете суперпервоклассный “каст”, который только слышите, но на экране не видите.
Достаточно о содержании, теперь поговорим о главном: о формальном решении фильма.
Александр Генис: Это, конечно, главное для Уэса Андерсона. Однажды он сам об этом сказал: «Самое слабое в моей работе – сюжет, мне он не очень интересен. Меня интересуют видеообразы. Начинается фильм с того, что я его вижу, а уже потом придумываю, что к нему прилепится, но не всегда оно прилепляется».
Андрей Загданский: Правильно. Но говоря о формальной стороне фильма, я вспоминаю, что когда я был ребенком, то не любил кукольные фильмы, я их принципиально не любил. Мне кажется, все дети не любили кукольные фильмы.
Александр Генис: Я точно не любил, я любил мультфильмы, и до сих пор люблю. Как раз когда я был мальчиком еще, показывали замечательные советские мультфильмы, они были действительно восхитительны. Это не только я говорю, вспоминая свое детство, но, например, такой мастер, как Миядзаки, говорит, что многому научился у русской «Снежной королевы». Так что советская мультипликация с ее поющей, играющей линией, с очень богатыми рисунками, действительно была замечательной.
Андрей Загданский: Если фантазии летают в анимационном рисованном фильме, то в кукольном – все сдержанно: чуть-чуть ручку поднял, чуть-чуть ручку опустил – тошно, неинтересно. Но что делает Уэст Андерсон? Он применяет настоящий постмодернистский прием: подбирает на обочине кинематографа этот вроде бы забытый, неинтересный вид анимации и делает его своим, дает ему принципиально новое дыхание, новое измерение – это и есть фантазия. Что происходит? Новая жизнь. И эта жизнь – жизнь пародии, жизнь ироничного комментария, жизнь свободного полета, свободного именно там, где, кажется, летать невозможно.
Уэс Андерсон, автор одного из моих любимых фильмов «Водная жизнь со Стивом Зиссу», создает фильм, где привычная логика просто не работает, работает удивление, работает желание и умение смотреть на фильм по-другому, слышать по-другому, и получается что-то принципиально другое – причудливое, странное, доброе, смешное, сказочное, детское, совершенно прекрасное.
«Остров собак» – это, конечно, кинокомментарий, игра со стереотипами. Если дело происходит в Японии, вы никак не можете обойтись без фильма Куросавы «Семь самураев». Ведь это и есть Япония для нас с вами. Что берет оттуда Уэс Андерсон? Музыку, большую, торжественную, драматическую, барабанную, серьезную, страшную музыку, полную напряжения и ожиданий. Теперь он прикрепляет эту музыку к кукольным анимационным персонажам и получается забавная кинематографическая нестыковка: музыка работает и не работает. Это двойственное состояние – неужели все это всерьез? – создает особое обаяние картины.
Еще одна деталь важная. Япония – это страна суши, еще один стереотип, классический японский штамп. Помните, совсем недавно, как пожар, прошел по всему миру фильм о японском поваре, который мечтает о совершенных суши.
Александр Генис: “Джиро, король суши”. Это один из лучших кулинарных фильмов, которые я видел в своей жизни, а я их собираю. Кстати, недавно Обама пошел в этот ресторан пообедать, потому что он тоже посмотрел этот фильм.
Андрей Загданский: И вот в фильме Андерсона – пародия на повара суши, не только на Джиро, наверное, на всех поваров суши. Что он делает? Он делает приготовление суши в объемной кукольной анимации – и это мини-шедевр. Знаете, как в «Броненосце «Потемкин» отдельный эпизод – потемкинская лестница, который изучают во всех киношколах во всем мире. Вот так будет с тем эпизодом, когда повар суши готовит суши в трехмерной кукольной анимации.
Есть в сюжете картины и классическая линия разделенных близнецов, что-то типа «Принц и нищий». Это, конечно же, два пса, и оба благородны в поведении и в помыслах. Годы лишений не отразились на том, кто жил на мусорной свалке: кто рожден благородным псом, проносит высокие помыслы через все тяжелые испытания.
Есть в картине и политические мотивы. Опять же, я говорю, что это фильм-комментарий, к которому мы прикладываем то, что мы знаем сами. Списать вирусное, якобы неизлечимое заболевание в городе на собак – коварный заговор политиков и котов.
Александр Генис: Нельзя забывать, что действие происходит в Японии. Почему вдруг Япония? Дело в том, что Уэс Андерсон сказал, что всегда старается сделать новый фильм, не похожий не предыдущий. Один его товарищ говорит, что Уэс Андерсон противоречит всем правилам писания сценариев. Обычно студентам говорят: пиши о том, что знаешь. Он пишет о том, чего не знает, но хочет выучить. И выучивает новый язык – кинематографический, драматургический, прозаический. Он однажды в книжном магазине увидал книгу Стефана Цвейга, о котором никогда даже не слышал, открыл, прочитал первую страницу, увлекся и поставил фильм «Гранд-отель».
Но при этом, как бы ни разнообразны были его фильмы, они всегда говорят о нем самом. Андерсон признался в том, что это все автобиографическое кино. Другой его товарищ, который знает Андерсона с детства, сказал, что тот не изменился с тех пор, как они с ним познакомились, а им было 11 лет. До сих пор внутри взрослого режиссера прячется 11-летний мальчик, они прекрасно договариваются друг с другом. В связи с этим я хочу вас спросить. Мы с вами охарактеризовали этот фильм как классическое летнее кино, куда так хорошо прийти с детьми. Как вы считаете, насколько детский этот фильм?
Андрей Загданский: Во-первых, я думаю, что этот фильм ждет такой же успех, в том числе коммерческий, творческий, как был с «Гранд-отелем», это картина того же уровня, одна из лучших, из самых заметных для Уэса Андерсона. О ней уже много пишут, и о ней будут еще много говорить.
Второе – о летнем восприятии фильма. Когда фильм только вышел на экраны, я на своей странице в Фейсбуке написал, что посмотрел фильм и рекомендую его всем своим приятелям. Одна моя знакомая написала: «А я уже посмотрела его три раза». Я подумал: посмотреть три раза, как такое может быть? Но потом решил: все очень просто: хорошего настроения, легкого, детского состояния много не бывает.
«Остров собак» (Isle of Dogs)
«Остров собак» Уэса Андерсона вышел на российские экраны 3 мая. К сожалению, я не смог посмотреть его в кино и написать рецензию сразу, поэтому использую редкий шанс исправить это недоразумение под конец года.
Если кто-то и мог превратить историю о заговоре японцев-кошатников, собравшихся изжить всех собак, сослав их на мусорный остров, и о мальчике, отправляющемся на самолете на этот остров, чтобы отыскать своего любимого пса, не в бредовую детскую сказочку на 20 минут, а в шекспировскую драму, то это Уэс Андерсон.
Любой разговор о фильмах Уэса начинается и заканчивается перечислением очевидных аспектов его визуального стиля. Изображаемое пространство у него обычно строго симметрично, камера стоит как вкопанная посередине, а если и двигается, то чаще всего с минимумом свободы — проездами на тележке вдоль сцены, панорамированием и т. д.
Это создает эффект театра, где вы сидите в самом центре зала, отсюда и симметрия, и привязанность к одной точки зрения на сцену, и редкие смены плана.
Причем не просто театра, а театра кукольного, театра теней, с их четкими персонажами-архетипами, сюрреалистичными декорациями, четкостью и масштабностью каждого жеста, движения, фразы — так, чтобы и с последнего ряда было видно, слышно, ясно. Магическим образом это не лишает картины многослойности и нюансов, не скрадывает эмоциональный эффект абстрактностью подачи, а лишь увеличивает контакт с историей и героями.
Палитра Уэса тоже узнается с одного кадра — пастельные тона, яркие пятна цвета, привлекающие внимание, очень гармоничная и приятная глазу гамма.
Андерсон словно собирает свои миры — от декораций до костюмов и реквизита — из конфетных фантиков и упаковочной бумаги от рождественских подарков, настолько все там дышит ванилью и шоколадом, источает уют, умиротворение и ощущение волшебства.
Но узнаваемый инструментарий и яркий необычный стиль вовсе не значат, что фильмы Уэса похожи или взаимозаменяемы. Каждый раз он умудряется рассказать совершенно новую историю, не выходя за пределы назначенных самому себе ограничений.
«Остров собак» совершенно не похож на единственный другой мультфильм Андерсона — «Бесподобного мистера Фокса», зато чем-то напоминает недавний шедевр студии Laika «Кубо. Легенда о самурае». И не только тем, что оба мультфильма — кукольные, потребовавшие небывалого объема кропотливого труда, или тем, что оба — американские фильмы, берущиеся за историю, происходящую в Японии с японцами.
Прежде всего две ленты похожи своей атмосферой сказки, временами жестокой и страшной, но всегда честной и искренней до глубины души.
Именно эта искренность и пробивает до слез — желание авторов максимально абстрактными способами рассказать о самых что ни на есть живых, реальных вещах, о которых может быть больно или неловко думать и говорить, но без них невозможно полноценно жить и взаимодействовать со своими близкими.
Визуально фильм неизбежно прекрасен, музыка великолепна, актерский состав, снова как обычно у Уэса, пестрит знакомыми именами: Брайан Крэнстон в главной роли пса Чифа, Эдвард Нортон, Джефф Голдблюм и Билл Мюррей в роли его товарищей. А также: Грета Гервиг, Фрэнсис Макдорманд, Скарлетт Йоханссон, Харви Кейтель, Йоко Оно, Тильда Суинтон, Кэн Ватанабэ и Лив Шрайбер.
И да — в этом кукольном мультике про говорящих собак самые потрясающие диалоги в любовной линии, что я видел за последнее время. Это вам не «Я не люблю песок», это тонко, трогательно, изобретательно и произнесено бархатной хрипотцой Скарлетт Йоханссон.
Iʼm supposed to be spinning a nine-pound bowling-ball over my head at this point, but you just have to imagine that part…
Под всеми этими фантиками-обертками абстракций, гипербол, стилизации, театральности и нарочитой искусственности прячутся самые настоящие и самые светлые эмоции, что у вас вызовет кинематограф в этом году.
Больше главных фильмов и сериалов
Что Уэса Андерсона «Собачий остров» верно описывает Японию
Неделю назад я посмотрел «Собачий остров» Уэса Андерсона или «Ину-га-сима». Я видел его как человека, который, услышав это имя, невольно вспомнил об Они-га-сима, острове демонов, где Персиковый мальчик, герой японского фольклора, борется со злом со своей бандой собачьих братьев. В первом классе меня пригласили в школьную постановку в Токио на роль одного из демонов. Роль требовала красной краски для лица, рожек маркера и рычания, а я был настолько ужасен, насколько мог быть четырехфутовый японский Калибан. Все это говорит о том, что я смотрел «Остров собак» как японец — как человек, родившийся в Японии, проведший там свое детство и юность, который выглядит, говорит, читает и ест как местный житель.
Я смотрел фильм в Нью-Йорке. Я приехал рано. Пока я ждал, я прочитал критику фильма, действие которого происходит в вымышленном городе Мегасаки и рассказывает о группе собак и одном или двух людях после того, как мэр изгоняет всех собак на соседний мусорный остров.
Собаки говорят по-английски; люди, по большей части, говорят по-японски, который часто, но не всегда переводится. Читая рецензии, я обнаружил, что были некоторые знакомые недостатки: фильм «Ориентализированный», «Он стал другим», в нем было повествование о белых спасителях, он изображал японцев плоскими, загадочными и непостижимыми, и это было частью великой старой евро-американской традиции. белых мужчин, грабящих японскую эстетику для своего искусства. Я надел наушники и прослушал интервью Slate, в котором критик Инку Канг ответил на фильм «первой реакцией: фу. Вторая реакция: зевок».
Фильм начался. Японские персонажи заговорили без субтитров, и вдруг в ресторане Loews на Линкольн-сквер, окруженном морем американцев, вдыхающих попкорн размером с корги, я услышал голоса из дома. Они не были ни непостижимыми, ни плоскими. Это были японцы разных оттенков возраста, таланта и славы. Я услышал Мари Нацуки — более известную в Штатах как голос Юбабы из «Унесенных призраками» — в роли матери, которая одевала взволнованную белую девушку: «Молчи, иди спать, мне плевать на твою газету, просто идти спать.
» Я напряглась, чтобы вспомнить голос ведущего теленовостей, пока, да: это был солист подростковой рок-группы Radwimps, который играл главную роль в микстейпе, который подарил мне мой первый парень, в коричневом бумажном пакете, впереди станции Сибуя, более десяти лет назад.
Даже когда голоса не были знакомы, они были отчетливы. Кто-то — если не Андерсон, то, возможно, актер Куничи Номура, соавтор сценария фильма, — позаботился о том, чтобы голоса звучали идеально, как образы. Ученый, рассказывающий о своих открытиях по мордальному гриппу, говорил со скучающим, отрывистым тоном любого исследователя с хвостиком на японском дневном телевидении. В сцене, которая, должно быть, показалась зрителям, не являющимся японцами, бессвязной болтовней, врач перебивает приглушенное значение другого во время операции столь же серьезным «Марлей!» — невозмутимым, прямолинейным исполнением «Ирю», японской версии «Скорая помощь». Больше никто в театре не понял, но я не мог сдержать смех.
По ходу фильма я уловил намеки, скрытые от остальных зрителей.
В какой-то момент собаки запрыгнули на тележку, на которой бледно-белыми иероглифами было написано «Мусор: для сжатия и дробления». Пропагандистский плакат мэра Кобаяси — «Во благо города Мегасаки» — был шутливой отсылкой к «Во благо детей» — принципу, поддерживаемому японскими судами для защиты детей от нерадивых родителей. (То, что это использовалось в качестве лозунга кампании, было, конечно, иронично, учитывая, что Кобаяши депортировал питомца своего подопечного). банка с надписью «Пиво Хокусай». Когда пошли титры, ошеломляющее количество символов кандзи — японцев, участвовавших в создании фильма — ярко освещало экран на секунды и секунды.
Когда я выходил из кинотеатра, решение Андерсона не использовать субтитры для японцев поразило меня как тщательно продуманный художественный выбор. «Остров собак» глубоко заинтересован в юморе и ошибочности перевода. Об этом заранее свидетельствует титульная карточка: «Люди в этом фильме говорят только на своем родном языке (иногда переводят двуязычный переводчик, студент по обмену и электронное устройство).
Лай собак переведен на английский». С самого начала Андерсон указывает на различные и подозрительные способы перевода. Официальный переводчик Нельсон, которого озвучивает Фрэнсис МакДорманд, работает на правительство, но ее надежность ставится под сомнение, когда она начинает вставлять свои собственные комментарии — «Святой Моисей!»; «Мальчик, какая ночь!» — во время работы. В одной из сцен ее небрежно заменяет маленький мальчик. Между тем показано, что устройствами для одновременного разговора управляют призрачные люди в белых накрахмаленных рубашках. В этом бьется сердце фильма: «настоящего» перевода не существует. Все интерпретируется. Перевод податлив и всегда связан с системами власти.
Эта тема сохраняется на протяжении всего фильма, особенно в образе Трейси Уокер, студентки по обмену, которую в некоторых обзорах считают своего рода белой спасительницей. Трейси подозревает, что правительство скрывает массовый заговор. Во время митинга она кричит: «Нечестно!» и топает к Кобаяши, требуя, чтобы ее голос был услышан.
Кобаяши моргает, затем аннулирует ее иммиграционную визу, оставив ее в слезах. (Примечательно, что дети, которые производят больше, чем просто хвастовство, — это Atari и японский хакер из газетного клуба Трейси, оба из которых в конечном итоге спасают положение.) Если Трейси — белая спасительница, ее роль немедленно нейтрализуется. Что is Интересно в этой сцене то, что она говорит с толпой на английском языке. И Кобаяши, и толпа понимают ее слова, но отвечают по-японски. Это было открытием: в мире Мегасаки японцы могут говорить и понимать по-английски, но выбирает , чтобы он говорил на своем родном языке. Они требуют беглости на своих условиях. В кульминационный момент фильм отвергает понятие универсальной удобочитаемости, возлагая ответственность за интерпретацию исключительно на американскую аудиторию.
Это хитрая диверсия, в которой японцы демонстрируют агентство, независимое от иностранной проверки. В самом деле, сказать, что эта сцена дегуманизирует японцев, значит признать первенство англоязычной аудитории.
Такая логика воспроизводит ту самую языковую тиранию, которую «Собачий остров» пытается разрушить. Андерсон — белый режиссер неяпонского происхождения, но если бы он не интересовался динамикой силы, стоящей за переводом, а вместо этого воплотил в жизнь лихорадочную мечту, имитирующую японскую эстетику, «Остров собак» выглядел бы и звучал бы совсем по-другому. Его стремление показать повседневные ритмы живых, дышащих японцев проявляется не только в его составе из двадцати трех японских актеров, но и в его изображениях того, как именно ведущий японских теленовостей переходит к новой теме («Это следующие новости»), как выглядят пакеты из-под молока для начальных школ (с пометкой «сверхтолстые») или как пара ученых могла бы отпраздновать это событие — чокаясь «Йо-о!» и хлопая в ладоши. Фильм предлагает родство со зрителем, который найдет эти банальности знакомыми, и позволяет этим моментам протекать незаметно для тех, кто этого не делает.
Я не утверждаю, что мой собственный опыт с фильмом важнее.
Всякий раз, когда разгорается азиатско-американский спор, будь то в отношении обеления или присвоения, в средствах массовой информации обычно возникает вопрос, чтобы спросить тех, кто на родине, что они думают — были ли они оскорблены, скажем, Скарлетт Йоханссон, играющей Японский персонаж. Этот шаг подразумевает, что японское происхождение и соответствующее право обижаться неотъемлемо связаны с тем, что они там выросли. То, что японец обычно отвечает отрицательно — конечно, со Скарлетт у нас все в порядке! — говорит только о том, что Япония — страна, где нет ни этнического разнообразия, ни существенного критического расового дискурса. В то же время быть американцем азиатского происхождения означает развить жестокую фамильярность, видя Азию и азиатские персонажи, искаженные, пассивированные и сплющенные белыми руками.
Но при рассмотрении «Собачьего острова» мы могли бы отметить, что традиция «присвоения» белыми людьми японского искусства в значительной степени поддерживалась и поощрялась японцами.
Историю японизма — одержимости Запада японской эстетикой — нельзя отделить от того факта, что эта одержимость служила действенным и действенным средством отвлечения внимания, когда японские войска вторгались в Маньчжурию, Тайвань и на Корейский полуостров. Кабуки, хайку, гравюры на дереве Хиросигэ и Хокусая — те самые формы, которые Андерсон предположительно присваивает себе, — были в некотором отношении культурными послами, которые положили начало имперской экспансии. И Япония тоже использовала язык как угнетающую силу; в Корее имперское правительство запретило изучение корейского языка и ввело политику только японского языка.
Сила языка. «Остров собак» знает это. Он показывает швы перевода и разграничивает пространство, доступное и смешное только для японских зрителей. Один из самых эффектных кадров в фильме — граффити на сером цементе. Большая черная каракуля спрашивает: « Douyatte bokura wo korosu tsumori ?» Как, черт возьми, ты собираешься убить нас? Для большинства зрителей это знак на стене.
Для японцев это боевой клич.
Аниматоры Собачьего острова об интенсивности работы с Уэсом Андерсоном
Аниматоры Собачьего острова об интенсивности работы с Уэсом Андерсоном | Dazedâ… ï ï Left Arrow*ï â € £ asteriskâ Staroption Sliders ‰ ï MailExitFilm & Tvlists
Textnick Chen
Film & Tvlists
«Мы знали степень
абсолютная точность и контроль над тем, что мы делаем, должны были быть очень и очень высокими».0015 Isle of Dogs , состоит из 130 000 неподвижных фотографий. Каждый кадр был создан с усердием командой из 670 человек, многие из которых работали с Андерсоном над Fantastic Mr Fox . И снова Isle of Dogs проходил так: производство проходило в 3 Mills Studios в Лондоне, а Андерсон работал удаленно, по электронной почте, из своего дома в Париже. Так что, несмотря на то, что Андерсон вкладывает в свои фильмы много себя (костюм мистера Фокса сшит из того же материала, что и фирменный вельветовый костюм режиссера), на экране видны буквально отпечатки пальцев съемочной группы.
Например, лаборатория для испытаний на животных — одна из многих декораций, демонстрируемых прямо сейчас на бесплатной выставке в магазине The Store по адресу Стрэнд, 180 — особенно любима оператором Тристаном Оливером. Он подробно рассказал мне о визуальных отсылках (книга с картинками под названием Остров Северного Брата , которую он отправил Уэсу; нео-бруталистский дизайн семинарии Святого Петра в Шотландии), преодоление ограничений отслеживания и масштабирования, усовершенствование замысловатого дизайна. , и радость от его освещения. То, что оно появляется на экране всего лишь на несколько секунд, подтверждает, что Собачий Остров действительно был лабрадором любви.
Здесь мы поговорим с некоторыми из ключевых участников Собачий остров : Марк Уоринг, режиссер анимации; Анджела Кили, руководитель отдела кукольного искусства; Тобиас Фуракр, супервайзер анимации; и Тристан Оливер, главный оператор.
УЭС АНДЕРСОН ЗАПИСАЛ ВИДЕО, НА КОТОРЫХ САМ ИГРАЕТ В ЖИВОТНЫХ Тристан Оливер (оператор-постановщик): Ужасное количество выступлений на самом деле исходило от Уэса, который снимал себя, изображая собак.
Он довольно строго копирует нюансы собственной мимики.
Тобиас Фуракр (руководитель анимации) : Когда Уэс давал нам видео, он имитировал диалог актера. Не каждый выстрел. На некоторых кадрах он говорил: «Делай, что хочешь, а потом я это прокомментирую». Аниматор делал так называемый блок, то есть торопливую репетицию, и обсуждал это с аниматором.
ИНОГДА НА ИЗГОТОВЛЕНИЕ ПОЛОВИНЫ СЕКУНДЫ ОТЪЕМНИКА МОЖЕТ ЗАНИМАТЬСЯ НЕДЕЛЯТристан Оливер: В обычный день у нас бывает от 40 до 50 наборов. Некоторые из этих наборов будут перерабатываться, некоторые застрянут из-за проблем. Единственное, что кажется надежным, так это то, что за 18 месяцев мы обычно снимаем 90-минутный фильм. За одну неделю у нас может получиться три минуты. На следующей неделе, полсекунды.
Марк Уоринг (режиссёр-аниматор): Весь процесс от начала до конца занял пару лет.
Но там все пересекается. Съемка может занять шесть месяцев, но в то же время происходит много других вещей. Это просто невероятно, объем работы. Уэс ценит это.
Тобиас Фуракр : Он был на электронной почте весь день, каждый день. Так что это было на полную ставку. Он постоянно находился перед своим компьютером.
Тристан Оливер: Режиссерский стиль Уэса значительно отличается от других режиссеров. Я думаю, что все мы, работавшие над «Фантастический мистер Фокс », перенесли в «Собачий остров » абсолютное понимание того, на что будет похож этот процесс. Я думаю, что на Fox это было… удивительно ( смеется ) и местами разочаровывает. Но мы все абсолютно точно знали, где мы были с первого дня Собачий остров . Мы знали, что степень абсолютной точности и контроля над тем, что мы делаем, будет очень и очень высокой.
В некотором смысле, из-за этого обстановка была более расслабленной.
Анджела Кили (руководитель отдела кукольного искусства): Я рисовала эти веснушки. Мы провели несколько тестов с покраской и показали характер Трейси (Гервиг) Уэсу. Он посмотрел на них и сказал: «Еще веснушки». Мы сделали еще один проход. «Еще веснушки». Всего было 321 веснушка. Это три разных цвета: красновато-коричневый, оранжево-коричневый, а затем желтовато-коричневый. Это нервирует, когда кто-то говорит «много веснушек», потому что вы думаете: «Как мы собираемся повторить это?» Одно лицо — это хорошо, но если у вас есть тысяча лиц, это внезапно превращается в кошмар.
Подробнее
Долины в огне: познакомьтесь с сообществом Welsh Ballroom в этом новом фильме
Самые безумные фильмы 60-х и 70-х годов с рейтингом X
Как Себастьян Лелио снял действительно хороший фильм Netflix
Пол Мескаль в социальных сетях , мужественность и новый фильм Aftersun
Предоставлено 20th Century Fox ВЛИЯНИЕ ОТ КУРОСАВА ДО КУБРИКА Марк Уоринг: Мультяшные облака для боев были в сценарии.
Идея заключалась в том, чтобы сделать что-то вроде Tex Avery или Road Runner. Это было возвращение к детским вещам, таким как Rankin-Bass. Арахис всегда был отсылкой. В мультсериале это Свинья-Пен с облаками пыли.
Тобиас Фуракр : Уэс создал список японских фильмов. Большинство фильмов Куросавы, пара фильмов Одзу. Кубрик был еще одним директором (белой лаборатории Йоко Оно).
Марк Уоринг: Большая смесь вещей (например, Акира, и Миядзаки). Был упомянут стиль кинопроизводства Куросавы, то, как персонажи обладают этим стоическим, очень собранным, взвешенным актерским стилем. Мэр Кобаяши — это конкретная отсылка к Тоширо Мифунэ.
Анджела Кили: Костюм мэра Кобаяши должен был выглядеть как настоящий итальянский гангстер 1950-х годов. Потребовалось несколько месяцев, чтобы получить правильный пошив и правильный внешний вид, пока он не остался доволен.
Тристан Оливер: В процессе работы с Уэсом вы должны знать, что он полностью управляется Уэсом.
Я не могу сказать, что я напрямую ссылался на фильм X, Y или Z в любой момент фильма, потому что он во многом основан на Уэсе. Мы, как креативщики, должны способствовать этому видению, а не дополнять его.
Анджела Кили: Боже мой, у нас было бы ежедневное обслуживание. Такие вещи, как шея, могут порваться, или проволока может проткнуть мех. Это не настоящий мех — это шерсть, но кусочки меха могут оторваться, и их нужно будет залатать. Его снимали в течение пары лет, поэтому неизбежно, что куклы со временем порвутся.
ОТСУТСТВИЕ ТЕНИ МОЖЕТ ОГРАНИЧИВАТЬ ТВОРЧЕСТВО Тристан Оливер: Уэс не хотел никаких теней снаружи. Он просто хотел совершенно плоский, белый свет, который, с рабочей точки зрения, может быть достаточно повторяющимся, и он не особо позволяет размять свои творческие мускулы ( смеется ).
Но это как раз то, что он хочет. Это ограничивает с творческой точки зрения, потому что покадровая анимация возникла на фоне детского телевидения, где все было очень-очень плоско освещено и выглядело очень скучно. Многие из нас потратили последние 20 лет, пытаясь превратить его в более кинематографическую среду. И возвращение к плоскому свету кажется шагом назад. А вот , в контексте фильма уместно.
Марк Уоринг: Последовательность суши была специально основана на одном из любимых поваров-суши Уэса из Парижа. Ему сфотографировали руки, и мы вылепили его руки, чтобы они выглядели точно так же. Мы потратили шесть месяцев, от начала до конца, исследуя и разрабатывая его. Уэс хотел, чтобы суши-повара могли его узнать и понять, как он сделан. То, как вы держите нож, то, как вы режете, технику — все это нужно было учитывать.
0003
Кроме того, он хотел создать совершенно новую технику приготовления суши, которой раньше не было в истории приготовления суши. Но мы сделали это. Мы должны были построить все вещи, а также. Если вы разделываете рыбу, вы должны убедиться, что в стоп-кадре вы можете ее разрезать. Нельзя резать металлическую арматуру. Вы должны решить: «Хорошо, здесь нам нужен шарнир, и это должна быть сменная насадка».
Тристан Оливер: Во всех анимационных фильмах есть сложные кадры, и в них всегда есть кадры, которые занимают много времени. Но это выброшенные деньги, если хотите. Стоит потратить время на эти снимки, если они будут иметь большое визуальное воздействие.
Предоставлено 20th Century Fox У КАЖДОЙ КУКОЛЫ БЫЛО ЗАМЕНА ЛИЦА ДЛЯ КАЖДОГО ВЫРАЖЕНИЯ Анджела Кили: В каждом фильме часто сочетаются техники. В Франкенвини с Тимом Бёртоном многие куклы были из силиконовой кожи, поэтому у них была механика на лицах, и вы использовали ту же кожу.
В то время как на Isle of Dogs они были сменными лицами. Таким образом, для каждого выражения у вас были бы тысячи разных лиц и тысячи разных крошечных частей для каждого едва уловимого гнева или выражения с нюансами.
Тристан Оливер: Основное несоответствие между живым и анимированным миром для Уэса заключается в том, что он не может получить желаемую глубину резкости, потому что мы работаем в макросреда. Если он снимает крупный план в живом действии, он знает, что все, от носа персонажа до холмов на расстоянии, будет в фокусе. В то время как если бы мы взяли одну из этих собак крупным планом, глаза были бы в фокусе, а кончик носа — нет. Он часто расстраивается из-за того, что мы не можем получить ту глубину резкости, которую он хочет. Но на самом деле это выходит за рамки физики линз, которые у нас есть.
Марк Уоринг: Уэс не собирается внезапно говорить: «Нет, не беспокойся об этом».
Благодаря команде, в которую он вовлечен, он знает, что может задать вопрос, и люди скажут: «Хорошо, мы займемся этим и сделаем это. Мы вернемся к вам через пару месяцев».
Тристан Оливер: Уэс всегда будет спрашивать, хочет ли он чего-то, и он будет хотеть большего, чем просто ответ, что вы не можете этого сделать. Так что нам довольно часто приходится что-то настраивать, чтобы показать ему, каковы ограничения с точки зрения физики.
УДАЛЕННЫЕ ВЫСТРЕЛЫ ДОСТИГАЮТСЯ С ПОМОЩЬЮ МИНИАТЮРНЫХ КУКЛ Анджела Кили: В Atari было пять разных масштабов. В некоторых больших декорациях мы не могли оставить его в обычном размере, потому что это выглядело бы непропорциональным, или у нас были бы совершенно гигантские декорации, чтобы сохранить пропорции. Так что для дальних планов у нас были очень маленькие марионетки размером 15 мм. Затем для крупных планов у нас были куклы большего размера.
Тристан Оливер: Уэс не любит плавную анимацию. Мы вернулись к стилю анимации, который является более ручным, если хотите, по сравнению с тем, что производит Лайка, который является сверхгладким, почти плавным. Большая изменчивость достигается за счет анимации «двойок», а не «единиц». Вместо 24 дискретных поз в секунду мы делаем 12. Это дает больше четкости и хруста.
Тобиас Фуракр: Уэс хочет, чтобы все было сделано по-настоящему, на камеру, с минимальным количеством цифровых эффектов. На самом деле, во многих случаях нет. Другой режиссер наполнил бы этот фильм цифровыми трюками, которые зрители даже не заметили бы.
ТИХИЙ ВОЛК В ФАНТАСТИЧЕСКИЙ МИСТЕР ФОКС ОСНОВАН НА БИЛЛЕ Мюррее Тобиас Фуракр : Я снял в Фоксе волка, отдающего честь на холме.
После того, как волк сделал это, он возвращается к мистеру Фоксу, а затем обратно к волку, и он бежит обратно в лес. Мне дали забавный небольшой видеоклип, где Билл Мюррей бежит по полю вдали от камеры, что было довольно забавно.
Тристан Оливер: Вы удивитесь. Я бы даже не получил работу в малобюджетном боевике. Люди настолько узки в своем взгляде на вещи. Это необычно. Я снял живое действие для Loving Vincent , но получил эту работу потому, что занимался анимацией. Этот фильм в конечном итоге собирались убрать, закрасить и превратить в анимационный фильм. Но я снял 90-минутный игровой фильм за 48 дней, потому что я занимаюсь анимацией. Это очень странный мыслительный процесс.
Это Золушка кинобизнеса. К людям относятся не очень серьезно. Единственная награда, на которую вы можете претендовать, — это «Лучший анимационный фильм» или, может быть, «Лучшая песня».
Но вы никогда не будете номинированы на лучшую операторскую работу или лучший монтаж. Все находится под этим одеялом анимации. Реальное мастерство всех людей, которые работают над этими фильмами, никогда не принимается во внимание.
Люди в уме просто думают: «Уэс Андерсон сам снял этот фильм». Меня никогда не приглашали на «Оскар». Шесть полнометражных фильмов и как минимум пять короткометражек (мой номинирован). И единственный раз я был на церемонии, когда мою девушку номинировали за другой фильм
ОНИ НЕ МОГУТ ЗАБРАТЬ КУКЛУ ДОМОЙАнджела Кили: Нет, я хочу! Было бы здорово иметь лучшую в мире коллекцию кукол. К сожалению, нет. На изготовление каждой куклы уходит 16 недель. Они слишком дороги для нас, чтобы мы могли их сохранить.
ПОСЛЕДНИЙ ФИЛЬМ БЫЛ В ШОКЕ Анджела Кили: Хотя вы смотрели его два года назад, вы видите его маленькими фрагментами.
