Рэи Кавакубо | Vogue Russia
Рэи Кавакубо | Vogue RussiaSkip to main content
Мода
Рэи Кавакубо — о силе одежды, брендах с «правильной» позицией и будущем Comme des Garçons
Mitsuko Watanabe
Мода
Почему вам необходимо одеться в духе «Франкенштейна» Мэри Шелли
Rosalind Jana
Lifestyle
В Париже открывается кафе Симона Порта Жакмюса
icon
ГалереяLifestyle
В Париже открывается кафе Симона Порта Жакмюса
icon
ГалереяМода
Вещи из новой линии Comme des Garçons уже можно купить
Мода
Вещи из новой линии Comme des Garçons уже можно купить
Мода
Вещь дня: пальто Comme des Garçons
Мода
Рэи Кавакубо — тема Met Gala 2017 — новые кадры
icon
ГалереяМода
Новая кровь
Мода
Новая кровь
Мода
Рей Кавакубо сотрудничает с Hermès
Мода
FNO 2012: Презентация аромата Comme des Garçons Amazingreen в ЦУМе
Красота
Comme des Garçons выпускают новый аромат
Мода
Вручение премий CFDA Fashion Awards-2012 в Нью-Йорке
icon
ГалереяМода
Вручение премий CFDA Fashion Awards-2012 в Нью-Йорке
Красота
Теория игр
icon
ГалереяКрасота
Теория игр
Мода
Дрис Ван Нотен, Анн Демельмейстер и другие сняли фильмы для Selfridges
Мода
Подарок дня: Вещь из праздничной коллекции Comme des Garcons
icon
ГалереяМода
Подарок дня: Вещь из праздничной коллекции Comme des Garcons
Мода
Comme des Garcons и The Cambridge Satchel Company выпустили коллекцию сумок
Мода
Вещь дня: Кошелек Comme Des Garçons
Красота
За стеклом: Comme des Garcons
Красота
Новый аромат Comme des Garcons
Показать еще
Рей Кавакубо — биография создателя бренда Comme des Garcons
Рей Кавакубо (Rei Kawakubo) 11 октября 1942 г.р. — японский модельер, основательница знаменитого бренда Comme des Garcons, что в переводе означает «как мальчишка».
Для человека непосвященного и несведущего в моде одежда Comme des Garçons может показаться безразмерными черными лохмотьями, безвкусицей, абсурдом или очередным неформальным веянием. На самом же деле в ней кроется глубокая философия.
Однажды она сказала в интервью: «Обеспечивать себя, быть самодостаточной — вот что должно быть целью всех женщин. Это философия одежды. Она предназначена для современных женщин, женщин, которые достигают счастья не потому, что привлекают мужчин своей сексуальностью, подчёркивая фигуры, а потому что привлекают их своим умом».
О её работах будут говорить как о проявлении интеллектуализма в моде — отвергая клише Запада и клише Востока, в частности, Японии, она постоянно ищет ответы на вопрос, что есть красота, и заставляет думать об этом тех, кто носит её одежду.
Рей Кавакубо (Rei Kawakubo) родилась в Японии в 1942 году. Как и многим дизайнерам, ставшим впоследствии видными фигурами в мире моды, в юности ей было трудно подобрать для себя одежду в магазине, и она решила делать ее сама. И дело здесь не в том, что в универмагах не было ее размера. Антропометрические данные Рей слабо отличаются от большинства японок — субтильная, невысокого роста — она не хотела надевать то, в чем чувствовала себя некомфортно, что не отражало ее собственного ощущения мира.
Окончив в 1964 году университет, где Рей изучала фиолософию, литературу и историю искусств, она устроилась работать в рекламный отдел компании Asahi Kasei, которая выпускала новомодные синтетические ткани, а в 1967 начала подрабатывать стилистом. Зачастую она не могла найти нужной одежды для рекламных кампаний Asahi Kasei, и потому решила взяться за дело сама.
Так на свет появились ее первые платья. В то время сама Кавакубо еще не обладала навыками шитья, поэтому ей приходилось буквально на пальцах объяснять портным свое видение: где край нужно оставить необработанным, где забыть о рукаве, как именно юбка должна превращаться в кокон, а жакет — в трапецию.
Это привело к созданию в 1969 году собственного бренда Рей Кавакубо с франкофонным названием Comme des Garçons («как мальчики»). По признанию японки, это имя пришло ей на ум благодаря популярной в то время песни и «ничего особенного» она в него не вкладывала. В 1975 году в Токио появился первый бутик Comme des Garçons и тогда же — первая официальная коллекция женской одежды, за которой в 1978 последовала и мужская.
Покорив Японию, в 1980 году Рей Кавакубо переехала в Париж и уже в 1981 устроила свой первый показ в Европе. Ей удалось сотворить сенсацию. В эфемерном мире, давно канонизировавшем сексуальную женственность, цветочную романтику и мужскую брутальность, Рей Кавакубо в одночасье оказалась адептом мрачной эстетики и поборником абсурда.
Журналисты, кажется, принялись соревноваться — кто сочинит увиденному лучший эпитет. «Хиросима-шик», «Пост-ядерная мода», «Удар по штампам» — эти и другие сравнения встречались повсюду, где бы ни шел разговор о японке, бросившей вызов закостенелой Европе.
В то время как другие дизайнеры по старинке драпировали моделей, Кавакубо работала с силуэтами, словно поэт, в окончаниях строк стихотворений которого нет стройности, но отчего-то они кажутся впечатляюще слаженными. «Я ненавижу симметрию» — это признание Кавакубо выглядит вовсе не робкой попыткой выйти за границы привычного, а осмысленным манифестом. Она не обрабатывала края, не заканчивала швы, отрывала рукава, переворачивала карманы, скручивала воротники, кромсала подолы… За это ее одежду часто называли «антимодой». С тех пор Рей Кавакубо стала постоянной участницей Недели моды в Париже.
Одну из самых знаковых коллекций Рей показала в 1997 году. Она получила название «горбатой» за обилие накладок, деформировавших женскую фигуру.
Они были повсюду: в горбах на спине, во вспухших плечах, в ассиметричных бедрах. Это был настоящий демарш, за который к японке попытались приклеить ярлык феминистки. Однако сама Кавакубо с ним не согласна: «Подобные движения меня никогда не интересовали. Творчество — вот меч, которым я сражаюсь в битвах, в которых захочу». Впоследствии «Горбатая коллекция» легла в основу танцевальной постановки Мерса Каннингема «Scenario». В том же году Рей Кавакубо получила почетное звание Доктора лондонского Королевского художественного колледжа.
Параллельно с работой над дизайном одежды Рей занялась парфюмерией и в 1994 году запустила собственную линейку духов. Догадаетесь, какой аромат она предлагает вам «надеть» на себя, когда вы, к примеру, собираетесь на свидание или хотите заглянуть субботней ночью в клуб? Чернил, свежего асфальта, горелой резиной и лака для ногтей. Можно и все одновременно.
В 1998 году японка выпустила, пожалуй, свой самый известный аромат — Odeur 53 by Comme des Garçons, главной особенностью которого стало полное отсутствие начальных, срединных и конечных нот.
Аромат был создан на основе 53-х запахов неорганических материалов, таких, как огонь, песок пустыни, каучук, кислород и т.д.
Среди засилья цветочных и древесных запахов ароматы, созданные Кавакубо, могут показаться чудачеством и полнейшим безумством, однако ей удалось облечь их в продаваемую форму, и сегодня духи марки Comme des Garçons — хит продаж.
Однако не стоит думать, что Кавакубо воспевает лишь отклонения от общепризнанных норм. Она не сторонится и гармоничных парфюмов, и нежных украшений (ювелирную коллекцию Pearl она запустила в 2006 году). Главное для японского дизайнера — новаторский подход, причем не без оглядки на стратегии продаж. Так, например, в 2004 году в Берлине открылся первый из десяти «партизанских магазинов» Guerilla. Согласно концепции, они расположены в стороне от обычных торговых кварталов и работают только один год.
В 2008 году к 40-летнему юбилею Comme des Garçons Кавакубо запустила временную линию Black, которая по задумке просуществовала 18 месяцев.
Нетрудно догадаться, что в нее вошли брюки, юбки, плащи, куртки и украшения преимущественно черного цвета, которому японка всегда отдавала предпочтение. Кстати говоря, лишь в середине 1990х в ее коллекциях стали появляться яркие краски, однако дизайнер объяснила изменения тем, что «новые оттенки являются способом дополнительной экспрессии черного, демонстрации его различных граней».
К коллаборациям со знаменитой японкой стремятся многие модные дома и даже масс-маркеты вроде H&M.; В 2008 году сама Рей предложила Иву Карселю, исполнительному директору Louis Vuitton, открыть совместный магазин в Токио. В течение трех месяцев в нем продавалась коллекция сумок, состоящая из шести моделей с 8 ручками разной длины. В 2009 по заказу американской компании-производителя игрушек Mattel японка создала новый наряд для куклы Барби, в 2010 разработала дизайн сумок для Paco Rabanne, причем она переработала иконическую модель 69, созданную в 1969 году из металлических пластин. В 2012 году Рей Кавакубо с большим удовольствием (по ее собственному признанию) поработала над двумя лимитированными коллекциями шелковых шарфов Comme des Carrés for Hermès.
В коллекциях Кавакубо нет воспоминаний о путешествиях или экскурсов в историю, как нет в них и оглядки на работы коллег. Ее фантазия настолько ошеломляет, что сама Рей — неиссякаемый источник вдохновения для сотен дизайнеров, художников, танцоров и музыкантов. Создание новой коллекции японка всегда начинает с чистого листа, чтобы не нарушать чистоту замысла. Где она ищет красоту? «Там, где ее никому бы не пришло в голову искать».
Сегодня Рэй Кавакубо 71 год, и она по-прежнему в моде. Да-да, именно она, ведь это тот случай, когда имя создателя еще более известно, чем его детище. Она все так же демонстрирует свои коллекции в Париже и по всему миру, не выходит на поклон после показа, редко дает интервью и считает, что дизайнер не должен быть селебрити.
Кавакубо — неутомимый новатор. Ее история — это пример того, как непонимаемый человек искусства добился признания и сумел раскрасить каноны модной реальности, а заодно обрести статус классика. В свои годы она по-прежнему очень много работает, причем сфера ее интересов с каждым годом только растет.
Она пишет картины, оформляет интерьеры, преподает в Лондоне и развивает свою модную империю.
Рей Кавакубо | BoF 500
Рей Кавакубо — креативный директор Comme des Garçons, которая, несмотря на то, что работает в соответствии с нетрадиционным духом, основанным на сыром творчестве, превратилась в бизнес, оборот которого превышает 220 миллионов долларов в год. Она никогда не училась на модельера; вместо этого она изучала искусство и литературу в университете Кейо. Возможно, в результате этого Кавакубо всегда следовала за ритмом своего собственного барабана, как в коммерческом, так и в творческом плане, и в результате индустрия превозносит ее как икону современности, которая продолжает вызывать волнение в индустрии моды. Она также является соучредителем культового розничного направления.
Дуврский уличный рынок
, что она и ее муж
Адриан Йоффе
создана в 2004 году.
Японский дизайнер вошла в индустрию, устроившись на текстильную фабрику; в 1967 году дизайнер стал внештатным стилистом. Два года спустя она начала шить одежду под лейблом Comme Des Garçons. Дизайнер включил этот лейбл в 1973 году, что стало прямым следствием его популярности среди японских потребителей. В течение оставшейся части десятилетия Кавакубо совершенствовала свою эстетику и строила свою компанию, открыв бутик в Токио в 1975 году и добавив линию мужской одежды Homme Comme des Garçons в 1919 году.78.
Ко времени своего парижского дебюта в 1981 году Кавакубо была настолько известна, что ее последователи и поклонники были прозваны в японской прессе «воронами». Дизайнер сказала The New Yorker в 2005 году, что она «никогда не собиралась начинать революцию» — она намеревалась только показать «то, что я считала сильным и красивым. Так уж получилось, что мое представление отличалось от всех остальных».
Она продолжала вводить новшества и при этом вдохновляла многих дизайнеров — Мартина Маржелу,
Энн Демельмейстер
и Хельмут Ланг проверили имя Кавакубо как источник вдохновения, сделав моду более богатой палитрой, чем раньше.
Кавакубо сказал Interview : «В хорошие и плохие времена компания более или менее одинакова. Comme des Garçons всегда путешествовал в своем собственном темпе и будет продолжать в том же духе». Так оно и есть, и мода лучше для этого.
В мае 2019 года Кавакубо получила премию Исаму Ногучи, став первым модельером, получившим приз, учрежденный в 2014 году для признания художников-новаторов, которые пошли по стопам Ногучи, объединив восточную и западную культуры.
Редкое интервью с дизайнером Comme des Garçons Рей Кавакубо | Comme des Garçons
Я здесь не для того, чтобы спрашивать Рей Кавакубо об одежде, потому что она больше не шьет ее, хотя это не помешало ей оставаться, вероятно, самым важным модельером в мире. Пять лет назад ее дефиле Not Making Clothing для Comme des Garçons включало модель, одетую в клетку из черных полосок ткани и зловещий розовый плюшевый костюм, который наполовину скрывал владельца за буйством оборок. Девять сезонов спустя она по-прежнему устраивает показы на каждой парижской неделе моды, руководит бизнесом с годовым оборотом в 280 миллионов долларов, но по-прежнему настаивает, что не занимается пошивом одежды. Другими словами: Рей Кавакубо — это настолько высокая концепция, насколько это вообще возможно.
Основательница Comme des Garçons Рэй Кавакубо говорит, что она «сердита на легкую моду». «Что значит не шить одежду?» Мой вопрос адресован Кавакубо, но задан, как и все остальные, через Адриана Жоффе, президента Comme des Garçons.
Джоффе — 25-летний муж Кавакубо, 31-летний деловой партнер и ее Человек на Земле, через которого она общается с неяпоноязычным миром. Он переводит, а она что-то отвечает. У них оживленная дискуссия на ее родном языке. Она сидит, как сфинкс, скрестив руки на груди, переводя взгляд с Иоффе на меня. «Она говорит, что на самом деле хотела бы получать новый мозг каждый сезон», — говорит он в конце концов. «Но она не может. Поэтому ей нужно найти новый метод, чтобы прийти на работу. Девять сезонов назад она подумала: может быть, если я не буду пытаться шить одежду, я смогу сделать что-то новое». Итак, я говорю, речь идет о создании пространства для оригинальной мысли? Посовещавшись с Кавакубо, он одаривает меня ободряющей полуулыбкой и не без злобы говорит: «Все не так просто».
Штаб-квартира Comme des Garçons находится за фасадом XVII века на Вандомской площади в Париже. Слева витрины ювелирного бутика Chanel представляют собой сверкающий снежный шар из бриллиантов под кремовыми навесами; справа, в Chaumet, на бархатных подушках блестят изумруды.
Простая черная дверь с надписью Comme des Garçons ведет во внутренний двор, где молодые сотрудники бренда обедают салатами и пьют кофе. Дресс-код для мужчин и женщин вращается вокруг черных брюк, рубашки оверсайз и массивных сандалий на платформе; волосы либо коротко подстрижены, либо закручены в небрежный узел. Дверь ведет в узкий выставочный зал в стиле индустриального шика, в конце которого находится студия Кавакубо, на полэтажа выше и защищенная стеклянной стеной. В конце длинных вешалок с одеждой можно увидеть стриженную фигуру, возвышающуюся, как алтарь, на полпути к потолку, сидящую в тихой сосредоточенности за своим длинным белым столом.
Сегодня выставочный зал заполнен мужской одеждой: брюки в сморщенную конфетную полоску, аляповатый сиреневый костюм, разорванные половинки контрастных свитеров, слитые в один предмет одежды. Я рассматриваю ожерелье, сделанное из зубастой анатомической модели челюсти собаки, когда приходит Джоффе, чтобы проводить меня в кабинет Кавакубо.
Блестящий лысый и аккуратно одетый в черное, его низкий голос и безмятежная манера поведения производят впечатление очень шикарного современного монаха.
Кавакубо крошечная, с полупрозрачной кожей и, в 75 лет, с солью и перцовой грубостью в ее характерном черном бобе, которого я не видел на фотографиях. (Ее фотографии, как известно, ограничены.) На ней белый плащ тонкой бумаги поверх черной рубашки и объемная черная юбка, а на левой руке массивные серебряные кольца. Она обходит стол, чтобы поприветствовать меня плоскостопием, которое уравновешивает ее пропорции бумажной куклы. Она пожимает мне руку и что-то бормочет Иоффе. Я говорил вам, говорит он вполголоса. Это для Хранителя. (Кавакубо может говорить по-английски, а может и нет, но мне кажется, что она его понимает.) Пока они разговаривают, ее язык тела похож на то, как кто-то только что напомнил о приеме у дантиста.
Высокий концептуальный дизайн Кавакубо намеренно бросает вызов. Эта встреча не столько похожа на собеседование, сколько на вызов в кабинет суровой, но довольно чудесной директрисы, где ей поручают решить загадочный кроссворд, подсказки перемешаны в переводе, на фоне тикающих часов ее очевидной скуки.
Первый вопрос-ответ звучит так. Я говорю, что многие модельеры назвали бы свою работу самовыражением. Что Comme des Garçons говорит нам о вас? Иоффе переводит, отвечает она, затем говорит с ним по-японски. Она спросила, можешь ли ты уточнить вопрос, говорит он, но пока я нащупываю новые слова, она снова начинает говорить. «Она говорит, что это не имеет значения, — говорит Джоффе.
Вызывающий перформанс разговор с Кавакубо очень близок к вызывающему перформансу просмотру одного из ее дефиле, где модели, закутанные в мотки шерсти, словно бабочки, вылупившиеся из куколок, шагают с преувеличенной медлительностью дети играют по бабушкиным стопам. На самом деле синергия между ними кажется настолько очевидной, что я думаю, что неправильно расслышал ее ответ, поэтому я проверяю. «Это то, что она сказала», — повторяет Иоффе, слегка приподнимая брови, как будто выражая сочувствие моему тяжелому положению. «Она удивляется, почему мы озадачены ее ответом. Я сказал ей, что я так же озадачен, как и ты. Теперь она долго говорит по-японски, пока он не говорит ей по-английски: «Я понимаю, но я удивлен», после чего разговор возвращается на японский. В конце концов он поворачивается ко мне и говорит: «Она думает, что это неправильное представление — меня, вас, всех — что то, что она чувствует и что она сказала о вере в свободу, об энергии, которая исходит от эмоциональной свободы, имеет какое-либо отношение к с ее работой.
Трудно рассказать о столкновении с Кавакубо без того, чтобы не прозвучать так, как будто вы ее подсылаете, или как если бы вы были напыщенными и глухими к абсурду. Я абсолютно не посылаю ее вверх. Она дальновидная, радикальная и – нравится ей это или нет, об этом позже – героиня-феминистка. Она изобрела черный цвет как цвет городского творчества, она освободила высокую моду от тщеславия, и все это она сделала в пронзительно оригинальных дефиле.
Однажды она описала свою работу как похожую на дзен-коаны, неразрешимые головоломки, заданные буддийскими учителями, которые, будучи неразрешимыми, учат вас ограниченности вашего интеллекта и таким образом освобождают ваш разум. Кавакубо изменил не только то, как мы думаем о моде, но и то, как мода и мысли могут сосуществовать в культуре и коммерции, вдохновив новое поколение модных дизайнеров и идейных лидеров, таких как Алессандро Микеле, чьи музы Gucci — Ролан Барт и Уолтер. Бенджамина и Вирджила Абло из Louis Vuitton, которые вместе с художницей Дженни Хольцер устроили раннее шоу, чтобы привлечь внимание к кризису беженцев.
Тем не менее, нужно иметь хороший слух для комедии, чтобы не слегка пощекотать себя в течение часа с Кавакубо. Я задаю вопрос о цвете, пытаясь узнать ее мысли о том, почему после объявления красного новым черным ее последние коллекции стали радужно-яркими. Перевод перерастает в горячий обмен мнениями между мужем и женой. Я удивляюсь, что тут такого спорного, когда Иоффе поворачивается ко мне.
«Извините», — говорит он, и на мгновение я подозреваю, что он забыл о моем присутствии. — Что еще за вопрос?
Что делает все это еще более необычным, так это то, что Кавакубо является не только самым утонченным дизайнером высокой концепции на парижской неделе моды, но и чрезвычайно успешной бизнес-леди. Родившись в Токио в 1942 году, она основала Comme des Garçons в возрасте 27 лет, и в течение десяти лет у нее было более 100 магазинов в Японии, где продавали ее характерную авангардную эстетику (черный цвет, асимметрия, рваные края). Но именно в 1981 году, когда она представила Comme des Garçons на парижской неделе моды, Кавакубо по-настоящему взорвала индустрию. Что-то в переплетении ее японских тем (пространство между вещами, зеркальные отражения, начало с нуля) с парижской алхимией парфюмерного шика и бунтарского бунта сделало ее показы самой убедительной вещью, которую Париж видел за последние годы. Вслед за ними последовал запуск ряда собственных брендов (крупнейшим из которых был Play с характерным логотипом в виде нарисованного сердца), а также прибыльное сотрудничество с Nike и успешный парфюмерный бизнес.
Открытие в 2004 году Dover Street Market, своего рода артхаусного универмага, показало, что она является настоящим бизнес-провидцем. Со своими литыми бетонными полами, коллаборациями поп-ап артистов и партизанскими мероприятиями DSM опередила остальную отрасль на десятилетие. Магазины по-прежнему занимают самые модные площади в самых модных городах мира, и каждый сезон сама Кавакубо обновляет их дизайн. В прошлом, когда ее просили дать определение себе, она иногда выбирала односложный ответ «бизнесвумен».
Мода Кавакубо, вся дикая некрасивость и войлочные, выпуклые шишки и бугры, ощущается как перчатка, брошенная узким ограждениям тщеславия, которые сковывают женскую одежду. Многие из ее произведений не имеют размера; какое-то время она экспериментировала с отсутствием зеркал в гримерках, чтобы клиенты могли сосредоточиться на своих ощущениях. На интуитивном уровне есть что-то прекрасное в 75-летней художнице (мое слово, не ее), которая без колебаний относится к себе так абсолютно и абсолютно серьезно.
Но как бы феминистки ни пытались объявить ее своей, она отказывается называть себя таковой («Она говорит, что женское тело не имеет никакого отношения к тому, что она пытается делать. Ни тщеславие, ни красота не бросают вызов, она просто не интересно»), хотя она идентифицирует себя как панк: «Как дух, как образ жизни». И как панк, переводит Иоффе, она «сердится на легкую моду. Спортивная и уличная одежда берет верх, особенно в мужской моде. Это не совсем иконоборчество… Люди, кажется, увлечены этим, но на самом деле это не бунтарство. Нет точки зрения». А мода не должна быть легкой? При переводе это вызывает яростное качание головой. «Когда все слишком просто, ты не думаешь и не двигаешься вперед. Не только в моде. Во всем.
«Что еще? Она устает». Терпение Кавакубо для объяснений, как известно, ограничено. Art of the In-Between, выставка ее работ, организованная в Метрополитене в Нью-Йорке в прошлом году, по ее настоянию не содержала поясняющих текстов.
Это всего лишь вторая монографическая выставка, присуждаемая живому дизайнеру Метрополитеном (после Ива Сен-Лорана в 1983), это была огромная честь («Она говорит, что это был трудный опыт, но это было приятно»). После заката этого года у Кавакубо много дел: новый Dover Street Market в Лос-Анджелесе и запуск нового бренда CDG, который продает футболки и кроссовки сегодняшним помешанным на логотипах потребителям моды.
«Она сказала, что я должен объяснить вам объем работы, которую она должна выполнить, магазины, которые она должна проектировать, а также коллекции. Это никогда не останавливается», — говорит Йоффе. Какие элементы работы вам нравятся? Она качает головой на перевод. «Работа не доставляет удовольствия, — говорит мне Иоффе. (Она всегда называет это «работой».) «Она говорит, что люди, которые говорят, что им нравится эта работа, не воспринимают ее всерьез. Единственный способ надеяться сделать что-то новое — не быть удовлетворенным». Думает ли она, не увлеченная историей моды, когда-нибудь о том, каким будет ее наследие? Они болтают несколько минут, затем Иоффе поворачивается ко мне и говорит: «Она никогда не думала об этом.
