Наоми Кэмпбелл рассказала о дочери, чате супермоделей и желании снова стать матерью
На днях Наоми Кэмпбелл впервые показала свою дочь с обложки мартовского номера британского журнала Vogue. Теперь в сети появилось интервью топ-модели, в котором она рассказала о малышке, а также о дружбе с коллегами и том, что совсем не исключает вероятности еще раз стать матерью.
Одна из самых успешных моделей мира, 51-летняя Наоми Кэмпбелл, впервые став матерью в прошлом году, удивила общественность столь неожиданной новостью. Теперь в своем первом интервью на эту тему Наоми ответила на один из главных интересующих публику вопросов. Кэмпбелл не сказала, кто отец ребенка, не стала комментировать слухи о суррогатном материнстве, и даже не раскрыла тайну имени девятимесячной дочери, но заверила, что ребенок ее родной, а не приемный.
Я ее не удочерила, она мой ребенок, — сказала Наоми в интервью, а журналист уточнил, что остальные детали материнства модель приберегла для автобиографии, которую планирует написать.
Наоми не расстается с малышкой с момента ее рождения и, куда бы ни забросила ее профессиональная необходимость, ребенок всегда рядом с мамой. Кэмпбелл призналась, что характер у девочки ангельский.
Наоми Кэмпбелл с дочерьюМне повезло, что малышка любит путешествовать, как и я. Никаких хныканий при взлете или посадке. Она хорошая девочка: спит отлично, редко плачет, очень развита для своего возраста. Она только начала махать руками, это очень весело. Она много смеется. Почти говорит. Думаю, что начнет ходить до того, как научится ползать. У нее уже шесть зубов, — сказала Кэмпбелл в интервью.
Поговорили с моделью и о профессии. Оказалось, что несмотря на прошедшие годы, Наоми по-прежнему дружна с теми, с кем начинала свой путь на подиуме — с Синди Кроуфорд, Кристи Тарлингтон и Линдой Евангелистой. У подруг общий чат в мессенджере и они вместе работают над предстоящим документальным сериалом для Apple TV+ “Супермодели”. По словам модели, шоу будет о дружбе, карьере, женственности и материнстве.
Кстати, как говорит Наоми, подруги уже познакомились с ее дочерью: Кроуфорд видела девочку, когда той было несколько дней от роду, Тарлингтон навестила ребенка спустя две недели после рождения.
Вот только Евангелиста еще не видела дочку Наоми из-за проблем со здоровьем. Напомним, что Линда стала жертвой неудачной пластики и теперь борется с редкой болезнью — парадоксальной жировой гиперплазией. Наоми поддерживает подругу.
Она сильная женщина, и я думаю, что она очень смелая. Требуется много мужества, чтобы выйти и сказать ей правду. Я полностью поддерживаю ее, — говорит Наоми.
Главное в жизни Наоми сейчас ее дочь. Модель говорит, что наслаждается каждым моментом и смотрит на мир глазами маленькой девочки:
Я снова как ребенок. Я заново переживаю все детские радости, читаю детские стишки, играю и узнаю, как много в мире новых замечательных игрушек, о которых я даже мечтать не могла, — восторженно говорит модель.
При этом, отвечая на прямой вопрос журналиста, а хотела бы она еще детей, 51-летняя Наоми Кэмпбелл, улыбается и не исключает такой вероятности: “А почему бы и нет”.
Наоми Кэмпбелл: «Сейчас нам позволили говорить? Я никогда не молчала»
Супермодели 1990-х стали новыми героями последних лет — мало того, что они вновь выходят на подиумы и снимаются для рекламных кампаний и журнальных полос, историю их становления еще и подробно вспоминает Vogue, они сами продюсируют сериал о себе, а Наоми Кэмпбелл собирается писать мемуары. Об этом и многом другом модель рассказала Vogue US в cover story. Для обложки она снялась в белом тотал-луке Dior и с закрытыми глазами — и выглядела божественно (в прямом и переносном смысле).
Можно было бы подумать, что если это интервью с супермоделью, то обязательно будут истории про вечеринки с Кристи, Линдой и Синди, работу и дружбу с Аззедином Алайей и Джанни Версаче, первые обложки. Но нет — на первый план выходит тема семьи. Сложно придумать более актуальный угол для интервью во время пандемии, когда все стали больше проводить время со своими близкими и наконец осознали ценность этих моментов.
Разговор Наоми с журналисткой Афуа Хирш произошел спустя несколько дней после того, как модель потеряла бабушку.
Поддержать ее пришли мать и тети, которые всегда были рядом с ее самых ранних лет. «Теперь вы осознаете силу моей семьи. Вы понимаете мои корни», — говорит Кэмпбелл, оглядываясь на сильных и красивых темнокожих женщин за столом.
Ее собственной семьей стало молодое поколение моделей и дизайнеров с африканскими корнями, о которых она заботится почти как о родных детях. Адут Акеч и вовсе называет ее «мамой»: «Наоми — это моя семья, и так будет всегда. Она для меня кумир во всем». Также свою благодарность и почтение ей выражают Угбад Абди, Кеннет Изе и Тебе Магугу. Используя свой медийный потенциал, она помогла им стать видимыми на фэшн-орбите. Для того, чтобы делать мир лучше, она могла бы пойти в политику, но осознанно этого не сделала. «Президент Мандела всегда говорил мне держаться в стороне от политики. Одна из причин, почему он ушел со своего поста, в том… что в мире политики ты не можешь делать то, что действительно хочешь».
На вопрос, какой самый главный урок Наоми ей преподнесла, Акеч отвечает: «Держись своей точки зрения.
Никогда не изменяй себе». И в этом Наоми действительно нет равных. Она не стеснялась громких заявлений и спорных поступков, за некоторые из которых потом приходилось извиняться. Иконой ее нарекли другие, сама себя она называет work in progress. Другими словами — еще есть над чем работать. Но сделано уже очень много.
Наоми не только своим примером всем доказала, что можно быть успешной, будучи просто собой, и вырастила новое поколение моделей и дизайнеров. Она всегда открыто высказывалась на тему расизма и активно привлекала к этой теме внимание. Американские СМИ, по ее мнению, в этом контексте выступают более адекватно (видимо, потому что у них более сильна традиция освещать успехи темнокожих талантов), а к британским у нее до сих пор много вопросов. Наоми говорит, что проблема в том, что они вообще отрицают, что такая проблема есть, и поэтому никак не могут научиться быть «не-расистами». Возможно, это имела несчастье прочувствовать на себе и Меган Маркл.
Еще одна тема, которая роднит Наоми Кэмпбелл и герцогиню Сассекскую, — борьба за право вести частную жизнь.
Британская супермодель говорит, что была пионером в этом деле — и она действительно может похвастаться целым списком побед над таблоидами. Самым обсуждаемым кейсом была, пожалуй, тяжба с изданием Daily Mail, которое опубликовало снимок Наоми, выходящей из здания общества анонимных алкоголиков.
Во многом именно из-за того, что Кэмпбелл всегда занимала активную позицию по целому ряду вопросов, на нее в медиа повесили ярлык «сердитой темнокожей женщины». «Я из-за этого больше не переживаю. Сейчас нам позволили говорить? Я никогда не молчала», — комментирует модель.
Полностью интервью можно прочитать на сайте Vogue.com.
Фото: Vogue/ Instagram
Интервью Vogue Наоми Кэмпбелл: Материнство на ее собственных условиях
Наоми опаздывает. Тридцать четыре дня, два часа и 15 минут опоздания. Или, по крайней мере, именно тогда мы наконец-то встретимся после предложенной даты в прошлом году. Кроме того, я говорю «встречаться» в самом широком смысле. Она летит в Лондон из Катара — это единственный свободный час, который она могла найти в своей счастливой многолюдной и бурной жизни, — и мы полагаемся исключительно на силу его Wi-Fi, который, к сожалению, не простираться до возможностей видеозвонков.
Но в данном случае подробное описание внешности Наоми несколько излишне, спасибо Стивену Мейзелу. Наоми, потусторонняя, действительно выглядит так. Невероятно безупречная кожа, сенсационные волосы, невероятно отточенное тело. Богиня. Все еще. В 51.
Что не теряется на высоте около 40 000 футов, так это искрометность этой молодой матери, когда дело доходит до разговоров о ее девятимесячной дочери, которая сейчас с ней и, что удивительно, ведет себя тихо, как церковная мышь, в течение всего наш звонок. «Мне повезло, что мой малыш любит путешествовать так же, как и я — никаких хныканий при взлете и посадке», — с гордостью говорит она. «Она хорошая девочка: очень хорошо спит, почти никогда не плачет, и мне сказали, что она очень внимательна для своего возраста. Она только начала махать, и это весело. Она много смеется. Она почти разговаривает», — говорит она, добавляя: «Я думаю, что она может начать ходить раньше, чем ползать. И у нее уже шесть зубов». Какой-то ворчание через прорезывание зубов, значит? «Никто! Она солдат.
Боди из эластичного джерси и леггинсы из эластичного джерси, Burberry
Стивен МейзелСамый популярный
Наоми объявила о том, что станет матерью в Instagram в мае 2021 года, опубликовав сообщение об идеальных, восхитительных ножках ее дочери на ладони ее крошечной наманикюренной руки. Точные подробности о ее прибытии неизвестны. Когда ее спросили, не уточнит ли она, все, что она подтвердит, это: «Ее не удочерили — она мой ребенок». Остальные детали она приберегает для своей книги, которую ей еще только предстоит начать. Она также решила сохранить имя своей дочери в тайне. На самом деле, очень немногие даже знали, что она планирует отцовство: «Я могу пересчитать по пальцам одной руки количество людей, которые знали, что она у меня будет», — признается она. «Но она — самое большое благословение, которое я когда-либо мог себе представить.
Это лучшее, что я когда-либо делал».
Подпишитесь на британский Vogue
Эта связка чистой радости только что впервые появилась на обложке Vogue – не иначе как на обложке – и, что неудивительно, она была естественной. «Она любит свет. Она любознательна. Она смотрела на всех — она смотрит людям прямо в глаза и очень долго. Она все это принимала». Что удивительно, так это то, как нервничала Наоми на съемочной площадке с Мейзелом, одним из ее ближайших друзей и сотрудников, которого она знает с 16 лет. «Я всегда очень нервный и тихий, когда работаю со Стивеном. Я так сосредоточена на том, чтобы стать чем-то другим, чем-то новым в его глазах, чтобы понять его направление и присутствовать на сто процентов». Их дружба длится 35 лет. Они познакомились 19 декабря.86, в Нью-Йорке. «Я зашла в студию Apollo и подумала: «Вау, этот мужчина прекрасен», — вспоминает она. «Но он прекрасен внутри и снаружи. Он острый, непринужденный. Он мне как семья».
Кожаная куртка с декорированным поясом, Alexandre Vauthier.
Steven Meisel
Самые популярные
В этом сезоне, между Парижем, Миланом и Лондоном, Наоми участвовала в показах Versace, Alexander McQueen, Balmain и Lanvin. «Мне все еще нравится это, но это нервирует! Потому что мне 51 год, гуляю с девчонками, которым 18!» Она великодушна. Никто — но никто — не командует взлетно-посадочной полосой так, как Наоми, ни тогда, ни сейчас. Тогда было веселее? «Конечно! Потому что ты со своими девочками», — объясняет она, имея в виду Линду Евангелисту, Синди Кроуфорд и Кристи Терлингтон. «Здорово быть с этими молодыми людьми в моем возрасте, но я должен сказать, что на одном из шоу я подумал: «Давайте, девочки! Поднимите ноги! Почему ты так медленно идешь?» Я определенно чувствую, что мое время было более радостным. Мы улыбнулись.
Наоми, Линда, Синди, Кристи… сила этих четырех очаровательных, предприимчивых, генетически одаренных женщин превзошла моду. Их статус — их известность — был настолько впечатляющим, что их имена стали такими же громкими, если не больше, чем бренды-блокбастеры, для которых они были заказаны. «Это было невероятное время, — с любовью вспоминает она, — но мы много работали. И сколько бы ни менялись наряды, сколько бы ни выступали, мы никогда не говорили, что устали. Нам всем это нравилось, и мы поддерживали энергию друг друга. Мы делали восемь показов в день, а вечером шли праздновать с дизайнерами. Иногда я задаюсь вопросом, смогли бы модели сейчас не отставать от нас».
По прошествии более трех десятилетий она остается со всеми их большими друзьями. «Да, у нас есть групповой чат», — говорит она. Синди первой встретилась со своей дочерью, когда ей было всего несколько дней от роду, Кристи посетила ее, когда ей было меньше двух недель, а Линда еще не встретилась с ней, вероятно, занятая после того, как в сентябре прошлого года объявила о своем судебном иске в США о том, что процедура CoolSculpting Zeltiq, которая утверждает, что уменьшает жир, оставила ее «жестоко изуродованной».
Сейчас они работают над документальным сериалом The Supermodels для Apple TV+. Режиссер оскароносной Барбары Коппл расскажет об их правлении 1990-х годов. «Это о нашей жизни и времени вместе: нашей дружбе, карьере, нашей женственности, нашем материнстве». Вместе с Роном Ховардом все они являются исполнительными продюсерами проекта. «Как модели, у нас нет никаких прав на наше изображение, поэтому приятно быть партнерами в нашем наследии — и в наших собственных словах».
Самые популярные
Топ из джерси, джинсовые шорты и кожаные перчатки, Rick Owens
Стивен Мейзел
Наоми выросла в Стритэме, на юге Лондона, в окружении женщин. Ее мать, Валери Моррис-Кэмпбелл, была танцовщицей, выступавшей по всему миру, и поэтому она описывает свое воспитание как «общинное», наполненное тетками, которые сопровождали Наоми-подростка на работу в Милане и Париже, и обожающей ямайкой.
бабушка, глава семьи. «Бабушка научила меня готовить и убирать. Я приходила домой из школы и должна была стирать танцевальную одежду, чистить туфли», — вспоминает она. «Я считаю, что дисциплина важна. У меня было это, и я буду таким же». До 12 лет она посещала сценическую школу Барбары Спик, где помимо танцев и драмы брала уроки ораторского искусства. Другими словами, такое образование, которое может вселить в девушку уверенность в жесткой конкурентной среде. «Я из семьи сильных женщин. Между этим и моей школой я рано научился постоять за себя. Я научился постоять за себя».
Это объясняет ее давнюю приверженность социальной ответственности и бескомпромиссный подход, когда дело доходит до того, чтобы говорить за себя и за других, быть движущей силой перемен и требовать большего представительства чернокожих в отрасли, которую давно критикуют за его отсутствие разнообразия. С 1990-х она не думала о холодных звонках брендам, дизайнерам и редакторам по поводу их выбора актеров. «Я позвоню любому, кто возьмет трубку.
Самые популярные
Она стала матерью молодого поколения чернокожих моделей, пользующихся в настоящее время огромным успехом, таких как Адут Акеч и Угбад Абди, которые являются частью группы африканских моделей. теперь, наконец, доминирует над модой и меняет идеалы красоты. Хотела бы она, чтобы это движение было возможно тогда? Она делает паузу. «Путь каждого написан. Это мое путешествие, так оно и написано», — задумчиво говорит она. «Но да, было много раз, когда я ходила на показы мод, но меня никогда не выбирали для рекламных кампаний, и это было бы больно — это было бы очень больно.
Ее трудовая этика остается неизменной. В сентябре она взялась за другое дело, в качестве глобального посла Королевского фонда Содружества, роль, которая включает в себя поддержку усилий благотворительной организации по сбору средств и продвижение работы ее молодых сторонников. «[Нельсон] Мандела однажды сказал мне кое-что, что навсегда осталось со мной. Он сказал: «Мы будем спать, когда нас не станет», и пока у меня есть дыхание и энергия, я буду делать работу». По ее словам, став матерью, она только пробудила в ней желание работать еще усерднее.
Мини-платье из кристаллической сетки, Alexandre Vauthier. Сапоги прежние
Стивен Мейзел
Самый популярный
Теперь, когда у нее есть собственная дочь, у нее есть еще больше причин увидеть эти изменения. «Я всегда знала, что однажды стану матерью, но это самая большая радость, которую я могла себе представить. Мне повезло, что она у меня есть, и я это знаю». Уровень ее энергии — одна из причин, по которой у вас возникает ощущение, что она даже не считает проблемой 50-летнюю разницу в возрасте между ней и ее дочерью. По правде говоря, Наоми, которая может оперировать всего за несколько часов сна, вероятно, может превзойти 20-летнюю девушку, когда дело касается выносливости. В настоящее время она поощряет всех своих старших друзей заводить детей.
«Я говорю им всем, делайте это! Не стесняйтесь!»
Дочь Наоми везде ходит с ней. Чтобы предложить снимок: Рождество было проведено на юге Франции с семьей, затем они вылетели в Катар на Новый год, затем в Лондон на несколько часов, прежде чем отправиться в Лос-Анджелес на несколько дней и в Париж, где Наоми присутствовал в качестве гостя, но в итоге оказался на последнем мужском показе Вирджила Абло для Louis Vuitton. На вопрос, где они на самом деле живут, она хорошо разбирается в своем ответе: «Мы граждане мира!»
Она достаточно умна, чтобы извлечь максимум из этого сейчас, и признает, что спонтанность и свобода закончатся, когда ее дочь пойдет в школу. Конечно, ее няня — «удивительная женщина», которая была с ней с тех пор, как родилась ее дочь, значительно облегчила переворот в путешествиях по всему миру. И нет, Наоми не страдала часами душераздирающих собеседований с нянями. Она наняла ее по рекомендации близкого друга с особенно высокими стандартами.
Наоми наслаждается жизнью глазами дочери: «Я снова как ребенок.
Я заново переживаю детские стишки, играю и узнаю, как много в мире новых замечательных игрушек! И куклы! Вещи, о которых я даже не мог мечтать». Она говорит, что ее дочь любит музыкальные шкатулки, исследуя цвета, текстуры и формы. А еще есть одежда. Гардероб этой малышки быстро растет, и вскоре он станет конкурентом ее гардероба. «У нее действительно хороший гардероб благодаря множеству дизайнеров и друзей, которые прислали ей несколько прекрасных вещей, но вау, дети растут быстро, не так ли?» Собственный архив Наоми, загруженный Alaia, Chanel, Versace, является предметом еще одного нового проекта, который у нее в работе, и это все, что она скажет прямо сейчас.
Прежде чем она наберет трубку, я спрашиваю ее, что стало для нее самым большим сюрпризом с тех пор, как она стала матерью. Не задумываясь: «Моя дочь на первом месте», — отвечает она. «Все, что я делаю, я делаю для нее — вот и все. Это так совершенно бескорыстно, не так ли?» Она хочет большего? «Почему бы и нет?» — смеется она.
«Почему бы и нет?»
Подпишитесь на ежедневную рассылку Vogue
Прическа: Гвидо. Макияж: Пэт МакГрат. Ногти: Джин Сун Чхве. Производство: ПродН. Цифровое оформление: DTouch London
Мартовский номер британского Vogue за 2022 год появится в газетных киосках во вторник, 22 февраля.
Fashionnaomi Cambellmarch 2022
Vogue рекомендуетмарт 2022 г. Выпуск
Наоми Кэмпбелл — это британская звезда обложки 2022 года в марте 2022 года
Эдвард Эннин
March 2022 Выпуск
«Она может оставить вас в стенах». И подруга Близнецы, Наоми Кэмпбелл
Автор: Ханна Коутс
Мода
5 Из любимых восходящих дизайнеров Наоми Кэмпбелл
Автор Eni Subair
icon
Галерея Выпуск за март 2022 г..jpg)
Чарт дружбы моды Наоми Кэмпбелл и Кейт Мосс
Элис Кэри Топ от Lourdes. Рубашка (на талии), джинсы и шляпа Burberry. Кольцо (все время носится) Собственное Наоми. Носки от Falke.
Несмотря на то, что она построила карьеру, гуляя пешком, Наоми Кэмпбелл никогда не стеснялась говорить о многом. Модель настолько супер, что она потребовала нового термина для своего уровня гламура, девушка, которую заметили в ее родном городе Лондоне в возрасте 15 лет, сделала исключительную, прочную карьеру в индустрии, где таковых может быть мало. И хотя совокупность ее обложек, рекламных кампаний и подиумов говорит сама за себя, громче всего звучит собственный голос Кэмпбелл. Как самая заметная чернокожая модель своего поколения, Кэмпбелл преодолевала один барьер за другим, например, став первым цветным человеком, появившимся на обложке French 9.0168 Vogue в 1988 году и на обложке сентябрьского номера американского Vogue годом позже.
Вне мира моды Кэмпбелл работала со всеми, от Джорджа Майкла до Мадонны, но ее отношения с президентом ЮАР Нельсоном Манделой, который называл ее своей «почетной внучкой», оставили самый неизгладимый след. За годы, прошедшие после их первой встречи в 1994 году, Кэмпбелл стала послом континента, борясь с бедностью и используя свое влияние, чтобы привлечь внимание молодых дизайнеров. Именно в Африке модельер Марк Джейкобс недавно нашел ее, наслаждающуюся погодой и, да, готовую к разговору.
———
МАРК ДЖЕЙКОБС: Наоми, я так по тебе скучаю. Где ты?
НАОМИ КЭМПБЕЛЛ: Я в Африке с декабря. Просто здесь проще. Есть COVID, не поймите меня неправильно, но легче жить снаружи, чем внутри.
ДЖЕЙКОБС: Позвольте мне спросить вас, каков обычный день Наоми Кэмпбелл?
КЭМПБЕЛЛ: Это зависит. Я не ложусь спать довольно поздно, работая со своей командой в Лос-Анджелесе. Я не ложусь спать раньше 3 часов ночи, поэтому не встаю до 10 или 11 часов. Потом я тренируюсь, и тогда начинается мой день.
Люди в Нью-Йорке начинают рано, поэтому к 2 или 3 часам я получаю сообщения. В эти дни я стараюсь как можно больше бывать на свежем воздухе и каждый день ложусь спать уставшим.
ДЖЕЙКОБС: Ты одеваешься и красишься перед началом дня?
КЭМПБЕЛЛ: Нет, нет, нет. Если я тренируюсь, я в спортивной одежде. После этого я в легкой одежде. Я ношу много кафтанов, особенно когда бываю здесь. Высокие каблуки не случаются, если я не работаю на съемочной площадке. Когда у меня есть определенные вещи, которые я должен сделать, например, мои виртуальные игры, я накрашиваюсь. Макияж Пэт МакГрат похож на рисунок Playskool. Вы просто делаете это, как вы идете вперед. Я стала лучше учиться делать макияж, особенно глаза.
ДЖЕЙКОБС: Когда вы в последний раз мыли посуду?
КЭМПБЕЛЛ: Не знаю.
ДЖЕЙКОБС: Ты готовишь для себя?
КЭМПБЕЛЛ: Я готовил в начале карантина в Нью-Йорке. Я готовила, убирала, стирала свою одежду. Я ничего не могу сделать для себя. Так меня воспитали бабушка и мама.
Таково ямайское наследие. Есть много вещей, за которые я должен благодарить коронавирус. Он вернул мне многое из того, что было привито мне в детстве.
Куртка Supreme. Свитер от Jacquemus
ДЖЕЙКОБС: Ты когда-нибудь смотришь телевизор?
КЭМПБЕЛЛ: Да. Я как бы отвык от новостей. Я знаю, что многим приходилось. Я определенно смотрю все эти замечательные фильмы, которые выходят. Все потоковые платформы были невероятными. Я все еще наслаждаюсь сезоном наград, даже если он будет виртуальным. Я думаю, что творчество было невероятным во время изоляции.
ДЖЕЙКОБС: Какой твой любимый сериал?
КЭМПБЕЛЛ: Я верен своему Энди Коэну. Я до сих пор смотрю Настоящие домохозяйки . Имейте в виду, летом я отправил Энди сообщение, в котором говорилось: «Атланта и Беверли-Хиллз покончены. Что мне теперь делать?» Он такой: «Смотрите Настоящие домохозяйки Потомака ». И я должен сказать, я наслаждался каждым кусочком этого.
ДЖЕЙКОБС: На секунду вернемся к приготовлению пищи.
Какую лучшую еду вы можете приготовить, когда пытаетесь произвести на кого-то хорошее впечатление? Мы прекрасно провели время за вашим английским цыпленком, но какой из них самый лучший?
КЭМПБЕЛЛ: Я до сих пор так делаю. Я до сих пор готовлю корнуоллских кур в соусе. Я люблю готовить лосося в кармане, это лосось с зеленым луком и специями, запеченный в фольге. Я учусь готовить нигерийскую еду и джоллоф из Ганы. Куда бы я ни пошла, я учусь готовить что-то новое.
ДЖЕЙКОБС: Вы когда-нибудь пытались произвести впечатление на людей?
КЭМПБЕЛЛ: Я стараюсь быть на высоте. Называете ли вы это попыткой произвести впечатление, я просто стараюсь быть самим собой. У людей будет свое мнение о вас, так что вам просто нужно быть собой.
ДЖЕЙКОБС: Что самое лучшее в том, чтобы быть собой?
КЭМПБЕЛЛ: Мне повезло, что у меня были верные, прочные и долгие отношения, как у меня с вами. Когда мы моложе, мы не знаем, что произойдет, куда мы пойдем или чем мы закончим.
Так приятно наблюдать, как друг друга растут и быть в жизни друг друга, поддерживая друг друга издалека или рядом, но просто быть рядом.
ДЖЕЙКОБС: Было ли время, когда вы жалели, что вы не Наоми Кэмпбелл?
КЭМПБЕЛЛ: Я так не думаю. Это было бы неблагодарно с моей стороны, и люди сказали бы: « На что ей жаловаться?» Может быть, если я хочу сделать что-то вроде Луна-парка или Волшебной горы, и я хочу просто пройти через все это, но нет, я владею тем, кто я есть.
ДЖЕЙКОБС: Это забавный вопрос, и я не уверен, что на него есть простой ответ. Что для вас станет самым знаковым событием в мире моды или культуры?
Свитер и брюки Prada. Футболка Paco Rabanne. Броня из Маратье.
КЭМПБЕЛЛ: Это такой сложный вопрос, правда, Марк? Столько эпох было, даже только с тобой. Я бы не знал, куда идти. Мне нравится наряжаться. Я ценю мастерство, которое входит в одежду, и творческий подход, который каждый вкладывает в нее. Я хочу знать: «Это было сделано вручную? Сколько часов это заняло?» Но чего я действительно хочу, так это помочь включить в отрасль все страны, которые не были включены в наш бизнес.
Это то, на чем я действительно сосредоточен во всех творческих формах, чтобы они получали те же возможности и платформы, что и остальной мир, потому что они являются частью мира.
ДЖЕЙКОБС: Вот попроще. Как ты научился ходить? Это было естественно или вам помогали?
КЭМПБЕЛЛ: Возможно, мне помогло мое танцевальное прошлое, но я этого не планировал. Я всегда говорил, что большую роль в том, как я хожу, играет то, кто и во что я одет. Я определенно ходил по-другому в тот же день, потому что вы чувствуете другую атмосферу, когда надеваете чью-то одежду. Когда кто-то говорит мне: «Погуляй для меня, Наоми», в гостиной, на улице или где-то еще, я не могу. Мне нужен весь вайб. Кроме того, когда я иду в туфлях на плоской подошве, я иду совершенно противоположно тому, как иду по подиуму. Когда я в кроссовках, я хожу как сорванец. Иногда мои пальцы ног поворачиваются, так что кто знает? Это как совсем другой человек.
ДЖЕЙКОБС: Чарли [Дефранческо, муж Джейкобс] никогда не видел старых шоу Mugler, и он включил одно, и вы были в нем, и он был поражен.
Я подумал: «Да, посмотри на Наоми тогда. Это безумие.»
КЭМПБЕЛЛ: О, черт возьми, те шоу были веселыми.
ДЖЕЙКОБС: Это было с Дайаной Росс. У него просто отвисла челюсть.
КЭМПБЕЛЛ: В те дни это были шоу. Мы не знали, кто там будет, от Пэтти Херст до Джеффа Страйкера и Трейси — как ее звали?
ДЖЕЙКОБС: Трейси Лордс.
КЭМПБЕЛЛ: Порнозвезда. Мы не знали! Мы все перепутались.
ДЖЕЙКОБС: Вы зашли так далеко за пределы модели. Есть ли что-то, от чего вы отказались, о чем вы сейчас сожалеете?
КЭМПБЕЛЛ: Нет. Я все еще чувствую, что с моей стороны было правильно отстаивать свои права чернокожей женщины и не брать меньше денег, чем мне предлагали раньше, по сравнению с моими белыми коллегами, выполняющими ту же работу. Как бы я ни хотел иметь такие же контракты, как мои белые коллеги в свое время — в парфюмерии, макияже, во всем остальном — стоило сохранить свою честность и сказать: «Нет, спасибо». Это стоило того, чтобы мой агент в то время не хотел работать со мной, потому что я не хотел принимать что-то, что унизительно для меня и моей культуры.
ДЖЕЙКОБС: Хорошо. Есть ли что-то, о чем вы сказали «да», о чем вы сожалеете?
КЭМПБЕЛЛ: Есть много вещей, на которые мы говорим «да», когда мы моложе, но на самом деле мы не совсем это понимаем. Одна из вещей, которая действительно всплыла для меня прямо сейчас, это то, что мы не имеем никакого контроля над нашим имиджем как модели, и это действительно грустно. Когда я работал над своей книгой с Ташеном, было несколько фотографов, имена которых я не буду называть, но которых мы знаем и с которыми я работал на протяжении многих лет примерно за один доллар, которые вернулись, сказав, что хотят все эти деньги должны быть в книге. И я такой: «Извините, вы забыли». В нашей отрасли должны произойти изменения, когда они будут защищать нас как моделей лучше, чем они, потому что мы не можем просто подписать свое изображение и не иметь на него права собственности. Вот почему этот документальный сериал [ Супермодели ] с Линдой [Евангелиста], Кристи [Тарлингтон] и Синди [Кроуфорд] был настолько важен, потому что мы говорим о нашем наследии. Я поднимаю эту тему, потому что чувствую, что рано или поздно она всплывет, так что лучше бы она всплыла сейчас. Когда мы подписывали бумаги, отдающие наши жизни, тогда никто ничего не объяснял, а когда ты моложе, тебе так хочется попасть в журнал или на съемки, что ты просто подписываешь эти вещи, но никто когда-либо действительно, действительно объяснял, о чем мелкий шрифт.
ДЖЕЙКОБС: Вы абсолютно правы. Даже будучи модельером, мы поставляем одежду для редакционных статей, но у нас нет прав на использование этого изображения. Права есть только у фотографа, но все это командная работа, и каждый, кто является частью этой команды, заслуживает некоторого доступа к использованию или сохранению или вознаграждению за проделанную работу.
Топ Dior Men. P муравьи от COS. носки от Prada. Обувь от Jacquemus.
КЭМПБЕЛЛ: Я впервые говорю об этом. Я не пытаюсь делать какие-либо заголовки, но это то, о чем я сильно думал, и это нужно разгадать и действительно пройти, чтобы это принесло пользу всем.
Это не изменится в одночасье, но это необходимо изменить.
ДЖЕЙКОБС: То, что должно произойти, — это разговор, и говоря это, вы говорите: «Я хочу, чтобы это было частью разговора».
КЭМПБЕЛЛ: Да. Разнообразие — это разговор, и теперь это должен быть разговор, потому что молодые девушки, такие как Эмили Ратаковски, поднимают этот вопрос. Это уже снаружи. Банка с червями открыта.
ДЖЕЙКОБС: Когда вы разговариваете, какой вопрос вам больше всего нравится задавать людям?
КЭМПБЕЛЛ: Я просто сижу и читаю рэп. Я определенно не интервьюер, но меня заинтриговали все, с кем я разговариваю.
ДЖЕЙКОБС: Самая большая дива, которую вы встречали?
КЭМПБЕЛЛ: Я думаю, дивы — это хорошо. Я не смотрю на примадонну как на что-то негативное.
ДЖЕЙКОБС: Я тоже не знаю.
КЭМПБЕЛЛ: Вообще-то, у меня был разговор с Мэрайей, и мы это обсуждали. Дивам разрешено быть дивами, потому что они больше, чем этот мир, с точки зрения их таланта. Я обнимаю див.
ДЖЕЙКОБС: Самой большой дивой, которую я когда-либо встречал, была Арета. Я был поражен ею.
КЭМПБЕЛЛ: Я встречал потрясающих дам: Уитни, Арету, Тину. Я называю их королевами.
ДЖЕЙКОБС: Хорошее слово.
КЭМПБЕЛЛ: Наши черные королевы.
ДЖЕЙКОБС: Что или кого ты больше всего любишь?
КЭМПБЕЛЛ: Как человек в отношениях?
ДЖЕЙКОБС: Можешь отвечать как хочешь.
КЭМПБЕЛЛ: В данный момент я не могу ответить на этот вопрос. Спроси меня через несколько месяцев.
ДЖЕЙКОБС: Какой лучший подарок вам когда-либо дарили?
КЭМПБЕЛЛ: То, что президент Нельсон Мандела был в моей жизни на протяжении 20 лет, было настоящим подарком. Не то чтобы я видел его раз в месяц или раз в год. Это были постоянные отношения дедушки и внучки. Я всегда говорил: «Почему я? Я плохая девочка. Я аутсайдер».
ДЖЕЙКОБС: Я никогда не забуду ту рождественскую открытку, которую ты прислал мне, на которой ты и Нельсон Мандела. У меня все еще есть это.
Что самое лучшее в взрослении?
КЭМПБЕЛЛ: Знание. Понимание того, что мы никогда не были слишком стары, чтобы ошибаться. Мы никогда не были слишком стары, чтобы учиться. Мы работаем над собой и пытаемся стать лучше. Мы приходим сюда на то время, пока мы приходим, и мы хотим сделать все возможное, пока мы здесь, потому что мы знаем одно: мы уйдем.
ДЖЕЙКОБС: Что самое худшее в старении?
КЭМПБЕЛЛ: Физически вам нужно убедиться, что вы растягиваетесь, вы тонизируете. Вы не можете есть все, что вы ели раньше. Энергия так важна. Мне 50, но я не веду себя так, как будто мне 50.
ДЖЕЙКОБС: Есть ли аспект славы, к которому вы еще не привыкли?
КЭМПБЕЛЛ: Мне не нравится это слово. Я никогда не пытался быть таким.
ДЖЕЙКОБС: Давайте подумаем об этом по-другому. Вы суперизвестны, и мы все теряем анонимность, когда становимся известными. Есть ли в известности аспект, который заставляет вас чувствовать себя некомфортно?
Топ Chanel.
Брюки от Jacquemus.
КЭМПБЕЛЛ: Всегда будет что-то, что находится за пределами вашей зоны комфорта. У людей всегда будут неправильно истолкованы представления о том, на что, по их мнению, похожа ваша жизнь, чем вы занимаетесь, что вы делаете и что вы должны делать.
ДЖЕЙКОБС: Ты ненавидишь это или тебе это нравится?
КЭМПБЕЛЛ: Я ничего не могу с этим поделать, кроме как рассказать людям, кто я и чем занимаюсь.
ДЖЕЙКОБС: Сколько раз вы выходили на подиум в чем-то, что вам не нравилось?
КЭМПБЕЛЛ: Боже мой, так много! Что бы я сделал, так это пошел бы так быстро, что, если бы ты моргнул, ты бы промахнулся. Никаких лишних поворотов, никаких остановок и задержек. Пару раз в тот день в Европе мне приходилось говорить: «Нет, я не буду носить этот наряд», потому что это было очень стереотипно, и я этого не делал. Я не собираюсь выходить на подиум в образе растафарианки.
ДЖЕЙКОБС: Какое твое самое большое достижение?
КЭМПБЕЛЛ: Не знаю, потому что я еще не закончил.
ДЖЕЙКОБС: Какая твоя самая большая ошибка?
КЭМПБЕЛЛ: Так много. Я должен был говорить больше, но тогда, если бы ты говорил, люди не работали бы с тобой.
ДЖЕЙКОБС: Вы имеете в виду высказывание своих взглядов на цветных людей?
КЭМПБЕЛЛ: Да.
ДЖЕЙКОБС: Слава Богу за Бетанн [Хардисон], верно?
КЭМПБЕЛЛ: Бетанн была моей опорой. Мне было 17 или 18 лет, я звонил ей и все рассказывал. Она выслушала меня, но она также дала мне смелость высказаться.
ДЖЕЙКОБС: Если вы поставите себя на место того, кто вас не знает, сможете ли вы закончить это предложение как он? «Наоми Кэмпбелл…»
КЭМПБЕЛЛ: Настоящая.
Куртка и брюки Bottega Veneta. Топ XULY.Bët. Цепочка для тела Naomi’s Own.
———
Волосы: Laurent Philippon в Bryant Artists
Макияж: Daniel Salllstrom с использованием Pat McGrath Labs по адресу MA World Group
Ликовинг: Anita Bitton на .
