Марина Абрамович, художник. — Totem dance Theatre
«Я люблю моду, шоколад, плохие книги, дерьмовые фильмы и валяться в кровати. Это все настоящая жизнь»
В «Гараже» открылась персональная выставка Марины Абрамович «В присутствии художника» — самая большая выставка известной перформансистки за всю ее жизнь. Look At Me поговорил с Мариной Абрамович о страхах, доверии к зрителям, видеоиграх и Леди Гаге.
На выставке Марины Абрамович в «Гараже» показаны не только декорации, архивные видео и фотографии со старых перформансов Марины, которые она делает больше сорока лет: большая часть выставки отведена реперформансу — повторению известных перформансов художницы молодыми исполнителями.
Сейчас художница практикует длительный перформанс и преподает эту практику начинающим художникам. Четыре самые известные акции Абрамович будут по очереди показывать сорок пять специально подготовленных человек, которых сама художница выбрала среди самых обычных людей из России — об этом несколько дней назад писал Look At Me.
О зрителях и доверии
Понимаете, публика для меня очень важна. Великая американская танцовщица Марта Грэм как-то сказала: «Где бы ни танцевал танцор, это святое место». Для себя я переиначила эту фразу так: «Где бы публика ни находилась, это святое место». Для меня зритель — тот, для кого все и делается. Даже если я читаю лекцию и вижу, что кто-то уходит или не слушает меня, у меня начинается что-то типа желудочной боли. А если оказывается, что зритель просто ушел в туалет и затем вернется, мне сразу становится легче.
Моя власть в перформансе зависит от моей способности влиять на каждого в отдельности и отдаваться зрителям на сто процентов. Я всегда вспоминаю слова Брюса Наумана, который сказал: «Искусство — это вопрос жизни и смерти». Звучит немного мелодраматично, но для меня это правда. И это означает, что только тогда, когда ты делаешь что-то на сто процентов, этого будет достаточно. Все, что, ты делал меньше, чем на сто процентов, бесполезно — публика как собака: она чувствует страх и неуверенность и просто уходит.
Об опасности
Мои ранние перформансы были другими, и я действительно очень рисковала. Тогда я только начинала как художник. Мне было всего двадцать один год, два, три, когда я делала все ранние работы, которые были сопряжены с болью. Но я должна была знать, что такое боль, должна была побороть страх боли в себе. Я должна была понять, что публика может убить тебя, если ей дать такую возможность.
«Я должна была понять, что публика может убить тебя, если ей дать такую возможность»
Такова правда, но убить может не каждый. Я давала им возможность это сделать, используя в перформансах пистолет, нож, лезвия. Я была тогда довольно молодой и исследовала эти пугающие вещи. Позже я поняла, что можно воодушевить зрителей и сделать их лучше, чем они были до перформанса. Это то, что я делаю сейчас, но мне понадобилось очень много времени, чтобы этому научиться.
О выставке в МоМа и Леди Гаге
Сейчас неприсутствие — это тоже феномен, на прошлых перформансах такого не было. Прежде всего это заслуга и вина интернета. В противоположных частях света были интернет-кафе, в которых транслировался мой перформанс The Artist is Present. Была даже безумная видеоигра на тему моего перформанса.
«Леди Гага привнесла мейнстрим в мою работу: начали приходить юноши и девушки, которые до этого вообще не ходили в музеи»
Я присутствовала и рядом со всеми интернет-пользователями, а потом внезапно для себя стала частью мейнстрима: про выставку писали в The New York Times, почти во всех городских журналах. Когда я придумывала перформанс в МоМа, я хотела, чтобы выставка была большой, но не думала, что начнется такой ажиотаж.
Большую роль в этом сыграла и Леди Гага: я никогда не встречала ее в жизни, и вот она пришла на мой перформанс, а за ней пришли толпы тинейджеров, которые прочитали в каких-то подростковых журналах, что Леди Гага сходила на мою выставку и ей понравилось. И так Леди Гага привнесла мейнстрим в мою работу. И это отлично, потому что ко мне начали приходить юноши и девушки, которые до этого вообще никогда не ходили в музеи. Я чувствовала их энергетику, они приходили не раз и не два, а продолжали приходить день за днем и стояли в этой очереди. Стать частью мейнстрима для меня — это цель искусства в целом. Для того, чтобы вдохновить людей и достучаться до них, все средства хороши.
И вот ты чувствуешь себя слепым человеком, который вдруг прозрел. Ты стал чувствовать запах тех вещей, которых ты раньше не чувствовал. Все осветилось и стало другим. Ты чувствуешь энергию человека, который сидит напротив тебя, его душу. Окна как будто бы открыты, и вы видите правду, но каждый по-своему. В нашей жизни у нас ни на что нет времени.
Все быстро, все носятся с айфонами и блэкберри. Мы умеем столько всего, но что мы совершенно точно не умеем — это сесть спокойно и найти контакт с самим собой. Мое предложение для современности: если жизнь быстра, искусство должно быть медленнее и медленнее, чтобы публика видела, что есть другая жизнь.
О самом длинном перформансе в жизни
«Если жизнь быстра, искусство должно быть медленнее и медленнее»
И вот ты чувствуешь себя слепым человеком, который вдруг прозрел.
Ты стал чувствовать запах тех вещей, которых ты раньше не чувствовал. Все осветилось и стало другим. Ты чувствуешь энергию человека, который сидит напротив тебя, его душу. Окна как будто бы открыты, и вы видите правду, но каждый по-своему. В нашей жизни у нас ни на что нет времени. Все быстро, все носятся с айфонами и блэкберри. Мы умеем столько всего, но что мы совершенно точно не умеем — это сесть спокойно и найти контакт с самим собой. Мое предложение для современности: если жизнь быстра, искусство должно быть медленнее и медленнее, чтобы публика видела, что есть другая жизнь.
О страхах и преодолении себя
Мы имеем дело с простыми вещами, с которыми имеет дело любой художник. Мы всегда говорим о страхе боли, страхе страданий и страхе смерти — о трех важных вещах для моей работы, которые я знаю, как показать в своих перформансах. И создаю ситуации, в которых публика может посмотреть на меня, как на зеркало. И если я могу пройти сквозь эти трудности, то и они смогут.
Я являюсь для них своего рода примером. Я не делаю этого в обычной жизни, потому что мне нужна энергия перформанса, энергия публики, чтобы расширить свои границы.
«Каждый раз, когда я сажусь в самолет и за иллюминатором буря, а самолет трясется, я готова писать завещание»
Я бы соврала, если бы сказала, что у меня нет страхов, когда я делаю эти вещи. Это не правда. Я могла бы сказать, что у меня нет страха смерти, но каждый раз, когда я сажусь в самолет и за иллюминатором буря, а самолет трясется, я готова писать завещание.
В этом правда: одно дело — идеальная чистота разума на перформансе и другое дело — настоящая жизнь, они всегда отличаются. Потому что в перформансе у меня невероятное состояние разума из-за энергетики публики. В обычной жизни — обычные чувства и одиночество. В перформансе ты учишься, как справляться со страхами, но учиться этому очень долго, и нельзя научиться на всю оставшуюся жизнь.
В моей жизни важно показать публике мои внутренние противоречия, потому что они могут соотнести свою жизнь с моей.
О слабостях
И при всем при этом я люблю моду, люблю шоколад, люблю плохие книги, дерьмовые фильмы и валяться в кровати. Это все настоящая жизнь. И с публикой важно делиться не только самым важным, но и этой херней. Так зрители свяжут себя со мной: ты не просто суперзвезда, у которой все идеально, это вранье. Важно показывать вещи, которых ты стыдишься.
«Ты не просто суперзвезда, у которой все идеально. Важно показывать вещи, которых ты стыдишься»
Я как любой нормальный человек, устав, смотрю по телику все, что бы там ни шло — даже самые тупые вещи. Мне приносят шоколад в номер, и я радуюсь, когда мне не надо делать никаких упражнений, если это не обязательно. Я женщина и люблю красивую одежду, люблю сплетничать — в общем, люблю всю эту дребедень и ярмарку тщеславия.
Анекдот о перформансе
Напоследок, чтобы не казаться такой пафосной и серьезной, расскажу вам анекдот:
— Знаете, сколько нужно художников-перформансистов, чтобы вкрутить лампочку?
— Я не знаю, я был там только шесть часов.
Марина Абрамович и мода — главные факты
Марину Абрамович называют «бабушкой перформанса» не просто так — едва ли сейчас в этом жанре искусства есть имя более громкое. Тем не менее для моды художница тоже сделала немало — на ее счету и съемки в рекламных кампаниях, и обложки глянца, и сотрудничество с дизайнерами. Вот что еще стоит знать о связи Абрамович с модным миром.
Варя Баркалова
Теги:
мода
искусство
перформанс
Jorge Zapata/EPA/Vostock Photo
Обложки знаковых журналов
Марина Абрамович не раз снималась для обложек ведущих модных журналов — в ее кавер-портфолио есть Vogue, Elle, Harper’s Bazaar и не только, а работала она при этом с ведущими фотографами, от сербской звезды Дусана Релджина до Марио Тестино.
Обложки с Абрамович всегда выходят артистичными, словно продолжение ее перформансов: на них почти всегда присутствуют знаковые для художницы красный и черный цвета, ее характерные жесты и прямой взгляд в глаза своему зрителю.
Item 1 of 5
1 / 5
Item 1 of 5
Дружба с Рикардо Тиши
Марина Абрамович давно и крепко дружит с дизайнером Рикардо Тиши, который раньше был креативным директором Givenchy, а теперь в той же роли возглавляет Burberry. «Я был фанатом Марины с юных лет. Если вы видели ее работы, то поймете мой стиль», — говорил Тиши о том, насколько сильно творчество художницы повлияло на него как на дизайнера.
На Абрамович знакомство с Тиши тоже наложило свой отпечаток: по признанию художницы, после этого она впервые заинтересовалась модой и стала использовать ее как способ самовыражения, связывать с телесностью и вписывать в персональный стиль.
Съемки в модных кампаниях
Дружба Абрамович и Тиши вылилась в знаковое сотрудничество: художница стала лицом кампании Givenchy. Коллекцию весна–лето 2013 она представила в объективе Мерта Аласа и Маркуса Пигготта наравне с такими супермоделями, как Кейт Мосс и Мариякарла Босконо. Стилизовала съемку бывший главред французского Vogue Карин Ройтфельд. У звездной команды получился отличный баланс коммерческой съемки и высказывания на грани моды и искусства.
Совместные работы с дизайнерами
Логично предположить, что Абрамович сотрудничала с Рикардо Тиши не только на съемках. Так, дизайнер, уже будучи на посту креативного директора Burberry, создавал костюмы для ее оперы «Семь смертей», а художница помогала ему со сценографией показов.
Но это не единственный пример дизайнерской коллаборации Абрамович: например, она поработала вместе с Эннио Капазой и его брендом Costume National. В 2014 году они создали коллекцию одежды и показ-перформанс — наполовину модное шоу, а наполовину — арт-высказывание в эстетике Абрамович.
Трибьют в сериале «Секс в большом городе»
В одном из эпизодов сериала «Секс в большом городе» Кэрри Брэдшоу знакомится с художником Александром Петровским на выставке, где проходит перформанс: художница живет в галерее без еды и воды. Основой для этой сцены стал аналогичный проект Абрамович в Sean Kelly Gallery под названием «Дом с видом на океан». Да и по внешнему виду безымянной художницы из сериала легко можно предположить, кто стал ее прототипом.
На самом деле Абрамович предложили сняться в сериале самой, но она отказалась, решив, что она не актриса и не справится, — а вот использовать свое произведение как основу эпизода разрешила.
Перформанс воспроизвели с точностью до мельчайших деталей. Позже художница призналась, что до этого момента вообще ничего не знала про сериал, а потом начала смотреть и стала его большой поклонницей. Ей больше всего нравился персонаж Ким Кэтролл — Саманта Джонс, — и вскоре ей довелось познакомиться с актрисой, а впоследствии их связала дружба.
В поисках своих корней | Марина Абрамович
Встречайте наших гостей
Кредит Фотографии: Филип Ван РоуМарина Абрамович появляется в:
Сезон 5, Эпизод 9: Глаз смотрящего
С самого начала своей карьеры в Белграде в начале 1970-х годов Марина Абрамович стала пионером перформанса как формы визуального искусства, создав некоторые из самых важных ранних работ. Тело всегда было ее предметом и средством. Исследуя свои физические и умственные пределы в работах, которые ритуализируют простые действия повседневной жизни, она выдержала боль, истощение и опасность в своем стремлении к эмоциональному и духовному преобразованию.
с 1975–88, Абрамович и немецкий художник Улай выступали вместе, имея дело с отношениями двойственности. Абрамович вернулась к сольным выступлениям в 1989 году.
Она представляла свои работы в крупных учреждениях США и Европы, в том числе в Stedelijk Van Abbemuseum, Эйндховен, 1985; Центр Жоржа Помпиду, Париж, 1990 г.; Новая национальная галерея, Берлин, 1993 г., и Музей современного искусства, Оксфорд, 1995 г. Она также участвовала во многих крупных международных выставках, включая Венецианскую биеннале (1976 и 1997 г.) и Documenta VI, VII и IX, Кассель (1977, 1982 и 1992 гг.). Недавние выступления включают «Дом с видом на океан» в галерее Шона Келли в Нью-Йорке в 2002 году и перформанс «7 легких пьес» в музее Гуггенхайма в Нью-Йорке в 2005 году. В 2010 году Абрамович провела свою первую крупную ретроспективу в США и одновременно выступал более 700 часов в «Художнике в присутствии» в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Используя себя и публику в качестве посредника, Абрамович три месяца выступала в лондонской галерее Serpentine в 2014 году; произведение было названо по продолжительности произведения «512 часов».
На Венецианской биеннале 1997 года она была награждена Золотым львом как лучший художник за видеоинсталляцию и перформанс «Балканское барокко». В 2008 году она была награждена Австрийским командорским крестом за вклад в историю искусств. В 2013 году министр культуры Франции принял ее в кавалеры Ордена искусств и литературы. В дополнение к этим и другим наградам Абрамович также имеет несколько почетных докторских степеней от учреждений по всему миру.
Абрамович основала Институт Марины Абрамович (MAI), платформу для нематериальной и длительной работы, чтобы создать новые возможности для сотрудничества между мыслителями всех областей. На сегодняшний день институт приобрел свою наиболее полную форму в 2016 году в сотрудничестве с NEON в «Как Один», Музей Бенаки, Афины. Ее последняя публикация — «Прогулка сквозь стены: мемуары», опубликованная Crown Archetype 25 октября 2016 года. Ее ретроспектива «Чистильщик» открылась в Moderna Museet в Стокгольме в феврале 2017 года и посетит Музей современного искусства Луизианы в Дании.
Henie Onstad Kunstcenter в Осло, Bundeskunsthalle в Бонне, Palazzo Strozzi во Флоренции и Центре современного искусства Znaki Czasu в Торуни.
Гости из
Эпизод 9 5 сезонаПрисоединяйтесь к беседе на #FindingYourRoots
Марина Абрамович засыпает во время перепостановки «Художник присутствует»
Опубликовано вСатираПрисутствующие сначала подумали, что дремота была частью представления, пока не услышали отчетливый храп артиста.
к Жасмин Лю
Художница Марина Абрамович во время новой версии «Художника в присутствии» (фото предоставлено Алехандро Маллеа) Всего четыре с половиной минуты репетиции ожидаемой реконструкции «Художника в присутствии» художницы Марины Абрамович ()( 2010) зрители, собравшиеся в галерее Шона Келли, начали проявлять признаки недоумения.
Сначала они напрягали глаза, чтобы внимательно рассмотреть лицо художника. Затем они осторожно вытянули шеи вперед. Наконец, они все вместе мигрировали к северной стороне галереи, где смогли получить исчерпывающий обзор Абрамовича в анфас. В этом не было сомнений: художник спал.
Группа студентов из Новой школы в Нью-Йорке, прошедших курс «Искусство критического обзора», достала свои телефоны, чтобы снять видеозапись события, постепенно увеличивая лицо Абрамович, пока ее закрытые веки не заполнились весь выстрел.
Два стильных парня двадцати с чем-то лет на очевидном свидании вежливо усмехнулись и начали теоретизировать о том, насколько гениальным был этот спектакль в его упреке зрелищности и коммерциализации, которые затмили предыдущую работу Абрамовича. Заметив эклектичную толпу оккультистов, интеллектуалов и представителей богемы, которые придерживались своих приблизительных предубеждений о беспорядках и беспорядках Нью-Йорка, семья посетителей с равнин Небраски, которые блуждали в галерее, с недоумением наблюдали за чем-то, похожим на спящую бабушку.
свое кресло-качалку и вскоре ушли, еще более сбитые с толку городской жизнью.
В то время как те, кто находился в стороне, казались ошеломленными, натурщик начал проявлять признаки беспокойства примерно через 10 минут после того, как впервые сел. В то время как он первоначально продолжал смотреть, несмотря на прерванный зрительный контакт, он начал метать взгляды по комнате, поскольку болтовня нарастала, опасаясь стать предметом шутки, которую он не понял.
«Она должна спать?» — сказала натурщица гулким голосом, изображая нервный смех, который, безусловно, должен был вернуть 75-летнего художника к жизни, но, к сожалению, этого не произошло. «Привет?» — в отчаянии сказал он, что только еще больше оттолкнуло зрителей от общения с ним.
Няня, чье имя Престон, является старшим сыном управляющего хедж-фонда, который выиграл аукционную ставку в размере 24 000 долларов в качестве подарка на день рождения для своего потомка.
Именно тогда знаменитая художница издала громкий храп, не оставив никаких сомнений среди служителей, что она погрузилась в состояние сна.
Был, однако, уместный вопрос, который с большей уравновешенностью развлекали в углу комнаты нарядно одетые помощники галереи, одетые с ног до головы в черное. Хотя художник дал им строгие инструкции не вмешиваться в ее выступление независимо от того, что должно было произойти, в частном порядке они задавались вопросом, не настало ли их время проявить себя, присоединившись к легионам помощников, операторов и медицинских работников, которые вмешались в происходящее. прошлое, когда артистка теряла сознание во время своих выступлений. В конце концов они решили делать то, что им сказали, потому что хотели сохранить свои рабочие места, а не потому, что у них не было никаких умных идей.
В суматохе люди начали отфильтровываться, выбирая кофе и поздний завтрак. Когда Hyperallergic покинул сцену чуть более чем через час, ассистенты галереи и репортер New York Times были единственными, кто остался стоять.
В кратком заявлении, опубликованном после репетиции, бдительный Абрамович сказал: «Мои извинения перед публикой.
В это время дня я обычно сплю».
На выставке художника «Бесконечное путешествие» каждая крошечная деликатная отметина читается как медитативное действие, пронизанное строгим вниманием, заботой и сосредоточенностью.
Эми Эллингсон
Лакс была чернокожей женщиной из Роанока, чьи образцы раковых клеток были взяты без ее согласия и использованы в медицинских исследованиях.
Рея Найяр
снаряда, недавно обнаруженные на археологических раскопках Cooper’s Ferry в Айдахо, появились раньше подобных находок на тысячи лет.
Сара Роуз Шарп
Ваш список обязательных для посещения, веселых, познавательных и очень художественных событий Лос-Анджелеса в этом месяце, включая Виктора Эстрада, Симоне Форти, Коити Эномото и других.
Мэтт Стромберг
Ваш список обязательных к посещению, веселых, познавательных и очень нью-йоркских художественных событий в этом месяце, включая Кваме Брэтуэйт, Сару Флорес, Морриса Хиршфилда, Гвен Смит и многих других.
