Что не так с экранизацией «Щегла» — Статьи на КиноПоиске
Через несколько дней после премьеры в Торонто в России вышел «Щегол» — экранизация знаменитого «романа с картиной», охватывающего десятилетия жизни героя, не имеющего никаких особых примет, кроме близорукости — Тео Декера. В результате взрыва в нью-йоркском Метрополитен-музее 13-летний Тео потерял маму. Из разрушенного здания он вышел с загадочным кольцом, которое дал ему умирающий посетитель, и картиной Карла Фабрициуса «Щегол». Хроника следующего десятилетия: жизнь в семье одноклассника Энди Барбура; знакомство с антикваром Хоби, промышляющим искусными подделками, и рыжеволосой девочкой Пиппой; переезд к отцу в Лас-Вегас; дружба с украинцем Борисом; возвращение в Нью-Йорк, новая любовь, тяжелая наркозависимость и, самое главное, пропажа и поиски бесценной картины.
Фильм, которому заочно предсказывали сразу несколько номинаций на «Оскар», вызвал у первых зрителей недоумение, критики встретили его разгромными рецензиями. Но почему?
Это аккуратный пересказ романа и только
Первые подозрения закрались еще осенью 2017-го, когда выяснилось, из-за чего на самом деле Донна Тартт уволила своего агента Аманду Урбан, которая выторговала ей солидные 3 миллиона долларов за права на экранизацию. Оказалось, что по контракту писательница не могла сама написать сценарий и продюсировать будущий фильм. В итоге адаптацией «Щегла» единолично занимался Питер Строхан («Шпион, выйди вон!», «Волчий зал»), который подошел к задаче максимально прагматично: он попытался уместить 800 страниц плотного текста в приемлемый для мультиплекса хронометраж. Получилось почтительное переложение современной классики на два с половиной часа; никаких героев по пути не потеряли, в сюжете не запутались, до финала более-менее счастливо добрались, но передать чувство времени (бесконечно медленного в лас-вегасских главах, стремительного в Нью-Йорке, болезненного в Амстердаме) не удалось вовсе. При всем разнообразии экранного действия (наркотический приход, разговоры об антиквариате, любовное томление) фильм кажется монотонным и одновременно скомканным. Обидно, что Warner Bros. пожадничала и не решилась выпустить мини-сериал. «Гарри Поттера» (важный литературный референс «Щегла»), экранизированного по совпадению этой студией, ругали за то же самое.
Неудачное кастинговое решение
Главный герой романа Тео Декер теряет маму на первых тридцати страницах. Пережитая в детстве трагедия так и останется центральным событием его жизни, в которой еще будет большая дружба, торговля поддельной чиппендейловской мебелью, тяжелая зависимость от веществ, неудачная помолвка, неразделенная любовь и, конечно, та самая картина Фабрициуса, украденная из музея. Отсутствие ярких личных черт позволяет читателю легко примерить на себя этот образ, а вот исполнителю, напротив, создает дополнительные трудности — как сыграть человека без свойств, чтобы за его приключениями было интересно следить? И если у юного артиста Оакса Фигли (13-летний Тео) это, скорее, получилось, то Энсел Элгорт (Тео в молодости) в роль не попал совсем: костюм сидит, но травма не чувствуется.
Актеры постарше играют увереннее, но как-то бескрыло. Сколько таких гранд-дам в фильмографии Николь Кидман (временная опекунша Тео миссис Барбур)? Когда Люк Уилсон (отец Тео) в последний раз изображал приличного человека, а не проходимца? Может ли наконец чем-то удивить Джеффри Райт (бесконечно привязанный к вещам антиквар Хоби)? На их фоне неожиданно свежо выглядят Сара Полсон (приторговывающая наркотиками пассия отца Тео) и — действительно сюрприз — Финн Вулфард, которому досталась роль юного Бориса, друга Тео. Он удивительно точно нашел тяжелый восточноевропейский акцент, бурную жестикуляцию и скучающе-настороженное выражение лица; у Анайрина Барнарда (Борис-мафиози) получилось грубее.
Фильм снят одним из лучших операторов, но это совершенно не чувствуется
Семидесятилетний Роджер Дикинс, работавший с братьями Коэн, Дени Вильнёвом и Сэмом Мендесом, в последние годы снимает все реже. Очевидно, сказывается преклонный возраст. Нарядный, разворачивающийся в разных климатических поясах «Щегол» мог стать его бенефисом, если бы режиссер Джон Краули («Бруклин») так не форсировал действие. В этом фильме много бестолковой кинетической энергии: раз в полчаса распираемый от обиды, злости или страха Тео куда-то бежит. Любимый (и, кажется, единственный) прием монтажера Келли Диксон — растворение одного кадра в другом. Все эмоциональные сцены предсказуемо связаны с водой (слезы под дождем, многозначительные плавания в бассейне и выныривание из ванны). Оригинальный «Щегол», может, и пытается воскресить традицию диккенсовского романа, но совершенно непонятно, зачем, перенося его на экран, пользоваться таким заскорузлым киноязыком.
В «Щегле» слишком много музыки
Впрочем, как и в миллионе других фильмов. Но, если серьезно, надрывная симфоническая тема, сопровождающая героя по городам и весям, и сразу две иллюстративные песни Radiohead в течение двадцати минут (особенно вульгарно звучит «Everything in Its Right Place», когда Тео узнает трагическое известие) — это слишком густо и почти неуважительно к зрителю. Что мы, не понимаем, какие в данный момент испытывать эмоции? Навязчивый музыкальный рефрен, похоже, выполняет ту же роль, что и эпиграфы в романе Тартт, все более и более лобовые от главы к главе. И тут мы подходим к главной (и нелестной к первоисточнику) претензии.
Фильм только усиливает слабые места книги
С какими чувствами читатель закрывал роман пулитцеровской лауреатки, про который было написано столько патетических слов («возвращение большой литературы», «контратака сюжетной прозы», «явление великой писательницы»)? Тут приходится говорить только за себя: дефибрилляция высокой традиции — дело благородное, но не очень понятно, зачем эта книга написана. В романе есть программные монологи о разнице между подделкой и оригиналом (которая, по мнению Хоби, на каком-то уровне становится несущественной; кажется, автор согласна), и чувствуется упоение Тартт предметным миром, отдающее, сказать по совести, мещанской зачарованностью всем винтажным. Писательница с утомительной обстоятельностью описывает содержимое шкафов, интерьеры и одежду персонажей. Краули тоже останавливает наше внимание тем, что носят герои (строгие платья Барбура, свитера Тео, черные брюки Бориса) и чем пользуются в быту. Страшно сказать, самая эротическая сцена фильма разворачивается в мастерской, когда Хоби с эротическим мурчанием водит ладонью Тео по отреставрированном стулу.
Не то чтобы у крупного писателя непременно должна быть собственная идеология. В набоковской триаде «рассказчик, волшебник, учитель» последнее амплуа важно меньше прочих, но максимы вроде «вещи долговечнее людей» звучат как-то совсем неамбициозно. В фильме тривиальное «Жизнь коротка, искусство вечно» формально уравновешено репликой мамы Тео, которая незадолго до смерти показала сыну, что на картинах великих мастеров тоже можно обнаружить следы тления и распада; утешительная диалектика налицо. И все-таки едва ли иллюстрация нехитрых соображений об отношениях жизни и искусства может всерьез увлечь и растрогать. «Щегла» есть за что любить, но те несколько десятков страниц поразительной мощи, которые навсегда остаются в памяти, не имеют к центральной коллизии никакого отношения. В этом отношении фильм Краули — дагерротип дагерротипа; цитируя оригинал, совсем не та вещь, которую можно использовать как залог, проводя противозаконные операции. Что поделать, не всякая птица долетит до голливудского театра «Долби», где традиционно проводится оскаровская церемония.
www.kinopoisk.ru
25 главных фильмов осени 2019 года — Статьи на КиноПоиске
Чтобы сэкономить, используйте наш абонемент КиноПоиск Go. Он действует во всех кинотеатрах, где доступна покупка билетов на КиноПоиске.
«Оно 2»
5 сентября
«Клуб неудачников» возвращается в городок Дерри 27 лет спустя. Тогда дети будто бы победили инфернального клоуна Пеннивайза. Однако зло все еще живо, поэтому повзрослевшие лузеры снова столкнутся с забытыми страхами и дадут им отпор. Два года назад режиссер Андрес Мускетти экранизировал первую часть знаменитого романа Стивена Кинга и создал, возможно, самый успешный хоррор в истории. Теперь настало время продолжения. Повзрослевших героев сыграли звезды вроде Джессики Честейн и Джеймса МакЭвоя.
«Одесса»
5 сентября
Новый фильм Валерия Тодоровского — еще одно вслед за «Оттепелью» ностальгическое воспоминание об ушедшей эпохе. Большая еврейская семья собирается в Одессе летом 1970-го. Внезапно объявленный холерный карантин накаляет обстановку: герои задумываются о собственной жизни, а внутрисемейные конфликты обретают новую силу. Вдохновленный детскими воспоминаниями фильм Тодоровского открывал последний «Кинотавр» (подробнее о нем мы рассказывали здесь). Смотреть его стоит хотя бы ради ярких актерских работ. «Одесса» собрала большое количество звезд: как популярных сейчас актеров авторского и зрительского кино (Евгений Цыганов, Ксения Раппопорт, Евгения Брик), так и уже настоящих мэтров, которые, правда, уже не так часто появляются на экранах (Леонид Ярмольник, Ирина Розанова).
«Щегол»
12 сентября
13-летний Теодор Деккер чудом выжил во время взрыва в Метрополитен-музее, потерял мать, но случайно стал обладателем картины с маленькой птичкой — шедевра голландского живописца Фабрициуса. В честь нее и назван нашумевший роман Донны Тартт — самое яркое литературное событие 2014 года, за которое писательница удостоилась Пулитцеровской премии. Главного героя фильма сыграл Энсел Элгорт («Малыш на драйве»), в ролях второго плана — Николь Кидман и Сара Полсон, постановщиком стал Джон Краули («Бруклин»), а сценарий адаптировал Питер Строхан («Шпион, выйди вон!»). Посмотрим, какие сюжетные линии этого многоуровневого романа-сериала об опыте взросления, преодоления смерти и теневой стороны мира искусства смогла вобрать в себя долгожданная экранизация.
«Зеровилль»
19 сентября
Странноватый студент-архитектор (на выбритой голове — татуировка с Монтгомери Клифтом и Элизабет Тейлор) отправляется покорять Голливуд. Здесь он осваивает профессию монтажера и все глубже погружается в мир, полный секса, наркотиков и безумия. Главного героя сыграл Джеймс Франко, он же и поставил эту синефильскую экранизацию романа Стива Эриксона. «Зеровилль» был снят еще несколько лет назад, но не мог дойти до проката из-за проблем с правами на дистрибьюцию, которые разрешились только в этом году.
«Рэмбо: Последняя кровь»
19 сентября
Ветеран вьетнамской войны уходит на пенсию. На ранчо отца в Аризоне он объезжает лошадей, а в свободное время попивает в местном баре. Но покой ему только снится. Когда дочь близкой подруги бесследно пропадает, Рэмбо отправляется в Мексику, где вступает в противостояние с криминальным синдикатом. Очередной фильм про Рэмбо равняется на «Логана» и «Непрощенного», но не стоит ждать завершения истории культового героя. Сильвестр Сталлоне уже заявил, что был бы не против и дальше играть главного персонажа в своей карьере.
«Yesterday»
19 сентября
Представьте себе мир, из которого исчезли упоминания о группе The Beatles. В такой альтернативной реальности в результате блэкаута оказывается музыкант-лузер Джек Малик. Кажется, песни ливерпульской четверки помнит он один. Тогда Джек решает выдать их хиты за свои и добивается невиданной популярности. Но внезапная слава ставит под угрозу отношения с Элли (Лили Джеймс), давней воздыхательницей, которая всегда верила в его талант. Остроумный сценарий Ричарда Кёртиса («Реальная любовь») на большой экран перенес Дэнни Бойл (мастер рассказывать об историях успеха — «Стив Джобс», «Миллионер из трущоб»), и у него получилась трогательная и истинно британская романтическая комедия, уже ставшая на родине большим кассовым хитом.
«С любовью, Антоша»
23 сентября
Три года назад Антон Ельчин трагически погиб в результате несчастного случая. Этой зимой на «Сандэнсе» показали документальный фильм, посвященный жизни актера. В нем рассказывается о его борьбе с муковисцидозом, отношениях с родителями, карьерных планах и мечтах. Коллеги и друзья Ельчина — Джей Джей Абрамс, Дженнифер Лоуренс, Кристен Стюарт — рассказывают о покойном с нежностью, а закадровый голос принадлежит Николасу Кейджу.
«К звездам»
23 сентября
Джеймс Грэй, бытописатель жизни русско-еврейского комьюнити Брайтон-Бич («Маленькая Одесса»), переключился на большое коммерческое кино. В этой космической драме, сочиненной под явным влиянием «Сердца тьмы» Джозефа Конрада или, если угодно, «Апокалипсиса сегодня» (представьте, что дело происходит не в Индокитае, а на краю Солнечной системы, и полковник Курц — папа капитана Уилларда), Брэд Питт играет астронавта будущего, который отправляется в путешествие к Плутону. Надо отыскать отца-исследователя, пропавшего там много лет назад. Возможно, он сможет дать ключ к тому, как спасти Землю от неминуемой катастрофы (которую сам, кажется, и подстроил). Подробнее о фильме мы рассказывали после его премьеры на Венецианском кинофестивале.
«Джокер»
3 октября
Клоун-неудачник Артур Флек присматривает за больной мамой в Готэм-Сити и постепенно сходит с ума. Город поражен коррупцией, мечта стать топовым стендап-комиком рассыпается в прах, и заходящийся неконтролируемым смехом Артур Флек постепенно превращается в Джокера. Режиссер Тодд Филлипс («Мальчишник в Вегасе») взялся за культового антигероя из вселенной DC, наплевав на канон, и снял реалистичную и серьезную драму, которая вполне может заткнуть за пояс трилогию Нолана. Ближайший ориентир — фильмы Мартина Скорсезе вроде «Таксиста» и «Короля комедии» (из этих фильмов взяты даже некоторые сцены и элементы сюжета). В главной роли — Хоакин Феникс, который выдает потрясающий перформанс и просто напрашивается на «Оскар». Подробнее о «Джокере» — в нашем обзоре из Венеции.
«Дождливый день в Нью-Йорке»
10 октября
Молодая пара проводит уик-энд в Нью-Йорке. Парень мечтает показать своей аризонской девушке родной Манхэттен, но обстоятельства играют против них: он встречает свою бывшую, а она с головой уходит в кинотусовку. Обычно Вуди Аллен выпускает по фильму в год, но в 2017 году на волне движения #MeToo вокруг его персоны вновь разгорелся скандал, связанный с делом 25-летней давности. Amazon отказался выпускать и продвигать «Дождливый день в Нью-Йорке», поэтому в американский прокат фильм не попадет. Зато российские фанаты смогут посмотреть очередную алленовскую историю, в которой сыграли Тимоти Шаламе, Эль Фаннинг, Ребекка Холл, Джуд Лоу и Селена Гомес.
«Текст»
17 октября
Молодой парень Илья Горюнов выходит из тюрьмы. Семь лет назад, в тот злополучный вечер, когда он не послушал маму и повел девушку в клуб, молодой полицейский-пижон (Иван Янковский) подкинул ему наркотики. Просто так, просто потому, что мог. Теперь самое время отомстить обидчику. Забрав телефон негодяя, Горюнов начинает переписываться с его коллегами и девушкой, примеряет на себя его личность и меняет судьбы еще недавно чужих ему людей. Главную роль в экранизации одноименного романа Дмитрия Глуховского сыграл Александр Петров. Многие заметили, как сюжет «Текста» напоминает о недавнем деле Ивана Голунова (схожи даже имена!), а режиссером фильма выступил Клим Шипенко, одноклассник журналиста-расследователя.
«Zомбилэнд: Контрольный выстрел»
24 октября
Спустя 10 лет на экраны выходит сиквел культовой хоррор-комедии. Все старые герои по-прежнему на месте и работают в одной связке, вот только сплоченная четверка может распасться из-за внутренних неурядиц. А зомби тем временем эволюционировали и стали еще опаснее. Фанаты должны быть довольны: создатели оригинального «Добро пожаловать в Zомбилэнд» (режиссер — Рубен Фляйшер) усилили команду, пригласив Розарио Доусон, Зои Дойч, Люка Уилсона и Дэна Эйкройда.
«Арахисовый сокол»
24 октября
Молодой парень с синдромом Дауна сбегает из больницы навстречу своей мечте — Зак больше всего на свете хочет стать рестлером. В своем путешествии он обретет верного друга, переживет множество приключений и поймет, что такое настоящая свободная жизнь. Американская инди-драма собрала впечатляющий актерский состав: Дакота Джонсон, Шайа ЛаБаф, Брюс Дерн, а в главной роли — новичок Зак Готтзаген, актер с синдромом Дауна. «Арахисовый сокол» переносит истории Марка Твена в современные обстоятельства. Критики от этого незамысловатого, но искреннего эксперимента остались в восторге. Фильм стал фаворитом зрительских симпатий на фестивале South by Southwest.
«Портрет девушки в огне»
24 октября
Франция, конец XVIII века. Художница Марианна получает заказ: нужно написать свадебный портрет невесты, но без ее ведома. Модель Элоиза отправляется с художницей в небольшое чувственное путешествие. За несколько дней девушки исследуют свою сексуальность, пробуют наркотики и познают свободу. Фильм француженки Селин Скьяммы получил на Каннском кинофестивале сразу две награды — жюри отметило сценарий и вручило приз за освещение ЛГБТ-темы. «Портрет девушки в огне» выглядит достаточно смелым экспериментом, который помещает фем-проблематику в достаточно далекое и глубоко патриархальное прошлое. Подробнее о картине мы писали в нашем обзоре фестиваля.
«Сторож»
24 октября
www.kinopoisk.ru
«Щегол» показал худший старт — Новости на КиноПоиске
В тексте указаны сборы в США и Канаде с 13 по 15 сентября 2019 года. Данные предварительные и могут измениться.
Билеты на фильмы, которые выйдут или уже идут в российском прокате, можно купить, нажав на соответствующий значок на карточке ленты. Чтобы не пропустить дату премьеры, нажмите «Буду смотреть».
1. «Оно 2» (2-я неделя), 40,7 млн долларов (-55,3%), 4570 кинотеатров
Злой клоун, придуманный Стивеном Кингом и воплощенный на экране усилиями Билла Скарсгарда и производственными мощностями студии Warner Bros., вторую неделю подряд — на вершине проката. Результат «Оно 2» заметно снизился по сравнению с цифрами первой недели (больше, чем наполовину), но для хорроров такое падение является обычным делом, даже если он настолько дорогой и престижный.
За десять дней проката Пеннивайз продал билетов на 153 млн долларов, а во всем мире сборы достигли 323 миллионов. Это значит, что первый и второй фильм в совокупности заработали уже больше миллиарда.
2. «Стриптизерши» (1-я неделя), 33,2 млн долларов, 3250 кинотеатров
Сенсация недели — «Стриптизерши», криминальная драма с Дженнифер Лопез о танцовщицах из дорогого клуба, по которым ударил кризис 2008 года. Женщины придумывают, как нажиться на своих богатых клиентах, работающих на Уолл-стрит. Авантюрная история основана на реальных событиях: сценарий написан по мотивам репортажа из журнала New Yorker. Поэтому на самой студии STX проект нескромно сравнивают с «Волком с Уолл-стрит» Мартина Скорсезе.
Фильм Лорин Скафарии (известна больше всего благодаря комедиеи «Ищу друга на конец света») вышел в прокат на волне успеха в Торонто. На канадском фестивале «Стриптизерши» заработали восторженные отзывы прессы (88% на Rotten Tomatoes), и уже идут разговоры о том, что Лопез получит номинацию на «Оскар» (хотя выводы делать пока рановато). У актрисы давно не было больших хитов, а настолько больших не было никогда: «Стриптизерши» — лучший старт в ее карьере. Предыдущий рекорд — «Если свекровь — монстр…» — был в 2005 году и собрал на 10 миллионов меньше.
Чем еще замечателен успех картины? Во-первых, это редкий пример оригинального жанрового кино для взрослых, которое хорошо себя чувствует в прокате. В эпоху Netflix, с одной стороны, и супергероев — с другой, оно — исчезающий вид. В этом году было всего несколько примеров таких фильмов, которые имели бы успех в прокате, и в их числе — другой релиз STX «1+1: Голливудская история», собравший больше 100 млн долларов. STX — студия из числа так называемых «мини-мейджоров», она существует всего пять лет, но уже стала одним из лидеров своего сегмента шоу-бизнеса.
Много пишут о том, что «Стриптизерши» — триумф женского кино. Хорошие сборы были, например, год назад и у другого криминального сюжета — «8 подруг Оушена», но тот фильм был поставлен мужчиной (Гэри Россом), а в «Стриптизершах» — все как полагается: женщины составляют основу съемочной группы, не говоря уже о сюжете. Неудивительно, что среди зрителей первого уик-энда мужчин было всего лишь примерно треть. Интересно еще и то, что фильм «переломил» одну жанровую тенденцию: кино о стриптизе, как правило, много не собирает. В этом смысле «Стриптизерши» для своего жанра стали примерно тем же, что «Пираты Карибского моря» — для фильмов о морских приключениях. Посмотрим, что будет дальше.
3. «Падение ангела» (4-я неделя), 4,4 млн долларов (-26,5%), 3076 кинотеатров (-153)
Агент секретной службы Майк Бэннинг, в третий раз оказавшийся в опасности, уже четвертую неделю держит «Падение ангела» в первой тройке и продолжает собирать больше, чем со своим же предыдущим фильмом. У боевика с Джерардом Батлером сейчас 60 миллионов сборов в Америке.
4. «Хорошие мальчики» (5-я неделя), 4,3 млн долларов (-22,3%), 2736 кинотеатров (-457)
Еще один фильм для мальчиков, но менее агрессивный, занял четвертую строчку. У комедии о подростках — 73 миллиона в США и Канаде, и она уже месяц держится в верхней половине списка.
5. «Король Лев» (9-я неделя), 3,6 млн долларов (-17,8%), 2365 кинотеатров (-245)
«Король Лев», в свою очередь, идет в кинотеатрах уже почти два месяца. На минувшей неделе он обошел «Изгоя-один» в рейтинге самых кассовых голливудских фильмов в истории и теперь совсем немного отстает от «Темного рыцаря» (на 11-м месте). Ремейк классического мультфильма собрал в Америке почти 534 млн долларов, а в мире — 1,616 миллиарда.
6. «Форсаж: Хоббс и Шоу» (7-я неделя), 2,77 млн долларов (-27,3%), 2050 кинотеатров (-249)
В рейтинге «Форсажей» «Хоббс и Шоу» закрепились на пятом месте из девяти, где, очевидно, и останутся. Фильм собрал в Америке 168 миллионов — на 40 миллионов меньше, чем «Форсаж 5».
7. «Победитель» (4-я неделя), 2,74 млн долларов (-26,3%), 2393 кинотеатра (+140)
В нише консервативного кино продолжает побеждать фильм Алекса Кендрика, религиозно-спортивная драма, выпущенная компанией Sony. Дистрибьютеры «Победителя» осторожно расширяют прокат, и пока получается успешно.
8. «Щегол» (1-я неделя), 2,6 млн долларов, 2542 кинотеатра
«Щегол» не взлетел. Бестселлер Донны Тартт, детективный роман взросления в диккенсовском духе, вышел в 2013 году, а права на экранизацию компания Warner Bros. приобрела уже на следующий год. На главную женскую роль пригласили Николь Кидман, режиссером был назначен Джон Краули, постановщик номинированного на три «Оскара» «Бруклина», оператором — Роджер Дикинс, один из лучших профессионалов Голливуда. Но не сработало: 800-страничный роман не поместился в два с половиной часа хронометража, критики разгромили фильм за недоработанных героев и слишком медленный ритм. Как и «Стриптизерш», «Щегла» показали в Торонто, но на Rotten Tomatoes он набрал всего лишь 25% рейтинга. И несмотря на Пулитцеровскую премию первоисточника, немногие зрители сочли необходимым пойти на «Щегла» в кино. 2,6 млн долларов в первый уик-энд — один из худших результатов для фильма в широком прокате за последние годы. При бюджете в 45 миллионов это настоящая катастрофа — далеко не первая в этом году для Warner Bros. Хорошо, что у них есть «Оно».
9. «Арахисовый сокол» (6-я неделя), 1,92 млн долларов (-9,8%), 1490 кинотеатров (+180)
Как и предполагалось, добрая независимая драма с Шайей ЛаБафом еще немного расширила прокат, что позволило ей потерять меньше 10% сборов от прошлой недели. Всего у фильма сейчас 15 миллионов долларов.
10. «Дора и Затерянный город» (6-я неделя), 1,85 млн долларов (-21,1%), 1348 кинотеатров (-440)
Мы каждый раз прощаемся с «Дорой…», но она все никак не покинет первую десятку. Уже шестую неделю приключенческий фильм Paramount находится в топе, причем нельзя сказать, что это превратило его в прибыльный релиз. При бюджете в 49 млн долларов, не считая расходов на рекламу, у «Доры…» 56 миллионов в Америке и еще 33 миллиона в мире — этого недостаточно, чтобы выйти на окупаемость.
На следующей неделе в американских кинотеатрах выходит сразу несколько больших релизов. За деньги зрителей будут бороться космическая одиссея «К звездам», «Рэмбо: Последняя кровь» и киноверсия «Аббатства Даунтон». Фильм про английских аристократов уже вышел в самой Британии, где находится на первом месте национального бокс-офиса.
www.kinopoisk.ru
Рецензия на фильм Щегол от Станислава Зельвенского
Станислав Зельвенский — об экранизации «Щегла», которая разочаровала и тех, кто читал книгу, и тех, кто просто ждал большое оскаровское кино.
Нью-йоркский подросток по имени Теодор Декер (Оукс Фегли, потом Энсел Элгорт) идет с мамой на выставку европейской живописи. В музее гремит взрыв, мама погибает, Тео, сам не вполне понимая зачем, забирает из развалин небольшую картину «Щегол» — шедевр трехсотлетней давности голландца Карела Фабрициуса.
Мальчика соглашается временно приютить многодетное аристократическое семейство его одноклассника, миссис Барбур (Николь Кидман) некоторым образом заменяет ему мать. Фигурой отца же становится антиквар-отшельник Хобарт (Джеффри Райт), к которому Тео выводит ниточка из музейного теракта; в его мастерской он знакомится с рыжеволосой девочкой (Эмили Лоренс, потом Эшли Каммингс) и влюбляется в нее навсегда. Вскоре появляется и настоящий отец (Люк Уилсон), актер-неудачник, алкоголик и игрок, нынче проживающий с легкомысленной подругой (Сара Полсон) на окраине Лас-Вегаса. Там Тео встретит еще одного важного в его жизни человека — русскоязычного тинейджера Бориса (Финн Вольфхард, потом Анайрин Барнард), обаятельного, но уже готового пойти по дурной дорожке.
Русский трейлер «Щегла» под песню The National
Экранизация «Щегла» Донны Тартт, одного из самых шумных романов подходящего к концу десятилетия, — дорогой, добротный, уважительный к первоисточнику фильм, который не понравится, вероятно, никому. Армия поклонников книги — как это обычно бывает, скептически настроенная уже на уровне кастинга, — найдет тысячу поводов, и справедливых, и не очень, утвердиться в своем скепсисе. Зрители, роман не читавшие, и вовсе не поймут, из‑за чего весь сыр-бор. Приключения Тео пересказаны очень неторопливо: два с половиной часа в расслабленном темпе — но на самом-то деле наспех; и когда амстердамский финал разыграется так, как разыграется, люди вправе будут спросить, куда же провалилось обещанное им увлекательное действие.
Что касается кастинга, то в нем куда больше попаданий, чем неудач. Кидман, разумеется, и во сне может идеально перевоплощаться в таких героинь (возможно, во сне даже лучше) — ледяных леди, скрывающих тепло и драму за безупречным фасадом. Джеффри Райт — отличный; другое дело, что Хоби и в книге слегка игрушечный, но здесь получился еще более плюшевым и одномерным. Люк Уилсон — в десятку. Девушки — без сенсаций, но в порядке. Борис, самый эксцентричный персонаж романа, которого играет сперва мальчик из «Очень странных дел» и «Оно», а потом — некий валлиец (у обоих имена как из классного журнала Хогвартса) — неочевидное, но смешное и, в общем, скорее, сработавшее решение. Сцены в Лас-Вегасе выбиваются из фильма, но эта передышка не лишняя.
А вот Энсел Элгорт — действительно, не очень. Он, как мы знаем из «Малыша на драйве», хорошо изображает сдержанность, но она у него пустая: надлом, скорбь, конфликт в этих глазах не разглядеть, даже когда точно знаешь, что они там есть. В книге понять Тео нам помогали сотни страниц монолога: здесь актер должен был выйти и показать — и оказался к этому не готов не по своей вине, а просто, кажется, от природы. Юному Фегли (который, конечно, не будет таким смазливым, когда вырастет) это, кстати, удается куда лучше. Элгорт же с его костюмчиками и таблеточками выглядит в финальной части не запутавшимся наркоманом, чья и без того трагическая жизнь несется под откос, а слегка споткнувшимся испорченным яппи.
Еще один очевидный проигравший — собственно, «Щегол», птичка. Картина Фабрициуса по-прежнему находится в центре истории («Все остальное — до или после», — уточняет бесстрастный закадровый голос героя), но что она там делает — не всегда понятно. Лишившись, опять же, многих десятков посвященных ему страниц, полотно потеряло всякое значение, кроме поверхностно символического, и всякую ценность: разжеванная в концовке метафора, к которой мальчик отчего‑то прикипел.
© Каро-Премьер
Режиссер и сценарист, оба с театральным опытом: ирландец Джон Краули, прекрасно перенесший на экран роман «Бруклин», и британец Питер Строхан («Шпион, выйди вон!», «Снеговик») — формально весьма ловко справились с непосильной задачей утрамбовать такой кирпич текста не в мини-сериал (как многим хотелось), а в полный метр: крышка закрывается, ничего не торчит. Но этот багаж никуда не едет. Литературное кино в самом плоском смысле этого определения — даже в моменты вдохновения «Щегол» не позволяет себе увлечься и поискать собственный путь, ни на секунду не дает забыть, что это всего лишь робкое исполнение чужих инструкций.
Флешбэки громоздятся на флешбэки, великий оператор Роджер Дикинс снимает танец пылинок в воздухе (дотанцевавший аж до трейлера), фортепиано переходит в Radiohead. В Нью-Йорке — антикварная мебель, сложные лица и недо-Диккенс, в Неваде — закаты, бассейны и янг-эдалт-трагикомедия, в Амстердаме — снег, художественный беспорядок в гостиничном номере и неслучившийся триллер. Музей — символ вечности, о которую разбивается наша сиюминутность, сквозная тема многословного и порой неловкого, но захватывающего, глубокого, безусловно живого романа Тартт в фильме вдруг оказывается еще и жанром. Элегантный, вылизанный, полумертвый «Щегол» — не интерпретация книги, а посвященная ей временная выставка.
5 / 10
Оценка
Станислава Зельвенского
Рецензия на фильм «Щегол»
«Щегол» Донны Тартт – это восемьсот страниц текста. «Щегол» Джона Краули – это два с половиной часа экранного времени. Еще до премьеры фильма было понятно, что цифры не сходятся: объемный, растянутый на десятилетие, сложносочиненный сюжет со множеством персонажей и локаций просто нельзя уместить в такой скромный хронометраж. Но создатели картины все же решили попытаться.
Подросток Тео Декер (Оакс Фигли) гулял с мамой по нью-йоркскому Метрополитен-музею, когда в здании прогремел взрыв. Это был теракт. Мама погибла. Потрясенного мальчика забирает к себе семейство Барбуров во главе с рыжеволосой светской красавицей (Николь Кидман). Несмотря на ее теплое отношение, Тео так и не решается открыть ей свой секрет: в тот день из музея он унес кольцо, которое дал ему умирающий старик, и картину голландского художника Карела Фабрициуса «Щегол».
Кольцо приводит мальчика в дом антиквара (Джеффри Райт) и определяет его профессию. Взрослый Тео (Энсел Элгорт) занимается продажей старинной мебели и продолжает хранить свою тайну. Действие фильма скачет из настоящего в прошлое, постепенно раскрывая смотанную в клубок биографию героя. В ней, помимо теракта, будет много других драматических событий. Тео расстанется с Барбурами, встретится с отцом, когда-то ушедшим из семьи, обретет лучшего друга и потеряет большую любовь.
Права на экранизацию романа, получившего в 2014 году Пулитцеровскую премию, были проданы за внушительные три миллиона долларов. Однако сразу после этого Донна Тартт уволила ответственную за сделку литературную агентшу: выяснилось, что условия контракта лишают писательницу права участия в создании сценария и продюсировании фильма. Недовольство Тартт можно понять. «Щегол» — не из тех книг, которые оставляют кинематографистам пространство для альтернативных трактовок и импровизаций.
ЩеголЭто свойство романа сыграло с авторами фильма злую шутку. Трудно вспомнить другой такой случай, когда читавшие и не читавшие книгу зрители оказывались бы в настолько неравных условиях. Картина Краули прекрасно работает в качестве иллюстрации отдельных страниц «Щегла». Там, где между эпизодами теряется логическая связь, или там, где из повествования вдруг исчезают годы, читатели легко восстановят пропавшие элементы по памяти. А вот тем, кто с текстом незнаком, наверняка придется нелегко. Им надо будет как-то подстроиться под скачущий ритм и под странное течение времени, в котором персонажи проводят друг с другом по несколько экранных минут, а потом, встретившись вновь, ведут себя так, будто прожили рядом полжизни.
Кастинг (обычно одно из самых сильных мест голливудских экранизаций) тоже трудно признать удачным. Когда маленькому Тео в исполнении Оакса Фигли дают кличку «Поттер», кажется, что это не только из-за очков, но и из-за сходства его актерской игры с бесполезными потугами Дэниела Рэдклиффа в первых частях киносаги о мальчике-волшебнике. У обоих на все случаи – ровно два выражения лица, одно озабоченное, с наморщенным лбом, а другое радостное, со лбом разглаженным. Энсел Элгорт в роли повзрослевшего Тео почти ничего не добавляет к этой картине, его герою отчаянно не хватает того внутреннего надлома, описанию которого Тартт посвящает целые абзацы.
Провал становится совсем очевидным, когда в кадр врывается Финн Вулфард, актер из хоррора «Оно» и сериала «Очень странные дела». Он играет Бориса – эксцентричного одноклассника Тео, мальчика из Украины, который тоже потерял мать и вынужден странствовать по свету с пьющим отцом. Сцены с его участием – лучшие в фильме, и в них – о чудо – даже звучит почти сносный русский язык. Роль Бориса во взрослом возрасте исполняет Анайрин Барнард, звезда нолановского «Дюнкерка». Он легко и с блеском подхватывает тот же броский акцент, ту же развязную походку и ту же восточноевропейскую удаль, которую ни за что не спутаешь с обычной бойкостью.
Великий оператор Роджер Дикинс выстраивает композицию каждого кадра так тщательно, будто хочет посоревноваться в мастерстве с представителями золотого века голландской живописи. Можно только представить себе, как роскошно все это выглядело бы в формате сериала. В фильме же его камере явно не хватает пространства. Герои почти всегда (за исключением одного яркого пролета над окраинами Лас-Вегаса) заперты в четырех стенах, хотя в книге Тартт образ Нью-Йорка занимает такое же важное место, как в «Над пропастью во ржи» Сэлинджера или в «Манхэттене» Дос Пассоса. Сценарий сохраняет фрагменты из книжного текста, в которых Тео тоскует по родному городу и косвенно объясняется ему в любви, но никакого визуального воплощения его слова не получают. Весь Нью-Йорк сводится к материнской квартире, музейным залам, темным барам и антикварной лавке.
Главное же увечье, которое экранизация наносит книге и зрителям, касается хронологии. В романе события идут в прямой последовательности. В фильме они перепутаны. Обычно этот прием используется в лентах с детективной интригой – там, где надо держать публику в напряжении. Там, где ей предстоит самой разгадать какую-то загадку.
«Щегол» смонтирован так, будто это в первую очередь история о приключениях похищенной картины и будто то, где она окажется в финале, имеет решающее значение. В романе детективная составляющая тоже, безусловно, есть, но она отнюдь не ключевая. Сложное переплетение судеб и характеров, искусства и реальности волнует Тартт куда больше, чем одна конкретная нарисованная птичка. Там, где настоящий автор видит многослойный символ, подражатели видят только картонку и краски. В них экранный «Щегол» и утыкается носом на титрах, доказывая, что отечественная поговорка «смотрю в книгу – вижу фигу» работает не только в России.
Ксения Реутова
www.kinoafisha.info
Великая красота по-американски: рецензия на фильм «Щегол»
Маленький Теодор Деккер потерял мать в ужасном теракте — они вместе стояли и рассматривали картину «Щегол» Карела Фабрициуса как раз в тот момент, когда в музее Метрополитен раздались взрывы. Очнувшись среди обломков и человеческих тел, дезориентированный Теодор — по просьбе умирающего рядом антиквара Уэлти — забирает чудом уцелевшую картину с собой. На долгие годы она станет для него символом навсегда потерянного спокойствия и уюта: завёрнутый в старую газету бессмертный шедевр, который остальной мир считает уничтоженным.
Кадр из фильма «Щегол»
Повзрослевший Теодор превратится из забитого мальчишки в импозантного антикварного дельца (то есть встанет, по сути, на место покойного Уэлти). Но, отлично понимая культурное значение утраты «Щегла», так и не сможет смириться с утратой личной — и все равно будет держать картину вдали ото всех, в тёмном мелком гараже, куда он периодически приходит, чтобы дать волю внутренним демонам. Слишком много с ней связано боли, слишком много воспоминаний крутится вокруг ренессансного шедевра, чтобы так просто оторвать его от груди или хотя бы развернуть газетный свёрток. Взглянуть в глаза собственной травме, а не прятать её за толстой целлюлозной бронёй.
Кадр из фильма «Щегол»
Собственно, анамнезом давней травмы фильм и будет заниматься ближайшие два с половиной часа — время, которого одновременно слишком много и катастрофически недостаточно. Эпический размах романа Тартт и его громкий статус «современной американской классики», очевидно, давят на режиссёра Джона Краули, известного экранизацией куда менее размашистого «Бруклина». Чтобы уместить «Щегла» в формат кино, ему попросту не хватает радикальности — Краули, как примерный школьник на сочинении, подчиняется абсолютной диктатуре первоисточника. Проходится по верхам и старательно выводит сухие смыслы: вот немного про семью, про родительскую нелюбовь, про совесть, вот портрет нашего «героя нового времени», который никак не может перестать «казаться» и начать наконец-то «быть». И всё это — перечислением в один ряд, академически и безжизненно, без какой-либо попытки отрефлексировать написанное.
Кадр из фильма «Щегол»
И вроде нарративно всё на месте, и большие темы зафиксированы крупным шрифтом, но нет того самого размаха, эпического ощущения пространства и времени. «Щегол» — в мире которого, кажется, искусство так и не ушло дальше рококо, дети слушают Бетховена, а родители одержимо обвешивают дома старинными портретами, антикварными шкафами и прочим чиппендейлом — требует определённой созерцательности, неторопливости, это произведение, которому жизненно необходимо переводить дыхание и выбираться на свежий воздух (иначе оно становится слишком душным). Экранизация такого шанса не даёт — нагромождённые события здесь непрерывным каскадом следуют друг за другом. Доходит до смешного: в одной из сцен героиня Николь Кидман обсуждает с Теодором то, насколько близки они были с её сынишкой Энди, прямо не разлей вода. Вот только в фильме у них от силы три совместных сцены, в одной из которой они немножко вместе хихикают — вот и вся их великая дружба. Дружба, которую Краули поспешил оставить позади, чтобы рассказать, а что же там дальше.
Кадр из фильма «Щегол»
Герои «Щегла» вообще очень любят обсуждать друг с другом чувства вместо того, чтобы их, собственно, переживать. Отсюда, видимо, и бесконечные претензии западных критиков к Энселу Элгорту: мол, ходит парень с каменным лицом. Так а что ему остаётся делать, если все эмоции фильм проговаривает где-то за кадром, а его герою даёт лишь слабое эхо былых чувств и бесконечные внутренние монологи? Если уж хотите искать виноватых, подумайте над тем, кто в своём уме доверил адаптировать пулитцеровского лауреата человеку, который написал сценарий «Снеговика».
Потому что «Щегол»-фильм делает худшее, на что вообще способна экранизация, — заставляет выглядеть в невыгодном свете «Щегол»-книгу. Большой американский роман Донны Тартт представляется им как унылый сборник фрейдистских мотивировок, который слишком много о себе возомнил. Хотя максимум, на что он способен, — в миллиардный раз повторить то, что сложное детство ведёт к взрослым травмам и из маленьких жертв потом вырастают «люди сложной судьбы»©. И страдают, и страдают, и страдают — пока наконец не придёт экспрессивный русский и не отвезёт их в Амстердам.
www.film.ru
Почему не удалась долгожданная экранизация романа Тартт — Wonderzine
В книге Тартт есть объёмная глава о жизни Тео у отца — возможно, самая противоречивая, строго говоря, ключевая: оглушённый взрывом мальчик, прожив несколько месяцев в чужой семье, именно тут, в отвратительном мире мелочного, приземлённого, нечестного и ничем по сюжету не одухотворённого папаши, начинает слышать и видеть мир, превращается в того человека, которым ему дальше быть всю жизнь. Удалой украинский друг Борис, первые наркотики посреди пустого квартала новостроек в пустыне, семейные ссоры с печальным итогом. Несмотря на то что лишь к концу книги мы точно узнаём, что он тогда потерял в смысле физическом, нам хорошо ясно: на самом деле в тот момент он окончательно утратил возможность выбрать себе другую жизнь. Это момент-бездна, и ровно на его краю фильм Кроули малодушно сворачивает, перетасовывая далее сюжет в многочисленных флешбэках. Действие начинает скакать, пропуская куски и меняя фрагменты истории местами. Волшебство испаряется. Для чего продуманному и густому стилю повествования Тартт потребовалось делать такие уколы ботокса — загадка. Динамики рассказу это, парадоксальным образом, совсем не прибавило. Наоборот, снятый как набор в разной степени удачных глав одной истории, он только больше рассыпается на эти главы.
Неловкий каламбур, но главным художником тут оказывается не Диккенс, чей дух витает в растрёпанных локонах детских воспоминаний главного героя, выросшего из детства, как современность выросла из старинных романов. А Дикинс, Роджер, оператор «Щегла», а также фильмов Коэнов, «Скайфолла», «Дороги перемен», ремейка «Бегущего по лезвию», «Убийцы» Вильнёва и множества других работ, в которых виден редкий талант этого человека камерой добавлять фильму цельность и оживлять мир экрана. Именно Дикинс, окутывая происходящее пепельной дымкой, облагораживая палитру реальности до антикварных оттенков и то и дело отстраняя красоту человеческих лиц так, будто мы видим не людей, а написанные ими в голове собственные парадные портреты, осмысляет и собирает этот фильм своей камерой там, где он мельчает и пересыхает.
Особенно красиво оператор спасает уже упомянутые эпизоды бытия в Лос-Анджелесе. Бескрайний песчаный пейзаж, сизые дороги, заунывная дымка никому не нужной пустыни с домиками, у которых не горят окна и переполняются пластиковыми пакетами редкие мусорные контейнеры, — в кадре этот ландшафт намагничен такой многозначительной безысходностью, что вспоминаются аналогичные пейзажи из последнего сезона «Твин Пикса» и начинает потрескивать в голове злополучное инфернальное электричество. Вообще, это одни из самых удачных эпизодов, где сошлись главные удачные находки фильма: юный повеса Борис (звезда «Странных дел» Финн Вулфард), играющий отца Тео Люк Уилсон и замечательная Сара Полсон в роли его криминальной подружки с маленькой собачкой и в крошечном бикини.
www.wonderzine.com
