«Студия 54»: архивные кадры из культового нью-йоркского клуба
Новости
Alex Kessler
Robin Platzer
Бьянка Джаггер верхом на белом коне, взрывающие танцпол Шер и Лайза Миннелли — перед вами самые гламурные и экстравагантные фотографии вечеринок 1970-х
Дайана Росс, Жаклин Кеннеди-Онассис, Шер, Трумен Капоте и Энди Уорхол — лишь несколько имен из огромного списка посетителей «Студии 54». Но это место не было лишь магнитом для знаменитостей — оно стало путеводной звездой ночной жизни Нью-Йорка. С самого открытия в 1977 году этот культовый клуб был, говоря словами писателя Боба Колачелло из предисловия к Studio 54 издательства Rizzoli, «социологическим феноменом и историческим событием». В 1996 году Диана фон Фюрстенберг сказала в интервью Vanity Fair: «Ни в одном ночном клубе мира мне не было так весело, как в «Студии 54», — а такой комплимент из уст королевы расписания нью-йоркской Недели моды дорогого стоит.
Самые эффектные концертные образы Шер
Галерея15 Photos
Смотреть галерею
Представьте: Элтон Джон ночь напролет веселится с дрэг-квин Дивайн на самом узнаваемом паркетном танцполе мира; Дебби Харри в черной водолазке и темных очках позирует фотографу, показывая ему язык; Элизабет Тейлор сверкает в гламурном переливающемся боди и болтает с легендарным модным дизайнером Холстоном. И как позабыть фотографию Бьянки Джаггер, явившейся в клуб верхом на белой лошади?
За что мы любим Бьянку Джаггер
Галерея10 Photos
Смотреть галерею
Хлопотами владельцев клуба Яна Шрагера и Стива Рубелла «Студия 54» получила статус культурного учреждения — и все благодаря своей роскоши, чрезмерности, зрелищности и костюмерным феериям. Но дни диско были коротки, и в 1980 году клуб закрылся. Инклюзивность и свободолюбие этого места продолжают жить на страницах книг, в фильмах и моде.
Vogue приглашает мельком взглянуть на мир крайностей и роскоши «Студии 54».
Rose Hartman
Native ShareБьянка Джаггер верхом на коне у входа в клуб, 1977
Sonia Moskowitz
Native ShareТанцоры, окруженные заинтригованной толпой, исполняют номер на вечеринке в честь Нового года, 1977
Allan Tannenbaum
Native ShareГрейс Джонс во время своего выступления на вечеринке в честь Нового года, 1978
Популярное
Richard E. Aaron
Native ShareЛегенда соул-музыки Кертис Мейфилд с женой и другом выходят из машины у входа в клуб, 1977
Images Press
Native ShareДебби Харри с друзьями и Стивом Рубеллом, 1980
Rose Hartman
Native ShareГость вечеринки в честь празднования Хэллоуина в парике, макияже а-ля XVIII век, кружевном бюстье и белой бабочке на шее, 1981
Robin Platzer
Native ShareДиана фон Фюрстенберг отдыхает со своим будущим мужем — медиамагнатом Барри Диллером, 1978
ВечеринкиStudio 54ШерЛайза МиннеллиМик ДжаггерЭлтон ДжонДиана фон ФюрстенбергЭнди УорхолЖаклин КеннедиЭлизабет Тейлорархивретрофотографии
Читайте такжеКак «Студия 54» стала местом силы
T
КУЛЬТУРА•Документальный фильм
Текст: Ксения Крушинская
2 июня в рамках фестиваля Beat Film Festival в «Гараже» покажут документалку «Студия 54».
Перед фильмом ведущая telegram-канала Good morning, Karl! Катя Федорова обсудит с директором закрывшегося бара Simachev Михаилом Гречанниковым, диджеем Виталием Козаком и главным редактором Esquire Сергеем Минаевым, почему некоторые заведения становятся притчей во языцех и как организовать вечеринку, на которую придет весь город. Рассказываем, почему этот показ не стоит пропускать — и как «Студии 54» удалось стать первым серьезным исследованием внутренней кухни легендарного клуба.
«Студию 54» снял журналист и режиссер Мэтт Тернауэр, автор документальных фильмов «Валентино: Последний император» (о Валентино Гаравани) и «Тайная история Голливуда» (о сутенере Скотти Бауэре). В 1992 году по приглашению Грейдона Картера он присоединился к команде американского Vanity Fair — сначала как спецкор, а позже стал одним из редакторов. Именно эта работа и свела режиссера с одним из двух основателей «Студии 54» Йеном Шрейгером: после закрытия клуба тот занялся гостиничным бизнесом, а Тернауэр писал об этом статью.
йен шрейгер и стив рубелл
Помимо Йена Шрейгера, которого можно назвать главным героем картины — он появляется в кадре чаще других, — в фильме снялись и его бывшие подчиненные: архитектор, сет-дизайнер, промоутер, швейцар и даже охранник «Студии 54». А также многие завсегдатаи — визажистка Сэнди Линтер, писатель Стив Гейнз, журналистка Джоанн Хоровитц, фотограф Рон Галелла, дизайнер Норма Камали. Все они появляются перед камерой и рассказывают главное, что помнят о клубе, определившем десятилетие 1970-х — не только в Нью-Йорке, но и, пожалуй, во всем мире. «Я помню, как пришла туда в день открытия, — вспоминает Линтер. — Везде были зеркала, а на полу — ковры. Это было похоже на огромный подиум». «Музыка обрушивалась на вас, словно гигантская волна», — описывает свои ощущения еще один из постоянных посетителей.
Cтив рубелл
подготовка к открытию клуба И КОМАНДА СОТРУДНИКОВ
Второй основатель клуба, лучший друг и деловой партнер Шрейгера Стив Рубелл появляется в кадре лишь в виде архивных съемок. Рубелл, по сути, был главным вдохновителем и представителем, лицом «Студии 54» среди завсегдатаев и в медиа. В 1989 году он умер от СПИДа, но Тернауэру все равно удалось сделать его одним из главных персонажей фильма. А вот звезд первой величины — в виде «говорящих голов» — в «Студии 54» нет, хотя на танцполе клуба регулярно сверкали Шер, Лайза Миннелли, Мик и Бьянка Джаггер и другие знаменитости первой величины. Но Тернауэр решил, что их интервью будут лишними: «Мне не хотелось превращать это в череду звездных монологов, — поясняет он. — Не хотелось делать этакий фильм про секс, наркотики, диско и гламур. Я так решил с самого начала, хоть продюсер и не пришел от моего решения в восторг».
карл лагерфельд и стив рубелл
кельвин кляйн и грейс джонс
лайза минелли
майкл джексон, лайонел ричи
Пожалуй, единственный момент, когда в кадре появляется звезда, — отрывок из старого интервью Майкла Джексона.
Журналистка за кадром задает вопросы Стиву Рубеллу в тот момент, когда за кулисы клуба неожиданно приходит Джексон — тогда еще кудрявый и темнокожий. «Почему вам так нравится „Студия 54“? Чем это место отличается от других?», — спрашивают его. «Просто это именно то место, куда вы приходите, чтобы сбежать от реальности», — отвечает певец, и его слова удивительно точно резюмируют то, что чувствовали тогда все, кто не мыслил своей жизни без ночей в заведении Шрейгера и Рубелла. «Не так часто в жизни удается почувствовать себя абсолютно свободными, — говорит Шрейгер. — „Студия 54“ давала людям эту возможность». Ему вторит Роберт Дюпон (со своим братом-близнецом он был завсегдатаем «Фабрики» Уорхола и клуба Рубелла): «Здесь вы могли быть собой и не бояться осуждающих взглядов. Многие геи впервые поцеловались именно на танцполе «Студии 54».
Наряду с подробным исследованием феномена и внутренней кухни знаменитого клуба Тернауэр скрупулезно документирует и историю его заката. Конец «Студии 54» положили махинации с деньгами (владельцы уклонялись от уплаты налогов) и, разумеется, наркотики — неизбежная часть ночной жизни 1970-х.
Проводы Шрейгера и Рубелла в тюрьму состоялись, разумеется, в «Студии 54» — и эта вечеринка была едва ли не такой же грандиозной, как вечеринка открытия. Выступали Дайана Росс и Лайза Миннелли, а сам Стив Рубелл, переодетый Фрэнком Синатрой, спел его знаменитую песню My Way: Regrets? I had a few but than again, too few to mention…
РЕПОРТАЖИ О СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ НАД РУБЕЛЛОМ И ШРЕЙГЕРОМ
Катя Федорова, куратор программы «По ту сторону праздника», автор Telegram-канала Good Morning, Karl!
«Студия 54», пожалуй, самый знаменитый ночной клуб в истории.
Там тусовались Уорхол, Лагерфельд и Лайза Минелли. Туда на белой лошади въезжала Бьянка Джаггер. Там устраивали самые декадентские вечеринки эпохи диско. Все это мы неоднократно видели. А вот другую сторону этой весёлой жизни, настоящую историю клуба и тех, кто сделал его легендой услышим впервые — да ещё и от его основателя Иэна Шрейгера. Где прятали наркотики и как уклонялись от налогов он тоже расскажет. Моей особой радостью будет паблик-ток перед премьерным показом, в котором примут участие директор недавно закрывшегося бара Simachev Михаил Гречанников, человек-праздник Виталий Козак и знаток целой эпохи в ночной жизни Москвы главный редактор Esquire Сергей Минаев. Обсудим почему некоторые места становятся легендами, а другие сдуваются за пару месяцев».
Подписывайтесь на наш канал в YouTube, будет интересно.
{«width»:1200,»column_width»:131,»columns_n»:8,»gutter»:21,»line»:21}false7671300falsetrue{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».
editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}trueЛучшие материалы The Blueprint — в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь!
//= $articleUrl; ?>
теги: Документальный фильм
читайте также
Внутри Studio 54, самого легендарного клуба Нью-Йорка
Культура
Ян Шрагер переосмыслил ночную жизнь со Studio 54, клубом, запечатлевшим дух времени гедонистической эпохи. Сорок лет спустя он оглядывается на годы славы. из самого известного ночного клуба в мире. Когда двери студии распахнулись печально известным ранним летом 1977-летняя светская львица Никки Хаскелл одной из первых подошла к бархатной веревке. В ту ночь у нее было двойное свидание. На ее руке был человек, чье имя сейчас забыто историей. Их сопровождал будущий президент США Дональд Трамп со своей тогдашней невестой Иваной.
В предсмертные дни Студии, после ее недолгой жизни — пространство загоралось, а затем выгорало со скоростью, эффективностью и блеском Екатерининского колеса — вокруг бывшего оперного театра в центре города начал нарастать скандал, и не только по поводу вольной практики бухгалтерского учета.
его владельцев, Стива Рубелла и Яна Шрагера. Маргарет Трюдо, погрузившись в мечтательную дымку хита Quaalude, рухнула на банкетку в потайной комнате студии внизу, под сценой. Она была одной из первых жертв того, что сейчас эвфемистически известно как «результат». Жена премьер-министра Канады была ошарашена до нитки. На следующий день этот кадр стал самой горячей новостью, которую распространили канадские СМИ. Вскоре после этого Пьер Трюдо потерял свое место. Три десятилетия спустя его занимает его сын Джастин.
То, что лидеры-близнецы, гиганты североамериканской политики, имеют тесные связи со Студией 54, не должно вызывать удивления. «Все, кто приезжал в Нью-Йорк, отправлялись туда», — говорит сейчас Ян Шрагер, сидя в своем офисе в Нижнем Манхэттене, центральном центре операций, из которого он создает все более восхитительную среду, в которой мирские жизненные дела могут быть со вкусом оформлены. волшебной пыли. «Я имею в виду, это был феномен». Шрагер только что открыл последний из своих отелей Public в Нижнем Ист-Сайде.
Патти Смит играла на вечеринке с перерезанием ленточки. Бар на террасе на крыше, выходящий на Ист-Ривер, Бруклин и другие районы, несет в себе часть перспективы его прошлого и настоящего. Для многих Шрагер является неофициальным королем Нью-Йорка.
Архив New York Daily News
На его левом плече красуется логотип Studio 54, буквы которого выделены лакированным золотом. Под «всеми», приходящими в Студию, он подразумевает «всех хороших», утверждение, которое требует тщательного изучения. Дискотека стремительно и быстро оседлала новую волну знаменитостей, ее политика была второстепенной по сравнению с аморальной вакханалией, скрытой внутри. Были устроены вечеринки в честь Теннесси Уильямса и Трумэна Капоте. Тельма Хьюстон однажды «мычала» и «ахала» во время восхитительного вступления к «Don’t Leave Me This Way» в гофрированном серебристом ламе с балкона. Майкл Джексон все еще щеголял там своим афро. Для кружка Уорхола Студия была элитным вариантом клуба рабочих. В последние часы Дайана Росс попрощалась с Рубеллом и Шрагером из диджейской будки Studio, прежде чем полиция Нью-Йорка вмешалась, чтобы сократить дионисийский эксцесс, присудив им пару тюремных сроков за уклонение от уплаты налогов.
За прошедшие четыре десятилетия Студия 54 стала предметом гламурной доски настроения каждого арт-директора. Когда мальчики, которые читают блоги о ню-диско, слышат начальные мелодии «Love Hangover», «Relight My Fire» или «Was That All It Was», это их воображаемая лампа Studio 54, которая сначала щекочет эти движущие басовые партии. Когда стилист надевает кафтан, он переносит его на черную лестницу Студии. Однажды я слышал, как NYC Downlow, триумфальное диско-пространство Гластонбери, описывают как «Студию 54 на коровьем поле». Если вы хотите обозначить особую марку роскошной элегантности в ночной сцене, Studio 54 является естественным первым портом сравнительного вызова.
В нем Рубелл и Шрагер, пара старых друзей с бруклинским комплексом, временно перестроили Манхэттен в духе межвоенного Берлина, настроив театр сумерек на ритм диско. «Лучшее, что случилось со мной, — говорит Шрагер, — это то, что я вырос в Бруклине. Все были голодны, все были на подъеме. Твои родители хотели, чтобы ты жил лучше, чем они.
В Бруклине у всех были амбиции, и у каждого было что доказывать. Знаете, у меня не было когтей, как было бы, если бы я вырос в пригороде».0003
В свой 40-й день рождения Ян Шрагер впервые начал подробно оглядываться на наследие Studio 54. Когда в прошлом году ему исполнилось 70 лет, его история достигла удовлетворительного момента. У него есть жена Таня и семилетний сын, а также две дочери от предыдущего брака и две падчерицы с Таней. Шрагер проживает часть своей семейной жизни наоборот. Теперь он чрезвычайно успешный отельер, у него есть ряд успешных глобальных концернов, которые противостоят популистской тенденции гостеприимства. Его отелям, как и его ночному клубу, много подражали, но никогда не улучшали. «Я был в одном из своих отелей и услышал, как кто-то сказал: «Это отель из ада», — говорит он беззаботно. — Ну, что угодно. Сила отеля в том, что он не универсальный и не для всех».
Самые популярные
В 2017 году Ян Шрагер снова начал думать о Studio по нескольким причинам.
«В первую очередь потому, что в моей жизни было два знаковых культурных события, — отмечает он. «Был Вудсток, а была Студия 54». Он на мгновение останавливает себя. — Чтобы не быть претенциозным, конечно, было много более важных вещей. Но культурный, знаете ли?» Во время своего профессионального обучения в Школе права Университета Святого Иоанна в Нью-Йорке в конце шестидесятых Шрагер изучал Вудсток. «Вот общество из 400 000 человек, где нет ни законов, ни полиции. Как они поладили? Может быть, вам не нужны законы?» Это посеяло в нем семя. Он воспринял эту идею и молниеносно реализовал ее во время беспрецедентного владения Studio 54 этой ночью.
«За последние пять или десять лет я заметил, — продолжает он, — что люди больше не говорят о Вудстоке. Но все чаще говорят о Студии 54. Так что мне стало любопытно. Почему это? В чем причина этого? Были люди, которые еще даже не родились, но хотели знать, каково это быть частью этого». Он начал находить ответы. «Я подумал, что, возможно, это идея о том, что мы пытаемся осуществить абсолютную мечту, без последствий, без болезней.
Студия была максимально приближена к тому, чтобы достичь этого и чувствовать себя защищенным. Я думаю, это та часть, которая так привлекательна, абсолютная свобода, которую олицетворяла Студия».0003
У всей этой философской переоценки был более конкретный практический триггер. Ранее в этом году, когда Обама передал бразды правления Белым домом Трампу, уходящий лидер свободного мира укрепил свою репутацию президента дискотеки — помните, он уже объявил День Фрэнки Наклза в своем родном Чикаго — добавив Шрагера к списку профессиональных помилований за прошлые преступления и проступки. Осуждение за уклонение от уплаты налогов, которое так долго ранило лично Шрагера и привело к тому, что он и Рубелл были заключены в тюрьму на год, больше не было. «Значит, он не так сильно жалит, как раньше».
Раньше судимость имела значение. «Я не хотел, чтобы меня считали кем-то, кто использовал что-то там, где я совершил преступление. Я не хотел иметь с этим ничего общего». Его молчание на эту тему до сих пор только укрепило легенду о Студии 54.
«Вы знаете, — говорит он, — я имею дело с людьми высокого уровня и учреждениями высокого уровня, и иногда это подходит. Так что мне неловко». Часто это делало общение с прессой неудобным. «Иногда об этом пишут, а иногда нет, — говорит он. «И это было бы огорчительно для меня. Иногда мне приходилось просить писателя, пожалуйста, не пишите об этом, а иногда нет, а иногда и писали. Но сейчас я дошел до того, что понял, что это часть моей истории, и я ничего не могу с этим поделать. Я положил этому конец».
Помилование Обамы имело большое значение для Шрагера. «Это было большое событие для меня. И мне это было не нужно ни для чего, кроме как по личным причинам. Это не мешало мне заниматься бизнесом. Но я хотел его для своей семьи и для себя. Это помогло закрыть все дело. Мы были молоды». Теперь он может позволить себе начать рассуждать о причинах, по которым он делал то, что делал, когда был королем ночных клубов вселенной.
Самые популярные
Шрагер говорит, что время, проведенное в тюрьме, дало ему несколько ключевых инструкций для жизни.
«Вы не можете оценить взлеты, если не прошли через падения. Я узнал, что самое главное — не терять энтузиазма к жизни. Если вы потеряете это, вы потеряете все. У нас не было денег, я не мог быть адвокатом, я не знал, что мы собираемся делать, но я все еще был широко раскрыт.
Я все еще был голоден, полон энтузиазма и любопытства». Тюрьма часто оказывается не тем испытанием, о котором вы думаете. «Этот процесс заключается не только в том, чтобы уйти. Мы потеряли все. Я не мог открыть счет в банке, не мог получить кредитную карту, не мог получить водительские права, но этот энтузиазм и воображение помогли мне пройти через это». Никто не мог лишить Иана Шрагера его эстетики. «Если бы я потерял это, я действительно потерял бы все».
В начале сентября была выпущена книга классических образов, угадываемых в четырех стенах Студии 54, в которой без особых усилий отсортирован список покупок к Рождеству. Он полон знакомых лиц, рост и легенды которых выросли по мере того, как Нью-Йорк и ночь удалялись от своего старого, утопического идеала свободы.
Там может быть больше, чтобы прийти. Увидев выставку Александра МакКуина в Метрополитене в 2011 году и выставку Rolling Stones в Нью-Йорке в конце прошлого года, он начал думать о возможностях выставки-студии, которая может превратиться в ночной клуб, а может и не превратиться.
Рон Галелла
Постановки Иэна Шрагера, его ночные клубы, вестибюли отелей, бары, рестораны часто являются самыми близкими его посетителям, когда-либо получающими удовольствие от дразнящего волшебства ночи в ее самом ярком проявлении. Вы можете коснуться секса в воздухе. «Люди всегда будут говорить, что я принес ночную жизнь в гостиничный мир», — утверждает он. «Это было не так уж и много. Это было то, что я пытался создать возвышенный опыт. Идея пойти в самый крутой бар в городе или пойти поесть в самый крутой ресторан в городе, который может быть прямо внизу в вестибюле. Это казалось явно хорошей идеей. Вот и все».
Самый популярный
И все же в нем есть что-то ночное.
Есть причины, по которым он никогда не открывал художественную галерею. «Потому что художественная галерея недоступна», — говорит он. «Художественная галерея немного дороговата». Ему нравится демократия, основанная на вкусе, а не на финансовом почете, и уж точно не на том, что ему говорят, чего не делать. «Ты не можешь трогать это, ты не можешь трогать это». Вы не можете шуметь в художественной галерее. ‘Верно? Вот почему я считаю, что искусство в общественных местах важно. Вам не обязательно быть богатым. Когда искусство находится не в музее, вы можете наслаждаться им так же близко, как богатые люди, владеющие искусством» 9.0003
Несмотря на все его указания на изощренность и излишества, в Иэне Шрагере есть что-то удивительно эгалитарное. Он также никогда не открывал частный бар для членов клуба. Он всегда понимал, что сотрудники Fiorucci были такими же важными клиентами Studio 54, как Лайза Миннелли и Элтон Джон. Когда Ник Джонс представил ему бизнес-модель развертывания Soho House, англичанин озадачил жителя Нью-Йорка.
Шрагер всегда жил по старой максиме Граучо Маркса, желая, чтобы большинство побывало в местах, где вы никогда не были бы членом. «Если вы этого не понимаете, вам не следует здесь находиться», — говорит он о своих деловых начинаниях. — Это не значит, что у тебя низкий статус; просто это не для всех и в этом суть. Когда это для всех, то это должно быть упрощено по определению»9.0003
Удивительно, но Шрагер не очень любит слово «гламур». «Я думаю, что гламур немного более поверхностен, и в этой изысканности действительно есть серьезность, — говорит он. Это просто элементы, которые соединяются вместе, чтобы создать магию, алхимию. Когда это хорошо сделано, когда это сложно, это привлекает определенный тип людей. Это всегда тот человек, который мне нужен. Молодой, старый, богатый или бедный, это не имеет значения. Я всегда преследую этого человека».
Шрагер впервые встретил Стива Рубелла, когда тот был первокурсником Сиракузского университета. «Помню, у меня был веселый борцовский поединок с высоким баскетболистом, и он пытался сорвать с меня нижнее белье или что-то в этом роде, и, конечно же, я не сдавался.
Думаю, это произвело впечатление на Стива». Держу пари, что так и было. «Так мы подружились». Их первой попыткой погрузиться в ночную жизнь был клуб The Enchanted Garden в Квинсе. Для своего манхэттенского входа они выбрали заброшенный театр на 54-й улице W, за шесть недель доведя его до ума. «Я помню, как видел космос. Он был большим, и я боялся его. Этот бизнес динамичный и не стоит на месте. Это было мое первое впечатление». Шрагер говорит, что его успех был связан со временем и позиционированием. «Во-первых, сама идея противозачаточных средств, возникшая десятью годами ранее, действительно произвела фурор. Люди экспериментировали намного больше, чем когда-либо прежде. И это было приемлемо». Шрагер и Рубелл точно понимали, в какое время они жили. «Гей-популяция наконец начала появляться. А в Нью-Йорке, кстати, они впервые задавали тон».0003
Самые популярные
Экономика города повлияла на его любовь к ночи. «В Нью-Йорке не доминировали только богатые люди, как сейчас.
Это было немного более богемно, может быть, из-за демографии или, может быть, потому, что людям было нечего терять. Так что все были готовы попробовать». Наркотики несли ночь вперед с новой кинетической скоростью. «Это было появление наркотиков в, опять же, полном состоянии. И это была золотая эра музыки». Эти два понятия тесно переплелись. «Итак, все это происходило, и Студия оказалась в нужное время и в нужном месте, чтобы оседлать этот культурный ветер».0003
Освоение пространства прошло быстро, но не без проблем. «Второе впечатление, когда вы работали в ночных клубах в то время, был один человек, который занимался освещением, один человек, который занимался звуком, и когда другие люди в бизнесе увидели, что Стив и я занимаемся этим, они сказали всем не делать этого. работайте с нами.» Они отвернулись от ночных людей и подошли к большим пушкам. Жюль Фишер и Пол Маранц, технически непревзойденные художники по свету для фильмов и театров, удостоенные премии «Тони», присоединились к нам.
«Это положило начало моей работе с действительно талантливыми людьми», — продолжает он. Компания Marantz разработала часть освещения для Public. «Это такая неземная дисциплина, — говорит Шрагер об освещении. «Это дает им уровень вкуса, который выходит далеко за рамки их работы». Они буквально создают атмосферу. «То же самое с цветочными людьми.
Я также был очень дружен с цветочником». Подвижный Роберт Изабель — еще одно имя, которое приобрело мировое значение в Studio 54, где звезды были выгравированы на светильниках и фурнитуре.
Легенда всегда гласила, что мозги и мускулы, стоящие за Studio 54, были операциями типа Pet Shop Boys/Soft Cell, а Шрагер навсегда отведен на роль Криса Лоу/Дэйва Болла, молчаливого и неулыбчивого, заставляющего волшебство происходить вдали от центра сцены. . Во плоти он удобен, тепл и без излишеств, ясен и неприхотлив.
Отчасти представление о том, что Шрагер был закулисным мальчишкой, а Рубелл лицом витрины, было правдой, говорит он.
«Это не было взаимоисключающим. Этого никогда не бывает. У меня была сфера влияния на творчество, а у Стива была сфера влияния на людей. Но дело было не только в этом. Стив был не просто ведущим. Очевидно, он был невероятно умным и проницательным парнем. Поэтому я думаю, что на первый взгляд у Стива была работа, и у меня была работа. Но внутри мы оба хотели одного и того же. Мы хотели поразить людей и сделать что-то яркое. Мы были готовы нарушить правила. Мы хотели, чтобы крутым людям это понравилось. И мы оба боялись неудачи».
Их дерзкий мастерский ход состоял в том, чтобы повесить на потолок иллюстрацию человека на луне с ложкой кокаина, поднесенной к его ноздре. «У нас было шесть недель, чтобы подготовить место, и мы вызвали четырех или пятерых художников по декорациям и попросили их сделать презентацию о том, что они будут делать. Мы хотели летать туда-сюда, хотели использовать световые эффекты и хотели изменить окружение. Мы хотели сцену с аркой авансцены».
Самые популярные
Они привлекли к сотрудничеству дизайнеров Aerographics, «которые использовали множество методов аэрографии.
Они пришли с самой стилизованной декорацией, которую мы предпочли гораздо более авторитетным театральным декораторам». Человека с луны повесили. «Знаете, что там написано?» — спрашивает Шрагер. «Это была подрывная деятельность, высокомерие, опасность этого. Как ты смеешь? Мы не рекламировали наркотики. Это было просто высокомерие».
Любимыми вечерами Шрагера в Studio 54 были вечеринки в честь Хэллоуина. «Они были зенитом, все идет, делай все, что хочешь, единственная ночь, в которую мог попасть почти любой в хорошем костюме. Они были такими потрясающими, такими творческими. Я помню, как один человек заходил как врач, но у него были метлы с башмаками на конце, как будто везли пациента». Во-первых, весь вход в Студию был перестроен. «Когда вы вошли, вы наступили на коробку из стекловолокна с флуоресцентным светом и множеством белых мышей, бегающих повсюду. Когда вы шли по коридору, было шесть дверей, и когда вы открывали одну дверь, вы могли видеть четырех гномов, сидящих за столом с столовым серебром, которое было доставлено из кукольного домика, и поедающими корнуэльскую курицу.
В другом вы можете найти парня, сидящего под столом со скатертью с дыркой в столе и головой на тарелке, который ест лапшу, выходящую изо рта. Каждая дверь представляла что-то свое. Волнение было от мысли, что люди будут просто поражены этим, потому что это две минуты.» Он не считает неразумным предположить, что легендарные вечеринки в честь Хэллоуина в Studio были ответственны за нынешнее увлечение Америки праздником. .
Робин Платцер
Джон П. Келли
Самый популярный
На пике своего развития Studio 54 собиралась стать франшизой. Была разработана джинсовая линия. Говорили об аванпостах в Лос-Анджелесе, Лондоне и Токио. Тогда вмешалась полиция. «То, что произошло тогда, вероятно, уже никогда не повторится. Всех этих обстоятельств сегодня нет. Вы могли бы достичь своего рода свободы, но это было бы по-другому. В том смысле, в котором автомобиль сегодня отличается от того, что был тогда».
Ян Шрагер не совсем тот человек, которого вы от него ожидаете.
Поскольку он эстет высшей степени, я представлял его себе человеком немного отстраненным, может быть, даже высокомерным. Он наоборот. У Шрагера впечатляющее прямолинейное поведение крутого парня, курящего сигару и пережевывающего стейк в особенно вспыльчивом эпизоде The Sopranos . Он похож на Харви Кейтеля, который интенсивно физически читает Ральфа Лорена.
Когда я спрашиваю о слабом освещении в его отелях, он говорит: «Причина, по которой свет тусклый, заключается в том, что люди выглядят лучше, когда темно, когда свет тусклый. Нет никакой интеллектуальной доктрины.» Когда мы проходим через забавный словесный матч по пинг-понгу, в котором нью-йоркцы духа времени, возможно, отправились бы в Studio 54, если бы они были в Нью-Йорке в тот день, вы можете почти увидеть, как он отмечает список гостей для Вход в субботу вечером в 1979. Джей Зи и Бейонсе? «Да». Крис Мартин и Гвинет Пэлтроу? «Хорошая пара». Брэд и Анджелина? «Теперь была пара». Джастин Бибер? Он делает паузу.
«Сейчас есть крутые молодые люди, но они в соцсетях, они «лидеры мнений».
Его нос впервые немного морщится за разговор. Сбор статистики в социальных сетях — не его способ работы. Ему не нравится эта всеобъемлющая идея создания чего-то для всех. «Я думаю, что во всем этом есть что-то коррумпированное. Мне это не нравится. Влиятельные люди, в этом есть что-то такое агрессивное, они продают свои посты, и есть что-то, что мне в этом не нравится». Он думает, что Ким Кардашьян не будет человеком из Studio 54. «Как только Studio открылась, — говорит он, проникаясь этой темой, — культура знаменитостей начала стремительно развиваться. Вышел журнал People.
Вскоре после этого вышел журнал Us, и там был праздник знаменитостей, пока сегодня мы не пришли к тому, что является полным извращением, где знаменитости остаются знаменитостями, даже если они ничего не сделали, и им нужно придумать, что делать. Тогда вы стали знаменитостью, когда что-то сделали. Вы добились чего-то. Ты хотел что-то сделать.
Теперь нет». Он думает, что дочь другой гостиничной империи, Пэрис Хилтон, стала его переломным моментом во всем этом. «Это было началом конца».
Пристрастие Шрагера к элитарности проистекало не из вульгарности денег или социального восхождения; речь всегда шла о более фундаментальном аспекте человеческого любопытства. Дело было не только в том, чтобы потянуться за бархатной веревкой. «Это не было моей движущей силой, — говорит он. «Моя мотивирующая сила заключалась в том, чтобы делать то, что этим людям нравилось. Если вы сможете заставить этих людей, если вы доберетесь до вершины своей игры, если вы сможете заставить самых искушенных людей, людей в духе времени, знающих, проницательных людей, действительно откликнуться на то, что вы сделали. , именно эта группа людей заставляет меня работать по сей день».0003
Самый популярный
Стив Рубелл умер 25 июля 1989 года. У него был диагностирован ВИЧ, и он умер от осложнений, вызванных СПИДом.
Как и Кит Харинг, он один из тех жителей Нью-Йорка — можно только гадать, что могло бы случиться, если бы они прожили более долгую жизнь. «Кит был еще одним хорошим человеком», — говорит Шрагер, когда упоминается его имя.
В некотором смысле причина, по которой Шрагер так долго не приручался, заключается в том, что он был, по крайней мере платонически, женат на Рубелле во время их плодотворного творческого партнерства. ‘Да. Раньше у меня был пиар, о котором я говорил: «Это любовный роман». Я бы сказал: «Не говорите об этом людям, потому что они воспримут это неправильно». Я имею в виду, у меня никогда не будет другого такого друга. Даже когда дело дошло до кредита Studio, Стив ничего у меня не взял. Он получил признание, я получил признание, совершенно круто. Люди этого не понимают».
Смерть Рубелла сильно ударила по Шрагеру. «Вы знаете, это была глубокая потеря, потому что моя жизнь менялась день ото дня. Когда мой отец умер, моя жизнь снова изменилась от одного дня к другому.
Конечно, я был тогда так молод, что чувствовал себя так, словно ковер выдернули из-под ног. Вы становитесь другим человеком. Ты меняешься за ночь. Это меняет тебя. Он возвращает вопрос обратно. «Вы кого-то уговаривали?» Он хороший человек, мистер Шрагер.
Без той первой глубокой смерти отца, когда ему было 19 летлет, возможно, Студии 54 никогда бы не было. «Вот что заставило меня застенчиво, я думаю, вы знаете? Это заняло мою молодость. Так что это меняет тебя, потеря родителя, умирающего молодым». Он связывает две смерти. «Это все в одном континууме. Если бы Стив остался жив, мы бы добились большего успеха. Конечно, он сделал несколько ошибок, но сам я иногда могу потеряться, сосредоточившись на работе. Поэтому я думаю, что Стив добился бы успеха сам по себе. Я добился успеха сам. Но вместе? — Он на секунду отпускает эту мысль. «Мой успех основан строго на работе, продукте, периоде. Стив был сетевиком. Мы могли бы стать Marriott или Hilton с идеями, которые у нас были, изменить отрасль.
Но у меня никогда не было таких амбиций. Кто знает, что бы мы сделали? Возможно, мы были бы следующим Marriott». Он хочет предупредить об этом. «Кстати, меня это сейчас не волнует».
Иногда, оглядываясь по всему миру, Ян Шрагер видит разбросанное вокруг наследие Студии 54. Когда он услышал о всей нерелигиозной шумихе, происходящей в Berghain в Берлине, он попросил когорту профессионалов взять его с собой. «Восточный Берлин, да, — вспоминает он. «Я пошел посмотреть, что происходит. Мне было любопытно». Ему понравилось то, что он увидел. «Это напомнило мне семидесятые в Нью-Йорке. Я думал, что это единственный пример, который я видел, который делает то же самое, что мы делали в Studio. Они не позволяют вам фотографировать или делать что-либо подобное. Это умно».
Самый популярный
Это напомнило о духе его прошлого и прошлого Стива Рубелла. «С тех пор я не думал о такой неподдельной, чистой свободе и чувстве защищенности.
Так что это отличается от того, что было 40 лет назад, но есть общий знаменатель. Это разрушительно. Это именно то место, которое я хотел почувствовать, то, что я хотел увидеть для себя».
Есть некоторые предприниматели в сфере гостеприимства, в которых он тоже видит немного себя. В качестве фаворитов он называет нью-йоркского ресторатора Кита МакНалли и парижского отельера Жана-Луи Коста. «Эти двое привнесли что-то свое в то, что они сделали. Другие? Некоторые из них делают это хорошо, а некоторые не очень хорошо, но они являются производными. Это только мое мнение». Иногда, когда он проходит мимо магазина Supreme Джеймса Джеббиа на Лафайет и видит бархатную веревку и очереди вокруг розничного магазина, он угадывает по опыту что-то из своего старого счетчика в новом обличье. «Я не знаю человека, который сделал Supreme, но я был поражен им. Эта алхимия происходит с ними. У них охрана на двери!»
В 71 год Ян Шрагер только начинает думать о жизни без работы. «Да, теперь у меня есть время с семьей.
У меня есть баланс. Когда я работаю, я очень, очень много работаю, но потом я останавливаюсь, и все. Я не трудоголик, потому что люблю проводить время с женой и сыном».
За вакхическими эскападами, которые он воплощал в жизнь, стоит человек, который стоит за всем, чего добился Ян Шрагер. «Когда я делал свой первый отель, Morgans, — вспоминает он, — и у нас на кровати лежали свободные подушки и покрывала, люди говорили: «Эй, эти подушки будут наматывать на стадионе, а эти покрывала — наматывать». в своих чемоданах». Вера Шрагера в человеческую природу, его вера в силу эстетики затмили все это. ‘Нет. Люди идут навстречу. Они поднимаются до уровня того, в чем они находятся. Я верю в это. Я верю в уровень совершенства. Вот почему я всегда выполнял свою работу и что заставляет меня делать свою работу» 9.0003
Studio 54 от Яна Шрагера, с Bob Colacello, теперь
Читать дальше
Best Nightclubs в Лондоне, Traking and Tested
Ware Will Will Will Writ and Trosted и тестировал
.
робот?
Ночная жизнь Лондона угасает: вечеринка действительно закончилась?
Ключевые словаКультураГлавные новости
ПодробнееУвлекательная история Studio 54
Всемирно известный ночной клуб Studio 54, расположенный в центре Манхэттена, был предметом восхищения и мечтаний на протяжении более пяти десятилетий. Впервые открыт в 1977 Стива Рубелла и Яна Шрагера, Studio 54 был культовым диско-клубом, известным своей эксклюзивностью, знаменитой клиентурой и своим отношением к употреблению наркотиков в открытых клубах.
Бетт Мидлер в 1977 году
Энди Уорхол и Лайза Минелли в 1979 году
Несмотря на то, что он был открыт всего 33 месяца, Studio 54 стал одним из самых известных ночных клубов всех времен. Этот статус во многом обязан множеству знаменитостей, которых можно было встретить на танцполе клуба в любой вечер. Среди самых известных покровителей клуба были Дэвид Боуи, Тина Тернер, Элизабет Тейлор, Аль Пачино, Долли Партон, Джордж Майкл, Энди Уорхол, Робин Уильямс, Джеки Кеннеди Онассис, Элтон Джон и Майкл Джексон, и это лишь некоторые из них.
Живые дискотеки, такие как Грейс Джонс, Донна Саммер, Лайза Минелли, Дайанна Росс и Глория Гейнор, украшали сцену клуба за его короткую жизнь.
26 апреля 1977 года
День, когда Studio 54 открыла свои двери в Нью-Йорке. Позже он закрылся 4 февраля 1980 года, чуть меньше 3 лет.
Studio 54 был настолько популярен, что только за первый год клуб заработал колоссальные 7 миллионов долларов. Однако владельцы клуба погрязли в постоянных скандалах, так как клуб подвергался облавам за продажу спиртных напитков без лицензии и уклонение от уплаты налогов. Несмотря на юридические проблемы организации, завсегдатаи выстроились в очередь вокруг квартала, чтобы получить возможность танцевать всю ночь напролет с кем-то из голливудской и вашингтонской элиты. Беззаботный дух клуба и относительная конфиденциальность, которую он предлагал своему эксклюзивному списку гостей, помогли создать среду, в которой случайное и открытое употребление наркотиков было нормой.
Элтон Джон в 1977 году
Основатели Стив Рубелл и Ян Шрагер
Бригада очистки
Несмотря на свою репутацию в поп-культуре, «Студия 54» также была местом отличной музыки, где правили местные ди-джеи, а иногда и живые выступления. В клубе почти исключительно исполнялись диско-хиты того времени, и посетители могли танцевать, избавляясь от своих проблем в тени бурной экономики и волн войны во Вьетнаме. Во времена культурных потрясений и перемен Студия 54 предоставила посетителям место, где они могли отбросить притворство внешнего мира и танцевать в ночи.
В дополнение к эксклюзивности клуба, когда речь шла о его знаменитой клиентуре, Студия 54 прославилась использованием швейцаров с блокнотами, которые ставили потенциальным гостям большой палец вверх или вниз, основываясь на взгляде на их гардероб и быстром ответе.
