Это всего лишь конец света — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
«Это всего лишь конец света» (фр. Juste la fin du monde) — франко-канадский фильм режиссёра Ксавье Долана, вышедший на экраны в 2016 году. Фильм был показан в рамках основной конкурсной программы Каннского кинофестиваля 2016 года, где получил Гран-При жюри.
Успешный писатель Луи после 12 лет разлуки возвращается в родной дом, чтобы сообщить семье новость о своей болезни. Однако воплотить этот план в жизнь непросто, ведь у эксцентричной родни собственные планы.
Фильм получил противоречивые отзывы кинокритиков. На пресс-показе на Каннском кинофестивале он был освистан критиками. На сайте Rotten Tomatoes фильм имеет рейтинг 45 % на основе 31 рецензий со средним баллом 5,7 из 10[5]. На Metacritic — рейтинг 48 на основе 11 рецензий[6]. Оценка на портале IMDb — 7,2 из 10.
- Фильм снят по мотивам одноимённой пьесы Жана-Люка Лагарса, написанной в 1990 году.[7]
- Марион Котийяр уже снималась с Гаспаром Ульель в фильме «Долгая помолвка» (2004) и Леа Сейду в фильме «Полночь в Париже» (2011). При этом с ними у неё не было общих сцен в этих фильмах.
- Это первый фильм Ксавье Долана, в котором снялись только французские актёры. До этого у него снимались только канадцы[8]
- Гаспар Ульель и Венсан Кассель уже снимались вместе в фильме «Братство волка» (2001). Гаспар встречался с младшей сестрой Венсана, Сесиль Кассель, с 2005 по 2007. Сесиль Кассель также одна из лучших подруг Марион Котийяр.
- Гаспар Ульель и Леа Сейду уже снимались вместе в фильме «Сен-Лоран. Стиль — это я» (2014).
- Венсан Кассель и Леа Сейду уже снимались вместе в фильме «Красавица и Чудовище» (2014).[9][10]
- Это второй фильм Ксавье Долана, снятый по мотивам пьесы. Первым был «Том на ферме» (2013).
- На роль Антуана изначально рассматривался Реда Катеб, Венсан Кассель сменил его буквально в последнюю минуту. [9]
- Среди актёрского состава фильма 4 обладателя премии Сезар — Натали Бай, Марион Котийяр, Гаспар Ульель и Венсан Кассель и один номинант — Леа Сейду.
- Этот фильм один из двух, участвующих в основном конкурсе Каннского кинофестиваля 2016, с Марион Котийяр в одной из главных ролей. Второй — «Иллюзия любви».
- Это первый фильм с участием Марион Котийяр, получивший приз на Каннском кинофестивале. Несмотря на участие в очень известных фильмах «Ржавчина и кость» (2012) и «Два дня, одна ночь» (2014), они не получали наград фестиваля.
- Это пятая совместная работа Ксавье Долана и оператора Андре Тюрпена. До этого они работали на фильмах «Том на ферме» (2013) и «Мамочка» (2014) и на видеоклипах группы Indochine «College Boy» и Адель «Hello».
- Натали Бай уже снималась у Ксавье Долана в фильме «И всё же Лоранс» (2012).
В предчувствии драмы «Это всего лишь конец света» Ксавье Долана — «Дистопия»
Смерть тоже, она тоже мое решение,
а умереть, значит, разрушить вас, а именно этого я и хочу.Я умираю из-за досады, я умираю из-за злобы и мелочности, я приношу себя в жертву.
Вы останетесь здесь страдать дольше и мучительней меня, а я буду смотреть на вас, знаю
я вас навылет, я буду вас разглядывать, и потешаться над вами, и ненавидеть ваши страдания.
А почему собственно Смерть должна сделать меня хорошим?Жан-Люк Лагарс, пьеса «Это всего лишь конец света»
Ксавье Долан — режиссер «напряженного кино». Даже в размеренных сценах (будь то поездка в пустом автобусе в дебютном фильме или пейзажи «Тома на ферме») его герои сжаты, как пружина. Персонажи долановского порядка сами по себе ружье, которое рано или поздно выстрелит — сорвется в брызгах стекла с высоты, словно мальчик из «Мамочки». Именно поэтому всё, что делает Долан, хотят ждать, предчувствовать, пытаться предугадать, заранее зная, что миссия зрителя-экстрасенса провалится. С одной стороны, вечно юный (дело не в возрасте, а в проблематике) и лучезарный режиссер наверняка останется по-рыцарски верен своим темам, с другой стороны, снова окажется более эмоционально непредсказуемым. Ксавье Долан — вечный ребенок, которому, однако, не откажешь в профессионализме и уже натренированном таланте. Критики и признанные знатоки словно еще ждут, что он заберется на табуретку и высоким голосом зачитает очередной стих, заученный ими еще в детстве. Но, как бывает у детей, он снова скажет то, о чём взрослым говорить страшно — известное дело, устами младенца глаголет истина.
Обложка фильма«Это всего лишь конец света» представлен на Каннском фестивале, как когда-то ленты «Я убил свою маму» и «Мамочка». Ксавье Долан снова с тематической глыбой — семейственностью во всей её лиричности и опасной парадоксальности. Кажется, в этом свете собирается «фамильная трилогия». Мать как образ, архетип и комплекс преследует структурно хрупкое кино Долана. Ровно так преследует и тема отрочества, и писательства, и сама неотвратимость горького финала — во всём, что творит молодой канадец. Его новая драма выросла из пьесы «Просто конец света» Жана-Люка Лагарса, умершего в 1995 году от СПИДа. Эта пьеса была завершена за две недели до ухода автора из жизни. История смертельно больного артиста была придумана, когда драматург уже знал о собственном диагнозе, поэтому, вероятно, его центральный персонаж такой сосредоточенный и отчаявшийся — такое можно испытать только своей кожей. Сейчас пьесы Лагарса можно прочесть и на русском языке (некоторые даже ставились в России): названную пьесу выпускали под заглавием «В стране далекой», есть также «Правила поведения в современном обществе», «Я была в доме и ждала, чтоб дождь пришёл», «Смутные воспоминания о чумном городе», «Слуги» и построенная на кафкианских мотивах «Мы, герои». Лагарс получил признание как мастер «театра слова», где в центре — диалог. Известен своим схематичным методом, из-за которого поставить спектакль по его драматургическим опытам — непростая наука для режиссера. Но Долан взялся.
Главного героя зовут Луи, ему тридцать четыре, и он тот самый блудный сын. Узнав о неизлечимой болезни, он отправляется в отчий дом, где его встречают мать, 23-летняя сестра Сюзанна и 32-летний брат Антуан с женой-ровесницей Катрин. Роль Луи досталась Гаспару Ульелю, Антуана — Венсану Касселю, Катрин — Марийон Котийяр, Сюзанной стала Леа Сейду, а Натали Бай заняла позицию главы печального семейства. Дом шумен, разом говорят все, почти истерически ищут возможность диалога — все, кроме Луи, который чаще молчит или отделывается короткими репликами. Он не был здесь 12 лет, не знаком ни с супругой брата, ни с их детьми. Происходящее зафиксировано в условных рамках: «Все происходит в доме Матери и Сюзанны, и конечно, в воскресенье, а может, в течение целого года». Невыразимая неловкость отношений с женщинами в этой семье всюду преследует Луи, как тень. Что связывает их, здесь ведь что-то не то, верно? Назревающее противостояние между братьями, похожее на долгую фрустрацию, напоминает подобную оппозицию между братом живым и братом мёртвым в «Томе на ферме», который тоже вырос из пьесы. Не стоило бы больше говорить о сюжете, который дан в пьесе Лагарса, чтобы не превратить предчувствие драмы в зудящий пересказ. Премьера для не самого избранного круга простых зрителей состоится только в октябре. Но знаем, хэппи энда ждать не стоит. Смерть незрима, но близка.
Показ для прессы на Каннском кинофестивале уже состоялся, состоялся и показ для критиков. Отзывы неоднозначны: The Guardian дает положительную оценку и не скупится на эпитеты, критик Пит Хэммонд использует хлыст, бравируя прилагательным «кошмарный», русскоязычные СМИ тоже разносят нервную драму на щепки. Зритель ждет «театр диалога» в кинограницах — ружье пока висит на стене, но курок уже возведен. Что бы там ни было, «Это всего лишь конец света» и Долан — всегда Долан.
Лагарс, Жан-Люк — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедииТекущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 18 февраля 2014; проверки требуют 15 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 18 февраля 2014; проверки требуют 15 правок.Жан-Люк Лагарс (фр. Jean-Luc Lagarce, 14 февраля 1957 (1957-02-14), Эрикур — 30 сентября 1995) — французский актёр, режиссёр, драматург.
Родился в департаменте Верхняя Сона, в семье рабочего. Изучал философию, получил образование в Университете Франш-Конте. В 1978 году занялся театром. Ставил как свои произведения, так и драмы Мариво, Лабиша, Ионеско.
Скончался от заболеваний, связанных со СПИДом, в 1995 году.
За всю свою жизнь создал 25 пьес. Тексты Лагарса отличаются сложным синтаксисом, почти полным отсутствием внешнего действия, особым построением пьесы (по наблюдению Н. Санниковой, «иногда он [автор] начинает сцену, — или, если угодно, эпизод, — затем вдруг её прерывает и снова возвращается к ней через несколько сцен»). Для него характерны аллюзии и прямые цитаты — так, пьеса «Мы, герои» (1993) основана на творчестве Ф. Кафки.
- Литературный альманах «Майские чтения». 2001. № 4 (фактически является сборником пьес Ж.-Л. Лагарса. Включает в себя «В стране далекой» (пер. И. Мягковой), «Я была в доме и ждала, чтоб дождь пришел» (пер. А. Наумова), «Мы, герои» (пер. Т. Могилевской), «Правила поведения в современном обществе» (пер. Т. Могилевской), «Смутные воспоминания о чумном годе» (пер. М. Зониной), «Слуги» (пер. И. Кузнецовой)). Сост. Т. Могилевская. Тольятти, 2001. — 258 с.
- Лагарс Ж.-Л. Мы, герои (Пер. Н. Санниковой). Екатеринбург, 2009. — 90 с.
Его тексты переведены на несколько языков, пьесы игрались во многих странах, включая Россию. Во Франции Лагарс имеет статус культового писателя, за который многим обязан режиссёру Франсуа Рансийяку (р. 1963).
- 2003 — Правила поведения в современном обществе (РАМТ, Москва), в главной роли — Нелли Уварова
- 2009 — Мы, герои (ТЮЗ, Екатеринбург)
- 2016 — Я была в доме и ждала (Театр Маяковского, Москва)
- 2017 — Всего лишь конец света (Театр Поколений, Санкт-Петербург)
- Могилевская Т. От составителя // Литературный альманах «Майские чтения». 2001. № 4. С. 7-10.
- Санникова Н. Между Мольером и Расином. // Лагарс Ж.-Л. Мы, герои. Екатеринбург, 2009. С. 3-9.
- Попова К. Лагарс, Рансийяк и успехи вирусологии // Урал. 2009. № 11.
Всего лишь конец света | Театр Поколений
Я И МОЯ БУДУЩАЯ СМЕРТЬ
«Всего лишь конец света». Ж.-Л. Лагарс.
Режиссер Валентин Левицкий, художник Данила Корогодский.
Пьесу «Всего лишь конец света» Жан-Люка Лагарса в России еще не ставили, хотя спектакли по другим его текстам появляются c 2001 года. Но вы уже знакомы с этим текстом, если смотрели фильм Ксавье Долана «Это всего лишь конец света». Несмотря на неоднозначную реакцию публики, он получил в 2016 году Гран-при Каннского фестиваля.
Манера Лагарса строить сюжет и диалоги никого не оставляет равнодушным: все герои завораживающе (или раздражающе) медленно пытаются сформулировать мысли, а ключевое событие вообще не происходит. Неудивительно, что часть зрителей негодует, судя по отзывам на КиноПоиске. Поэтому выбор не самого простого для постановки текста в Театре Поколений уже заинтересовывает.
«Просто сказать о моей будущей неизбежной смерти»
В 1988 году уже получивший признание режиссер и драматург Лагарс узнает, что он — ВИЧ-положительный. В те годы это смертельный диагноз, еще не придуманы препараты, позволяющие остановить развитие болезни. К 1990 году он заканчивает пьесу «Всего лишь конец света» о человеке, который знает о своей грядущей смерти и решил навестить семью, чтобы лично сказать об этом.
Главный герой — Луи — оказывается среди родных после 12 лет разлуки и словно попадает на сеанс психодрамы, когда каждый пытается рассказать ему о себе и о том, какую роль он сыграл в их жизни. Это его самые близкие люди: мать, сестра Сюзанна, брат Антуан и его жена Катрин. Бытовые диалоги смонтированы с длинными монологами, и каждый актер в тот момент, когда говорит другой, выходит из роли и вступает снова с того места, на котором закончил. Речь персонажей Лагарс пишет, как устную, словно наблюдая процесс формулирования мысли.
«Я упорно придерживаюсь текста и риторики: вздор, цитирование штампов, метафоры, игра слов, плеоназмы. <…> Эти плеоназмы иногда так избыточны, так too much, что они работают», — так говорил он в неопубликованном при жизни интервью 1994 года (Lagarce J.-L. Atteindre le centre // Europe. Paris, 2010. № 969-970 (janvier-fevrier). P. 146).
В самом начале пьесы герой сообщает зрителям, почему он едет домой: «Позже, годом позже, я в свою очередь умру». Но персонажи пьесы не знают, зачем он приехал, мучаются от неизвестности, а зрители ждут его признания. Однако напряжение это разрешается только его отъездом, и сюжетообразующий поступок не совершен. Игра с отсутствием «несущих» конструкций в пьесе — неотъемлемая черта стиля Лагарса.
«Ты представляешь их, как на параде»
Фильм Ксавье Долана снят жизнеподобно, и пьеса позволяет такую трактовку. Валентин Левицкий в Театре Поколений, наоборот, усиливает другую, не менее важную для Лагарса, тему — игры, имитации реальности. У него главный герой полностью управляет происходящим.
В бывшем заводском цехе, где сейчас находится Театр Поколений, Данила Корогодский организовал пространство словно для парада, для дефиле. Зрители сидят с двух сторон от белой дорожки, ведущей от входа к заднику декораций с надписями «Дверь 2», «Окно 1» и т. д. У входа в зал висят четыре больших прозрачных листа пластика на рельсовом карнизе, позволяющем им перемещаться вдоль него. Между ними — одежда персонажей, всех, кроме Луи. Актеры выходят в состоянии «не-игры», нейтральные, в «униформе» спортивного белья и одеваются прямо на глазах у зрителей. Здесь нет брехтовского отстранения, актеры не оценивают персонажей, просто существуют в разных режимах: игра и не-игра, персонаж и нейтральное существование «здесь и сейчас».
Тот же процесс прослеживается и в музыке: реальный шорох шагов по гравию, звуки застолья актеры записывают, и музыканты Павел Михеев и Дмитрий Бибиков сразу же вплетают их в свои композиции. Текст становится, скорее, строчкой песни, и чем ближе финал спектакля, тем меньшую смысловую нагрузку он несет. Это подчеркивает ироническое отношение к длинным, полным малозначащих деталей репликам, которые так похожи на долгие семейные разговоры, где никто уже друг друга не слышит, и вскрывает музыкальную природу текста Лагарса, всегда ритмически организованного, как белый стих.
Для Луи все происходящее — его собственный спектакль. Он искренне наслаждается ролью трагического героя, не понятого остальными. Члены семьи становятся просто объектом наблюдения и материалом. Однако актеры, исполняющие эту роль в двух составах, ставят разные акценты. Луи в исполнении Степана Бекетова — мачо с нелегкой судьбой, который просто поступает так жестко, как ему хочется. Луи Евгения Анисимова — трикстер, который придуривается, разыгрывая смертельно больного, провокатор.
«Умереть — значит разрушить вас, а именно этого я и хочу»
У каждого из персонажей есть свой маленький бенефис — монолог. Но, исполняя их, они словно существуют в вакууме, не замечая, что с ними в этот момент происходит. Луи рассматривает их, как кукол, и по-своему взаимодействует с ними. Сюзанне (Кристина Комкина) дает сигарету и туалетную бумагу в руки, снимает с нее штаны и усаживает, словно в туалете, красит неровно губы красным. Катрин (Светлана Смирнова) он обмазывает лицо красным и крепко обнимает, укладывая ее руки так, чтобы она тоже обнимала его. Мать (Любовь Левицкая/ Наталья Пономарева) превращает в старушку, пихая ей в рот камешки, надевая платок, вручая палку и свечку, затем красит нос красным. С Антуаном (Руслан Кацагаджиев) он начинает играть в жертву — раздевается догола и становится трафаретом для каждого из героев, обливающих его красной краской из пульверизатора. Однако несмотря на все это, монологи и диалоги льются как ни в чем не бывало: действующие лица не дают оценку происходящему с ними на физическом уровне.
Безусловно, каждое провокационное действие Луи — метафора, раскрывающая его психологическое состояние, его отношение к близким. По сюжету он хотел бы, чтобы его любили, но он воспринимает эту семью не как близких, а лишь как актеров даже в такой острой ситуации — близящейся смерти. И в финале тема не совершенного им поступка для меня сменяется другим мотивом — плохо выстроил семейный спектакль, не получил нужной эмоции — катарсиса.
«Всего лишь конец света» стал для меня своеобразным продолжением одного из лучших спектаклей Театра Поколений — «Болезни молодости». Их роднит юношеская аллергия главных героев на жизнь, на обыденную, скучную, многословную жизнь, из которой им так не терпится выбраться.
Петербургский театральный журнал, блог, июль 2017, http://ptj.spb.ru/blog/yaimoya-budushhaya-smert/
Софья Козич
Нежно против шерсти – Газета Коммерсантъ № 197 (5947) от 22.10.2016
Премьера кино
Выходящий в прокат фильм «Это всего лишь конец света» Ксавье Долана — кино очищенных эмоций и свободной игры форм, что далеко не значит, будто оно всем по вкусу. Со своей точки зрения его оценивает АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Долана, уроженца Квебека, принято называть вундеркиндом и мультиталантом. Режиссер, сценарист, актер, художник, клипмейкер в одном лице, он появился в Канне двадцатилетним и тут же покорил главный фестиваль мира фильмом «Я убил свою маму». Своеобразный антиремейк этой картины под названием «Мамочка» Долан представил на том же фестивале два года назад. Тогда жюри удачно пошутило, не просто наградив его одним из призов, но и разделив этот приз с Жан-Люком Годаром: младенец и ветеран в одном флаконе, и объединяет их забота о развитии языка кино.
Теперь модному режиссеру 27 (столько было Эйзенштейну, когда он снял «Броненосец «Потемкин»»), и он в пятый раз вернулся на Лазурный берег с очередной картиной, вызвал споры на грани скандала, а в итоге отхватил гран-при, без пяти минут Золотую пальму. Темы новейшего опуса — смерть в расцвете молодости, карьерный успех и зависть, семья и скелеты в шкафу, мир богемы и провинция — уже опробованы режиссером в фильме «Том на ферме». На сей раз он взялся экранизировать пьесу французского автора Жан-Люка Лагарса, умершего от СПИДа в 1995-м: коллизия, остро актуальная и воспринимавшаяся апокалиптически 20 лет назад, сейчас звучит скорее как ретро.
Главный герой, успешный молодой писатель Луи (Гаспар Ульель), приезжает после 12 лет отсутствия в родную семью, чтобы сообщить о своей болезни и скорой смерти, но вместо этого оказывается объектом игры комплексов и агрессии лузеров, направленной друг на друга и на гостя. Его тихого отчаяния никто не слышит, а его славу и его эгоистичное «предательство семьи» никто не готов простить. Только жена старшего брата (его играет Венсан Кассель, а ее — Марион Котийяр) видит в пришельце из другого мира родственную душу. Сюжетная конструкция картины отсылает к Чехову и Стриндбергу, классикам европейского театра,— когда за столом пьют чай (во французском варианте — поглощают десерт), и тут же разбиваются судьбы и сердца. Но Долан делает на этом материале чистое, переполненное лиризмом кино, построенное на мощном чувственном саундтреке Габриэля Яреда.
И даже участие французских звезд (к упомянутым надо добавить Натали Бай и Леа Сейду) понадобилось Долану не для поднятия статуса, а для чего-то другого. Он снимает фильм, проникнутый идиосинкразией и клаустрофобией, и, может быть, за исключением Ульеля, использует знаменитых артистов прямо вопреки их имиджам и амплуа. Кассель к привычной маскулинной жести добавляет ноту желчной неврастении, Леа Сейду за маской самоуверенности обнаруживает беззащитность, а Натали Бай, в карикатурном макияже и с синими ногтями, впервые играет столь густой гротеск.
Был в свое время термин «другое кино», что означало артхаусную альтернативу мейнстриму. Долан делает даже не другое, а кривое кино. Он не стесняется сентиментальности и открытых «дешевых приемов», запускает клиповые флешбэки — ни в чем себе не отказывает. Он потакает самому нетребовательному зрителю, нежно гладя его по шерсти и тут же — против нее, провоцируя и раздражая застольной болтовней, истеричной крикливостью, сверхкрупными планами и странным диковатым произношением, с которым заставляет разговаривать Марион Котийяр. За все эти хулиганства режиссеру досталось в Канне, но и он, в свою очередь, за словом в карман не полез и обозвал критиков жестокими, бессердечными существами, создающими на фестивале атмосферу ненависти. Он еще не знал, что уедет отсюда триумфатором.
От себя могу добавить, что и я разочарован чрезмерным формализмом новой работы Долана. Еще один опыт в том же самом направлении — и инфантильность в его возрасте (а он мало-помалу увеличивается) будет уже непростительна. Однако мне понятны страсти, кипящие вокруг Долана. Они объяснимы потребностью — и почти невозможностью — заполнить культовое вакантное место в ситуации, когда Альмодовар и более молодой Озон перестали провоцировать, и даже Ларс фон Триер не факт что способен придумать что-то новенькое. По сравнению с ними всеми, все бол
Сцена 2
Жан-Люк Лагарс
ОБЫЧНЫЙ КОНЕЦ СВЕТА
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Луи, 34 года
Сюзанна, его сестра, 23 года
Антуан, их брат, 32 года
Катрин, жена Антуана, 32 года
Мать, мать Луи, Антуана и Сюзанны, 61 год
Все происходит в доме Матери и Сюзанны, и конечно, в воскресенье, а может, в течение целого года.
ПРОЛОГ
ЛУИ. – Я уже знал тогда, позже, в следующем году
— я умру – сейчас мне почти тридцать четыре, я умру в этом возрасте,
в следующем году, вот уже много месяцев я ждал, ничего не делал, обманывал сам себя, не хотел ничего знать, уже много месяцев я ждал, когда все кончится,
в следующем году,
подобно тому, кто осмеливается пошевелиться,
— почти незаметно —
перед лицом большой опасности, без шума и резких движений, которые разбудили бы спящего врага и тем самым уничтожили бы его,
в следующем году,
несмотря ни на что,
— страх —
набравшись смелости, без всякой надежды выжить,
несмотря ни на что,
в следующем году
я решил вернуться и повидаться с ними, вернуться назад, обратно, совершить путешествие,
чтобы объявить, неторопясь, очень взвешенно, взвешенно и со всей определенностью
— как мне кажется –
неторопясь, вдумчиво и основательно
— а не был ли я всегда для других, и для них тоже, не был ли я всегда человеком основательным? –
чтобы объявить,
сказать,
просто сказать,
о моей неизбежной смерти,
самому о ней объявить, быть ее единственным вестником,
и создать видимость,
— наверно, я всегда так хотел, так хотел и такое решение принимал, в любых ситуациях, с тех пор как осмеливаюсь себя помнить –
и создать видимость, будто я все еще могу принять решение
подарить себе и другим, им тоже, совершенно точно, тебе, вам, ей, и еще тем, кого не знаю (слишком поздно, да ладно, чего уж там),
в последний раз подарить себе и другим иллюзию, будто я сам за себя отвечаю, и будто я сам себе хозяин, до самого последнего конца.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Сцена 1
СЮЗАННА. – Это Катрин.
Ее зовут Катрин.
Катрин, это Луи.
Вот он, Луи.
Катрин.
АНТУАН. – Сюзанна, я прошу тебя, дай ему войти, позволь ему войти.
КАТРИН. – Она просто радуется.
АНТУАН. – Вылитый спаниэль.
МАТЬ. – Только не говори мне того, что я сейчас услышала, я совсем забыла, не говорите мне, что они незнакомы.
Луи, ты не знаком с Катрин? Ты ведь этого не скажешь, вы правда незнакомы, вы ни разу не встречались, совсем ни разу?
АНТУАН. – А ты как думала? Сама прекрасно знаешь.
ЛУИ. – Очень рад.
КАТРИН. – Да, я тоже, конечно, я тоже.
Катрин.
СЮЗАННА. – Ты пожмешь ей руку?
ЛУИ. – Луи.
Сюзанна уже сказала, только что сказала.
СЮЗАННА. – Пожми ей руку, пусть он пожмет ей руку. Ты что, так и не пожмешь ей руку? Они так и не пожмут друг другу руки, прямо как чужие.
Он не меняется, таким я его и запомнила,
ты не меняешься,
он не меняется, вот именно таким я его и воображаю, он не меняется, наш Луи,
а с ней, с Катрин, ты с ней сойдешься, вы легко сойдетесь, она такая же, вы быстро сойдетесь.
Не жми ей руку, не надо, лучше обними ее.
Катрин.
АНТУАН. – Сюзанна, они в первый раз видятся!
ЛУИ. – Она права, можно, я вас обниму, я очень рад, простите, вы позволите?
СЮЗАННА. – Вот видишь, я же говорила, их нужно к этому подтолкнуть.
МАТЬ. – Откуда, все-таки, эта мысль пришла мне в голову, в мою голову? Я же знала. Так уж я, видно, устроена, никак не могла представить, что они незнакомы,
что вы незнакомы,
что жена моего сына не знает другого моего сына,
этого я никак не могла себе представить,
вообразить, что это возможно.
Чуднó вы живете.
КАТРИН. – Когда мы поженились, он не приехал, а с тех пор, все это время, не было подходящего случая.
АНТУАН. – Она все прекрасно знает.
МАТЬ. – Да, не надо мне ничего объяснять, это глупо, не понимаю, зачем я об этом спросила,
я все прекрасно знаю, просто подзабыла, подзабыла все эти минувшие годы,
не до такой степени я их помню, вот я о чем.
СЮЗАННА. – Он приехал на такси.
Я была за домом и услышала шум двигателя,
я подумала, что ты купил машину, откуда я знала, это было бы логично.
Я ждала, а тут двигатель, такси, я сразу почувствовала, что это ты, и пошла посмотреть, это было такси,
ты доехал от вокзала на такси, я же говорила, это ни к чему, я могла тебя встретить,
у меня своя машина,
мог бы мне сегодня позвонить, я бы сразу выехала тебя встречать,
нужно было только предупредить и подождать меня где-нибудь в кафе.
Я говорила, что ты так поступишь,
я им говорила,
ты закажешь такси,
но им всем казалось, что ты сам решишь, что тебе делать.
МАТЬ. – Как ты доехал? Я тебя еще не спрашивала.
ЛУИ. – Хорошо.
Машину не купил, нет.
А ты, как ты?
АНТУАН. – Хорошо.
А как ты?
ЛУИ. – Хорошо.
Давайте не будем преувеличивать, не такая уж это долгая дорога.
СЮЗАННА. – Вот видишь, Катрин, что я тебе говорила,
Луи, он такой,
никогда никого не обнимет,
всегда был таким.
Даже собственного брата не обнимет.
АНТУАН. – Сюзанна, оставь нас в покое!
СЮЗАННА. — А что я такого сказала?
Я тебе ничего такого не сказала, я ему вообще ничего не говорила, вот этому, я что, с тобой разговариваю?
Мама!
КАТРИН. – Они у другой бабушки,
Мы же не знали, что вы приедете,
а забрать их у нее в последний момент, — это как-то слишком, она бы не согласилась.
Они были бы рады с вами познакомиться, мы ни секунды в этом не сомневаемся
— нет? –
и я, и Антуан тоже,
конечно, мы были бы рады их с вами познакомить.
У них о вас ни малейшего представления.
Старшей восемь.
Говорят, хотя сама я этого не замечаю,
у меня место для наблюдений не самое удачное,
все это говорят,
говорят,
подозреваю, что тут нет никакой логики,
— я так, как бы это сказать, чтобы гостя развлечь,
— нет? —
не знаю,
говорят, противоречить не буду, что она похожа на Антуана,
говорят, она его точная копия, женская, один в один.
Так всегда говорят, не знаю, обо всех детях почему-то так говорят, хотя почему бы и нет?
МАТЬ. – Тот же характер, тот же отвратительный мерзкий характер,
оба одинаково упертые.
Раз он сегодня здесь, и она заявится.
КАТРИН. – Вы написали нам пару строк, пару строк мне написали, парочку-другую строчек, и цветы, я помню.
Это было, стало, это было любезным проявлением внимания, вы меня растрогали, но на самом деле
вы ее так и не видели.
И сегодня, к сожалению, сегодня тут уже ничего не изменить.
Я расскажу ей.
Мы вам отправляли, отправили, ее фотографию – такая маленькая, прямо пупсик, крошечка такая, ну, знаете, все эти глупости —
так вот на фотографии она совсем не похожа на Антуана, ни капельки, ни на кого не похожа,
такие малыши ни на кого не похожи,
не знаю, получили вы ее или нет.
Теперь она другая совсем, девочка, вы бы ее не узнали,
Она выросла, и волосики выросли.
Жаль.
АНТУАН. – Прекрати, ты ему надоела.
ЛУИ. – Нисколько,
Зачем ты так говоришь, не говори так.
КАТРИН. – Я вам надоела, я всем надоела со своими детьми,
а хочется выглядеть интересной.
ЛУИ. – Не знаю, зачем он так,
я не понял,
зачем ты так сказал?
Это плохо, хотя не плохо, нет, просто неприятно.
Меня это нисколько не утомляет, все это, мои крестники, племянники, мои племянники, они мне не крестники, племянники, племянницы, моя племянница, мне это интересно.
Кажется, у вас еще мальчик, его зовут как меня.
Луи?
КАТРИН. – Да, простите.
ЛУИ. – Мне интересно, я даже тронут, вы меня тронули.
КАТРИН. – Да, и мальчик есть.
Мальчику сейчас,
ему сейчас шесть лет.
Шесть?
Не знаю, что бы еще такого рассказать?
У них два года разницы, их разделяют два года.
Что тут еще добавить?
АНТУАН. – Я ничего не сказал,
Не смотри на меня так!
Видишь, как она на меня смотрит?
А что я такого сказал?
Как будто я сказал что-то такое, что должно, что наверняка должно было бы, как будто я сказал что-то такое, что должно тебе помешать,
я не сказал ничего, что могло бы тебя смутить,
она смутилась,
она с тобой почти незнакома, вот и смутилась,
она такая.
Я молчу.
Он тебя слушает,
тебе интересно?
Он тебя слушает, он сам сказал,
ему интересно, — наши дети, твои дети, мои дети, —
ему это нравится,
тебе это нравится?
Он страстно увлечен, этот человек страстно увлечен описанием нашего потомства,
он обожает беседовать на эту тему,
не знаю почему, что на меня нашло,
ничто на его лице не выдавало скуки,
наверно, я так сказал, не подумав.
КАТРИН. – Да, нет, я об этом не думала.
ЛУИ. – Это невыносимо, нехорошо так.
Я чувствую себя не в своей тарелке,
извини,
извините,
не хочу сказать тебе ничего плохого, но ты поставил меня в неловкое положение, так что
теперь
я чувствую себя не в своей тарелке.
АНТУАН. – Опять я буду во всем виноват.
Такой чудесный день.
МАТЬ. – Она рассказывала про Луи,
Катрин, ты рассказывала про Луи,
про мальчика.
Не обращай на него внимания, ты же знаешь, какой он.
КАТРИН. – Да, простите. О чем я говорила,
его зовут как вас, но на самом деле…
АНТУАН. – Я извиняюсь.
Ладно, ладно, я извиняюсь, я ничего не говорил, давайте будем считать, что я ничего не говорил,
только не смотри на меня так,
прекрати на меня так смотреть,
ну, правда, правда,
что я такого сказал?
КАТРИН. – Я слышу.
Я тебя услышала.
О чем я говорила, да, он носит прежде всего –
в этом собака зарыта
— я рассказываю –
он носит прежде всего имя вашего отца и,
если включить дедукцию, никуда от этого не денешься…
АНТУАН. – Королей Франции.
КАТРИН. – Послушай, Антуан,
послушай меня, я могу ничего не рассказывать, мне все равно,
рассказывай сам!
АНТУАН. – Я ничего не сказал,
я пошутил,
уж и пошутить нельзя,
если в такой день как сегодня нельзя пошутить…
МАТЬ. – Он шутит, он эту шутку еще раньше придумал.
АНТУАН. – Рассказывай.
КАТРИН. – Он носит имя вашего отца,
Мне кажется, нам кажется, казалось, мне кажется, это правильно,
Антуану было приятно, он ухватился за нее, за эту идею, он ухватился за эту идею,
а я,
я не нашлась бы что возразить
— мне это имя не отвратительно.
В моей семье похожая традиция, может, она не так строго соблюдается,
точно сказать не могу, у меня всего один брат, тут уже ничего не поделаешь, и тот не старший, традиция,
давать имя родителей, или отца отца ребенку мужского пола, первенцу, и всякое такое.
И потом,
и раз у вас не было детей, раз у вас нет детей,
— было логично, как мы знаем… —
я хотела сказать:
раз у вас нет детей,
а Антуан говорит,
ты так говоришь, ты так сказал,
Антуан говорит, что у вас их не будет
— не то чтобы мы за вас сами все решили, но я думаю, он прав. В определенном возрасте, за некоторыми исключениями, сдаешься, отказываешься от притязаний –
раз у вас нет сына,
главным образом из-за этого,
раз у вас не будет сына,
логично было
(логично, не самое удачное слово для того, что обычно приносит радость и счастье, для крестин, ладно, неважно)
логично было, вы меня понимаете,
это могло бы показаться не более чем традицией, из допотопной истории, но мы так живем,
нам показалось логичным,
мы так подумали, назвать его Луи,
то есть, как вашего отца, а значит, как вас.
Я думаю, вашей матери тоже это приятно.
АНТУАН. – Но ты старший, никто не спорит.
МАТЬ. – Жаль, что ты его не видел.
А если ты в свою очередь…
ЛУИ. – А ему, мальчику,
как вы там о нем сказали? «Наследник мужского пола»?
Ему я не написал пару строк?
АНТУАН. – Черт, она совсем не об этом говорила!
КАТРИН. – Антуан!
Это всего лишь конец света смотреть онлайн в хорошем качестве на Kinoafisha Online
Год: 2016 Страна: Франция / Канада
Продолжительность фильма: 1 час 35 минут
Режиссер: Ксавье Долан
Актеры: Марион Котийяр, Леа Сейду, Венсан Кассель, Гаспар Ульель, Натали Бай
Синопсис фильмаПосле 12 лет разлуки Луи возвращается домой, где его встречают эксцентричная маман, насмешливая и ранимая сестра и вспыльчивый старший брат с еще…
Синопсис фильмаПосле 12 лет разлуки Луи возвращается домой, где его встречают эксцентричная маман, насмешливая и ранимая сестра и вспыльчивый старший брат с женой. У каждого накопилось порядком обид и чаяний — Луи не может их разочаровать.
Возрастное ограничение: 18+ Сюжет фильма Феи: Легенда о чудовище
Перед вами новый фильм молодого и очень известного канадца, снявшего картины «И всё же Лоранс», «Мамочка» и «Воображаемая любовь», Ксавье Долана – «Это всего лишь конец света». Картина получила на Каннском кинофестивале «Гран-при жюри» и была неоднозначно воспринята критиками. В главных ролях снялись самые узнаваемые французские актёры: Натали Бай («Мой сын для меня», «Распутницы»), Венсан Кассель («Мой король», «Багровые реки»), Гаспар Ульель («Ганнибал: Восхождение»), Марион Котийяр («Жизнь в розовом цвете») и Леа Сейду («Жизнь Адель»).
Фильм Это всего лишь конец света на сайте Киноафиша
Фильм «Это всего лишь конец света» расскажет об одном дне из жизни простой французской семьи. Младший сын Луи, ставший известным писателем, возвращается в отчий дом, чтобы сообщить печальную новость о том, что он умирает. Однако прежде чем ему удастся раскрыть свою тайну, он узнает много интересного о каждом из членов семейства.
— Практически все актёры уже работали друг с другом: Гаспар Ульель и Венсан Кассель вместе играли в фильме «Братство волка», Марион Котияйр и Ульель в «Долгой помолвке», Котийяр и Сейду в картине «Полночь в Париже», также Сейду снималась с Ульелем в ленте «Сен-Лоран. Стиль – это я» и с Касселем в «Красавице и Чудовище»
— Это второй фильм Ксавье Долана, в основу которого легла пьеса. Написал её Жан-Люк Лагарс. До этого была картина «Том на ферме»
— «Это всего лишь конец света» стал первым в карьере Долана фильмом, где снялись исключительно французские исполнители. Прежде у него играли канадцы
— Натали Бай снималась в ленте Долана «И всё же Лоранс»
— «Это всего лишь конец света» является третьим фильмом Ксавье Долана, в котором он не исполнил главную роль
Знаете что-то интересное о фильме или нашли неточность?
Сообщите нам
