Фото нан: Смесь NAN 1 800г с 0месяцев

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}}

сеть отелей

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} {{? param.top.geo_type == 20}} (город){{?}}

{{=param.top.name}} {{=param.top.country_name}}

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} (регион)

{{=param.top.name}} {{=param.top.country_name}}

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} (страна)

{{=param.top.name}} {{=param.top.name}}

{{=param.top.country_name}}

Восточная сладость «Нан бухарский» — Фото-рецепты пошагового приготовления

Большинство восточных сладостей по ГОСТу сделаны из песочного теста. Их основная черта и достоинство — нежность, ломкость и рассыпчатость. Чтобы изделия получались правильными, важно замешивать тесто в определенной последовательности. Обычно вначале растирают масло с сахарной пудрой, затем добавляют все ингредиенты кроме муки, хорошенько растирают или взбивают опять и лишь потом всыпают муку и очень быстро замешивают тесто. Небольшое количество жидкости в тесте и короткий замес способствуют очень слабому развитию клейковины, и в результате печенье получается таким как надо. Важно также помнить, что тесто для восточных сладостей не стоит оставлять — надо сразу разделывать, поскольку вылеживаине, опять же, усиливает клейковину. Да и муку выбирайте послабее…

Кстати, как опеределить количество клейковины в муке? Это очень просто. Посмотрите на пакет. Там указан состав муки, количество белка это и есть процент клейковины в будущем тесте. В обычной российской муке количество белка составляет около 10%, это правильный показатель для большинства видов кондитерского теста (кроме вытяжного, слоеного и заварного) и, в том числе, для песочного теста. Если процент выше, замените пару ложек муки таким же количеством крахмала.

По традиции нан бухарский отделывают розовой помадой.  Перед покрытием кусочки помады надо сложить в кастрюльку, добавить ложку смородинового или свекольного сока и подогреть на очень слабом огне до текучего состояния. Помните, что помаду нельзя перегревать, а если она густовата, надо просто добавить ложку воды. Готовьте помаду сразу из полкило сахара, останется на будущее. Неиспользованную помаду можно сложить в контейнер и хранить в холодильнике.

Ингредиенты

Тесто:
300г муки,
70г масла,
155г сахарной пудры,
1 крупное яйцо,
75г молока,
70г изюма,
75г цукатов,
35г рубленого миндаля,
1 ч.л. с горкой разрыхлителя.

Все продукты должны быть комнатной температуры.

Помада (понадобится половина порции):
500г сахара,
150г воды,
1 ч.л. лимонного сока.

Разогреваем духовку до 180°С

Рецепт приготовления: 

Цукаты нарезаем кусочками, изюм, если крупный, тоже. Орехи рубим и поджариваем.

Масло взбиваем с сахарной пудрой.

Добавляемь яйцо и взбиваем еще до гладкости.

Вливаем молоко понемногу, взбивая до кремообразной массы, она может немного рябить.

Всыпаем подготовленные сухофрукты, орехи и муку с разрыхлителем, быстро замешиваем тесто.

Как только невмешанной муки не осталось, останавливаемся.

Теперь ложкой берем кусочки и катаем из них шарики, выкладывайте на противень. Всего будет 20 шариков по 50г.

Выпекаем при 180°С 20-25 минут, следим, чтобы булочки пропеклись. Остужаем.

Помаду складываем в кастрюльку, добавляем сок или краситель и, энергично мешая, растапливаем на небольшом огне. Не перегревать.

Макаем булочки в помаду и выкладываем сушиться на решетку.

«Нан Голдин. Простые секреты человеческого счастья» / Авторские колонки / Лучшие фотографии

Дата публикации: 18.08.2015

Нан Голдин, наверное, одна из самых известных и авторитетных современных фотографов, ставшая при жизни классиком, снимает нельзя сказать, что красиво. Вернее, снимает она плохо. Очень плохо! Любой свадебный российский фотограф снял бы такие же сюжеты гораздо лучше. Но за что же тогда Нан Голдин такой почёт и уважение? Давайте разберемся в этом вместе.

Нан Голдин родилась в благополучной семье интеллигентов, в которой её сестра покончила жизнь самоубийством в 18 лет. Нан начинает снимать своих близких и друзей — трансвеститов, гомосексуалистов, наркоманов и бойфренда Брайна. Она не снимает их как «диковинку», как сняли бы мы, обычные фотографы. Она говорит нам: «Посмотрите, это моя жизнь. Я так живу. Это мои друзья. И нету тут нет ничего особенного!»

По-сути, она не снимает репортаж, она снимает личный дневник. Именно с нее, можно сказать, и началось это направление. За ней последовали, может быть сами того не подозревая, Коринн Дэй, Ларри Кларк, Вольфганг Тильманс, Райн Мак-Гинли. И потянулась длинная история «личного дневника» — любительских фото, снятых как бы изнутри и предлагающих нам не оценить (как это принято в репортажной фотографии), а разделить чувство жизни героев на снимке.

Итак, как же снять настоящий «личный дневник»? Самое главное, это быть частью этой среды. То есть правдивым личный дневник будет только тогда, когда он снят человеком, разделяющим взгляды героев на мир, проживающего туже самую жизнь, что и герои, а не фотографа, старающегося снять что-нибудь «поинтереснее». Эти фотографии должны выглядеть как «мои и твои», то есть должны быть выполнены в эстетике «любительской фотографии», как прямая фотография, изображающая прямые впечатления, а не навеивающая какие-то мысли. Такая фотография показывает нам героев здесь и сейчас, в повседневной обстановке — так, как есть. Опять реальность в нетронутом виде, без какого-либо налета художественности. Чистая, светлая, счастливая реальность.

Помните, Терри Ричардсона? Так вот он тоже работает в культурном фарватере «личного дневника». А еще прекрасная Салли Манн, искренне снимающая добрую семейную фотографию, которую, к слову, большинство американцев признают-таки детской порнографией, тоже работает с «личным дневником», хотя она, конечно, снимает модернизм — её семейный дневник не только личный, но еще и красивый.

Как Вы думаете, неужели такая любительская фотография скоро вытеснит всю «нормальную» фотографию из музеев современного искусства?

Ваши ответы пишите в комментариях.

Разбор фотографии взят отсюда: «Алексей Никишин: Современная фотография. Как сделать современные фотопроект?»

Фотограф Алексей Никишин: сайт, Facebook, Livejournal, VKontakte, Instagram

НАН Беларуси сформирует топ-100 лучших разработок Года науки — Российская газета

Национальная академия наук Беларуси сформирует топ-100 лучших разработок 2017 года — Года науки для различных отраслей экономики, сообщил на пресс-конференции председатель Президиума НАН Владимир Гусаков, передает БЕЛТА.

«У нас сложилась традиция при подведении итогов года определять топ-10 наиболее значимых научных достижений. Мы на днях уже обнародовали топ-10 разработок за 2017 год. Сейчас формируем топ-100 по итогам прошлого года для различных отраслей экономики», — сказал Владимир Гусаков.

Среди топ-10 результатов деятельности ученых НАН Беларуси за 2017 год в области фундаментальных и прикладных исследований — разработка малогабаритного мобильного суперкомпьютера для обработки больших массивов данных и решения задач высокоточного моделирования и проектирования, установление молекулярного механизма подавления иммунитета человека микобактериями Mycobacterium tuberculosis с целью создания противотуберкулезных препаратов нового поколения, методология конвертирования электронной орфографической записи белорусских слов в фонетическую транскрипцию и создание первого полного белорусского лингвистического справочника, а также открытие в Полесье уникальных для мировой исторической науки славянских поселений.

Между тем

Национальная академия наук Беларуси планирует создать новый технопарк «Академтехноград». «Мы рассматриваем вопрос о создании нового технопарка в Академии наук — «Академтехнограда».

Если «БелБиоград» объединяет такие направления, как биотехнологии, медицинские технологии, нанотехнологии, «Академтехноград» будет объединять все направления технического и инженерного профиля. С помощью данных технопарков мы обеспечим внедрение новейших разработок в производство», — сказал Владимир Гусаков.

Кроме того, НАН Беларуси подготовила пакет документов по «БелБиограду» и направила в Администрацию Президента. «Ждем указа по предоставлению преференций резидентам «БелБиограда», чтобы привлечь иностранные инвестиции», — добавил председатель Президиума НАН.

Хотите знать больше о Союзном государстве? Подписывайтесь на наши новости в социальных сетях.

WADA отстранило российских спортсменов от соревнований на четыре года :: Другие :: РБК Спорт

Исполком WADA единогласно принял рекомендации комитета по соответствию. В ближайшие четыре года флаг России не будет поднят ни на одном крупном спортивном соревновании, а российские спортсмены не смогут представлять на этих турнирах национальную команду

Читайте нас в

Фото: AP Photo/Sang Tan

Исполком Всемирного антидопингового агентства (WADA) вынес решение в отношении России по делу о манипуляции данными московской антидопинговой лаборатории. На заседании в Лозанне единогласно было решено принять рекомендации комитета по соответствию и лишить статуса Российское антидопинговое агентство (РУСАДА). Об этом РБК сообщил глава РУСАДА Юрий Ганус.

В качестве наказания Россию отстранили на четыре года от международных спортивных соревнований. WADA запретило проводить на территории страны международные турниры, российские спортсмены ближайшие четыре года не смогут выступать на Олимпиадах и чемпионатах мира под национальным флагом.

Агентство также запретило официальным российским лицам посещать крупные международные спортивные мероприятия.

По решению исполкома Россия не сможет претендовать на проведение Олимпийских и Паралимпийских игр 2032 года даже в том случае, если решение о выборе страны-хозяйки будет приниматься после истечения четырехлетнего периода отстранения. Флаг России в ближайшие четыре года не сможет быть поднят ни на одном крупном спортивном мероприятии.

Также РУСАДА должно будет оплатить все расходы WADA при расследовании дела о манипуляции данными, а также выплатить штраф — 10% дохода в 2019 году, или $100 тыс. Теперь решение об участии России в Олимпиадах должен принять Международный олимпийский комитет. Ранее его глава Томас Бах заявил, что МОК обязан следовать решению WADA. Он отметил, что у МОК нет причин сомневаться в достоверности выводов WADA.

Ранее новый глава WADA Витольд Банька, который вступит в должность с 1 января, пояснил, что санкции в отношении России не будут распространяться на чемпионат Европы по футболу 2020 года. Национальная команда сможет выступить в финальной части первенства, а Санкт-Петербург не будет лишен права принять четыре матча турнира.

Как развивался новый допинговый скандал

WADA запустило процедуру признания РУСАДА не соответствующим своему кодексу в сентябре. Это произошло после того, как российскую сторону заподозрили в манипуляции данными московской антидопинговой лаборатории перед их передачей экспертам WADA в январе 2019 года.

Передача данных московской лаборатории была одним из условий восстановления статуса РУСАДА. Российское агентство было признано условно соответствующим кодексу WADA в сентябре 2019 года после почти четырех лет отстранения из-за допингового скандала.

Международное агентство предоставило России три недели на объяснение манипуляций данными лаборатории. В октябре российские эксперты подготовили объяснения по 31 вопросу WADA.

В ноябре комитет WADA по соответствию узнал о систематических изменениях данных московской лаборатории с целью сокрытия системных нарушений российскими спортсменами антидопинговых правил. В конце ноября комитет рекомендовал исполкому WADA снова лишить РУСАДА статуса и отстранить Россию от международных соревнований на четыре года.

В Олимпийском комитете России отреагировали на обвинения WADA в манипуляции данными московской лаборатории, назвав их необоснованными и предвзятыми. Премьер-министр Дмитрий Медведев признал существование в стране проблем с допингом, но назвал новые обвинения WADA бесконечным антироссийским сериалом.

Накануне вынесения решения о санкциях президент Международной федерации фехтования Алишер Усманов обратился с письмом к главе WADA, в котором призвал не наказывать российских спортсменов, не нарушавших антидопинговые правила. Он назвал возможные санкции в отношении чистых атлетов дискриминацией, отметив, что выступление под флагом своей страны является не привилегией, а правом спортсмена.

Авторы

Андрей Туманов, Грант Гетадарян

Lu Nan • Профили фотографов • Magnum Photos

1962 Родился в Пекине
1989 Начали фотографировать Забытые люди: состояние психиатрических пациентов в Китае , которое было завершено в 1990 году
1992 Начали фотографировать На дороге: Католическая вера в Китае который был завершен в 1996 г.
1996 Начат фотографировать Четыре сезона: Повседневная жизнь тибетских крестьян , завершенный в 2004 г.
2006 Начат фотографировать Тюрьмы Северной Бирмы , завершенный в 2006 г.

Персональные выставки

2011
— Забытые люди: состояние психиатрических пациентов в Китае, VISA POUR L’IMAGE, Перпиньян, Франция
— Подземная китайская католическая община: Фотография Лу Нана, Музей искусств Университета Лойола, Чикаго, США

2010
— Рай и Ад, г.Королевский монастырь Томаса, Авила, Испания
-Тюрьмы Северной Бирмы, Художественный музей Центральной академии изящных искусств (CAFA), Пекин

2009
-Скрытый духовный мир: 15-летняя фотография Лу Нана, Художественный музей Тяньцзиньской академии изящных искусств, Тяньцзинь
-тюрьмы Северной Бирмы, Центр искусств Интер, Пекин

2008
— Вечная мера: фотография Лу Нана за 15 лет, Художественный музей Гуандун, Гуанчжоу
— Независимая фотография Китая, Houston FotoFest, Техас, США

2007
-15-летняя фотография Лу Нана, Художественный музей Сунчжуан, Пекин
-Четыре сезона: повседневная жизнь тибетских крестьян, Центр искусств Интер, Пекин

2005
Фотография Лу Нана -15 лет (слайд-шоу), Международный фотофестиваль Ляньчжоу, провинция Гуандун
Фотография Лу Нана -15 лет (слайд-шоу), Международный фестиваль фотографии Пинъяо, провинция Шаньси

Групповые выставки

2014
-The Traveller’s Note, Центр современного искусства Hive, Пекин,

2012
-Image Anxiety, Photo España, Madrid, Spain

2010
-Лица жизни — современный портрет Китая, Художественный музей CAFA, Пекин;
— Одна точка в пространстве-времени — Коллекция современного искусства Художественного музея Гуандуна, Художественный музей Гуандун, Гуанчжоу
— Одна точка в пространстве-времени — Коллекция современного искусства Художественного музея Гуандуна, Тайваньская национальная галерея, Тайчжун
— Перестройка истории: китайское новое искусство 2000-2009 гг., Китайский национальный конференц-центр, Пекин
-10 китайских художников и их двадцать лет, Angle Gallery, Пекин

2008
— Люди · История, Художественный музей CAFA, Пекин

2007
-Гуанчжоуская международная биеннале фотографии, Гуандунский музей искусств, Гуанчжоу

2006
-Китайская современная фотография 20 лет, Художественный музей Сыфан, Нанкин

1997
— Абсолютный пейзаж между иллюзией и реальностью, Художественный музей Иокогамы, Япония

Книги

— Забытые люди: состояние психиатрических больных в Китае 1993/2008/2014
— В пути: католическая вера в Китае 2000/2008/2014
— Четыре сезона: повседневная жизнь тибетских крестьян 2007 / 2014
— Тюрьмы Северной Бирмы 2009/2015

Нан Голдин рассказывает о своей жизни в изоляции в этой новой серии фотографий

Более пяти десятилетий фотограф Нан Голдин снимает людей, попавших в водоворот существования.Ее непоколебимые портреты нежно задокументированы сообществами и отдельными людьми, находящимися на грани крайностей — будь то муки желания, зависимости или болезни; выбросы, противоречащие доминирующим ритмам повседневной жизни.

На новой крупной персональной выставке в Нью-Йорке художник представляет новую серию фотографий, созданных в то время, когда весь мир погрузился в период нестандартной изоляции и отчуждения. Безымянный карантинный проект Голдина — это хроника странных глубин 2020-2021 годов.Эта серия вращается вокруг портретов ее подруги и музы, писательницы Торы Симсен, а также снимков бруклинской квартиры фотографа, где пара коротала пандемию, играя в нарды и смотря фильмы.

Хотя в некоторых из ее недавних работ она была привлечена к миру природы, эта безымянная серия представляет собой возвращение к сугубо личной портретной фотографии, которой она наиболее известна. «Мне очень повезло, что Тора вошла в мою жизнь, когда она появилась», — недавно сказала она New York Times .«Я не фотографировал людей много лет. Я был больше вдохновлен небом или просмотром своего архива из десятков тысяч слайдов, чтобы сделать новые работы. Для меня очень интимно фотографировать кого-то. Мне нужно почувствовать глубокую связь, и в процессе она может стать глубже ».

Пара подружилась, когда Симсен прилетел в Нью-Йорк, чтобы взять интервью у Голдина в 2019 году. Вернувшись в Колорадо, молодой писатель неистово поддерживал связь со всемирно известным фотографом. «Когда мы услышали о надвигающейся изоляции, мы поговорили о том, как будет выглядеть карантин вместе», — пояснил Симсен.«Я принял решение быстро переехать в ее дом в Клинтон-Хилл, но это было правильное решение».

На выставке также представлена ​​коллекция Голдин большого неба и пейзажей, которые она сняла во время своих путешествий по всему миру за последние три десятилетия. «Богатая тональность и тонкость этих больших изображений передают эфирное, абстрактное качество, которое контрастирует с остальной частью выставки», — говорят в галерее. «Небо Голдин плывёт без рамки, вызывая в памяти огромные размеры неба и её желание сфотографировать пустоту.”

Наряду с этими двумя новыми сериями на выставке в галерее Мэриан Гудман в Нью-Йорке представлены важные работы из архива Голдина, представленные в виде недавно отредактированных слайд-шоу. The Other Side (1993–2021), Sirens (2019-2020) и Memory Lost (2019–2021) будут представлены на этом ее первом сольном шоу в Нью-Йорке за пять лет. К открытию выставки также будет выпущена новая сумка-тоут ограниченным тиражом, при этом вся прибыль будет идти на счет P.A.I.N.

Посетите галерею выше, чтобы просмотреть некоторые работы из Nan Goldin: Memory Lost.

Nan Goldin: Memory Lost демонстрируется в Marian Goodman Gallery в Нью-Йорке до 12 июня. Чтобы посетить выставку, пожалуйста, запишитесь на прием. здесь

Nan Goldin: «Я хотела получить кайф с очень раннего возраста» | Нан Голдин

Первое, что вы видите, входя в гостиную Нан Голдин, — это койот с запрокинутой головой и оскаленными зубами, как будто он воет.К радости Голдина, это меня поразило. Она обнимает его, как будто доказывая, что это действительно чучело, затем переносит его к высокому угловому окну — «Ему нравится свет» — откуда он может заинтриговать тех, кто проходит под окном ее третьего этажа в Бруклине.

Как метафоры, койот — хороший пример для одного из самых знаменитых и неоднозначных фотографов нашего времени. Голдин — аутсайдер по инстинкту и ночной по натуре, кто-то, кто живет на грани общества по своим собственным правилам.Она сделала себе имя в 1980-х годах, неустрашимым взглядом фиксируя свою собственную своенравную жизнь и часто распутную жизнь своего круга друзей, в который входили наркоманы, торговцы, трансвеститы и проститутки. Поступая так, она изменила определение того, что фотография может делать и чем она может быть — зеркалом самого себя, а также мира.

Ее эпическая серия Баллада о сексуальной зависимости изначально задумывалась как слайд-шоу с музыкой для развлечения ее друзей. Включая песни, среди прочего, Velvet Underground, Джеймса Брауна, Нины Симон и Шарля Азнавура, он изобразил ее друзей — многие из которых являются частью субкультуры тяжелых наркотиков в нижнем восточном районе Нью-Йорка — когда они веселились, накурились, ссорились. и занимался сексом.Впервые он был публично показан на Биеннале Уитни в Нью-Йорке в 1985 году, а в следующем году был опубликован в виде фотокниги. Он остается эталоном для всех других работ в аналогичном конфессиональном ключе. Среди других известных книг — «Я буду твоим зеркалом » (1998 г.) и «Игровая площадка дьявола» (2003 г.). Согласно New York Times в 2003 году, The Ballad … «создали жанр, в котором фотография стала столь же влиятельной, как и любая другая за последние 20 лет».

Куратор фотографии и писатель Сьюзан Брайт соглашается.«Достаточно научить класс студентов-фотографов, чтобы осознать ее влияние. Ее идеи пронизывают все новые работы, посвященные близким членам семьи, друзьям или идеям сообщества. Она придала легитимность подходу, который был грубо принят и понят как «стиль моментального снимка» или «дневник». Я бы сказал, что ее работа стала представлять собой целый стиль ».

Короче говоря, мы сейчас в определенной степени живем в мире, который Нан Голдин создала задолго до того, как цифровая камера и Instagram сделали его повсеместным: эгоцентричный, часто откровенный мир, где повседневное и экзотическое существуют в нелегком сосуществовании.«Я не могу нести ответственность за все, что произошло с тех пор», — говорит она, когда я поднимаю эту тему, ее глаза вспыхивают, а ее обессиленная протяжная речь с восточного побережья подрезается с легким намеком на гнев. «Большая часть этого материала настолько проста и лишена какой-либо эмоциональной глубины или контекста. В настоящее время люди забывают, насколько радикальной была моя работа, когда она впервые появилась. Никто другой не делал того, что делал я».

Сейчас 60 и чистая, если не совсем безмятежная, Голдин остается непростительно сложным персонажем: «Я еще не встречала художника, который не был бы», — говорит она в какой-то момент.«Это идет с дерном». Когда я встретил ее, она только что переехала, а в соседней комнате полно распакованных коробок. Уже ближе к вечеру, но она ходит по сторонам, варит кофе и ищет в сумке сигареты, как будто кто-то еще не полностью проснулся. Ее манеры гостеприимны, хотя поначалу немного подозрительны, и, с ее гривой вьющихся рыжих волос и кажущимся отвращением к зрительному контакту, она определенно присутствует. Гнев, который, по ее признанию, приводил ее в движение годами, был укрощен, и, если все еще случаются эпизодические вспышки нетерпения, она щедро тратит свое время и с нетерпением ждет возможности рассказать о своей новой книге, первой за 11 лет.

Под названием Эдем и после , возможно, удивительный предмет — дети — или, точнее, детство. Как следует из названия, она изображает его как возвышенное, почти священное пространство. «Дети с другой планеты», — говорит она. «Они знают и видят то, чего нет у нас». Она говорит мне, что она «в восторге» от новой книги, поскольку наблюдала за ее выпуском от начала до конца. Включает в себя около 300 изображений, сделанных за последние 25 лет или около того, Eden и After прослеживает траекторию детства от рождения до периода до полового созревания через слабо тематические главы с символическими названиями, такими как «Прибытие», «Сад» и «Золотое начало I». м маленькая девочка, я маленький мальчик.Возникает вопрос: успокоилась ли наконец королева жесткой автобиографической фотографии?

«Как человек, я бы сказала« да », — отвечает она, — но с творческой точки зрения эта книга — еще одна часть большого путешествия, поскольку я всегда фотографировал своих близких друзей, и многие из этих фотографий — это дети моих друзей. . Из-за предмета это гораздо более обнадеживающее, но дело не только в надежде и радости. Дети тоже грустят и злятся. На самом деле речь идет об автономности ребенка, о гибком поле и свободе, о необузданности. у детей это забивается по мере взросления.

Несмотря на провокационный характер ее темы, Голдин всегда настаивала на нежности своего взгляда, надежде и отчаянии. В Eden и After эта надежда стала явной. Она показывает ей давний творческий сотрудник Гвидо Коста со своей беременной женой Катериной, а позже с их дочерью Изабеллой и экспериментальным режиссером Вивьен Дик со своим сыном Джесси, а также детьми, которых она сфотографировала для журнала Kidswear , с которым у нее есть контракт, который позволяет ей выбирать предметы для себя.

Книгу преследуют знакомые призраки, в том числе ее близкая подруга, покойная Куки Мюллер, актриса, которая снялась в нескольких андеграундных фильмах культового режиссера Джона Уотерса. Голдин проследил жизнь Мюллера через хорошие и плохие времена, через излишества, зависимости, выздоровление, брак и даже смерть — и Мюллер, и ее муж Витторио умерли молодыми от СПИДа, и последние портреты, которые Голдин сделал для каждого из них, были такими, как они лежали. в своих шкатулках. Здесь Мюллер воспевается как любящая мать, нежно единственная со своим сыном Максом.Для всех, кто следил за карьерой Голдин и познакомился с ее персонажами, эти образы добавили остроты. Проходят годы, и становится понятно, что сама смертность является ее основным предметом, и что все ее книги — это книги воспоминаний.

«Да, — соглашается она, — но моя работа теперь тоже полна света. Иногда кажется, что люди этого не видят. Они постоянно ссылаются на Баллада о сексуальной зависимости и думают, что я тот же человек, что сделал те фотографии.Эта серия суровая. Все освещено вспышкой. Честно говоря, тогда я не знала о естественном свете и о том, как он влияет на цвет кожи, потому что я никогда не выходила на улицу при дневном свете. Работа, которую я делаю сейчас, имеет очень много разных оттенков. В этом и во мне есть огромная разница ». Как по команде, вечернее солнце внезапно освещает комнату теплым оранжевым светом. Она встает и смотрит в окно.« На Манхэттене, — говорит она, — «Я едва мог видеть небо со всеми этими высокими зданиями, но здесь, в Бруклине, мне есть место, чтобы дышать.«

Фотография, как часто засвидетельствовала Нан ​​Голдин, не только осветила ее жизнь, но и спасла ее душу». Когда я переживаю что-то пугающее, травмирующее, — однажды сказала она, — я выживаю, фотографируя ». Нэнси Голдин родилась в еврейской семье среднего класса в Лексингтоне, пригороде Бостона, она была самой младшей из четырех детей, у нее было двое. братья и сестра.Кажется, травмы начались рано. Она была близка со своей сестрой Барбарой, которая с ранних лет восставала против ограничений респектабельности среднего американца. «Моя сестра научила меня ненавидеть пригород с самого раннего возраста, — говорит Голдин, — удушье, двойные стандарты.« Не позволяй соседям знать »- вот что было Евангелием. Что ж, соседи наверняка знали, что происходит. в нашем доме, потому что они слышали это «.

Она не собирается рассказывать о своих проблемных отношениях с родителями, но говорит, что помирилась как со своим отцом, который умер в прошлом году в возрасте 99 лет, так и с матерью, которая сейчас страдает слабоумием.Однако она открыто и трогательно говорит о Барбаре, чье бунтарство стало настолько неприятным для ее родителей, что в подростковом возрасте ее поместили в различные учреждения. В 19 лет она покончила жизнь самоубийством, лежа на рельсах перед приближающимся электричкой. Нан было 11 лет, когда это случилось.

«Я не думаю, что вы когда-нибудь смиритесь с самоубийством, — тихо говорит она, — особенно если это кто-то, кем вы восхищались и в чем нуждались, и чья смерть была настолько жестокой. Это акт, который никогда не уничтожит только одного человека.Но в том, что она сделала, не было двусмысленности, и я считаю это храбростью. Многие отреагировали, пытаясь взять на себя вину за это, но я просто сказал: «Она сделала это». Это была ее жизнь и ее решение. Ее могли загнать туда ее демоны, но это все еще было ее решением ».

В течение долгого времени после этого Голдин« почти полностью молчала ». Она замкнулась в себе и стала неуправляемой.« Меня выгоняли из каждой школы. Я пошел, хотя, хотите верьте, хотите нет, я говорил почти шепотом.Я был застенчивым, но деструктивным, с чем людям было трудно иметь дело ». Фотограф Дэвид Армстронг, который был одним из ее близких друзей с тех пор, как они познакомились в школе, недавно вспомнил о своей не по годам развитой репутации.« Все крутые ребята, которые встретились утром, чтобы поесть оладьи, говорили об этой легенде, Нан Голдин, которую выгнали из школы годом ранее ». Голдин смеется над этим воспоминанием.« Это правда. Мне было 13 или 14 лет, и я приехал из ниоткуда в прошлом семестре и начал продавать травку на детской площадке.Я была проблемой ».

Она обрела свой голос, по ее словам, в Сатья,« школе хиппи »в Линкольне, штат Массачусетс, где она училась. Армстронг. Она была создана по образцу Саммерхилла, новаторской бесплатной школы в Саффолке, где детям и учителям предоставляется равное право голоса в том, что и как преподают. В Сатья, где она проводила большую часть своего времени, катаясь на лошадях в лесу или наблюдая за стариками. В голливудских фильмах она процветала в социальном плане.«У меня не было формального образования, но я получил право голоса и научился общаться с другими людьми», — говорит она. «Для меня это был действительно освобождающий опыт». Именно там учитель подарил ей свою первую камеру, и она начала снимать поляроидные снимки себя и окружающих. С самого начала Голдин был инстинктивным фотографом-наблюдателем.

В 15 лет у нее было свое первое шоу в Бостоне, в котором участвовало сообщество трансвеститов, с которыми она тогда общалась. «Я хотела бы поместить их на обложку Vogue , потому что все, что я знала о фотографии, пришла из модных журналов», — смеется она.«Я был хорошим вором и украл итальянский и французский номер Vogue , и мы часами изучали их. Королевы дрались из-за моих фотографий и рвали те, которые ненавидели».

Первоначально, только из-за ее предмета, ее сравнивали с Дайан Арбус, которая сделала себе имя на фотографиях так называемых уродов и посторонних в 1960-х годах. Однако Голдин говорит, что ничего не знала об художественной фотографии или документальном кино, когда впервые увидела работы Арбус. «Что я помню больше всего, так это то, что все королевы, которых я знал, ненавидели ее.Жестоко. На своих портретах трансвеститов она раздевала их и показывала как мужчин. Для меня королевы не были мужчинами. Моя работа относилась к ним с гораздо большим уважением. Я никогда не думал о трансвестите как о мужчине. Это действительно последнее, о чем я думаю, когда смотрю на них. Между прочим, они тоже не были женщинами, они принадлежали к другому виду «.

Она на мгновение делает паузу, задумавшись, затем говорит:» Это было задолго до всей этой трансгендерной чуши. Гребаный постмодерн и гендерная теория. Я имею ввиду, кому плевать? Люди устроили все это дерьмо, чтобы устроиться на работу в университеты.Однажды я посоветовала своим ученикам просто принимать ЛСД, если они хотят ясно увидеть мир, — говорит она, улыбаясь и закуривая еще одну сигарету. вернуться и преподавать ».

Когда она закончила школу, она ненадолго посещала вечерние занятия по фотографии для начинающих.« Я в основном хотела научиться пользоваться большой камерой, — говорит она, — но я сразу бросила этот курс, потому что я технически отсталый. Но я встретил Генри Хоренштейна, учителя и фотографа, который смотрел на мои работы.Он спросил меня, знаю ли я работу Ларри Кларка, так что оно того стоило. Я видел книгу Кларка Tulsa , и она произвела на меня огромное впечатление ».

Опубликованная в 1971 году книга Tulsa представляет собой черно-белую дневниковую хронику жизни кучки своенравных молодых людей из родного города фотографа. Кларк, который позже снял скандальный фильм « Дети », сфотографировал их, употребляющих героин, занимающихся сексом и играющих с пистолетом. Для многих критиков того времени это было морально сомнительной позицией, но она изменила границы дозволенного. документальная тематика.Это был единственный пробный камень Голдина «Баллада о сексуальной зависимости ».

Голдин учился в Школе Музея изящных искусств в Бостоне вместе с Дэвидом Армстронгом, художественным фотографом Филипом-Лоркой ДиКорсиа и художником-перформансом Марком Моррисро. Она закончила учебу в 1977 году и вскоре переехала в Нью-Йорк, где начала делать фотографии, которые впоследствии стали Баллада о сексуальной зависимости . Она отвергает термин «посторонние» для своих подданных, называя их вместо этого своей «семьей».Они были, как она позже писала, «связаны не кровью, а схожей моралью, необходимостью жить полноценно и сейчас». Находя и прославляя эту суррогатную семью, Голдин также отдавала должное своей сестре, которая, как она однажды выразилась, «родилась не в то время и не имела племени или других людей, подобных ей».

Когда книга была опубликована, в ней определено то, что стало известно, несколько сокращенно, как «стиль снимка».Снятые часто в насыщенных цветах и ​​со вспышкой, сначала, по ее словам, отказались от этого снимка, в основном, фотографами-мужчинами. «Меня действительно не волновала« хорошая »фотография, — сказала она однажды, — меня заботила полная честность».

«Дэвид [Армстонг] и я называли нашу работу школой пыли и царапин, — говорит она, — потому что все, что нас заботило, было содержание. Нам было плевать на отпечатки». Баллада … , по словам Голдина, лучше всего воспринимается как инсталляция. «Слайд-шоу — это действительно моя среда.Я хотел снимать фильмы. Это всегда было ее амбициями ».

С тех пор она постоянно переиздавала и исправляла« Балладу »… это воспоминание о времени и месте, и теперь она наполнена глубоким чувством утраты, с которым люди, кажется, глубоко связаны. На фестивале фотографии в Арле в 2009 году, который курировал Голдин, показ под открытым небом привлек несколько сотен человек в плен. Точно так же в более интимной обстановке темной комнаты в галерее Тейт Модерн несколько лет назад, когда он был показан как часть тематического шоу «Разоблаченные: вуайеризм, наблюдение и камера» оказалось самым популярным аттракционом.«По моему опыту, люди обычно проводят пять или 10 минут в инсталляции, — говорит куратор фотографии Тейт Саймон Бейкер, — но инсталляция Нэн была все время заполнена. Это смесь повествования и музыки, которая заставляет людей смотреть. Она — мастер секвенирования. Многие фотографы последовали за Голдин, но очень немногие из них создали работы столь монументальных по масштабу, но в то же время столь глубоко интимных. Она действительно существует сама по себе ».

И «там» со всеми его коннотациями долгое время находилась Нан Голдин.Она — один из немногих художников — Уильям Берроуз может быть единственным другим — чье качество работы, похоже, не ухудшилось из-за употребления героина. Но в то время как «Баллада о сексуальной зависимости » описывает сумеречный мир бесцеремонного употребления наркотиков, он также изображает, даже более наглядно, неизбежные обратные стороны, включая ее собственную зависимость, жестокие отношения и смерть некоторых из самых близких ей людей. Эпидемия СПИДа в конце 1980-х охватила гей-субкультуру Нью-Йорка и других стран.Я полагаю, ей повезло, что она выжила.

«Можно так сказать. Когда мне было 19, я опустил иглу и думаю, что это решение спасло мне жизнь. И хотя я смешал героин и кокаин [Голдин продолжал употреблять героин, но не внутривенно], я никогда не курил крэк Внутри меня есть что-то генетическое, связанное с выживанием, но так много людей, которых я знаю, ушли, что я чувствую вину выжившего «. Но насколько все было плохо? «Ой, стемнело. После того, как в 1986 году была опубликована The Ballad , я провел два года в своей комнате.Наркотики стали моим постоянным занятием, и почти единственными людьми, которых я видел, были мои дилеры. Я так и не ответил на звонок. У меня есть записи автоответчика, но я боюсь их слушать ». Она снова делает паузу, как будто опасаясь того, что она говорит.« Но в течение многих лет я употребляла наркотики, прежде чем злоупотребляла ими, и я хорошо провела время. . Люди принимают наркотики, потому что им хорошо. Особенно люди, у которых нет кожи, которые действительно такие сырые, как я. С героином вы не чувствуете боли. Для меня кокаин был хуже привкуса. Это злой наркотик.Это отправило меня на дно ».

Думает ли она теперь, что наркотики были способом заглушить боль смерти ее сестры?« Нет, я не могу использовать это оправдание. Я хотел получить кайф с очень раннего возраста. Я хотел быть наркоманом. Вот что меня интригует. Частью были Velvet Underground, Beats и все такое. Но на самом деле я хотел как можно больше отличаться от своей матери и как можно дальше определять себя от пригородной жизни, в которой я вырос ».

В 1988 году Голдин пошла на реабилитацию, сжимая в руках фотоаппарат и копию. из «Баллады о сексуальной зависимости», оба из которых были немедленно конфискованы персоналом.«Они сказали, что книга вызовет у других людей наркотики и сексуальные влечения», — говорит она, качая головой. «Можете ли вы представить себе сексуальное влечение от The Ballad ? Это меня просто сбило с толку».

Она вернула фотоаппарат в дом на полпути, где она в предварительном порядке начала делать автопортреты, которые исследуются в условиях крайней уязвимости. Без героина и кокаина она чувствовала себя расслабленной и какое-то время сомневалась, сможет ли она когда-нибудь снова сделать хороший снимок.«Я вышла из реабилитационного центра и даже не знала, как успеть на автобус. Честно говоря, я не знала, кем я была и кем была, когда впервые очистилась». Медленно, неуверенно она снова начала работать. «Когда я говорю, что камера сохранила мне жизнь, я имею в виду буквально», — говорит она. «Моя работа — это то, кем я являюсь».

С тех пор было несколько рецидивов, в том числе «серьезный» в 2000 году, когда ей прописали сильные обезболивающие при серьезной травме руки, но работа всегда помогала ей. На фестивале в Арле в 2009 году она показала The Ballad и новую инсталляцию Sisters, Saints and Sibyls , оду своей сестре Барбаре.Это характерно амбициозная, иногда символически перегруженная работа, в которой она переплела жизни Святой Варвары, ее сестры и себя. «Я ввела себя в это как третий персонаж, чтобы показать наследие, — говорит она теперь, — но, возможно, меня там не должно было быть так много».

Это было сделано со значительными затратами для нее в течение интенсивного восьмимесячного периода. «Мой отец сделал для меня огромное дело», — тихо говорит она. «Он получил все записи из всех больниц, в которых была моя сестра.Было невероятно, что он сделал это для меня. Пятьсот страниц материала. Когда они приехали, их ждал социальный работник, чтобы поговорить с ним. Меня должен был ждать социальный работник ».

Накопив доказательства тяжелой жизни ее сестры, она также намеревалась снять биографический фильм.« Я встретила всех людей, которых она когда-либо знала, побывала в каждом месте, где она когда-либо была, все больницы и место, где она покончила с собой. Я был с несколькими близкими друзьями, и мы снимали несколько месяцев, но потом я просто не мог редактировать.У меня был нервный срыв: «Значит, катарсиса не было?» Нет. И фильм так и не был снят. Теперь, когда мой отец ушел, я могу рассказать всю историю, что еще хуже. Это касается не только меня и моей сестры, но и моих родителей. Но, знаете, — говорит она с неуверенным видом, — может, мне не нужно делать это сейчас. интервью несколько лет назад: «Я просто менее категорична». Что она имела в виду? «Я действительно сказала это?» — спрашивает она с озадаченным видом.«Думаю, это был один из способов сказать, что я больше не злюсь. В течение столь долгого времени меня подпитывала ярость. Только мусор остановил этот гнев, но в 2000 году он снова вернулся». Она затягивается сигаретой и качает головой. «Я оттолкнул многих людей и потерял много друзей из-за этого. Когда я злюсь, я действительно умен. Я становлюсь намного более проницательным в словесном плане. Я выбираю яремную вену. Это утомляет, и ты чувствуешь себя чертовски ужасно. после.»

Я заметил, что у нее на предплечье вытатуировано слово «Прости».Когда она перестала злиться? «Пару лет назад. Я был в ярости, а мой близкий друг просто крикнул:« Да пошли вы! » в лицо и ушел. Я был ошеломлен, а затем просто подумал: «Спасибо. Я был так благодарен, потому что до того момента я не знал, каково это — быть на стороне получателя».

Закуривая еще одну сигарету, она внезапно объявляет, что устала говорить о себе, встает и смотрит в окно на угасающий свет. Мы говорим о ее методе работы и о том, как он изменился благодаря всемогущему всплеску цифровых технологий.«Я вырос, работая в Cibachrome, и у меня был принтер, который понимал мою работу, но после 40 лет такой работы все это внезапно исчезло. И они больше не делают слайды. Теперь я не вижу даже половины моя работа, потому что она отсканирована. В сканировании нет волшебства «.

Мы проводим еще несколько минут, листая Эдем и , и она говорит, что обеспокоена тем, что некоторые изображения обнаженных детей вызовут споры. Она упоминает шоу на Балтике в Гейтсхеде в 2007 году, когда одна из ее фотографий, Клара и Эдда Танец живота , принадлежащая Элтону Джону, была удалена с выставки на том основании, что она была порнографической.По ее словам, Голдин никогда не вызывала споров, но, возможно, неудивительно, что споры преследовали ее — особенно неожиданно в 1997 году, когда тогдашний президент США Билл Клинтон сделал заявление, в котором обвинил Дэна [sic] Голдина в продвижении героиновый шик во время одной из вечных моральных паник из-за того, что мода использовала тощие, пустые модели.

«Дело в том, — говорит она, — что я ненавижу такой вид гламоризации. Я думала, что оплошность Клинтона была забавной, но меня шокировало, что мою работу так оценивают, потому что я никогда не фотографировал людей, употребляющих наркотики, чтобы сделайте модное заявление.Моя работа тут ни при чем. Это о честности и доверии. Я знаю, что большинство людей, которых я фотографирую, мне доверяют. Я все еще спрашиваю людей, могу ли я использовать их фотографии при публикации книги. На самом деле, дело в уважении. Я имею в виду, в конце концов, все, что у тебя осталось, — это твоя целостность, верно? »

Модный имидж после Нэн Голдин

Многие считают, что мода поверхностна — это поверхностность, преувеличение, легкомыслие. Это как ощущение, так и процесс (акт одевания) о принятии и принятии маскировки, сокрытия.Мода в своих лучших и худших проявлениях полагается на принятие подделки — внешнего. Таким образом, фэшн-фотография — это фестиваль обмана, пьянящее, многослойное представление.

Иронично то, что Нан Голдин, фотограф, чью работу так часто называют «правдивой», делает снимки о внутреннем — снимки, которые, словно удар в сердце, трогают нас через явное облегчение узнавания и эмоциональную связь. — фанат модного образа. Голдин открыл для себя модную фотографию в начале 1970-х годов благодаря работам Гая Бурдена.Она была особенно очарована его рекламой обуви для Charles Jourdan и его каталогом нижнего белья 1976 года для Bloomingdale’s, Sighs and Whispers (между прочим, единственной «книгой» работ Бурдена, опубликованной при его жизни).

Голдин также любил Сесила Битона и Луизу Даль-Вулф, которая была пионером в доставке моделей из студии и в разные места. В статье Nan Goldin (2010) Гвидо Коста говорит, что ранние работы Голдина «стремятся к своего рода гламуру модных журналов и больше ориентированы на Vogue , чем на классические традиции фотографии.И все же, говорит он, «в них слишком много жизни, слишком много правды — сознательно или бессознательно они полностью отвергают язык притворства или иллюзий. Короче говоря, эти фотографии имеют типичную для репортажа грубость, но их контекст другой, более интимный и личный, более активный ».

Это «правда», цитируя Коста, в изображениях Голдин, которые сформировали значительное влияние, которое ее работа оказала на молодых имиджмейкеров, и, в неопределенно подходящем цикле, в ландшафте модных изданий, где ее изображения были перефразированы. , ссылка и все, что между ними.

В 1990-х годах призрак «Баллада о сексуальной зависимости » (1983–2008 гг.) Можно было увидеть в раздражающей жесткости Коринн Дэй. , чьи изображения подталкивали к балансу шока и нежности по отношению к ее беспризорникам и бродягам. В своих личных письмах Дэй описала, как обнаружила книгу во время поездки в Нью-Йорк в 1992 году, когда она пыталась передать свой опыт через коммерческие журналы.«Я хотела, чтобы обычный человек увидел на этих страницах реальную жизнь», — пишет она. «Я нашел работу Нэн Голдин и Ларри Кларка освобождающей, и их работа также подтвердила то, как я начал фотографировать сам».

Во время бума модных журналов 1990-х годов грязь, горе, гедонизм и, иногда, употребление наркотиков стали чем-то вроде реквизита, переданного, чтобы выразить бунт или хладнокровие. Такой образ четко описан в книге Fashion: Fashion Photography of the Nineties (1998), где мы видим, как персонажи Дэя суетятся в захудалых квартирах и гостиничных номерах.Мы видим Кристен МакМенами, полуодетую, с тонким тонким шрамом на животе, нацарапанной на коже губной помадой, на изображениях Юргена Теллера 1996 года. Мы видим потрепанные ковры, потрескавшуюся краску, помятые постельные принадлежности, выброшенную одежду и… модели с заряженным, но беззаботным выражением лица в работах Джека Пирсона, Паоло Роверси, Вольфганга Тильманса и их коллег.

Сегодня влияние Голдина можно увидеть в моде на модные образы, которые кажутся необработанными, реальными, аутентичными (слово, засоряющими современную культуру) или просто неотретушированными.Желание молодых фотографов делать такие изображения частично вызвано успехом новых имиджмейкеров, таких как Итан Джеймс Грин (поклонник Голдина) и Джейми Хоксуорт (поклонник Найджела Шафрана, еще одного поборника заниженной остроты и реализма). , которые привлекали заказчиков своим легким дневным светом, явно наткнувшимися на места и часто уличными сюжетами.

Мы видим тень Голдина на балансе явной чувственности и нежности в фильме Маркна Огу Lovers Series (2016 — по настоящее время), в котором показаны молодые пары, сплетенные между собой.Мы видим это в спокойной тишине образов Джесси Гувейи. Мы видим это в освобожденных, не осознающих себя субъектах в работах Энни Пауэрс. Мы видим это в убеждении Гвена Фиоре в важности показа женских тел такими, какие они есть. Фиоре цитирует Голдина в качестве ключевого источника вдохновения, указывая на такие изображения, как Аманда, плачущая на моей кровати, Берлин (1992) и Восстание и поцелуи Монти, Нью-Йорка (1980) в качестве ссылок. «Мне нравится думать, что я могу вернуть намек честности в свою работу, предлагая множество молодых женщин, изображенных с простотой», — говорит она.

Мода заиграла с правдой до Голдина. В каталоге Face of Fashion , выставки, организованной в лондонской Национальной портретной галерее в 2007 году, Винс Алетти пишет: «У модных журналов всегда были сложные отношения с реальностью; часто в их интересах держать это в страхе ». Тем не менее, продолжает он, они созвучны культурным сдвигам. «После жесткой экономии, жертв и смелости военных лет изобилие конца 1940-х и 1950-х годов было смягчено новым чувством реализма.. . Позолоченные романтические фантазии и неоклассические замыслы более ранней эпохи уступили место стилизованному репортажу. . . . Аутентичность заменила театральность ».

Не нужно далеко ходить, чтобы определить социокультурные причины нынешнего стремления к подобию подлинности или правды. Является ли это реакцией на взрыв модных образов в других, новых контекстах, помимо журналов — изображения электронной коммерции, селфи влиятельных лиц, сообщения в Instagram — большинство из которых содержат своего рода очищенное, надутое, мультяшное качество, их доработку, во многих случаях через такие приложения, как Facetune, а не Photoshop? Или же во время климатического кризиса, когда проблемы устойчивости более очевидны, то, что способствует высокому производству или высокому гламуру, просто кажется дурным тоном? Возможно, это можно было бы просто списать на циклы; Немногие могут поспорить с мнением, что сегодня в творчестве процветает ностальгия.

Этот акцент на подлинности имеет отношение к вопросам репрезентации. Так долго мода не могла расширить свое видение за пределы тонкого белого тела; образ за изображением, он зарекомендовал себя как резкий критик всего, что выходит за рамки этой узкой фантазии. Сегодня форумы для критики расширились; люфт громкий. «Мода меняет направление каждый раз, когда общество требует чего-то нового и необычного», — говорит Фиоре. «В наши дни люди имеют сильный голос и требуют более реалистичного стандарта красоты, меньшинства хотят быть представленными.Красоты, какой мы ее знали, больше не существует ».

«Для современной моды реальность часто означает выбор людей, которые не выглядят как модели», — говорит Гувейя. «Пять лет назад вы не могли использовать ребенка в своей личной работе, а затем пригласить коммерческого клиента и использовать этого ребенка на рекламном щите. Это кажется значительным. Люди действительно хотят быть частью движений в создании изображений — они думают, я верю в такие изображения, поэтому я хочу создавать такие изображения.”

Сегодня модным образам, похожим на реальную жизнь, придается моральное качество — они преподносятся как шаг вперед. Однако нужно быть осторожным, чтобы помнить, что агенты строительства — стилист, гламурная команда, агент по кастингу, разведчик локации — все еще работают; просто их вклад был лучше замаскирован. Клиенты обычно состоят из денег — они видят, что внешний вид реализма наставляет продукт, бренд, потребление и заставляет людей чувствовать себя лучше. Слушай, это просто девушка с улицы, как и ты.«Это должно выглядеть как реальность, но на самом деле в нем происходит так много фильтрации», — говорит Гувейя. «Модель могла просто зайти в студию за час до этого, возможно, она не знает фотографа, у нее есть прическа и макияж, но это продается как нечто интимное или личное». Признать, что это не документальный снимок, и сделать это смело, возможно, более честно: «Реально ли, чтобы модная фотосессия выглядела как модная фотосессия — показывать блеск?»

В общем, правда — опасное слово, когда говорят о фотографиях.Отношения между ними обсуждались мыслителями с момента создания медиума. В Diving for Pearls , книге Голдина 2016 года, Гленн О’Брайен пишет: «С самого начала фотография была самым волшебным средством, а в искусстве, развлечениях и пропаганде она — величайший лжец, заставляющий невозможное казаться. ощутимо истинная и подтверждающая ложь ». Название ссылается на цитату друга Голдина, фотографа Дэвида Армстронга, который сказал, что делать снимки — это как «нырять за жемчугом».Голдин пишет о своем наблюдении, что «если вы сделали миллион фотографий, вам повезло получить один или два драгоценных камня». Подразумевается, что процесс редактирования уводит изображение дальше от реальности — банальное или посредственное, ничем не примечательное (возможно, скромный контекст) удаляется.

«Большинство людей не понимают, что такое фотография», — говорит Ник Найт, британский производитель имиджа моды. Его привлекает искусство создания фотографий — тщательно продуманное освещение, экспериментальные методы постпродакшна — хотя его ранний документальный проект Skinhead (1982) оказал большое влияние на многих фотографов.(Он утверждает, что его тщательно проработанные модные изображения не менее «правдивы», чем его изображения скинхедов, поскольку его намерения — желание «показать людям то, что они не могут видеть» — были такими же.) Найт предпочитает фотографа, создавшего титульный образ. «Чем раньше мы поймем, что фотография и создание изображений никоим образом не связаны с изображением реальности, тем лучше», — говорит он. «Люди воспринимают реальность как последовательность эмоций, желаний, страхов и любви, различных чувств, основанных на том, что только что произошло, что происходит дальше.«Ни один фрагмент не сможет этого показать. И фотографы всегда будут манипулировать, пусть даже тонко, с помощью линз, печати, теней, контраста или «ныряния», о котором говорит Нан. По словам Найта, «идея о том, что все сводится к тому моменту, когда поднимается затвор и обнажается светочувствительный материал, и ничто иное, кроме этого, не является действительным или правдивым, — это настоящее непонимание фотографии».

«Настоящий» вид, напоминает Найт, — это просто «еще один фильтр». «Картины Нэн — прекрасные любовные стихи, в которых рассказывается о трудностях и красоте жизни.Вы связаны с эмоциями, а не с поверхностной пластичностью изображения. Конечно, пластичность можно легко воспроизвести для сцен, в которых нет глубины эмоций ».

Максвелл Грейнджер, молодой имиджмейкер с севера Англии, чьи портреты непритязательные и слегка забавные, также настороженно относится к многочисленным просьбам о модных трусах. для связанных, так называемых аутентичных изображений. «На самом деле никто не знает, что это значит», — говорит он.«Кажется, люди думают, что то, что кажется откровенным, является подлинным, но я в это не верю. Существует тенденция к изображениям, в которых люди не позируют, но заставить кого-то стоять и «не позировать» — это, конечно, позировать их. Возьмите мою маму, если бы она сфотографировала ее, для нее было бы неискренне просто стоять там. Для нее было бы подлинным позировать, потому что она такая ».

Идея о том, что уловка может быть в чем-то правдивой, занимает центральное место в понимании работы Голдина.Именно здесь ее понимание моды так интересно — она ​​видит, что поверхность занимает центральное место в нашем самосознании, в процессе бытия, в счастье, уверенности, любви, в самой жизни. Она серьезно относится к стилизации; это очевидно по ее фотографиям великолепных внешностей, артистов и трансвеститов, наряженных вечеров, смазанного и недавно нанесенного макияжа. Послушайте, кажется, она говорит, что создание на поверхности может больше говорить о реальности, чем немаркированное, не ослабленное тело под ним. Посмотрите еще раз: разве все «я», «весь пол» не просто спектакль? В таком случае, как любая фотография может быть правдивой, если предмет, человек на ней — конструкция — действие, прикрытие, выдуманная фантазия?

Хилтон Элс лучше всего выразился в своем профиле в The New Yorker в 2016 году «Жизнь Нэн Голдин в прогрессе», когда обсуждает изображения актрисы Сюзанны Флетчер из «Баллады о сексуальной зависимости».«Эти изображения — нежное воспоминание о молодой женщине, которая показывает в камеру как можно больше своего настоящего« я »». По мере возможности . И, в свою очередь, камера снимает столько, сколько может, и столько, сколько намеревается Голдин (и, в некоторой степени, столько, сколько позволяет определенный случай). Голдин осознает скользкую природу камеры, разбирается в ее ограничениях и серьезно относится к ее мощности. Удар — это пафос: что мы читаем в каждом изображении, что мы представляем, и сколько себя мы приносим с собой при каждом просмотре.

Читайте больше в Aperture , выпуске 239, «Баллады» или подпишитесь на Aperture и никогда не пропустите выпуск.

Шокирующе интимные фотографии Нан Голдин

Эта статья является превью осеннего выпуска New Humanist

Трудно превзойти эмоциональный резонанс старых снимков. Они обладают прустовским ударом, добавляя текстуры воспоминаниям, которые исчезают за десятилетия; не только о той шутке, которую дедушка рассказывал на Рождество, но и о узоре на его толстом вязаном пуловере; или такой-то друг, с которым мы потеряли связь, но который в тот момент был ключевой частью праздничной вечеринки.Захваченные на маленьких полосках фотобумаги 4×6, они даже сами начинают становиться воспоминаниями. Мы можем вспомнить тот пляж, на котором сидели, но ничего из недели до или после.

Что почти так же важно, так это то, насколько эти резонансы ограничены нашим собственным опытом. Мы можем заплакать, глядя на старую, вьющуюся фотографию семейного пикника три десятилетия назад, но нет ничего более невыносимого, чем заставлять просматривать чужие фотоальбомы — даже если навязчивое перелистывание альбома знакомых на Facebook стало очень неприятным явлением. современная форма прокрастинации.Чтобы запечатлеть социальную жизнь и заставить ее находить отклик у совершенно незнакомых людей на десятилетия вперед, требуется уникальный навык; око для универсального, для фрагментов нежности и эйфории. Если вы такой фотограф, это также помогает иметь интересных друзей.

У Нан Голдин есть все это. Ее фотографии различных социальных сцен в Нью-Йорке 1970-х и 80-х годов стали знаковыми изображениями того времени, и не без оснований. Дело не только в том, что многие из них были знамениты или печально известны сами по себе — музыканты, художники и режиссеры, такие как Ричард Ад, Куки Мюллер и Джон Уотерс, или даже Кит Харинг и Энди Уорхол.Ей также удалось запечатлеть странное сочетание азарта и риска наряду с бедностью и наркоманией в центре Манхэттена. Голдин сделал это с помощью ловкости рук, которая придавала изображениям эмоциональную мощь, в то же время наделяя испытуемых уважением и достоинством, в которых им отказывали в большинстве современных представлений сцены.

Некоторые из самых ярких из этих образов собраны вместе в ее фильме Баллада о сексуальной зависимости , который в настоящее время демонстрируется на специальной выставке в Тейт Модерн.Работа, включающая почти 700 изображений, сделанных Голдином за предыдущее десятилетие, была впервые показана в середине 1980-х годов в форме слайд-шоу, сопровождаемого саундтреком к песням, тексты которых связаны буквально с изображениями на выставке. Голдин организовал слайд-шоу по ряду основных тем: поцелуи, например, или портреты обнаженных женщин, или употребление наркотиков (особенно героина), домашнее насилие и секс. На большинстве, но не на всех фотографиях изображены люди. Они запечатлены в моменты чрезмерного переизбытка, которые теперь давно погашены, и сидят на экране в затемненной комнате, где мы, зрители, смотрим назад, испытывая ностальгию по моменту, которого большинство из нас никогда не испытывало.Потом они уходят, и появляется другое изображение на ту же тему. Пьем.

Волшебное прикосновение Голдин — это то же самое, что отличает ее от многих других фотографов, стремящихся запечатлеть момент или сцену. Сидя в темноте с другими членами аудитории, я вспомнил традиционный образ социального фотографа как безмолвного наблюдателя, движущегося по городу, записывая происходящее вокруг них почти незамеченным. Он был основан на легкости, с которой фотограф мог запечатлеть сцену; быстрый снимок, который оставил испытуемых невозмутимыми, может быть, даже забывшими о них, прежде чем они вернулись в свою темную комнату или в редакции газет.

Голдин, напротив, такого не делал. Ее фотографии настолько четкие, потому что она отвергла разделение на наблюдателя и участника. Это были ее друзья, и это была ее жизнь, и в результате они выдают необычную глубину и интимность, запечатлевая моменты, к которым посторонний вряд ли получит доступ. Собственная биография Голдин хорошо задокументирована, в том числе ее употребление наркотиков, сексуальная жизнь и ее опыт горя и травм после самоубийства ее сестры в подростковом возрасте. Голдин часто является объектом ее собственного объектива в Ballad ; живя в жестоких отношениях, она задокументировала свои травмы, полученные в результате насилия со стороны своего парня.Но эти фотографии не занимают более высокое место по сравнению с травмами и эксцессами других; каждый получает свой момент, радостный или болезненный. Она одна из ее друзей.

Частично доступ Голдин основывался на том факте, что ее искусство было создано не только в ее сообществе, но и для ее сообщества, возникшего из панк-самодельного духа культурной сцены того времени. Баллада о сексуальной зависимости изначально была показана как слайд-шоу для ее друзей и соратников в двойном заявлении с фильмом Джона Уотерса, режиссера «Принца блевотины», чьи домашние фильмы с участием его друзей (включая Куки Мюллера) в главных ролях были сделать из него культовую икону.

Плакат для оригинального показа сопровождает фильм на выставке в Тейт. Само название было взято из The Threepenny Opera , мюзикла Бертольда Брехта о викторианском полумонде Лондона, написанного в разгар подрывного культурного бума Веймарской Германии. Как и веймарская культура 1980-х годов, Нью-Йорк стал олицетворением определенного типа неряшливой крутости, и именно здесь возникает тревожная динамика при просмотре сегодня Ballad . Все это слишком легко воспринимать как гламур, если у вас нет критического мнения о себе.Сама Голдин работает против этой тенденции — в конце фильма посвящение тем, кто уже умер, и это долго, слишком долго — но, тем не менее, тенденция существует, стирая в вашем сознании страдания, связанные с зависимостью, передозировкой. и назревающий кризис СПИДа, который преследует каждую фотографию. Это функция вуайеризма, присущего зрителям.

Голдин не забыл эту ссылку. Сегодня она является мощным моральным голосом в мире искусства, совсем недавно с момента основания Prescription Addiction Intervention Now (PAIN), правозащитной группы, стремящейся лишить художественные учреждения их финансирования со стороны Sackler Trust.Это связано с ее связями с Purdue Pharma, фармацевтической компанией, производство и маркетинг которой обезболивающего Оксиконтин считается ключевым фактором опиоидного кризиса в США. Сама Голдин пристрастилась к оксиконтину в 2014 году после того, как его прописали ей от тендинита. Кампания уже приносит успех. Национальная портретная галерея отказалась от пожертвования в 1 миллион фунтов стерлингов от Фонда Саклера после того, как Голдин пригрозил отказаться от участия в ретроспективе карьеры в галерее, и Тейт последовала его примеру.Смертность от передозировки наркотиков за последнее десятилетие увеличилась вдвое, и в подавляющем большинстве этих случаев виноваты рецептурные и синтетические опиоиды.

Как сегодня могут выглядеть представления об опиоидном кризисе? Вопрос одновременно моральный, политический и формальный, как всегда. Слишком легко «обвинить» художников в том, что они «делают пристрастие сексуальным». Билл Клинтон старался изо всех сил, когда в конце 1990-х атаковал «героиновый шик» в модной фотографии — тенденцию, предшественниками которой были такие художники, как Голдин и Ларри Кларк.«Прославление героина не является творческим; это разрушительно. Это не красиво; это уродливо », — сказал он, перекладывая ответственность за тот конкретный кризис с правительства США на производителей джинсов.

Но это правда, что снимок наркозависимости несет в себе багаж городского гламура и моды. Сегодня опиоидная зависимость находит наиболее яркое культурное воплощение в музыке. Облачные рэперы, такие как Lil Peep и 6ix9ine, например, регулярно ссылаются на употребление опиоидов и зависимость, а иногда и умирают от этого.Однако кризис, вызванный чрезмерным назначением «законных» обезболивающих, не менее сильно ударил по Среднему Западу и по среднему классу Америки. По данным Американской федерации фермерских бюро, почти три четверти американских фермеров напрямую пострадали от опиоидной зависимости. В то время как эта сторона начинает обретать голос в музыке кантри, когда такие артисты, как Ангалина Пресли и Брэнди Кларк выпускают треки о пристрастиях к обезболивающим, остается кризис более широкого культурного представительства.

Маловероятно, что снимок когда-нибудь сыграет в этом роль.Благодаря новым технологиям наше отношение к фотографии коренным образом и необратимо изменилось. В то время как приложения для обмена фотографиями, такие как Instagram, рекламировали себя, воспроизводя эстетику снимков Голдина — делая ретро-визуальные эффекты и «ошибки», такие как засветка и старые пленки, столь же легкими, как выбор фильтра, они коренным образом изменили социальный контекст такой фотографии.

Идея фотографии как «снимка» момента ушла. Ограничение стоимости фотосъемки исчезло с телефонами с камерой, а съемка и редактирование нескольких фотографий стало повседневной нормой.При этом люди становятся все более сообразительными и даже параноидальными в отношении собственного имиджа, осознавая, насколько быстро и злонамеренно фотография может распространяться в Интернете без их согласия. Это во многом демократизировало форму саморепрезентации, но устранило ее случайный характер: фотографии стали более стилизованными и позированными, чем когда-либо. Вынуть фотоаппарат на вечеринке, в баре или во время секса сегодня означает совсем другое, чем в конце 1970-х годов. Снимок умирает, и вместе с ним мы теряем интимность и нежность этих представлений, а также эмоциональную, историческую и политическую силу, которую они могут удерживать.

«Баллада о сексуальной зависимости» Нан Голдин находится в галерее Тейт Модерн, Лондон, до 27 октября.

Нан Голдин. Нэн и Брайан в постели, Нью-Йорк. 1983

Личная жизнь Голдин — сырье для ее искусства, и эта картина глубоко пробуждает пафос ее собственного страстного романа. Художник лежит на кровати и смотрит на своего любовника Брайана со смесью тоски и смирения, когда тот отворачивается от нее. Мягкий желтый свет заливает сцену, напоминая о лучах заходящего солнца и убывающих отношений.

Нэн и Брайан в постели, Нью-Йорк включен во влиятельную работу Голдина «Баллада о сексуальной зависимости», последовательность из более чем семисот цветных слайдов с изображением друзей и семьи Голдина, сопровождаемых звуковой дорожкой. Сорокапятиминутное слайд-шоу, название которого заимствовано из песни Курта Вайля и Бертольда Брехта из «Трехгрошовой оперы», представляет собой интимный, интуитивный портрет маргинального сообщества в центре Манхэттена в 1980-х годах. Голдин описал «Балладу» как «дневник, который я позволяю людям читать»; Неформальный стиль ее фотографий придает их личным драмам мощное ощущение непосредственности.В то время как работа отражает общий опыт поколения, опустошенного чрезмерным употреблением наркотиков и СПИДом, его центральной движущей темой является интенсивность — взлеты и падения — любовных отношений.

Отрывок из публикации MoMA Highlights: 375 работ из Музея современного искусства, Нью-Йорк (Нью-Йорк: Музей современного искусства, 2019)

Личная жизнь Голдин — сырье для ее творчества, и эта картина глубоко пробуждает пафос ее собственного страстного романа.Художник лежит на кровати и смотрит на своего любовника Брайана со смесью тоски и смирения, когда тот отворачивается от нее. Мягкий желтый свет заливает сцену, напоминая о лучах заходящего солнца и убывающих отношений.

Нэн и Брайан в Беде, Нью-Йорк включен в влиятельную работу Голдина Баллада о сексуальной зависимости , последовательность из более чем семисот цветных слайдов с изображением друзей и семьи Голдина, сопровождаемых звуковой дорожкой. Сорокапятиминутное слайд-шоу, название которого заимствовано из песни Курта Вайля и Бертольта Брехта из The Threepenny Opera , представляет собой интимный, интуитивный образ маргинального сообщества в центре Нью-Йорка в 1980-х годах.Голдин описал The Ballad как «дневник, который я позволяю людям читать»; Неформальный, моментальный стиль ее фотографий придает их личным драмам мощное ощущение непосредственности. В то время как работа отражает общий опыт поколения, опустошенного чрезмерным употреблением наркотиков и СПИДом, его центральной движущей темой является интенсивность — взлеты и падения — любовных отношений.

Отрывок из публикации Музея современного искусства, MoMA Highlights from 1980 , New York: The Museum of Modern Art, 2007, p.38.

Фотогалерея всех звезд Нэн Келли | Топ 20 обратного отсчета

Ведущая GAC Нэн Келли и Little Big Town

Ведущая GAC Нэн Келли и Кейт Урбан

Ведущая GAC Нэн Келли и Кэрри Андервуд

Ведущая GAC Нэн Келли и Крейг Морган

Ведущая GAC Нэн Келли и Тоби Кейт

Ведущая GAC Нэн Келли и Джейсон Алдин

Ведущая GAC Нэн Келли и Люк Брайан

Ведущая GAC Нэн Келли и Крис Янг

Ведущая GAC Нэн Келли и Кенни Чесни

Ведущая GAC Нэн Келли и Бретт Элдредж

Ведущая GAC Нэн Келли и Истон Корбин

Ведущая GAC Нэн Келли с Dierks Bentley

Ведущая GAC Нэн Келли и Лора Белл Банди

Ведущая GAC Нэн Келли и Джош Томпсон

Ведущая GAC Нэн Келли с драгоценным камнем

Ведущая GAC Нэн Келли и Эрик Черч

Ведущая GAC Нэн Келли и Джейми Джонсон

Ведущая GAC Нэн Келли и Rascall Flatts

Ведущая GAC Нэн Келли и Уитни Дункан

Ведущая GAC Нэн Келли и Джейк Оуэн

Ведущая GAC Нэн Келли и Джош Тернер

Ведущая GAC Нэн Келли и Блейк Шелтон

Ведущая GAC Нэн Келли с Крейгом Морганом и Кэрри Андервуд

Ведущая GAC Нэн Келли и Уитни Дункан

Ведущая GAC Нэн Келли и Брэд Пейсли

Ведущий GAC Нэн Келли и Трейс Адкинс

Ведущая GAC Нэн Келли и Джон Рич

Ведущая GAC Нэн Келли и Монтгомери Джентри

Ведущая GAC Нэн Келли с леди Антебеллум

Ведущая GAC Нэн Келли с Big and Rich

Ведущая GAC Нэн Келли и Аарон Типпин

Ведущая GAC Нэн Келли и Джо Николс