Куликовская Мария | Художники | Щербенко Арт Центр
2020
«От акции к перформативной скульптуре: Мария Куликовская», персональная выставка, Щербенко Арт Центр, Киев
2019-2020
«Цыеты», Щербенко Арт Центр, Киев
2018
«The Raft CrimeA», перформанс в публичном пространстве города Вены и выставка в Высшей школе медиа и дизайна, Вена, Австрия
Презентация новой серии мыльных скульптур, Cidade da Cultura, Сантьяго-де-Компостела, Испания.
Перформанс «The Raft CrimeA» и инсталляция в общественных местах, новая мыльная скульптура «Русалочка», Мальмё, Швеция
Перформанс «Люстрация № 2», специально для Vogue Украина, Киев, Украина
Персональная выставка акварели и скульптуры «Движения свободы», в Port Creative Hub, Киев
Презентация нового скульптурного триптиха в групповой выставке украинского авангарда «Перманентная революция» в музее Людвига, Будапешт, Румыния
Презентация тотальной инсталляции (скульптура и видео) в качестве результата исследования в рамках Ливерпульской биеннале-резиденции, заключительная групповая выставка, Ермилов Центр, Харьков, Украина
Перформанс «Люстрация», Музей современного искусства Мыстецкий Арсенал, Киев, Украина
2017
Презентация скульптурного проекта «Carpe Diem» в групповой выставке «Marry Me», Музей истории Украины, Киев, Украина
Перформанс»Кровь и давление» в сотрудничестве с художницей Милой Долман, Ugly Duck Art Center, Лондон, Великобритания.
Презентация скульптурного проекта «Memento Mori» [Кто я?] Из 23 скульптурных объектов в витрине магазина модной одежды «Vsi Svoi», Киев, Украина
Перформанс, социальная скульптура «The Raft CrimeA», SWAB Performance, Барселона, Испания
Скульптурный перформанс «Цветы демократии» и панельная дискуссия о политическом перформансе, Фестиваль перформанса CREATURE, Каунас, Литва
Фасилитатор проекта Марины Абрамович «Генератор» в Пинчук Арт Центре, Киев, Украина
«Кто я?», Серия скульптурных объектов-автопортретов, скульптуры в полный рост, презентация во время выставки «Холодная надежда», галерея Invogue, Зеленый театр, Международный кинофестиваль, Одесса, Украина
«Идентичность», перформанс, скульптурная инсталляция, Spinneriet gallery, Malmo
Постоянный скульптурный проект «Memento Mori» в общественном парке, Львов, Украина
Персональная выставка «Отпечатки складок», серия из 10 скульптурных объектов, Port Creative Hub, Киев, Украина
Презентация перформативной скульптуры «Складки» во время Kyiv Art Week, Бизнес Центр «Торонто», Киев, Украина
2016
«Соль Земли» [Сома. Реплика], тотальная скульптурная инсталляция, Арсенал, Киев, Украина
Персональная выставка «Плот Крым Карты Судьбы», социальная скульптура, VCRC, Киев, Украина
Старт перформанса, социальная скульптура «Плот Крым», Днепр, Киев, Вилково, Украина
Персональная выставка «9 мая», Art Represent, Лондон, Великобритания
Акция / скульптуры «Цветы демократии», Лондон, Национальная галерея, Tate Modern, Парламент, Трафальгарская площадь, Лондон, Великобритания
Скульптурные объекты, Киевский музей русского искусства, Киев, Украина
Перформанс «Поцелуй меня», Фонд Елены Пинчук, Мыстецкий Арсенал, Киев, Украина
2015
Перформанс «Happy Birthday», Saatchi Gallery, Лондон, Великобритания
Ассистент Peter Johansson для выставки в Borås Museum of Contemporary Art, Швеция
«Homo Bulla» (реплика), финалист UK/raine, первого открытого соревнования молодых художников Британии и Украины, Saatchi Gallery, Лондон, Великобритания
«No Questions/Body and Borders#3″, презентация проекта Kulikovska-Shabo в кураторском проекте «Философия миграции», Музей наследия Украины, Киев, Украина
Участница перформанса #onvacation в Русском павильоне Венецианской Биеннале, Венеция, Италия
2014
«BodyandBoarders» – групповой, украинско-шведский проект (совместно с Жаклин Шабо), хепенинг при поддержке Платформы культурных инициатив «ИЗОЛЯЦИЯ», Донецк, Украина, Швеция
«Без названия», групповая выставка «Дай мне завтра», Боттега-галерея, Щербенко Арт Центр, Институт проблем современного искусства, Киев, Украина
«Без названия», групповая выставка «Through Maidan and Beyond», Architekturzentrum Wien, MuseumsQuartier, Vienna Art Week, Австрия
«Без названия», групповая выставка «Предчувствие: украинское искусство сейчас», Saatchi Gallery, Лондон, Великобритания
«254» Скульптура в групповой выставке «Открытки с Майдана», куратор Леся Прокопенко, Марек Годзевский Киевская платформа современного искусства, Центр современного искусства, Уяздовский замок, Варшава, Польша
«Быть или не быть», групповая выставка видеоарта «Искусство за свободу», Президентская библиотека Саакашвили, Тбилиси, Грузия
«254»,перформанс «Манифеста 10» в Главном отделе Эрмитажа, Санкт-Петербург, Россия, при поддержке фонда ИЗОЛЯЦИЯ, Санкт-Петербург, Россия
«BodyandBoarders», видео, HKW Haus der Kulturen der Welt, Берлин, Германия
«BodyandBoarders», видео, Боттега-галерея, Арт Вильнюс
«Без названия», инсталляция, домашний текстиль, мясо, Art Vilnius
«BodyandBoarders» — украинско-шведский групповой проект, брак как арт-проект, перформанс в художественной группе Куликовская-Шабо, при поддержке фонда ИЗОЛЯЦИЯ, Донецк, Украина
«Быть или не быть», видео, перформанс, представленный на NYC Kinofest, Украинский институт Америки, Чикаго, США.
«BodyandBoarders», инсталляция и скульптуры в составе группы Куликовска – Шабо в групповой выставке «Культурная столица» Bildmuseet, Умео, Швеция
«Быть или не быть», видео, перформанс в групповой выставке «А сейчас? Сила искусства», Лавра-галерея, Киев, Украина
2013
«Вытеснение», скульптура, животный жир, соль, групповой проект «Площадь Свободы», Ермилов Арт Центр, Харьков, Украина
«Товарный Вид», видеоарт, проект Щербенко Арт Центра «Искусство видеть», в рамках Art Kyiv Contemporary VIII, Киев, Украина
«Soma», номинант на премию Пинчук Арт Центра, Пинчук Арт Центр, Киев, Украина
Участница украинско-шведского проекта Ruta Runa, Киев, Украина, Стокгольм, Швеция
Сокуратор международного феминистического лагеря «ФРОГ», Керчь, АР Крым, Украина
«Куда ветер дует» инсталляция, Национальный художественный музей Украины, Киев, Украина
«Армия клонов.2», инсталляция в групповом проекте «Красота», RuArts-Foundation for Contemporary Art, Москва, Россия
«Без названия», инсталляция в групповом проекте «Интроверсия», Центр современного искусства М17, Киев, Украина
Перформанс в общественном пространстве (витрина винной галереи «Wein & Co»), Устер, Швейцария
2012
«SWEET/SS LIFE», персональный проект победительницы Международного конкурса нонпрофитной организации AKKU и департамента культуры в Устере, Цюрих, Швейцария
«HOMO BULLA», сайт-специфик проект «ИЗОЛЯЦИЯ», Платформа культурных инициатив «ИЗОЛЯЦИЯ», Донецк, Украина
«Музыка неизвлеченных звуков», перформанс в лаборатории Государственного научно-исследовательского института строительных конструкций, в рамках проекта фундации ЦСИ «В поисках пространства взаимодействия», специальный проект первой Украинской биеннале современного искусства «Арсенале», Киев, Украина
«Гендер», групповой кураторский проект, Платформа культурных инициатив «ИЗОЛЯЦИЯ», Донецк, Украина
«Коан», в рамках группового проекта «Живопись умерла?», Центр современного искусства М17, Киев, Украина
«Сон», видео работа, групповой кураторский проект Марины Щербенко «Среда обитания», Боттега Галерея, Киев, Украина
«Bounty», инсталляция, видео арт, групповой кураторский проект «Независимые», Мыстецкий Арсенал, Киев, Украина
2011
«Пандора», инсталляция, персональный, специальный проект на конкурсе МУХі 2011, Боттега Галерея, Киев, Украина
2010
«Армия клонов», персональный проект в рамках Международного фестиваля ГогольФест 2010, Студия Довженка, Киев, Украина
Финалистка конкурса МУХі 2010, Боттега Галерея, Киев, Украина
«Без названия», видео арт, Неделя современного искусства, Берлин, Германия
2009
«Без названия», Международный ленд-арт фестиваль «Мифогенез», Винница, Украина
Финалистка Форума творческой молодежи, галерея «РА», Киев, Украина
2006
Персональный проект в центре организации «Просвита», Киев, Украина
Мария Куликовская: Я не верю в классовые разделения | Куликовская Мария | Художники
Интервью с художницей Марией Куликовской в рамках персональной выставки «9 мая» в лондонской галерее Аrt Represent.Мария Куликовская на открытии выставки «9 мая» в галерее Аrt Represent (Лондон)
Недавно я вернулась из Лондона. Там проходила моя персональная выставка, реплика о Дне “победы” 9 мая. Название и концепция были направлены на выявление лжи и пропаганды, которая уже очень много лет оккупирует сознание огромного количества людей. В Лондоне презентовала скульптуры, инсталляции, керамику, некоторые рисунки и видео.
Видео-работы, кстати, были показаны впервые. Это видео-документации моего перформанса «254» – когда я лежала под украинским флагом в Санкт–Петербурге во время открытия Манифесты 10, а также видео о том, как стирала Крымский флаг в Москва-реке 1 мая в прошлом году. Видео акции Happy Birthday, когда я разбила свою зеленую скульптуру в галере Саатчи, во время открытия выставки UK/Rain, а также видео-документация «To Be or not To Be” о разрушении мною соляных столбов в PinchukArtCentre во время начала Майдана.
Тарелки с печатью некоторых из акварелей из серии “
Я также представила работы, сделанные во время военных действий на Востоке Украины, когда только начали происходить страшные события, и мне нужно было бежать от реальности — иначе просто сошла бы с ума. В тот период я столкнулась с тем, что мне негде было жить, нашла небольшой сырой полуподвал в галерее Лавра, где можно было создавать скульптуры и рисунки. Вот там с утра до ночи и писала акварели, холсты, отливала скульптуры. Это очень сильно помогло мне справиться с депрессией. И, возможно, даже избежать суицида.
Мария Куликовская на открытии выставки «9 мая» в галерее Аrt Represent (Лондон)На лондонской выставке “9 Мая” у меня получилась мини-ретроспектива, некий итог с 2010 по 2015 годы. Знаковыми для меня работами и событиями подытожила 5 лет своей активной работы. А сейчас в моем творчестве начинается новый период. Хочу сказать, что он будет более радикальным, жестким, и возможно я буду использовать даже другой язык, очень хочу чтобы это были музыка, слова, тексты, видео, перформансы, акции, больше скульптуры, которые прозвучат «как глас к народу» на оккупированных территориях и не только. В планах создать клип в Крыму, а также на востоке. Мы покажем разрушенные, разбомбленные здания, где были и сей час происходят военные действия, все это будет сопровождаться честными, откровенными довольно циничными текстами. Мы поедем на оккупированные территории, конечно же, нелегально.
Чувствую, что внутри накипело, нужно более жестко высказываться. Потому что с одной стороны, на первый взгляд, создается видимость, что здесь, в Украине, в тылу, все довольно хорошо. Но в реальности, в нашей стране, да и во всем мире, происходит полная жесть. Например, в украинских новостях, не говорится про Сирию. Помните, был скандал, когда предложили сделать лагерь для беженцев из Сирии, а потом отказали этим людям: сказали, что они здесь не нужны. Много было риторики по поводу того, что они “другие”, мусульмане и т.д.
Сегодняшняя ситуация с Киев Прайдом, когда по поводу него до сих пор ведется очень много дискуссий, и главная загвоздка состоит до сих пор в вопросе: «Имеют ли право гомосексуальные люди на место в обществе?». Как по мне – это настолько убого, ничем не отличается от патриархально колониальной империи России. Очень много двойной морали, стандартов, которые мне не близки, поэтому я думаю, что нужно высказываться наиболее жестко.
Хочу чтобы мои перформансы и будущие акции распространялись максимально среди всех слоёв населения, чтобы это приносило вирусный эффект, влияло — во всяком случае, заставляло содрогнуться и остановиться подумать и задать себе вопрос максимальному количеству людей.
Ведь власть, например, – это группа людей, которая представляет волю народа, менеджеры, которые должны ходить на работу и работать над тем, чтобы максимально улучшать качество жизни, а не создавать для самих себя сказочную жизнь, приумножая капиталы и создавая свой собственный бизнес на налоги людей.
Когда я пребываю в Европе — получаю огромное количество солидарности, помощи, поддержки, со стороны обычных людей, а также со стороны тех, кто работает в бюрократической сфере, все они очень переживают и действительно хотят мира. Да, конечно, очень важным сейчас является то что певица Джамала выиграла Евровидение. Это абсолютно политическое искусство, как и любое искусство. А проявление поддержки со стороны Европы я оцениваю как отказ от войны и желание мира не только в Украине, но и на всей земле. Крым победил! Не наш Крым, а он — как земля, как территория, как дом многих людей: татар, украинцев, русских, болгар и греков — всех.
Это прекрасный дом, который многие хотят забрать, и просто использовать в своих целях. Но это на самом деле модель такого потребительского отношения и агрессии — она везде, во всех горячих точках мира, и я не думаю, что мы чем-то лучше, что Украина чем-то особеннее от других стран, где происходит война, конфликт.
У нас действительно очень много проблем, но многие из нас, украинцев, хотят чтобы эти проблемы были решены людьми со стороны. Я не верю в такую модель, а верю в то, что мы сами можем многое сделать для себя и своей жизни. Конечно, по этому поводу я провожу радикальные акции, потому что у меня есть опыт жизни в Европе, где, когда не стоит вопрос национальности, там все беженцы, эмигранты, все разноцветные и это замечательно (хотя и там общество сильно национализируется).
Мария Куликовская на открытии выставки «9 мая» в галерее Аrt Represent (Лондон)Мы все говорим на разных языках, и находим общий язык, потому что хотим развиваться, хотим футуристической революции, когда медицина будет на столько высоком уровне, и каждый сможет себе позволить лечение, когда каждый талантливый или менее талантливый ребенок будет иметь возможность получать знания.
Я не верю в классовые разделения, и считаю, что война, которая сейчас идет в Украине, во многом создает еще больше классовое неравенство. Потому что кто-то, кто имеет возможность доступа к деньгам, войне – зарабатывает на этом, а простые люди впадают в большие экономические трудности, огромное количество людей, ради своего порыва, ради сохранения жизни остальных людей идет на Восток, воюет и умирает.
Конечно, напрямую война не имеет отношения к моей профессии, так-же как и к специальности врача, учителя и водителя. Я по специальности архитектор — эта профессия заставляет думать и строить. Артисты и художники, наверное, более чувственные люди, и из-за открытости чувств стоят на страже событий. Я не знаю, как может не затронуть война.
Особенно, если эта война в твоей стране. Это заставляет очень много думать, работать над своими интеллектуальными возможностями, и как художница, архитектор, человек, женщина, я не могу быть согласна с войной.
Фото Марии Куликовской с крымским флагомМое сердце открыто: я люблю людей, не могу спокойно проходить мимо, кода вижу бабушек, инвалидов, просящих милостыню. Ей 80 – 90 лет, и она всю жизнь пахала, как каторжная, на этот сумасшедший Советский Союз, на диктаторов, а в итоге просит для себе 3 копейки чтобы купить хлеба: потому что не хватает. Я не знаю, как можно с этим соглашаться и закрывать на это глаза. У меня ураган внутри от всего, что происходит в нашей стране. Хотя сейчас могу твердо сказать, что более спокойна и решительна, чем была 1,5 — 2 года назад.
Поэтому продолжаю работать, искать новые формы высказывания. В голове держу целый ряд перформансов и скульптурных инсталляций, которые стараюсь воплощать в жизнь.
На базе Центра Визуальной Культуры (VCRC) планируем совсем скоро, уже в этом месяце, начать Школу Политического Перформанса – Body and Borders (Тело и Границы). В ней я и мои коллеги будем воспитывать «бойцов» современного искусства. Главное — чтобы мы были очень критичны к тому что делаем и будем делать.
Да, конечно я феминистка и гуманистка. И, да, в Украине женщины меньше реализованы, чем мужчины: у них больше реальных возможностей до сих пор. И я хочу, чтобы женщины заняли достойное, ведущее место во всех сферах деятельности. Поэтому дальнейшие акции буду делать больше с женщинами. Хотя я открыта ко всем людям, не зависимо от пола, национальности, гендера, религиозных убеждений. Я начала группу «Flowers of Democracy» («Цветы Демократии») – это некий открытый организм, группа художественного реагирования и феминистского искусства.
Кстати, в Лондоне к нам присоединились новые активистки, после нашей акции на улицах столицы Британии к нам подключилось много новых людей. Сейчас общаемся с активистками из Мадрида и Копенгагена, о возможных дальнейших наших действиях.
Основной состав группы — это около 10 женщин, с которыми мы поддерживаем связь, к нам постоянно кто-то прибавляется, пропадает на какое-то время — потом опять появляется. Я это делаю и верю в то, что из этого может вырасти что-то прекрасное, но я не делаю из этого какой-то коммерческий проект. Это не само пиар— особенно если это касается подруг и сестер.Данное движение необходимо многим.
Для нас это действительно способ познания и попытка понимания своего тела и его границ. Поэтому я говорю, что мы все открыты для мальчиков, для девочек для квир и трансгендерных людей.
С галереей Art Represent я сотрудничаю больше года — и это они были инициаторами мой персональной выставки в Лондоне. Это галерея, которая работает с художниками из конфликтных территорий, кроме меня из украинцев там пока еще никто не выставлялся. Несмотря на то, что это маленькая галерея (да еще и открытие выпало в понедельник), у меня в гостях были люди из Австралии, Тибета, Нигерии, Великобритании, Швеции, Китая, США, Украины, Польши и России. Многие смотрели онлайн мой перформанс во время открытия.
Мария Куликовская, перформанс “#onvacation” в Российском павильоне на Венецианском БиенналеЕсли рассматривать данную выставку с прагматичной позиции, то, да, конечно — это престижно для Украины. Однако, пока проблема Украины в том, что здесь нет фокуса на международный контекст, даже внутри самой нашей страны. Но больше всего мне интересна реакция самих зрителей непосредственно во время моего перформанса, ведь могу сказать точно, что они толком не знают что происходит в Украине. Они знают, что у нас началась война, но не понимают, о чем идет речь, не понимают наших пост-советских травм и трагедий.
У них совершенно другая картинка обо всем этом, ну и тема Украины мало популярна. Плюс Россия, в отличии от Украины, выигрывает с огромным преимуществом так как в первую очередь она ведет информационную войну, вкладывает тонны денег в свою пропаганду за пределами — и поэтому у европейцев такие представления, что как бы Россия левая, демократическая страна, просто президент не очень и еще и гомофоб. Они не имеют ни малейшего представления о том, что в Крыму нет света и люди в 21 веке сидят как в пещерном. Нет ни малейшего представления, что террористы отрезают людям головы и играют ими в футбол на Востоке Украины.
Так же не имеют ни малейшего представления о том, что в Украине довольно сильное патриархальное общество, и женщина, будем честны, не настолько либеральна, свободна и защищена как в Европе. Что у нас здесь огромная коррупция, и что у обычных детей нет шансов учится в Европе, потому что с зарплатой в 3 тысячи гривен, мы не потянем семестр учебы, который стоит 20 тысяч евро, и они даже не знают и часто меня переспрашивают правда ли, что мы до сих пор не в ЕС, и что границы все еще закрыты.
Во время и после открытия было много дискуссий и разговоров с людьми, много дополнительных вопросов.
Поэтому я говорю что сейчас мне нужно организовать школу, мысль о которой зреет вот уже последний год и сделать ее таковой, чтобы она была бесплатна для каждого студента. Сначала это будет общая серия лекций, тренингов, телесных практик, медитаций, изучение истории искусств. Затем начнем делать протестные высказывания, которые будут сфокусированы не только на границах Украины и России, а которые станут двигателем в глобальном мировом контексте.
Да, конечно, мои протесты и акции не похожи на акции Петра Павленского, ведь этот художник сидит, а я — на свободе (слава звездам!). Во многом потому, что в нашей стране намного больше свободы, чем в России и с каждым днем становится все больше и больше этой свободы, так как низовые движения делают это общество намного более горизонтальное, но с другой стороны, эта свобода ограничивается ровно там, где начинается власть и деньги олигархов. А в России там вообще нет свободы, а есть жёсткая диктатура, там нельзя вообще ничего сказать. А здесь можно говорить до тех пор пока ты не перешла дорогу какому-то богатому дяде с кошельками. И то можно договориться, я думаю.
Flowers of Democracy by Maria KulikovskaНаша художественно-политическая группировка «Цветы Демократии», и я в том числе, мы смогли договориться и убедить шведскую организацию Unicorn – Artists in Solidarity, объединение художников и людей работающих в культурной сфере, которые помогают беженцам и художникам из конфликтных территорий– сделать первую резиденцию для художников и активистов из Украины.
Мне стоило немалых усилий чтобы убедить их, что наши художники реально нуждаются в помощи, поддержке, представлении на западном арт рынке, из-за того, что все мы тут работаем на грани нервного срыва. Но изначально шведские кураторы хотели привезти артистов из Испании и Греции, из территорий, которая сейчас в центре «иммигрантского кризиса». Однако и в Испании и в Греции огромное количество своих художественных резиденций, это внутри Евросоюза, там огромные дотации, гранты и т. д. Да, могу сказать, что мне стоило довольно много усилий для того, чтобы убедить их в том, что картинка о том, что у нас все тут шикарно и замечательно, и что тут люди не бедствуют–это картинка маленькой группы людей, а большая часть населения живет в бедноте, и Киев — это Киев, а все остальное — в разрухе. Это не сравнимо с жизнью в Испании. Для многих поехать в Испанию и посетить музеи — это до сих пор мечта.
В России намного все серьёзней с поддержкой художников: выделяются огромные деньги и диаспора очень помогает. У нас же все экономически сложнее. Хотя я всей своей душой против российской власти, но я, как человек думающий, понимаю, что мы проигрываем эту войну интеллектуально и из-за того, что мы не вкладываем в медийное развитие и поддержку своих художников.
Flowers of Democracy на выставке «9 мая» в галерее Аrt Represent (Лондон)Нам нужно больше работать с европейцами, привозить украинских художников и кураторов в Европу, налаживать общение с людьми, выстраивать новые связи, платформы, расширять и разбивать все эти дурацкие границы. Возможно, в один момент мы, художники, танки не остановим, но с помощью искусства точно также как через дипломатию, через остроумное, критическое и смелое высказывание о войне, и всяких разных ужасах, можно многое изменить.
С телом я работала с самого начала своего художественного поиска, и даже когда училась на архитектурном факультете. Архитектурой буду и дальше заниматься: у меня был перерыв 2 года, а сейчас я на пути возобновления. Когда я училась и работала в архитектуре, это все равно было понимание пространства через тело, через телесность, через границы нашего тела. Мы владеем только своим телом, и в современном, все еще патриархальном обществе, как и в не современном, патриархальном обществе ранее, даже как- то так не официально, но все равно получается так, что телом мы не владеем, потому что мы постоянно находимся под контролем власти, социума и мы все время объекты, и когда мы в пространстве овладеваем своим телом, и тем что ты есть, только тогда ты становишься субъектом.
Маша Куликовская – Art Fair ArtVilniusКогда я делала перформанс и целовалась с ВИЧ-позитивными людьми и просто абсолютно со всеми желающими, момент того, что я сама решила сделать данный эксперимент над собой – это момент субъективизации. Но когда любой прохожий мог сесть рядом со мной на мою кровать, поцеловать меня, укусить, все что угодно сделать по сути – вот тут и проявляется объективация тела человека, женщины.
Конечно, мне было очень страшно, тяжело после этой акции: меня как-будто встряхнуло и месяц я не могла прийти в себя. Ничего такого особенного не произошло. Но вот я сижу на кровати, и ко мне могут подойти все кто угодно, могут лечь, и ты никогда не знаешь, что с тобой могут сделать, и важно знать, если мы не будем уважать границы каждого из нас, своего тела, и понимать, что мы субъекты и каждый равен другому человеку, что мы есть владельцами только своего тела, ни чужого. Вот как раз культура и искусство имеет такое равноправие. А доводить свою правоту через что-то другое, через пистолеты? Поэтому, как думающий человек, я против войны.
До наступления нового времени современных извращенных капиталистических отношений здесь был диктат. Но эта земля родила огромное количество культурных революционеров, например Малевича в начале прошлого века, сегодня – Константина Дорошенко, как по мне самого тонкого и честного философа в Украине. Я могу сказать, что современное искусство у нас есть и оно очень сильное, но оно у нас подпольное и практически полностью держится на инициативе, по сути не официальное до сих пор.
Какие могут быть вопросы? У нас есть Министерство культуры — зайдите на его сайт. Во-первых, этот сайт на-половину пуст, а во-вторых, там даже нет раздела «Современное искусство». Оно до сих пор как-бы нелегальное. Если, например, Демиен Херст, какой бы он художник ни был, но он — одна из икон Великобритании. Девид Боуи– это Бог вообще, потому что он Бог, и он никогда не был там нелегальным или еще что-то в этом роде. А нас вот украинских современных художников официально как-бы и не существует, мы все в подполье как-будто до сих пор.
Фото из личного архива Марии КуликовскойУ нас есть PinchukArtCentr, частная институция, есть Национальный Художественный Музей Украины, в котором работают просто волшебные, гениальные кураторы международного уровня. Но работают они там на грани нервного срыва, так как им приходится бороться с сумасшедшей бюрократией чтобы создавать новые проекты и развивать музей в ногу со временем. В основном, художники сейчас сами ищут средства на свои проекты. Да, есть какие-то частные гранты, но если сравнить ситуацию с тем, что было 3 года назад, то у нас начался Ренессанс в современном искусстве.
Этой зимой я работала ассистенткой очень крутого на сегодняшний момент шведского художника, Петера Йоханссона. Помогала ему в создании персональной выставки в музее современного искусства в небольшом городке Борос, там живет порядка 30 тысяч человек. Так вот, в этом городе гигантский центр современного искусства, огромная публичная библиотека, потрясающий современный театр, городская галерея, каждый год проходит биеннале современной скульптуры. И они жалуются, что у них все очень плохо с современным искусством. Украинцы в массе своей просто не знают, что такое современное искусство. Там тоже никто не хотел 70 лет назад знать об этом. Там картошку, в лучшем случае, ели— Швеция была бедной страной.
Мы здесь имеем потрясающие ресурсы: у нас прекрасная земля, очень богатая страна, потенциал которой не сравним ни с одной европейской страной, у нас просто земля может прокормить любого человека. И не только земля: у нас очень талантливые люди, у нас просто не хватает знаний и развития. Все еще пока нет государственного музея современного искусства. Как же тогда люди его могут принять? Это то-же самое как сказать, что мы жили в пещере без электричества и тут нам говорят, что мы тебе сделаем лампочку, и что это такое — никто не знает, поэтому, будет полное отрицание. Но с другой стороны, здесь есть настолько самобытные условия, которые, я уверена, могут родить много талантливых художников и создать сильную международную конкуренцию.
Один из наиболее интересных для меня современных украинских художников – это Давид Чичкан. Мне действительно нравятся работы Давида Чичкана, это такое честное, самобытное собственное художественное высказывание. Он абсолютно андеграундный художник, настоящий нигилист. Еще я слежу за развитием талантливых Валентины Петровой, Алины Клейтман, Киндер Альбум, за кураторами Оксаной Брюховецкой и Лесей Кульчинской.
А если честно, я сейчас больше увлечена чтением, и много смотрю документального кино, слушаю и изучаю музыку, граффити, интересует андеграундное скандинавское кино.
У меня такой период, что хочется больше честности. Я устала от идеологий и правых высказываний, что кто-то лучше кого-то. Я не верю, что нужно закрывать границы, и максимально хочу чтобы мы все ассимилировались, но это же коллективный труд. И я не верю в одного единственного лидера. Нам нужно быть более ответственными и воспитывать себя. Делать кого-то привилегированными — это неправильно. Идея о том, что кто-то почему-то круче потому что больше денег, а кто-то хуже потому что моет полы — ложь. Это труд. Любой труд должен уважаться.
Я интроверт, довольно закрытый человек, что касается моего личного пространства. Но я очень люблю людей. Однако, если чем-то сильно увлекаюсь, то у меня внутри такая одержимость происходит, и многое вокруг могу просто не замечать. В отношениях, дома, я довольно закрытый человек, мне можно дать книгу —и забыть обо мне на долгое время.
Фото из личного архива Марии КуликовскойСкандалы и эпатаж – это не обо мне. Все что я делаю – это искренне. Я продумываю каждый свой шаг и отвечаю за свои действия, поэтому и получается резонанс. И я очень люблю людей, жизнь, открыта к новому. Но при этом мне важно иметь личное пространство и свободу.
Когда была маленькая, с детьми мне было сложно: предпочитала микроскоп, математику, литературу, сцену, балет, сложную модернистскую музыку и оперу (это мне помогало сфокусироваться). Общение с бабушкиными друзьями – с шаманами, экстрасенсами, профессорами, бомжами, с врачами и изобретателями. У нее всегда был полный дом «странных» гостей со всего бывшего Советского Союза.
Я не говорю сейчас о своих родных в Крыму. И если мне что-то не понравится, я скажу честно: «Я не хочу об этом говорить».
Сюда входят также интимные вопросы, связанные с моей художественной акцией-браке в Швеции. Да это – акция, преформанс, хеппенинг, настоящая жизнь, я женилась на шведской художнице. Но вопрос об эротических сексуальны отношениях в этом проекте закрыт.
Конечно, я могу ответить – в этом для меня никакой проблемы нет, но считаю, что это как раз та граница, которую я сама выстраиваю и имею полное право отказываться говорить о моей личной интимной жизни, которая связана с сексуальной жизнью. В первую очередь, данный вопрос не должен существовать, не зависимо от того в каких отношениях ты состоишь: в однополых или гетеросексуальных. Каждый человек иметь личное пространство и право любить того, кого любит.
Так же вопрос о браке зачастую приравнивается к вопросу о сексе, типа: «Так ты что, действительно с ней спишь?». То есть, если есть секс – значит, это настоящий брак? Вопрос встречный: как много современных гетеросексуальных пар, у которых нет секса. Огромное количество. Люди живут по-привычке, или врут друг-другу, создают какие-то третьи, четвертые и т.д. отношения на стороне. При этом, не договариваются заранее об открытых отношениях, так как это не прилично или даже аморально, потому что должна быть «нормальная» гетеросексуальная пара.
Когда я отказываюсь говорить о сексе, то объясняю для чего это, и что наш брак — художественное высказывание, для того, чтобы еще раз артикулировать, что независимо от того, какого пола отношения между людьми — это право выбора, сексуальности, природы, желания каждого человека. Другой вопрос — я не верю в браки. Не верю в институт брака в целом. Это ерунда, фикция, договоренность определенной группы людей и власти, которая будет контролировать другую группу людей. И если ты не в браке, то тогда ты, как-будто, в какой-то степени, неполноценный. Особенно это касается женщин в патриархальном обществе. Если ты одинока, не замужем — что-то странное с тобой. А я не верю, что через какую то бумажку можно обрести настоящую любовь. Тем более, если эта бумажка является способом контроля кого-то. Это просто тюрьма.
Когда ты состоишь во всех этих бюрократических схемах, то пребываешь в иллюзии свободы. А на самом деле, как хомяк или подопытная мышь бежишь и боишься остановится в бессмысленном колесе, установленного кем-то в твоем-же аквариуме, и тогда Твое тело уже не принадлежит тебе. Да, этот перформанс, хэппенинг, акция – как угодно – не только о браке, это об иммиграции, об идентичности, национальностях, о границах, несвободах и стенах, которые выстраиваются и укрепляются патриархальным, ретроградным обществом. Этот проект о жизни женщины, которая через брак пытается убежать из закрытого и бедного общества и попасть в другое, закрытое, но привилегированное общество, осуществить свою американскую мечту. Для меня это перформанс ценою в жизнь. И да, он вовсе не уникален. Посмотрите вокруг: миллионы подобных историй фиктивных браков и не фиктивных ради выпрыгивания за пределы рамок и границ, ради того, чтобы истинно овладеть своим собственным телом и жизнью.
Я была в очень долгих отношениях с мужчиной. Это была любовь, наверное, как у Ромео и Джульетты. Во всяком случае, с моей стороны — точно, я готова была выпрыгнуть с 13 этажа, когда он меня предал… В первую очередь, интеллектуально и идеологически. Мы были практически 10 лет месте. Когда мы встретились, мне было 16, ему – 19. Данный опыт мне очень многое показал и открыл. Главное, что любовь — это любовь, и она живет только внутри тебя, ты никому ничем не обязана — и тебе никто не обязан. Есть любовь, настоящая любовь, которая не подразумевает предательства или поиска где выгоднее и удобнее, не подразумевает делать кому-то больно, кого-то унижать, уничтожать, раздавливать, она никак не может быть связана какими-либо бумажками, никакие официальные лица, никакие институты власти не в состоянии ее зародить: отнять могут, но не создать. И когда любовь прекращается — ее больше нет — или когда кто-то кого-то обманывает, ничего не может повлиять. Это всегда выбор или когда кто-то вдруг осознает, что все это время тебя имели, что ты была не сама себе хозяйкой, твоим телом и умом манипулировали, тогда ты начинаешь бороться за свою свободу и переходишь из стадии объекта в субъект.
Да, для меня этот перформанс, этот Хепеннинг, то что мы сделали с Жаклин, очень, помогло утвердиться и обрести настоящую любовь к самой себе.
На сегодняшний момент это мой самый лучший проект, который я сделала.
Я считаю, что-то, что мы сделали с Жаклин — это и есть в какой-то степени акт настоящей любви. По сути, два незнакомых человека друг-другу доверили жизнь, вступив в сложный художественный путь. Плюс, жизнь принесла войну в мою собственную жизнь, и, да, Жаклин по-настоящему, без каких-либо оглядок на искусство, помогала мне с документами, иногда с деньгами, с тем, чтобы выехать, иногда с местом жизни, иногда помогала сохранить мое психическое здоровье, по-настоящему, по-сестрински.
Мы открыли несколько выставок вместе. Например на тарелках, которые я представила на своей персональной выставке, напечатаны мои акварели, что писала с нее. В момент аннексии, постоянных известиях об огромном количестве погибших людей, друзей, я была просто раздавлена и рисовала акварели. Был такой период, когда нужно было просто перейти, а как ты можешь перейти этот ад, только с искренней сестринской любовью в сердце, что никак не связано ни с сексом, ни с более удобным выбором.
Сейчас у меня период подготовки. Скорее всего, я буду плыть на плоту – Автономная Республика Крым (Crime_A) через море, как настоящий беженец. Буду искать новую «родину», идентичность, более комфортного места жительства, точно так же как вынуждены миллионы людей по всему миру.
Вот например в Швеции, в первую неделю приняли 200 тысяч человек, беженцев из Сирии, и через какое-то время 120 тыс. отправили назад. А что значит назад – выставили за закрытую границу и дальше что хочешь — то и делай. Надеюсь, проект стартует в конце лета.
Надо найти толкового инженера – проектировщика.
Сколько это будет длиться по времени, точно сказать не могу, пока не доплыву хоть до какой-то европейской границы. И там начнется новый этап.
Конечно я, как и все люди, боюсь… Последний раз, когда летела, возвращалась из Лондона, была сильная турбулентность и я впервые в жизни испугалась. Рядом со мной сидела женщина — мусульманка с ребенком, ребенок очень сильно плакал. Она была одна, и не знала, как его успокоить, да мы все там испугались, кто-то плакал, кто-то молился, кто-то виски пил, это случилось перед самой посадкой, в Борисполе. Только нам объявили, что мы садимся — и вдруг начало трясти.
Фото из личного архива Марии КуликовскойМы попали в грозу, со всех сторон молнии, смерчи, грозы, видим землю и не можем спуститься, поднимаемся вверх-вниз, час кружили над Борисполем, видели землю, а добраться до нее никак не могли.
Я испугалась очень сильно. И подумала, что если сейчас разобьемся, то прожила хоть и короткую, но достойную жизнь. И весь этот час почему-то думала о ситуации, в которую попала перед посадкой.
На пути в самолет встретила женщину, иммигрантку, нелегалку, которую задержала полиция так как у нее был пустой паспорт: никаких виз, ничего, фиктивные документы, денег тоже не было. Они ее расспрашивали, требовали информацию, как она попала в Британию и где жила последние 4 года. Очень странно, то что вокруг было огромное количество людей, садящихся на самолет в Киев, которые, конечно-же, говорили и на английском, и на украинском, но отказались абсолютно все ей помочь, ссылаясь на то что не говорят на английском. Никто не хотел связываться с полицией и, тем более, с нелегальной иммигранткой. Я подошла и выступила в качестве переводчицы, она была в сильном стрессе, испугана, рассказала что нелегально работала у какого-то мужика, ухаживала за ним. У нее спрашивали, как выехала из Украины, она не признавалась им. Я их попросила не давить на нее — ведь им и так понятно как.
Потом она призналась, что въехала в багажнике, как и многие другие украинские женщины. Ей надо было искать заработок, так как у нее больная мама и срочно нужны были деньги на операцию, вот и согласилась поехать убирать, понятно, что в рабстве не только убирать пришлось. И только спустя 4 года получилось сбежать.
И вот мы сидим вместе в самолете, который никак не может приземлиться, за моей спиной — эта женщина, освободившаяся на волю. Я со своей персональной выставки возвращаюсь. Парим над Украиной и, может быть, в любой момент разобьемся. И, самое интересное — что мне не так страшно и жалко было, что я многого чего еще не сделала, а почему-то думала о ней. Я была даже как-то рада, что если мы умрем, то умрем над домом, а не где-то в рабстве. И у меня в голове все время была такая мысль, что вот, хорошо, что я помогла этой женщине.
Мария Куликовская советует любимые арт-профили в инстаграме
Украинская художница Мария Куликовская взаимодействует с телесными формами, превращая их в архитектурные произведения. Сейчас Маша работает не только над персональными произведениями, но и над арт-платформой Garage33 Gallery-Shelter совместно с архитектором-инженером Улегом Винниченко. Следить за размышлениями и художественной деятельностью Куликовской можно в Instagram. А вместе с тем – и за любимыми профилями Марии, выборкой которых она поделилась с Harper’s Bazaar Украина.
«Я могу продолжать и продолжать список интересных профайлов об искусстве и культуре. У меня есть несколько любимых художниц, к примеру, Луиз Буржуа (#louisebourgeois), Кики Смит (#kikismith) и совсем недавно открытая мною Ренате Бертлманн (#renatebertlmann), а также абсолютный гений, гуру и мой учитель в архитектуре – Петер Цумтор (#peterzumthor). Однако, Луиз уже ушла от нас, а величие всех других перечисленных даже не нужно подтверждать профилем в Instagram, поэтому я просто рекомендую посмотреть их работы под хэштегом»
1. Неизвестно, тот ли это самый Гагосян. Но это остроумный, саркастичный и очень честный профайл дерзких и острых высказываний о мире искусства и его изнанке. Порой он может разбавить уныние и ощущения засасывания болотом часто встречающейся посредственности произведений в современном искусстве. Если вы готовы посмотреть в глаза правде о мире художников и арт-диллеров – рекомендую @jerrygogosian.
2. Если же хочется посмотреть качественное, высокобюджетное искусство-блокбастер или крутую «комедию» в визуальном искусстве – вам сюда. Поверьте, тут интереснее даже, чем в кино. Те, кто подбирают контент, знают, что делают. А еще, их логотип издалека напоминает кое-что.
3. Если же вы хотите погрузиться в драму и интеллектуальные размышления о смыслах бытия, а еще вы из восточной или южной Европы, то коллекция корпорации Телеком вас не разочарует. Над ее созданием работает команда одних из самых высоких профессионалов Германии. Они держат руку на пульсе и отбирают то, что останется модным навсегда.
4. И снова мир больших инвестиций в искусство и больших имен, а иногда и не очень больших, но смотреть на их искусство – очень даже увлекательно и занятно. Это как архив хорошей поп-музыки с элементами легкого рока иногда.
Профиль Маши в Instagram
Профиль галереи-убежища «Гараж 33» в Instagram
«Галерея-убежище «Гараж 33» – это зарождающееся детище художницы-архитекторки (я) и архитектора-инженера Улега Винниченко. В нашу команду также входит веб-дизайнерка и любительница красивого и остроумного Карина Авюцкая. Скоро к нам присоединится молодая, но уверенная в себе арт-менеджерка Марина Марухнич, которая работает в Одесском художественном музее.
Мы мечтаем создать свободную экспериментальную платформу для художников и мыслителей из «конфликта», маргинализированных в патриархальном обществе из-за своих смелых и нестандартных идей и высказываний. Но пока мы находимся в состоянии физического строительства, у нас имеется начинающаяся Instagram- платформа, где мы стараемся делать посты и о собственных новостях и трансцендентных кризисах бытия, и о лимитированных и подписанных вручную принтах рисунков художников и фарфоровых объектах за доступные цены»
«Неприятно, когда говорят: у вас крымская регистрация, поэтому вы не резидентка Украины», — художница Мария Куликовская | Громадское телевидение
Художница, архитекторка и акционистка Мария Куликовская выросла на востоке Крыма — в Керчи, куда не может сейчас вернуться из-за аннексии полуострова Россией. В своих работах Мария исследует телесность человека, власть и ее границы. Ее работы выставлялись в Великобритании, Швеции, Швейцарии, Германии, Австрии, Испании.
Самые известные работы художницы, «клоны», — это отливки собственного тела из мыла или эпоксидной смолы, внутри которых встроены металл, цепи, цветы, перья, ракушки и другие метафорические предметы. Эти скульптуры эротические и чувственные.
Именно такие проекты «Армия клонов» (2010) и «Homo Bulla» (2012) были частью коллекции Художественного центра «Изоляция» в Донецке, пока в 2014 году боевики не захватили его, превратив в тюрьму. Скульптуры расстреляли как мишени, а саму Марию назвали «дегенеративной художницей».
Наталья Гуменюк познакомилась с Марией Куликовской именно в «Изоляции» до войны. Этот разговор в «Очень важной передаче» — о боли переселенки, войне, а также о сексуальности в условиях украинского патриархата.
Слушайте разговор с Марией Куликовской в подкастах hromadske на SoundCloud, ApplePodcasts и Google Podcasts.
Мы с тобой впервые виделись в «Изоляции» в Донецке в декабре 2013 года. Уже началась революция, Донецк еще не был оккупирован и там были твои скульптуры. Потом, когда захватили «Изоляцию», ее превратили в тюрьму. Что случилось с твоими скульптурами?
Их расстреляли, использовали как мишени для тренировок. Это был такой показательный акт. Я не видела это видео, не смогла найти, но мне писали журналисты с телеканала «Дождь», которые брали интервью у тех, кто это делал, у боевиков.
Человек, который приказал стрелять, сказал, что это их перформанс, их манифест — продемонстрировать, что будет с теми, кто не разделяет их нравственных ценностей, и что я — «дегенеративная художница». Был список художников, чьи работы были в «Изоляции», в том числе Бориса Михайлова и многих европейских. А с моими скульптурами так поступили, потому что это обнаженное женское тело.
Для любого человека, это — обнаженная женская скульптура. Она выглядит просто как женское тело. Для тебя, понятно, это был очень сложный момент, потому что это твое тело.
Я предполагала, что так будет. Мне даже приснилось накануне, как бы мистически это не звучало, что бегут люди в военной форме, а затем стреляют в эти скульптуры. И на следующий день я получила сообщение и даже не удивилась, я чувствовала, что так будет.
Мало того, когда мы виделись в «Изоляции», у меня было странное предчувствие. У художников, наверное, так часто бывает, но когда я посмотрела на эти скульптуры, я с ними попрощалась и поняла, что вижу их в последний раз. Хотя они и были созданы для того, чтобы исчезнуть.
Я с самого начала должна была выстроить какие-то взаимоотношения и дистанцию. У меня есть эта дистанция, и я могу спокойно переживать это. Меня больше беспокоит, и это больно осознавать, что там тюрьма и там подвергают пыткам реальных живых людей. Скульптуры — это просто визуализация.
fullscreenАрмия клонов, 2010-2014 года
В «Изоляции» держали журналиста Станислава Асеева. Мы не знаем, где он сейчас, но да, это действительно жестокая тюрьма. Но ты потом проработала этот опыт, ты сделала другие перформансы, ты уже сама стреляешь. Расскажи об этом.
Началось все в 2015 году, когда меня пригласили на конкурс UK/Raine в Saatchi Gallery в Лондоне и предложили сделать реплику этих трех скульптур, которые расстреляли. Я тогда находилась в Мальме в Швеции и искала, где можно купить 300 килограммов мыла, чтобы сделать отпечатки.
Нашла очень старую компанию и заказала у них полупрозрачное мыло. Женщина, которая продавала мыло, очень удивилась, мол, зачем мне столько? Я рассказала ей всю историю о расстрелянных скульптурах, она действительно очень удивилась и сказала, что компании, которые производят оружие, покупают мыльные блоки, такие мыльные колонны размером с человеческое тело, чтобы отстреливать оружие.
Мыло очень похоже на человеческое тело и оно полупрозрачное, поэтому оружейники понимают, какие повреждения получит человек. И после такого отстрела и отбора оружие продают в зоны конфликтов, возможно, даже в Донецк. Конечно, я была шокирована, потому что я убегаю в западный мир от ужаса войны — и тут я попадаю в центр, в какое-то сердце.
В этом году я уже стреляла по-настоящему в фильме «Забытые» Дарьи Онищенко. В Украине еще не было премьеры, только в Варшаве. Меня учили стрелять, мы ездили на стрельбище, и мне рассказывали, как это все происходит. Я была одета в военную форму сепаратиста из «ЛНР», потому что история происходит в Луганске. И я по-настоящему стреляла в новые скульптуры.
Каково тебе было?
Ужасно, но мне понравилось. Сейчас признаюсь честно, но сначала… Я не спала всю ночь перед «расстрелом». Мы должны были начать съемки в 7 утра на Рыбацком острове. Я настолько перенервничала, что приехала на два часа раньше и в 5 утра просто ждала на месте, когда привезут скульптуры, и пыталась настроиться. Мне было очень страшно, потому что раньше я никогда не стреляла и никогда не держала оружие. Когда меня учили, я не могла держать эту винтовку, она была чрезвычайно тяжелой и все время падала. А во время этого действа я сильно увлеклась ощущением власти и силы, такой ужасной. Я понимаю, что сейчас могу сделать все, что угодно. И вот когда я стреляла и стреляла, меня остановили и сказали — хватит. Но я больше не хочу касаться этого.
Что для тебя Донецк?
Мне там очень нравилось, на самом деле. Но я была в основном в «Изоляции», там был свой некий «бабл», очень приятные и нежные отношения с сотрудниками. Также мне очень понравилось в городе, он немного напомнил Керчь, а все, что напоминает Керчь — очень нравится.
fullscreenХудожница Мария Куликовская в студии hromadske, Киев, 15 ноября 2019 года
Вторая большая твоя работа — это «Плот Крым». Расскажи о ней.
16 августа 2016 года на набережной в Киеве появился спасательный плот с надписью Crimea. Это была моя собственная, такая альтернативная республика «Спасательный плот Крым». И я, скажем так, против любой власти, не разделяю идеи господства, поэтому это была такая спасительная платформа для каждого, независимо от идентичности и этноса, для тех, кто ищет свой дом. И тогда был острый кризис мигрантов и беженцев в Европе, поэтому это была определенная визуализация кризиса в обществе.
Люди по определенным причинам и не по своей вине, из-за увлечений, войны, экономических и политических неудобств бегут, ищут какое-то свое место. И в целом они нигде, в какой-то степени, они где-то между. И поэтому этот плот был определенным символом, точкой на карте мира для всех перемещенных, вне зависимости откуда. Я думала, что буду одна, но люди начали присоединяться, и я никогда не была там в одиночестве, это было классно.
А как этот плот плыл?
Я жила на плоту на набережной Днепра, и у меня не было с собой ни еды, ни воды, и я не выходила с него, хотя могла сделать один шаг.
Все, кто хотел, приносили мне теплые вещи и еду, все, что требовалось. Люди даже охраняли меня ночью. Это было невероятно трогательно. Через три дня, 19 августа, я и еще четыре человека поплыли. Плот может плыть только по течению, поэтому мы должны были найти какую-то лодку, которая согласилась бы нас тянуть. Идея была — пройти вниз по Днепру до Одесской области, затем войти в воды Дуная и пересечь невидимую границу на воде с Евросоюзом. То есть, если Украина никак не получит этой привилегии стать частью Европейского Союза, то плот Крым опередил бы.
Конечно, это такой символический жест и, кроме того, это была такая метафора — что такое границы? Особенно на воде. Где они? Ведь мы не видим их, их не существует. То, что мы делим наш несчастный голубой шарик и создаем какие-то государства, нарушает личные границы других людей. Но меня арестовали и мы не смогли пересечь эту границу.
А кто тебя арестовал?
Украинские пограничники. Они нас ждали и на рассвете 25 августа остановили. Мы не успели и 20 метров проплыть, только спустили плот на воду. Что еще важно, поскольку плот не умел плыть сам, мы в Вилково искали, у кого есть лодка и кто может плот тянуть. И один человек сказал, что у него есть лодка «Крым» и он нам поможет. Было очень много совпадений.
Но мы не смогли проплыть эту невидимую границу, потому что нас сразу остановили. Затем пограничники поняли, что задержали не злоумышленника, а наоборот — человека, который говорит об оккупации.
читайте также
fullscreenХудожница Мария Куликовская в студии hromadske, Киев, 15 ноября 2019 года
Ты была с этой работой в разных европейских городах. Как там это работало?
Они не понимают, что такое Крым, Crimea, и часто думают, что это какое-то веселье. Хотя, когда я плавала в фонтане в Барселоне на площади Испании, как раз начиналась вся эта Каталонская история.
Только поставили плот, вокруг началась стрельба, и многие поняли это как символ.
Для разных людей это были какие-то свои знаки. В шведском Мальме 17 мая 2018 года, в день, когда как раз открывали мост в Керчи, люди не понимали. Только один старенький дедушка понял, потому что он знал о ситуации в Украине. В целом люди восприняли это как шутку.
Мы с тобой говорили, когда встречались ранее, что в эти годы государство Украина делала недостаточно для переселенцев или людей, живущих на оккупированных территориях.
Я до сих пор не получила никакой помощи.
Возможно, это для кого-то не проблема, и все уже забыли, что, оказывается, что-то должны были сделать.
Мне кажется, что в значительной степени люди приняли ситуацию с Крымом и будто бы никто не хочет поднимать этот вопрос. Это непопулярная тема, как по мне.
Но мне кажется, что наоборот. Все говорят: «Да! Крым наш!». Просто очевидно, кто плохой, кто хороший. Мы хорошие, нашу часть оккупировали, это надо признать, давайте об этом все время говорить. Но на этом разговор и заканчивается.
Если выйти из нашей культурной тусовки и пойти, я не люблю этого слова, но, скажем, к рядовым гражданам, очень часто я слышу такие мысли от людей: «Да, это был референдум, и нужно признать, что это референдум». Для меня это непонятно в правовом поле, насколько может чужое государство проводить референдум в твоей стране. И мне очень больно слышать, что некоторые соглашаются с этим референдумом, будучи в Киеве. Но обычно, конечно, сейчас это такая давняя, забытая история.
Для меня непонятна политика здесь, в Украине. Когда я обращалась за помощью к врачам, они проверяли мой паспорт и говорили: «У вас крымская регистрация, вы не резидентка Украины». Я отвечала: как это? У меня нет другого паспорта, у меня только украинский. Но Крым — это тоже Украина, верно же? Вы же хотите везде об этом заявить и хотите, чтобы весь мир это признал и чтобы мы вернулись, да? «Да, но вы должны оплатить втрое больше, чем международные клиенты», — отвечали мне.
Или когда я обращалась за социальной поддержкой, или еще куда-то, мне говорили, что я не могу получить социальную помощь, пока не поменяю регистрацию. Поменяла регистрацию — и теперь говорят, что у меня регистрация в Киеве и я больше не переселенка, поэтому ничего мне не будут выплачивать. Возможно, я что-то сделала неправильно, это моя личная история.
Я не могу сказать, что крымчан очень много, именно тех, которые оттуда, и не так дорого было бы максимально позаботиться о них. Я не думаю, что приятно слышать, когда тебе говорят, что вы не резидентка Украины, хотя у вас только этот паспорт. Мне кажется, стоит пересмотреть политику, если материковая Украина хочет, чтобы крымчане понимали, что они точно здесь нужны.
читайте также
Одна из последних работ называется Омовение/Lustration, где ты в ванной моешь свою же скульптуру в холодной воде. Это очень красивая работа. Я так понимаю, ты будешь ее повторять. Она очень нежная и очень эротичная. Ты не стесняешься своего тела точно. Но как ты перешла эту грань? Потому что Украина, украинская культура довольно, я бы сказала, консервативная.
У меня на самом деле очень много комплексов по отношению к собственному телу.
Возможно, поэтому я работаю настолько радикально со своим телом. И я сталкивалась со многими неприятными вещами в своей жизни, в том числе с насилием. Кроме этого, есть очень мощное обожание женской красоты, объективация красоты и какое-то очень патриархальное восприятие красоты, что женщина должна быть худой, с длинными ногами, еще какой-то. Такое мифическое существо.
И это обижало меня и продолжает обижать. Это не дает мне спокойно и свободно жить, особенно раньше не давало, лет 5-10 назад. Наверное, поэтому это были такие манифестации, довольно радикальные, чтобы для себя определить, кто я такая, что я могу, имею ли я право на собственное тело и на то, какая я есть.
hromadske — независимое медиа, созданное журналистами. Мы сможем рассказать больше историй, если вы поддержите нас. Присоединяйтесь к сообществу друзей hromadske на Спильнокоште.
Перед нашим интервью я читала один материал, в котором говорилось о том, что ты в Швеции несколько лет назад женилась на девушке. Но подпись в статье была, что Куликовская шокировала публику… Но ты же понимаешь, это не должно быть шокирующим. Расскажи об этом опыте. Что это было? Это была просто любовь, просто брак, или также какое-то политическое заявление с твоей стороны?
В первую очередь, это была политическая ситуация. Также мне это было необходимо для либерализации моей жизни, моего тела. До этого у меня были здесь довольно деструктивные и травмирующие отношения, такие очень патриархальные. И для того, чтобы освободиться внутри, в голове, я нуждалась в таком акте. Тогда предложила Жаклин сделать эту акцию, перформанс свадьбы.
Мы познакомились летом 2013 года во время художественного обмена между художниками из Швеции и Украины. Тогда у власти еще был Янукович и шла очень активная дискуссия о запрете абортов для женщин, я уже не говорю о ЛГБТ-сообществе. Тогда уже приняли гомофобный закон в России, и украинская власть, так сказать, с обожанием присматривалась к такому же закону для Украины. Поэтому, конечно, это был политический жест.
Но это был и очень личный жест с моей стороны — мне нужно было освободиться в своей голове, осознать, что я имею право на собственное тело, делать так, как я хочу и что я хочу. И это должно быть указано в законе. Для меня это действительно было радикально и в какой-то степени шокирующе, но я очень рада и благодарна за этот опыт.
Я не думаю, что это должно шокировать общество. Конечно, нет! Тем более, что у нас в Конституции написано, что каждый человек, независимо от гендера, защищается законом. И имеет право на любовь. Каждый человек! Не мальчик и не девочка.
Мне кажется, что сейчас по всему миру есть тенденция к квирности, к смешанности полов, к асексуальности даже в определенной степени. Эти тенденции существуют не потому, что сейчас это модно, а потому, что мы меняемся. Мир меняется, глобализируется, мы сейчас не бегаем за мамонтами, практически никто не ходит на тяжелые работы, поэтому роли смешиваются, и мы должны реагировать на это.
Я просто не понимаю, почему в Украине от этого отказываются, если это уже здесь. Есть такое ощущение иногда, что законодательная база вообще живет своей собственной параллельной устаревшей жизнью.
fullscreenХудожница Мария Куликовская в студии hromadske, Киев, 15 ноября 2019 года
А ты чувствуешь какую-то такую социальную, общественную цензуру? Потому что если ты сделаешь вот такую работу, что-то может случиться, кто-то придет и разрушит выставку, забрасает чем-то.
Я думаю, может быть существенно сложнее — могут навредить. Все-таки, мое тело политизированное, потому что я родилась на определенной территории и теперь эта территория имеет определенный статус. Именно поэтому могут быть вполне неожиданные последствия, которые в долгосрочной перспективе могут влиять на меня или на моих родных, которые находятся не в Киеве, например. Поэтому я должна быть осторожной, я понимаю это, конечно.
От чего освобождаешься ты сейчас?
Вот именно от всех этих страхов, что я должна быть осторожной. Поэтому я все визуализирую и зашиваю в какие-то коды, и те, кто могут, конечно, прочитают это. И еще я в Украине не так много работаю сейчас, к сожалению.
Думаю, что те институты, которые приглашают меня, тоже понимают, что о них могут написать какую-то гнусную статью какие-то пропагандистские ресурсы. Поэтому со мной работают аккуратно и осторожно. И даже в этом профессиональном моменте я чувствую иногда пробелы в Украине.
читайте также
А какие пропагандистские ресурсы в Украине? Или кто-то беспокоится о том, что пишут, скажем, пророссийские медиа?
Сейчас же непонятно, где пророссийские, а где нет. Все настолько переплетено, мне кажется.
Опять же, если мы говорим о гендере, об этом могут написать праворадикальные проукраинские ресурсы. Поэтому, я думаю, все очень по-разному. Сложно, очень политизировано и у нас нет одной общей мысли в обществе.
Мы говорим, что гендерное — это политическое, личное — это политическое. Но часто художники и музыканты говорят: «Мы хотим быть вне политики. Дайте нам просто творить». Например, музыкантов, которые едут, скажем, на фестиваль, спрашивают: «Чей Крым?» Они не отвечают с каким-то объяснением, что работают для аудитории, для музыки, и не хотят говорить о политике. Как ты думаешь, насколько художник может быть аполитичным, где эта грань?
У меня есть понимание, что на востоке Украины гибнут люди, страдают. Есть почти два миллиона перемещенных лиц, в том числе и я. Это же мои братья и сестры, правда? Могу ли я спокойно смотреть на страдания людей, которые являются частью моей большой семьи? Могу ли я с легкостью смотреть на страдания тех, кого я люблю? Возможно, я не знакома лично, но это все равно мое общество, мои люди, хотя, возможно, они и не разделяют какие-то мои идеи.
Если мы хотим построить сознательное гражданское общество, наверное, важно понимать, с кем ты работаешь, как и где. Я не работаю с Россией, российскими галереями и институциями. Я знаю много хороших людей в России, которые разделяют мои взгляды, но они в силу определенных экономических или семейных обстоятельств не смогли переехать в Европу, потому что эмигрировать тоже не так-то и просто. Мы поддерживаем связь, общаемся, но в профессиональном плане я не сотрудничаю. Ведь я не могу поддерживать экономические ресурсы и рынок той страны или той группы в обществе, которая оскорбляет мое общество. Вот так я бы ответила.
fullscreenХудожница Мария Куликовская в студии hromadske, Киев, 15 ноября 2019 года
Я общалась с художниками в Иордании, которые по этнической принадлежности — палестинцы. И всегда какое-либо их действие — это политическое действие. Есть оккупация Палестины Израилем, и это продолжается десятилетиями. Но есть люди, которые говорят: «Извините, это наша жизнь, конфликт и война — это наша реальность, мы с ней родились, мы не знаем, когда это решится, мы очень переживаем за все страдания, но мы не можем говорить только об этом». Когда мы должны остановиться и выйти из того, что ты все время вынужден переживать за войну, вынужден быть солидарным?
Я понимаю, и частично я такая же. Поэтому я выгорела очень сильно, особенно после всех этих бесконечных перформансов, когда ты понимаешь, что отдаешь всю свою жизнь, надеясь, что можешь что-то изменить. А потом получаешь очень незначительную реакцию, еще и кучу дерьма на тебя вылили и пострадали твои близкие, живущие в менее защищенных и комфортных условиях. Это все очень сложно.
Мы не можем заставить политизировать тело или постоянно манифестировать и бороться. По моему мнению, в определенные острые моменты должна быть политическая воля, насколько радикальная — это уже вопрос и право художника. Я просто для себя решила так — я никого не заставляю. И, конечно, хотелось бы больше какой-то солидарности иногда.
Олег Сенцов на Форуме единства в Мариуполе сказал, что он почувствовал, как Революция Достоинства превратилась в контрреволюцию ненависти. Что ты об этом думаешь?
Думаю, что где-то так и есть. И общество очень биполярное, 50 на 50, кажется. И оно радикализируется с обеих сторон. Это опасно.
Как ты с этим справляешься?
Я создаю искусство. Мне кажется, нам всем не хватает здесь красоты и платформы, где мы можем экспериментировать и просто быть свободными. Мы же не можем построить идеальное общество, не разобравшись, кто мы вообще такие. И мы настолько табуируем собственное тело, свою историю, мы не проговариваем ее вслух.
читайте также
Ukrainian Women in Vogue: Мария Куликовская | Vogue Ukraine
Журнал Vogue UA при поддержке Symbol выпустил книгу Ukrainian Women in Vogue. Она посвящена украинским героиням, которые появлялись на страницах нашего журнала. Модели и художницы, писательницы и спортсменки, музыканты и дизайнеры, балерины и основательницы благотворительных фондов. Каждая из них – сильная личность, которая имеет свой стиль, вдохновляет собственным примером и достойно представляет Украину на международной арене. В специальных интервью для vogue.ua героини размышляют о балансе между карьерой и семьей, публичности и счастье. На этот раз читайте интервью с художницей Марией Куликовской.
Мария КуликовскаяКак вы считаете, балансировать между карьерой и личной жизнью сегодня сложнее, чем раньше, или в наше время успевать все — проще простого?
Мне сложно судить, как было раньше, ведь я живу сейчас. Но одно могу сказать точно, что сейчас, как и раньше, женщина так же много работает, и на ее плечах лежит все так же уход за домом, детьми, семьей, родителями. Но сейчас у многих женщин (все еще не во всех странах мира) есть выбор, больше признания, и все чаще и больше мужчин с удовольствием разделяют с женщинами все эти бытовые заботы, а также начинают делиться признанием и привилегиями. Все больше стран перенимают скандинавскую модель ведения общего быта и воспитания детей: например, довольно много работающих мужчин берут половину декретного срока на себя, тем самым помогают женщине не выпадать из собственной карьеры. Все больше мужчин разделяют идеи феминизма и активно их поддерживают, понимая, что им тоже будет легче жить вне патриархата. Однако нужно не забывать, что классовое неравенство все еще не побороли. Также не стоит забывать о войнах, конфликтах, и как следствие – закрытых границах, которых так много на нашей планете. И вы думаете, что больше всего страдают мужчины на территориях, охваченных конфликтом и войнами? На самом деле по всем статистикам, именно женщины и их дети являются самыми первыми жертвами конфликтных действий. И именно они пытаются бежать в поисках мира и сохранения жизни своих детей.
Требование «быть лучшей во всем», которое общество выдвигает к современной женщине, мешает вам жить собственной жизнью или, наоборот, побуждает стремиться к новым успехам?
Быть лучшей в моей профессии, в том что я делаю, меня побуждает не общество, а я сама, и это так с самого начала моей жизни. Я выросла на краю мира, среди древнейших руин цивилизации. И там не было никому дела до того, лучшая ты или последняя – в тот период времени (конец 90-х начало 2000-х) все взрослые вокруг были в глубочайшей апатии и непонимании, как жить дальше, что делать со своей жизнью, все вокруг вдруг оказались на дне. И именно благодаря увлекательному миру искусства и тысячелетним руинам вокруг я поняла главную истину – не важно, как ты падаешь, главное, как ты поднимаешься, с достоинством ли, и что ты несешь в этот мир. Я смотрела на останки древних цивилизаций и вдохновлялась изысканностью, простотой, аскетичностью и глубиной философии древнейшей архитектуры, которая на протяжении трех тысяч лет укрывала людей от войн и ужасов, наполняя их сердца надеждой на лучшее завтра. Я перелистывала страницы книг с репродукциями шедевров мирового наследия культуры и искусства и вдохновлялась все более усерднее учиться, чтобы создавать…
Насколько сложно быть публичной личностью – и как вы с этим справляетесь?
Я немного отстранилась от публичных громких высказываний и заявлений, потому что очень боюсь за жизнь и здоровье своих близких людей на оккупированных территориях. Однако последнее время именно мои рисунки и скульптуры стали своеобразным метафоричным шифром и посланием о боли и несогласии с политической и социальной несправедливостью вокруг. А еще я и мой муж-возлюбленный-соратник и муза в одном лице строим нашу собственную первую галерею-убежище «Гараж33», которая станет свободной публичной платформой для высказывания искусства из «конфликта». Вот как только у нас будет собственная галерея-убежище, то мой острый и безжалостно-критичный голос вновь зазвенит в публичном пространстве.
Быть художницей – это значит обречь себя на одиночество
Как вы выкраиваете время лично для себя и чему его посвящаете?
Вообще, быть художником/цей/ – это значит обречь себя на одиночество. Но если вы решили быть такой гибридной художницей, как я, – что значит работать с различными медиумами, такими как акционизм, видеоперформанс, скульптура, рисунок и даже архитектура, то есть, по сути стать именно арт-директором собственной же художественной студии, – то нужно уметь делать все и на самом лучшем уровне. Ах да, еще нужно находить время на компромиссы и силы на постоянное отстаивание и доказывание своих идей, нужно постоянно учиться слушать и принимать новаторские, а иногда и сумасбродные идеи вашей команды и, конечно же, не обанкротиться от всего этого. Так что для меня моменты, когда я рисую акварели, разрабатываю идеи перформансов, придумываю конструкции будущих скульптур и архитектуры – и есть время наедине глубоко с собой.
Какие слагаемые составляют ваше счастье и есть ли что-то, чего не хватает для его полноты?
Я не терплю никаких границ, давления и не принимаю никаких авторитетов, кроме тех, которые выбрала, исходя из собственной системы ценностей. Если попытаться на меня надавить, я начну бунт (смеется). А еще не терплю беспринципность, двуличность и предательство. И теперь, когда я научилась распознавать эти неприемлемые для меня вещи, я чувствую себя гораздо счастливее.
Конечно, я не стану исключением: для меня, как и для всех людей, мое собственное здоровье, как и здоровье и жизнь родных, – самое важное и ценное. Я счастлива, что в моей жизни, как личной, так и профессиональной, есть мой возлюбленный, партнер и муж – Олег Винниченко. Я счастлива преподавать, мне искренне это нравится, и благодарные лица слушателей искренне наполняют меня счастьем. Для полного счастья мне не хватает: большей осознанности общества в экологических вопросах; упразднения границ на нашей планете; прекращения войн; полного поражения патриархата; упразднения всех миграционных служб и власти; возможности вернуться домой.
С кем из женщин – современниц или исторических персонажей – вы хотели бы поговорить по душам? И о чем бы был этот разговор?
Мне было бы интересно пообщаться с Луиз Буржуа. Я бы у нее спросила о материнстве: насколько это было тяжело – оставаться искренней для всего мира художницей на протяжении всего чудовищного ХХ века, при этом быть любящей матерью троих детей.
как украинская художница устроила акцию в Эрмитаже — Платформа — «Пошук»
22 липня 2014
С начала лета в Санкт-Петербурге проходит биеннале современного искусства Манифеста. Решение устроить масштабный европейский форум в России сразу вызвало бурные споры, а несколько украинских художников на Манифесту ехать отказались. Одной из них была Мария Куликовская, которая, впрочем, на биеннале в итоге все же приехала – чтобы устроить на нем акцию протеста с украинским флагом. О том, как ценители современного искусства реагировали на неподвижное тело, с головой накрытое желто-голубым стягом, Мария рассказала Platfor.ma.
После того, как 1 марта российские войска вошли на территорию Крыма, я сразу же отказалась от участия в параллельной программе Манифесты-10. 26 июня я была на мирной акции под администрацией президента в поддержку художественных институций, музеев и центров современного искусства на таких оккупированных территориях, как Крым и восток Украины. Ее организатором выступила «ИЗОЛЯЦИЯ» – платформа культурных инициатив, которую захватили боевики. Во время акции мы с Любовью Михайловой – основательницей этого фонда, спонтанно решили, что надо ехать на Манифесту и бойкотировать ее через мирные акции протеста. Надо ехать именно туда, где показывают «красивое, удобное» искусство в стране, которая развернула войну на территории нашего государства. В стране-агрессоре, на деньги которой устраивается «великосветская, высокая биеннале», и на эти же деньги «отжимается» Крым, убиваются мирные граждане мирной страны. Надо ехать туда и показать, в каком мы положении, и где правда.
Я поехала. Никто не знал. 28 июня я уже была там, и случайно я побывала на закрытом VIP-открытии, лишь только для того, чтоб сделать свои собственные выводы, как устроен пир во время чумы. Надувные матрешки на Дворцовой площади, внутри Эрмитажа – караоке и водка «Белуга» – генеральный спонсор. Все это потрясло меня своим масштабом и откровенной циничностью.
Идея моей акции протеста возникла сразу, как только решилась ехать в Санкт-Петербург. Это поза лежащего мертвого, молчаливого тела, накрытого флагом Украины. Тела у ног, на лестнице, на ступенях, идущих вверх. Тела под ногами власти, силы. Беззащитного тела, через которое она переступила – ведь через многие наши тела переступила не только власть, Манифеста, политика России, но и люди, огромное количество людей переступили через все человеческое, поддерживая войну, агрессию, ненависть, боль.
Я сидела на ступенях Главного штаба Эрмитажа, на мне был летний плащ, а под ним накинут флаг Украины. Для того, чтобы не привлекать к себе внимание, я села на ступенях. И когда решилась, стянула с себя плащ, бросила перед собой, и просто сползла, так как мне было настолько страшно, что ноги подкашивались и не было сил. Меня трясло, все тело горело, но потом, через некоторое время, когда я уже лежала под флагом, мне вдруг стало легко и спокойно. Я просто приняла ситуацию, так как понимала, что ничего изменить уже не могу, и я в пасти зверя, остается лишь идти до конца.
Люди вокруг меня были максимально безразличны. Проходили мимо, стараясь не обращать внимания, игнорировали и делали вид, что ничего не происходит (я чувствовала это, а затем и увидела на видео). Один молодой человек предложил «сначала лечь сверху, а потом насрать». Милиция и охрана ко мне подошли исключительно потому, что одна женщина начала поднимать шум и требовать вызвать милицию и психиатрическую больницу – из-за того, что «тут лежит желто-синий флаг».
В итоге ко мне подошли работники Эрмитажа, и потребовали, чтоб я поднялась. Они долго думали, что со мной делать: либо отправлять в психушку, либо в ФСБ, так как я «нарушаю этические нормы и правила поведения в общественном месте, а также оскорбляю моральные ценности россиян». Потом, видимо, им дали приказ отпустить меня. На следующий же день я уехала в Киев.
Никакой реакции от Манифесты не было по сей день. В общем-то, это как раз о том, о чем и моя акция – о перешагивании, переступании и закрывании глаз на проблемы людей. Просто проигнорировали и все.
Акция называется 254 – это мой номер как беженки из Крыма. Каждый из нас, крымчан, кто не согласен с российской агрессией и аннексией, каждый, кто хотел сохранить свое украинское гражданство, получил свой номер. Данная акция – против политики России, против ее агрессии, против войны, за мир. Я вижу много негативных слов и высказываний, а также разнообразных дискуссий на почве этой акции. Значит, мирный, не агрессивный и молчаливый поступок способен хоть немного изменить что-то в обществе.
Фото: Богдана Космина.
Кухонная студия «Мария»: Москва, Бутово, ул. Куликовская, д. 6
marya.ruМосква
Степан
Студия Обслуживание в студии
17.03.2020 Москва Мы с супругой благодарим Кострамскую Оксану и Карпову Марину! В 2015г. заказывали кухню у Оксаны на Ленинском проспекте, 62. Кухня получилась просто обалденная, учитывая что бюджет был ограничен. Все кто не приходил в гости высказывали свои положительные комментарии по поводу устройства кухни. Спасибо Оксане за то, что кухня стала для нас местом, где мы с удовольствием проводили время.
В этом году, переехав на новую квартиру, мы снова обратились в эту студию, только поближе к дому (на Куликовской). Теперь для нас старалась создать уютную кухню Карпова Марина) На сегодняшний день кухня изготавливается. Марина была очень терпелива, т.к. у нас часто менялись решения и видения по дизайну кухни. Но в итоге мы пришли к той кухне, которую хотим видеть у нас в квартире, и в этом нам помогла Марина. Ждём кухню…)
Кстати, на Куликовской мы также встретили Оксану) это было удивительно) Спасибо, что во время работы по кухне с Мариной, Оксана уделяла не мало времени нашей непоседливой дочери)) На фото я прикрепил кухню, которую мы заказывали ещё в 2015 году
Отвечает Екатерина Герасимова:
Здравствуйте, Степан! Благодарю вас за высокую оценку работы нашей Компании! Нам приятно дарить радость нашим клиентам. Я обязательно передам ваш положительный отзыв для Марины и Оксаны! Если у вас возникнут любые вопросы или уточнения, вы всегда можете обратиться в удобную для вас студию «Мария» или по телефону Горячей Линии 8-800-200-64-24. Спасибо!
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ИСКУССТВА — МАРИЯ КУЛИКОВСКАЯ
МАРИЯ КУЛИКОВСКАЯ
Мария Куликовская, феминистка и активистка искусства, родилась в 1988 году в Керчи, Украина. Мария получила степень магистра архитектуры и изобразительного искусства в Национальной академии искусства и архитектуры в Киеве. С тех пор художник выиграл несколько престижных премий, в том числе Культурную столицу в Умео, Швеция (2014), проект RutaRuna для молодых художников из Украины и Швеции (2013), номинант на премию PinchukArtCentre 2013 и 100 самых влиятельных деятелей искусства в мире. Украина.
Мария основала «Body and Borders», международную феминистскую организацию, где она работает со своей женой и партнером Жаклин Шабо. Организация нацелена на поддержку и продвижение женщин-художников. Ядро творчества Марии Куликовской — ее собственное тело, его увековечивание, его трансформация и его распад.
На протяжении всего ее творчества идея ее тела трансформируется в архитектурные конструкции из натуральных материалов, таких как соль, молоко или сахар, для воплощения идей производства, строительства и демонтажа.
Боль ситуации, в которой жили она и ее семья, влияет на выражение ее искусства. «Выразительность вашего лица стала более радикальной, но нееврейской и утонченной в своей красоте». Мария написала открытое письмо, в котором сообщила Manifesta Biennale в Санкт-Петербурге, что она не примет приглашение участвовать в предстоящей биеннале. Через несколько недель после этого письма началось создание новой скульптуры на основе художественного перформанса Марии «254».254 — это номер, который получила Мария, когда Украине пришлось предоставить ей статус беженца после аннексии Крыма Россией. Позже это перформанс стало скульптурой с таким же названием, и было сделано и выставлено в Замеке Уяздовски, Варшава, Польша, 2014.
В соответствии с ее постоянным феминистическим перформансом с «Body and Boarders» и ее опытом чтения лекций и обучения всему, начиная с детей , студенты открывают скульптурные мастерские и лекции. В 2015 году Мария снова начала преподавать скульптуру и вдохновлять других использовать голос через искусство, и основала арт-коллектив «Цветы демократии» с целью разоблачить страх перед женским телом и отметить важную роль женщины, сделанную невидимой частью демократия, и в борьбе за демократию.Коллектив изготовил сотни гипсовых вагин (цветов), которые были выставлены на публичных групповых акциях в нескольких городах Украины, и создал краткосрочный общественный парк скульптур, где можно было увидеть их цветы демократии. Многие реакции во всех направлениях создали твердое понимание необходимости большего количества подобных действий, и в то время, когда это пишется, планируются новые акции цветов демократии.
Когда рев канонов: художники размышляют о конфликте в Украине
На выставке Supermarket Art Fair в Стокгольме в 2015 году (ежегодная международная художественная ярмарка под управлением художников) художники из Украины и соседних стран были приглашены для обсуждения роль искусства во времена войны и хаоса, а также возможности для трансграничного сотрудничества.Ярмарка объединила инициативы художников со всего мира, в том числе коллективы Parazit (Санкт-Петербург) и Open Place (Киев), участники которых участвовали в обсуждении ниже, вместе с Марией Куликовской, художницей, которая в настоящее время начинает свою деятельность. междисциплинарная феминистская арт-резиденция в Киеве. Основываясь на этом разговоре в Стокгольме, я взял интервью у этих и других членов обоих коллективов, чтобы обсудить далее роль искусства в нынешней войне в регионе, особенно в отношении их собственных коллективных практик.В числе участников: София Коханская (1988 г.р., Санкт-Петербург), член коллектива «Паразит», живет и работает в Санкт-Петербурге; Владимир Козин (р. 1953, Львов, Украина), член коллектива «Паразит», живет и работает в Санкт-Петербурге; Кручак Юрий (р. 1973, Полтава, Украина), член коллектива Open Place, живет и работает в Киеве; Мария Куликовская (1988 г.р., Керчь, Крым), проживает в Киеве, Украина, и Мальмё, Швеция; Курмаз Саша (р.1986, Киев, Украина), член коллектива Open Place, живет и работает в Киеве; Семен Мотолянец (р. 1982, Брест, Беларусь), член коллектива «Паразит», живет и работает в Санкт-Петербурге.
Когда я впервые брал интервью у независимо организованных художников в России и Украине в начале 2013 года, обсуждаемые темы в основном были сосредоточены на трудностях, связанных с реализацией некоммерческих и экспериментальных арт-проектов. Художники говорили об общем отсутствии интереса к современному искусству и его понимании в их регионах, о недостатке, отражающемся в ограниченной аудитории и ограниченном финансировании.С тех пор Украина пережила революцию и откровенную войну. В то же время продолжающаяся российская пропаганда «традиционных ценностей» и их влияния на искусство и культуру привлекла большое внимание, наряду с суровыми санкциями, которым подвергаются оппоненты и критики, включая художников, в путинской России.
Катарина Линдквист: Какое место занимает искусство во времена хаоса и войны?
Мария Куликовская: Я полностью убеждена, что там, где есть искусство и культура, война невозможна.Первое просто заменяет второе. Всего за один год я потерял и свою родину, и свой дом из-за оккупации Крыма. Меня охватили невыносимые чувства. Иногда эти чувства включают отчаяние и неверие, гнев и апатию, насилие и желание уничтожить всех, кто создает агрессию и боль. Но я провел всю свою жизнь, работая в художественной среде — среде политического и критического искусства, направленного на решение социальных проблем; искусство, которое никогда не избегало неудобных и противоречивых вопросов и которое ставит под сомнение положение женщин в патриархальном обществе и права человека в целом, а также вопросы власти и тела.Вот почему я могу освободиться от этих мыслей о жестокости, мести и насилии. Я никогда не перестану повторять, что только искусство, культура, наука, философия и политическая воля могут полностью наполнить нашу жизнь и устранить все мысли о насилии, ненависти, угнетении одних людей другим и всех формах дискриминации. Искусство в это время войны может быть любым действием, направленным на поддержку и укрепление солидарности и спасение жизней.
София Коханская: В данный момент? искусство не имеет значения? все.Искусство подразумевает практику наблюдения и интерпретации реальности. Искусство нереально, поскольку все дело в отражении определенного опыта человека в фрагментированном художественном сообществе. Не так много художников, которые могли бы заявить о своей позиции на основе того, что происходит в Украине, и еще меньше тех, кто мог бы привлечь и вовлечь других. Неправильное толкование политической ситуации в российских, украинских и зарубежных СМИ периодически вызывает панику и истерию; в конце концов, ничего не остается делать, кроме как продолжать заниматься своими делами и смотреть, что произойдет.В основном это и происходит в Санкт-Петербурге: художники заняты своими личными исследованиями, экспериментами и творческими переживаниями. В современном искусстве войны не существует. Напротив,? искусство имеет расслабляющую функцию. Речь идет о посещении выставки, о том, чтобы войти в мир другого художника, чтобы увидеть, что он или она делает, забыть о том, что происходит, будучи поглощенным «прекрасным».
Семен Мотолянец: Роль искусства во время войны и хаоса — сохранять «трезвое восприятие», поскольку истерический массовый психоз легко переходит в мир искусства после поляризации политических оппонентов.Я не думаю, что только искусство может остановить хаос и войну. Но искусство может быть зеркалом, которое через некоторое время делает видимым вопиющий стыд и тем самым помогает нам понять и увидеть прошлые ошибки.
Саша Курмаз: Говорят, когда рев пушки, музы молчат. Отчасти согласен с этим утверждением. Конечно, война на востоке Украины с участием пророссийских и российских наемников — это большой вызов для украинцев и для страны в целом. Для меня искусство в такие времена похоже на поверхность зеркала, отражающего критический взгляд на ситуацию; тонкая нить разумной мысли, чистой и искренней.
Юрий Кручак: Роль искусства в военное время невелика.? Вряд ли искусство сможет остановить войну в зоне боевых действий, для чего нужны другие механизмы и инструменты. Но искусство может внести определенную ясность в хаос, выявить основные причины конфликта и примирить части общества, которые еще не были вовлечены в открытый конфликт. Несомненно, основные причины войны и хаоса в Украине лежат в политической и экономической сфере, но культурные факторы также сыграли значительную роль.Фактически, культурные различия между людьми, живущими в Украине, дали повод для обмана, целью которого было возродить страх. Именно страх потерять идентичность мобилизовал значительную часть населения Восточной Украины, чтобы она стала активной в пророссийском движении. Какое искусство сегодня может объединить украинское общество? Искусство могло бы сыграть роль посредника и стать объединяющим элементом между различными социальными и культурными группами, а также платформой для совместных действий, цель которых — создать новую общую идентичность.
KL: Как вы оцениваете свою творческую свободу и свободу слова в стране, в которой вы работаете?
SM: Я не думаю, что свобода творчества в России сейчас сильно подавляется; скорее, широко распространено безразличие к деятельности современных художников. Россия пошла по особенно консервативному пути; Пару лет назад мне казалось, что современному искусству может быть предоставлено место в государстве, но увы.Но для художников, которые хотят открыть для себя репрессивный аппарат государства, всегда есть возможность работать с медиа-машиной для достижения этих целей. Их карьера напрямую зависит от реакции властей. Подумайте о Pussy Riot. Моя личная практика ничем не ограничена, что, возможно, связано с тем, что меня интересовали только вопросы, не подпадающие ни под одну категорию, которую можно было бы назвать «критической».
SK: Я почувствовал некоторую неадекватность местной художественной жизни здесь, в Украине, которая проявляется в преувеличенном патриотизме.К счастью, это не массовое явление, но в настоящее время оно все еще достаточно очевидно. Лично я не могу сказать, что чувствую какие-либо ограничения в своем самовыражении.
YK: Как художники, работающие в общественной сфере, мы, безусловно, сталкивались с ограничениями нашей свободы выражения мнений и свободы действий со стороны государственных чиновников, церкви и частного бизнеса. В начале 2000-х частный капитал и церковь стали рассматривать публичную сферу как область интересов.Под давлением различных религиозных групп и с помощью некоторых бизнесменов это привело к принятию в 2004 году закона «Об общественной морали», а затем к созданию Национальной экспертной комиссии Украины по защите общественной морали. У этой комиссии не было никакой юридической силы, но ее значение в сознании чиновников с каждым годом возрастало, что мешало нам и нашим коллегам работать. Права и свободы были оспорены диктаторскими законами, принятыми 16 января 2014 года, с целью криминализации оппозиции и гражданского общества.() Эти факторы вывели протестное движение в Украине на еще более радикальный уровень противостояния. В результате эти законы были отменены, а режим президента Украины Януковича пал. 10 февраля 2015 года Верховная Рада упразднила Национальную комиссию.
Пока рано утверждать, что свобода творчества и свобода слова в Украине восторжествовали. Большинство чиновников, служащих интересам частного бизнеса и церкви, а также тех, кто совершает акты цензуры от имени бывшего правительства, по-прежнему занимают высокие должности в государственных и муниципальных учреждениях культуры Украины.На самом деле борьба продолжается, и теперь она выходит на новый уровень.
Владимир Козин: С одной стороны, на Украине война; с другой — экономический кризис и изоляция. Власть ставит деятелей искусства перед выбором: либо вы поддерживаете политику Путина, либо вы предатели нации. Художнику в такой ситуации очень тяжело существовать. Не столько по материальным причинам, сколько по моральным соображениям. «Пока что у художников есть какие-то возможности для заявлений, но есть ли? трудно сделать это открыто.Поэтому художники «используют аллегорию, иронию». и игровые формы выражения большую часть времени. В России возрождается фашистская идеология. Власть проявляет нетерпимость к диссидентам и ищет «врагов народа». Страна воюет с? свою братскую Украину, поддерживающую сепаратистов, а если она? все продолжается так, как было, нас ждет глобальная катастрофа. Тогда музы будут молчать, а все будут говорить каноны.
МК: Раньше мне казалось, что никаких ограничений или нарушений в тех частях Украины, где нет войны, нет.Но, к сожалению, я понял, что это уже не так. Если вы хоть как-то критикуете Украину, реакция будет очень агрессивной, и вас сочтут предателем. При этом я даже не могу попасть туда, где я родился и вырос, в Автономную Республику Крым. Или, если я туда поеду, неизвестно, что со мной может случиться (было несколько инцидентов с активистами, режиссерами и артистами, которые не согласны с режимом Путина). Сейчас я занесен в черный список Российской Федерации, а мой дом и мой регион контролируются этой же Федерацией.Это означает, что с моими миролюбивыми взглядами меня там совсем не ждут. Хотя я думаю, что если бы я начал писать красивые цветочки и пейзажи, а также идолопоклоннические портреты Путина и его пропаганды, все мои прошлые замечания можно было бы простить.
KL: Что вы думаете о подрывном потенциале художественного андеграунда по сравнению с устоявшейся арт-сценой?
SM: Преимущества нашего андеграундного арт-коллектива «Паразит», который можно охарактеризовать как «андеграундный» по сравнению с остальной частью Санкт-Петербурга.Петербургская арт-сцена включает в себя единство, хорошую атмосферу, экспериментальный дух, самообразование и поддержку коллег-художников: это союз современных художников. Однако из-за экономических трудностей сложившийся мир искусства иногда «отталкивает» коллег, предлагая им карьеру коммерческих художников, которые могут жить за счет своего искусства. Подрывной потенциал группы «Паразит» высок, поскольку революционное движение в искусстве формируется новыми конструктивными представлениями об устройстве нашего мира.Я думаю, что «критическое искусство» (к которому я не отношу «Паразит») нашло свое место в петербургском истеблишменте, проникая в высшие эшелоны «арт-сцены». Паразит остался? подземное пространство, которое помогает молодым художникам делать свои первые шаги, не гоняясь за грантами или поддержкой коммерческих капиталистических структур. Сам по себе коллективный элемент — главное достоинство подпольных объединений.
YK: Если мы говорим о подрывном потенциале искусства для развития в обществе? и изменим это, тогда мы, конечно, верим в это.? Но особенность украинского культурного контекста такова, что в Украине нет ни устоявшегося арт-сообщества, ни развитого арт-рынка, ни доминирующей религиозной или государственной культурной политики, против которой артистическое подполье могло бы противостоять или проводить подрывную деятельность. Парадокс заключается в том, что после распада Советского Союза большинство украинских художников выступили против советской культуры? грядущий капитализм, радикальный национализм и многое другое. Само определение «против» было определяющим элементом творческих коллективов.Все это привело к тому, что художественное сообщество потеряло связь с реальностью — оно отошло от социальных процессов, и сегодня эти группы превратились в закрытые субкультуры, где все главные действующие лица, а также зрители сами являются художниками. Одной из предпосылок создания коллектива Open Place было формирование определенных механизмов для соединения различных социальных и художественных сообществ и выработки общего языка, понятного для разных групп, — чтобы вместе слышать, понимать и развивать знания.
МК: Затрудняюсь ответить на этот вопрос. Что я увидел в Украине, так это то, что практически вся революция, так называемый Евромайдан, была инициирована «культурным подпольем». Затем к движению присоединились совершенно разные классы общества и вместе встали на баррикады. ? А в России метро есть? настолько глубоко спрятанный, что не осмеливается создать преграду из гордости. Разрыв между подпольем и «простыми людьми» все еще настолько велик, что неясно, когда и кем будет построен первый мост солидарности в борьбе с режимом.
SK: Важно дать определение терминам, которые мы здесь используем. Что такое «художественный андеграунд» — художественная практика вне арт-рынка? Посторонние действия? Субкультурное искусство? На самом деле капитализм поглощает все в интересах крупного капитала, ориентируясь на богатые страны Запада. Религия, бюрократия, расизм, патриархат, милитаризм, тоталитарная пропаганда и меркантилизм безжалостно поглощают современный мир. Следовательно, цель современного художественного авангарда должна включать радикальную социальную критику — ради сохранения искренних перспектив и пламенных речей; ради любви и равенства; за воссоединение человека и природы в мире, освобожденном от гнета труда; за новую солидарность, новый союз против агрессивного мирового порядка, известного как «неолиберализм» и «рыночная глобализация».Но все это, конечно, было бы только началом освобождения.
KL: Каковы ваши мысли и опыт трансграничного сотрудничества между Россией и Украиной или другими странами?
СМ: Я по происхождению белорус, живу в России. Для меня важны сотрудничество и диалог с белорусскими художниками, живущими в Европе, чтобы я мог понять положение тех, кто покинул страну, а также тех, кто остался в Беларуси. Коммуникация помогает по-настоящему почувствовать культурные границы, которые создают различия и развитие в современном искусстве.Это миф, что искусство интернационально; это я хорошо вижу по общению с коллегами, живущими в других регионах. Важно выявлять общие проблемы и выстраивать вокруг них активный диалог. Художники часто работают со своими собственными приоритетами и позициями, а не имеют дело с реальными конфликтами. Мне кажется, что сама культура не может противостоять медиа-машине, но она может быть плодотворной в узком кругу реципиентов и воспринимающих.
ВК: У меня есть творческие сотрудники в Украине, Эстонии и Черногории.В Украине у меня много старых друзей и коллег-художников, с которыми я постоянно общаюсь через социальные сети, чтобы обсуждать политику и искусство. В Черногории я сейчас работаю над проектом «Скорбное славянское барокко», который по финансовым причинам, а также из-за цензуры не мог быть реализован дома в России.
SK: Русское искусство можно разделить на мир DIY и мир коммерческих развлечений; таким образом, он полностью лишен каких-либо признаков качества.Поэтому попытки сотрудничать для разрешения конфликтов похожи на попытку построить крышу без фундамента и стен. Дискуссии обычно заканчиваются еще раз констатацией проблем постсоветского менталитета. Как сказал знакомый из Украины, Россия — это одна большая тоталитарная секта, в которой люди либо верят, либо пытаются выжить, либо просто ненавидят Путина, надеясь, что в конечном итоге все обернется хорошо без малейшего участия общественности.
YK: Недавно я участвовал в проекте в Нижнем Тагиле, который сейчас должен быть представлен на Уральской биеннале.Мы создали своего рода социальный центр в старом вагоне трамвая, главной идеей которого стал диалог в форме семинаров. Любой мог зайти и поговорить с нами, оставить сообщения, прокомментировать свое сообщество и запросить изменения в своем городе. Мы хотели показать, что работники культуры могут использовать общественное пространство, чтобы инициировать открытость и свободное общение. Мы работали с местными художниками и независимыми организациями. Это был первый раз, когда я каким-либо образом сотрудничал с Россией, и я был приятно удивлен как процессом, так и результатом: художниками и местными жителями, которых мы встретили; диалоги; и что этот проект вообще можно было реализовать в России.
MK: Когда Крым был оккупирован Россией, мир русского искусства, а также часть мира искусства в Украине, готовились к биеннале Manifesta, которая проходила в Санкт-Петербурге в 2014 году. Я немедленно подписал петицию бойкотировать мероприятие, поскольку, на мой взгляд, агрессия против Украины несовместима с фестивалем современного и якобы политического и радикального искусства. В первые дни аннексии я отказался участвовать в каких-либо мероприятиях и проектах, связанных с Россией, и получать от них финансовую поддержку.Внезапно все мои русские друзья и коллеги замолчали, перестали писать мне в Интернете и просто проигнорировали наши когда-то хорошие отношения. Даже те, кто поддерживал Майдан и сильно сочувствовал нам, начали игнорировать меня, а некоторые открыто поддержали аннексию Крыма. Теперь я решил, что поеду в Россию только тогда, когда у меня будет возможность высказаться напрямую, без вмешательства галерей и кураторов.
В России есть небольшая группа людей, которые поддерживают художественные перформансы, которые я устроил в прошлом году.() Но чаще всего меня называли фашистом из-за моей украинской национальности и несогласия с агрессией. Могу также добавить, что эта ситуация очень симптоматична, и большинство моих родственников, живущих в России, даже отказались от родства со мной и моей семьей.
Сила и повсеместность российской пропаганды, а также то, сколько денег в нее вкладывается, поражают. Это ведет к ослаблению граждан и, самое главное, к отсутствию диалога. В российском аппарате диалог невозможен.И все же я по-прежнему верю, что культура, художественное возрождение, массовые организации и международные ассоциации могут изменить многие политические, интеллектуальные и международные процессы, особенно во время войны.
NN: Спасибо.
Интервью проводилось весной 2015 года.
Нионова, Давыдова, Куликовская Выборочная лига All-Horizon
Сюжетные ссылки
WEST LAFAYETTE, Ind.(23.04.2015) — Лучшая теннисистка Университета Детройта Мерси Саша Нионова была названа первокурсницей года Horizon League и первой командой All-HL, в то время как юниорка Валерия Куликовская и второкурсница Анна Давыдова стали Победители второй команды, прошедшие на конференции, объявили победителей в четверг вечером.Это только третий раз, когда Титаны принимают нескольких игроков Все-лиги с тремя выборами, представляющими наибольшее количество в школьной истории.
Нионова — четвертый Титан, выигравший Первокурсник года (до 2014 года называемый Новичком), вместе с Марией Панделе (2005), Энни Мур (2006) и Каролиной Салас Эспиноза (2010). Она также является первым новичком Titan, получившим награды за первую команду после Каролины Салас Эспиноса в 2010 году.
Нионова была поздним пополнением в Titans, присоединившимся к команде в январе. Она начала год 2-10 в одиночном разряде, но выиграла восемь из последних 10 из 10 побед за год, в том числе 6-2 в Horizon League под номером.1. Девять из ее 10 побед в парной игре были на первом месте, и все 10 были чистыми.
24 марта она была названа Лучшим игроком недели HL после двух доминирующих побед, обогнав Стефани Лондре из Грин Бэй (6-3, 6-1) и Челси Бейли из Милуоки (6-3, 6-0). Она также играла с Ванессой Мадригал из Райт Стэйт (6-0, 6-1) и Кейтлин Хамел из Вальпараисо (6-0, 6-0).
Куликовская — действующий MVP команды, одержавшая за год 11 побед в одиночном разряде, из них три — в Horizon League.У нее четыре триумфа, каждая под №2 и №3, а также еще девять побед в парном разряде, в основном под №2 и №3.
Ее три победы в Лиге Горизонта были поразительными, поскольку она победила Лорен из Грин Бэй. Микетинак, 6-2, 6-2, Тори Тернер из Райт Стейт, 6-2, 6-1, и Карин Селлс из Окленда, 6-3, 6-3.
Давыдова лидирует в команде и в лиге Horizon с результатом 25-7 баллов, всего в одном месте от школьного рекорда. Она осталась непобежденной в HL с 8: 0 и 4: 0 под номером.3 и 4 место. Она также подсчитала еще 16 побед в парном разряде и стала лидером команды, в том числе с результатом 8-2 под номером 1.
Она участвует в чемпионате Horizon League Championship с победной серией из 12 матчей. она выиграла 11 сетов подряд, включая двух соперников из HL — Марию Нефф из Green Bay и Оану Маноле из UIC. Она также обыграла Лоуренса Гевремона из № 35 Теннесси, 0-6, 6-4, 2-0 вышла на пенсию и 10 марта стала Лучшим игроком недели HL после 7-0 в одиночном разряде и 4-0 в парном разряде весной Детройта. перерыв в поездке.
«Детройт» завершил регулярный сезон со счетом 15-8 в целом и 7-1 в игре в лиге, получив до свидания до полуфинала чемпионата Horizon League Championship. В субботу в 15:00 Титаны сразятся с победителем 6-го места в Окленде и 3-м в Кливленде. Этот матч будет транслироваться в прямом эфире на ESPN3.
руб. | Выставки
10 апреля Ruarts Gallery представляет новую групповую выставку «КРАСИВАЯ».Участники: Полина Борисова, Вита Буйвид, Кимико Йошида, Людмила Константинова, Ольга Кройтор, Мария Куликовская, Ксения Пазура, Вероника Рудьева-Рязанцева, Алена Терешко, Дина Щедринская.Также представлена инсталляция Тамары де Лемпицкой «Обнаженная на софе» (1923).
Устойчивые мемы современного виртуального пространства регулярно напоминают нам, что «красота становится проблемой только в двух случаях: когда ее не существует и когда ничего не существует, кроме красоты».
Когда, несмотря ни на что, наступила новая эра, хотелось бы приблизиться к повороту в позиционировании женского искусства и отказаться от клишеобразной идеи о том, что женский образ обязательно является частью феминистского или пропагандистского искусства.
Сложное определение женщины в искусстве было изобретено не феминистками; Guerrilla Girls только четко сформулировали основные вопросы. Недавно маэстро Георг Базелиц снова отрицательно высказался о художницах. По словам г-на Базелица, помимо того факта, что женщины не очень хорошо рисуют, ни одна женщина-художник не смогла достичь уровня Пикассо. Возможно, он забыл о пяти сестрах Ангиссола и несравненной Артемизии Джентилески, и это как раз в эпоху Возрождения.
С исторической точки зрения прилагательное «первый» обычно ассоциируется с женским искусством вплоть до ХХ века.Первая женщина, избранная в члены первой Академии живописи, первая женщина — придворный художник, первая художественная школа, принимающая женщин. ХХ век позволил художницам догнать и обогнать коллег-мужчин. Но этот позитивный сдвиг создал ряд трудностей. Теперь художница может либо создавать «женские произведения искусства», то есть то, что сделала бы обычная домохозяйка, либо, если она хороший художник, это искусство будет определяться как феминистское. Кто-нибудь отличал мужское искусство по второстепенным визуальным характеристикам?
Грамматическая структура русского языка безжалостна по отношению к женскому творчеству, понятия «художница» иногда бывает достаточно, чтобы продемонстрировать уничижительное отношение.Настоящее искусство не имеет пола.
«Beautiful» — женская выставка, выходящая за рамки гендерной проблемы. Участники проекта ставили перед собой пластические и смысловые задачи, находя вдохновение в себе. Внутренний мир определяет степень творчества, и именно внутренней красоте художника посвящена выставка «Прекрасное».
Рейтинг | ||||||||
ДВОЙНОЙ | Команда / школа | Поз. | Противник (Ранг Нат / Рег) | Оценка в парном разряде / Партнер | Nat / Reg | |||
20-21 сентября 2013 г. | и | Морхед Стейт | PRESTON, Briar / LeBLANC, Андреа | Побед 9-7 / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
20-21 сентября 2013 г. | и | Бельмонт | Сандра Канчева / Никки Масиэль | Побед 8-4 / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
20-21 сентября 2013 г. | 28.09.13 | и | Янгстаун Стейт | т-СФ | Марта Бурак / Марг Садовникова | Выиграл 8-3 / DONAHUE, Danielle | — / — | |
26 октября 2013 г. | VALPARAISO | 1 | Кейтлин Хамель / Кристин Закевич | Выигран 8-4 / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
24 янв.2014 г. | при | Остин Пи | 1 | CORNEA, Andra / DI SALVO, Орнелла | Выиграл 6-3 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
7 февраля 2014 г. | при | IPFW | 1 | Марси Хак / Маю Сато | Выиграл 6-3 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
5 марта 2014 г. | при | # 59 Штат Огайо | 1 | Габриэлла Де Сантис / Сэнди Нихаус | Lost 1-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
7 марта 2014 г. | ГОСУДАРСТВО | 1 | PRESTON, Briar / BEAULE, Sandrine | Побед 8-7 (7-4) / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
13 марта 2014 г. | при | WKU | 1 | Monta Reinfelde / Madeline Phillips | — / DONAHUE, Даниэль | — / — | ||
* | 14 марта 2014 г. | при | Кеннесо Стейт | 1 | Виржини Штайн / Александра Апосту | Потерянный 5-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | |
* | 15 марта 2014 г. | при | Мерсер | 1 | Даниэль Джонс / Люси Пайрат | Lost 6-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | |
19 марта 2014 г. | при | Ксавье | 1 | Алекс Бринкер / Сидней Лиггинс | — 7-5, незаконченный / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
* | 21 марта 2014 г. | ВОСТОЧНЫЙ ТЕННЕССИ ШТАТ | 1 | Лин Йи Чу / Анна Гербаси | Lost 2-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
* | 22 марта 2014 г. | USC UPSTATE | 1 | ФОН СТРИК, Изабель / Зоске, Анна | Побед 8-6 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
27 марта 2014 г. | РАЙТ ШТАТ | 1 | Ванесса Мадригал / Тори Тернер | Выиграл 8-3 / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
01 апреля 2014 г. | при | Цинциннати | 1 | Келли Поггензее-Вей / Кейтлин О’Гара | Потерянный 3-8 / ROMEO, Marta | — / — | ||
* | 4 апреля 2014 г. | ПОБЕРЕЖЬЕ ЗАЛИВА ФЛОРИДЫ | 1 | Сара Минс / Элизабет Минс | Выигран 8-1 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
* | 5 апреля 2014 г. | СТЕЦОН | 1 | Диана Букаева / MB StaufferMacDowell | Lost 2-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | ||
6 апреля 2014 г. | ЧИКАГО ШТАТ | 1 | Utech, Kirsa / Yusta, Bolado Gema | Потерянный 5-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | |||
* | 9 апреля 2014 г. | LIPSCOMB | 1 | Деана Велчер / Дженни Борк | Побед 8: 0 / ДОНАХУ, Даниэль | — / — | ||
* | 11 апреля 2014 г. | при | Северная Флорида | 1 | Симона Веймар / Ребека Перейра | Lost 3-8 / DONAHUE, Danielle | — / — | |
12 апреля 2014 г. | при | Бетюн-Кукман | 1 | САБЛИНА, Мария / МАЦУБА, Мина | Побед 8-6 / DONAHUE, Danielle | — / — |
Искусство лицом к огню — ВИВА! Арт-Боевик 2015
Лекция: Искусство встречает огонь
VIVA! Арт-Экшен
08 октября
Фото: Мария Куликовская
VIVIA! 2015
Фото: Пол Литерленд
VIVA! 2015
Фото: Пол Литерленд
VIVA! 2015
Фото: Пол Литерленд
Лекция Искусство сталкивается с огнем: феминистское и деколониальное неповиновение в активном публичном выступлении против российско-украинского конфликта 2014-2015 гг. поставил эти страны в оппозицию.Взаимное влияние теории и практики, прямо или косвенно присутствующее в исследуемых произведениях искусства, анализируется с помощью граффити коллектива Ганди, графических баннеров Виктории Ломаскос и моно-публичных выступлений — формы протестного искусства, которая становится все более заметной в бывшем СССР. — перформативные скульптуры Марии Куликовской (представленные в Эрмитаже) и политические перформансы Кадо Корнета. Показ и описание этих представлений и перформансов уравновешивают гиперсветовую заметность FEMEN и Pussy Riot как исключительных представителей постсоветского феминизма.
Наталия Чермалых — теоретик искусства и украинский феминистский куратор. В настоящее время кандидат в докторантуру IHEID (Женева, Швейцария) она опубликовала Will Pussy Riot Dance на #Euromaidan? Новое инакомыслие, гражданское неповиновение и кибермифология в постсоветском контексте в томе 1-2014 журнала Гендер и религия , а в 2015 году опубликовал артбук Paysages нестабильности: artistes ukrainiens entre révolution et guerre in Editions de la Galerie Pangée, Монреаль.
9781155821580: российские теннисистки: Анна Курникова, Светлана Кузнецова, Мария Шарапова, Динара Сафина, Елена Веснина, Елена Дементьева: Анна Курникова, … Елена Лиховцева, Екатерина Макарова — AbeBooks
Resea del editor :Обратите внимание, что содержание этой книги в основном состоит из статей, доступных из Википедии или других бесплатных источников в Интернете.Страниц: 89. Главы: Анна Курникова, Светлана Кузнецова, Мария Шарапова, Динара Сафина, Елена Веснина, Елена Дементьева, Надя Петрова, Алиса Клейбанова, Вера Звонарева, Анна Чакветадзе, Анастасия Мыскина, Елена Лиховченцева, Вера Лиховченцева, Екатерина Дворцова , Анастасия Павлюченкова, Евгения Родина, Мария Кириленко, Ксения Первак, Регина Куликова, Ольга Пучкова, Елена Бовина, Виталия Дьяченко, Весна Манасиева, Ольга Морозова, Алла Кудрявцева, Арина Родионова, Анастасия Васильевна Полторацкая, Анна Полторацкая, Анастасия Полторацкая, Анна Полторацкая, Бардина, Дарья Гаврилова, Лина Красноруцкая, Ирина Хромачева, Евгения Куликовская, Екатерина Иванова, Юлия Путинцева, Яна Бучина, Анастасия Пивоварова, Елена Чалова, Алина Жидкова, Мария Кондратьева, Екатерина Бычкова, Екатерина Бычкова, Татьяна Савенина Лычкова , Дарья Кучмина, Елена Макарова.Отрывок: Тайм-аут подключения Мария Юрьевна Шарапова (родилась 19 апреля 1987 г.) — российская профессиональная теннисистка, бывшая №1 в мире. Жительница США с 1994 г., Шарапова выиграла 24 титула WTA в одиночном разряде, в том числе три титула Большого шлема в одиночном разряде. Уимблдон 2004 года, Открытый чемпионат США 2006 года и Открытый чемпионат Австралии 2008 года. В конце года она также выиграла приглашенный чемпионат WTA Tour в 2004 году. Женская теннисная ассоциация (WTA) четыре раза ставила Шарапову на первое место в мире в одиночном разряде. Она стала №1 в мире.1 впервые 22 августа 2005 г. и последний раз восстановила этот рейтинг в четвертый раз 19 мая 2008 г. В настоящее время она занимает 4-е место в мире. Она участвовала в 5 финалах турниров Большого шлема. Ее итоговый рекорд турнира Большого шлема — 3-2. Профессиональный прорыв Шарапова совершила в 2004 году, когда в 17 лет она расстроила двукратную действующую чемпионку Серену Уильямс в финале Уимблдона 2004 года, завоевав свой первый титул Большого шлема в одиночном разряде.