«История глаза» от Николаса Виндинга Рёфна
Фильм «Неоновый демон» датского режиссера Николаса Виндинга Рёфна называют первым хоррором о красоте. Он мрачен и бесконечно эстетичен. Красивые застывшие кадры в стилистике нео-нуара словно взяты с обложек глянца. Это Лос-Анджелес — столица моды и азартных игр, гремучая смесь, от которой вскипает мозг и ломается характер. Очень скоро мы понимаем, что под панцирем из брендовой одежды, косметики и новинок пластической хирургии кипят все те же страсти. Эти страсти, эта боль по наслаждению, даруемому восхищенным взглядом другого. На обратном полюсе — смерть и небытие. Что лучше — быть призраком, невидимкой, или «стать сексом или едой»? Героиня актрисы Эль Фаннинг пытается пройти по кромке и не разбиться.
↓«Гламур — это красота, застывшая в высшей точке своей безжизненности», — как-то заметил философ Александр Секацкий. Возможно потому, что очарование гламура находится в полной зависимости от взгляда объектива и телекамеры, которые действуют как формалин.
Под блеском софитов меркнут полутона, остаётся только правильная, выверенная, политкорректная красота, вечная, как само искусство, но, в отличие от искусства, совершенно нежизнеспособная вне рамок сооруженной для нее сцены. Это вечность мотылька, летящего к огню. Еще одна вспышка, и его самого не стало.
Нетронутая детская и вместе с тем демоническая красота главной героини в исполнении актрисы Эль Фаниннг резко контрастирует с этим миром латекса и ботокса. Мать называла ее «опасной» — красота Джесси буквально сводит людей с ума. «Кто ты, еда или секс?» — такой вопрос обращен к ней новой подругой в первые дни ее пребывания в Лос-Анжелесе, куда сирота из Джорджии приехала сразу после школы в надежде стать супермоделью.
Рёфн, который сам писал сценарий, видимо хорошо осведомлен о чеховском «правиле ружья» — в его фильме нет ничего случайного, от первого кадра до последнего, и его интересно разбирать как головоломку. Это укладывается в логику паранойи, которой страдает главная героиня: все связано со всем и ведет к неизбежной развилке — еда или секс? С детства окруженный актрисами и моделями, Рефн, по его признанию, хотел снять фильм о красоте и о том, что красота и попытки угнаться за ее стандартами, навязанными обществом потребления, делают с людьми.
Однако у него получилось нечто большее — он снял гениальный фильм о скопическом влечении, влечении взгляда, которое в мире фэшн-индустрии является определяющей страстью, толкающей людей на страшные поступки.
Итак, разберем эту головоломку шаг за шагом.
↓Бриллиант в море стекла
О детстве Джесси мы знаем немногое. Ей 16 лет, она приехала из штата Джорджия. Из–за несовершеннолетия ей приходится лгать и говорить всем, что ей 19 (ведь 18 — слишком подозрительно). Своему новому другу, начинающему фотографу Дину, который помогает ей сделать ее первое портфолио, она рассказывает, как в детстве любила вылезать на крышу. Луна казалась ей большим глазом, под взглядом которого она часами мечтала о том, кем станет, когда вырастет. «Я ведь ничего не умею, никаких особых талантов. Но я симпатичная. И я подумала, почему бы не стать моделью», — рассказывает она о выборе профессии.
Красота — единственное ее достояние, за это ее ценят, за это берут на работу в престижное модельное агентство; уже спустя неделю своего пребывания в Лос-Анджелесе она оказывается на подиуме.
«Джесси — алмаз в море стекла. Истинная красота — это самая большая ценность. Без красоты она ничто», — говорит о ней модельер Роберт. Те странные знаки, которые проплывают у нее перед глазами во время ее выступления на подиуме — треугольник со вписанными в него треугольниками и ромб — тоже об этом. Ромб — это она, бриллиант (в английском языке бриллиант и ромб — diamond). Само название фильма, демон также содержит отсылку к слову даймонд. Треугольник со вписанными в него четырьмя треугольниками — это, с одной стороны, море стекла. Но центральный треугольник, в который помещает себя героиня, образует ромб со всеми соседними треугольниками. Так, Джесси превращается в бриллиант под взглядом Другого, обращенным на нее в обожании и зависти. Режиссер очень изящно подчеркнул этот момент кадром, где Джесси стоит в треугольном просвете входа на подиум в своем шикарном платье из черных кружев, в котором она завершает показ, и этот треугольник отражается в глянцевой поверхности пола. В этот момент она галлюцинирует, видя свои собственные враждебные отражения.
Их взгляд одновременно придает ей ценность, достраивая ее до совершенного бриллианта, но он же таит в себе угрозу. Эти двойники мечтают занять ее место, стать ею.
Злобные двойники — три подруги Джесси
Визажист Руби, девушка с лесбийскими наклонностями — первая, с кем знакомится Джесси в Лос-Анджелесе. Как и все вокруг, она немедленно замечает, что в Джесси что-то есть («В ней что-то есть. В ней есть что-то», — фраза Роберта). Она приглашает девушку на вечеринку, где знакомит с моделями Джиджи и Сарой. Именно Руби принадлежит монолог о цветах губной помады, которую называют в честь секса или еды, после чего она обращается к Джесси с вопросом: «Как бы ты назвала свой цвет? Ты еда или секс?» «Она десерт», — подхватывает эту игру Джиджи.
Джиджи — преуспевающая модель. Она выступает на подиумах, ее постоянно снимает лучший фотограф Лос-Анджелеса. Однако ее «срок годности», по выражению Сары, подходит к концу. «Ты — кислое молоко, она — свежее мясо», — говорит Сара о Джесси.
Джиджи считает, что красота — это то, что можно создать искусственно, и весьма в этом преуспела. «Мой доктор называет меня “бионическая женщина”. Знаешь, что я сделала? Я думала, с грудью поменьше, чтобы я выглядела как вешалка, у меня будет больше работы. Но доктор Эндрю нашел, что у меня много других проблем. Так что мне поправили челюсть, немного подняли брови, сделали нос, щеки, липосакцию, а еще прижали уши, чтобы носить хвост. Никому не нравится своя внешность», — заключает Джиджи. На что Джесси возражает, что ей ее внешность нравится.
Сара — модель, которую никто не замечает. На пробах комиссия смотрит словно сквозь нее, чего нельзя сказать о Джесси. Стоит ей появится в зале, как скучающий Роберт буквально роняет вещи из рук. После очередного провала разъяренная Сара разбивает зеркало в туалете и рвет на части свои фотографии. В суровом мире фэшн-индустрии она такое же «кислое молоко». Попытки Джесси утешить ее ни к чему не приводят. «Люди тебя видят, замечают, а я — призрак.
Каково это, ты входишь в комнату где вокруг зима, а ты словно солнце?», — спрашивает ее Сара. Отпрянувшая в ужасе Джесси режет руку об осколки стекла. Вид ее крови пробуждает у Сары желание припасть к ране губами и начать пить ее кровь, словно этот магический жест поможет ей приобщиться к миру цвета и солнца, который воплощает собой Джесси. В этот момент она действительно кажется бесцветной и невидимой, в то время как у Джесси на щеках играет румянец и блестят глаза.
Пума в номере
Обычного невротичного субъекта отличает тот факт, что он когда-то утратил объект. Из всемогущего ребенка, которому принадлежит целый мир он в какой-то момент превращается в человека с нехваткой. То, что Фрейд назвал кастрацией. Ребенок осознает, что у него чего-то нет, и узнает он об этом благодаря матери, которая не может находиться все время рядом с ним. Она отлучается, и эти ее уходы и приходы указывают ребенку на то, что у нее есть какое-то другое желание, кроме как быть все время рядом с ним.
Т.е. ребенок не может полностью ее удовлетворить, у него чего-то нет, и мать ищет это «что-то», чего ей не хватает, за пределами детской комнаты. Она идет к отцу, на работу, на учебу, на курсы визажиста, оставляя ребенка наедине с этой странной загадкой желания матери.
Открывая, что мать желает что-то помимо него, ребенок расстается с иллюзией всемогущества. Одновременно с этим из него выпадает «объект» — то, что Лакан назвал объект а. Это объект нехватки, объект — причина желания. То, чего лишается ребенок, он отныне ищет в Другом, в своем партнере, в своей окружении, работе. Сама утрата объекта — это то, благодаря чему мы вообще можем желать, ведь совершенному существу нечего желать, у него все есть.
В отличие от невротика, психотик — это субъект, который по какой-то причине не прошел через Эдипов комплекс, кастрация его не коснулась. Следовательно, объект остался с ним, он его не утратил. Однако этот факт вносит в его жизнь несколько неприятных следствий, которые мы можем наблюдать на примере героини фильма «Неоновый демон» Джесси.
Джесси знает, что она красива. Совершенная красота — это ее объект а. Если невротик постоянно сомневается в своей внешности, как это делает Джиджи, то Джесси нет. Она уверена, как в своей красоте, так и в том, что Другому что-то от нее нужно — ее объект, которым он хочет насладиться — сексуально или орально.
Атмосферу нарастающей тревоги, в которую погружен параноик, хорошо иллюстрирует момент с появлением пумы в номере. Хищный зверь оказывается в комнате Джесси, которую она снимает в мотеле на отшибе Лос-Анджелеса, сразу после прогулки с Дином. На прощанье парень пытается поцеловать девушку, однако Джесси уклоняется. Этот намек на существование сексуальных отношений, в котором сразу всплывает основная дилемма психотичного субъекта — чего хочет от нее Другой: убить или трахнуть? кто она, секс или еда? — немедленно вызывает прорыв Реального в жизнь девушки. Животное словно материализовалось в ее комнате, ведь нам показали, что дверь Джесси была закрыта. Реальное в лакановской топологии — это то, что нельзя схватить образом (с помощью воображения) или словом (с помощью символического).
Другими словами, это тот остаток, который не поддается никакому означиванию. Черный хаос, сближение с которым всегда вызывает непереносимую тревогу.
В историю с необъяснимым появлением животного в номере, конечно же, не верит менеджер отеля, которого играет Киану Ривз. Он требует от девушки денег за нанесенный ущерб (пума порвала постельное белье и поломала мебель). Этот агрессивный выпад делает героя Киану Ривз преследующим большим Другим, который угрожает психотику. Отныне Джесси всячески избегает менеджера, прокрадывается в номер у него за спиной, и не открывает шторы на окнах, чтобы он не знал, вернулась она или нет.
↓«Я не хочу быть ими. Они хотят быть мной»
По сути, единственным человеком в фильме, который не относился к Джесси исключительно как к симпатичной оболочке, как к прекрасному объекту, был ее приятель Дин. Но по иронии судьбы, именно с ним она решительно порывает после его неосторожной фразы в баре, где она вместе с Робертом и другими моделями отмечала свой премьерный показ.
Дин спорит в Робертом, и пытается настаивать на том, что красота — это не главное. «Да, знаю, ты сейчас скажешь, что внутренний мир тоже имеет значение», — презрительно бросает Роберт. Дин соглашается, для него Джесси интересна не только своей внешностью, но и другими качествами. Но как раз этого Джесси не может ему простить. Для нее самой ее ценность заключается во внешности, и как только Дин признает, что это ничего не стоит, она сразу же теряет к нему интерес.
— Я хочу уйти, — произносит парень после надменной реплики Роберта.
— Ну так иди, — отвечает она.
— Ты этого хочешь? Быть как они? — недоумевает он.
— Я не хочу быть ими. Они хотят быть мной, — отвечает девушка.
Эта сцена — поворотный момент в фильме. Отвергая единственного друга, который относился к ней как к субъекту, как к человеку, у которого могут быть свои желания и мечты, а не как к объекту, пусть даже прекрасному, Джесси устремляется в пропасть, где лишь одна развилка — секс или еда.
Происходит окончательное развязывание ее мегаломанического бреда: она — сверхценный объект, который все хотят.
Когда она возвращается в номер, она первым делом выбрасывает цветы, подаренные Дином, после чего, охваченная каким-то томлением, пришедшим вместе с осознанием своей сверхценности, ложится на кровать. Нам показывают, как по телу девушки прокатываются волны наслаждения, она потягивается, тянет ноги в туфлях с высоким каблуком, любовно разглядывает себя. Это явно сексуальная сцена. Но секс для 16-летней девственницы Джесси — слишком тревожная тема. В дверь внезапно начинает что-то ломиться. Очевидно, что это галлюцинация. Джесси закрывает дверь на цепочку, после чего в изнеможении засыпает. Но кошмар продолжается. Ей снится, как в ее комнату проникает менеджер отеля, и засовывает ей в рот нож. Еще одна сексуальная сцена. «Глубже! Глубже!», — настаивает он, засовывая нож в горло почти по рукоятку. От ужаса она просыпается, обнаружив, что заснула прямо на полу.
В это время в дверь снова кто-то начинает ломиться, однако Джесси уже закрылась на цепочку.
Тогда преследователь отправляется в соседний номер, где, как мы знаем по рассказу менеджера отеля, поселилась 12-летняя «Лолита», сбежавшая от родителей. Парализованная ужасом, Джесси слушает, как девушку за стеной избивают и насилуют. Было ли это на самом деле, или эта сцена — лишь еще одна галлюцинация, мы так и не узнаем. Однако происшедшее послужило поводом для Джесси, чтобы обратиться за помощью к своей новой подруге Руби.
Девушка с золотым макияжем
Золотой макияж на лице Джесси — эта тема красной нитью проходит через весь фильм. Первые кадры — прекрасная Джесси со стразами на лице и порезанным горлом в луже собственной крови в дорогом отеле. Пока это только артхаусная фотосессия, с которой ей помогает Дин, но намек прозрачен. Точно такие же вспышки камер обычно бывают на месте преступления, оцепленном полицией.
Золотой макияж наносит на лицо Джесси Руби, когда готовит ее к фотосессии с местной знаменитостью, фотографом Джеком, которого играет Дэсмонд Харрингтон.
Сам Джек — очень любопытный типаж в этом фильме. Короткостриженный, скуластый, с пронзительным впивающимся взглядом, словно этот человек подчинил всю жизнь одному скопическому влечению. Ни отношения, ни секс, ни деньги этого социопата не интересуют. Важно только одно, как выглядят модели в кадре. Если модель перестала его удовлетворять, он моментально объявляет ей, что она уволена.
Внимательно посмотрев на Джесси, он объявляет, что на сегодня съемки окончены и выпроваживает остальную съемочную группу за дверь, после чего просит девушку раздеться. Пока Джесси дрожащими руками снимает платье, абсолютно не представляя, что собирается сделать с ней этот человек-взгляд, он возвращается с ведром золотой краски. Его задача как фотографа — подчеркнуть объект, который он сумел разглядеть в модели, и он покрывает красивую кожу Джесси золотом. Сияющий демон, золотой телец для заклания — такой он ее увидел.
↓Джесси отказывается быть сексом
Спасаясь от опасного менеджера мотеля, Джесси приехала на загородную виллу к Руби.
Джесси благодарит Руби за доброту, что та воспринимает буквально как приглашение к сексу. Она набрасывается на девушку, но та отвергает ее притязания, и защищаясь сбрасывает подругу с кровати. Руби чувствует себя отвергнутой. Она рисует помадой на зеркале мертвое лицо с крестами вместо глаз — зловещий намек, и отправляется на работу. Подрабатывает востребованный визажист в морге, гримируя трупы для похорон. Там она направляет свое неудовлетворенное влечение на труп девушки, чем-то похожей на Джесси.
Оставшись одна на вилле Джесси исследует здание и находит чучело леопарда. Как и ворвавшаяся в номер пума — это намек на наличие сексуальной угрозы. Там же девушка находит приготовленное для нее платье, и наносит на лицо золотой макияж. Она отказалась быть сексом, однако осознает, что Другой рано или поздно насладится ею. Устав от бесконечной тревоги, Джесси идет на встречу своей судьбе, прихорашивая себя словно натюрморт. Вернувшаяся с работы Руби застает ее стоящей на мостике на краю глубокого пустого бассейна.
Явно суицидальное поведение. Девушка завороженно смотрит вниз, произнося свой знаменитый монолог о том, что мать называла ее «опасная девочка». «Она права. Я знаю, как выгляжу. И что в этом плохого? Многие убить готовы за такую внешность. Они себя режут, делают инъекции, голодают, мучаются, молятся, надеясь стать моей второсортной копией».
Однако Руби пришла не одна. Она привела с собой Сару и Джиджи. Вышедшие в тираж модели, те самые второсортные копии, искалечившие свои тела многочисленными пластическими операциями, девушки страстно мечтают обладать тем, что есть у Джесси — ее объектом. Они преследуют свою жертву до края бассейна, после чего Руби толкает ее вниз. Джесси вновь лежит в луже крови, как в начале фильма, только на этот раз все по-настоящему. Убив девушку, они вымазываются ее кровью, пожирают ее плоть, пытаясь таким способом присвоить себе этот самый сверхценный объект, которым обладала Джесси, сделать его частью себя. Однако не всем это удается.
↓Заключительная фотосессия у Джека
На следующий день после кровавой оргии Сара и Джиджи отправляются на фотосессию к Джеку.
Джек снимает Джиджи, а Сара едет за компанию с подругой. Обе находятся в состоянии эйфории. Джек недоволен второй моделью, и приглашает Сару заменить ее. Она больше не призрак, опытный взгляд Джека уловил отблеск объекта в Саре, вероломно похищенного ею у Джесси. Мечта обеих подруг сбылась, из выходящих в тираж моделей они вновь стали востребованы. Затянутые в тугие корсеты, на высоких каблуках, они стоят под палящим светом софитов и калифорнийского солнца на краю бассейна.
Однако вид бассейна пробуждает у Джиджи другие воспоминания, ее начинает мутить. После недовольного окрика Джека: «Не пялься в бассейн, смотри в камеру», — она убегает в ванную комнату. Там на полу девушка отчаянно пытается вызвать рвоту. Зашедшая к ней Сара видит, как ее рвет сгустком крови, в котором можно рассмотреть глазное яблоко. В слезах Джиджи произносит: «Я не могу вытащить ее из меня», — после чего закалывает себя ножницами. Сара спокойно наблюдает эту сцену, после чего берет глазное яблоко, кладет его в рот, и возвращается к Джеку.
Сверхценный объект и объект-отброс
Последние кадры указывают на то, что в фильме два психотических субъекта — это Джесси и Сара. Объект а, который не утратил психотик — не всегда что-то ценное. Это может быть буквально плохой объект, объект-отброс, с которым идентифицируется психотик. Если для Джесси отношения с другими людьми являются фрустрирующими потому, что они хотят завладеть ее объектом, желают насладиться ею, держат ее постоянно в напряжении, то для Сары — этот другой ее отрицает, не замечает. Она для него призрак.
Отличительной особенностью психотика является его отношение с речью. Для психотика нет измерения метафоры, для него слова — это вещи. Поэтому Сара верит, что правильный объект Джесси можно усвоить буквально путем поедания. В свою очередь Джиджи, для которой вид бассейна стал той самой метафорой, указывающей на преступление, которое она совершила, восприняла наличие объекта внутри себя как нечто инородное, от чего необходимо избавиться.
Объект притягивает невротика, но близость его всегда вызывает тревогу. В свою очередь воссоединение с объектом на уровне реального тела является чем-то совершенно непереносимым. После неудачных попыток вызвать рвоту, Джиджи убивает себя. Нанесенная ею самой себе рана восстанавливает ее в статусе субъекта нехватки, пусть и посмертно.
Поведение Руби здесь стоит особняком. Она отличается от своих подруг-моделей тем, что имеет социально-востребованную профессию (визажист), а не просто демонстрирует свое тело (как это описала Джесси: «Я ничего не умею делать, зато я симпатичная»). Вкупе с лесбийскими наклонностями, а также тягой к некрофилии, можно предположить, что она является первертом. Хотя информации о ней в фильме явно недостаточно, чтобы делать окончательные выводы.
* * *
«Мы смотрим в глаза, а видим взгляд», — спел классик. И конечно же, «история глаза», которую снял Виндинг Рёфн, это в первую очередь «история взгляда». Глаз — это орган, говорит Лакан, в то время как взгляд имеет отношение к объекту а.
То, что любящий способен узреть в любимом, существует лишь в его взгляде, «красота в глазах смотрящего». И Джесси нужны другие люди, чтобы под их взглядом достроить себя со совершенного бриллианта. И даже когда других людей рядом нет, ей нужен «глаз луны», чтобы мечтать. Разница между нею и Сократом, который в диалоге «Пир» возражает своему собеседнику, утверждающему, что внутри него скрыто сокровище (агальма), в том, что Сократ прекрасно знает, что он пуст, в то время как Джесси верит, что ценность, сообщаемая ей взглядом другого, принадлежит ей самой. Именно поэтому Сократ может вступать в любовные отношения, тогда как Джесси — лишь бесконечно метаться между двумя одинаково мучительными крайностями — кто она для другого: еда или секс.
Смысл фильма «Неоновый демон» — Смысл песен и фильмов
Один из самых неоднозначных фильмов о современных ценностях «Неоновый демон» показывает обратную сторону красоты. Смысл фильма «Неоновый демон» заключается в вопросе о том, какую цену человек готов заплатить за красоту?
Сюжет фильма «Неоновый демон»
Милая молодая девушка Джесси переезжает из провинции в большой город для того, чтобы стать известной фотомоделью.
Джесси наивна и красива, чиста сердцем. В Лос-Анджелесе девушка знакомится с людьми из мира моды, которые восхищаются ее красотой и пророчат ей большое будущее. Там же Джесси знакомится с Дином, начинающим фотографом, успевшим зарекомендовать себя. Молодые люди симпатичны друг другу и проводят время вместе, сохраняя дружеские отношения. Дин влюбляется в Джесси, он очарован ей и ее красотой, а также простотой нрава и душевным богатством девушки.
С каждым днем Джесси становится все популярней и известней в мире моды. Она обзаводится новыми подругами моделями, которые ей завидуют и злословят за ее спиной. Девушки не понимают, что модельеры и фотографы находят в Джесси и почему ей достается столько внимания.
Дин пытается заслужить любовь Джесси, но она меняется на глазах, становится высокомерной и Дин ей больше не интересен. Джесси погружается в самолюбование и тонет в восхищении собой.
Джесси уходит в мир моделей и ей начинают сниться сны, появляются яркие видения в неоновом свете.
Животные образы, пробуждающие хищные инстинкты пугают девушку. Она видит пуму, которая является символом опасности, животное вторгается в ее комнату и может принести вред хозяйке.
Смысл фильма «Неоновый демон»
Смысл фильма «Неоновый демон» заключается в том, что не всякая красота есть добро. Красота – это не олицетворение доброты и счастья, а иногда совсем наоборот.
Модели с одинаковыми лицами и телами, которых легко перепутать между собой, которые способны на все, лишь бы их признали идеалом, лишь бы ими восхищались. Красавицы, которые как хищные животные способны растерзать и поглотить более слабое создание, пугают и вызывают недоумение у зрителя картины.
Шокирующие кадры поедания Джесси супермоделями приводят в ужас и как бы намекают на всем известную графиню Елизавету Батори, которая в погоне за красотой не брезговала любыми методами достижения цели. Разве убийства невинных девушек и ванны из их крови могут оправдать неувядающую красоту? Этот вопрос и многие другие волнуют режиссера фильма Николаса Рефна.
В начале фильма Джесси предстает перед нами простой милой девушкой, в которой нет самолюбования и высокомерия. Она чистый теплый луч солнца, освещающий мир вокруг. Но под конец фильма Джесси меняется до неузнаваемости и становится искусственной, холодной и неприятной как неоновый свет.
Неоновые лучи преследуют зрителя на протяжении всего фильма. И если в начале картины они ненавязчивы, то под конец на их яркий и неестественный свет невозможно смотреть. Это же происходит и с Джесси, которая теряет свою уникальность, самобытность и чистоту. Привлекательная девушка падает жертвой тысячи соблазнов, которыми сманил ее влекущий, но жестокий мир моды.
Могла ли Джесси спастись, уйти вовремя, уйти не искалеченной? Этот вопрос остается открытым и есть разные мнения по этому поводу. Возможно, если бы Джесси одумалась раньше и ушла из этого подлого мира к Дину, то ее ждала бы совсем другая судьба. Но девушку сманила бьющая в глаза ненастоящая красота.
Джесси была «коронована» в студии фотографа Джека, когда тот украшал ее золотой краской.
Но перед «коронованием» Джесси надо было оголиться, унизиться. Данный ритуал чем-то отдаленно напомнил коронование ведьм перед сатаной. Где за золото и славу мира пришлось отдать свою душу.
Вот и героиня, отступив от своих принципов, предпочла отдать душу неоновому демону красоты. Чистое сердце Джесси было принесено в дар на алтарь богам моды.
Концовка фильма все также напоминает обряд жертвоприношения. Ритуал служения сатане. Не просто дьяволу, но дьяволу моды – неоновому демону. Не зря же даже ритуал поедания Джесси выглядит как с обложки модного глянцевого журнала. Модели красивы, даже идеальны внешне, но безлики и пусты внутри. Они стремятся заполнить свое опустошение хоть чем-то. Поедая Джесси, каждая из девушек мечтает забрать себе хоть часть красоты Джесси, заполнить ее «мясом и кровью» пустоту в себе.
Николас Рефн попытался донести до зрителя мысль о том, что красота без душевного богатства и внутреннего наполнения не имеет никакой силы и смысла. Как говорится: «Не все то золото…»
Напишите в комментариях свое предположение, о чём фильм «Неоновый демон» и какой Вы находите в нем смысл.
Триллер, Ужасы
Неоновый демон (фильм, психологический триллер): обзоры, рейтинги, актеры и съемочная группа
Это, вероятно, будет содержать много спойлеров; просто собираюсь отметить его полностью
спойлер: нажмите, чтобы прочитать С самого начала мы знакомимся (на мой взгляд) с суровым траекторным предзнаменованием, представленным Джесси, лежащим неодушевленным посреди того, что зритель мог только предположить, что это была модельная съемка; кровь скапливалась вокруг ее тела. Одновременно мы подвергаемся гнусному (но завистливому) пронзающему душу взгляду Дина, устремленному прямо на безжизненный сосуд Джесси. Это предзнаменование становится еще более выраженным только тогда, когда фокус мгновенно перемещается в исходное пятно; хотя на этот раз Джесси исчез. Довольно лукавое (хотя и немного витиеватое) подтекстовое вступление, которое, если хотите, действует как кивок коллективу вторичных зрителей. Я всегда люблю фильмы, в которых утверждается тот факт, что повторяющиеся просмотры представляют собой искусственную форму драматической иронии по отношению к такого рода сложностям.
На первый взгляд, мы видим Руби в тандеме с Джесси, при этом она проявляет к ней явную озабоченность. Поначалу она, конечно, кажется милой и искренней; но хоть убей меня, зная то, что я знаю о ее характере, я никогда не ошибусь в ее двусторонней ухмылке и общей атмосфере. Это заставляет мой желудок буквально сжиматься, чтобы даже думать об этом. То, как она смотрит на Джесси, наполняет меня до краев подозрением, что с того момента, как она увидела Джесси: она уже задним числом организовывала свой неизбежный злой план — как можно сделать вывод, если учесть, что она сразу же сердечно приглашает Джесси на собрание, на котором мы знаем, что она встретит друзей Руби, и можно утверждать, что в ближайшие дни внутренняя жажда крови, которую она питает, только гноится.
Джесси ведет себя как необработанный алмаз из пословиц; в котором она может быть красивой по своей природе, но ей не хватает той непреклонности и напористости, которые, по-видимому, демонстрируют ее другие соперники. (Фасад или нет, они определенно делают, в отличие от Джесси, по крайней мере, на раннем этапе.) Мне почти кажется, что вы могли бы даже усугубить это в том смысле, что она (по крайней мере, изначально) характеризует чистых среди испорченных. Увы, впоследствии она впадает в безжалостную трансформацию, в которой она обретает и излучает вновь обретенный уровень внешнего самодовольства и снисходительности по отношению к окружающим; неуклонно продвигаясь к воплощению неонового демона, после чего Сарно метафорически называет ее «алмазом в стеклянном море». Кончина Джесси в конечном итоге была вызвана ее собственным раздутым высокомерием: вместо того, чтобы задраить люки, она, по сути, позволяет себе добраться до этой точки в первую очередь, а оттуда поддавшись натиску; жизнь несправедлива, тогда тебя съедят.
Сцена с горным львом, как я обычно полагал, в общих чертах символизирует совершенно первичное, пронизанное тревогой ожидание, возможно, то, что мы скрываем перед событиями, к которым мы смутно (или полностью) амбивалентны. И, аксиоматически, это событие, произошедшее в стенах неотесанного мотеля, я считаю, кроме того, символизирует бессонницу: Джесси, подросток, живущий уединенно в упомянутом захудалом мотеле, в свою очередь, несомненно, переживал бы периоды резкого беспокойства; движимая призраком возможности того, что в любой момент ее предполагаемая безопасность может рухнуть от рук посягательств и / или манипуляций, спровоцированных отвратительными злодеями ночи — или помещениями.
Помимо этого, центральная часть фильма, как правило, имеет тематическое значение, влекущее за собой, без сомнения, широко распространенные уровни нарциссизма, разврата, поверхностности, эксплуатации и культового поведения, которые обременяли многие профессии на протяжении многих лет (шокер).
Не для того, чтобы намекнуть, что я осуждаю разоблачение этих идеологических предательств, но я бы предположил, что в этом нет ничего обязательно неизвестного (или неожиданного), когда речь идет о чем-либо, связанном с модой или киноиндустрией, я полагаю.
И, конечно же, каннибалистические (вампирские?) сцены явно аллегоричны глубокой зависти, которую питают некоторые по отношению к тем, кто по своей сути обладает большей красотой (или, возможно, смекалкой или интеллектом, если рассматривать их в обобщенном, экстраполяционном характере) чем они. В сочетании, конечно, со зловещим представлением о том, что есть люди, которые сделают все, чтобы достичь такого уровня привлекательности — да, даже поглотят их существо в надежде «ассимилировать их способности» — или охотятся на них физически и/или психологически. .
Последний отрезок, я думаю, сердечно обозначен этим изложением; но я вполне понимаю, что с поверхностной точки зрения кажется, что финал произвольно спускается дальше в энтропию посредством досадно ненужной метафоры.
Справедливо, но я полагаю, что найдутся те, кто отвергнет его и привяжет к нему показную коннотацию, и не будет намерения продолжать его прочтение независимо от того, какой подтекст может иметь место. Игра Сии в «Waving Goodbye» — после всего, что произошло — не что иное, как горько-сладкий катарсис; это посылает меня центробежно парить.
Оставив в стороне эти атрибуты, теперь я могу немного рассказать о фильме с эстетической и стилистической точек зрения — надеюсь, моя оценка хотя бы в какой-то мере отражает мои чувства по этому поводу. Откровенно говоря, все, что происходит на экране, вызывает у меня постоянное восхищение; NWR продолжает оставаться одним из режиссеров, чьи работы — это то, что я всегда предвкушаю: его кинематография остается неизменной и совершенно не имеющей себе равных. Каждая яркая сцена глубокого синего или умопомрачительного неоново-фиолетового цвета. Каждый цвет и каждый звук очаровывают и очаровывают меня; независимо от того, что происходит в мире в данный момент.
Бесспорно, один из самых визуально ошеломляющих, психоделически-интуитивных кинематографических спектаклей, которые я когда-либо имел удовольствие смотреть. Этот фильм, безусловно, стал одной из жемчужин моих самых любимых фильмов, и у меня не было бы другого выхода.
Опубликовано
Николас Виндинг Рефн рассказывает о жестокости, поверхностности и пустоте индустрии моды с помощью самодовольного, претенциозного фильма, который кажется столь же холодным и пустым. Мне не нравится фраза «стиль превыше содержания», так как не все фильмы должны иметь увлекательный сюжет или делать заявления, меняющие жизнь, но помимо восхитительной кинематографии здесь буквально ничего нет. И, говоря «восхитительно», я мог бы преуменьшить: «Неоновый демон» во многом является вершиной эстетических поисков Рефна и предлагает два часа ослепительных, прекрасно скомпонованных снимков, выходящих за рамки гламура от кутюр. Как следует из названия, в фотографии преобладает яркая палитра очень насыщенных неоновых цветов, часто играющих с контрастами красного и синего, двух цветов, которые сохраняют символическое значение в фильме.
Сюжет следует за молодой моделью Джесс, поскольку моральное разложение индустрии превращает ее из наивной соседки, которую мы любим, в самовлюбленную стерву. Рефн наполняет сценарий неловкими диалогами и банальными комментариями об индустрии и разрушительной силе красоты, которая поглощает и тех, кто ею обладает, и тех, кто ее ищет.
Первая половина на самом деле довольно приятная, так как вы еще не устали от визуальных эффектов и не знаете, в каком направлении движется фильм. Затем все это спойлер: нажмите, чтобы прочитать, превращается в безвкусное музыкальное видео с ведьмами-каннибалами-лесбиянками… Не поймите меня неправильно, я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ценю то, что Рефн всегда пытается перейти черту и делать экстремальные вещи, и я без проблем вижу, как летают сиськи и кишки. , даже в серьезном фильме. Однако на этот раз это выглядело просто как безвкусная провокация со стороны фетишиста. Я знаю, что эти сцены должны были шокировать и тревожить, но они настолько банальны, что я чуть не рассмеялся все это время.
Моя интерпретация: спойлер: нажмите, чтобы прочитать, что природная красота, которой обладает Джесси, является своего рода могущественной магией, которая привлекает людей, и которая неосознанно делает ее самой своего рода ведьмой. Три ведьмы замечают это и замышляют съесть ее, как только она достигнет полной силы, чтобы ее магия могла быть передана им (это начинает звучать как Атака Титанов). Красота Джиджи искусственная, возможно, она даже не родилась со своей силой и в конце концов не смогла ее принять? Кто знает, но съеденная Джесс была прекрасной метафорой шоу-бизнеса, где всегда есть кто-то, готовый полакомиться твоим трупом, как только ты умрешь.
Я хранил эту рецензию в течение нескольких недель, так как не был уверен в своем окончательном вердикте, но давайте поставим более чем достойную оценку, чтобы почтить не только красоту кинематографии, но и желание Рефна рисковать с каждым фильмом.
Опубликовано
Абсолютно красиво, но не более того
Так что это скорее личное предпочтение.
Я тот, кто любит сюжет, любит хороший сценарий, драматическое напряжение и конфликт, а также четкое чувство прогресса, как Билли Уайлдер, Чарли Кауфман, П. Т. Андерсон и т. д.
Неоновый демон — это другой зверь; его история рассказана почти полностью визуально. Сценарий минимален и просто дополняет визуальные эффекты. Я ненавижу использовать этот термин, так как он звучит уничижительно, и я вовсе не имею в виду его таким образом, но это во многом фильм «стиль превыше содержания»; рассказываемая история не так важна, как то, КАК ее рассказывают. И то, как эта история рассказана, безупречно.
В очередной раз Виндинг Рефн создал волшебный и фантастический мир из грязи и грязи. само собой разумеется, что кинематография в этом фильме на уровне бога. Это его лучший фильм на сегодняшний день. Драйв тоже был великолепен, но этот фильм выводит его на новый уровень. С одной стороны, декорации интереснее (особняк, голливудские холмы, настоящие декорации), но даже обыденные декорации (например, сцена в ванной) сняты, освещены и отредактированы таким образом, чтобы они выглядели лучше почти всего, что было снято в этом году.
Этот фильм совершенно завораживает при просмотре. В нем есть одни из самых интуитивных изображений за последние годы, и некоторые кадры надолго останутся в вашей памяти. (Особенно кульминационный момент фильма, в котором кадр настолько великолепен и тревожен, что я даже не знаю, смогу ли я когда-нибудь его забыть.)
Рефн всегда находит идеальный кадр в этом фильме и меняет свой стиль достаточно, чтобы он никогда не надоедал. Он любит использовать много отражений, и общий мотив, который никогда не устаревает в этом фильме, — кадры самых чистых и безупречных зеркал в мире. (серьезно, почему зеркала такие чертовски чистые?)
И давайте воздадим должное освещению в этом фильме. Если вы думаете, что Драйв выглядел хорошо, а) вы правы, и б) я надеюсь, что вы готовы увидеть что-то в 10 раз лучше. В конце концов, фильм называется «Неоновый демон», так что ожидайте много неоновых огней в нем, но в то время как в «Драйве» он больше похож на возврат из 80-х (хотя и блестяще выполненный возврат к 80-м), в «Неоновом демоне» освещение находится на уровне.
полный шаг, и это создает идеальную атмосферу и идеальный кадр каждый раз.
Темп в этом фильме тоже фантастический. Для большинства подобных фильмов характерен продолжительный период скуки, они стареют, черствеют и отстают. Этот фильм движется в правильном темпе; у вас есть более чем достаточно времени, чтобы полюбоваться визуальными эффектами, но фильм всегда знает, когда он выходит за рамки, и движется вперед. Фильм ни в коем случае не становится старым или скучным; вы действительно приклеены к экрану на протяжении всего времени.
При этом я мало что понял из этого фильма. Я восхищаюсь созданием фильма, Виндинг Рефн явно находится в своей собственной лиге, когда дело доходит до дальновидных визуальных эффектов. Но в этом фильме мне особо нечего сказать. У персонажей нет такой большой глубины, их мотивы интересны и иногда сложны, но иногда просты и упрощены, и в них действительно нет ничего особенно уникального или запоминающегося, если убрать сопутствующую кинематографию.
Несмотря на прекрасно выполненные визуальные эффекты, я покидаю фильм с мыслью: «И это все?».
Мол, да, конечно, индустрия моды несправедлива, женоненавистна, бесчеловечна и склонна к ненасытной зависти. Цель и посыл этого фильма поверхностны и примитивны. Я думаю, что в этом фильме есть нечто большее, чем «Драйв», с точки зрения сути, но это мало что говорит.
История интересная, смысл реальный, и то и другое передано довольно хорошо, но максимально поверхностно.
Теперь я думаю, что это может быть ожидаемым эффектом. Моя интерпретация этого фильма заключается в том, что это в основном современный пересказ сказки; Вы помните, как все эти сказки, которые вы слышите в детстве, на самом деле становятся очень мрачными, трагичными и тревожными, когда вы думаете об этом? Вы знаете, как у них есть шаблонные одномерные персонажи, которые участвуют в простом сюжете, предназначенном для передачи очень конкретного урока? Я думаю, что это то, что это. Это современная сказка; сказка, действие которой происходит в современном Лос-Анджелесе.
В нем есть все мечтательные и фантастические черты сказки. Проблема, однако, в том, что она не особенно глубокая.
Опять же, это, наверное, моя вина, но юмора в этом фильме я тоже не нашел. Чтобы быть ясным, я фанатик отвратительного и мрачного черного юмора (мой любимый фильм в последние годы — удивительно будоражащий «Убийство священного дорогого»), но я просто не нахожу юмора в фильмах Виндинга Рефна. Они очаровательны и великолепны и очаровывают вас, как будто вас заколдовала ведьма. Но во время этого заклинания я редко смеюсь. Я мог бы посмеиваться, но думаю, было бы преувеличением назвать это черной комедией; моментов, достойных смеха, очень мало. Я думаю, это потому, что Виндинг Рефн кажется таким серьезным режиссером, и он, кажется, просит вас очень серьезно относиться к его фильмам. Я могу ошибаться, но этот фильм показался мне очень лишенным юмора.
Что я думаю об этом фильме? Смотри. Пожалуйста, посмотрите это. Вникайте в него, зная, что это один из тех фильмов, где стиль важнее содержания, и обращайте больше внимания на то, как рассказывается история, а не на саму историю.
Это один из лучших фильмов десятилетия с технической точки зрения и, на мой взгляд, лучший фильм Виндинга Рефна. У него действительно нет конкурентов, когда дело доходит до визуальных эффектов. Но помимо этого он мало что может предложить. Сюжет, персонажи и посыл оставляют желать лучшего.
Это действительно единственный в своем роде кинематографический визуальный шедевр, но единственный вопрос, который он оставил у меня, это «как им удалось сделать эти зеркала такими чертовски чистыми?».
Опубликовано
Кажется, это дополнение к «Звездным картам» Дэвида Кроненберга. Действие также происходит в Лос-Анджелесе в окружении знаменитостей — в моде «Неоновый демон», а не в Голливуде — экстремальные события показаны эмоционально плоско и стилизованно. Стиль исполнения эмоционально плоский, диалоги пустые клишированные — и, как и «Карты к звездам», я нашел «Неонового демона» удивительным, но я не уверен, насколько он был выше удивления.
Стилизация дает ощущение, что все наполнено значимостью — игра заключается в том, чтобы раскопать значимость.
Фильм начинается с кадра залитого кровью трупа в ванне — я не был уверен, настоящий это или манекен, но мне это напомнило трупы в фильмах Дарио Ардженто и прочих джалло. Труп, однако, оказался Джесси (Эль Фаннинг), моделью-подростком, подражающей фотосессии. Поднимаются вопросы о внешнем виде и реальности… или «Неоновый демон» — это просто фильм, который верит в «стиль превыше содержания»? Для меня Эль Фаннинг довольно молодой актер, но мы должны признать, что Джесси ошеломляет модельное братство, обладая уникальной харизмой. Фотосессии, однако, показывают, что фотографы пассивно манипулируют моделями… хотя отсутствие эмоций намекает на форму жестокого обращения. Джесси подружилась с визажистом Руби (Джена Мэлоун), которая знакомит ее с моделями Джиджи (Белла Хиткот) и Сарой (Эбби Ли). Пустота выражения поднимает вопросы мотивации. Руби, кажется, испытывает сексуальное влечение к Джесси, но неясно, хищна ли она; Джиджи и Сара кажутся антагонистами с самого начала, особенно Джиджи, рассматривая Джесси как угрозу, но хотя стилизованная пустота, кажется, означает угрозу, невозможно измерить, насколько велика угроза.
Мы могли бы обратиться к жанру, чтобы дать нам определенное понимание: с точки зрения угрозы «Неоновый демон» похож на фильм ужасов, хотя в нем нет особых сцен ожидания. Исключением является сцена в мотеле Джесси, когда она видит, как что-то движется в ее комнате, но в каком-то смысле это оказывается отвлекающим маневром, т. е. фильм не превращается в откровенный фильм ужасов. Но мотель — еще одно опасное место: в своем убожестве он представляет собой своего рода инверсию мира моды, и угроза, сексуальная и жестокая, исходит от Хэнка (Киану Ривз), менеджера: хоть и жутко, но угроза со стороны Хэнка сначала выраженный во сне, а затем наяву, хотя и перенесенный на невидимую девушку в соседней комнате. Порядок событий предполагает возможность того, что Джесси желает нападения, фантазия, которая становится реальностью … но, как и многое в фильме, предлагается ответ, но трудно понять, как он сочетается с остальной частью фильма. . Но в мотеле и модельном мире угроза (или предполагаемая угроза) кажется частично сексуальной.
Единственная положительная вещь во всем этом — это отношения Дина (Карл Глусман) с Джесси, которые застенчиво искренни, но Джесси отказывается от его попытки поцеловать ее. И фильм заканчивается сценами стилизованного и прохладного великого гиньоля, которые отражают начальную сцену.
Что со всем этим делать? Фильм создает системы угрозы, силы и желания; это предполагает подтекст сексуального отвращения; но трудно понять, сочетается ли что-либо из этого каким-либо последовательным образом (и я даже не упомянул два «видения» Джесси) — в целом фильм, кажется, предлагает возможные ответы, а затем отбрасывает их (например, последняя ссылка к черной магии). Конечно, мы могли видеть, как Николас Виндинг Рефн создает стильные образы, как если бы он был на собственной фэшн-съемке, и ему наплевать на его глупую историю: может быть, какой-либо тематический интерес к фильму обусловлен общими ситуациями (и мы можем задаться вопросом, было ли то же самое с Драйвом). При одном просмотре фильм показался мне увлекательным, но у меня есть подозрение, что при втором просмотре он рухнет на землю, как хлипкий карточный домик.
Опубликовано
Голоса используются для определения наиболее интересного контента на RYM.
Голосуйте за контент, который соответствует теме, соответствует правилам/рекомендациям и, скорее всего, останется актуальным в долгосрочной перспективе.
Голосовать против контента, который нарушает правила.
Обзор Неонового Демона | Фильм
Шестнадцатилетняя Джесси (Эль Фаннинг) приезжает в Лос-Анджелес с мечтой стать моделью. Вдохновленная визажистом Руби (Джена Мэлоун), она становится популярной среди модных фотографов высокого класса, а ее юная свежесть вызывает зависть у моделей Джиджи (Белла Хиткот) и Сары (Эбби Ли). Это может закончиться только слезами. Или каннибализм.
Это едва ли казалось возможным, но «Неоновый демон» Николаса Виндинга Рефна — еще более экстремальное упражнение в высоком стиле, тяжелом темпе и вызывающей бурление в животе грусти, чем «Только Бог простит» .
И, что неудивительно, он стал самым спорным фильмом Каннского кинофестиваля 2016 года, вызвав примерно в равной степени как аплодисменты, так и аплодисменты. Представьте себе «Следующая топ-модель Америки » по сценарию Софии Копполы и режиссеру Дарио Ардженто — это круто, сбивает с толку, мрачно смешно, супермедленно, банально, потрясающе на вид, временами утомительно, а в последней трети — совершенно безумно. Культовый Танцовщицы Загробная жизнь манит.
Рефн не столько пытается высмеять мир моделирования, сколько представляет его изуродованное представление.
История простая и знакомая — инженю приезжает в город, взъерошивает перья и подстрекает к расплате, — но Рефн превращает ее в испытание терпения. По мере того, как Джесси становится прославленным в мире моды, первый час леденящий по темпу и тону, бесконечный цикл причудливых фотосессий (в разных точках Эль Фаннинг покрыта кровью, затем полируется золотой краской), прогулки, ночной клуб позирующие и красивые женщины стервозны друг к другу.
Если все это звучит как нападение на культуру, зацикленную на том, как все выглядит, то это не так. Рефн не столько пытается высмеять модельный мир, сколько представляет его ужасно изуродованное представление. Спектакли манерны, диалоги наполнены паузами и преднамеренны, и нет ни капли интереса ни в традиционном повествовании, ни в развитии персонажей.
Рефн озабочен имиджем. Демонстрируемый фильм ошеломляет, демонстрируя формальный контроль, который заставляет Дэвида Финчера выглядеть небрежно. Как и Драйв , Неоновый Демон — фильм из Лос-Анджелеса. Каждый кадр — это стильный журнал со скоростью 24 кадра в секунду — все кадры с точным отслеживанием, зеркальные метафоры, символика треугольника и роскошные образы — пропитаны ужасом, сексуальной угрозой и гипнотическими электро-мелодиями, любезно предоставленными Клиффом Мартинесом. Номер Джесси в мотеле (принадлежащий ужасно жуткому Киану Ривзу) принимает у себя горного льва и ужасающий момент с ножом. В любом другом фильме это было бы верхом извращенной странности.
В Неоновый Демон , это только начало.
Ибо, когда Джесси, осознав масштаб своей юношеской силы, переезжает из мотеля в особняк модели, фильм входит в новую зону безумия, вызывая финал, который смешнее, чем все обещанные предчувствия — юношеское ликование Рефн берет здесь самое близкое, что фильм подходит к подлинному чувству. Помимо того, что в нем сняты Ардженто, Марио Бава и Валериан Боровчик, этот фильм, кажется, изобилует огромным количеством влияний — 9На ум приходят 0086 Люди-кошки , Верески , Черный лебедь и Малхолланд Драйв — но все равно кажется, что это может исходить только от Рефна. При всех проблемах, разочарованиях и затяжках «Неоновый демон » он остается в памяти дольше, чем многие так называемые «лучшие» фильмы. Жаль только, что его великолепие расхаживает по такому узкому подиуму.
Неоновый демон демонстрирует уникальное умение быть одновременно скучным и бравурным. Как и мир, который он изображает, это праздник для глаз, но не более того.
