Марина абрамович перфомансы: Мода как перфоманс | Выпуск 90/2 2019

Содержание

Мода как перфоманс | Выпуск 90/2 2019

Художницы Марина Абрамович, Яёи Кусама и Ванесса Бикрофт научили мир моды не бояться нарушать границы жанра. Модельеры изучили художественные галереи, вдохновились перфомансами и запечатлели их в своих показах. Совпадение интересов сыграло на руку и тем и другим.

Текст: Игорь Шевкун

Его величество перфоманс

Последние 20 лет споры о влиянии современного искусства на моду не умолкают. Одни его превозносят, другие клеймят. Как бы то ни было, пришло время рассматривать перфоманс и haute couture как новую форму искусства. Сегодня многие дизайнеры называют себя художниками, но звание это все же нужно заслужить. В 60-е перфомансы устраивали Ив Кляйн, Йоко Оно, Йозеф Бойс и Яёи Кусама, которые умело играли на чувствах людей. Для многих зрителей это было непривычно: художник оперировал пластикой тела и взаимодействовал с публикой для выражения своей идеи. Многие умудрялись находить спонсоров и устраивать шумные вечеринки.

Перфоманс сразу переходил на ты со зрителем и держался на четырех столпах – время, пространство, художник и зритель.

Полноценный дебют перфоманса состоялся в середине 50-х, когда идеолог абстрактного экспрессионизма Джексон Поллок представил публике новую художественную технику разбрызгивания-дриппинга – когда краска беспорядочно размазывается и разбрызгивается по холсту. В 1952 году американский арт-критик Гарольд Розенберг назвал эту технику «живопись действия».

В 60-х годах гремело имя французского художника Ива Кляйна. Он поразил всех фразой «тело искусства», которая наиболее точно описывает его перфоманс «Антропометрия», разместившийся где-то между фигуративным и абстрактным искусством. Никто не предполагал, что женщины-модели будут использоваться в качестве «живых кистей» для картин. Измазанные синей краской, они оставляли причудливые отпечатки своих тел на больших холстах, которые лежали на полу. Кляйн устраивал свои перфомансы как сложные спектакли для зрителей, которые в это время пили синие коктейли и слушали «монотонную симфонию» в исполнении камерного оркестра.

Потом наступил период затишья, который лишь в 2010 году удалось взорвать Марине Абрамович с ее перфомансом «В присутствии художника», дебютировавшим в Музее современного искусства в Нью-Йорке. В течение трех месяцев в рабочие часы музея Абрамович молча сидела на деревянном стуле без подлокотников в огромном зале и смотрела в глаза всем желающим. Здесь побывали и Шэрон Стоун, и Изабелла Росселлини, и Лу Рид, и Леди Гага. Позже Абрамович призналась, что перфоманс был похож на психоанализ и позволил людям, которые несли внутри душевную боль, использовать ее как «зеркало для своих эмоций». Она обозначила новый тренд, который позже подхватили многие художники, – вовлекла публику в свои произведения искусства.

Тысячи зрителей терпеливо ждали своей очереди в надежде получить индивидуальное переживание от художника. Неслучайно этот перфоманс критики часто потом связывали с теорией французского художника Марселя Дюшана о том, что работа не закончена, пока зритель не завершит ее в своем воображении. «Именно участие зрителя создает картину. Без него картина навсегда осталась бы на чердаке, и произведения искусства не существовало бы. Все основано на взаимодействии двух полюсов: творца и зрителя – искра, которая возникает в результате, и порождает искусство, – говорил Марсель Дюшан. – Последнее слово остается за зрителем».

Японская художница Яёи Кусама также стала крупнейшей звездой contemporary art со своими хэппенингами «Сад нарциссов» и «Самоуничтожение Кусамы». В 60-е за ней потянулись и другие – яркая представительница феминистского искусства Кароли Шниманн, венский акционист Рудольф Шварцкоглер и возмутительница спокойствия Йоко Оно. В 70-х ворвались в мир провокационной формы американский художник Крис Берден, Ана Мендьета и Вито Аккончи. В России тоже появились свои звезды – Олег Кулик, Елена Ковылина и другие.

Второе пришествие

В книге «Общество спектакля» (1967) французский философ Ги Дебор заявил, что «спектакль – это тираническое и поверхностное явление, маскирующее реальность и удаляющее человечество от его воли». «Отчуждение зрителя и подчинение его созерцаемому объекту (который является продуктом собственной бессознательной деятельности зрителя) выражается следующим образом: чем больше он созерцает, тем меньше он живет. Чем с большей готовностью он узнаёт свои собственные потребности в тех образах, которые предлагает ему господствующая система, тем меньше он осознаёт свое собственное существование и свои собственные желания, – пишет в своей книге Ги Дебор. – Влияние спектакля на действующего субъекта выражается в том, что поступки субъекта отныне не являются его собственными, но принадлежат тому, кто их ему предлагает. Вот почему зритель нигде не чувствует себя дома: вокруг него сплошной спектакль».

Журналисты связали критику Дебора с модными показами Александра Маккуина, заявив, что подиум служил инструментом маркетинга. Показы модного Дома Alexander McQueen всегда становились концептуальными перфомансами с сюжетом и сложными декорациями, в которых правили бал не только модели, но и профессиональные актеры и спортсменки. Старший научный сотрудник в Музее Виктории и Альберта Кейт Бетюн считает, что «искусство по-прежнему рассматривается по рангу выше, чем мода». Однако Эндрю Болтон, главный куратор Метрополитенмузея в Нью-Йорке, заявил, что на подиуме фантазии и творческие художественные порывы Маккуина получили полную свободу. Его театрализованные показы часто можно было сравнить с авангардными инсталляциями и перфомансами. «Платформа, которую давали ему модные показы как художнику, была обширной…, – говорит близкая подруга Александра Маккуина Джанет Фишгранд. – Идеи были для него очень важны. Одежда в каком-то смысле была для него холстом». Вот почему британская модель и киноактриса Лили Коул однажды призналась, что чувствовала себя на дефиле Alexander McQueen уже не просто моделью, а исполнительницей с определенной ролью – грозной, сильной, но в то же время прекрасной.

При создании шоу Маккуина часто вдохновляли работы современных художников. Так, в основу финала его показа «№ 13» сезона «Весна-лето 1999» легла интерактивная инсталляция немецкой художницы Ребекки Хорн «Высокая луна». По замыслу художницы винтовки, подвешенные к потолку, которые крутились вокруг своей оси, неожиданно стреляли красной краской, попадая в зрителей. Этот арт-проект повествовал об агрессии, израненности и усталости современного мира. Маккуин позаимствовал мотив двух винтовок и был главным вдохновителем для супермодели Шалом Харлоу, которая вращалась на движущейся платформе в белом платье. На глазах у изумленной публики она была обрызгана кислотно-желтой и черной красками из двух машин. Маккуин был ведом своими инстинктами, и хотел показать этим перфомансом, что индустрия моды превратилась в бездушного робота, которого интересуют только деньги. В показе «Это всего лишь игра» сезона «Весна-лето 2005» Маккуин снова заигрывал с миром современного искусства по всем правилам жанра. На этот раз он взял на вооружение перфомансы итальянской художницы Ванессы Бикрофт и игру в шахматы, где каждая модель олицетворяла собой шахматную фигуру – короля, ферзя, ладью, пешку и другие. Бикрофт выстраивала многофигурные композиции из женщин и приказывала им стоять, как манекены на витрине: неподвижно и отчужденно в течение нескольких часов.

C тех пор мини-спектакли Ванессы превратились в своего рода трибуну, с которой звучали самые разные мнения на показах Prada, Valentino, Helmut Lang и Kanye West. Художница-феминистка помогла Канье Уэсту снять короткометражный музыкальный фильм Runaway и придумала сценографию для его модных показов Yeezy.

Тонкая грань

Фэшн-шоу голландских дизайнеров Виктора Хорстинга и Рольфа Снурена, стоящих у руля модного Дома Viktor & Rolf, также всегда отличались свежестью идей. В коллекции haute couture сезона «Осень-зима 2015» Wearable Art («Носимое искусство») модели превратились в движущиеся произведения искусства. Картины, оформленные в багет, украшали наряды, меняя свое предназначение. Бьющая через край роскошь моды отступила, когда Виктор и Рольф прямо во время фэшн-шоу сняли картины с девушек и повесили их на стену. Хитом коллекции стал «Испуганный лебедь» (1650) голландского художника Яна Асселина, приятеля Рембранта. По слухам, после завершения фэшн-шоу все картины купил коллекционер Хан Нефкенс, который пожертвовал их Музею Бойманса – ван Бёнингена в Роттердаме.

Всех виртуозно разыграв, он получил статус борца за идею: эти картины больше не сможет носить никто, что подтвердило концепцию «искусство ради искусства».

Антитезой этому показу мод стала изощренная женственность законодателя моды Хуссейна Чалаяна. Он питал слабость к современному искусству, еще учась в Центральном колледже искусства и дизайна Св. Мартина, когда школа искусств и школа моды еще не были разделены. Влияние идей искусства на моду в то время было революционным, и он, возможно, был одним из последних дизайнеров «великого поколения» – Пола Смита, Джона Гальяно, Александра Маккуина, Стеллы Маккартни, Зака Позена. Для своей коллекции The Tangent Flows / «Касательные потоки» в 1993 году Чалаян нашел небанальное решение – закопал одежду с металлической стружкой на заднем дворе и «эксгумировал» ее перед началом шоу. Зрителям дали сопроводительный текст, как в галерее, объясняющий перфоманс: ритуал погребения и воскрешения придавал одежде смысл, связанный с жизнью и смертью.

В 2006 году художественный критик Эндрю Грэм-Диксон описал работы Чалаяна как «самые близкие к современному искусству». Он всегда демонстрировал междисциплинарный подход к дизайну, гипнотизировал публику то фильмом, то инсталляцией, то скульптурой, использовав их в качестве фона для своего модного показа.

Благодаря Чалаяну мода стала сложнее, в ней появилась многозначность и сильный характер. «С возрастом я открылся миру, – говорит Чалаян. – Мне было скучно на Кипре, и я искренне верю в то, что скука – это большая движущая сила. Вот почему я до сих пор занимаюсь модой и мечтаю сделать мир более красочным. В детстве я приезжал с пустынного Кипра в Лондон, где внезапно появлялось все и жизнь кипела, а затем возвращался обратно. Это научило меня генерировать идеи». Во время модного показа Hussein Chalayan сезона «Осень 2000» русская модель Наталья Семанова встала в центр стола, который неожиданно «поднялся» и превратился в юбку. Коллекцией «Послесловие» дизайнер хотел показать, что возможна «носибельная, портативная архитектура».

В 2016 году на весеннем показе Givenchy Марина Абрамович выступила одновременно и в качестве режиссера, и в качестве художественного руководителя. Датой проведения шоу было выбрано 11 сентября в память о теракте в Нью-Йорке. Главное, что транслировалось на показе, – это прощение, открытость, новая жизнь, надежда и любовь. Креативный директор Givenchy Рикардо Тиши и Марина Абрамович представили наряды в черно-белой цветовой гамме. Особо наблюдательные зрители заметили, что некоторые исполнители держались за стволы деревьев как символы «поддержки и жизненной силы». «Шоу – это не только показ мод и создание нового стиля, но и своего рода духовная трансформация, – говорила Марина Абрамович. – Это идея любви и мира. Единственный способ остановить убийство – научиться прощать. Важно помнить о прошлом и смотреть в свое долгое счастливое будущее».

В Эмиратах впереди всех идет дизайнер Фурне Оне, который в 2002 году создал модный бренд Amato. Благодаря классическому и в то же время странному чувству стиля и острому чувству цвета и кроя у Фурне не бывает периодов творческого застоя. Он устраивает не просто показ мод, а всегда завораживающее шоу, где каждая модель играет свою роль – женщину-инопланетянку или женщину Викторианской эпохи.

Неудивительно, что модельер черпает вдохновение в фильмах Тима Бертона, Уэса Андерсона, Педро Альмодовара и последнем открытии – фильме «Форма воды» Гильермо дель Торо.

Талантливый филиппинец изменил направление моды на Ближнем Востоке, начиная со своей первой коллекции «Раскрытая душа», созданной в 2004 году, и вплоть до показа мод «Любовь – поле битвы» в 2015 году. Залог его успеха в том, что он посвящает свои фэшн-шоу «молчаливой силе женщины» и мечтает создать визуальный и сенсорный опыт для своих клиентов – например, с помощью венгерского фотографа Питера Ричвейса. Необычный короткометражный фильм в начале показа Amato – дело рук Питера, которому поручали снять рекламные кампании Gucci, Bugatti, Lacoste, Polo Jeans и Moet Chandon. На показе Amato Couture в рамках Арабской недели моды в 2018 году Фурне Оне сам придумал саундтрек: карканье ворон, звон церковных колоколов и речитатив наложены на хит всех времен Personal Jesus от Depeche Mode. Наряды Amato уже давно пришлись по вкусу суперзвездам: их носят Хайди Клум, Бейонсе, Кэти Перри, Дженнифер Лопес, Ники Минаж, Шакира и Николь Шерзингер.

Современное искусство всегда вдохновляло и продолжает вдохновлять дизайнеров. Искусство в моде – это чистое самовыражение, которое делает моду лучше, интереснее, понятнее зрителям и к тому же помогает продавать. А участие в показах современных художников всегда приводит к успеху. В XXI веке художник уже не должен быть голодным, кроме того, он в силах совладать со своими демонами. Может быть, некоторые из его приемов – все еще запрещены, но уж если художника полюбят зрители, то это навсегда.

Что значит перфоманс? Перфоманс Олега Кулика и Марины Абрамович

Перфоманс О. Кулика

Перфоманс — некое действие, представление, в котором участники пытаются донести до зрителей определённую мысль, идею.
Слово «перформанс» происходит от французского глагола «perfounir» и буквально переводится, как «полностью снабжать» и английского глагола «perform» — «исполнять».
Первым понятие «перфоманс» ввёл в 50-х годах прошлого века американский композитор Дж. Кейдж, его перфоманс (слово фигурировало в афише) назывался «3,33 минуты тишины». Однако лишь спустя примерно 20 лет понятие «перфоманс» вошло в моду

Определения перфоманса

Их множество

  • Форма современного искусства, в которой произведение составляют действия художника или группы в определённом месте и в определённое время.
  • Квазитеатральное действо, режиссирование и исполнение которого совершает профессиональный художник, в одиночку или с горсткой посвященных — нанятых статистов, коллег-соратников, обычно без словесного сопровождения, либо же таковое несущественно по сравнению с изобразительной частью.
  • Искусство акций, производимых художниками перед зрителями. Отличаются от всех видов визуального искусства тем, что главным оказывается не результат работы художника (картина, скульптура, вещественная композиция), а процесс этой работы, то есть некая акция.
  • Форма современного искусства, короткое представление, исполненное одним или несколькими участниками перед публикой, заранее спланированное и протекающее по некоторой программе. Смысл перфоманса не в нем самом, а в пространстве глубоко индивидуальных, эстетических и событийных переживаний очевидцев и соучастников.
  • Один из видов современного искусства. Представление, ориентированное на аудио-визуальное восприятие, синтез всевозможных направлений: театра, музыки, спецэффектов.
  • Вид современного искусства, где произведением являются действия самого художника-исполнителя или группы художников. Если в других формах искусства объектом выступает картина, скульптура, движущийся объект, то в перформансе сам автор является произведением.

Перфоманс — «каждый решает сам»

Вобщем, перфоманс понятие столь растяжимое, что им можно назвать любую публичную акцию, особенно если для средних умов она непонятна (американский художник Д. Поллак расстелив холст и встав на него разбрызгивал вокруг себя по поверхности холста краски.
Художники группы «Коллективные действия» в лесу у реки сшили из пестрого ситца оболочку «шара» диаметром 4 метря, набили её 500 надутыми шариками, вложили в «шар» включенный электрический звонок с батарейкой, завязали и пустили по течению реки, стояли и любовались, как красиво плывет «шар». Художник Олег Кулик нарядился в образ человека-собаки и с рычанием кидался на прохожих. Участники студии «ИнЖест» изображали на асфальте «живые цветы»)

Перфомансы Марины Абрамович

Одной из самых креативных выдумщиц в области перфоманса считается живущая в Нью-Йорке сербская художница Марина Абрамович.
То она в галерее Studio Mona в Милане предложила зрителям сделать что-нибудь с ее телом, воспользовавшись предметами, разложенными на столике. Перфоманс был прерван в тот момент, когда Абрамович, уже полураздетой (одежду с нее зрители-участники срезали по кускам), кто-то засунул в рот дуло пистолета.
То соединила свой рот с ртом коллеги специальным агрегатом. Ненормальные вдыхали выдохи друг друга, пока не закончился кислород и оба упали на пол без сознания с легкими, наполненными углекислым газом.
То перемывала гору окровавленных костей в память о жертвах войны в Югославии.
То обменивалась взглядом с любым посетителем выставки, что фиксировалось фотоаппаратом. Так она поглядела в глаза 1500 людям в течение почти 720 часов
Почти две недели жила в некоем подобии квартиры (три открытые платформы), подвешенной на стене галереи. Во время перфоманса героиня не разговаривала и ничего не ела, все время суток отдав на всеобщее обозрение. Спуститься вниз она не могла: лестница была изготовлена в виде ножей, острых и уже окровавленных.

ПЕРФОМАНС — КОЖА И КРОВЬ — плацкарт


В искусстве процесс важнее результата. Марина Абрамович поняла это в четырнадцать лет, когда отец купил ей масляные краски. Она не знала, как ими пользоваться, поэтому попросила друга отца научить ее. Он положил холст на пол, вылил на него краску и подорвал его. Именно это и повлияло на Абрамович, которая в итоге посвятила всю свою жизнь изучению отношений между художником и зрителем, изучению собственного тела и возможностей ума. Марина Абрамович вписана в мировую историю как мастер перформанса. Чтобы стать центром внимания, ей пришлось целиться в сердце своего зрителя.

«Ритм 10» | Ph.: scene360.com

КРОВЬ, КОЖА, НОЖ

Марина Абрамович выросла в семье военных. Ее родители были югославскими партизанами: мать — майор армии, отец — национальный герой, защищающий Сербию во времена Второй мировой войны. Пока родители Абрамович занимались собственной карьерой — они состояли в Коммунистической партии, которой в то время руководил маршал Тито, — ребенка воспитывала бабушка.

«Бабушка ненавидела коммунизм и Тито. Она была чрезвычайно духовна, поэтому, пока мне не исполнилось шесть лет, я проводила большую часть времени с ней в церкви. Мой двоюродный дедушка (патриарх Варнава. – Авт.) был провозглашен святым, поэтому у меня была семья, которая смешала ортодоксальную религию и коммунизм, а он противоречив сам по себе. Я выросла в этом противоречии, и моя работа выражает это лучше всего. В то время меня учили не думать о своей личной жизни. Меня учили всему, что имеет значение для достижения высокой цели», — рассказывала Абрамович в интервью писательнице Елене Куэ[*].

Все это повлияло не только на художницу, которая кроме всего прочего научилась у родителей героизму, дисциплине, самообладанию и духовности, но и на ее творчество. Не подготовленному зрителю может показаться, что с аудиторией Абрамович взаимодействует посредством весьма специфических методов. Материалом для перфомансов служит ее собственное тело.

Читай также статью о Франческе Вудмен — как стать известной в 22 года.

В перфомансе «Ритм 0» Абрамович подвергла себя пыткам со стороны зрителей. На столе она разложила 72 предмета: мед, масло, перо, пистолет с одним патроном, ножницы, скальпель, хлыст и прочее. Желающие могли использовать эти вещи, чтобы доставить удовольствие или причинить художнице боль. Позже Марина вспоминала, что во время эксперимента она чувствовала реальное насилие и агрессию со стороны аудитории — ее могли застрелить. И это едва не произошло, если бы один из зрителей не выхватил у другого возбужденного участника «шоу» пистолет, который тот приставил к голове художницы.

Перфоманс длился шесть часов. Все это время Абрамович сидела неподвижно на стуле.

«Я впервые обнаружила на своей голове седые волосы, когда мне было двадцать пять лет — после выступления на «Ритм 0». Тогда меня чуть не убили. С тех пор я решила, что мне не нравятся седые волосы», — говорила Марина Абрамович.

«Ритм 0» | Ph.: scene360.com

В своих перфомансах Абрамович нередко использует ножи и огонь, с помощью которых испытывает терпение публики и определяет свой собственный предел. В перфомансе «Ритм 10» она в очередной раз подвергла себя опасности. Художница разложила на полу двадцать острых ножей, которые она последовательно использовала, втыкая их между пальцами левой руки («Игра с ножом»). Нож Марина заменяла после каждого пореза. Происходящее записывалось на магнитофон. Когда эксперимент закончился, она прослушала запись, после чего повторила эксперимент.

«Я никогда не была заинтересована в насилии как таковом. Мне нравится показывать боль перед аудиторией, потому что в нашей жизни мы боимся боли, смерти и страданий. Понимая боль, вы освобождаетесь от страха перед ней. Вот в чем идея. В старых культурах каждая церемония включает в себя физическую боль, поскольку она является дверью к возвышенному сознанию, которая открывает ваш ум по-другому», — объясняла Абрамович, отмечая, что перед аудиторией кровь становится цветом, кожа становится холстом, нож становится инструментом.

Знакомься также с фотографом Дианой Арбус. Ее методами и снимками.

Часть перфомансов Абрамович проводила полностью раздевшись. Для нее обнаженное тело — естественное состояние человека. В 1970-х художница в музее Соломона Гуггенхайма в течение семи дней проводила представление. В нем она выступала обнаженной.

«Я думаю, что эротизм важен, потому что основная энергия, которую мы имеем в нашем теле, — сексуальная. Только нам решать, как мы трансформируем эту энергию. Она может быть преобразована через насилие, войну, убийство, нежность, любовь или духовность. Все зависит от того, как мы используем эту энергию, но фундаментальная, сырая энергия, является сексуальной. Секс так же важен, как и еда. Вы должны хорошо питаться и иметь хороший секс», — считает Абрамович.

Ее эксперименты посвящены изучению человека. Его психологическим и физиологическим аспектам. Благодаря им Абрамович пытается подлинно определить сущность людей: как они будут поступать в стрессовых ситуациях. Посредством искусства, творцы заглядывают в глаза зрителей. Такой, кстати, была одна из экспозиций Абрамович, которую она провела в 2010 году в Музее современного искусства в Нью-Йорке. В галерее друг напротив друга стояли два стула. На одном сидела художница, на втором — зритель. Экспозиция называлась «В присутствии художника» и длилась 736 часов 30 минут. За это время она посмотрела в глаза 1500 человек.

«Моя цель в жизни — рассказать о том, что я делаю. Если у меня есть, что показать, есть задача, — то я ощущаю себя солдатом. Я всегда была солдатом», — отвечала Абрамович в интервью Джонни Адамсу[*].


Текст: Паша. Перевод: Аня.

Сделайте вклад в развитие издания «плацкарт».

Это позволит нам создавать новые тексты, экранизации произведений, подкасты и переводы уникальных литературных артефактов.

ПриватБанк: 5363 5420 6001 3282

Монобанк: 5375 4141 1405 3506

Спасибо.

Акционизм под плинтусом

Главная тема перформанса о ролях мужчины и женщины в период с XX — ХХI веков и краткий экскурс по известным работам революционеров-акционистов своего времени в области современного искусства.
Танц-художники перезагружают такие перфомансы как:

  • «Яйца» (Полина Канис),
  • «Семиотика кухни» (Марта Рослер),
  •  «Энергия покоя» (Марина Абрамович),
  • «Присутствие художника» (Марина Абрамович)
  • «Смерть себя» (Марина Абрамович),
  • «Феминистический перфоманс» (Ульрике Розенбах),
  • «Человек-собака» (Олег Кулик),
  • «Гора Олимп» (Ян Фабр) и др.

Два танц-художника вместе с музыкантами импровизаторами играют с вопросами про гендерные роли через призму современного искусства. Для выражения своих интерпретаций используют пластику движения, видеопроекцию, звук и различные перформативные инструменты.

История спектакля

История спектакля это реальная встреча двух людей: мужчины и женщины, которые вдохновились совместным союзом и решили вместе творить и вытворять, так родился этот спектакль, конечно он вечном, об отношениях «Он и Она». При создании своей работе они исследовали вопросы:

  • Кто определяет современное искусство?
  • Является ли это открытое поле для высказывания каждого?
  • Возможно ли создать что-то новое не зная старого?
  • А где границы свободы и вседозволенности?
  • Держится ли современное искусство на «эффекте ореола», маркетинге впечатлений: фантазий, чувствах и удовольствии?
  • Или это манифест высказывания, где главная прелесть, что оно никому ничего не должно?

Продолжительность: 1 час
Вход на Третью сцену: служебный вход, со стороны Малого Гнездниковского переулка.

Знакомимся ближе: Марина Абрамович | ART FLASH Magazine

Новая рубрика ART FLASH посвящена знаменитым женщинам из сферы искусства. Героиней первого выпуска стала сербская художница Марина Абрамович, которую многие окрестили «бабушкой мирового перформанса». Сильная и непоколебимая и в тоже время робкая и ранимая, она всю свою жизнь посвятила искусству.  Её называют сумасшедшей, но только истинные ценители понимают, что весь творческий путь Марины Абрамович – это поиски безусловной любви. Любви к миру, искусству и всем людям на планете.

Happy Christmas, by Marina Abramovic, 2008. Galerie Guy Bartschi

Happy Christmas, by Marina Abramovic, 2008. Galerie Guy Bartschi

«Сначала все 40 лет думают, что ты ненормальная и что тебя лечить надо, и, наконец, ты получаешь признание. И нужно потратить очень много времени, чтоб тебя стали принимать всерьез»
Марина Абрамович о себе

Эта женщина может вызывать целую бурю эмоций. Потрясённые зрители одновременно начинают восхищаться и ненавидеть её. Но совершенно точно можно сказать, что перформансы Марины Абрамович никого не оставляют равнодушным.

Она резала себя ножом и избивала плетью, голодала и сидела на одном месте 736 часов, непрерывно целовалась с партнёром до потери сознания и в течение нескольких дней по шесть часов в сутки мыла окровавленные кости на глазах у восторженной публики. Марина никогда не боялась навредить себе, ведь вся её жизнь, её обнажённое и незащищённое тело предназначались лишь для одного. Она выбрала путь художника.

«Вас окружает множество Марин. Перед вами Марина, дочь двух партизан, национальных героев. Никаких границ и огромная сила воли. Добивается любой цели, которую перед собой ставит. А рядом с ней другая, маленькая девочка, которой не хватало материнского внимания. Очень уязвимая, разочарованная и печальная. И здесь же третья. Умудрённая духовным опытом и способная над всем этим возвыситься. Честно говоря, это моя любимая»

Яркое и, пожалуй, одно из самых важных воспоминаний Марины о своем детстве многих из нас могло бы удивить. Это был утренник в детском саду, где каждый ребёнок нарядился в милый и интересный костюм. Кто-то был принцессой или забавным зверьком. Марину же мама нарядила в костюм чёрта.

Marina Abramovic. Self-Portrait with White Lamb (2010) from the series Back to Simplicity. Photograph: Marina Abramovic for the Guardian

Marina Abramovic. Self-Portrait with White Lamb (2010) from the series Back to Simplicity. Photograph: Marina Abramovic for the Guardian

Мгновения непонимания и смятения быстро сменились полным одобрением. Девочка поняла, что этот образ подходит ей намного больше, чем какой-либо другой. Возможно, как размышляла художница в интервью уже через 60 лет, именно этот момент и определил весь её дальнейший жизненный путь.

«Бабушка мирового перформанса» родилась 30 ноября 1947 года в Белграде. Её детство нельзя было бы назвать счастливым. Воспитываясь в строгой и суровой обстановке, Марина Абрамович практически не получала любви и заботы. Уже позже, в зрелом возрасте, Марина вспоминала, как глубокой ночью, когда она много ворочалась на кровати, её резко могла разбудить мать и заставить поправлять постель.

В доме, где жила Марина, любовь отсутствовала изначально. Союз её родителей скорее напоминал войну: они почти не общались друг с другом, не целовались и не обнимались. На протяжении всей своей жизни Марина пыталась разрешить детскую травму самостоятельно. Потому в каждом своём выступлении она обращалась к зрителю в надежде получить то забытое и практически утраченное чувство любви и понимания.

«Мама никогда меня не обнимала. Много позже, когда мне было уже лет 40, я спросила ее: “Почему ты никогда меня не целовала? ”. “Чтобы не избаловать тебя”,  – ответила она»

Тотальный контроль прекратился лишь когда Марина покинула дом и вдали от матери начала заниматься искусством, от которого у любого строгого патриархального родителя пробежали бы мурашки по коже.

Самые знаменитые перформансы Марины Абрамович

«Ритм 10» (1973 год)

На Эдинбургском фестивале искусств в 1973 году мир увидел один из самых знаменитых перформансов Марины Абрамович – «Ритм 10».  Во время него художница быстро втыкала нож между расставленными пальцами руки, записывая звук происходящего. Поранившись один раз, Марина меняла нож на другой и продолжала процесс.

Позже она повторяла это действие, но уже ориентируясь на запись. Следуя ритму записи, Марина ранила себя именно тогда, когда это происходило на пленке. Таким образом, в понимании художницы рана на одном и том же месте символизирует момент, «где встречаются прошлое и настоящее».

Перформанс «Ритм 10». Источник фото: Marina Abramovic, «Rhythm 10», 1973, Part 2 | Photograph: Dezan Poznanovic

Перформанс «Ритм 10». Источник фото: Marina Abramovic, «Rhythm 10», 1973, Part 2 | Photograph: Dezan Poznanovic

«Ритм 0» (1974 год)

В 1974 году в Неаполе состоялся перформанс «Ритм 0» – жестокое и нелогичное представление, которое зачастую связывают с происходящим во время Стэндфордского эксперимента.

Перед Мариной Абрамович, остававшейся неподвижной на протяжении шести часов, стоял стол, на котором располагались 72 предмета. Некоторые из них предназначались для наслаждения (роза, краски, мёд, свеча), другими вполне можно было нанести увечья или даже убить человека (пистолет, кнут, ножницы, спички).

Во время перформанса всем желающим предлагалось пользоваться данными предметами, так как им захочется. Тело Абрамович полностью находилось в их распоряжении. Испытывая на первых порах некоторую долю стеснения, зрители позже начали включаться в игру, и их активность переросла в настоящий кошмар.

За эти шесть часов немого ужаса Марину резали, разрисовывали, целовали, искалывали шипами розы, приставляли пистолет к виску. Позже, придя в гостиницу, женщина обнаружила у себя первую прядь седых волос.

Перформанс «Ритм 0». Источник фото: Нью-Йоркский музей современного искусства. 1974; Naples, Italy. Серия: Rhythm Series (1973–1974)

Перформанс «Ритм 0».  Источник фото: Нью-Йоркский музей современного искусства. 1974; Naples, Italy. Серия: Rhythm Series (1973–1974)

«Вдох-выдох» (1978)

В Городском музее Амстердама Марина Абрамович и её возлюбленный Улай решили проверить, сможет ли сила любви поддерживать жизнь партнёров без иных вмешательств. Марина и Улай, целуясь на протяжении 15 минут, на самом деле перекрывали друг другу доступ к кислороду через нос и передавали углекислый газ через рот. Таким образом, они дышали «одним дыханием», пока один из партнёров не потерял сознание из-за нехватки кислорода.

Источник: Из YouTube-канала Maite Santibañez

Перформанс «Вдох-выдох». Источник фото: fonte: lesetincellesdesmots.files.wordpress.com

Перформанс «Вдох-выдох». Источник фото: fonte: lesetincellesdesmots. files.wordpress.com

«Энергия покоя» / «Остаточная энергия» (1980)

Пожалуй, один из самых великих перформансов Марины и Улая, который послужил вдохновением для других артистов, художников и даже тату-мастеров, – «Энергия покоя». Это представление, продолжавшееся на протяжении полутора минут, являло собой одну прекрасную метафору – метафору об отношениях между возлюбленными, о доверии и поддержке.

Здесь прекрасно и в тоже время пугающе абсолютно всё: и натянутый лук со стрелой, направленной прямо в сердце Марины, и огромная ответственность Улая, от реакций и личных намерений которого зависела вся жизнь художницы, и микрофон, фиксирующий дыхание и сердцебиение Марины. Недаром позднее Абрамович назвала этот перформанс одним из сложнейших в своей жизни.

Источник: Из YouTube-канала ardneks

Перформанс «Энергия покоя».  Источник фото: Marina Abramovic and Ulay. Courtesy of Marina Abramovic and Sean Kelly Gallery, New York. DACS 2016

Перформанс «Энергия покоя». Источник фото: Marina Abramovic and Ulay. Courtesy of Marina Abramovic and Sean Kelly Gallery, New York. DACS 2016

В присутствии художника (2010)

Венцом творчества Абрамович можно считать перформанс The Artist Is Present, проходивший на площадке МоМА в 2010 году в течение трёх месяцев.

Всё это время Марина непрерывно сидела за столом в огромном зале и позволяла заглянуть ей в глаза каждому желающему. Перформанс проводился в тишине и длился по семь-десять часов в день.

«Когда я придумала этот перформанс, куратор МоМА сказал, что я, наверное, сошла с ума, никто не захочет сесть, это Америка, ни у кого нет времени. Нью-Йорк постоянно спешит, все куда-то бегут. “Этот стул останется пустым”, – предупредил он. “Мне все равно, – сказала я. – Значит будет пустым. Я всё равно буду там сидеть”».

Скептицизм куратора МоМА не оправдал себя: за три месяца перформанса заглянуть в глаза художнице смогли более 1500 человек. Марина на мгновение становилась зеркалом для эмоций других людей. Сильные, самоуверенные и скептичные, они через несколько минут уходили от неё в слезах. Все потому, что Марина их чувствовала. Она принимала их боль и утешала их.

Но, скорее всего, данный перформанс большинству людей знаком совершенно по иным причинам. Помимо многих знаменитостей, решивших поучаствовать в представлении и посидеть прямо напротив Марины Абрамович, на встречу к ней приехал также её давний друг и возлюбленный Улай. Более трёх минут они с Мариной смотрели друг на друга, принимали и прощали. И в конце концов – отпускали.

Источник: Из YouTube-канала Isidora Smiljkovic

В свои 72 года художница явно не торопится завязывать с перформансами. В 2020 году Марина планирует еще одну премьеру – оперу «Семь смертей», посмотреть которую можно будет в Баварском оперном театре. Художница выступит в качестве режиссёра и актрисы, исполнив роль знаменитой оперной певицы Марии Каллас.

А до самой премьеры у нас есть ещё достаточно времени, чтобы полностью погрузиться в творчество Абрамович и проникнуться её честным искусством, искусством без компромиссов и фальши.

Что можно посоветовать людям, которые до сих пор отказываются понимать искусство и перформанс? Конечно же, увидеть творчество Марины Абрамович. Или хотя бы просто заглянуть ей в глаза.

Portrait with Flowers, 2009. Sean Kelly Gallery

Portrait with Flowers, 2009. Sean Kelly Gallery

С чего начать своё знакомство с творчеством Марины Абрамович

1. «Марина Абрамович: В присутствии художника» – документальный фильм Мэттью Эйкерса, приуроченный к выставке Марины в Музее современного искусства в Нью-Йорке и самому крупнейшему перформансу в истории МоМа.

На Кинопоиске

2. «Проходя сквозь стены» – мемуары Марины Абрамович. К своему 70-летию в 2016 году Марина подготовила книгу мемуаров, где рассказала историю своей жизни в процессе непрерывного перформанса. Проблемы в семье, личные трагедии, первые шаги в мире искусства… На наш взгляд, идеальнее способа познакомиться с личностью загадочной сербской художницы и придумать нельзя.

На Read it Forward

3. «Балканское барокко» – еще одна биографичная кинолента, снятая Пьером Кулебефом в 1999 году. Сюжет в подробностях описывает историю создания самых известных перформансов Марины Абрамович.

Видеозапись киноленты

4. «Марина Абрамович: искусство перформанса» – видеолекция от театроведа Марии Дробинцевой, которая входит в цикл «Театр и личность» Российской национальной библиотеки. Мария подробно описывает основные направления деятельности Абрамович: перформансы, «реконструкции» перформансов, жизнь и биографию Марины Абрамович как перформанс.

Видеозапись «Марина Абрамович: искусство перфоманса»

5. «Жизнь и смерть Марины Абрамович» – спектакль Роберта Уилсона. Абрамович пришла к Уилсону с идеей поставить спектакль про её смерть. Уилсон согласился на это при условии, что спектакль также будет и про её жизнь. Спектакль представляет собой не линейную биографическую последовательность, а диалог между двумя художественными конструктами: жизнь и смертью Марины Абрамович.

Видеозапись The Life and Death of Marina Abramovic II

Видеозапись The Life and Death of Marina Abramovic III

Оригинал публикации ищите в блоге ART FLASH

Читайте также:

Весенний полёт: интервью с художницей StaySee

На фото — художница StaySee

На фото — художница StaySee

Знакомство с художником: Татьяна Гоголошвили

На фото — картина Татьяны Гоголошвили

На фото — картина Татьяны Гоголошвили

Марина Абрамович: искусство выносливости — news

Что есть искусство? И на что вы готовы пойти ради него?

Марина Абрамович – человек, о котором принято говорить либо с восхищением, либо с непониманием.  Но совершенно точно можно сказать, что перформансы Абрамович никого не оставляют равнодушным. Ее творчество исследует отношения между художником и аудиторией, пределами тела и возможностями ума.

Она резала себя ножом и избивала плетью, голодала и сидела на одном месте 736 часов, непрерывно целовалась с партнёром до потери сознания и в течение нескольких дней по шесть часов в сутки мыла окровавленные кости на глазах у восторженной публики. Марина никогда не боялась навредить себе, ведь вся её жизнь, её обнажённое и незащищённое тело предназначались лишь для одного. Она выбрала путь художника.

«Я всегда была художником. На моей первой выставке были рисунки моих снов. Мне всегда снились очень красочные сны, и какую-то часть моей жизни я только и занималась тем, что рисовала сны…»

Балканский эротический эпос



Первая серьезная известность к Марине Абрамович пришла с фильмом, который некоторое время бесконтрольно жил на канале YouTube, пока публика не разглядела в деталях, что там изображено. В фильме Марина рассказывает о том, как на ее родине принято взаимодействовать с природой и Богом, с мистическими и физическими явлениями. 

Балканское барокко

Перфоманс 1997 года, посвященный памяти погибших в Югославии.
Абрамович в течение нескольких дней по 6 часов в сутки мыла окровавленные кости на глазах у публики. Костей было 1500. Иногда во время перфоманса она рассказывала о Белграде и о том, что она никогда не говорит, что родом из Сербии — она из той страны, которой больше нет. Перформанс получил «Золотого Льва» на 47-й венецианской биеннале. 

Ритм ноль

1974 год, галерея Морра, Неаполь. На столе Абрамович выложила 72 предмета, в числе которых были роза, нож, заряженный пистолет, ножницы, хлыст, фонарик, виноград, хлеб, яблоки, черная шляпа. Любой из этих предметов можно было использовать как для того, чтобы доставить удовольствие Абрамович, которая стояла там же неподвижно, так и для того, чтобы сделать ей больно. Разумеется, были и предметы для нейтральных целей, но ни они, ни предметы удовольствия публику не заинтересовали. Как только народ понял, что он может распоряжаться разложенными вещами безнаказанно, он потерял над собой контроль и обнаружил истинную дикую личину. Описание этого перформанса часто цитируется во времена общественных катаклизмов, связанных с силой и влиянием толпы. Все 6 часов Абрамович стояла и не оказывала никакого сопротивления, хотя ее порезали и чуть не застрелили. По истечении 6 часов она двинулась по направлению к выходу и публика ретировалась в испуге — испугалась, что дадут сдачи. Тогда-то, придя в отель, Марина обнаружила свою первую седую прядь волос.

Стоит отметить, что перформансы Марины Абрамович можно разделить на две крупных категории — то, что она делала самостоятельно и то, что она делала с Уве Лайсипеном (Улаем), своим партнером и любовником в течение долгих лет… 

 Энергия покоя

«Энергия покоя» (1980 г. ) — перформанс о доверии в отношениях между мужчиной и женщиной, в ходе которого Улай держал направленный в грудь Марины настоящий, с натянутой тетивой и стрелой, лук в течение полутора минут. Именно от биологических реакций, поведения и намерений Улая зависела жизнь Абрамович в этот короткий, но насыщенный эмоциями момент. Ответственность Абрамович выражалась в том, что она держала корпус лука своими руками, отклоняясь и натягивая тетиву. Микрофон безжалостно фиксировал дыхание и сердцебиение обоих партнеров. Позднее Абрамович назвала этот перфоманс одним из самых сложных в ее жизни.

Imponderabilia

Перформанс 1977 года, посвященный чувствам рождающегося младенца. Сама Абрамович никогда в своей жизни не планировала выходить замуж и рожать детей. Она и Улай обнаженными становятся на входе выставки, создавая собою некую рамку, через которую должен пройти посетитель. Версия с родовыми муками содержится, справедливости ради, во многих информационных источниках, но не у самой Абрамович. Она все объясняет гораздо проще: «посетитель должен проскользнуть между нами, обнаженными, стоящими в проходе — и, возможно, в процессе выбрать одного из нас».

Смерть себя 

Еще один перфоманс об отношениях. Стоит сказать, что абсолютно все перфомансы, сделанные Абрамович в паре с Улаем — о той или иной стороне отношений. Здесь условия для партнеров довольно жесткие: они непрерывно целуются, однако это лишь внешняя сторона зрелища. На самом деле каждый партнер в процессе действия вдыхает лишь то, что выдыхает другой. Такой перформанс не может закончиться хорошим самочувствием участников. Известен случай, когда через 17 минут такого «дыхания» и Марина, и Улай одновременно потеряли сознание.

Отношения во времени 

В рамках этого перформанса партнеры сидели, не двигаясь, по 16−17 часов ежедневно все то количество дней, которое предусматривал выставочный график. Они усаживались за полтора часа до прихода публики в зал и сплетали волосы. Сидеть на одном месте в одной и той же позе в течение столь долгого времени — чрезвычайно сложно. От выдержки одного из партнеров всегда зависело положение другого.

Великая стена 

В 1980 г. пара Абрамович и Улай решили пожениться. И изначально перформанс задумывался как свадебный и хеппи-эндовый, пара должная была пройти по всей траектории Великой Китайской Стены и после этого уже никогда не расставаться, однако — не сложилось. Они ждали разрешения на посещение Стены от китайских властей. Разрешение было получено лишь через 8 лет. За это время отношения исчерпали себя, и этот грустный факт вылился в измену Улая. Абрамович и Улай твердо решили расстаться, и перфроманс прошел под совершенно другим соусом. Бывшие партнеры вышли с разных концов стены навстречу друг другу, встретились на середине, сказали друг другу «Прощай» и разошлись, снова в разные стороны. 

Дом с видом на океан 

Перформанс имитирует практики тибетских монахов. В данном случае «дзен» Марины Абрамович заключается в том, что в течение 12 дней она находится под надзором публики, не ест, лишь пьет воду, принимает душ, лежит, стоит, медитирует, но спуститься со сцены до окончания перфоманса не может. Ступеньки трех лестниц, ведущих из трех отсеков сцены в зрительный зал, сделаны из ножей.

В присутствии художника 

Один из наиболее известных и часто упоминаемых перформансов, подготовка к которому велась неделями. Смысл действа заключался в том, чтобы посмотреть художнику в глаза. Вот он, сидит напротив — и у каждого есть несколько минут, чтобы прикоснуться к внутреннему миру творца. При этом противоположная сторона вполне может молчаливо делиться эмоциями с визави, а может и не делиться. 
Однако широкое освещение именно этот перформанс получил в отрыве от его основного смысла. Журналисты встрепенулись, когда поучаствовать в нем приехал Улай. Они с Мариной смотрели друг на друга более 3-х минут и совершали то, что в русском языке называется «простить и отпустить».

Что можно посоветовать людям, которые до сих пор отказываются понимать искусство и перформанс? Конечно же, увидеть творчество Марины Абрамович. 

Материал подготовила София Захарова

«В жизни я хорошо рассказываю анекдоты и шучу неполиткорректные шутки» – Архив

— Вы сейчас в своем офисе. Что Марина Абрамович вообще может делать в офисе?

— Я не люблю мастерские. Сегодня художники сидят за компьютером, делают офисную работу и называют это работой в мастерской. Думаю, нужно называть вещи своими именами: офис есть офис. А мастерская у меня в голове. Идеи приходят в голову везде, и я просто записываю их на бумажке. Когда дело доходит до реализации, я придумываю, как все осуществить. Допустим, мне нужно сделать видео — я нанимаю оператора, арендую аппаратуру, иду в монтажную студию. Я работаю с разными людьми — зачем мне мастерская? Это ведь как ловушка: ты ходишь в мастерскую каждый день и становишься кем-то вроде банковского служащего.

— Вы и торговлю своими работами сами контролируете?

— Всегда. Сейчас я работаю с семью разными галереями по всему миру, и мой офис следит за распределением копий: какое количество фотографий продано, сколько еще нужно. Я заказываю их нескольким лабораториям — в Италии, Германии и Нью-Йорке. То же самое с видео. А если речь идет о перформансе, я просто покупаю билет и лечу туда, куда нужно.

 

— Торговать работами — единственный способ прожить для того, кто занимается перформансом?

— Это просто разные составляющие моей работы, которая делится на три части. Первая — выступления перед публикой. Вторая — производство объектов или фотографий, которые сами по себе осуществляют своеобразный перформанс, воздействуя на людей. А третья — преподавание.

— Если говорить об объектах — вы привезете в Москву мини-вэн, в котором жили с Улаем (Уве Лайсипен, гражданский муж и партнер Абрамович в 70–80-х. — Прим. ред.)?

— Да, обязательно. Это старый-престарый «ситроен», такими пользовались французские полицейские, очень простой, без ванны и кроватей. Мы не только в нем прожили 5 лет, мы использовали его в перформансе «Движение отношений», который делали для Парижской биеннале в 1977 году. В 70-е жить в машине было очень удобно — перформансы же совсем не приносили денег. Таким образом мы нашли способ не платить за квартиру, газ и воду, а значит — не идти на компромисс с рынком. Иногда денег не было даже на бензин, и мы просили людей на заправках отлить нам бутылочку из бензобака. В какой-то момент мы решили отправиться в Австралию, пожить с аборигенами, нам понадобились деньги, так что мы продали фургон и забыли о нем. Но в 80-е куратор лос-анджелесского музея MOCA предложил нам поучаствовать в выставке про объекты в перформансе. Для меня лучшим таким объектом была эта самая машина. Мы принялись ее искать и в конце концов обнаружили на заднем дворе одного фермера на юге Франции, он держал в ней куриц. Самым сложным оказалось отчистить ее от куриного дерьма — оно пахнет просто ужасно.

 

— Вы сказали, что для вас важно преподавание. А чему вы учите? Разве кто-то, кроме вас, мог бы устроить перформанс «В присутствии художника» (проходил в нью-йоркском МоМА и длился 716 часов 30 минут: Абрамович неподвижно сидела на стуле в центре зала, любой желающий мог сесть напротив и посмотреть ей в глаза. — Прим. ред.)?

— Я преподаю длительный перформанс, учу, как достичь правильного состояния души, учу понимать, что это такое, — и я надеюсь, у меня появятся последователи. В России мы будем устраивать научный эксперимент — сажать людей друг напротив друга, а на голову им надевать специальное устройство, которое фиксирует данные работы их мозга. Может быть, в итоге мы выясним, почему в результате такого невербального контакта кто-то вдруг начинает плакать, а у кого-то ум за разум заходит. Понимаете? Перформанс здесь уже превращается в научную работу.

— Я к тому, что если бы не ваше имя, вряд ли столько людей пришли бы посмотреть вам в глаза.

— Знаете, а я думаю — пришли бы. Дело не в том, знаменитость ты или нет. Дело в состоянии твоего ума, в твоей энергии. Есть такая индийская целительница, кажется, ее зовут Амма или что-то в этом роде — слышали? Она ездит по миру и просто обнимает людей — прижимает к себе, и их энергетика меняется. Я собираюсь подробнее изучить эту практику. Селебрити-культура — это неправильно, это все пустышка. Когда я приехала из Югославии, я была никем, это был не просто третий — это был пятый мир. И я сорок лет работала над собой, чтобы понять, как обращаться с энергией.

 

— А вашу энергию не портили люди, которые устраивали в рамках «В присутствии художника» провокации, пытались вас переиграть?

— Это очень оппортунистская ситуация. Они не соблюдали мои правила, не проявляли к ним уважения. Правила заключались в том, чтобы просто прийти и молча сидеть напротив, не производя никаких движений, — столько, сколько захочется. Но, разумеется, это был МоМА, это была достаточно громкая выставка — и молодые люди, которые занимаются перформансом, хотели за мой счет привлечь к себе внимание. И я их понимаю — художников сейчас очень много, пробиться сложно. Кто-то пытался танцевать, кто-то был одет так же, как я. Один вообще принес дохлую крысу. Но это было против правил. Чтобы извлечь что-то из этого перформанса, нужно было соблюдать мои инструкции — а если ты пытаешься реализовать собственные идеи, ты рушишь смысл всего мероприятия. Меня это не злило — я просто сидела и никак не реагировала. А охране были даны четкие инструкции, и они такие вещи пресекали.

— Для вас важна актуальность, встроенность в контекст? По этой работе непохоже.

— Я не понимаю, чем современный перформанс отличается от несовременного. Я вижу работу, я вижу концепцию — этого достаточно. Перформанс в МоМА выглядел просто, но я шла к этой простоте много лет. Я пытаюсь сделать свое искусство нематериальным, настолько простым, насколько это возможно. Потому что чем проще — тем сильнее эффект.

 

— Но вы за коллегами следите, во всяком случае? Ходите на фестивали перформансов?

— О да, я всегда пытаюсь посмотреть максимальное количество работ. Но, скажу вам, за всю жизнь я видела не так уж много хороших работ. Плохих гораздо больше. Зато если перформанс хороший — он может изменить вашу жизнь. Для меня лучший художник в этом смысле — Тек Чин, тайванец, который за всю жизнь сделал всего пять перформансов, и каждый длился год. Эти работы настолько изменили его внутренне, что теперь он может вообще ничего не делать. Я его спросила недавно — мол, чем ты сейчас занимаешься? Он ответил: «Просто живу». Художникам вообще приходится делать новые работы только потому, что в предыдущих не удалось всего высказать. А Тек Чину — удалось. Его работы полностью его преобразили — и он больше не нуждается в искусстве.

— Вы вообще как-нибудь объясняете себе — почему именно вы стали синонимом слова «перформанс» для широкой публики?

— Ну это как раз очень просто. В 70-е мы все работали вместе, но потом большинство моих коллег перестали делать перформансы — занялись объектами, стали писать маслом и так далее. Я просто продолжала разрабатывать нишу; возможно, если бы и они продолжили, добились бы не меньшего. И это не значит, что не было других великих художников. Просто я целенаправленно пыталась сделать перформанс мейнстримом в искусстве — а все остальные относились к нему как к маргиналии. Именно поэтому я сейчас иногда воспроизвожу великие перформансы 70-х, оживляю их. Брюса Наумана, Йозефа Бойса, Вито Аккончи, Вали Экспорт. Это мой способ обратить внимание на эти работы, показать, что они имели значение.

 

— Предполагалось, что вы будете лично тренировать волонтеров, которые должны воспроизводить ваши перформансы в «Гараже», в некой деревне. Но в итоге ничего не получилось.

— Нет, почему же, я буду их тренировать. Просто концепция изменилась. Никакой деревни — я буду по десять часов в день обучать сорок человек непосредственно на площадке. Причем тренинги будут открытыми для публики — чтобы исполнители сразу учились взаимодействовать с ней, чтобы они концентрировались. Понимаете, я верю, что именно долговременный перформанс обладает максимальным потенциалом, именно он способен произвести ментальную перемену не только в художнике, но и в аудитории. Я сейчас создаю школу, где буду преподавать свой метод. У меня есть двое помощников, которые после моей смерти должны продолжить мое дело. Вся ретроспектива в «Гараже» тоже по большому счету посвящена этой проблеме — как сохранить жизнь долговременному перформансу. Кстати, учить его воспринимать в школе тоже будут. Ведь для того чтобы посмотреть что-то, что длится десять часов, и не уснуть, тоже нужна особая подготовка.

— Во всех ваших работах есть некий героизм и торжественность, в том, как и что вы говорите, тоже. Вы не устаете от пафоса?

— Вообще-то, в жизни я хорошо рассказываю анекдоты и шучу неполиткорректные шутки. Но художник, я считаю, должен оставаться серьезным. Как говорил Брюс Науман, «искусство — это вопрос жизни и смерти». Это звучит слишком драматично, но так оно и есть. Только если веришь в это, есть шанс что-то изменить в людях. В противном случае получится та же ерунда, которая и так нас повсюду окружает. Такой о’кей-арт. Зачем делать о’кей-арт, если можно делать великое искусство?

 

1. Во время перформанса Абрамович в МоМА молодой художник Амир Барадаран сделал ей (точнее, ей и всему корпусу ее работ) предложение. Молчание он расценил как знак согласия.

 

 

2. Детскую игру — быстро-пребыстро тыкать карандашом между растопыренными пальцами — Абрамович превратила в довольно кровавый перформанс «Ритм 10», заменив карандаш на острый нож.

 

 

3. Раздется догола и биться об стену — метафоры Абрамович всегда отличаются брутальностью и прямолинейностью. Этот перформанс называется «Раздвигая пространство».

 

 

4. В «Отношениях во времени»  Марина и ее многолетний друг и соавтор Улай 16 часов просидели спина к спине, привязанные друг к другу волосами. В течение долгого времени они делали перформансы на пару: последним из них стала прощальная встреча на великой китайской стене, к которой они пришли с разных сторон.

 

 

Выставку Марины Абрамович можно увидеть в «Гараже» с 8 октября по 4 декабря

Спектакль Марины Абрамович «Дом с видом на океан»

В нашей серии «Iconic Artworks» рассказывается об историях, стоящих за некоторыми из самых знаковых произведений искусства из когда-либо созданных. Какие условия способствовали созданию работы, что испытывал художник в то время и что передавалось?
На этой неделе мы рассмотрим одно из самых интересных произведений Марины Абрамович: «Дом с видом на океан».

Бабушка исполнительского искусства

Марина Абрамович, получившая ножевые ранения, голод, ожоги, порезы и раздетая догола за свое искусство, является одной из самых влиятельных женщин-артисток своего времени, самозваной «бабушкой исполнительского искусства».Сербская художница известна своими оригинальными перформансами, бросающими вызов ее собственному телу, которое она использует и как предмет, и как художественную среду.
Выступления Абрамович часто включают в себя опасные и сложные задачи, тем самым раздвигая ее физические и умственные границы, чтобы исследовать темы, которые она рассматривает. Абрамович также известна своим художественным сотрудничеством и любовным романом с немецким художником-перформансом Улаем, который завершился перформансом The Lovers — ярким мероприятием, в котором два артиста прошли 90 дней с противоположных сторон Великой Китайской стены, чтобы встретиться посередине и положить конец их отношениям.

В одном из своих более ранних выступлений, Rhythm 10, Абрамович использовала серию из 20 ножей, чтобы проткнуть пространство между пальцами, иногда заливая себя кровью — после этого выступления 1972 года она повысила уровень риска. Во время выступления Rhythm 5, она потеряла сознание, лежа в центре горящей звезды, а с помощью Rhythm 0 превратилась в объект, отданный на откуп публике, где ее порезали, держали под прицелом и напали.

Эксперимент по личному очищению

Марина Абрамович исполняет The House with the Ocean View в Шон Келли, Нью-Йорк. Живая инсталляция, 15–26 ноября 2002 г.
Предоставлено: Шон Келли, Нью-Йорк.

«Если я не ем, не разговариваю и очищаюсь, могу ли я таким образом очищать пространство?»
В 2002 году Марина Абрамович жила на трех платформах в течение 12 дней, состоящих из трех единиц, представляющих ее дом — ванной, гостиной и спальни — установленных в галерее Шона Келли в Нью-Йорке.Для Абрамович, Дом с видом на океан был экспериментом по личному очищению с помощью ограничений и попыткой изменить как ее собственное энергетическое поле, так и энергетическое поле аудитории. В течение 12 дней спектакля художник не выходил из галереи, не ел и не пил ничего, кроме воды.

Три блока стояли на высоте пяти футов над землей, с промежутком примерно в два фута между каждой комнатой. Скудно обставленные, они содержали примитивную деревянную кровать без матраса, стул, стол, полки с разным снаряжением на каждый день, раковину, душ, туалет и тикающий метроном, отмечающий ход времени.Единственный выход? Лестницы с заостренными ножами для разделочных перекладин, перевернутые. Все стены были чисто-белыми, вся мебель из теплого дерева с твердыми краями, сантехника из нержавеющей стали. На полу перед платформой была проведена белая линия, обозначавшая предел, который зрителям не разрешалось пересекать.

Единственные материальные вещи Абрамовича на 12 дней включали: «раковину, кровать, стул с минеральной подушкой, стол, унитаз, душ, семь пар брюк семи цветов, семь рубашек семи цветов, шесть белых полотенец, металлическое ведро, метроном, бар. натурального мыла, бутылка розовой воды, бутылка чистого миндального масла.”

Марина Абрамович о «Доме с видом на океан». Предоставлено Институтом Марины Абрамович.

В МоМА артист перформанса выдерживает

В то же время артисты развивали перформанс, основанный на тишине, тишине и выдержке. На «Imponderabilia» 1977 года они стояли обнаженными и неподвижно внутри дверного проема музея, заставляя людей, переходящих из галереи в галерею, протискиваться между ними. В том же году они сидели спиной к спине, их длинные волосы были заплетены вместе, в течение 17 часов подряд.Обе пьесы и несколько других были воссозданы для шоу MoMA с участием исполнителей, обученных г-жой Абрамович.

В конце 1970-х годов пара путешествовала по Европе в фургоне, живя, чтобы выступать и выступать, по большей части, в соответствии с кодексом, который диктовал «без репетиций, без предсказанного конца, без повторений». Так получилось, что их самая сложная работа, медитативная «Переправа Ночного Моря», включала как подготовку, так и повторение. Задуманный для выполнения 90 раз, он состоял из того, что они сидели по обе стороны простого деревянного стола и часами смотрели друг другу в глаза, пока физический дискомфорт или истощение не заставили их остановиться.

В 80-е годы их путешествия стали более экзотичными. Почти год они жили с аборигенами в австралийской пустыне и посетили тибетские буддийские монастыри в Индии. Сценой для их последнего выступления в 1988 году стала Великая Китайская стена. Начиная с противоположных концов стены, они шли навстречу друг другу три месяца. Первоначально встреча должна была стать поводом для их свадьбы; в случае, если это означало их разрыв.

Как бы то ни было, к этому моменту их коллаборации уже страдали, становясь все более расчетливыми и отягощенными культурно-туристическим багажом: змеями, кристаллами, флейтами и так далее.Спектакли начали попахивать религиозным ритуалом и востоковедным театром, элементы которого остаются активными в выступлениях г-жи Абрамович с тех пор, как она возобновила свою сольную карьеру.

Например, она сидела обнаженной на сиденье велосипеда высоко на стене галереи, залитая светом, в позе, отдаленно напоминающей распятие. В другом она лежала под скелетом, чтобы казалось, что он дышит. В широко известном «Доме с видом на океан» (2002) она жила в галерее Шона Келли в Челси в течение 12 дней, ограничившись тремя похожими на контейнеры комнатами — вместе они предложили запрестольный образ триптиха — приподнятый над полом с открытой передней стеной. , позволяя посетителям наблюдать, как она ритуально спит, принимает душ, одевается, пьет воду и мочится, а затем повторяет то же самое снова и снова.

Произведение привлекло восхищенных преданных, было записано на пленку от начала до конца и кропотливо переписано в печать писателем Джеймсом Уэсткоттом, который какое-то время был ее помощником (и недавно при ее сотрудничестве подготовил ясноглазую негиографическую биографию под названием «Когда умирает Марина Абрамович»).

Марина Абрамович и авантюрные произведения искусства Улая 1970-х годов

Марина Абрамович, которая за свою более чем сорокалетнюю карьеру исполнила бесчисленные мучительные произведения искусства перформанса — включая ножи, огонь, непрописанные лекарства и чрезвычайно длительные периоды неподвижности — не делает ничего наполовину.«Как только вы войдете в состояние производительности, — сказала она однажды, — вы можете заставить свое тело делать то, что обычно никогда не могли бы сделать». Имеет смысл, что она будет общаться с людьми, которые одинаково думают и чувствуют художественный потенциал выносливости (или потенциал выносливости искусства), и никакая такая связь не оказала столь драматического влияния на ее карьеру, как связь с ее коллегой-исполнителем перформансом Улай. .

После встречи в Амстердаме в 1976 году Абрамович и Улай вступили в двенадцатилетние романтические отношения и творческое сотрудничество, которое объединило их в то, что они какое-то время называли «двуглавым телом».«В форме этого« коллективного андрогинного существа », — говорится в одном блоге, посвященном творчеству Абрамовича, они« подвергли сомнению социально определенные идентичности как женственности, так и мужественности и призвали зрителей участвовать в их собственном исследовании гендерных отношений ». Вверху поста вы можете увидеть видео их статьи «Отношения во времени » 1977 года, на которой показаны пара минут из шестнадцати часов, которые они провели, привязанные друг к другу за волосы, не двигаясь. Видео чуть выше показывает несколько моментов из Imponderabilia того же года, в котором они обнаженно образовали узкий человеческий коридор, через который должен пройти каждый член аудитории, желающий войти в галерею.

«Мы стоим на коленях лицом к лицу, сжимая рты», — говорят Абрамович и Улай во введении к Вдыхание / Выдох . «Наши носы забиты сигаретными фильтрами». В этой пьесе, которую они также ставили в очевидно продуктивном 1977 году, они заставляли их переводить дыхание друг друга взад и вперед, не дыша ничем другим, столько, сколько они считали возможным для человека. В следующем году AAA AAA, вместо того, чтобы начинаться с контакта «рот в рот», завершается им: «Абрамович и Улай стоят друг напротив друга и издают длинные звуки с открытым ртом.Постепенно они подходят все ближе и ближе друг к другу, пока в конце концов не начинают кричать прямо в открытые рты друг другу «в» исследовании агрессии между физически присутствующими фигурами «.

Еще в 2013 году мы показали клип Абрамович The Artist Is Present , получивший широкую огласку в 2010 году, в котором она в общей сложности 736 с половиной часов молча сидела в атриуме Нью-Йоркского музея современного искусства. напротив стула, на котором любой желающий мог сесть напротив нее.1545 человек, некоторые из которых простояли в очереди всю ночь, воспользовались возможностью, и одним из первых участников был сам Улай. Увы, с тех пор дела пошли наперекосяк. Улай и Абрамович заключили контракт, согласно которому, по словам Ноя Чарни из The Guardian , «управлять их совместным творчеством». Он принадлежит Абрамовичу, и 20 процентов прибыли от всей «продаваемой работы», полученной от него, поступают в Улай. Но в прошлом году, подозревая, что бывшая вторая половина «коллективного андрогинного существа» нарушила этот договор и «пытается вычеркнуть его из истории искусства», Улай устроил окончательное испытание на выносливость: судебный процесс.

Связанное содержание:

В трогательном видео, художница Марина Абрамович и бывший любовник Улай воссоединились после 22 лет разлуки

Йоко Оно позволяет аудитории разрезать ее одежду в представлении концептуального искусства (Карнеги-холл, 1965)

Смотреть, как Криса Бёрдена застрелили ради искусства (1971)

Колин Маршалл, базирующийся в Сеуле, пишет и ведет передачи о городах и культуре. Он работает над книгой о Лос-Анджелесе, A Los Angeles Primer , сериалом The City in Cinema, над краудфандинговым журналистским проектом Где город будущего? и Los Angeles Review of Books ‘ Korea Blog . Следуйте за ним в Twitter: @colinmarshall или Faceboo k.


Марина Абрамович предсказывает будущее перформанса

Марина Абрамович — бабушка исполнительского искусства, которая создала декалог «Метод Абрамовича», присутствующий как во времени, так и в пространстве, а в 2010 году исполнила 716 часов в «Художник присутствует в Музее современного искусства в Нью-Йорке». Йорк выдвигает гипотезу о будущем сценарии постпандемического перформанса.В последние годы перформанс стал почти мейнстримом искусства, и внезапно мы оказались в ситуации, когда перформанс больше не возможен, потому что для завершения работы нужен прямой контакт с аудиторией. Каковы возможные траектории выступления, когда быть вместе и близко — это новое табу?

Статья по теме: 5 Причина, по которой Марина Абрамович увидела фильм «Уборщица» — посещение шоу Марины Абрамович «Уборщица» в Белграде

«Дом с видом на океан», длительный перформанс, первоначально организованный Мариной Абрамович (Сербия, 1946 г. р.). в галерее Шона Келли в Нью-Йорке в 2002 году — это общественная жилая инсталляция.Для г-жи Абрамович правила сложные: не есть и не разговаривать в течение 12 дней, при этом она находится на виду у публики 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Но как именно? Под ритм метронома, живущий на платформе в пяти футах над землей, разделенный на три комнаты с открытым фасадом, каждая в двух футах от них. В первом белом ящике есть туалет и душ, в другом — стул и стол, а в последнем — спальня со скамейкой, небольшой раковиной и 12 парами пижам разного цвета. Императив — это правила для публики: не разговаривать и наладить энергетический диалог с художником.Аскетический эксперимент — как для исполнителя, так и для участников — который подчеркивает хрупкость жизни и обнаруживает нашу внутреннюю уязвимость. Метафора выносливости и чистого присутствия, «Дом с видом на океан» настолько важна для любого, кто испытал изоляцию в течение этих странных месяцев . «Ничего не делать — это начало чего-то» — священное утверждение, о котором Абрамович размышляет в беседе с «Неделей художественного подкаста» от The Art Newspaper. В это трудное время, единственное, что у нас есть, трансформация возможна и принесет пользу: наше сознание, восприимчивость к миру, вся идея времени и заблуждения относительно смерти неизбежно изменятся, и мы будем надеяться, что они улучшатся.

Марина Абрамович, Дом с видом на океан, 2002, Трехканальное видео (цвет, звук), раковина, кровать, стул с минеральной подушкой, стол, туалет, душ, семь пар брюк семи цветов, семь рубашек семи цветов , шесть белых полотенец, металлическое ведро, метроном, кусок натурального мыла, бутылка розовой воды, бутылка чистого миндального масла, переменная продолжительность, Музей современного искусства.
Предоставлено художником и галереей Шона Келли.

Марина Абрамович и УЛАЙ.Rest Energy, 1980, пленка 16мм, перенесенная на видео (цвет, звук). 4:07 мин., Музей современного искусства, любезно предоставлено Мариной Абрамович и галереей Шона Келли

Крупная британская ретроспектива Марины Абрамович в Королевской академии художеств в Лондоне будет отложена до осени 2021 года, разумеется, из-за коронавируса . В «После жизни» — название шоу, которое напоминает о необходимости наследия — ее дань уважения немецкому художнику и давнему соратнику Улаю (1943-2020) изменится.Г-жа Абрамович подарит ему настоящие похороны, возможно, воспроизведя историческую пьесу, экстремальную и эмоциональную, прямо в рулевой рубке Абрамовича. Используя свое тело в качестве художественного средства — скажем, в «Ритме 0» (1973/74), зрителям разрешалось делать с ней все, что они хотели, используя ножницы, цепи, пистолет, топор — опасность, невзгоды, переплетение жизни и смерти всегда сопровождало Боди-арт Абрамовича. В «квазиопере» «Жизнь и смерть Марины Абрамович» (2012) театральный режиссер Роберт Уилсон инсценирует ее необыкновенную жизнь, начиная с беспокойного детства в бывшей Югославии и заканчивая воображаемой смертью .

Фотография из спектакля Роберта Уилсона «Жизнь и смерть Марины Абрамович» в Оружейной палате на Парк-авеню в Нью-Йорке (2013 г.).
Фото Люси Янш

Марина Абрамович на сцене Баварской государственной оперы в Мюнхене для оперы «7 смертей Марии Каллас». Фото Вильфрида Хёсля.
© Нью-Йорк Таймс

Прикована к Австрии, когда она репетировала «7 смертей Марии Каллас» (премьера должна была состояться 11 апреля, но сошла с рельсов) на сцене Баварской государственной оперы в Мюнхене.Абрамовича совершенно не беспокоили социальное дистанцирование и изоляция. Живя как современный кочевник в течение 30 лет, она любит иметь дело с неопределенностью настоящего времени, и нет, она не будет делать никаких произведений искусства, непосредственно связанных с бедствиями вируса . Время должно прийти в норму. «Балканское барокко» — перформанс, награжденный Золотым львом на Венецианской биеннале в 1997 году, где Марина Абрамович, омывая кучу костей и пытаясь отмыть кровь, пытается рассеять позор балканской войны, — состоялся намного позже началась война в бывшей Югославии.Это было слишком интимно и близко к тому, чтобы быть перенесенным в дискурс универсальной ценности. Искусство должно выходить за рамки ежедневных новостей, тревожить, задавать вопросы и смотреть в будущее.

Марина Абрамович, Балканское барокко, 1997, Трехканальное видео (цвет, звук), коровьи кости, медные раковины и кадка с черной водой, ведро, мыло, металлическая щетка, платье в пятнах крови, 24:47 мин,
Музей современного искусства, предоставлено художником и галереей Шона Келли.

Марина Абрамович, The Life, Serpentine Gallery 2019, любезно предоставлено художником и Tin Drum Production

Между тем, в разгар пандемии мы можем либо попробовать длительные упражнения для улучшения индивидуального внимания, выносливости и концентрации, рассматривая идею нашего тела как храмовую «уборку дома», семинар, разработанный г-жой .Абрамович в 1980-х — или переосмысливает всю современную экосистему живого выступления, смешивая виртуальную и дополненную реальность. Звучит потрясающе, но именно это Марина Абрамович провела с первой работой в смешанной реальности, когда-либо проданной на аукционе (Christie’s), «Жизнь» (2019) — серией спектаклей, которые проходили в лондонской галерее Serpentine более пяти раз. дней . Решением могло бы стать представление художника в виде цифрового 3D-аватара и смешивание ее с реальным миром.Она может присутствовать в любом месте на планете, при этом не находясь там.

Только бесспорный пионер исполнительского искусства может достичь этих технологических вершин. Будут ли другие художники следовать за ней и продолжать исследовать смешанную реальность как форму искусства или вернутся к чистому, честному искусству? В совершенно несбалансированном мире есть бесчисленные коварные пути, по которым можно пройти .

Изображение на обложке: Марина Абрамович, Художник присутствует, 2009, Музей современного искусства, любезно предоставлено художником и галереей Шона Келли.

По сценарию Петры Чиоди


Следите за обновлениями журнала Kooness, чтобы узнать больше о захватывающих новостях из мира искусства.

Артисты Марина Абрамович и Нихил Чопра в увлекательной беседе

Как Марина Абрамович нашла свое призвание в жанре? Что ж, всем ее поклонникам нужно благодарить «Sky».

«Я помню важный момент в моей жизни, когда я рисовал облака и разные типы облаков — приходящие и уходящие облака, облака, атакующие людей, черные тени.Однажды я лежал в поле и смотрел на небо, и в тот момент облаков не было. Это было абсолютно голубое небо, и из ниоткуда появились 12 военных самолетов и сделали этот рисунок в небе. Я смотрел, как они летели, растворялись и исчезали, а потом снова стало синим. После этого со мной что-то случилось … Я понял, почему я должен идти в студию и делать что-то двухмерное, когда я могу пойти на природу и использовать воздух, воду, небо и свое тело и творить искусство », — вспоминает 74 -летняя Марина Абрамович во время виртуального разговора с молодым мастером индийского искусства Нихилом Чопрой.

Выступление под названием «Разрушение четвертой стены: от свидетельства к участию» было организовано Музеем искусства и фотографии в Бангалоре в рамках его серии «Искусство как свидетель». Еще много интересных заметок было передано зрителям в ходе беседы, которая длилась около часа. Сегодня Абрамович считается «бабушкой исполнительского искусства». Отойдя от традиционных средств искусства, Абрамович за свою 50-летнюю карьеру выразила себя, используя свое тело как предмет и инструмент. Художник присутствует , проведенный в МоМА в 2010 году, где она просидела без движения более 700 часов, молча глядя на зрителя, сидящего напротив нее, является культовой работой Абрамовича. На самом деле, это лишь один из многих переломных моментов в ее творчестве. Поделившись изображениями некоторых из них, таких как Rhythm , The Great Wall Walk , Balkan Baroque , The House with Ocean View , Абрамович описал значение перформанса.

Художник-перформанс Марина Абрамович Изображение: Предоставлено Музеем искусства и фотографии

Показывает изображение Дом с видом на океан , она сказала: «Океан для меня — это () умы публики.Я создал этот спектакль (в) трех единиц. Я жил без еды и пил только чистую воду. Меня интересовало, что если я очищу себя, смогу ли я очистить аудиторию, смогу ли я доказать очищенную атомную энергию в космосе? Для меня было действительно важно оказаться в спектакле сейчас. Если вы выступаете, и ваш разум находится в Гонолулу или в Таиланде, а ваше тело находится перед аудиторией, вы на самом деле упускаете момент здесь сейчас, потому что выступление — это именно тот момент. Нам нужно научиться жить настоящим моментом.Прошлое уже произошло, будущее — нет, и особенно сейчас, когда вы живете в это невероятное время коронавируса, все, что у нас есть, — это настоящее, потому что будущее неизвестно ».

Марина Абрамович на пресс-конференции, посвященной презентации ретроспективы The Cleaner of Palazzo Strozzi , состоявшейся в кинотеатре Odeon Florence, 19 сентября 2018 г. Изображение: Франческо Пьерантони из Болоньи, Италия; Предоставлено Creative Commons

Чопра и Абрамович — странствующие художники, путешествующие по миру со своими работами, которые в их случае оказываются их телами.С распространением COVID-19 в мире путешествия отошли на второй план. На вопрос Абрамовича о том, как он проводит время дома, Чопра рассказал о связях со своей семьей, двумя растущими детьми, своей красивой природой в Гоа и рисованием в своей студии. «Я действительно счастлив, что могу провести некоторое время в своей студии и просто погрузиться в свой мир рисунков. Я могу полностью относиться к вам, когда вы говорите, что впервые в своей жизни за всю свою трудовую карьеру будете на одном месте за три месяца.Я действительно чувствую то же самое, потому что мы не можем отправить свою работу, потому что мы должны быть там. Наши тела должны там присутствовать. Я пытаюсь присутствовать здесь прямо сейчас. Время, которое мы проводим в нашей студии, похоже на медитацию в смысле ритуала, который мы создаем как художники. На самом деле у меня никогда не было такой роскоши », — сказал Чопра, который произвел фурор своим девятидневным представлением Lands, Waters and Skies в Метрополитен-музее в Нью-Йорке в прошлом году. Театр, живопись и рисунок — все вместе в многослойных исследованиях личности, тела и истории Чопры.

Художник-перформанс Нихил Чопра исполняет Le Perle-Noire Le Marais в Aspinwall House на Kochi Muziris Biennale (2014) Изображение: Предоставлено Kochi Muziris Biennale

Чопра также размышлял о том, как зритель будет читать произведения Мелати (Мелати Сурьодармо), Алистера Маклина и их собственные в этом мире социального дистанцирования и изоляции? «Больше всего мне не хватает юмора, а не политкорректных шуток.Я думаю, это связано с политкорректностью. Если у нас будет такая же политкорректность, как в 70-х, 80-х и 90-х годах, мы не сможем создавать 80 процентов нашей работы. Что-то не так в нашем подходе к юмору », — сказал Абрамович.

Затем художники перешли к обсуждению риска и неопределенности. Больше всего Абрамовича беспокоит не риск, а компромисс. Она рассказала, что в последние три-четыре месяца ее часто просили выступить в Zoom, но она им всем отказывала.Она сказала, что не хочет представлять свою работу без человеческого общения.

Чопра согласился с ней, сказав: «Я провел пару выступлений с лекциями, и мне показалось, что это отключено. Худшим чувством было повесить трубку, закрыть ноутбук, а у меня все еще были макияж и костюмы. Я чувствовал себя разочарованным. Я чувствовал, что цикл не завершен. Я чувствую, что многое из того, что мы делаем, всегда отражается в глазах зрителей. Вы должны уметь чувствовать запах пота в комнате … Самый простой человеческий опыт — приблизиться.”

Абрамович также рассказал о великом французском художнике Анри Матиссе. Во время Второй мировой войны, когда все рисовали зверства и войны, Матисс рисовал только цветы. «Итак, я считаю, что нам нужно выработать оптимистичную точку зрения. Мы должны создавать прямо противоположное тому, что есть вокруг », — размышлял Абрамович. До 2025 года у нее были запланированы выступления, все они были отменены, за исключением одного — премьеры ее оперы 7 смертей Марии Каллас в Мюнхене 1 сентября.«Это первая опера, которую я играю и ставлю. Во всех операх женщины умирают от любви, поэтому я взял все эти смерти и сложил их вместе. В опере 2000 мест, но из-за социальной дистанции туда будут допущены только 200 человек », — засмеялась она.

Художник-перформанс Нихил Чопра выступает в Aspinwall House на Kochi Muziris Biennale (2014) Изображение: Предоставлено Kochi Muziris Biennale

За беседой последовал не менее интересный сеанс вопросов и ответов со зрителями, во время которого Чопра рассказал, что искусство Абрамовича вдохновило его на то, чтобы заняться этой средой.Впечатленный плавностью их разговора, Абрамович даже попросил Чопру провести с ней семинар в Гималаях, вспомнив «сумасшедшее путешествие из Кашмира в Ладакх на автобусе много лет назад».

Project MUSE — Перформанс Марины Абрамович: Напряжения тела и психики в инсталляционном искусстве

Camera Obscura 18.2 (2003) 98-117



[Доступ к статье в PDF]

Исполнение Марины Абрамович:


Напряжения тела и психики в инсталляционном искусстве

Maureen Turim



увеличенный вид
Рисунок 1
«Растворение.«С любезного разрешения Марины Абрамович»


[Конец страницы 98]

Среди самых плодовитых, опытных, сложных и тревожных международных исполнителей, Марина Абрамович также стала ключевой фигурой для тех из нас, кто заинтересован в перекрестке. исполнительского искусства, инсталляций и видеоэстетики. Кроме того, ее работа имеет важное значение для феминистских и психоаналитических теорий, поднимая новые измерения в наших постоянных исследованиях динамики взгляда, тела и психики как взаимосвязанных текстуальности и рецепции.После краткого обзора карьеры Абрамович это эссе будет сосредоточено на теоретических последствиях ее работы с акцентом на конкретной инсталляции, взятой из работы 1997 года под названием «Дом духа». Эта инсталляция, представленная в Художественном музее Сэмюэля П. Харна в Гейнсвилле, Флорида, представляет собой фрагмент из пяти частей триптиха под названием «Светимость», «Бессонница» и «Растворение». 1 Анализируя эту инсталляцию триптиха, я надеюсь указать на новый подход [End Page 99] к работе Абрамовича в целом, который связывает ее с психоаналитическим феминизмом, а также с фильмами и теориями других феминисток. кино- и видеохудожники, такие как Майя Дерен и Шанталь Акерман.

Хорошо задокументированное исполнительское искусство Абрамович получило аудиторию далеко за пределами тех, кто действительно присутствовал на ее выступлениях в галереях и музеях по всему миру. Она подготовила впечатляющие ретроспективные тома и каталоги отдельных спектаклей, а также ряд документальных фотографий и видеозаписей этих событий. Самым полным из них является красавица Marina Abramovic: Artist Body , которая не только прослеживает ее исполнительское искусство, предлагая ее описания, а также ее фотодокументацию для каждого исполненного произведения, но также включает интервью и эссе о ее работах. 2 В этом томе ее карьера делится на три этапа: сольные выступления с 1969 по 1976 год в Югославии, выступления с голландским перформансом Улая (1976-88) и, наконец, ее возвращение к сольным выступлениям после разрыва этого партнерства ( 1988-98). Другие тома посвящены конкретным работам Абрамовича, в том числе некоторые работы с 1998 года. Есть отдельные тома, посвященные «Мосту», «Уборке дома», «Энергетической одежде», «Очистке зеркала» и «Духовной кулинарии». . 3 Кроме того, Абрамович фигурирует в ряде каталогов групповых выставок и в томах, посвященных исполнительскому искусству. 4 Поскольку ее перформанс дает потрясающие фотографии, обладающие собственной силой, эта документация не только распространяет

Акты ритуального насилия и самопожертвование фигурируют в двухчасовом представлении Абрамовича «Губы Томаса» 1975 года для Галереи Кринцингера, Инсбрук, где они сочетаются с изученным представлением о еде как устный ритуал.Вот описание художника:

Медленно съедаю 1 килограмм меда серебряной ложкой. Я медленно выпиваю из хрустального бокала 1 литр красного вина. Я разбиваю стекло правой рукой. Я вырезал на животе пятиконечную звезду лезвием бритвы. Я жестоко бью себя до тех пор, пока не перестану чувствовать боль. Я лег на крест из льда [Конец Стр. 100] блоков. Тепло подвешенного обогревателя, направленного на мой живот, заставляет разрезанную звезду кровоточить. Остальная часть моего тела начинает мерзнуть.Я остаюсь на ледяном кресте в течение 30 минут, пока публика не прервет фигуру, удалив ледяные глыбы из-под меня. 5

Объединяя навязчивое питание и самобичевание с членовредительством, «Thomas Lips» сравнивает действия. Женское тело Абрамовича придает особый оттенок пищевым навязчивым идеям и мазохистским аспектам этих работ.

Позвольте мне подчеркнуть связь этого спектакля с фильмом Шанталь Акерман « Je tu il elle » (Бельгия / Франция, 1974), в котором Акерман играет центральную роль.В длинной первой части фильма она обнаженная, одна в своей квартире …

Искусство Марины Абрамович

Манфред Вернер / Tsui / WikiCommons

Сербская художница Марина Абрамович, широко известная как одна из самых выдающихся современных женщин-художников, предлагает провокационные выступления, которые имеют решающее значение для обсуждения современного искусства. 

Абрамович начала свою карьеру в 1970-х годах с серии перформансов, которые артистка назвала Rhythms . Всего в эту работу вошли пять перформансов, каждое из которых исследует физические и умственные границы человеческого тела.

Возможно, самым известным из этих перформансов является Rhythm 0 , который был последним из серии Rhythm , исполненных в 1974 году. Во время этого шестичасового перформанса Абрамович пригласил зрителей пообщаться с артистом, используя любой из 72 предметов, разложенных на столе. Публика сначала относилась к Абрамович мягко, но со временем общение становилось все более агрессивным, и один из зрителей даже направил заряженный пистолет ей в голову.

Rhythm 0 основан на других известных выступлениях женщин-артистов, таких как Cut Piece Йоко Оно за 10 лет до этого, и станет прецедентом для более поздних работ Абрамович, поскольку она продолжала испытывать пределы телесных и мозговых как индивидуально, так и в чужих руках.

В конце 1970-х и на протяжении 1980-х годов Абрамович сотрудничал с западногерманским исполнителем перформансов Уве Лайсипеном или Улаем. Вместе Абрамович и Улай продолжили некоторые из ранних исследований Абрамовича, а также концепции эго, идентичности и сознания. Одна из их самых знаковых работ — Rest Energy , созданная в 1980 году. Во время этого перформанса два художника балансировали по обе стороны натянутого лука и стрел, при этом лук был направлен в сердце Абрамовича.

© Paddy Johnson / Flickr

Весной 2010 года в Музее современного искусства Нью-Йорка прошла большая ретроспектива работ Абрамовича под названием Художник присутствует . Абрамович исполнил одноименное произведение на выставке продолжительностью 736 часов и 30 минут. Во время этого перформанса художница неподвижно сидела в атриуме музея, а зрители по очереди сидели в тишине напротив нее. 

Эндрю Рассет / Flickr | © Эндрю Рассет / Flickr

Абрамович продолжил тему перформанса летом 2014 года в галерее Serpentine в Лондоне с Марина Абрамович: 512 часов .Как и в случае «Художник присутствует», зрителей войдут в пространство с артистом в течение 512 часов выступления, на этот раз оставив личные вещи. Затем Абрамович использовал публику вместе с небольшим количеством реквизита для создания представления. Оказавшись внутри, Абрамович водил посетителей к разным занятиям, от простого пристального взгляда на стену до подсчета зерен риса, все с целью побудить посетителей положить свои телефоны, фотоаппараты и другие отвлекающие факторы и жить настоящим моментом.

За прошедшие годы ее культовые выступления обеспечили ей место в истории искусства и популярной культуре, и с выходом на экраны The Space in Between — Marina Abramović и Brazil она, похоже, продолжит свой путь.