Украинская модель Алла Костромичева — Podium.IM
Родилась: 11 июня 1986 года.
Образование: Севастопольский национальный технический университет, факультет медицинского оборудования.
Алла Костромичева начала модельную карьеру в 22 года. По ее собственным словам, она всегда удивлялась тем 15-ти летним девочкам, которые бросают учебу, ради модельного будущего. Ведь модельный мир очень переменчив, сегодня ты на волне успеха, а завтра уже нет.
В 2009 году стала лучшей моделью по мнению украинских читательниц журнала Elle.
Сейчас Алла участвует в показах ведущих дизайнеров на мировых неделях моды.
В ее активе — сотрудничество с такими брендами, как Prada, Hermes, Alexander McQueen, Lanvin, Christian Dior, YSL, Dsquared2, Bottega Veneta, съемки для ведущих глянцевых изданий мира. Алла Костромичева за время своей карьеры уже была лицом таких брендов, как Dsquared2, Bottega Veneta, Versace, Net-a-Porter, Mercedes-Benz Kiev Fashion Days. Также Алла стала лицом beauty-линии Gareth Pugh for MAC.
Фотографии Аллы неоднократно появлялись на обложках V magazine, 10 magazine, Vogue Italia, Harper’s Bazaar, Elle и других модных изданий.
Аллу снимали такие известные фотографы, как Мерт Алас и Маркус Пигготт, Стивен Мейзел, Солве Сундсбо, Дэвид Симс и другие.
Алла Костромичева входила в Top 50 лучших моделей мира по версии влиятельного портала Models.com, а также в 2013 году вошла в рейтинг 100 самых влиятельных профессионалов модной индустрии в Украине, а также в рейтинг самых завидных невест Украины.
За модный сезон Алла Костромичева участвует в среднем в 50 показах. Она сотрудничает c такими домами, как Dior, Gareth Pugh, Hermes, Roberto Cavalli, Versace и многими другими.
В 2012 году Алла Костромичева открыла собственное модельное агентство в Украине KModels.
«Чтобы научиться красиво ходить и хорошо выглядеть в кадре, достаточно иметь зеркало, высокие каблуки и видеокамеру»
«Иногда клиент отказывается от модели, когда она уже стоит одетая, накрашенная и готовая выйти на подиум»
«Никогда, ни в коем случае не говорите ничего плохого клиенту, даже если вас что-то очень не устраивает»
В прошлом году Алла стала лицом Mercedes-Benz Kiev Fashion Days.
podium.im
сексуальные фото, топ модель по украински, Обозреватель
В понедельник, 11 июня, свой день рождения отмечает одна из самых известных в миру топ-моделей украинского происхождения Алла Костромичева.
Костромичева за годы карьеры становилась лицом ведущих модных брендов, таких как «YSL» и «Alexander McQueen», сотрудничала с «Lanvin», «Christian Dior», «Bottega Veneta», «Hermes», «Balenciaga», «Calvin Klein», «MaxMara», «Roberto Cavalli», «Valentino», «Dolce & Gabbana», «Givenchy», «Nina Ricci» и другими.
OBOZREVATEL предлагает читателям короткую биографию известнейшей украинской модели, а также подборку самых сексуальных фото красавицы.
Алла Костромичева
Алла Костромичева родилась в 1986 году в Севастополе (Крым).
Алла Костромичева
Когда девушке исполнилось 16 лет, она пришла в школу моделей, а профессиональную модельную карьеру начала достаточно после 20 лет. Такой довольно поздний старт Алла объяснила решением, что модельный бизнес не будет ее профессией на всю жизнь, поэтому она сначала окончила вуз и получила высшее образование.
Предложения об участии в показах Костромичева стала получать, будучи еще студенткой: на втором курсе у нее уже был подписан контракт с одним из лучших агентств Милана (Италия) «Why Not», а спустя некоторое время она отправилась в Париж, чтобы работать с домом «Givenchy».
В 2009 году Алла Костромичева была признана лучшей моделью года в Украине по результатам глянцевого журнала «Elle».
В 2013 году Костромичева открыла свое собственное агентство моделей «KModels», а через год, в 2014 -м она стала телеведущей и главным экспертом популярного телепроекта на Новом канале «Супермодель по-украински» (с четвертого сезона — «Топ-модель по-украински»).
Как сообщал OBOZREVATEL, известная во всем мире украинская модель, ведущая проекта «Топ-модель по-украински» на Новом канале Алла Костромичева стала основательницей модельного лагеря для подростков.
Жми! Подписывайся! Читай только лучшее!
www.obozrevatel.com
Алла Костромичева: «Масс-маркет продолжит воровать»
Модель и телеведущая о нестандартной внешности и крокодильих лапах
Алле Костромичевой, одной из самых успешных украинских моделей, исполнилось 30. Фэшн-редактор Buro 24/7 Леся Донец встретилась с Костромичевой в Одессе и узнала, что такое долгая счастливая модельная жизнь.
Недавно мы публиковали дневник модели, которая пыталась пробиваться на парижские показы, бегала по кастингам, стояла в очередях, — в общем, трогательная история. А как свою карьеру начинала ты?
Мне было 18 лет. Я улетела в Милан и отработала пять достаточно хороших показов — среди них Giorgio Armani и Emporio Armani. Но тогда меня представляло только миланское агентство, а чтобы «выстрелить» по-настоящему, нужно еще хотя бы агентство в Нью-Йорке. А по-хорошему — и в других городах. В итоге больше никуда меня не позвали, и я вернулась в Украину. Я тогда училась в университете, учеба для меня была на первом месте, а по поводу модельной карьеры я сильно сомневалась. Не было оснований считать, что все получится и надо идти all in.
В общем, только на пятом курсе я полетела работать в Париж и сделала эксклюзив для Givenchy — после этого меня заметил Нью-Йорк. Вот тогда все и сложилось. За первый сезон в Нью-Йорке я сделала все топовые показы, а потом уже появились хорошие журналы, обложки, съемки для Vogue.
А как ты вообще попала в модельный бизнес?
Меня заметил скаут, позвал на кастинг. Я решила попробовать, и меня взяли.
Мне всегда казалось очень странным, когда незнакомый человек подходит на улице и предлагает тебе стать моделью.
Да, но как иначе? Сейчас у меня свое агентство, и мои коллеги точно так же хватают девушек за руки на улице. Так мы когда-то нашли Валерию Капкайкину, которую я сейчас считаю одной из самых перспективных украинских моделей.
И все равно у нас много стереотипов по этому поводу.
Стереотипы не самое страшное. Основная проблема не в том, что люди боятся, когда к ним подходят на улице. Она скорее в том, что даже сейчас, при таком количестве информации в интернете и СМИ, у девочек все равно нет адекватной оценки того, могут они стать моделями или нет. Нам часто пишут те, у кого нет шансов, настаивают, что их надо взять, что они молодые, талантливые и вообще замечательные. А у нее, например, рост 1,60 или попа в метр — моделью ей не быть никогда.
Зато девочки с модельными данными всегда стесняются. Они очень худые, зачастую с нестандартной внешностью. И точно так же, как я когда-то, они не сопоставляют свое отражение в зеркале с возможными перспективами. Поэтому, когда ловишь девочку и говоришь, что у нее есть будущее, что она одна из ста тысяч, она смотрит на тебя удивленно и говорит: «Ну-у-у, не знаю».
Возможно, это потому, что у нас под фразой «модельная внешность» обычно подразумевают косу до бедра, огромные глаза и правильные черты лица?
Да, красота и модельный типаж — это не одно и то же. Хотя в моделинге всегда есть место просто красивым девочкам. Красота продает, а коммерческие съемки никто не отменял. Но там дело даже больше не в лице, а в фигуре. Как ни крути, модели должны быть худыми. Для девушек с формами тоже есть рынок, но он намного меньше. У нас его вообще почти нет, зато в Америке большой сегмент спортмоделей, целый сегмент plus size — там любой человек, приложив определенные усилия, может найти себе место в моделинге.
Тут мы подошли к «Супермодели по-украински». Насколько то, что происходит в шоу, и то, как выбирают победителей, сопоставимо с модельной реальностью?
Это шоу — гипертрофированная и очень концентрированная версия модельной работы. Я снималась и в пустыне в +50, когда у тебя прилипает обувь к земле из-за того, что плавится подошва. В +4 снималась в Бруклине для 10 Magazine в трусах и майке, стоя в луже с сигаретой, в ноябре, в моросящий дождь, — это моя самая первая обложка, кстати. Это не то что ты вошла в кадр, подождала, пока сделают снимок, и ушла. Нет, это целый день.
Мы снимали рекламу косметики MAC под водой. Ролик длится 10 секунд, а ты ныряешь, выныриваешь, опять ныряешь, и так несколько часов без остановок.
Часто пишут комментарии, мол, что за гадость, кто с тараканами снимается. Откройте серию Пола Роуленда Supreme для V Magazine — там девочки в ожерельях из крокодильих и птичьих лап, с настоящими кишками вокруг шеи. Читатель видит уже обработанный снимок — это выглядит резонансно, жестко, но не вызывает отвращения. Но ты же не знаешь, что модель заходит в студию с огромными переносными холодильниками со всем этим добром, чувствует характерный запах, смотрит, как это все нанизывается, выкладывается в кадре. В «Супермодели по-украински» зрителю показывают этот бэкстейдж, и единственная разница в том, что в реальной жизни модель никак не может на это реагировать. Она должна делать вид: «А, крокодильи лапы? Да без проблем». Мы же даем девочкам возможность высказаться и показать, что они обо всем этом думают.
К слову, о комментариях. Возможно, ты читала недавнее интервью Снежаны Онопки изданию SNC, в котором она критикует шоу.
Читала. Думаю, будет некорректно его комментировать: я же не могу отвечать за весь проект. Кроме того, у каждого свое мнение. Пусть это будет мнение Снежаны. Я к ней никакого негатива не испытываю.
Но она достаточно резко высказывалась не только о самом проекте, но и о тебе лично. Что у тебя, кажется, нет обложек Vogue.
Да, ни одной обложки Vogue, ни одного показа Gucci и что я вообще почти не модель. Что я могу сказать? Снежана, видимо, незнакома с моей профессиональной деятельностью.
Карьера в моделлинге, как правило, быстро подходит к концу и дальше модель, какой бы успешной она ни была до этого, должна искать себе другой род занятий. Существует ли какой-то идеальный вариант развития карьеры для украинской модели?
Держаться наверху-наверху очень тяжело — тут играет роль совершенно не модельная история, а твои связи: за кого ты вышла замуж, с кем дружишь и так далее. Даже тем людям, которые прошли определенный рубеж, тяжело удержаться. Кара Делевинь, например, какое-то время назад была везде, а сейчас ее почти не слышно. Универсального рецепта нет. Но лично для меня всегда лучше синица в руках, чем журавль в небе.
В идеале надо сохранить максимально хорошие отношения с теми клиентами, которые вас знают и любят. Бывают очень преданные марки, такие как Ralph Lauren: их модели выходят на подиум в 35, у них все по-семейному. Я с такими брендами, к сожалению, не сотрудничала.
В идеале у каждой известной модели есть знаковый фотограф, с которым они вместе развиваются. У тебя такой был?
Такого тоже не было. Но были два человека, которые действительно сыграли ключевую роль. Когда я впервые пошла пробоваться на Givenchy, меня заметил Рикардо [Тиши, креативный директор марки. — Buro 24/7]. В первый раз я не прошла — у меня как раз были проблемы с агентством. Я снова пришла на кастинг, когда меня уже представляло агентство Women. Помню, как меня трясло от нервов. И вот я захожу, Рикардо смотрит на композитку [карточка с основной информацией о модели. — Buro 24/7], на которой написано Women Management, и говорит: «Поздравляю, теперь у тебя все будет хорошо». Я не успела даже выйти из помещения, как мне позвонили и подтвердили мое участие в показе.
Вторым таким человеком стал Александр Маккуин. Я только начинала работать, когда он дал мне возможность открыть свой показ. Впоследствии я делала все его показы, включая последний — закрытый, посмертный. Было очень тяжело. Думаю, если бы он был жив, я бы продолжала. Он очень преданно ко мне относился — говорил, что я его вдохновляю.
Я до сих пор общаюсь с Сарой [Бертон, креативным директором Alexander McQueen. — Buro 24/7], но у нее все немного по-другому. Если у Маккуина всегда было личное мнение, то она больше полагается на кастинг-директоров. Сейчас все хотят нью-фейсов, и я не знаю, до какой скорости еще может разогнаться эта машина. Девочки делают один-два сезона — и потом исчезают. Это страшно.
Возвращаясь к Снежане: она критиковала украинский глянец, говорила, что у нас совсем не снимают украинских моделей. Какой у тебя опыт общения с нашими журналами?
Когда она говорила это по поводу украинского Vogue, я была с ней согласна. На подавляющем количестве обложек не было украинских моделей. И здесь дело не в том, что я — украинская модель и хочу на обложку. Я просто считаю, что было бы правильно, если бы для первого номера сняли, например, 15 украинских моделей в одинаковом черном белье. Но этого не произошло. Потом было несколько обложек с певцами, французскими актрисами, и я не спорю: эти люди известнее украинских моделей, но все равно хотелось какого-то патриотизма. В общем, тогда я была со Снежаной согласна. С тех пор, насколько я вижу, многое изменилось.
Получается, что она не зря возмутилась?
Я понимаю Машу Цуканову [главный редактор Vogue Украина. — Buro 24/7]. Когда становишься у руля такой огромной машины, на тебя давят со всех сторон: давят рекламодатели, давит издатель, давит общественность. Она выбрала более безопасный путь, не стала делать что-то более провокационное, экстравагантное. Не знаю, как бы я поступила на ее месте.
Какую оценку ты дашь украинскому глянцу сейчас?
Мне бы хотелось, чтобы было больше фотосессий. У нас публикуют много историй, снятых усилиями зарубежных редакций. Это вопрос бюджета, и проблемы украинского глянца в этом нет — это просто следствие экономического состояния страны в целом. Конечно, были бы другие бюджеты, был бы совершенно другой контент.
Вопрос к тебе как к владелице модельного агентства. Как изменились девочки, которые приходят в агентства и хотят начать карьеру?
Как и десять лет назад, девочки, у которых реально есть все шансы стать успешными, очень себя недооценивают. Это не изменится, наверное, никогда. Но вообще, поменялось многое. Во-первых, появилась огромная конкуренция. Фильтр стал больше. Быстротечность сильнее. Теперь модель должна быть самоуверенной, потому что иначе она не сможет себя продать. Она должна заходить в помещение с чувством того, что она звезда, — но за этим должно стоять четкое понимание бизнеса. Девочки часто не понимают, почему после двух сезонов хорошей работы их перестают куда-либо звать или почему, нормально поработав в Париже, они не получают ни одного подтверждения из Нью-Йорка.
Кроме того, раньше не было интернета — чтобы отправить в агентство свои фотографии, надо было идти на почту. Когда я начинала, у меня даже компьютера не было, только телефон, самый простой, который только звонил. Было тяжелее именно в техническом плане, и, наверное, поэтому многие отфильтровывались сами по себе. Сегодня все проще: сделала селфи, отправила, спросила, есть ли перспективы. В целом стало намного легче попасть в модельный бизнес, но намного тяжелее в нем удержаться.
Существуют тренды во внешности, по которым вы отбираете девочек?
Конечно. Сейчас это правильные черты лица, большие глаза, открытая летняя притягательная внешность и светло-русые волосы.
Возможно ли эти тренды спрогнозировать?
Разве что попасть пальцем в небо. Чуть больше года назад я пришла к своему букеру и предложила постричься налысо. Понятное дело, она не согласилась. Но спустя два месяца началась эта волна, когда страшно популярной стала Рут Белл, и все заговорили о том, что лысые модели — это круто. В остальном модельная внешность — это следствие тенденций в моде. Скорее, можно спрогнозировать в одежде возвращение чего-то, чего давно не было. А мода на внешность меняется в зависимости от этого, с небольшим опозданием.
Что нужно модели, чтобы стать успешной?
Здесь я буду максимально банальна: рост, стройность — не худоба, а именно стройность, когда у тебя подтянута каждая мышца. Английский обязателен. Ужасно, когда приезжает иностранный скаут, а девушка не может ответить на элементарные вопросы. И часто девочки даже не видят в этом проблемы. Кроме того, нужен определенный психотип. Нужно быть очень терпеливой, трудолюбивой — многие отсеиваются именно на этом моменте: они просто не готовы напрягаться. Вот еще что сильно изменилось: современное поколение хочет все очень быстро и сразу.
У тебя в твоей карьере было чувство, что ты добилась чего-то невозможного?
Да — когда в 2010-м мне прислали ссылку на топ-50 самых успешных моделей мира и среди них было мое имя. Такое чувство возникает, когда открываешь показ или когда идешь в финале, а за тобой еще 30 топов.
Чувство удовлетворения приходит, но тут можно провести аналогию с инстаграмом. Сначала думаешь: вот появится у меня тысяча подписчиков — будет отлично. А когда достигаешь тысячи, хочешь, чтобы было 10 тысяч. Постоянно стремишься к большему, каждый день себе доказываешь, что не сидишь без дела, что ты востребована.
До нас докатилась история с тем, что для модели количество подписчиков в инстаграме теперь не менее важно, чем рост, например?
С инстаграмом до того дошло, что, когда приходишь в агентство в Нью-Йорке, у тебя не просят твой бук [портфолио. — Buro 24/7], у тебя просят твой аккаунт. Вопрос народного признания, вопрос того, насколько ты в тренде, уже года два как вышел на первое место. И чисто профессиональные качества уже отходят на второй план. Докатилось ли это до нас? Да. Но у нас бренды пока не очень понимают прямую зависимость между постом в моем инстаграме, который набирает 20 тысяч лайков, и его коммерческим потенциалом. У нас в этом нет четкой бизнес-схемы, в отличие от Штатов, — там, грубо говоря, уже выведен коэффициент продаж на каждый лайк.
Кстати, о продажах. Все больше модных брендов переходит на систему продаж see now — buy now. Думаешь, это приведет к каким-то значительным изменениям в модном бизнесе?
Я думаю, это связано только с тем, что масс-маркет ворует у дизайнеров идеи, и люди, вместо того чтобы купить вещь за 2000 долларов, покупают ее за 20. Я не верю в большие тектонические изменения — просто бренды хотят выживать, хотят оставить за собой право на эксклюзивность. Думаю, все это закончится тем, что масс-маркет продолжит воровать эскизы, только уже не у самих дизайнеров, а у байеров, которые будут просматривать эти коллекции до показов.
Читайте также: Из чего состоит Амаль Клуни?
www.buro247.ua
