Вакарчук о поездках на фронт – DW – 26.02.2023
КонфликтыУкраина
Марина Барба
26 февраля 2023 г.
Что Святослав Вакарчук увидел в почти разрушенном Бахмуте? Что для него важнее: концерты на фронте или в Европе? И стоит ли бойкотировать российскую культуру? Интервью DW.
https://p.dw.com/p/4NvzZСвятослав Вакарчук Фото: DWРекламаЛидер группы «Океан Эльзы» Святослав Вакарчук в интервью DW — о своих выступлениях на фронте и за рубежом, о жизни в разрушенном российскими войсками Бахмуте, влиянии войны на творчество и бойкотировании российской культуры.
DW: Мы долго не могли согласовать дату интервью — вы ездили на фронт и вернулись буквально на днях. Расскажите, где вы были?
Святослав Вакарчук: Я даже не знаю, как вам сказать, где я был сейчас, потому что с того времени, когда мы начали договариваться об интервью, я дважды был на фронте. В последний раз -это район Бахмута и небольшие городки вокруг.
Я встречаюсь, как всегда, с представителями различных бригад. На этот раз это были Нацгвардия и две другие бригады, которые находятся в том месте.
— СМИ ежедневно пишут об ожесточенных боях под Бахмутом. Что там сейчас происходит?
— Там происходит ужас, потому что город фактически разрушен. Я хорошо помню, как мы приехали в этот город впервые в начале апреля. Тогда это была относительно мирная территория, если можно так сказать. Я никогда не забуду, как мы сидели в крафтовой пивоварне, которая там работала. Ощущение — по крайней мере, внутри этого заведения — мало чем отличалось от того, каким оно было в мирные времена. В Киеве, Львове или других городах.
Весной в Бахмуте было тихо, с точки зрения жизни людей еще относительно спокойно. Это уже был форпост перед Лисичанском и Северодонецком. А уже начиная с лета, когда я проезжал через Бахмут в другие места — Часов Яр, небольшие села, где были дислоцированы наши парни и девушки, — уже было видно, что город серьезно страдает от обстрелов и от боевых действий.
Однако он еще сохранял признаки жизни. Когда я там был осенью, центр уже был очень сильно поврежден.
А когда я был там сейчас, я такого большого контраста не видел ни разу между приездами. Фактически город разрушен, и в нем мало очень жизни, кроме военных, которых там на тот момент было очень много. Единственное, что контрастировало с этим, да и контрастирует — на въезде в Бахмут все равно люди, которые там остаются, умудряются создавать какой-то аналог жизни.
Меня поразило то, что под все эти непрерывные канонады, обстрелы, ты фактически не можешь спокойно по городу передвигаться, но тем не менее, на окраинах, буквально на бордюрах местные жители создали какую-то ярмарку и что-то там продавали. Это мне запомнилось, может, больше всего из той поездки, потому что это такой контраст с военным настроением вокруг.
— Какое сейчас состояние у украинских военных?
— Безусловно, они физически устали, а многие из них устали и психологически. Но я не могу сказать, что за этот год я заметил какую-то прогрессирующую усталость.
Мне кажется, что все же мы все научились с этим жить. И военные, насколько это возможно, тоже научились с этим жить.
Что очень важно — чтобы командиры, высшее командование очень тщательно отслеживало, кто нуждается в восстановлении и кого нужно отправлять на отдых, потому что восстановившиеся солдаты, как правило, вновь становятся очень боеспособными. У них работает этот рефлекс, что они должны вернуться на фронт к своим побратимам, но им надо и морально, и физически отдыхать. Если ты без перерыва находишься в окопах, под обстрелами и на выполнении боевых задач месяцами, то, безусловно, твоя боеспособность снижается.
— А чем живут между боями украинские военные? О чем они говорили с вами?
— О семье, о родных. О политике — фактически нет. По крайней мере, со мной им это обсуждать неинтересно. Тем более, что я стараюсь сам такие темы не поднимать, потому что я считаю, что на фронте очень важно единство. А разговоры о политике у украинцев всегда вызывают споры, это у нас традиционно./https%3A%2F%2Fznaj.ua%2Fcrops%2Feaf175%2F620x0%2F1%2F0%2F2019%2F05%2F16%2F0zLM6r5Z7zSnOmA2qwrQuptiRmGrjsJrgfkylWWM.jpeg)
Поэтому лучше об этом на фронте, если нет насущной необходимости, не вспоминать. Но в основном это — семья, какие-то бытовые вещи, иногда юмор, обстановка на фронте. Они с радостью делятся тем, чем могут. То, что разрешено с точки зрения разглашения информации. Рассказывают о том, что происходит вокруг, как они воюют. Они гордятся своими достижениями. И мы с ними рядом тоже гордимся этими достижениями.
— Как часто вы бываете на фронте?
— По мере возможностей. Понимаете, во-первых, фронт — это вещь широкая. Если бы это был один маленький участок… Во время первых восьми лет этой военной кампании участок был существенно меньше. Сейчас он очень сильно увеличился — от Харьковщины и до Херсонщины. Ты не можешь даже за один день или даже одну неделю побывать на всем фронте. Это физически нереально. Поэтому мы стараемся разделять: один раз едем в одно место, второй раз — в другое, третий раз — в третье. Ну, и постоянно, несколько раз в месяц.
Святослав Вакарчук дает интервью DWФото: DW— Почему для вас важно ездить на фронт?
— Если я туда не буду ездить, то никто не будет туда ездить.
Это нужно, чтобы парни все время чувствовали чье-то присутствие. Я думаю, что, во-первых, показываю своим примером другим общественным деятелям и известным людям, что это нужно. Во-вторых, мне кажется, я каким-то образом успокаиваю этих парней. Знаете, сколько видео для их мам, жен, мужей, детей я уже записал рядом с ними? Я стараюсь их убедить в том, что все будет хорошо, потому что я действительно так считаю. Рано или поздно все будет хорошо.
Ну и, в-третьих, казалось бы, мы, группа «Океан Эльзы», делаем много дел и вне фронта: мы очень много ездим на Запад, собираем и помощь, и распространяем знания об Украине по всему миру. Казалось бы, мы делаем достаточно… И благотворительных концертов я провожу много. Но я не могу себе позволить не быть там и не разделять хотя бы частично эту опасность, это ощущение постоянного фронта с теми, кто там. Я считаю, что это было бы несправедливо. Вот они там, а я в относительно спокойном или относительно защищенном режиме. Поэтому я делаю это.
Потому что не могу не делать.
— А как вы морально держитесь, работая в таком ритме?
— Возможно, на высоком уровне адреналина, возможно, на этой мотивации победы. Есть несколько вещей, которые мне помогают: это, безусловно, общение с моей семьей. Редко, но иногда я могу увидеть своих детей, свою жену. Это очень помогает. Помогает музыка, которой я занимаюсь всегда, даже когда просто есть время, я пишу.
Недавно я написал музыку к французскому фильму об Украине, который снял известный французский режиссер и философ Бернар-Анри Леви. Он так и называется: «Слава Украине». Это фильм, который Леви снимал на фронте. Сейчас состоялась презентация во Франции. Я думаю, что в ближайшие недели она будет в Киеве, а потом фильм будет и в широком прокате. Это интересный и важный фильм для европейцев.
Параллельно мы готовим новые песни. Это тоже вдохновляет. Плюс спорт регулярный. Фактически в любое свободное время, когда оно есть, я занимаюсь спортом. Потому что это прочищает мозги и держит тебя в тонусе.
Юмор, встречи с друзьями, какие-то такие земные вещи.
— Какие из ваших песен особенно нравятся военным?
— Я, если честно, не особо их спрашиваю. Знаю, что многие украинцы любят песни «Океана Эльзы» или мои, но при этом я прекрасно понимаю, что, возможно, есть кто-то, кто вообще не является нашим большим фаном. Я всегда шучу, когда мы приезжаем на фронт. Говорю: «Я понимаю, что, может, не все из вас счастливы, что я приехал, лучше бы, может, прислали бы какую-то девочку красивую, чтобы пела здесь». На самом деле, я думаю, что всем — и мне, и им — это очень нужно. Кто-то из западных журналистов мне сказал, что это нужно, ведь в этот момент люди чувствуют себя частью украинской культуры, частью Украины. И это мотивирует еще больше на защиту культуры, страны, земли.
— Как война изменила ваше творчество?
— Я не думаю, что она изменила мое творчество. Я думаю, что она, скорее, изменила какие-то приоритеты. И мы думаем о тех песнях, которые мы хотим записывать, уже не только с точки зрения художественной ценности, как было раньше.
Сейчас ты очень внимательно думаешь: какой посыл ты хотел бы дать сейчас людям? То есть выпускать какую-то декадентскую музыку сейчас, пожалуй, я бы не стал, потому что… да понятно почему, можно даже не объяснять. Но оно все равно пишется.
И все равно… Ты читаешь и чувствуешь, и видишь не только черно-белую войну, но и много разных оттенков жизни: частной, личной, духовной, художественной. Когда за границей в туре, и полдня свободны при переезде между разными городами, я всегда стараюсь идти в музей и смотреть на искусство, на картины. Потому что это очень сильно вдохновляет. Там я просто медитирую. Это дает мне энергию: картины, ощущение жизни, мирной жизни.
— Что для вас важнее: выступления на фронте или за рубежом?
— Безусловно, выступления на фронте более щемящие, я их считаю для себя гораздо важнее, как для человека, как для личности, как для гражданина.
Здесь даже не может быть сомнений. Однако, я думаю, что выступления «Океана Эльзы» за рубежом сейчас очень эффективны. Во-первых, они объединяют украинцев, которых очень много, и которым тоже нужна моральная поддержка. И так им трудно, женщинам с детьми непросто было покинуть своих мужей, переехать совсем в другие места. Они тоже в стрессе и тревоге, их миллионы.
Не все могут держать оружие в руках и идти на фронт. Есть совсем другие ситуации, есть маленькие дети, есть болезни, есть разные обстоятельства у каждого. И те, кто выехали, всей душой поддерживают Украину и материально, кто как может. Поэтому им тоже нужна поддержка. Во-вторых, материальная помощь, которую мы собираем. Я не оцениваю слишком пафосно то, что мы делаем, но все-таки это десятки миллионов гривен, достаточно много. В-третьих — и возможно, это самое важное, — я думаю, что из Украины это, может быть, не так хорошо видно, но это постоянное поднятие украинского вопроса для европейцев и людей на Западе или в других странах.
— Как вы относитесь к бойкотированию российской культуры?
— Здесь все очень просто. На войне мир черно-белый. На войне не бывает «вне». На войне ты либо поддерживаешь врага… А молчать — это тоже молчаливая поддержка врага, и тогда ты часть врага, и тогда мое отношение к тебе, как к врагу. И здесь не может быть никаких компромиссов по отношению к тому, что кто-то там вне политики: искусство или спорт.
Потому что вне политики нельзя быть, когда убивают людей, когда уничтожают дома, когда происходят страшные акты вандализма, терроризма… В таких городах, как Буча или на юге Украины, или то, что было сделано с Мариуполем. Нельзя просто говорить: я здесь ни при чем. Поэтому те, кто молчат, и тем более те, кто поддерживают, должны отвечать за это, в том числе — мировым осуждением. И я считаю его абсолютно справедливым.
Вместе с тем, я хочу подчеркнуть, что есть большое количество ситуаций, когда те, кто в России, — актеры, музыканты и так далее — нашли в себе силы выступить против того ужаса, который происходит.
Они говорят: «Мы — не российское государство, мы отдельно». И они действуют отдельно в своем отдельном мире сейчас, в своем ограниченном или не ограниченном культурном пространстве. Это совсем другая история: если они искренне желают победы Украине, тогда врагами их считать не нужно.
— Вы общаетесь с российскими и белорусскими коллегами, которые публично высказались против войны?
— Вы знаете, не общаемся. Не до этого сейчас. Но я еще раз говорю: я уважаю позицию тех, кто абсолютно открыто осудил агрессию Путина и России. Они есть, эти люди, и мы их знаем. Безусловно, их позиция заслуживает уважения.
— А смогли бы вы выйти с ними на одну сцену? Например, в Европе на фестивале?
— Я думаю, что сейчас просто не время для этого. Сейчас не нужны никакие другие месседжи, кроме того, что Украина идет вперед и должна победить.
— Что для вас означает победа?
— Если вам важно, чтобы я сказал по пунктам словами, я не буду об этом говорить.
Потому что ни чрезмерные ожидания, ни заниженные ожидания сейчас никому не нужны. Просто надо идти вперед и защищать свою территорию. Нам надо сделать так, чтобы сильная, свободная, независимая и европейская Украина больше никогда не знала ужасов войны и враг больше не смел на нас напасть. Это для нас важно.
Смотрите также:
Рейв во время войны
To view this video please enable JavaScript, and consider upgrading to a web browser that supports HTML5 video
Написать в редакциюРекламаПропустить раздел Еще по теме
Еще по теме
Пропустить раздел Топ-тема1 стр. из 3Пропустить раздел Другие публикации DWНа главную страницу«К прекращению войны ценой поражения мы не готовы», — интервью со Святославом Вакарчуком
Наше интервью с фронтменом группы «Океан Эльзы» могло быть посвящено выходу нового альбома, концерту на НСК «Олимпийский» и началу мирового тура. Однако уже месяц Святослав Вакарчук находится в военной командировке по Украине, во время которой проводит встречи поддержки и выполняет определенные задачи.
А еще, конечно, поет:«Червону руту» в харьковском метро, «Не твоя війна» на Львовском железнодорожном вокзале,«Човен» на Потемкинской лестнице Одессы. В короткой зум-беседе, на которую музыкант согласился во время переезда в другой город, он рассказал ELLE о боевом духе украинцев, о том, почему перестал обращаться к обычным россиянам, и к каким сценариям нам следует готовиться в ближайшие недели.
О готовности к российскому вторжению
Безусловно, никто не мог сказать полностью, что такое преступление, как вторжение в Украину, все же будет Путиным реализовано. Но если говорить о глобальном видении, то я еще после нападения России на Грузию в 2008 году предполагал, что следующими мы можем быть. Никаких иллюзий о миролюбии РФ у меня не было никогда. Но когда США начали вывозить из Киева своих дипломатов, я понял, что все очень серьезно. Так что морально был готов, шоком для меня это точно не стало.
О первых мыслях и действиях 24 февраля
Мне почему-то не спалось в ту ночь, я проснулся в три часа от какой-то тревоги.
Включил Совбез ООН, который вскоре прервало экстренное обращение Путина. И уже буквально через пять минут после завершения этой так называемой речи справа от моего дома раздался мощный взрыв (я живу вблизи аэродрома Василькова, где разорвались первые ракеты). Стало очевидно, что происходит. Первые два дня войны я занимался тем, что вывозил близких, знакомых и даже незнакомых людей по несколько ходок на запад Украины. А потом сразу же начал ездить по регионам.
О вступлении в ВСУ
Это произошло не в первый день, потому что просто не успевал прибыть в призывной участок во Львове, где я прописан. Учитывая то, что я офицер запаса военной кафедры, записался в распоряжение Вооруженных Сил Украины. Теперь я лейтенант ВСУ. Учитывая, как и где я могу быть более эффективным во время войны, мне дали командировку, согласно которой я езжу по всей Украине. В некоторых городах, в частности в Запорожье или Харькове, уже был несколько раз. Сегодня вернулся из Николаевского госпиталя, в который попали люди после ракетного обстрела.
Мы навестили раненых, их немало, к сожалению.
О боевом духе украинцев в разных городах
Украинцы настроены максимально решительно и положительно. Даже женщины и дети, убегающие от разрушений и войны, также нацелены на победу. Вчера утром я встретил возле заправки людей, едва вырвавшихся из Мариуполя. Одна из женщин мне сказала: «Мы волнуемся не только за себя, но и за ребят из батальона «Азов», которые нас храбро защищали. Мы ими так гордимся, их обязательно нужно освободить». Как и вся Украина эти люди хотят, чтобы война закончилась на наших условиях. Никто не хочет, чтобы Россия пришла. Я заметил — чем ближе к линии фронта, тем больше боевого духа. Когда вы стали свидетелем, как пол вашего города разбомбили, то у вас будет здоровая злоба и здоровая ненависть, которые нужны в борьбе против врага во время войны. Возможно, во Львове дыхание войны сейчас не так ощущается, как в Мариуполе или Чернигове. Но я убежден, что не нужно меряться, кому сейчас тяжелее. В том же Львове более двухсот тысяч вынужденных переселенцев, то есть количество населения выросло на двадцать процентов.
Победа или мир любой ценой?
Философский вопрос: нужна ли нам победа любой ценой? Ни у кого из украинцев не возникает сомнения: к прекращению войны ценой поражения мы не готовы. Но нам нужно решить: что должно случиться со страной, на что она готова пойти, чтобы стоять на своем? Уже количество жертв и разрушений, которые есть сейчас, заставило украинцев перейти определенный рубикон. Большинство из нас не хотят потерять все и получить призрачный мир, который сделал бы нас униженными и заставил отступить. Армия настроена решительно, она остановила захватчика, кое-где идет в контратаку, вытесняет оккупанта. Есть места, где враг окапывается, и оттуда его тяжелее будет выбить. В определенный момент мы превратимся в тех, кто нападает, а они — в тех, кто защищается в этих местах. Но до этого нужно еще дойти. Сейчас наша задача полностью остановить их и оттеснить из таких стратегических городов, как Киев и Харьков, прорвать блокаду Мариуполя.
Нужна ли нам победа любой ценой — философский вопрос. Однако к прекращению войны ценой поражения мы не готовы.
О перспективах
В ближайшие недели нам нужно готовиться к позиционной борьбе. Думаю, есть два сценария. Первый — Путин и его генералы окончательно сходят с ума (хотя куда уже дальше!) и начнут массированно уничтожать украинские города бомбами и ракетами, как это уже происходит в Мариуполе и Волновахе. В таком случае, без качественной системы ПВО и без самолетов нам будет очень сложно. Второй сценарий — когда станет очевидным, что у РФ нет сил получить желаемое быстро, процесс будет затягиваться: враг будет окапываться и защищать оккупированные территории. Но мы должны готовиться к тому, что пока последний русский солдат не покинет украинскую землю, мы будем бороться. Это может занять месяцы, а может закончиться достаточно быстро. Это зависит от многих сопутствующих факторов: от успехов украинской армии, работы дипломатов, санкций против РФ, позиции Китая, Турции и других стран.
О призывах к обычным россиянам
Я перестал к ним обращаться, потому что понял, что это бессмысленно. Их репортажи с концерта в «Лужниках» в Москве, посвященного годовщине захвата Крыма, очень напомнили мне фильм «Триумф воли» Лени Рифеншталь. Это так похоже на те темные времена, когда в 1930-1940-х годах прошлого столетия немецкий народ, ослепленный пропагандой, поддерживал своего лидера-диктатора, боясь выражаться.
Если бы на россиян действовала мораль, то они бы уже вышли на улицы и что-то делали бы со своей властью. Думаю, на этом этапе на них может действовать только ужас. Страх потерять свой уровень жизни, страх не получить нормальное количество пищи, страх за будущее своих детей. Если у них нет совести, то желудок у них точно есть. Они могут ненавидеть нас и дальше, но в определенный момент, когда они осознают, что их жизнь становится все хуже, что у них никто ничего не отнимал, а это они сами пришли в чужую страну, и все, что им нужно сделать — остановить свою власть, только тогда у них может появиться другая точка зрения.
Если этот вариант не сработает, сработает военный.
Обращение к украинцам
Дорогие украинцы, я горжусь всеми нами: все, что лучше всего внутри каждого из нас, сегодня вышло наружу и помогает преодолевать врага. Украинцы готовятся, украинские борются, украинские создают беспрецедентные подвиги и становятся примером. Украинцы сейчас — храбрейшая нация в мире, которой восхищаются все. И этот факт дает нам мотивацию и силу бороться дальше. А борьба будет долгой. Даже если сейчас остановим огонь, мы не остановим агрессора, потому что наш сосед не воспринимает саму идею существования независимого государства Украины. Выход только один: становиться сильным, хорошо и качественно работать, учиться, воспитывать в себе добродетели, отвергать слабости, помогать друг другу, раз и навсегда забыть слово «коррупция». Сохраняя горячее сердце и любовь, мы должны стоически воспринимать неприятные вещи, поражения и потери. Мы не имеем права опустить руки, расклеиться, лечь на диван и плакать.
Никто, кроме нас, нашу судьбу не решит, не воспитает наших детей, не сохранит им жизнь. Мы на своей земле. Бог и правда с нами.
Обращение к миру
Если вы думаете, что идет война РФ против Украины, то вы ошибаетесь. Это война России против всего современного демократического мира. Она выбрала Украину в качестве первой жертвы, но если вдруг ей удастся получить задуманное, она пойдет дальше. Именно поэтому, дорогие наши друзья, не время стоять в стороне и созерцать, справится ли Украина. Украина справится! Но помогите нам не только словом, но и конкретными делами: ПВО, самолетами, мощными экономическими санкциями, которые не дадут России тратить средства на убийственное оружие; общественным осуждением тех крупных западных компаний, которые не уходят из страны-агрессора, мотивируя это заботой о своих работниках или акционерах.
Теги: океан эльзы, Святослав Вакарчук
Украинская рок-звезда Слава Вакарчук говорит, что его ненависть к русским токсична, но необходима Я встречал людей в окопе, которые пытались наслаждаться жизнью», — говорит Слава Вакарчук, солист и основатель украинской рок-группы «Океан Эльзы». «Ты совершаешь героические поступки, но ты нормальный человек. Война не лишает вас человечности».
За исключением Элвиса Пресли, рок-звезды обычно не служат в армии. Но это исключительные времена для Вакарчука, бывшего депутата украинского парламента, который присоединился к батальону территориальных сил обороны Львовской области после вторжения России в Украину чуть более года назад.
Он говорил с The Globe and Mail из Майами (где он чувствовал себя «виновным» за то, что находился в гостиничном номере с кондиционером) перед туром по Северной Америке со своей группой, который включает остановки в монреальской L’Olympia (2 мая) и клуб повстанцев Торонто (4 мая).
Какова цель этого тура?
Это мог быть просто очередной тур нашей группы, но это не так. Часть доходов направляется на благотворительность в Украине. Другая составляющая тура не материальная, а духовная. Это должно объединить украинцев за границей, а также распространить информацию среди западной общественности и призвать их продолжать поддерживать Украину.
Будут ли концерты откровенно политическими?
Написаны новые песни, некоторые из которых посвящены войне, в том числе Город Мары , об обороне Мариуполя. К сожалению, мы будем играть в них. Но мы также сыграем хиты и старые произведения, вызывающие ностальгию у нас и у публики.
Вы будете произносить речи?
У меня нет тем для разговора.
Недавно мы играли в Кракове, Польша. Утром перед концертом мы посетили музей на Фабрике эмали Оскара Шиндлера. В конце визита у меня были слезы на глазах. После этого на концерте я поделился своими мыслями о Эйхман в Иерусалиме: отчет о банальности зла , книга Ханны Арендт, в которой говорится, что все эти злодеяния и зверства, совершенные нацистами в Германии, были совершены обычными людьми. То же самое происходит и в России, которая прикинулась другом, братом. Это обычные люди, которые поддерживают Путина. Может быть, они и не рады быть в армейских боях, но они не против. Они молча поддерживают этот кошмар. Так что во время концертов я иногда много говорю. Это то, что я чувствую.
Сразу после вторжения международное художественное сообщество явно поддержало Украину. Была ли с тех пор усталость?
Важно, чтобы усталость не превратилась в равнодушие. Все за пределами Украины, даже внутри Украины устали. Вы устаёте и хотите перейти на что-то другое. К сожалению, в Украине мы не можем измениться на что-то другое.
Мы не можем изменить канал или выключить его. В тот момент, когда вы начинаете думать о нормальной жизни, русские снова посылают беспилотники или ракеты.
Вернувшись в художественную общественность, российский пианист Александр Малофеев осудил вторжение в Украину, однако многие его концерты за пределами России были отменены. Что вы думаете о пересечении искусства и политики?
Это сложный вопрос. Почему нужно обвинять того, кто не поддерживает Путина? Но для украинцев травма настолько свежа и так болезненна, что легко отменить все, что связано с Россией. Мы осуждаем все, потому что это простой инструмент для нас, чтобы сосредоточиться. До войны я никого не ненавидел. Теперь я понимаю, что во мне есть ненависть. Это очень токсичное чувство. Но это также очень практично и необходимо для тех, кто воюет.
Для такой украинской группы, как «Океан Эльзы», Россия — ключевой рынок, на который нужно выйти. Вы вернетесь туда после войны?
Я не хочу ничего подобного обсуждать, если только Россия не изменится и они не выбросят всех этих преступников, которые ею управляют, и пока их общество не будет готово к покаянию.
В противном случае это теоретическое мышление.
Как вы связаны с Pink Floyd? Дэвид Гилмор и Ник Мейсон из группы, без Роджера Уотерса, воссоединились в прошлом году, чтобы записать песню для Украины.
Я вырос на их музыке. Я думаю, что они одни из самых важных и глубоких артистов в истории музыки. Я знаю, что между Дэвидом Гилмором и Роджером Уотерсом существуют трения. Я не хочу это комментировать.
Уотерс, осуждая вторжение, заявил, что Россию спровоцировали. Вы прокомментируете это?
Для художника круто быть спорным. Для Роджера Уотерса большая честь жить в стране или вырасти в стране, которая дала ему право говорить то, что он хочет, и создавать замечательные вещи, такие как Темная сторона Луны или Стена . Ему повезло жить в обществе, где ему разрешено делать то, что я определенно не поддерживаю. Если бы он жил в России, он бы никогда не создал то, что сделали Pink Floyd. Так что ему повезло, что он пользуется плодами демократии, в том числе говорит спорные вещи, не имеющие ничего общего с реальностью.
Жаль. Это поверхностное и узкое понимание того, что происходит.
Вы недавно говорили о новой песне, над которой работаете, Когда мы вместе . Это ваша версия Мы встретимся снова , хит Веры Линн во время Второй мировой войны?
Мы все мечтаем о последнем дне войны. Или, я бы сказал, первый день мира, когда мы сможем вернуться к тому, кем мы были до войны. Ирония в том, что для того, чтобы приблизить этот день, вам нужно сосредоточиться на борьбе прямо сейчас. Мечтать важно, но делать то, что нужно делать каждый день, приблизит победу и позволит вернуться к нормальной жизни.
Это интервью было отредактировано и сокращено.
Мосейчук расплакалась во время интервью со Святославом Вакарчуком
Ведущая 1+1 Наталья Мосейчук не смогла сдержать слез во время интервью с лидером группы «Океан Эльзы» Святославом Вакарчуком. Ее тронула история тяжелораненого солдата, которой поделился музыкант.
Вакарчук отметил, что по этой истории можно снять короткометражный фильм.
С началом полномасштабной войны музыкант активно занимается волонтерской деятельностью. Вместе со своей командой он ездит в горячие точки, чтобы поддержать украинских защитников. Когда я учился в университете, я прошел курс «Социология и психологическая борьба» на военной кафедре. Так военный комиссариат поручил ему оказать психологическую помощь защитникам на фронте.
О раненом солдате Встреча с раненым солдатом состоялась в Николаевской больнице в начале марта. Николаев тогда был прифронтовым городом, и на подступах шли ожесточенные бои. Вакарчук приехал поддержать бойцов, поднять их боевой дух. После палаты с тяжелоранеными солдатами врач попросил пройти в реанимацию, где лежали трое тяжелораненых бойцов. Эти ребята бесстрашные герои, которые волею судьбы оказались на больничной койке и теперь должны были бороться за собственную жизнь. Двоих удалось стабилизировать, один все еще находится в очень тяжелом состоянии.
«У того парня баротравма — на него упала бетонная плита. Он был почти в коме. Рядом с ним сидела его мать. Тогда врач не дал положительного прогноза. Я подошла к матери и попросила разрешения взять мальчика за руку. Я беру его за руку, он открывает один глаз, видит меня и еле сжимает мои пальцы. Все это выглядело достаточно драматично, я тоже тогда плакала», — вспоминает Вакарчук.
Ведущая Наталья Мосейчук
Примерно через месяц, в начале апреля, Вакарчук вернулся в больницу. Этот парень до сих пор находится в реанимации, его состояние стабильное, но утешительных прогнозов врач пока не дает.
«Он мне тогда улыбнулся, я села рядом, мы немного поговорили», — Святослав говорит .
Музыкант в третий раз попал в эту больницу в начале июня.
«Я шел и увидел, что этот парень идет ко мне. Я счастлива, начинаю улыбаться, мы обнимаемся. А он мне говорит: «Это какая-то судьба, которую мы встречаем».
Иногда так работают энергии. Не знаю, полностью ли он реабилитировался, но он снова на ногах и будет жить дальше. Человек, которому не давали никаких предсказаний. Это какое-то чудо. Я ни в коем случае не преувеличиваю свою роль. Это все врачи, генетика и Бог. Но такое ощущение, что он потом прильнул к тебе… Но после этого, поверь мне, я буду ходить по больницам столько, сколько нужно. Потому что мы все в одном окопе, вся Украина», сказал Святослав Вакарчук .
Иногда так работают энергии. Не знаю, полностью ли он реабилитировался, но он снова на ногах и будет жить дальше. Человек, которому не давали никаких предсказаний. Это какое-то чудо. Я ни в коем случае не преувеличиваю свою роль. Это все врачи, генетика и Бог. Но такое ощущение, что он потом прильнул к тебе… Но после этого, поверь мне, я буду ходить по больницам столько, сколько нужно. Потому что мы все в одном окопе, вся Украина», сказал Святослав Вакарчук .О национальной идее и жизни после войны
Также в интервью Наталья Мосейчук и Святослав Вакарчук рассказали об украинской национальной идее – что это такое, о поездке в Харьков и Изюм, о том, как ужиться с дончанами и Луганск, и что будет после войны.
«Вы говорите, что обладаете даром предвидения. Будет ли нам трудно не поссориться после войны?» Мосейчук спросила у гостя .
Лидер группы «Океан Эльзы» Святослав Вакарчук
«Хочется верить, что это будет возможно.
